Танец Хаоса. Одинокие тропы

Мысли стремительно пронеслись сквозь пустую голову, заставляя ее оцепенеть. Она была здесь единственной Спутницей, так что если в деревне Рабы, то биться с ними ей. И на этот раз не будет Аватары и Авьен, которые сожгли бы их на расстоянии, не подпуская вплотную. На этот раз она выйдет против них одна, грудь в грудь, и ее единственной защитой от мари станет вера в Данку и клятва ей. Вот и проверим, так ли хорошо ты сражаешься против своих внутренних бесов. Вот и поглядим. С трудом подавив нервный смешок, едва не сорвавшийся с губ, Мефнут повернулась к Ликарду: - Вы приносили клятву Спутника, милорд? Он бросил на нее короткий взгляд и вновь воззрился на деревню, но с места так и не сдвинулся. Только рука покрепче взялась за рукоять кинжала. - Нет, не приносил. - Тогда вы с Ханаваном держитесь позади меня. И в случае опасности сразу же бегите, - смиряясь с тем, что надвигалось на нее, проговорила Мефнут. Внутри льдышкой застыли все ее потроха, и воздух тоже казался ледяным, едва не обжигая глотку. - Я не привык бросать женщину в беде, - Мефнут показалось, что на этот раз голос Ликарда звучал раздраженно. Впрочем, сейчас ей до того и дела не было, слишком уж громко колотилось сердце о ребра. - Как и я, - сразу же пискнул Ханаван, и на этот раз голос его дал такого сильного петуха, что весь эффект от фразы сразу же испарился. - У меня есть защита от мари, что окружает Рабов, а у вас нет, - просто сказала она, вытаскивая катану из ножен. Стоило тяжелой полосе оттянуть руку, как стало немного легче. Хоть чуть-чуть легче. - Вы так уверены, что там Рабы? – на этот раз Ликард задержал на ней взгляд чуть дольше, слегка прищурившись, и Мефнут проворчала в ответ: - Очень надеюсь, что нет. Но только одной надеждой сыт не будешь. Выдохнув, она зашагала вперед, навстречу черным домам, четко очерченным лунным светом. Страх перед Рабами парализовывал ее, хоть она и сама не могла объяснить, почему. Она ведь сражалась с людьми, даже убивала уже. Например, тогда, в самом начале, еще весной, когда они только-только встретились с Вель, когда на пустой дороге на них набросились наемники. Эти люди были сильны, они хотели убить ее, и сражение с ними далось Мефнут трудно. Как и битвы, в которые она вступала много позже, уже в Андозабаре. Но это были хотя бы люди, живые люди из плоти и крови, которыми двигали вполне человеческие эмоции, желания и пороки. А вот Рабами двигала сама смерть, и от этого все волоски на загривке Мефнут вставали дыбом. Ноги стали совсем легкими, будто два пера, и на них она крадучись шагала вперед, готовая в любой миг броситься в атаку. Больше всего хотелось просто улететь, но у Ханавана и Ликарда крыльев не было, как не было и защиты, и от этого Мефнут едва зубами не скрежетала. Вот угораздило же ее именно сейчас захотеть удрать из лагеря! Сидела бы у костра, ветки строгала, пробовала уху, выслушивала бурчание Батары и грелась о теплый бок Авьен. А потом уснула бы на плоту, который пошел бы вниз по реке так, что ничто не смогло бы ее достать… Ага, и среди ночи причалила бы к вот этой деревеньке. Нет уж, Мефнут. Не получится у тебя удрать, потому что ты в самом сердце всего этого. Потому что ты Спутница Аватары, и ты сама это выбрала. Так что не скули. - А там что, правда могут быть Рабы, Ликард? – громким шепотом спросил за ее спиной Ханаван, и Мефнут вновь ощутила желание истерически рассмеяться. - Поглядим, - сдержанно отозвался мелонец. – Держись рядом и не шуми. Пригибаться смысла не было: луна заливала все вокруг ярким мертвенным светом, и их все равно было видно издали, коли было бы кому смотреть. Да и Рабы не могли передвигаться быстро, лишь нелепо ковыляя на негнущихся ногах. От этой мысли Мефнут передернуло. От понимания того, что бежать от них она сейчас не имела права, пусть и очень хотела. А еще вспомнились слова Анкана о том, что Рабы всегда появлялись поблизости от Аватар и Спутников. Так и выходило, что теперь они поджидали Мефнут повсюду, верила ли она в то, что их каким-то образом призывала Аватара, или не верила. Но сейчас это тоже было неважно, и отбросив прочь лишние мысли, она