Сказочник

- Разве Орлы не могли бы справиться сами? – спросил Эльдарион, когда они закончили обдумывать план битвы и Сулехир улетел. – Я не хочу сказать, что мы не должны помочь, - добавил он быстро, - но… - Не все так просто, - покачал головой Гэндальф. – Когда владыка Манвэ создавал Орлов, он думал о том, что они должны защищать себя, но это не главное их назначение. Они должны были быть быстрыми и зоркими, чтобы замечать все, что ускользает от взгляда Владыки Неба, и быстро приносить ему вести. А вот драконов Моргот создавал только для боя. Это самые страшные противники, страшнее даже балрогов – ведь у балрогов нет крыльев. Более того, балроги не могут порождать себе подобных, а значит, не увеличиваются в числе. Но драконы множатся, как все другие живые существа, хотя дети у них появляются редко. Драконы слишком злы и неуживчивы, потому неспособны долго жить с супругом и не любят сходиться с сородичами даже на недолгое время. Многие из них остаются в одиночестве, потому что для них весь мир делится лишь на врагов и добычу. Это хорошо для нас, иначе бы драконы заполнили весь мир, и тем, кто ходит по земле, пришлось бы несладко… - Когда-то, - продолжил волшебник после недолгого молчания, - я был свидетелем того, как был повержен величайший из драконов, Анкалагон Черный. И там были орлы… Лес вокруг Эльдариона начал таять, будто его начали стирать огромной тряпкой. Теперь вокруг расстилалась огромная равнина, с редкими холмами, без деревьев и почти без травы, только кое-где пробивались чахлые, полумертвые, иссохшие кусты с длинными колючками и редкими зелено-бурыми листьями. В голой земле зияли огромные трещины, как будто после долгой засухи. Ветер поднимал над ними пыль. Ветер был горячим, каким никогда не бывает на севере. Эльдарион задохнулся от удивления, тряхнув головой, и тут вокруг вновь появились деревья и трава. Он сразу же понял, что Гэндальф – вольно или невольно – показал ему место той древней битвы против первого, более могучего Темного Владыки. Эльдарион взглянул на Гэндальфа и тот кивнул, как будто отвечая на мысли юноши. - Да, я хотел бы это увидеть, - негромко сказал Эльдарион, и видение вновь затянуло его в себя. *** Небо было куда светлее, чем во времена Мира-без-Солнца, но самого солнца все равно не было видно. Небо затягивала серо-желтая хмарь вроде тумана, но без капельки влаги. Ближе к земле она истончалась, и можно было видеть все вокруг. Смотреть, правда, было особо не на что – все та же сухая земля с чахлыми кустами и вездесущая пыль. Эльдарион удивился – если то была великая битва, то где же войска Моргота и Валар? Но тут же окружающий пейзаж изменился, и Эльдарион пожалел, что не захотел оставаться среди пыли и ветра, пусть безрадостных, но безопасных. Он увидел Гору. Тройной пик заслонял полнеба, бросая зловещую тень на бесплодную равнину. Рядом с ним виднелись горы пониже, похожие на черную стену. Это были Железные горы, охранявшие Страну Мрака. Вершины их были остры, будто копья, направленные прямо в небо, грозящие разорвать его. Так тот, кто называл себя Властелином Арды, бросал вызов тому, кто на самом деле был им. Эльдарион оглянулся и увидел, наконец, движение. Пыль пересохшей равнины клубилась под копытами коней и ногами воинов. В ней промелькивали то серебристая пика, то край белой одежды, то золотая прядь волос. Воины были статными и высокими, их лошади – белые и серебристо-серые – прекрасными и мощными, они казались так же похожими на обычных лошадей Средиземья, как Великие Орлы – на обычных орлов. Эльдарион вздохнул с облегчением – то было войско Валар, идущее биться с Врагом Мира. Ваниар выступили на защиту Смертных Земель. Хорошенько приглядевшись, он заметил среди эльфов и других существ – некоторые из них были во всем подобны эльфам – только намного выше и от них исходило явственно различимое сияние. Но были и существа с другим обликом, странным и иногда