Принцы одного зла

Король Габриэль развлекается пляской шутов, когда поднимается шум. Вбегает капитан королевской гвардии и сообщает, что снаружи дракон и человек, который прилетел на нем верхом. Он утверждает, что является младшим сыном покойного короля Винсента и требует аудиенции у нынешнего короля. Так много слов, и все такие внезапные. Мрачные синие глаза прищуриваются и смотрят в настороженные зеленые. Королева Элизабет хмурится, но ей нечего сказать. — Дракон? — спрашивает Габриэль, обращаясь к капитану. — Настоящий? Вот эта новость. Еще и брат! Чего же ты ждешь? Впускай! — Мы выставим дополнительную охрану. Возможно, стоит оккупировать выход? — Ты же не идиот? Конечно стоит, с ним дракон! И кого только я держу на твоем посту?.. Король нервно постукивает пальцами по подлокотнику. — Дорогой, — шепчет королева Элизабет, — ты думаешь, это правда он? — Посмотрим. Двери залы распахиваются и входят юноша и мужчина, облаченный во все черное. — Габриэль, здравствуй, брат! — Сиэль подходит к трону, но ему не дает приблизиться королевская стража. Габриэль переводит подозрительный взгляд с одного лица на другое. — Мой брат погиб в лапах дракона. Это было давно. — Он не погиб в лапах дракона, а прилетел на нем к брату спустя годы. Он скучал… Я скучал по тебе! — То, что у короля был брат-близнец не было тайной. Любой маг, обладающий навыком перевоплощения, может захотеть воспользоваться этой данностью! Глупец, решил обмануть меня? — В тот день, когда меня унес Себастьян, я обещал тебе, что мы поиграем в шахматы, когда ты вернешься. — Ты мог влезть в мою память. — Тогда посмотри мне в глаза и увидишь. — Я смотрю в твои глаза с самого начала. В твои и стоящего за тобой мага. Это он и есть дракон? — Да. — И зачем же ему было лететь с тобой сюда? Очевидно, он заколдовал тебя, ты марионетка! — Габриэль, наш отец попросил дракона выкрасть меня и держать взаперти, он боялся, что нас могут убить предатели короны, ну, а я… Я всегда был запасным. Помнишь? — Ложь! — кричит король и вскакивает на ноги. — Родители никогда бы так со мной не поступили, они знали, как я дорожил братом! — Они погибли, а значит, я смог вернуться к тебе, домой. Холодные глаза яростно сверкают: — Как интересно получается: родителей убили, и сразу являешься ты на драконе. Думал меня напугать? Или думал, что я сразу встречу тебя с объятиями? Сиэль с ужасом отступает назад. — Габриэль, мы не виделись столько лет… и так ты меня встречаешь? Я — твой брат. — Ты — глупец! — Ты изменился… и правда обезумел. Да что с тобой? — Я — король. — Габриэль глубоко вздыхает, он успокаивается и садится обратно на трон. — На мне лежит весь род, вся наша семья. Да что ты можешь об этом знать?.. Даже если ты и есть Сиэль. Ты мог вернуться раньше, но ты этого не сделал. Он переглядывается с супругой, которая молча наблюдает и не вмешивается. Элизабет. Сиэль узнает ее, они втроем играли детьми. Брат и она с детства были помолвлены. — Элизабет, это же я, Сиэль! Хоть ты с этим согласна? Девушка печально склоняет голову: — Это решаю не я… Габриэлю лучше знать, кто перед ним. Враг или друг. — Я точно не враг! Габриэль! Близнец усмехается: — Забавно, мой отец оставил мне одного человека, который — внезапно! — тоже умеет превращаться в дракона! Как думаешь, это совпадение, Сиэль? Я ведь ничего не знал о твоем драконе! А может это магия близнецов? Или все-таки родители позаботились о нас, вручив внушительную стражу? — Я не знаю… — А я знаю одно. Отец всегда говорил, что выживает сильнейший. Может быть, тебя, слабенького братишку, спрятали не от кого-нибудь, а от меня? Кто знает. Тогда ты не представлял для меня угрозы, но я всегда знал, что ты умный, особенный. А теперь у тебя еще есть дракон, нас осталось двое, наследников у меня еще пока нет. Извини, но ты угроза. — Что ты несешь?! Очнись же! Наши родители… Габриэль не слушает. — Всегда хотел проверить этого мага. У него кличка Гробовщик. Знаешь, почему? От него не уходила живой еще ни одна душа! Так давай проверим, чей дракон зубастее! — Прекрати, Габриэль, это не шутки! Из-за трона выходит человек с седыми, длинными волосами. Его лицо обрамляют страшные шрамы, у него всего один глаз, но он до того ярок и зелен, что похож на драгоценный камень. Эти