Glass Houses

Хлоя просыпается постепенно, чувствуя себя отдохнувшей и довольной, чего не было уже давно. Она глубже зарывается в подушку, только чтобы понять, что её подушка странно твердая, и тоже дышит. Она медленно открывает глаза, осматриваясь. Судя по всему, она все ещё в их гостиной, а это значит, что прошлой ночью она заснула на диване. Что означает, что её подушка… Обычно, это была та часть, где она убегает. Небольшая её часть все ещё испытывает искушение. Но большая часть её вполне счастлива там, где она есть, и прошлая ночь, похоже, стала поворотным моментом для них обоих. Люцифер, наконец, перестал пытаться доказать, что она привлекает его, что она, очевидно, знает, и вместо этого он пытается доказать, что может посвятить себя ей — как партнер, как друг, даже как нечто большее — и, в свою очередь, она, наконец, готова позволить себе убедиться в его искренности. К тому же его грудь на удивление удобна, и ей не хочется отодвигаться. Ей интересно, спит ли ещё Люцифер, и что она скажет ему, когда он проснется. Она крепче обнимает его за грудь и внимательно прислушивается к его дыханию. Похоже, он посмеивается над ней, и она действительно чувствует, как его грудь урчит под её щекой. Значит, определенно проснулся. Но когда она прислушивается внимательнее, то понимает, что он не смеется, а напевает. Ей требуется секунда, чтобы уловить мелодию, и она… она почти стонет. — Ты серьёзно сейчас напеваешь «Миссис Джонс»? — она смотрит наверх, но его глаза все ещё закрыты. — Это показалось мне вполне уместным, — на этот раз он действительно смеётся, а потом поет вслух тем же рокочущим баритоном. — Я и миссис Джонс, между нами что-то есть… — Ты же знаешь, что парень в песне не мистер Джонс, верно? Он не её муж, — она шутит, надеясь, что он не замечает, как его слова и голос начинают влиять на нее. — Я тоже, как ты любишь напоминать, — дразнит он в ответ, крепче прижимая её к себе. — Итак, как долго ты ждал, чтобы сделать это? — О, вечность, — выдыхает он. — С тех пор, как я увидел имена, которые лейтенант выбрал для нас. — Ну, разве ты не сам пример сдержанности? — Есть вещи, которых стоит ждать, — и очевидно, что он имеет в виду не только песню. — На самом деле ты так не говоришь, — она приподнимается и смотрит на него сверху вниз. — Это было почти романтично, — она дразнится, несмотря на то, что у неё кружится голова от его лёгкого ответа. Люцифер просто закрывает глаза и откидывается на подушки. — Хорошо, тогда беру свои слова обратно. Притворись, что я сказал что-то непристойное. — Нет, никаких отступлений! — и поскольку она все ещё чувствует себя немного ошеломленной этим чувством, и у неё кружится голова, она наклоняется, чтобы поцеловать его снова. Люцифер отвечает так же охотно, как и прошлой ночью, только теперь это даже лучше, потому что все её тело прижато к его теплу. И есть лишь несколько вещей лучше, чем ленивые, ранние утренние поцелуи. Постепенно их поцелуй становится менее ленивым. Его руки начинают дразняще пробегать по её спине, иногда сжимаясь на боках, когда она делает что-то особенно приятное. Например, прикусывает его нижнюю губу или прижимается языком к его языку. Она даже издаёт довольный стон, когда двигается ниже, чтобы укусить его за подбородок, и он выгибает шею назад. Будучи не из тех, кто игнорирует очевидную просьбу, и втайне наслаждаясь властью, которую она имеет над этим мужчиной, она начинает целовать и покусывать его горло. Одной рукой он проводит по её волосам, наполовину удерживая её на месте, наполовину