***
Лошадь уже шагом брела по дороге. Ривервуд остался далеко позади. Небо окончательно скрыли тучи, ворчал гром. — Слушай, может, остановимся где-нибудь? Скоро будет гроза, — подала голос Эмера, до того сидевшая молча. — Как получится. Если найдём, где — остановимся, — согласился Антарес. Вскоре начался дождь, точнее — настоящий ливень. Оба всадника быстро вымокли. Лошадь перешла на «рысь», в то время как ассасин внимательно осматривался вокруг. На глаза ему попалась пещера, уводящая куда-то в темноту. Именно к ней они и поехали, продираясь через заросли. Далеко заходить не стали: чтобы просто укрыться от грозы, хватило и пары метров. Лошадь улеглась у стены. Антарес и Эмера сели ближе к выходу, поскольку в пещере отвратительно воняло. Костёр развести было не из чего: вся древесина уже отсырела, так что им предстояло обсыхать так. Каджитке было некомфортно вдвойне, ведь на ней промокла не только одежда, но и её густая шерсть. Дождь только усиливался и стихать не планировал. Ледяная вода стеной лилась на землю. Неизвестно, сколько времени придётся провести в этой пещере, но однозначно можно не торопиться. Антарес снял насквозь промокший плащ, выжал его и стянул с лица мокрую маску. Эмера с интересом разглядывала его: он впервые открыл лицо при ней. Светлокожий, темноволосый, с довольно резкими чертами лица, — типичный имперец. А всё-таки в маске и капюшоне он смотрелся куда таинственней. Прислушиваясь к монотонному шелесту дождя, парень прикрыл глаза. Сейчас ему совершенно не хотелось думать ни о чём, но вместе с тем он не расслаблялся ни на секунду. — Почему ты пошёл в Тёмное Братство? — негромко спросила Эмера. — У меня не было выбора. Или погибнуть, или принять помощь ассасина, — Антарес отвечал отрешённо, стараясь скрыть снова всколыхнувшуюся в душе боль от непрошенных воспоминаний. — Расскажи подробнее, — попросила воровка. — Нечего рассказывать. Я бежал в лес от головорезов, которые убили всю мою семью. Ребёнком ещё был. Заблудился и нарвался на волков, которые загнали меня в тупик. Меня спас ассасин, предложил пойти с ним в качестве его ученика. Я согласился. Не хотел оставаться в лесу в одиночестве, потому что это — гарантированная смерть. Со временем я увидел возможность отомстить тем сволочам. — Ох... Мне тебя жаль... — Не надо жалости. Ты даже не представляешь, как это злит, — холодно произнёс Антарес. Помолчав, он спросил: — Ты сама-то как докатилась до такой жизни? — Просто не захотела становиться торговкой, как мои родители. Не для меня такая судьба. Я начала подворовывать по мелочи. А потом захотела большего и вступила в Гильдию воров. И да, я добилась своего! Теперь у меня есть какое-то будущее! Я могу находиться в Рифтене, сколько захочу, а не сидеть под стенами и надеяться, что ночью не придут ни дикие звери, ни разбойники. Могу сама зарабатывать себе на жизнь. Могу отказаться от наследства и жить так, как мне нравится, — вдохновенно поведала Эмера. Антарес усмехнулся. Теперь ему хотя бы понятны её мотивы. — А ты, наверное, ненавидишь разбойников... — спустя некоторое время предположила каджитка. — Да. Тебе знакомо ощущение, когда хочется видеть, как их кровь стекает по клинку, и ужас в их глазах за мгновение до смерти? Нет? А мне знакомо. Мало кто сможет меня понять. Я не хочу причинять вред мирным жителям, хоть и придётся когда-нибудь, но не могу спокойно реагировать на отморозков. Так и хочется отправить их к Ситису, всех до единого... Что ни говори, а от прошлого всегда зависит настоящее. Антарес убедился в этом на личном