пугающим – в виде львов с человеческими лицами, орлов с золотыми и серебряными перьями, движущихся деревьев с листьями-мечами, огромных белоснежных псов… Были и такие существа, которых трудно было описать обычными словами, уж слишком они были странными – огненные колеса, исполненные глаз, огромные крылья, летящие сами по себе, облака неопределенной формы. Эльдарион понял, что то были майяр, чудесный народ духов, создателей и владык Арды. Вдруг послышался рев и грохот, земля содрогнулась, и Эльдарион снова повернулся к черным горам. Звуки исходили от них – это из вершин выплеснулось пламя. Не все пламя было привычного алого цвета – было и белое пламя, и золотое, и зеленоватое. Чем-то это походило на фейерверк, который Гэндальф устраивал в день Нового Года, но это пламя было не веселым, а зловещим и опасным. И было чего опасаться. Пламя из тройного пика Тангородрима выплеснулось высоко, кажется, до самого неба, а потом потекло вниз по склону. Вниз, не замечая препятствий, как бегущий ручей, вниз, как порыв тяжелого теплого ветра, вниз, неотвратимо, как лавина, камнепад, как сама смерть. За потоком лавы на каменной стене оставался черный след, как от огромной змеи. Лава достигла земли и потекла дальше, едва замедлив свой ход. Видимо, ее подгоняла злая воля Темного Владыки. Если бы на равнине было чему гореть – она бы горела. Но песок не может гореть, он лишь плавится, и он плавился, превращаясь в черное оплывшее стекло. Полоса огня была широкой. Сначала казалось, что она пройдет мимо идущего войска, просто минует его. Но не тут-то было! Огонь подгоняла злая воля, и она изменила направление движение. Огонь потек прямо к бело-серебряному войску. Войско не замедлило хода, но в нем началось движение. Вперед пробиралось нечто вроде длинных голубых змей, переливавшихся белой пеной. Они собрались вместе перед войском, на дороге у огня. А вот огонь замедлился. Как будто нехотя тек он вперед, утратив первоначальную мощь. Но все же не остановился. Красное и голубое встретились. Раздалось громкое шипение, в воздух стали подыматься струи пара. Но не белые, как обычно, а темные, почти черные. Водяные змеи слегка отпрянули, но вдруг одна из них бросилась вперед. Прямо в огонь. Вся она изошла темным паром, но огонь остановился. Змеи, осмелев, бросились на него, превращая живое пламя в темную золу и оплавленный песок. Золы и стекла становилось все больше, они громоздились новой горой и сами преграждали дорогу огню. Выше, выше, выше… и, наконец, река огня окончательно остановилась. От нее поднимался едкий дым, но огонь угасал. Вскоре лишь оплавленный след и новый холм напоминали о битве двух стихий. Войско Валар разразилось радостными криками. Но еще не все опасности миновали. Врагу не удалось остановить противников огнем, и он решил бросить воинов против воинов. Песок зашевелился в нескольких местах у подножия гор, распахнулись черные подземные врата и оттуда полились орки. Их было так много, что они были похожи на рои насекомых. Но се! Так не только казалось, рядом с орками были и твари, во всем подобные насекомым, кроме размера. Размером они были с крупных собак или лошадей. Одни были подобны скорпионам с огромными клешнями, другие – будто многоножки с сотнями ног, третьи – большие пауки с ядовитыми жалами. Эльдарион присмотрелся в удивлении: некоторые насекомые были как будто объяты огнем. Значит, кроме клешней и жвал, эльфов ждали и укусы пламени. На несколько мгновений Эльдарион зажмурился, не в силах смотреть на отвратительное и опасное уродство созданий Моргота. Эльфы строились в ряды, готовясь отразить натиск. Бело-серебристые щиты создали преграду для атаки, из-за них высовывали свои смертоносные жала копья, а мечи ждали своего часа в ножнах. Но прежде всего в воздух полетели белоперые стрелы. Стрелы слегка светились и ярко-серебряные росчерки пронзили желтовато-серое небо. Вопли боли и визг страха раздался