просто ища, за что бы ухватиться. Но когда она, наконец, кусает в том месте, где его шея и плечо встречаются, он практически рычит под ней, и прежде чем она это осознаёт, их позиции меняются. Люцифер кратко смотрит на неё, глаза полностью чёрные, но почти вспыхивают красным в утреннем свете, прежде чем он касается её шеи в том же движении. Обе её руки скользят по его волосам, наслаждаясь возможностью запутаться в них, в то время как его зубы восхитительно царапают чувствительную кожу её горла. Она задыхается, когда он кусает то же самое место, что и она ранее, острая боль доставляет удовольствие. Но Люцифер успокаивает укус своим языком, прежде чем продолжить путь вниз по открытой коже её груди и плеч немного мягче. Тем временем, его руки пробираются к нижней части её груди, и Хлоя с поощрением выгибается под ним. Но Люцифер тянется дальше, тщательно прослеживая вдоль её ребер чуть ниже, а затем вверх по бокам так легко, что почти щекотно, но этого недостаточно. И как раз в тот момент, когда она собирается схватить его руки и передвинуть их сама, он скользит ладонями по ней, нежно обхватывая её груди и проводя большими пальцами там, где её соски уже напряглись под тканью платья. Ей даже не нужно было носить лифчик под ним, и поэтому она может легко чувствовать тепло его ладони на своей коже и прикосновение его пальцев. Он тянет зубами бретельки её платья, посылая жар в низ живота, но молния всё ещё в ловушке под её спиной, недостижимая, если они не сдвинутся. И он действительно двигается, но только для того, чтобы устроиться поудобнее, и поэтому её платье остается на месте. Только теперь его бедро дразняще прижато между её ног, где она уже чувствует, как становится теплой, влажной и напрягается, ища большего трения. Она может точно определить момент, когда он замечает это, чувствуя его медленную улыбку на своём плече, но ей уже давно всё равно. Особенно, когда одна из его рук скользит вниз по её боку, дотягиваясь, чтобы погладить кусочек кожи, открывшийся под краем юбки. Она вздрагивает, когда его большой палец гладит её чуть выше колена. Однако он не делает ни малейшего движения, чтобы скользнуть под ткань, так же как и не тянется к её молнии. Она понимает, что он ждет её, и эта мысль делает её смелой. Она раздвигает ноги ещё шире, без тени стыда. На этот раз она действительно видит его улыбку, когда он возвращается, чтобы поцеловать её снова. Его губы заглушают мягкие звуки, которые она издаёт, когда его пальцы скользят по её обнаженному бедру с мучительной медлительностью, неторопливость темпа прямо контрастирует с силой его поцелуя. Но она всё ещё слышит свой стон, когда Люцифер позволяет своим пальцам легко скользить по чувствительной плоти её внутренней части бедра, приближаясь к вершине. Её ногти впиваются ему в плечи, но он, кажется, не возражает. Наконец, наконец, он прижимает широкую ладонь к её центру, горячую даже сквозь материал нижнего белья, и она бессознательно трётся о его ладонь, ища большего. И он дает это ей, прижимаясь к ней крепче, заставляя её судорожно вздохнуть. Он перемещает руку, чтобы медленно провести средним пальцем по её середине, коротко обводя клитор, прежде чем дотянуться до кружевного края трусиков. Его пальцы дразняще опускаются, и она вздрагивает от ощущения его длинных пальцев так близко к тому месту, где она нуждается в них прямо сейчас. Его рука почти на месте, когда они слышат, как хлопает входная дверь. — Люцифер, твой грёбаный телефон выключен, какого чёрта? — голос Мазикин эхом разносится по