сконцентрировалась на происходящем. Дома были уже совсем близко. Во тьме вырисовывались очертания невысоких деревянных заборов, через которые перевешивались ветви кустов и плодовых деревьев. Кое-где по ним густо сползал плющ. Белая лента дороги, спускаясь с холмов по правую руку от Мефнут, вползала в деревню, деля ее на две равные части, и хорошо просматривалась отсюда примерно на сотню метров, дальше заворачивая к реке. Ни движения на ней заметно не было, ни единого человека, ничего. - В дома не заходим, - тихо скомандовала Мефнут, поразившись тому, как хрипло звучал ее голос. – Пойдем по самому центру дороги. Ликард не стал спорить, а она не обернулась, чтобы поглядеть на него, боясь даже моргать, чтобы не пропустить движение. Впрочем, никакого движения здесь не было. В ночной темноте застыли кроны деревьев на фоне бледно-синего неба, ни дымка не вилось над трубами. Ни в одном окошке не горел свет, и стекла бледно мерцали, отражая лунное свечение. А на земле под ними залегла густая черная тень. Ноги ступили на дорогу, и отчетливый хруст мелких камешков под сапогом был чересчур громким в окружающем безмолвии. Мефнут морщилась каждый раз, делая шаг вперед, и отчаянно вслушивалась во тьму, боясь услышать хотя бы шорох в ответ. Как было бы славно, если бы эту деревню захватили разбойники, и если бы прямо сейчас они поджидали Мефнут и ее спутников, заманивая их в ловушку! Она бы даже дермакам, наверное, порадовалась бы. С ними хотя бы можно было сражаться на обычном оружии, когда все зависело от ее умения, ловкости и силы, а не от того, насколько сильно она верит в Аватар Создателя. Она ведь сомневалась в последние дни. Да простит ее Артрена, она сомневалась… Внезапно громкий звук послышался справа, и Мефнут молниеносно развернулась туда, вскидывая клинки. Какая-то ночная птица с недовольным пронзительным криком сорвалась с веток куста возле дома на противоположной стороне улицы и полетела прочь, быстро исчезнув за скатом соломенной крыши. Мефнут только тогда вспомнила, как дышать, когда звук ее крыльев, разрезающих воздух, затих где-то вдали. - Проклятье! Мерзкая птица! – с чувством выдохнул Ханаван за спиной Мефнут, и на этот раз она была с ним полностью согласна. - Собак не слышно, - заметил Ликард. – Да и людей тоже. - Поверьте, вы не хотите их слышать сейчас, - криво ухмыльнулась Мефнут, чувствуя холодные капли пота, которые медленно стекали у нее по спине. - Может, уйдем отсюда? – робко спросил паренек, и на этот раз никакой похвальбы в его голосе слышно не было. - Мы должны попытаться найти жителей, чтобы они не нашли нас ночью, когда мы заночуем, - проговорила Мефнут, медленно ступая вперед по дороге и всем телом слыша скрежет, с которым ноги ее давили камешки на вбитой в камень земле. - И желательно так, чтобы они нас не увидели, - добавил Ликард, на что Мефнут согласно кивнула. Как бы она ни старалась ступать крадучись, а все равно звук шагов далеко разносился над укрытой тишиной улицей. Бледные глазницы окон, поблескивая в лунном свете, следили за ней, и за ними, во тьме, могло скрываться все, что угодно. Как и в тенях у заборов. Впереди, метрах в десяти от них, калитка у второго дома по правую руку была распахнута настежь и торчала, перегораживая обочину дороги. Мефнут тихо подошла к ней вплотную и заглянула внутрь сада. Каменная дорожка вела мимо кустов к темному крыльцу, и дверь в дом, кажется, тоже была распахнута. Ликард молча остановился у нее за спиной, вглядываясь вместе с ней во тьму. Рядом шумно дышал Ханаван, будто ему не хватало дыхания. - Разрушений не видно, - тихо проговорил мелонец. – Выглядит так, будто все просто ушли. - Идем дальше, - скомандовала Мефнут, приказывая себе не надумывать движения в тенях. Рабы не прятались. Они выходили навстречу, медленно, но верно. Втроем крались они по пустой залитой луной улице, и с каждой секундой ощущение опасности становилось все сильнее. Огонек дара Небесных Сестер в груди затвердел раскаленной тяжелой градиной, и она тянула Мефнут, мешая дышать, делая тело тяжелым и каким-то слабым, будто кисель. Я клялась ей, и моя клятва защитит меня. Я клялась, и у меня