среди черно-красного войска орков и тварей Моргота. Скорпионы защелкали клешнями, пауки и многоножки убыстрили шаг, и черная орда ринулась на белую рать. От сшибки древних врагов вздрогнула сама земля, застонал сам воздух. Песок и пыль взметнулись вверх, застилая взор, а когда они немного улеглись, Эльдариону все равно мало что удавалось разглядеть. Он, конечно, уже видел битвы, но они были слишком уж малы по сравнению с этой великой битвой. Быстрота и мощь противников были ужасающими, так что чаще всего виднелось лишь размытое в движении пятно, скрытое тучами поднявшегося песка и пепла. Серебристые клинки эльфов порой скрещивались с черными мечами орков, выбивая искры. Крики победы, ярости, боли пронизывали воздух, рев чудовищ сменялся громким пением эльфов и майяр. Черная орда постепенно подавалась назад, в тень Горы. Слуги Моргота не сдавались легко, но мощь войска Валар была слишком велика. Но и светлое воинство несло потери, с ужасом и жалостью Эльдарион видел искалеченные тела эльфов, залитые кровью, что оставались на этой гиблой земле… Медленно, но неотвратимо, как прилив, белое воинство наступало на черно-серый песок и пепел, и огонь затухал, и ветер стихал, и ярость угасала. Но что это? Что это? Там. Высоко. В небе. Огромная тень застилала тот небольшой свет, что еще пробивался сквозь тучи и пыль. Сначала Эльдарион решил, что Моргот наслал новое колдовство, пытаясь загасить свет солнца полностью, что удалось сделать, много позже, его ученику Саурону, создав мир-без-солнца. Это колдовство могло помочь черному воинству, но Эльдарион сомневался, что надолго. Майяр и эльфы Благой Земли сами источали достаточно света, чтобы не остаться в полной тьме. Еще немного – и они одолеют первое удивление, и их неотвратимое наступление затопит царство Моргота, как прилив затопляет берег моря. Но все оказалось намного хуже. Не колдовство пожирало свет солнца. То было самое страшное оружие Моргота, самый могучий его слуга. Великий Дракон. Сердце замирало при виде этой жуткой тени. Она затмевала любой свет так же, как и Тангородрим, Гора-Деспот, но эта тень умела двигаться. Взмах – и горячий ветер сбил с ног несколько бело-серебристых воинов, а многие другие в страхе попятились, закрывая лица. Нет, они быстро справились со страхом, эти благие воины благой земли. Но одной отвагой нельзя было победить Великую Тварь, ее должен был встретить некто равный по силе, но кто был таким? Несколько птиц-майяр взвилось в воздух, но жар Дракона опалил их перья и они стали падать, у земли вынужденные развоплотиться, сбросив обожженные израненные тела. Эльдарион смотрел, желая отвести взгляд и стараясь не делать этого, ему нужно было знать, как был побежден Анкалагон, величайший из драконов. Орки и иные твари Моргота на земле воспрянули духом в тени черных крыл. Понемногу они стали теснить белое войско, снова крики страха и боли сменили вопли ярости и жажды крови. Огненная струя вырвалась из пасти Дракона и вновь прочертила черную полосу вдоль бело-серебряного войска. Эльфы держались, но Эльдарион видел ужас на прекрасных лицах, ужас и отчаяние. Вверх взлетали стрелы и копья, но мало что из них долетала до Дракона, да и те лишь бессильно клевали его броню и, обожженные, падали вниз. Эльфы могли стоять на месте – пока Дракон не выжег бы их до последнего воина. Они могли отступить, но Дракон последовал бы за ними. Прокатился звук сигнальной трубы и войско Валар пришло в движение. Они отступали. Эонвэ не желал, чтобы эльфы гибли напрасно. Они уходили к недалеким холмам, стремясь укрыться за ними, а Дракон злобно рычал, выпуская одну огненную струю за другой. Орки осмелели и бросились вслед за отступающими эльфами. Эльдарион закрыл глаза, испытывая то же бессильное отчаяние, что и воины Благой Земли, а когда открыл, то картина вокруг него переменилась. Ему показали, чем был страшен и опасен Дракон – но теперь настало время не