глаза Сиэлю что-то напоминают. Он как будто их где-то уже видел. — Не хочу вас разочаровывать, — говорит Себастьян. — Но мы с вашим магом уже встречались. И как видите, я живой… с двумя глазами. Так что я бы не надеялся на надежность вашего серого кардинала. Габриэль оценивающе оглядывает Себастьяна с головы до ног и переводит удивленно-насмешливый взгляд на Гробовщика: — Это правда? Он и лишил тебя глаза? Раздается странный смех, до того жуткий, что мурашки проходят по коже: — Ну как лишил… Мой глаз долгое время служил мне верой и правдой, только он был там, а я тут. Так, например, я видел его кончину… В бурлящем вареве одного синеглазого мальчишки. Ах, что же он варил? Какое зелье это было?.. Дайте-ка вспомнить… Сиэль краснеет: не хватало, чтобы Габриэль узнал, что он превращался в девчонку! — Ну хватит, — перебивает Габриэль. К счастью, его эти слова не насторожили, — слишком много болтаешь, теперь понятно, почему этот Себастьян тебя одолел. Иди и убей его! Может быть тогда мы с братом сможем поговорить о наших крепких, семейных узах. Гробовщик делает шаг вперед и перевоплощается. Сиэль видел обращение в дракона тысячу раз, но всегда — как в первый. На долю мгновения тело мага как будто превратилось в черный, парящий сгусток. Сгусток разорвало волшебством и с огромным выбросом энергии он разлетелся по сторонам, трансформируясь в огромную голову ящера и когтистые конечности, крылья и длинный хвост. Дракон был белого цвета и по габаритам ничуть не уступал дракону Себастьяна. Себастьян время не терял и обратился одновременно с Гробовщиком. Черный дракон пригнул морду, прикрывая собой хрупкого юношу: предстоящая битва не должна его коснуться, что сложно сделать в их условиях. Король вальяжно взмахивает рукой, демонстрируя непоколебимую уверенность в своем страже. — Принеси мне его сердце и… Все такое, — говорит он. Сиэля передергивает: «Вообще-то это моя фраза». Может магия близнецов и правда существует? Ладно, у них будет другая фраза. Сиэль повелевает Себастьяну со всей горячностью, на какую только способен: — Себастьян… Дракарис! «Нет, что-то не то». — Такого слова даже на волшебном языке нет, — замечает Себастьян. — Откуда ты его взял? «Без понятия!» В общем: — Себастьян, сожги все к чертовой матери, если они так этого хотят! Не смей проиграть Гробовщику! Ты — самый сильный дракон на планете, и ты достался мне! — Достался тебе? Как интересно, — усмехается дракон. — Я думал, наоборот. Королевская стража обступает короля и королеву. Под прикрытием их уводят прочь из тронного зала. Тут же заходят лучники и натягивают тетиву. Град стрел осыпается на черного дракона. Стрелы непременно пронзили бы человека, если бы ящер не прикрыл его собой. Тщетно! Орудия людей для дракона, как насекомые для слона. Угрозу представляет белый дракон. Он открывает гигантскую пасть, обнажая штыковидные зубы, и полыхает пламенем. Себастьян отвечает тем же. Их морды встречаются и пытаются вонзить друг в друга клыки. Себастьяну приходится крутиться и топтаться на месте, не открывая под удар Сиэля. Он то и дело крутит головой, отражая атаки сородича. «Он скован в движениях из-за меня, долго мы так не протянем!» — с ужасом думает юноша и кричит: — Себастьян, отступаем! — Я могу убить их всех прямо сейчас, моей силы хватит! — отвечает Себастьян. Кажется, он уверен в себе. — Нет! Отступаем! Человек в данной битве обуза, поэтому колдун вынужден согласиться. Особенно, когда Сиэля чуть не задевает чужой шипованный хвост. Себастьян послушно пятится назад вместе с Сиэлем. Новая порция лучников сожжена и обращена в обугленные останки. Черный дракон скалится на наступающего белого дракона. Забираться наверх, на шею Себастьяна, Сиэлю слишком рискованно: пламя дракона или его пасть могут настигнуть врасплох, поэтому Себастьян поступает иначе: как в самый первый день их встречи, он хватает драгоценную ношу в лапу. Затем он врывается в двери, сшибая войнов, сгруппировавшихся, чтобы защищать выход, и взлетает в открытое небо. Он летит домой, оставляя позади себя обломки. Белый дракон взмахивает крыльями, он готов пуститься в погоню, но слышит позади себя истошный крик: — Назад, Гробовщик! Ты должен защищать меня! Поэтому, он остается в замке и не летит следом за беглецами.