есть защита, мне нечего бояться. Самое страшное состояло в том, что это были лишь слова, слова, из которых выстроить настоящий щит против беды было просто невозможно. Улица плавно вильнула, уводя влево, к речному берегу. Мефнут шла по самой ее середине, не выпуская из рук катан и оглядываясь по сторонам. Кое-где калитки были распахнуты настежь, как и двери домов, в других местах закрыты, но и за ними тоже лежала полная темнота и тишина. Впереди посреди дороги что-то темнело, и Мефнут сбавила шаг, едва не до боли вглядываясь во тьму и пытаясь понять, что видит. Это была телега, перевернутая набок, криво горбящаяся в сторону речного берега одной оглоблей. На ней повисли обрывки сбруи, на дорогу из кузова вывалилось сено, и ветер растащил его вокруг повозки по округе, отчего теперь под ногами шуршала сухая трава. - Чего им повозка-то сдалась? – тихонько почти прошептал себе под нос Ханаван из-за плеча Мефнут. - Осторожнее, - приказала Мефнут, обходя телегу справа и изо всех сил сжимая катаны. - Надеюсь, лошади убежали, - пробормотал паренек. Мефнут тоже хотелось в это верить. Она знать не знала, поднимает ли марь и зверье после того, как коснулась его. В первый раз, когда они встретили Рабов, там тоже была повозка, и она смутно помнила силуэты мертвых лошадей на земле. Потом Вель призвала пламя и устроила такой пожар, что в нем вряд ли уцелело хоть что-нибудь. Но вопрос все же оставался вместе с оборванными постромками, свисающими с криво торчащей вверх оглобли. Она выступила из-за телеги и всмотрелась вперед, чувствуя себя сквернее некуда. Потому что впереди лежала пустая белая деревенская площадь с большим колодцем в самом центре. Таким странным казалось аккуратно стоящее на самом краю опалубки ведро, слегка поблескивающее во тьме. Отчего-то отсутствие разрушений действовало на нервы гораздо сильнее, чем разруха. В нос ударил противный сладковатый запах разложения, и Мефнут сморщилась, оглядываясь и пытаясь найти его источник. Колодец располагался по центру большой площади, а с двух сторон от него стояли два почти одинаковых двухэтажных здания с ровными рядами окон. Обычно в таких располагались гостиницы, пусть и в каждой стране они выглядели по своему. Ни в одном из окошек свет не горел, и все та же давящая тишина стояла над строениями. Только вот у левого здания лунный свет выхватывал из темноты очертания чего-то крупного. Мефнут всмотрелась туда, изо всех сил напрягая глаза, и вскоре распознала телегу, судя по всему, со всего размаха врезавшуюся в стену гостиницы. Кузов сильно накренился, просел на отломанном колесе, его содержимое, - какие-то темные тюки, - высыпались на дорогу. В стене здания зиял пролом, в котором застрял обломок оглобли, а под ним лежало раздутое изломанное нечто. Лошадь, скорее всего, для человека тело было слишком большим. - Должно быть, врезался в стену, - заметил Ликард, глядя туда же. – Лошадь испугалась, понесла, и кучер не справился с ней. - Может, пойдем назад? – вновь предложил Ханаван, и в его голосе звучала почти что мольба. – Мы ведь уже поняли, что тут что-то плохое. Что никого нет. Чего нам еще искать здесь? - Это могут быть разбойники, - без особой уверенности в голосе ответил ему Ликард, и Мефнут все-таки, не удержавшись, фыркнула, хоть смешно ей совсем не было. Мелонец после паузы обратился к ней и звучал натянуто: - Я пока еще не увидел ни одного Раба, Спутница Мефнут. - Ваше счастье, милорд Ликард, - мрачно отозвалась она, - но боюсь, долго оно не продлится. Что ж, они уже были здесь, они уже дошли до центра деревни, так что разворачиваться и давать деру было поздновато. Мефнут совершенно ясно осознавала, что пожалеет о своей настойчивости совсем скоро, но отступать было некуда. Потому, взмолившись Артрене и прося у Нее милости, она подняла катаны и зашагала к левому зданию гостиницы. Именно туда врезалась лошадь, может, и кучер тоже был там. Если он обратился в Раба, было бы лучше, чтобы он напал на нее на открытом пространстве, в лунном свете, когда удобнее и размахиваться, и отступать, и видно лучше. Ты уже рубила им головы, помнишь? Да, это сложно, но возможно. Нужно просто бить