опыте. Но под вопросом оставалось, кто развил в нём эту жестокость — он сам или Тёмное Братство? Наверное, больше всё-таки в этом виновата ненависть, но и ассасины внесли свой вклад. Быть может, если бы не шанс отомстить, он со временем забыл. Однако каждый раз, когда это пламя в душе начинает гаснуть, грозя превратиться в лёд, происходит что-то, что снова подпитывает его и разжигает пуще прежнего. И это не ночные кошмары, картины прошлого. Впрочем, Антарес не хотел избавляться от этого огня. Ему казалось, что без желания отомстить и после этого продолжать истреблять банды отморозков он потеряет смысл жизни. Более того, в какой-то мере ему даже нравилось, он упивался своей же ненавистью, находя в ней смысл жить дальше. Но по-настоящему мучился ассасин из-за душевной боли, которая медленно пожирала его изнутри. Возможно, именно она подпитывала ненависть, когда при малейшем воспоминании о любимой семье его сердце обливалось кровью? Первые полгода после той роковой ночи Антарес ночами тихо плакал в подушку, в то время как днём, при своих братьях и сёстрах, делал вид, что всё в порядке. Теперь же он не допускал даже крошечной слезинки. Только злость, гнавшую его в Рифтен. Вдруг снаружи раздался топот, за которым последовал оглушительный рёв. Антарес и Эмера вскочили, доставая оружие. Лошадь сорвалась с места и скрылась в пелене дождя. У входа в пещеру показалась трёхметровая разъярённая громадина, покрытая густой бурой шерстью. Видимо, тролль вернулся в своё жилище, в котором обнаружил незваных гостей. — Лучше бежать! — Эмера попятилась. — Поздно, — Антарес принял боевую стойку. Шанс справиться с троллем даже вдвоём был минимальным. Но выбора не осталось. — Тебя учили магии? Используй огонь! — подсказала Эмера. — А сама? — Я не могу. Антарес, я не маг! Меня никогда этому не обучали! Он сомневался, что у него получится. Даже на тренировках с Ригелем максимум, что выходило — короткая огненная струя. Но это сейчас могло спасти ему жизнь. Надо было лучше стараться, а не уповать на свои навыки владения холодным оружием... Тролль бросился в атаку. Одной рукой удерживая меч, который для монстра был немногим опаснее маленького ножика, пальцы второй Антарес сложил так, будто держал что-то круглое. Короткое заклинание — и он почувствовал, как по пальцам струится жар. В его ладони вспыхнуло пламя. Ассасин отскочил в сторону с пути тролля и направил огненную струю в его спину. Шерсть быстро загорелась, противник взревел от боли. Эмера, тоже доставшая из ножен пару мечей, оказалась между обезумевшим зверем и стеной. Бежать ей было некуда. Тролль атаковал. Каджитка ловко уклонилась от его огромной когтистой лапищи, удар которой мог бы переломать ей все кости. Антарес, присев, поднырнул под брюхо монстра и нанёс колющий удар между рёбер, после чего сразу же вырвал меч из его плоти и кувырком ушёл в сторону. Существо пыталось вдохнуть, но только хрипело. Раны начали затягиваться на глазах. Впрочем, Антарес быстро прижёг их магическим пламенем, не позволяя регенерировать. Тролль отшатнулся, ударился спиной о стену и снова бросился в бой. Его шерсть горела недолго: то ли потому, что Антарес — тот ещё маг, то ли сама тварь его сбила. Монстр снова махнул передней лапой. Ассасин пригнулся, однако всё равно оказался схвачен, — повезло, что не когтями. Вырваться он не мог, как ни старался, потому просто несколько раз подряд вонзил меч в палец тролля. Тот швырнул его на улицу. — Антарес! — раздался крик Эмеры. Броня и кусты немного смягчили удар о землю, но воздух всё