коридору, пугая Хлою и заставляя её вскочить с дивана. К тому времени, когда другая женщина достигает гостиной, она находит Люцифера, растянувшегося на полу и потирающего голову, и Хлою, пытающуюся выглядеть как можно более опрятно в помятом сарафане. — Ох, я не могу в это поверить, я что-то прерываю? — она ухмыляется, очевидно, понимая, что это так, и просто пытается заставить их признать это. Люцифер, на удивление, возражает. — Только то, что меня сбил очень прыгучий детектив, — наконец он приходит в себя, стряхивает воображаемую пыль с пола, делая вид, что не приглаживает другие вещи. — Ага, — Мазикин приподнимает бровь, явно не убежденная. Хлоя решает полностью избежать этого вопроса, чтобы попытаться сохранить то, что осталось от её достоинства. — Все слышали о стуке в дверь? Ты могла бы быть убийцей. — Откуда ты знаешь, что это не так? — улыбка Мазикин обнажает её острые зубы, делая её похожей на злодейку, но Хлоя только закатывает глаза. — Потому что тут нет ничего для тебя, — она пожимает плечами. — Это правда, — соглашается Мазикин. — Говоря об убийстве, вмешивающемся в мою жизнь, мне нужно, чтобы Люцифер доставил свою задницу «Люкс». Когда я сказала, что буду присматривать за этим местом несколько дней, я не имела в виду, что собираюсь на деловые встречи. — Но ты так прекрасно смотрелась бы в костюме, — насмехается Люцифер, многозначительно глядя на кожаный наряд Мейз. — И тебе лучше надеть его. Я не собираюсь появляться на публике с тобой, похожим на какого-то кретина, пришедшего починить наши компьютеры, — Мазикин оглядывает его нынешний наряд, разрываясь между отвращением и смехом. — Видела бы ты его гавайскую рубашку, — добавляет Хлоя, намеренно сосредоточивая разговор на гардеробе Люцифера, а не на том, что происходило здесь всего несколько минут назад. Люцифер оглядывается с видом полного предательства, но лицо Мейз светится, как будто пришло Рождество. — О, пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть фотографии! — требует она. Но прежде чем Хлоя успевает сообщить ей плохие новости, Люцифер уже настаивает на том, что это «всё вина детектива Придурка». — Теперь Дэн нравится мне немного больше, — Мазикин смеётся, и Хлоя почти соглашается. Она не любит постоянные мелкие ссоры между её бывшим мужем и её нынешним партнером, но даже она должна была признать, что это было довольно забавно. — Посмотрим, спасу ли я тебя сейчас от этих встреч! — раздраженно парирует Люцифер. — Не думай, что это спасает меня от твоих встреч, думай, что это спасает твои встречи от меня, — улыбка Мазикин становится ещё шире, если это возможно, угроза ясно видна из её оскаленных зубов. Следует краткое противостояние, прежде чем Люцифер, наконец, смягчается. — Полагаю, мне следует поехать сегодня в офис, быть работягой с девяти до пяти, подобно всем остальным, — он жестикулирует, и она понимает, что он имеет в виду других мужчин по соседству, как будто он просто пытается сохранить своё прикрытие, а Мазикин не выиграла этот раунд. — Всё в порядке, мне всё равно нужно подготовиться к вечеринке. Банни ждет меня к половине одиннадцатого. Мазикин почти настаивает на том, чтобы пойти с ней, требуя, чтобы она доказала, что существует настоящая взрослая женщина по имени Банни, но Люцифер, к счастью, тащит её в «Люкс». Она, наконец, начинает готовиться к своей собственной «работе», изо всех сил стараясь игнорировать тот факт, что она все ещё немного взвинчена от мастерского прикосновения Люцифера, а также то, как пусто в доме теперь, когда его больше нет.