поражения, а победы. Ведь Анкалагон был побежден – но как? Как будто в ответ на эту мысль желто-серую муть колдовского тумана внезапно пронзил проблеск света, такого ясного и чистого, какого Эльдарион не видел никогда. Он невольно зажмурился, но свет проходил даже сквозь закрытые веки, для него будто и не было преград. Свет был так прекрасен и чист, что на него хотелось смотреть вечно. Эльдарион быстро открыл глаза, испугавшись, что чудесный свет исчезнет. Но этого не произошло. Наоборот, свет становился все ярче. Его источник приближался. Приближался с Запада, откуда приходит все благое и прекрасное. Постепенно Эльдарион стал все лучше различать источник света. Сначала он видел лишь силуэт – но не темный, а светлый, на фоне бессветного неба. Силуэт в виде небольшого парусного корабля с тремя мачтами и поднятыми парусами. Нос корабля был сделан в виде лебедя. Через несколько мгновений корабль настолько приблизился, что Эльдарион стал различать детали. На носу корабля стоял эльф, который и был источником благого света, точнее, этим источником был сияющий драгоценный камень на его челе. Эльф держал руки на рулевом колесе и правил прямо на черную тень Великого Дракона. Эарендиль! Эльдарион задохнулся от восторга, к которому примешалась толика благоговейного страха. Эарендиль, его знаменитый предок! Герой, которому посвящали песни и сказания! Вестник мира и прощения! И один из величайших воителей. Ибо это именно ему суждено победить Великого Дракона. За кораблем Эарендиля неслось то, что Эльдарион сначала принял за облако. Но это было не облако, а стая морских птиц. Они хлопали белыми крыльями, кричали, создавая шум, перекрывающий рев тварей Моргота. Среди белого облака проявились большие черные тени. Великие Орлы вступали в бой с исконным врагом, соперником в воздухе. Да, они были намного меньше Дракона, но их было много, Эльдарион насчитал два десятка, прежде чем сбиться со счета. От войска Валар тоже поднимались ввысь птицы – преображенные майяр. И они присоединились к свите сияющего корабля. А что же Дракон? Эльдарион повернулся и увидел, что гибкая шея чудовища извернулась, Дракон не мог прямо смотреть на благой свет Сильмариля. Его плавный полет стал дерганым, как будто он пытался уйти от стрел или копий, хотя их больше не было. Птичья стая стала менее плотной, развернулась в огромное полотнище, покрывшее половину неба. Птицы неслись навстречу Дракону, полные решимости остановить чудовище. Дракон разинул пасть и изрыгнул поток пламени. С болью Эарендиль увидел, что пламя опалило многих птиц, которые черными комочками понеслись к земле. Но остальные не оставили своих намерений. Белое облако окружило Анкалагона, и тот взревел от ярости и страха. Дракон изрыгал пламя, которое прочерчивало широкие черные полосы в облаке белых птиц. Чайки и альбатросы, лебеди и буревестники, и многие другие роды и виды обитателей морских берегов отважно бросались на чудовище и гибли, десятками и сотнями. Но их гибель не была напрасной. Эльфы смогли вновь обернуть оружие против своих врагов на земле, и теперь радостных воплей орков более не слышалось. Эльфы снова стали теснить противников к огромной трехглавой горе, и войско Моргота таяло, будто снег под весенним солнцем. Эльдарион вновь посмотрел вверх и увидел, что наступил новый этап сражения в воздухе. Птицы ослепили и оглушили Анкалагона, отвлекли его внимание, и когда дракона атаковали Великие Орлы, он не был готов защищаться. Орлы били его крыльями, рвали когтями, ранили острыми клювами. Дракон был покрыт черной чешуей, крепче любых земных доспехов, но и у него были уязвимые места: глаза, лапы и, в особенности, крылья. Кожа на его крыльях была прочной, но не такой прочной, как чешуя, поэтому клювы и когти орлов оставляли на ней глубокие кровавые полосы. Но и орлы, как бы сильны и отважны они не были, не могли убить дракона, величайшее из чудовищ, созданное