посильнее. Вонь разложения усилилась, став почти непереносимой, и Мефнут затошнило. Стиснув зубы, она обошла развалины телеги, внимательно разглядывая ее. Пустые козлы заливал лунный свет, ни намека на тело кучера на земле возле мертвой лошади видно не было. Сквозь пролом в стене на Мефнут глядела лишь чернильная тьма и ничего больше. Сглотнув, она обернулась к спутникам и проговорила: - Оставайтесь здесь. Я пойду внутрь, посмотрю, что там. - Мы пойдем с вами, - сразу же возразил ей Ликард. Ханаван жался к нему, оглядываясь по сторонам с затравленным видом и растеряв весь свой пыл. Сам мелонец выглядел собранным и сдержанным, но с кинжала на поясе так руки и не снял. – Не стоит разделяться в таком месте, - пояснил он. – По одному нас захватить будет гораздо проще, чем всех вместе. Похоже, он до сих пор надеялся встретить разбойников. Ну, или считал, что все же сумеет защитить Мефнут от Рабов. Сейчас ей и дела не было до того, какова причина. Сама Мефнут геройствовать совершенно не хотела, потому что знала, с чем столкнется. Только дураки лезли на рожон, когда можно было избежать столкновения, но разве же это хоть кому-то можно было объяснить? - Держитесь ближе ко мне, - не став спорить, проговорила она, а затем медленно поднялась по рассохшимся ступеням крыльца. Сквозь оконное стекло видно было не слишком много. Лунный луч из пролома в стене падал на пол общей залы, образуя тонкую струйку света, но все остальное вокруг него тонуло в тенях. Половицы под ногами скрипели, даже когда Мефнут старалась двигаться медленно и бесшумно, и в полной тишине звук далеко разносился вокруг. Были ли глухими Рабы? Были ли они слепыми? Мы же ничего ровным счетом о них не знаем, кроме того, что они мертвы, внезапно с холодным оцепенением поняла Мефнут, а затем взялась за ручку двери и потянула ее на себя. Отвратительный скрежет петель проморозил ее до костей, заставив покрыться мурашками с ног до головы. Взмолившись изо всех сил, Мефнут призвала Грозную, и пламя вспыхнуло по всей плоскости ее катаны, освещая все вокруг, будто факел. Темнота отпрянула назад, укрывшись по углам, упрятавшись за предметами, и Мефнут огляделась, щурясь из-за яркого света. Пролом в стене был небольшим, несколько досок выбило от удара, да полку обрушило, что раньше висела на стене. На полу вокруг нее валялись черепки, какие-то мелкие обломки. Мефнут заскользила глазами по комнате, поднимая катану повыше. Несколько столов было опрокинуто, но большая часть так и осталась стоять в зале, причем некоторые из них были накрыты. В тарелках гнили объедки, от перекисшего в кружках пива и вина дух в помещении был тяжелым. Стулья беспорядочно валялись по полу, многие были разломаны. Как и барная стойка, покрытая засохшими пятнами вина; во всяком случае, Мефнут очень надеялась, что это было вино, а не кровь. На лакированной поверхности виднелись глубокие борозды, будто от ножа, откидная столешница, через которую проходил хозяин, была отломана и валялась на полу у выбитой и криво висящей в дверной коробке двери на кухню. И ни одного тела. - Что здесь случилось? – тревожно спросил Ханаван, и Мефнут поморщилась от звука его голоса, осторожно проходя внутрь помещения. Она старалась ни до чего не дотрагиваться, чтобы не наделать еще больше шума. Хотя был ли от того толк? - Разрушений не так много, да и тел не видно, - проговорил Ликард. – И ценного ничего не взяли. Мефнут бросила рассеянный взгляд на старинное оружие, развешенное по стенам над двумя большими каминами. Никто не попытался воспользоваться им, чтобы защититься. Если кто и напал на ужинающих здесь людей, то они не оказали должного сопротивления, скорее, попытались убежать. Взгляд ее уперся в криво торчащую в дверной коробке дверь, ведущую на кухню. На ней тоже были глубокие борозды, будто какое-то животное пыталось проскрестись внутрь. Только борозды были на уровне человеческой груди. Там ли они еще? Или ушли? - Я проверю, что в кухне, - хрипло проговорила она, не оборачиваясь на спутников. – Будьте начеку. - Я могу сделать это, если вы дадите мне такой же факел, как у вас, Спутница, - заметил Ликард, но она только