***

У Айзексонов Хлоя запоздало понимает, что ей не следовало тратить время на изучение всех продуктов Марланы — вечеринка по продаже явно была лишь поводом начать пить в одиннадцать утра и обмениваться сплетнями. За исключением Шерон и Максин, и, конечно, бедной Видьи, ни одна из женщин по соседству, похоже, не имеет настоящую работу или делает что-то ещё, что сильно ограничивает темы разговора. Хлоя уже скучает после первого получаса обсуждения макробиотической диеты Рэйчел Уоррен (Хлоя узнала её как женщину, которая принесла им капустные кексы), лучших дошкольных учреждений (концепция, о которой Хлоя даже не знала, но, по-видимому, необходима для будущего успеха ребенка), и, конечно же, о других женщинах по соседству. — Знаете, я обожаю Шерон и Максин, но они позволяют этим мальчикам свободно бегать! Я бы никогда не позволила своим детям вот так бродить без присмотра. И я никогда не видела их ни на одном из собраний клуба, — Рэйчел говорит так, что Хлоя думает, будто на самом деле она не обожает Шерон и Максин. — Разве детям не нужна небольшая самостоятельность? — предлагает Хлоя, отчасти в защиту двух женщин, но также в надежде снять праведное негодование. Это начинает раздражать её. — Безусловно, но это не значит, что за ними не нужно следить. И они ещё такие маленькие! Я бы не выпускала их из виду. — Ты поймешь, когда станешь матерью, — Филлис, живущая через дорогу, успокаивает её, хотя на Хлою это производит противоположный эффект. Она едва не исправляет женщину, изо всех сил стараясь не думать о том, что её собственная дочь почти того же возраста, и делает ли её плохой матерью то, что у неё было всего несколько часов с ней за последние пять дней. — Но в смысле, что можно ожидать от них обоих, работающих полный рабочий день? Я никогда не смогу бросить своих детей на весь день, — ладно, это немного больно, но Трикси понимает, насколько важна её работа, и не похоже, что дети Максин и Шерон недовольны работой своих мам. Это не так, как с её мамой, которая почти никогда не была дома, даже когда она не работала. Хлоя всегда ставит Трикси на первое место, даже если она не парит над ней каждую секунду дня. Но, похоже, она одна так думает о воспитании детей. — Возможно, им нужны деньги, или они просто не чувствуют материнского инстинкта. В смысле, с такими людьми никогда не знаешь наверняка, — добавляет Бетти Льюис, делая большой глоток. — Бетти! — Рейчел поворачивается к Хлое: — У нас нет абсолютно никаких проблем с тем, что Максин и Шерон ведут альтернативный образ жизни, я не хочу, чтобы ты думала, что мы фанатики здесь или что-то в этом роде. Просто мы, матери, не можем понять, как можно вернуться на работу, когда есть дети, которые нуждаются в нас. Все это не очень обнадеживает Хлою, в любом случае. Но Бетти продолжает, как будто её возраст и успешная семья из пяти человек позволяют ей судить каждого другого родителя в округе. — Знаете, кого я на самом деле не понимаю? Эту женщину, юриста по охране окружающей среды, пытающуюся завести ребенка самостоятельно. — Я думаю, это храбро. Материнство уже само по себе тяжело, я не могу себе представить, чтобы заниматься этим в одиночку. Но она была такой милой девушкой, — у Тани два маленьких близнеца и, соответственно, няни на полный день. Она, конечно, не делает это в одиночку. Тем не менее, она достаточно милая. — И богатой, — добавляет Рэйчел, хотя и с удивительным отсутствием ехидства. — Ей даже не нужно было работать. Должно быть, она действительно любила эту работу. Я думаю, что именно её занятость не давала ей найти мужа, она была достаточно хороша собой. — Может быть, она была слишком занята мужьями других женщин, — усмехается Пегги Дэвис, а Хлоя оживляется. Это первая негативная вещь, которую кто-либо сказал о жертве, и это определенно соответствует теории романа. И она уже знает, что её муж Клифф мерзкий, с тех пор, как он предложил ей встретится на гавайской вечеринке. Банни, которая игнорировала большую часть разговоров о детях в пользу наслаждения своей мимозой, поворачивается, чтобы заговорщически прошептать Хлое: — У Пегги засело это в голове с тех пор, как один из соседей увидел, что девушка и Клифф выходят из дома в конце улицы вместе. В смысле, мы все знаем, что он на самом деле делал там! — хихикает она. Хлоя пытается сохранить на лице небрежный интерес, но её разум лихорадочно работает — возможно, это и есть та связь, которую они искали. Но без веских доказательств она пока не может позволить себе раскрыть свое прикрытие. Вместо этого она быстро отправляет сообщение в отдел и пытается выдержать ещё несколько часов, чувствуя себя худшей мамой в комнате, пока это не закончится. Тогда другой офицер может спокойно забрать Клиффа и Пегги для допроса. И, по крайней мере, ей удается продать несколько наборов по уходу за кожей для жены Диаса.

