15 оттенков красного

Грантер послушно замолчал, сглотнул и, словно утратив былые навыки, солдатиком растянулся на кровати. Глаза у него были широко открыты, и Анжольрас увидел в них непривычную неопределённость: желание и страсть не смогли скрыть совсем не легкое волнение, граничащее со страхом. Страх показался Анжольрасу странным: сам Грантер казался вполне уверенным в своих действиях, но подсознательно он, казалось, готов был сорваться и сбежать в любую секунду. Решив, что у него уже просто помутнел рассудок, Анжольрас принялся возиться с застежкой на брюках Грантера, и через какое-то время ему все-таки удалось их снять. Некоторое время он просто молчал, не сводя взгляда с открывшейся картины, слегка прикусив губу. Прямой, с идеально очерченной головкой, член гордо тянулся вверх, задевая живот. - Что? – немного смущенно поинтересовался Грантер, проследив его взгляд, и заёрзал. - Ничего, - завороженно сказал блондин, - красивый. Грантер мгновенно покрылся красными пятнами и уставился на парня таким недоверчивым взглядом, будто тот выразил совсем уж абсурдную мысль. Будто желая доказать, что это никак не абсурд, Анжольрас потянулся за очередным поцелуем, скользя по телу Грантера руками, а в конце концов плотно прижался к нему, разбудив тем самым целую бурю новых ощущений. Их члены соприкоснулись, и Грантер рвано вздохнул, вцепившись Анжольрасу в плечи. Эрекция, казалось, достигла своего апогея, и блондин впился в шею Грантера, оставляя на ней синие отметины. Оторвавшись, он резко перевернул парня, и, приподнял его бедра, желая сразу войти. - Сначала растяни меня, - сказал Грантер, уткнувшись лицом в подушку. - По-другому у тебя ничего не получится. - Рас… что? Анжольрас был почти уверен, что Грантер сейчас закатил глаза. - Растяни, - его голос звучал глухо. - Член слишком широкий, ты меня порвешь, если сразу войдешь. - О, - только и смог выдать Анжольрас, - хорошо, я постараюсь. Грантер зажмурился. Он знал, что может произойти. Он просто старался не углубляться в это сейчас, когда он, наконец, добрался до столь желанного Анжольраса; когда, наконец, его сны и рисунки из многочисленных альбомов стали превращаться в явь. Он много раз обдумывал, как бы смог побороть это, но его многочисленные рассуждения и методики сейчас рассыпались в прах, оголяя незакапываемый скелет в шкафу в его собственном сознании. Темнота. Анжольрас целует его лопатки, очерчивая края языком, а Грантер старается не думать о больших, волосатых руках, скользящих по телу и о грязных, животных укусах в шею. Рваный вдох, который можно принять за стон. Он не даст ему понять. Он справится. Руки Анжольраса мягко ложатся на его бедра, поглаживая, а он закрывает глаза, и видит на своих бедрах страшные отметины от цепких сильных рук, когда он снова был не в духе и хотел все сделать быстро. Руки дрожат, но это ничего не значит, это все мелочи: с ним Аполло, его Аполло, а, значит, все хорошо. Анжольрас, помешкав, слегка давит Грантеру на спину, заставляя прогнуться. Грантер вспоминает о том, как едва не ломался хребет под тяжелой рукой отца. Анжольрас, старательно облизав палец, осторожно вводит его, боясь причинить хоть малейшую боль. В голове только ругань и чувство раздирающей боли, когда в него резко и без предупреждения входило сразу три сухих пальца. Блондин целует его поясницу и добавляет второй палец, слегка двигая ими и пытаясь реализовать понятия «растянуть» настолько, насколько вообще его понимает. Грантер ждет. Он знает, что будет дальше. Он помнит, что будет. Анжольрас шепчет что-то успокаивающее и немного меняет положение тела, заставляя Грантера напрячься и сжать простыню в приступе неконтролируемой паники. «Это не он, - твердил он себе, - это не он, это Анжольрас». Но почему, черт возьми, это не помогало?! Почувствовав, что Анжольрас вытащил пальцы и почти вплотную к нему прижался, Грантер резко дернулся и отодвинулся. По его подбородку потекла красная дорожка – он нечаянно укусил себя за губу и теперь они были вишневого цвета. - Что с тобой? - Прости, - шепнул он, пряча глаза, - прости меня. Мне… Я просто сразу думаю, будто это… Он. Анжольраса пробил холодный пот. Он вспомнил ту недосказанность, что повисла той ночью в воздухе, вспомнил отрешенный взгляд Грантера и полный боли голос. Вспомнил – и в нем проснулась злость, злость до этого момента ему не известная. Он притянул дрожащего парня к себе, отчасти, чтобы просто обнять, а отчасти, чтобы он не увидел ярости в его глазах, и тот уткнулся ему в плечо, быстро дыша. Анжольрас успокаивающе поглаживал его по спине и шептал какие-то бессвязные фразы, думая, что, черт возьми, нужно было делать, что сломить такого человека, как Грантер. Когда тот немного успокоился, Анжольрас, поцеловав его в лоб, тихо сказал: - Мы можем подождать, не обязательно все делать сейчас. Можно просто… - Нет, - тихо, но твердо сказал Грантер, привставая, - я справлюсь. Не могу же я всю вечность прогибаться под детскими страхами? Анжольрас колебался. Ему не хотелось делать Грантеру больно – ни морально, ни физически, но, с другой стороны, в глазах Грантера была такая уверенность, что она невольно передалась Анжольрасу, и