равно выбило из лёгких. Антарес лежал, пытаясь вдохнуть. Окровавленный меч выскользнул из пальцев. Перед глазами мелькали кровавые круги. В голове будто били в колокол. Всё тело болело. Наконец, парень смог вдохнуть холодный воздух — и тут же закашлялся от попавшей в рот дождевой воды. Больше всего болели рёбра. Видимо, перелом как минимум пары из них. Дышать было тяжело, но возможно, а это уже хороший знак: значит, сломанные рёбра не прокололи лёгкие. В пещере в последний раз взревел тролль. Всё стихло. Ассасин по-прежнему не мог заставить себя подняться — любое движение вызывало резкую вспышку боли в груди. Рядом послышалось чавканье грязи, и возле него присела Эмера. — Ты как, живой? — встревоженно спросила она. В её голосе не было фальши, которую вполне можно было ожидать: Антарес привык, что до него есть дело только братьям и сёстрам, а остальным плевать. — Живой... — хрипло выдохнул он. — Серьёзно ранен? — Нет, наверное. Кажется, перелом рёбер. — Так используй лечебное заклинание! Тебя ведь этому учили? Или только магии разрушения? — Учили, — подтвердил Антарес. Вот только об этой возможности исцелиться он совсем забыл. — Надо оттащить тебя в пещеру. Тролль мёртв. Потерпи немного... — воровка ухватила его за воротник и поволокла обратно. Он успел схватить свой меч и убрал его в ножны. Оружие бросать никогда нельзя — этой истине его научил Ригель ещё на первом уроке. Когда Эмера потащила его, Антарес с силой сжал зубы, чтобы не застонать: снова вспыхнула боль. Но он не издал ни звука. Чувство собственного достоинства не позволяло ему проявлять слабость. Оказавшись в пещере, ассасин с трудом, превозмогая боль, сел и прислонился спиной к стене. Хорошо, что Ригель учил его заклинаниям школы восстановления. Он сложил пальцы, мысленно произнёс заклинание и в его руках появились большие мерцающие искры. Иначе назвать это было нельзя. Направляя энергию, Антарес чуть раскрыл ладони. Искры засияли ещё ярче. — На это уйдёт некоторое время, — тихо сказал он Эмере. — Ладно, можно подождать, — понимающе кивнула та. По телу разлилось тепло. Глубокие кровоточащие царапины и ссадины на руках и лице затягивались, не оставляя шрамов. Боль отступила. Антарес чувствовал, как слабеет с каждой минутой — побочный эффект целебных заклинаний. Эта слабость пройдёт... Через пару часов. Постепенно искры в его руках погасли. Он не мог колдовать без остановки, тем самым выматывая организм ещё больше, что недопустимо, если ему предстоит трудный бой с головорезами, в котором его никто не поддержит. Втягивать в это каджитку, да и вообще посвящать её в детали, он не собирался. Дойдут до Рифтена — и разбегутся. Судя по тому, что боль больше не вернулась, восстановление прошло удачно. Зато теперь пришёл голод, вызванный слишком большими затратами на быстрое лечение, и сухость во рту. Дождь понемногу стихал. Перед выходом Антарес и Эмера быстро перекусили. Идти им теперь предстояло пешком, потому как в ближайших окрестностях лошадь не нашлась. «По возвращению будет нагоняй от Астрид. И от Ригеля тоже», — подумал ассасин. Всё же надо было оставаться с караваном, глядишь, и на тролля не нарвались бы. Кстати, о тролле... — Как ты эту тварь завалила? — спросил Антарес. — Хитростью. Он же тупой. Запрыгнула ему на спину и прирезала, — объяснила Эмера. — А сразу так сделать было нельзя? — Нет. Успех зависит от нескольких факторов, а шанс всего один, — она ненадолго замолчала, потом чуть тише добавила: — Я думала, он тебя убьёт. — От меня не так просто избавиться! — весело усмехнулся