Наследники и дети

От автора. Господа, мне очень жаль, что я, во-первых, сильно затянула с продолжением, а, во-вторых, что выходит так мало. Дело в том, что это уже второй вариант - первый мне разонравился, и я его удалила. Надеюсь, что получилось неплохо) И да, Том Марволо Риддл будет в следующей части. Всем спасибо! … когда он вернулся, сына уже не было. Может, Гарри и не любил его – терпел было бы лучшим определением, но терять ребенка вот так он не собирался. Собираться ему было – всего ничего; несколько минут лихорадочного поиска давным-давно закинутых в дальние углы вещей, второпях схваченная метла – и только. Гарри запер дверь и, уже стоя на заднем дворе, подумал, что ему очень легко оказалось уходить – вот так. Уходить, зная, что может не вернуться. Его путь лежал в Министерство Магии. Гарри думал: там должны знать, где скрывается Лорд. … Холодный ночной ветер хлестал в лицо, путал волосы. Уже на середине пути Гарри вдруг вспомнил про аппарацию, но уже было поздно. В Министерстве Магии было темно и тихо. - Люмос, - поднял палочку Гарри. В этой искусственной, ужасающей, абсолютной тишине его голос прозвучал, как раскаты грома над тревожно затихшим морем. В свете холодного синего огонька виднелись высокие стены и вделанные в них камины; людей не было. Гарри повернулся и вышел. Наверное, думал он, протягивая руку к дверной ручке, надо было сообщить Уизли и Дамблдору о случившемся… Додумать не получилось: только лишь дверь оказалась открытой, как в него полетело сразу несколько заклинаний, и его (очень пошло и банально) поглотила тьма. Было темно, душно и страшно. Страх в этом месте был такой же привычной вещью, как, к примеру, снег в Антарктиде или песок в Сахаре; он въедался под кожу, исподволь и невзначай, подчинял людей, заставляя их забывать обо всем, сосредотачиваться на незначительных, бесполезных вещах. Гарри открыл глаза и ничего не увидел. Он будто бы плыл в подвижной тьме, состоящей из тысяч оттенков цвета, тьме живой и изменчивой. Перед глазами заплясали цветные круги – Гарри попробовал поморгать. Чувствительность возвращалась медленно: сперва он почувствовал ледяную тяжесть на запястьях, потом его ноги острыми иголками заколола боль. А когда глаза Гарри привыкли к темноте, он понял, что от его ноги к тяжелому кольцу, вбитому в стену, тянется тонкая узкая цепь. Палочки не было, и он был слаб. Гарри перевернулся, сел, чтоб было удобнее, и приготовился к ожиданию. Здесь, наверное, стоило бы сказать, что время словно замедлилось, но то было бы неверным – напротив, стрелки часов отсчитали четыре часа так быстро, что казалось, время само торопится истечь как можно быстрее. - Гарри Поттер, - незнакомый низкий голос пришел из ниоткуда: словно заговорили сами стены. – Какая радость – встретиться с тобой, - если бы Гарри был в состоянии испугаться, ледяные мурашки тотчас же пробежались бы по его спине. – Встретиться с тобой, чтобы убить, - и он издевательски расхохотался. Это был не Волдеморт – его голос Гарри Поттер узнал бы в любом состоянии. - Тебе пора, Гарри Поттер, - и узкий прямоугольник двери замаячил в нескольких шагах от пленника, рассыпая по камере блестки солнечного света. Цепь дрогнула, когда он сделал шаг за пределы комнаты; распалась на мириады стальных осколков. Гарри сделал неуверенный шаг, затем еще один. А потом сорвался – и побежал.