Морготом. Дракон взревел, резко взмахивая крыльями, и стал наносить удары орлам когтистыми лапами и могучим хвостом. Орлы отлетели прочь, и Анкалагон вновь пустил в ход свое самое страшное оружие – огонь из пасти. И оно было действенным. Перья орлов загорались, теперь их крылья были огненными – но недолго, слишком недолго, огненно-черные мертвые тела устремлялись к земле. Орлы были отважны – но не им было суждено одолеть Анкалагона. Это суждено было потомку Двух Народов. Корабль Эарендиля тем временем подплыл совсем близко к Дракону. Он снизился, стремясь пройти под брюхом чудовища, единственным уязвимым местом, которое было у него. Эарендиль выпустил из рук штурвал и обнажил меч – длинный яркий клинок, светящийся голубым и серебряным, пылающий, подобно одному из древних Древ. Творение гондолинских мастеров чуяло близкое зло и стремилось покарать его. Воздушный корабль был верток и проворен и покорялся, кажется, даже одной мысли Эарендиля. Дракон выпускал одну струю пламени за другой, но они проходили мимо, лишь один или два раза задев верхушки мачт. Эарендиль старался держаться ниже дракона, это было опасно, но повредить Анкалагону можно было только снизу. Несколько раз мечу Эарендиля удавалась задеть дракона по брюху, оставляя на нем длинные алые полосы. Анкалагон страшно ревел при каждом ударе, сгибал длинную шею, пытаясь достать дерзкого корабела. Но тут не дремали Орлы – они снова и снова бросались на дракона, отвлекая его. А меч Эарендиля снова сверкал… Ярой молнией сверкнул меч при особо удачном ударе – и рассек драконье крыло едва ли не пополам. Страшный рев сотряс воздух, дракон пытался удержаться на одном, здоровом крыле, но это было невозможно. Он кувыркался в воздухе, теряя высоту. Он перестал выпускать пламя, занятый только тем, чтобы удержаться в небе. Но попытки эти были напрасны. Увидев опасную рану чудовища, Орлы атаковали его с удвоенной силой. Крылья их хлопали оглушительно, когти и клювы метили в глаза Анкалагона, да и второе крыло тоже подверглось яростным атакам. Эарендилю удалось ударить по крылу еще раз – и этот удар оказался роковым. Со страшным воем Анкалагон рухнул вниз… Внизу его поджидали черные пики Тангородрима. Но они уже не в силах были помочь порождению мрака, о нет! Они стали огромными копьями, которые все же пронзили Дракона. Но и он, огромный и яростный, в последней агонии, крушил камни, и твердейшие скалы разлетались на куски, ибо злобный дух, что жил внутри чудовища, обладал силами большими, чем телесные. А быть может, дело еще было в том, что мощь самого Моргота истощилась, и теперь даже самый древний и надежный его оплот оказался не более прочен, чем замок из песка. Как бы то ни было, Гора-Деспот рушилась, погребая под собой проклятое царство Черного Врага. Из подземелий выбегали орки, выбирались иные твари, в ужасе уворачиваясь от падающих на них скал. Многие все же были раздавлены, другие пали под ударами мечей эльфов, в зубах Псов Валинора, под когтями Орлов. Посреди черных обломков полыхнул огонь. Эльдарион решил, что это дракон выдыхает последнее пламя, последние вспыхнувшие искры жизни. Но нет, не только дракон был причиной огня! Тангородрим был вулканом, и при его разрушении кипящая лава стала прорываться наружу, уничтожая все, что пощадили падающие скалы. Остатки воинства Моргота бежали от огненных рек, но не всем удавалось спастись. Со страшными воплями орки и чудовища горели заживо, поглощаемые тем злом, которому служили, тем злом, которое готовили для всех остальных в мире. Но зло погибает от собственных замыслов и деяний, так было всегда, так было и сейчас. Жуткий и яростный вопль вырвался из-под земли, из-под того места, которое занимала Черная Гора. Вопль страха, обреченности и злобы. Черный Враг оплакивал своего самого могучего слугу. Эльдарион тряхнул головой и вернулся из мира видений обратно, в настоящий мир. Теперь он знал, как победить дракона.