Шаги по другой тропе

Охваченная противоречивыми чувствами, Катрин стремительным шагом направлялась к палатке Эрменгарды. Сегодняшнее объяснение с Арно далось молодой женщине очень морально нелегко. И пусть она высказала ему в лицо всё, что болезненно её жгло изнутри и мучило, не дававшее ей покоя, крохотный червячок сомнения всё-таки потихоньку её подтачивал — поверил ли её словам мессир де Монсальви, станет ли он себя утруждать выяснением правды теперь — когда она сама ему назвала имена людей, способных подтвердить её невиновность? Или же все слова Катрин он пропустил мимо ушей, потому что ему удобно считать Катрин виновницей гибели Мишеля, поскольку он не считает вышедшую замуж за графа де Бразен дочку ювелира заслуживающим доверия человеком? Все эти мысли причиняли Катрин почти физическую боль. «А не пошёл бы к Дьяволу этот непрошибаемый и твердолобый упрямец? Я рассказала ему правду, как всё было на самом деле. Дальше пусть разбирается сам, если бы ещё было легко вырвать из себя эту нелепую любовь», — поймала себя Катрин на мысли, добравшись до палатки Эрменгарды и войдя внутрь. Сеньора Шатовилен не ждала к себе гостей. Полное лицо Эрменгарды словно хранило на себе печать какого-то беспокойства, возмущения и чего-то ещё, чему название дать Катрин немного затруднилась. Во всяком случае, Катрин сейчас думала о том, что разговор с Эрменгардой поможет ей вернуть себе душевное равновесие после того, как она буквально заставила Арно её выслушать. — Моя дорогая, вы выглядите очень подавленной. Всё хорошо? Тот отчаянный красавец был с вами груб? — задавала вопросы Эрменгарда своей гостье. — Только поначалу. Он пытался быть желчным и небрежительным, но надолго его не хватило. Эрменгарда, — вдруг изменился и дрогнул голос Катрин, — ведь он всё же признался в том, что любит меня, только запрещает себе меня любить! Арно не отталкивал меня, когда я первая проявила инициативу и поцеловала его, это были волшебные мгновения, как будто я попала в Рай… И я наконец-то смогла ему рассказать всё то, что уже давно разъедало мне душу, правда, пришлось для этого привязать к кровати Арно и заткнуть ему рот кляпом… — Мадам де Бразен, вы это сейчас говорите серьёзно? Я точно не ослышалась, что подобное выкинули вы? — сквозь сильный и громкий смех выдавливала из себя мадам де Шатовилен. — Я и не думала, что вы способны на такое! Право же, будь я на вашем месте и будь лет на двадцать моложе — сделала бы то же самое! — восхищённо вздохнула Эрменгарда, аплодируя Катрин. — Эрменгарда, между нами ничего не было! — поспешила разуверить подругу Катрин. — Я связала его только для того, чтобы заставить меня выслушать, чтобы он больше не смог отмахнуться от правды, что я хотела ему сказать! Только и всего, а потом ушла, когда высказала ему всё. — Ох, бездарно вы распорядились выпавшей возможностью, — покачала головой Эрменгарда, но потом как будто резко опомнилась. — Если вы хотите, чтобы с вашим бравым красавцем Монсальви и его другом всё было хорошо — поспешите в палатку скорее, не медлите! Я своими ушами слышала разговор Его Милости герцога Филиппа с Жаном Люксембургским, речь шла о том, чтобы арестовать мессира Монсальви и его товарища! — Что?! Как арестовать?! Но это же подлость! — закипела ярость в Катрин, в испуге и потрясении отступающей к выходу из палатки спиной. — Это низко, недостойно никого — будь то рыцарь или даже правитель! Арно победил Лионеля Вандомского в честном поединке! — И круто развернувшись на каблучках своих туфель, выбежала как вихрь из палатки подруги. Ноги несли её сами туда, куда она так стремилась добраться как можно скорее и опередить людей герцога, лавировала между палатками и снующими кругом людьми, облачёнными в рыцарскую амуницию мужчинами и разодетыми в дорогие наряды женщинами. Сердце Катрин бешено колотилось и было готово, казалось, пробить грудную клетку, когда она вся запыхавшаяся и раскрасневшаяся наконец-то нашла палатку Арно и Ксантрая. Даже толком не отдышавшись и игнорируя колющую боль в правом боку, молодая женщина без всяких приветствий ворвалась в палатку, где как раз Арно и Ксантрай занимались тем, что попивали вино и закусывали хлебом с сыром, о чём-то разговаривали. По крайней мере, пока они не увидели буквально влетевшую к ним в палатку Катрин. Волосы её были в беспорядке, глаза горели как в бреду, тяжело и сбивчиво дыша, она прижимала руку к груди. В полном удивлении и неверии мужчины воззрились на неё. — Мадам Катрин! Чем я обязан радости снова видеть вас? — радушно поприветствовал Ксантрай молодую женщину, и широко ей улыбнувшись. — Боже! Это вы, Катрин! Снова! Есть границы у вашей наглости или нет?! — оборванными короткими фразами слетали слова с губ Арно, негодующе сверлящего Катрин своими чёрными глазами. — Арно, Ксантрай, прошу, выслушайте! Я как узнала — так сразу бежала сюда предупредить вас! — стараясь выровнять дыхание, Катрин упрашивала Арно и его друга. — Ну, уж нет! Второй раз я на это не куплюсь! Сегодняшней вашей