поморщилась, направляясь к кухонной двери. Что он мог сделать? Только заразиться и умереть, ничего больше. Под ногами хрустели черепки битой посуды, пока она шла к проклятой двери. Что ж, они и так уже наделали изрядно шуму. Коли был бы здесь кто-то, он бы уже напал, уже пришел бы. Одно было хорошо в Рабах – они волокли ноги, и их жуткую шаркающую походку слышно было еще издалека. Смотри-ка, ты уже ищешь в Рабах что-то хорошее. Человек способен привыкнуть ко всему. Смахнув ледяной пот со лба, Мефнут подступила вплотную к двери и попыталась заглянуть за нее, не открывая, но это не слишком-то удалось. Тогда, глубоко вздохнув, она толкнула скособоченную дверь в сторону, и та с громким скрежетом отвалилась к стене, освободив проход. Сразу же вскинув горящую катану, Мефнут всмотрелась в помещение. Вот здесь царил настоящий разгром, гораздо худший, чем в общей зале. Кастрюли и сковородки опрокинутыми валялись на полу, все было усыпано мукой и просыпавшейся из коробок крупой, и на этом месиве, изрядно политым сверху какой-то присохшей сейчас жижей, виднелись следы. Как раз такие, какие она и боялась увидеть: длинные почти параллельные полосы волочившихся ног, и их было много, очень много. Весь пол был исчерчен ими в разные стороны, будто сразу несколько Рабов кружили по кухне, пытаясь выбраться из нее. Но все они, в конце концов, сходились в одном месте – возле распахнутой настежь задней двери на улицу. Мефнут выдохнула, чувствуя, как все тело дрожит от напряжения, а затем справилась с собой и негромко позвала: - Ликард, Ханаван! Здесь никого нет. Спутники вошли следом за ней, Ликард первым, внимательно оглядываясь по сторонам, мальчишка следом за ним, едва не наступая на пятки. Он сжимал в руке обломок доски с острым краем, видимо, надеялся как-то защититься с его помощью. Мефнут захотелось расхохотаться в истерике. - Это – следы Рабов, - она указала на пол, и Ликард нахмурился, глядя туда. – Я думаю, они ушли через ту дверь. И нам… Какой-то приглушенный звук раздался прямо над ее головой, на втором этаже здания. Мефнут замерла, забыв, как дышать, говорить и думать, уставившись на толстые потолочные балки над своей головой. Звук не повторился, но он совершенно точно не почудился ей. Спутники тоже услышали, потому что замерли, дружно глядя туда же, куда и Мефнут. Причем Ликард неосознанно вытащил кинжал из ножен. - Это может быть какое-то животное, - тихо проговорил он, глядя на доски. – Собака забилась под кровать, например. – Только уверенности в его голосе не слышалось совсем. - Уходим, - тихо скомандовала она, уже двинувшись к двери во двор, как вдруг одна из длинных ночных теней по ту ее сторону, медленно отделилась от забора и развернулась к Мефнут, глядя на нее пустыми черными глазами на белом лице. Ханаван приглушенно вскрикнул, когда Раб неторопливо двинулся к ним навстречу. Он был жутким: с мертвенно белым лицом, будто натертым мелом, спутанными белесыми патлами, спадавшими вниз на плечи, совершенно черными глазами, будто обратившимися в два сухих угля в глазницах. И двигался медленно, с трудом передвигая пудовые ноги, шаркая в полной тишине без единого иного звука и не сводя пустого взгляда с Мефнут. - Назад! – рявкнула она, сама при этом прыгая вперед, молниеносно хватаясь за ручку двери и захлопывая ее перед Рабом, который неспешно ковылял в ее сторону. Руки так тряслись, что задвижку она сумела закрыть далеко не сразу, гремя проклятым засовом слишком долго. Но когда закрыла, ноги под ней едва не подломились, дрожа так, что стоять было сложно. Обернувшись к застывшим в проходе спутникам, Мефнут приказала не своим голосом: - К другой двери! Попробуем уйти, как пришли! Может, не заметят. Ликард не сказал ни слова и сразу же бросился в общую залу. А вот Ханаван замер у стены, двумя руками вцепившись в обломок доски. Глаза его в темноте были огромными и белыми, почти как лицо Раба. Мефнут бесцеремонно схватила его за плечо и потащила за собой: - Давай! Быстро и тихо! Только в общей зале все ее надежды рухнули. Потому что Ликард вместо того, чтобы открывать дверь, с грохотом толкал к ней ближайший стол, чтобы подпереть створки. А