***

В участке Пегги быстро раскрывает подробности предполагаемого романа своего мужа, хотя единственное, что указывает на участие Видьи, — это ещё один сосед, который утверждает, что видел их обоих в конце улицы. Пегги, конечно, знает о доме сорок семь и может перечислить каждую позднюю «встречу», которую он провел с впечатляющим воспоминанием о женщине, которая, вероятно, ожидает слушания о разводе в ближайшем будущем, но этого недостаточно. В противоположной комнате Клифф всё ещё сохраняет свою невинность, скользкую, как всегда, когда Дэн пытается допросить его. Хлоя и Люцифер (теперь снова в своём фирменном костюме) вынуждены нетерпеливо наблюдать за этим смешным зрелищем через двухстороннее зеркало. Она хотела бы пойти туда и допросить его самостоятельно, но, по крайней мере, она не застряла здесь одна. Она на самом деле немного удивлена, что Люцифер оставил «Люкс» только для того, чтобы засвидетельствовать допрос — обычно он оставляет «скучные» части ей. Но, похоже, он действительно стремится быть лучшим партнёром. Хлоя улыбается при этой мысли. Затем, конечно, он должен пойти и отбросить их прикрытие, ворвавшись в комнату для допросов, очевидно, разозлившись, что Клифф продолжает отрицать, что у него когда-либо был роман, или даже, что он предлагал Хлое-Барбаре встретиться. — Давай положим конец вранью, и ты расскажешь всем, что ты сделал с этой бедной девушкой. — Какого черта, приятель? Что он здесь делает? — Клифф кричит на Дэна, который выглядит так, будто хочет задать Люциферу те же самые вопросы. — Неважно, что я здесь делаю, важно то, что ты сделал с девушкой. — Что сделал с какой девушкой? Ты что, коп? — Нет, но я коп, — объявляет Хлоя, входя в комнату. Она считает, что раз Люцифер все равно раскрыл их, и они могли бы, по крайней мере, также получить ответы. — И ты ответишь на наши вопросы. Итак, во-первых, какое отношение ты имел к Видье Патель? У вас был роман? — Ни в коем случае. Она симпатичная и всё такое, но я предпочитаю блондинок, — он ухитряется ухмыляться в её сторону, несмотря на то, что теперь знает, что она полицейский (и вооружена), а также тот факт, что и её поддельный, и бывший муж одинаково готовы ударить его при малейшей провокации. — Я просто хотел поговорить с ней, потому что она юрист и мне нужна консультация юриста, но она хотела говорить лишь о недвижимости. — Не трудись отрицать, твоя жена уже всё нам рассказала. Очевидно, ты действительно облажался, когда начал спать с кем попало, — настаивает Люцифер, и Хлоя удивлена, увидев, что их подозреваемый внезапно побледнел. А потом покраснел от гнева. — Так она рассказала вам, что это была её идея? — вспыхивает он. Хлоя собирается спросить, почему его жена сказала ему завести роман, но Клифф продолжает свою тираду. — Она даже настояла, чтобы мы переехали в этот дурацкий район в поисках идиотов-инвесторов. Клифф, наконец, останавливает себя в смятении, но Люцифер быстро поощряет его продолжать: — Скажи мне, Клифф, чего ты хочешь больше всего на свете? Хлоя всё ещё не понимает, как Люцифер это делает, но, как обычно, его странная сверхспособность, кажется, работает. Клифф изливает свое признание — вся инвестиционная фирма была мошенничеством, ни одна недвижимость даже не была реальной. Однако Пегги была настоящим мозгом, стоящим за этой схемой, и той, кто выбирал их цели. Они делали это в течение многих лет, и довольно успешно. Но делишки Клиффа вбили клин между ними, и Пегги быстро сдала его даже без навыков убеждения её партнера. К концу дня у Хлои достаточно, чтобы посадить обоих Дэвисов за мошенничество и присвоение чужого имущества. К сожалению, их признания также дают им обоим алиби на ночь убийства. И так как Клифф утверждает, что не имел никакого отношения к Видье, кроме единственного разговора