Наследники и дети

Время было вечернее: солнце клонилось к закату и окрашивало крыши домов в теплый розовый цвет. Гарри оторвался от учебника по звонку будильника и пошел кормить ребенка. Ребенок, что радовало, был всеяден и непривередлив, в пищу потреблял все, чем его кормили, и засыпать ухитрялся под любые звуки и в любой позе. Ему повезло с сыном, признавал Гарри, а вот Алехандро с отцом – нет. То был вечер пятницы, на следующее утро не надо было вставать рано, и Гарри засиделся над книгой; когда сумел оторваться, обнаружил, что уже глубоко за полночь, и будить не выкупанного с вечера ребенка уже бессмысленно. Тогда он умылся сам, переоделся в пижаму – она уже была ему мала, опасно трещала в плечах, - и отправился в кровать. Алехандро мирно спал, комфортно устроившись на детском развивающем конструкторе, ему ничего не мешало; Гарри вытащил игрушку из-под сына, укрыл его плюшевым пледом и погасил свет. До того, как его голова коснулась подушки, он думал, что уснет сразу же, но, по извечному закону подлости, известному в подлунном мире всякому, кроме, может, самых маленьких детей, его сознание наотрез отказалось погружаться в царство Морфея. Иными словами, сон никак не шел. Было темно и тихо, слышалось сонное сопение сына и легкие шаги где-то рядом. Гарри повернулся на бок и попробовал уснуть. Истома слетела с него тотчас же, как только он понял, что ничьих шагов в доме быть не могло. Гарри слепо ударил рукой, пытаясь включить настольную лампу, стоявшую на прикроватной тумбе. С третьей попытки ему удалось зажечь свет. В комнате было пусто. Занавески едва заметно дрожали от легкого ветерка, сквозь них светлым пятном просвечивала луна. Неужели померещилось? Но ведь шаги и в самом деле слышны были. Гарри прошел в детскую, проверил, на месте ли ребенок. Алехандро сполз с кроватки на пол, свернулся клубком, как большая кошка, поджал под себя босые ноги. Темные волосы его прилипли к щекам, растрепались. Гарри подумал, стоит ли возвращать его на кровать, и решил оставить, как есть. Спускаясь по лестнице – в этом доме она жутко скрипела – он старался идти как можно тише. Гарри взял с собой палочку – он старался держать её в шаговой доступности, чтоб в случае опасности была возможность среагировать. Сейчас это пригодилось. Интуиция – хотя некоторые маги называли это “способностью к прорицанию” – призывала быть очень, очень осторожным. Ночной дом тихим не был совершенно. Как-то так вышло, что Гарри никогда не исследовал его ночью при отсутствующем свете, и сейчас вынужденно наверстывал упущенное – он не стал зажигать даже Люмоса, чтобы не выдать себя в случае чего. Лучше бы зажег, - подумал Гарри пять минут и восемь столкновений с мебелью спустя, - откуда у меня столько хлама? Что-то шуршало по углам, стрекотали сверчки и монотонно щелкали стрелки напольных часов. Ими можно было убить – тяжелый дубовый корпус с металлическими вставками представлял собой неплохое орудие не-массового поражения. Так, открыв для себя много нового в собственном хорошо, казалось бы, изученном доме, и провел Гарри Джеймс Поттер эту ночь. Ничего он не обнаружил тогда, а на следующую ночь проснулся от внезапного чувства тревоги, и уже привычно щелкнул выключателем. В углу его комнаты жалко скорчился домовой эльф. Спросонья Гарри не понял, что не так; потом дошло – он эльфов не держал, и никто из его друзей – тоже. Он подскочил, хватая палочку, - пальцы скользнули по гладкому дереву, почти сорвались, - направил её на эльфа. Тот резко вскинул голову, глаза-плошки блеснули в свете лампы, показалось, что они влажные от слез. Впрочем, это были блики света. - Гарри Поттер, - проскулил он. – Все ждут, все надеются, а я… Отвратительное чувство дежа-вю подняло голову и сказало: “ну здравствуй, Добби номер два”. -… а я должен убить вас, - закончил домовик тихо, и Гарри, взмахнув палочкой, скомандовал: - Ступефай! С гулким звуком удара тело повалилось на пол. Гарри тяжело вышел из комнаты. В руке он сжимал палочку, сжимал так, будто она оставалась единственным его шансом на спасение. Впрочем, так это и было. Он опять проверил сына – тот, для разнообразия, мирно спал на кровати, - и пошел вниз по вчерашнему ночному маршруту. Кажется, придется забыть о попытке отказаться от магии и жить обыкновенной жизнью, - подумал Гарри, прежде чем все-таки оступиться и кувырком полететь вниз.