через окна в бледном ночном свете на почти белой и пустой площади виднелись десятки фигур, молчаливо и неторопливо бредущих в сторону дома, волоча за собой несгибающиеся ноги. И лица у всех у них были белее снега. Ханаван судорожно задышал рядом с Мефнут, пятясь в тень и прижимаясь спиной к стене бара, отчего под ногами у него громко зазвенели осколки. Взгляд Мефнут метнулся к пролому в стене. Он был небольшим, всего-то несколько досок отвалилось, а Рабы двигались неповоротливо и почти не сгибались. Вряд ли они смогут пролезть через эту дыру. В голове еще мелькнула мысль, что они смогли бы сбежать через нее, но что-то темное шевельнулось по ту сторону, послышался глухой звук, и недовольные мухи с жужжанием взвились в столбе лунного света над трупом лошади. Мефнут и сама не поняла, как подвинула еще один стол вплотную к пролому, загромождая его, чтобы тварь не сумела пролезть через него в дом. И для верности взгромоздила на него еще несколько стульев, навалив их кое-как на столешницу. - Можем попробовать через крышу, - отрывисто бросил Ликард, оглядываясь по сторонам и следя за тем, как Рабы приближаются к зданию гостиницы. – Я заметил по ту сторону здания сарай. - Я пойду первой, - кивнула Мефнут. – Там могут быть еще. - Ханаван, пойдем! – Ликард направился к пареньку, протягивая ему руку. Эльфийский княжич, вылупив глаза, смотрел в окно и судорожно дышал, пригвожденный страхом к полу, и кажется, даже не слышал, что к нему обращались. – Ханаван! – вновь напряженным голосом позвал Ликард, подходя к нему вплотную, и паренек вдруг быстро и сипло забормотал: - Я клянусь в верности Аватарам Создателя! Клянусь им в верности и прошу защиты! Клянусь им в верности! Прошу защиты! - Ханаван, нам надо идти! – настойчиво проговорил Ликард, кладя ему руку на плечо. Мальчишка, не слушая его, вскинул дикий взгляд на Мефнут: - Она услышала меня? Она защитит меня? Она придет? - Не знаю, - прорычала сквозь зубы Мефнут, доставая из ножен вторую катану и призывая Роксану на помощь. Пламя вспыхнуло и на ней, выхватывая из темноты пыльные ступени, ведущие вверх, в чернильную тьму второго этажа. – Проси, Ханаван. Проси изо всех сил, - хрипло добавила она. Я тоже буду просить. Данка, услышь меня. Нам нужна помощь! Сжав зубы, Мефнут полезла вверх по лестнице. Ноги так отяжелели от страха, что с трудом подчинялись ей, вихляя и дрожа. Вслед ей донесся первый глухой удар и тихий возглас Ханавана. Видимо, кто-то из Рабов все-таки решил пробраться внутрь через дверь. Она открывалась наружу, но никому из них не пришло в голову тянуть за ручку. Значит, они попробуют ее высадить и наткнутся на стол. Насколько это их удержит? Сколько у них времени? Ледяной пот стекал по лбу на брови и с них капал вниз, заставляя Мефнут часто смаргивать. Ступени вывели ее в черный коридор второго этажа, ведущий в обе стороны до конца здания. Часть дверей в нем была распахнута настежь, на полу валялось какое-то тряпье, обломки мебели. Мефнут сглотнула и тихо приказала идущим за ней следом: - За мной. Она метнулась к первой открытой двери, держа перед собой горящие катаны. Языки пламени высветили маленькую комнатушку с двумя койками, разбросанные по полу вещи, плотно закрытое окно. И ни души. - Сюда! – Мефнут отступила от двери в коридор, и вот тут-то сердце в ее груди едва и не разорвалось. Он медленно брел по коридору с его дальней стороны, рывками передвигая ноги, переваливаясь с боку на бок, и белое лицо резко выделялось во тьме, приводя в ужас черными провалами глаз. Ханаван судорожно охнул, Ликард что-то предупреждающе крикнул Мефнут, но она не слышала. Темное облако мари распространялось от твари по коридору, и сквозь него было плохо видно, будто сквозь густой туман. Данка, помоги мне, помоги! - В комнату, - прохрипела она не своим голосом, делая шаг навстречу Рабу и заслоняя собой остальных спутников. – Берегитесь мари! Идти к нему навстречу было так страшно, что сердце в груди разрывалось от боли. Внизу раздавались мерные удары в обе двери, за спиной что-то кричал Ликард, но Мефнут ничего этого не слышала сейчас. Она вскинула катаны, глядя в черные глаза твари напротив