шутки надо мной хватило вполне! — возразил ей решительно Арно. — Обратили бы внимание на вашего мужа. Уверен, он бы оценил вашу изобретательность в любовных играх. — Если бы ещё мой муж обращал на меня внимание и хоть бы раз пристал ко мне как к женщине! — воскликнула обиженно Катрин. — Мы женаты уже приличный срок, а я до сих пор остаюсь девицей! — совсем невесело рассмеялась Катрин после этих слов. — Спасибо, что дали мне зацепки, чтобы помочь выяснить правду, и спасибо, что назвали мне имя убийцы моего брата, — вдруг произнёс Арно, смягчившись. — Я подумал, если бы вы мне тогда лгали от начала и до конца про гибель Мишеля, то не указали бы мне на Гийома Легуа. Так что я вам благодарен, спасибо. — Потом будете в благодарностях рассыпаться! Сейчас не время! — оборвала его Катрин. — Я слышала от Эрменгарды Шатовилен, что она застала разговор герцога Филиппа и Жана Люксембургского, речь шла об аресте вас двоих! Собирайтесь и уезжайте из Арраса как можно скорее! — Погодите, мадам де Бразен… как арестовать? — озадаченно вырвалось у Ксантрая, карие глаза которого потемнели от гнева. — То есть, герцог мстит за своё уколотое самолюбие, что мой друг победил его бойца? — Да, так и есть! Собирайтесь, живо! Вещей лишних с собой не берите, только то, что сможете увезти на лошадях! — Катрин, к большому удивлению последовавших её совету Арно и Ксантрая, помогала молодым людям собраться. — Вот же скотина герцог скользкая! Каналья! — ругался Арно, попутно собираясь. — И я ещё это ничтожество, не умеющее достойно принять вызов и проиграть, на дуэль вызывал? Господи… — скривилось на мгновения от отвращения его красивое лицо. В чудовищной спешке они кое-как распихали деньги и карты с немногими продуктами по седельным сумкам, Арно одевался, как он всегда привык — по-армейски быстро, и обулся. Катрин тем временем помогала Ксантраю облачиться в доспехи. Благодаря подсказкам рыжего овернца, она без лишних трудностей с этим справилась, и вместе уже они помогали облачаться Монсальви. Закончив свои скоропалительные сборы, троица вышла из палатки и отвязала от коновязи лошадей, которые мирно пожёвывали траву. Издалека слышались голоса примерно небольшого отряда людей и бряцание оружия с доспехами, не сулящие Ксантраю и Монсальви ничего хорошего, как Ксантрай и Арно с Катрин сразу поняли. — Как нам благодарить вас за то, что помогли избегнуть опасности, прекрасная дама? — спросил Ксантрай молодую женщину, усевшись в седло своего коня рыжей масти. — Уезжайте как можно скорее и берегите себя оба! — Катрин обменялась с рыжим овернцем крепким рукопожатием, но неожиданно для неё он вдруг горячо поцеловал её руки. — Катрин, спасибо вам, хоть мне непонятно такое ваше стремление взять на себя роль моего ангела-хранителя, — без злобы, даже скорее с доброжелательной иронией поддел Арно Катрин. — Я люблю вас, вот единственная причина, — с безыскусностью и теплотой парировала Катрин, не оставшись в долгу. Сердце же Катрин радостно забилось, едва она подняла взгляд своих фиалковых глаз на Монсальви, и их взгляды встретились. Молодой человек держал одной рукой поводья своего коня вороновой масти, иногда гладя животное по его вытянутой морде. Арно смотрел на неё без враждебности, без единой капли презрения, чёрные глаза горят благодарностью и в то же время тоской, томлением, тонкие губы растянуты в улыбке. На короткое время отпустив поводья, он подошёл к молодой женщине и порывисто обнял её, всё же не сжимая в объятиях слишком сильно — чтобы не причинить боль своими доспехами, жарко приникнув к её губам. Катрин позволила себе отдаться этому ощущению волшебного сна, жадным губам и объятиям того, кому давно вручила свои душу и сердце. Но счастливые мгновения не продлились долго — Арно опомнился от своего прекрасного забытья и отстранился от Катрин, немного придержав её за плечи, потому что она пошатнулась и чуть не упала. Только потом уселся в седло. — Катрин, берегите и вы себя. Я буду даже рад снова увидеть вас, причём живой и здоровой, — попросил её Арно напоследок. — А я, наконец, выясню правду, что надо было сделать давно, благо, что вы подсказали мне направление. Я разыщу в Дижоне Ландри… А вот ваш платок и шарф позвольте мне оставить себе. На удачу. Пришпорив коней, два друга поспешили уехать как можно дальше, оставляя позади себя палаточный лагерь. Безмерно счастливая, что ей удалось уберечь от вероломного ареста любимого человека и его друга, Катрин стояла у коновязи, ликующе и торжествующе улыбаясь, обняв себя за плечи. Мысли посещали голову молодой женщины всё же радостные, преисполненные оптимизма, что теперь она перестала быть в числе врагов любимого ею человека, и есть пускай даже крохотный луч надежды, что она сможет окончательно разрушить стену между нею и Арно. Во всяком случае, сегодня в этой стене появились множественные бреши. — Настанет день, Арно, и мы непременно встретимся снова, — тихонько прошептала Катрин так тихо, что только ласково дующий ветер ей в лицо мог её услышать.