Антарес. Они шли как минимум часа три без остановок, когда впереди, чуть в стороне от дороги, показалось полусгоревшее поместье. Пора было уже сделать привал, и это место идеально подходило. Но по мере приближения к дому с примыкающими к нему остатками конюшни ассасин всё сильнее тревожился. Это место казалось ему смутно знакомым, однако он всё не мог узнать его — возможно, из-за того, что оно очень изменилось. Двери на месте не было. Сохранилась только каменная часть постройки и те места, куда не добралось пламя. Поднявшись по ступеням на крыльцо, Антарес вошёл в холл, провёл рукой по покрытой сажей стене. В другом конце помещения всё ещё виднелся камин. Парень неспеша подошёл к нему... и заметил чудом сохранившуюся половину грязного полотна, некогда изображавшего его семью. Его родные и он сам смотрели с изображения, счастливо улыбаясь. Вот только теперь от былого счастья не осталось ни следа. — Надеюсь, ваши души попали к богам... — едва слышно прошептал Антарес. Он смотрел на полотно, но перед его глазами снова полыхал всепожирающий огонь, словно разъярённый зверь охвативший поместье. Как ему повезло ускользнуть? Может, просто не его судьба — погибнуть вместе со всеми? Тогда что же уготовано для него? Служение Ситису вместе с остальными членами Братства? — Это твоя семья? — тихо спросила Эмера, будто боясь нарушать тишину. — Да. Скамп подери... Мне никогда этого не забыть... — ассасин больше не мог скрывать свои истинные чувства. При одном воспоминании об убийцах внутри разгорелась ярость, которую он так старался сдерживать. Воровка заметила внезапную перемену в его настроении и успокаивающе погладила по плечу. Антарес резко дёрнулся в сторону, сбрасывая её руку. Как и в прошлый раз, он вспомнил заклинание, и в его пальцах появился сгусток пламени. Поняв, что он собирается делать, Эмера отошла на несколько шагов назад. Антарес обрушил на полотно короткую огненную струю, сжигая последнюю память о прошлом и вместе с тем выплёскивая накопившуюся злость. Иногда каждому нужна «разрядка». — Разве тебе не дороги воспоминания? — удивилась Эмера. — Я был бы рад амнезии... — совершенно честно ответил ассасин. Добавил: —...Но только после того, как прикончу тех уродов. — А ты уверен, что от этого станет легче? — Нет. Мне плевать. Главное — чтобы они сдохли. Полотно окончательно догорело. Антарес не жалел о содеянном. Лучше, если ничего не будет напоминать ему о прошлом. Только что он избавился от стойкого желания что-нибудь сжечь или порубить мечом, и теперь начал успокаиваться. «Всегда нужно себя контролировать», — напомнил он себе. Ярость сменилась грустью. Оглядывая некогда бывшие родными комнаты, ассасин прошёлся по первому этажу и поднялся на второй. Эмера бесшумно следовала за ним. Раньше парню казалось, что вновь оказаться здесь будет сродни чуду. Но теперь он понял, что не хочет восстанавливать поместье и перебираться жить в него. Пора уже понять, что ничего не вернуть. Это всё осталось позади, а принявший прежний вид дом будет вызывать в душе эти мучительные отголоски. В родительский спальне Антарес наткнулся на лежащий у окна, придавленный обрушившейся частью потолка обугленный скелет. И он мог бы решить для себя, что это просто совпадение, если бы не до боли знакомый, хоть и покрытый копотью кулон — фамильная реликвия его матери, обладающая магическими свойствами. И снова букет эмоций: боль, ненависть, скорбь, ярость, — подогретый обнаруженным скелетом ещё и отца или брата. Впрочем, кто это, стало понятно, когда рядом нашёлся отцовский