***

— Да как он посмел так со мной поступить?! — Сиэль в ярости. Он стучит кулаками по столу, куда скелеты Мэйлин, Бард и Финни стаскивают ужин. Ужин приготовлен из свежего урожая и рыбы, пойманной русалками: жаренная форель да судак. — Я его родная кровь! Совсем из ума выжил, кретин?! Сиэль обрушивает свою плещущую энергию на еду. Рыба откусывается со спины укусом истинного дракона, не меньше. «А ведь помнится, он рыбу даже и не ел. «Много костей, подавлюсь, умру!» — Себастьян задумчиво наблюдает за уничтожением еды, а вслух произносит: — Вопрос престолов людей портит, это да. — Я мефру профим никофа не префендофал на фпрон! — жует Сиэль. Он доедает рыбу, облизывает жирные пальцы и хватается за маринованную в соусах редьку. — Дрянная редька! Измельчала совсем! — кричит он. Впрочем, все равно редьку съедает и снова ест рыбу. И редьку. И снова рыбу. Скелеты забавляются тем, что пропускают рыбьи скелетики между ребер друг друга. Мэйлин беззвучно смеется: «Щекотно!» Себастьян вздыхает. Только наевшись досыта, Сиэль успокаивается. На него нападает икота. — Увез меня, держишь тут, — жалуется он, — проводим дни и ночи под одной крышей, я хозяйством занимаюсь и?.. Он икает. — И? — переспрашивает Себастьян. Сиэль снова икает: — Жду активных действий от тебя, Себастьян. Такого колдун не ожидал: слов о ненависти к брату, душераздирающих бесед смертного о предавшей его семье, о ярости, боли, но только не об этом. — Я думал, ты еще не готов, — теряется колдун и хмурится, впадая в глубокую задумчивость. — Все-таки, такой юный, а я уже старый, — наконец, говорит он. — Впрочем, не такой уж и старый, с одной стороны, еще даже полторы тысячи не разменял. Возможно, ты прав, мне давно следовало предложить и… — Я хочу замок, — перебивает Сиэль. — Замок? — Себастьян моргает. Он чего-то не понимает. — Построй мне замок. Золота у нас много, — «у нас»? — а скелеты могут работать без устали. Мне нужен замок. С армией и башнями. — Хм… — С пафосной черепицей и большими воротами. И чтобы бойниц много, ловушек и тайных ходов. Все, как у королей. — Что ты задумал? Даже некроманта настораживает блеск синих глаз. В лице бывшего пленника появилось новое, незнакомое доселе выражение. Оно настораживает и в тоже время восхищает. — Если он хочет войны — он ее получит, — заявляет Сиэль и опускает ладонь на стол. — Я не позволю ему позорить наш род и мое имя. У меня будет свое королевство. Я тоже буду королем и объявлю ему войну!.. В его словах звучит столько решимости и силы, что Себастьян решает не противоречить. «Что ж, он вырос. Этого и следовало ожидать, — думает он, — и что же теперь будет?» Вот так, с той ночи, в башне колдуна, за столом с рыбой да редькой, появился на свет второй король. Король всякой неприкаянной нечисти, ютящейся на болотах (на самом деле им там комфортно, природный дом все-таки). Баньши и нетопыри, вампиры и умертвия, русалки и гарпии, болотные гидры и мантикоры все поддержали нового короля, который взял на себя ответственность за болота да темные, злачные леса. «Так даже интереснее, поднять не поднимаемое, как говорится!» — думает Сиэль. Темный народ считается малочисленным, скрытным, опасным… Но с умением некромага, их армия будет непобедима. «Ну… Это хотя бы не скучно», — позевывает в ладонь колдун, негласный хозяин нечисти. А раз колдун лоялен к выдумкам своего ручного принца, то и его подданные — тоже: «Чем бы дитя ни тешилось…». А по ту сторону, за золотыми полями и королевскими рощами сидит точно такой же юноша с синими глазами. В них тоже плещется хаос. «Ну наконец-то! Он вышел из своих болот!» — думает он и потирает руки в надежде… Поиграть в нечто увлекательное.