нее. Я ведь присягала ей! Я присягала от всей души, и она защитит меня. С бессловесным криком она ударила изо всех сил обеими катанами, а заодно и огненными крыльями хлестнула. Послышался треск загорающейся ткани, отвратительно пахнуло горящей мертвечиной. Раб покачнулся, глядя на нее из пламени, а катаны лишь отскочили от его груди, жестко спружинив, как отскочили бы от векового мореного дуба или куска гранита, не причинив ему никакого вреда. Она ударила вновь, и вновь, снова, метя обеими катанами в шею, рубя под углом сверху вниз, но размахнуться в узком коридоре было почти невозможно, и необходимой силы удар не имел. Она била и била его крыльями, хлестала изо всех сил, вплетая в удар мощь огня и ветра, чтобы хотя бы оттолкнуть его, отбросить от себя, сдвинуть. Но на Раба это все не действовало. Он медленно поднял руку, обратив к ней белое лицо с мертвыми глазами, черную как уголь руку с негнущимися пальцами, и вот тут Мефнут-то и не выдержала. Она закричала не своим голосом, отскакивая от него назад и чувствуя себя так, будто прямо сейчас сойдет с ума. Вот еще чуть-чуть, и все, сознание просто не выдержит, и в ней сломается что-то, хрупкое, как тростник. Кажется, она кричала, рубя по этой протянутой руке обеими катанами изо всех сил. Огненные сполохи объяли весь коридор, и дым повалил черным столбом, из которого на нее надвигался жуткий силуэт с белым лицом. Мефнут закашлялась, продолжая изо всех сил бить по его протянутой руке сталью и внезапно осознавая, насколько все это было бессмысленно. У них не было никакого шанса уйти. Все, они уже проиграли, они… Черная рука внезапно с хрустом разломилась на две части, и Раб покачнулся от удара. Что-то дернуло Мефнут за воротник, поволокло назад, и она в ослепительной вспышке паники завопила вновь, дергаясь всем телом и пытаясь вырваться из хватки. А затем пылающий коридор остался позади и сбоку, а сама она рухнула спиной на пол, захлебываясь кашлем и сквозь резь в глазах видя, как Ликард захлопывает дверь в комнату и быстро запирает ее на задвижку, а затем нагибается к ней и хватает ее за плечи с криком: - К окну! Скорее! Мефнут не поняла смысла его слов, но подчинилась, повторяя все его действия. Мелонец в два шага оказался у распахнутого настежь окна на другой стороне комнатушки и запрыгнул на подоконник. Мефнут поспешно последовала за ним, и ледяной свежий воздух ударил ей в лицо, позволяя хоть немного вздохнуть после едкого удушливого дыма. - Прыгай! – крикнул Ликард, одновременно с этим втаскивая ее в окно и почти что сталкивая вниз. Мефнут каким-то чудом сгруппировалась, все-таки успев понять, что нужно сделать, но удар оказался гораздо мягче, чем она предполагала. Плечо взорвалось болью почти сразу, она покатилась с громким скрежетом по черепице, ломая черепки и едва успев подобрать катаны так, чтобы не зарезаться. Откуда ни возьмись, возник Ханаван, который схватил ее за плечо и не своим голосом закричал: - Бежим! Сюда! Послушно она подорвалась на ноги, оглядываясь вокруг и пытаясь понять, что происходит. Они оказались на крыше сарая, примыкающего вплотную к задкам гостиницы, и крытого черепицей. Ханаван уже подпрыгивал возле дальнего его края, Ликард как раз выпрыгнул из окна за спиной Мефнут и бросился следом за ним. Она обернулась, глядя, как из двух крайних окон второго этажа гостиницы вырывается алое пламя, а черный дым валит столбом вверх, перекрывая бледный свет стоящей почти в самом зените луны. Рев пламени наполнил ночь, впитав в себя шаркающие шаги Рабов, и так было лучше, так было гораздо лучше, когда Роксана пришла к Своей перепуганной насмерть дочери! Но все еще не кончилось. Им еще предстояло бежать через всю деревню, забитую рабами до отказа. Кашляя и стуча зубами, Мефнут бросилась следом за Ликардом и Ханаваном. Княжич спрыгнул вниз первым, за ним, махнув ей рукой, исчез за краем крыши Ликард. Мефнут и хотела бы крикнуть им, что впереди должна идти она, ведь у них не было защиты от мари, но из-за кашля и ужаса просто забыла, как это сделать. Она почти что свалилась с края крыши, охнув от удара о землю, и сразу же подорвалась на ноги, почти что на