одноручный меч с инкрустированной самоцветами рукоятью. Странно, что он всё ещё здесь. Меч парень забрал себе. Вот только третьего скелета нигде не было. Это подарило Антаресу надежду. Впервые за три года. Он не мог в это поверить: неужели его брат, Лайнтер, жив?! Он всё это время считал, что потерял всех, и жаждал только мести... в то время, как Лайнтер, возможно, сумел спастись! Всё, что он испытал в этот момент, отразилось в его глазах; недаром говорят, что они — зеркало души. — Что-то не так? — Эмера восприняла его изменившийся взгляд по-своему. — Моего брата здесь нет... Он мог выжить, — в голосе Антареса не было уверенности, только сомнение и надежда. — Собираешься его искать? — Да, но не сейчас. Это может подождать. Сначала месть. Знание того, что хотя бы кто-то из его семьи может быть жив, придавало Антаресу сил. Воодушевлённый закончить начатое как можно скорее, он вышел из дома и быстрым шагом направился в лес. Оставаться здесь дольше ему не хотелось.Глава 3. Сгоревшее прошлое
21 июля 2019 г. в 20:24
Звёзды на небе уже погасли, побледневшая луна почти скрылась за горизонтом, исчезло северное сияние. Издали было видно, как над горами нависают тяжёлые грозовые тучи. На улице, в отличие от тёплой таверны, было по-утреннему холодно. Едва открыв дверь, Антарес зябко поёжился, когда сквозняк ударил ему в лицо.
Эндри'джо и Агмаро ещё спали в повозках, закутавшись в тёплые одеяла. Стараясь не шуметь, ассасин отвязал свою лошадь и запрыгнул в седло. Следом за ним с крыльца спустилась Эмера. Она аккуратно забралась на лошадь позади него и обхватила его руками, чтобы не свалиться.
Антарес слегка ударил животное пятками по бокам, и оно шагом направилось к противоположному краю Ривервуда. От цокота копыт проснулся Агмаро.
— Эй! Куда это вы собрались? — заметив позади парня сестру, окликнул он, чем разбудил Эндри'джо.
— В Рифтен, — Эмера оглянулась через плечо.
— А ну, слезай быстро! — подскочил Эндри'джо. — Ему нельзя верить!
— А может, я сама разберусь, кому можно доверять? — огрызнулась каджитка.
Антарес молча слушал их. Его даже забавляла сложившаяся ситуация.
— Ты не знаешь, кто он! Он не искатель приключений! — с этими словами Эндри'джо нагнал ассасина и сестру и поравнялся с лошадью.
— Верно. Я не искатель приключений, — бросил Антарес. — Эмера, ты остаёшься или едешь со мной?
— Я с тобой, — ответила она. Тогда Антарес погнал лошадь галопом. Помолчав, Эмера добавила: — Ты только будь осторожнее.
Он не стал уточнять, что она имеет ввиду. Возможно, она предупреждала о своём брате, которому явно не понравилось, что она уехала с тем, кому он не доверяет.
Эндри'джо зло сжал ладонь в кулак, глядя вслед уезжающим. И почему Эмера, его младшая сестра, никогда не слушает?! До своего совершеннолетия она обязана подчиняться старшим!
Он считал, что всё благодаря Кугуаро, который дал ей слишком много свободы и позволил присоединиться к Гильдии воров, несмотря на попытки Таиры его переубедить. Из дочки торговца, которая должна была пойти по стопам отца, Эмера превратилась в воровку, бóльшую часть времени пропадающую чёрт знает где.
А теперь она ещё и свалила с этим подозрительный типом. Да, вчера она просила его подвезти её до Рифтена, но Эндри'джо надеялся, что Антарес скоро уедет сам. Отпускать Эмеру с ним явно не стоило, но что он мог сделать, если она сама не пожелала остаться?
«Надо бы последить за ними пока. Удостовериться, что с ней всё нормально», — решил Эндри'джо. Разумеется, он волновался за сестру, но и сам Антарес ему очень не понравился.