о бизнесе, они все ещё не знают ничего, что могло бы дать кому-то мотив убить её. Хлоя пытается напомнить себе, что, по крайней мере, они сузили список подозреваемых, хотя бы на два человека. И им удалось поймать нескольких плохих парней, даже если они были не теми. Люцифер, чувствуя её разочарование, уверяет, что поможет ей с этим делом позже вечером с маленькими косвенными намёками. Ну, огромными намёками, но она находит, что это не беспокоит её так сильно теперь, когда она решила позволить… чему бы там ни было дать шанс. Она подозревает, что сегодня они не очень-то продвинутся в расследовании, особенно без Мазикин, которая могла бы прервать их на этот раз. Она на удивление хорошо с этим справляется. Хлоя понимает, что она всё ещё немного взвинчена с утра, и думает, что, возможно, это именно то, что ей нужно, чтобы отвлечься после её ужасного дня.

***

Хлоя возвращается в дом, в то время как Люцифер заканчивает несколько дел в «Люксе», чувствуя себя более чем немного опустошенной после этого дня. Она наливает себе бокал вина — постоянная привилегия делить кухню с Люцифером, — размышляя, стоит ли на самом деле пытаться просмотреть их список подозреваемых, зная, что это, вероятно, её лучший шанс поработать. Она также подумывает о том, чтобы принять долгую горячую ванну и, возможно, побрить ноги, прежде чем Люцифер вернётся. Она решила, что определеённо заслуживает немного пошалить после всего, что произошло сегодня. Её мысли прерывает жужжание телефона. Она наполовину надеется, что это Люцифер, звонит, чтобы сказать, что он уже направляется домой, но оказывается, что это просто застройщик. Хлоя пытается не вздохнуть, делая ещё один большой глоток вина, прежде чем ответить. Похоже, им придётся попросить мисс Палмер продлить их пребывание, и сейчас самое подходящее время, чтобы заговорить об этом. Хлоя уже планирует, как подойти к этой теме, когда она берет трубку, но другая женщина сразу же начинает говорить, даже не поздоровавшись. — План сработал, мы наконец нашли покупателя на дом! Семья из трех человек, и они хотят переехать к концу недели! Мне нужно, чтобы вы съехали как можно быстрее. Хлоя пытается не застонать от разочарования. Это полная противоположность тому, что ей нужно прямо сейчас. Она пытается осторожно напомнить другой женщине, что они ещё не нашли убийцу, и что дом официально не исключён как место преступления. Это, кажется, не имеет никакого значения для застройщика. — Послушай, «Палисады» — хороший район, полный хороших людей. Вы не найдёте там каких-либо преступников, — Хлоя очень осторожно не упоминает, что они уже это сделали. Точнее, даже двух. — Откровенно, она, вероятно, покончила с собой. — Думаете, она забила себя до смерти? — спрашивает Хлоя, немного ошарашенная легкомысленным ответом. — Вы знаете, что я имею в виду, она, вероятно, сбежала и была убита каким-то странным человеком. С отчаявшимися женщинами такое случается постоянно. Я видела это в новостях. — Почему вы думаете, что она была в отчаянии? — Да ладно, ей было за тридцать пять, она была одинока и притворялась, что хочет вырастить ребёнка одна. Никто не хочет такой одинокой, несчастной жизни. И снова это напоминание о том, что её жизнь в качестве работающей матери-одиночки, безусловно, не идеальна. — Но разве вы не… — старше тридцати пяти, одинокая, несчастная? Она хочет спросить. — Я встречаюсь кое с кем, не то чтобы это ваше дело, но у меня есть жизнь вне офиса, в отличие от некоторых людей, — ауч. Хлоя знает, что слова мисс Палмер направлены на их жертву, но она не может не чувствовать, что они касаются и её. Она заканчивает разговор так быстро, как только может, поклявшись себе продлить их пребывание здесь завтра. Но сейчас ей действительно нужно выпить. Возможно, несколько бокалов.