он кивнул и, склонив голову, мягко поцеловал его. Во рту сразу почувствовался металлический привкус крови, но он не остановился, углубляя поцелуй и притягивая Грантера к себе за талию. - Повернись, - горячим дыханием обжигает шею, и Грантер на секунду прикрыл глаза, позволяя себе раствориться в этом чувстве. - Нет, - наконец, прошептал он в ответ, и закусил губу, - я хочу видеть, что это ты. Спорить с ним не было ни сил, ни желания, и Анжольрас лишь мотнул головой в знак согласия и оставил где-то на скуле мягкий поцелуй, прежде чем приподнял его бедра и неумело прильнул к чужому телу. Член был чересчур скользкий из-за смазки и постоянно выскальзывал, заставляя парня нервно сжимать его в руке. Он старался не подавать виду, чтобы его нервозность не передалась Грантеру, но про себя он подумал, должно быть, в десятый раз о том, что никогда не подозревал (и даже не задумывался!), какой это сложный процесс. Наконец, благодаря, как ему показалось, поистине титаническим усилиям, головка немного вошла внутрь. Грантер едва слышно зашипел и Анжольрас сразу же остановился, колеблясь. - Не останавливайся, - едва различил он слова Грантера и почувствовал, как тот сжал его руку, - прошу. Немного помешкав, Анжольрас все же толкнулся немного глубже и едва не подавился собственным стоном. Было жарко и тесно, но безумно приятно, и он едва сдерживался, чтобы просто резко не толкнуться вперед и не прочувствовать Грантера сполна. Но вместо этого он лишь двинулся немного дальше, внимательно наблюдая, как Грантер кусает губы и как его дыхание с каждой минутой становится все тяжелее. - Все хорошо, - вырвалось у него плохо осознаваемая мозгом фраза, и Грантер, немного натянуто улыбнувшись, так же тихо ответил: - Конечно, я же с тобой. Тепло, разливающиеся в груди – самый явный знак того, что он все делает правильно, и он сделал еще одно аккуратное движение - все это было как из другой Вселенной, в которую они украдкой пробрались и теперь отчаянно использовали все шансы ею насладиться. Последний толчок – и Грантер под ним охнул и болезненно выгнулся, сжимая его руку, которую до сих пор не отпустил. - Тссс, - будто бы пьяно шептал Анжольрас, - сейчас все пройдет… Сейчас… Когда настанет это сейчас, он, собственно, не знал – ему вообще сложно было думать из-за то и дело накатывающих волн наслаждения, которые, как он был уверен, превратятся в настоящее цунами при первом же движении. Член Грантера буквально сочился смазкой и Анжольрас, обхватив его, немного помассировал головку и парень издал тихий стон, граничащий со всхлипом. Понимая, что он не сможет долго находиться в таком полуподвешенном состоянии, Анжольрас, собравшись, сделал толчок вперед. Грантер зажмурился, и только быстро закивал, подталкивая его к дальнейшим действиям. Вперед, вперед, еще раз вперед – капли пота катились по шее, опережая одна другую, словно лошади на скачках, и он застонал, не в силах сдерживаться. Удовольствие на какое-то время совсем затуманило его сознание, и все, что он мог делать – это делать еще один толчок, чтобы получить свой новый стон. Только через несколько минут он сумел заставить себя открыть глаза, и только тогда он заметил, с какой силой вцепился в бедра Грантера - наверняка на утро на них расцветут синяки. Лицо же Грантера оставалось таким же бледным и болезненно скривленным: было видно, что он едва сдерживается, чтобы не застонать от боли. - Грантер, - тихо позвал он его, пытаясь скрыть отдышку, и парень мгновенно открыл глаза. - Все хорошо, - выдавил тот, - Мне просто нужно…. Привыкнуть. Пару минут, и Грантер начал хоть немного верить, что это «хорошо» наступит. По телу пошла теплая крупная дрожь, и он запрокинул голову, немного приоткрыв рот. Анжольрас особо удачно провел рукой – и из его горла послышался первый тихий стон наслаждения, который почти сразу слился с особо громким вздохом Анжольраса, который, казалось, уже слабо себя контролировал и начинал набирать темп. Пара толчков – и он задел простату, заставив Грантера выгнуться и простонать что-то невразумительное. Еще пара – и Анжольрас чувствует, что скоро кончит: он наклоняется к Грантеру так близко, насколько позволяет положение и просто бессвязно шепчет, как тот прекрасен. Так и не договорив очередную бессознательную фразу, он содрогается, плотно при этом зажмурившись, и Грантер чувствует, как сперма течет по его бедру, и хочет немного отодвинуться, чтобы дать возможность Анжольрасу лечь возле себя, но тот, с еще не сошедшей дымкой на глазах, кладет руку ему на живот, не давая сдвинуться с места. На его вопросительный взгляд блондин усмехается, немного меняет положение – и охватывает головку еще стоящего члена губами. Пару движений языком вполне хватает, чтобы Грантер ухватился за край простыни и толкнулся в рот Анжольрасу, наконец, извергаясь. Когда Анжольрас, разгоряченный и быстро дышащий, лег возле него, Грантер нашарил его руку и заплетающимся языком начал: - Я… - Я знаю, - ответил тот, - и я. _______________________________________________________________________________________ Скарлатный - ярко-красный, от англ. scarlet. http://s019.radikal.ru/i641/1312/a3/f1ef0c8c69c3.png