***

— Милая, я дома! — радостно объявляет Люцифер от входной двери, как будто он ждал всю неделю, чтобы использовать эту фразу. Однако он, кажется, не ожидает увидеть её распростертой на диване рядом с пустой бутылкой вина и очень печальным ужином из мороженого и крекеров. — Ты вернулся, — без всякой необходимости объявляет она, пытаясь сесть и чуть не опрокинув остатки мороженого. — Который час? — Позже, чем я думал, если у тебя было время распить целую бутылку в одиночку, — хмурится он. — Не волнуйся, на кухне ещё осталось, — на этот раз она пытается встать, что оказывается ещё хуже, чем сидеть. Люцифер немедленно прижимает её обратно к дивану, возможно, чтобы спасти от падения, прежде чем сесть рядом с ней. — Думаю, с тебя хватит, — снисходительность должна раздражать её, но Люцифер так обеспокоен, что она почти начинает плакать прямо перед ним. — Прости, просто весь день мне твердили, что я плохая мать, которая умрёт в одиночестве, потому что я слишком много времени провожу на работе, — она прижимается лбом к его плечу, желая спрятаться от смущения, которое сейчас составляет её жизнь. — Кто тебе это сказал? — в его словах сквозит гнев, хотя, кажется, он направлен не на неё. Она зарывается лицом в плечо, прежде чем пробормотать ответ. — Давайте посмотрим, Рэйчел, Бетти, Таня… Банни и Пегги, возможно… о, и мисс Палмер. — Значит, ты просто веришь на слово каким-то кретинам? Одну из них, напомню, зовут Банни. Ну же, Хлоя, серьёзно… — Ты тоже так сказал. Ты назвал меня старой девой! — она напоминает ему, садясь, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я ничего такого не говорил! — протестует он. — Да, ты сказал это в первую ночь, когда мы были здесь, — её воспоминания в настоящее время немного туманны, но она определенно помнит слова «старая дева». — Кажется, я сказал, что ты слишком молода и привлекательна, чтобы даже думать о том, чтобы стать старой девой, — он нежно обхватывает широкой ладонью её лицо, заставляя смотреть на него. Она не может сдержать дрожь, которая пробегает по её телу от силы его слов. Но она все равно отстраняется. — Ты определенно этого не говорил. — Тогда позволь мне загладить свою вину, детектив. Я всегда буду напоминать тебе об этом в будущем, на случай, если какой-нибудь идиот попытается убедить тебя в обратном, — он снова улыбается, настоящей улыбкой, от которой она всегда немного тает. Той, которая теперь напоминает ей о том, как она изначально представляла себе этот вечер. — Ты собираешься уложить меня в постель, Люцифер? — она надеется, что эта легкая невнятность покажется соблазнительной. Судя по взгляду Люцифера, скорее всего, нет. — Да, чтобы ты могла отоспаться, — он говорит с определенной окончательностью в голосе. И с этими словами он поднимает её, как и в их первую ночь здесь. Только на этот раз она не сопротивляется, позволяя себе расслабиться в его объятиях, прижавшись головой к изгибу его шеи. Она вдыхает его, и почему-то он пахнет даже лучше, чем тогда. Его кожа такая теплая, и Хлоя решает, что теперь она будет жить прямо здесь. Она также понимает, что она, вероятно, по крайней мере, немного пьяна. Люцифер несёт её в её комнату, прежде чем осторожно положить на кровать, убедившись, что она сразу не опрокинется. Хлоя думает, что он, наконец, собирается поцеловать ее, но вместо этого он уходит, чтобы начать обыскивать комнату, и она почти скулит от потери. — Где твоя пижама, котёнок? — спрашивает он по факту самого себя, роясь в её шкафу и нескольких ящиках. Хлоя удивляется, как он может думать о пижаме, когда он, наконец, в её спальне — там определенно должно быть меньше, а не больше одежды. К тому времени, как он оборачивается, чтобы проверить её, она уже успела снять платье и теперь борется с крючками лифчика. Люцифер, наконец, снова приближается к ней, но только для того, чтобы мягко остановить её попытки. — Ты так и не ответила на мой вопрос, милая, — Хлоя не сразу понимает, что он всё ещё ищет её пижаму, хотя она до сих пор понятия не имеет почему. Разве он не пытался раздеть её с первой встречи? Она просто пожимает плечами, не помня точно, куда она положила рубашку тем утром. Прошлой ночью они оба спали в одежде. Люцифер на мгновение закрывает глаза, видимо, чтобы собраться с мыслями. Хлоя смущается, понимая, что это, вероятно, потому, что она ведёт себя как полная идиотка. Но когда Люцифер смотрит на неё, он просто вздыхает и начинает снимать свою рубашку. Хлоя немного оживляется, но как только рубашка снята, он сразу же надевает её на неё. Она смотрит на него, озадаченная таким поворотом событий, но Люцифер просто продолжает застегивать на ней рубашку. Как только она полностью покрывается мягким бордовым хлопком, он тянется назад, чтобы расстегнуть лифчик через её рубашку. На самом деле это впечатляет. Хлоя, по крайней мере, набирается ловкости, чтобы вытащить его. Хлоя позволяет Люциферу откинуть одеяло для неё и тщательно заправить его вокруг нее, как только ей, наконец, удается устроиться. Он даже нежно целует её в лоб, как ребёнка, и она терпит это, стараясь не суетиться, несмотря на то, что до сих пор хотела совсем другого конца. Но когда он поворачивается, чтобы уйти, она, наконец, говорит. — Останься. Он делает паузу на секунду, внимательно рассматривая её, прежде чем снять ботинки и ремень и скользнуть на кровать позади нее. Она тут же обнимает его талию рукой, почти касаясь груди. Она внезапно осознает, как рубашка Люцифера касается её кожи, соски твердеют от близости его длинных пальцев. — Знаешь, я не настолько пьяна, — произносит она без всякой тонкости. — Да, настолько, — Люцифер вздыхает ей в затылок. Она чувствует, как её лицо пылает от очевидного отказа, и благодарна, что смотрит в другую сторону, так что он не может этого видеть. Они оба молчат несколько минут, прежде чем Люцифер снова заговорил. — Знаешь, ты уже второй раз напиваешься, прежде чем броситься на меня. Я начинаю подозревать, что ты делаешь это нарочно, — его тон дразнящий, но в его словах есть доля правды. — Почему я должна намеренно унижать себя? — она фыркает, все ещё отказываясь смотреть ему в лицо. — Потому что ты не хочешь признать, что я действительно нравлюсь тебе. Хлоя почти закатывает глаза, но понимает, что это правда. Люцифер всегда держал свои карты на столе, и всё, что она могла предложить взамен, это оправдания. И это был долгий день для них обоих, но, возможно, это было то, что ей действительно нужно. Может быть, им обоим. — Ладно. Может быть, ты мне немного нравишься. Она чувствует, как он улыбается ей в макушку. — Совсем немного. Он издает короткий смешок, теплый и щекочущий её ухо.  — Я с нетерпением жду, когда ты повторишь это утром, когда протрезвеешь. — Почему ты думаешь, что сможешь заставить меня это повторить? — она дразнится, даже когда наконец поворачивается к нему лицом. — Никаких отступлений, помнишь? — он улыбается ей в темноте, когда она кладет голову ему на плечо и наконец засыпает.