четвереньках улепетывая следом за спутниками через какие-то кусты. Видно ничего в темноте не было, ветви хлестали ее по лицу, а ноги тонули в вязкой земле, мешающей бежать. Впереди мелькала одетая в светлую рубашку спина Ханавана, улепетывающего во все лопатки через какие-то заросли, и Мефнут просто слепо бросилась за ним, решив, что все равно лучше ничего не придумает. Они пронеслись через укрытый ночной темнотой сад, перемахнули невысокий забор и бросились сквозь густые заросли дальше. Земля под ногами стала тверже, и Мефнут уже почти не кашляла, проламываясь сквозь какие-то заросли тростника или чего-то… Земля внезапно ушла из-под ног, и она навзничь рухнула в воду, успев только глухо вскрикнуть. В следующий миг вода заполнила рот, и она изо всех сил забарахталась, отплевываясь и пытаясь вырваться из ее хватки. Руки уперлись в дно, и хлебнула Мефнут совсем немного. И только тогда пришла в себя. Они выбрались к реке, скатившись с берега прямо в воду, и теперь его глинистый край закрывал от ее обзора то, что осталось за спиной. Но о происходящем можно было судить по рыжему зареву, подсветившему небо, и черному густому столбу дыма, что валил вверх, к бледному глазу луны. Она сейчас тоже здорово смахивала на лицо Раба с черными провалами глаз, и Мефнут нервно хихикнула, поминая недобрым словом глупости, что вечно наполняли голову Китари. И чего ей вздумалось видеть на щите Аленны череп? Откуда знала-то только? - Мефнут! Вы в порядке? – глухо позвал ее Ликард откуда-то сбоку, и она торопливо отозвалась, нащупывая на песчаном речном дне свои катаны и трясущимися руками убирая их обратно в ножны: - Жива! Как вы? - Надо уходить отсюда! – отозвался он. – Пойдем по отмели, в обход деревни! - Хорошо! – согласилась она, ковыляя вперед по воде и пытаясь хоть как-то прийти в себя. Они выстроились цепью, двигаясь вперед по мелководью вдоль обрывистого западного берега. Первым шел Ликард, с силой разбивая встречное течение. За ним кое-как с трудом поспевал Ханаван. Мефнут ковыляла последней, ощущая пронзительную легкость в дрожащем как кисель теле. Она очень плохо помнила все, что произошло с ней какие-то минуты назад. Только огонь и ужас, ослепивший, почти сломавший ее, почти сломавший. Соберись! Ты дочь гор, ты дочь Артрены Хлебородной! В твоих жилах течет кровь самой Крол! Какой бы стервой она ни была, но она создала твой народ, и ты тоже – его часть. Пальцы сомкнулись на долоре, и это хоть немного, но успокоило ее, хоть чуть-чуть. Судорожно выдохнув, Мефнут попыталась взять себя в руки. Нужно было бы осмотреться, чтобы не выйти прямиком на Рабов. Понять, преследуют ли их или нет. - Я взлечу, погляжу сверху, что и как, и сразу же обратно, - хрипло сообщила она спутникам. Ликард в ответ бросил что-то одобрительное, но Мефнут еще не отошла от пережитого и половины его слов просто не поняла. Распахнув крылья, она почти что застонала от облегчения – распустился золотой клубочек в груди, и стало хоть чуть-чуть, да легче. И заодно страх тоже отступил, когда ее и землю разделили метры пространства. Теперь Рабы никак не могли достать ее, они-то летать не умели. И еще стало ужасно стыдно оттого, что она так подумала, у Ханавана с Ликардом-то крыльев не было. Но Ханаван принес клятву, значит, должен быть в безопасности, а Ликард… Она не помнила, клялся или нет Ликард, но сейчас ей, по большому счету, и дела до того не было. Страх отступал, выпуская ее, измочаленную, из своих когтей, и все нутро чувствовалось пустым и каким-то совершенно отупевшим, неспособным больше ничего чувствовать. Прохладный воздух обхватил разгоряченное, мокрое от пота тело, но холода Мефнут не ощущала. В несколько сильных ударов она поднялась высоко над деревенскими крышами и полетела в сторону валящего в небо черного столба дыма. Всю гостиницу объяло пламя, вырываясь из ее окон жадными алыми языками. Огонь перекинулся уже и на пристройку, по которой они удирали, а с нее – на соседний сарай, стоящий ближе всего. Жаль только, что день сегодня был безветренным, и деревня не выгорит дотла вместе с Рабами, наводнившими ее, будто караси в бочке. С высоты Мефнут видела их, и даже на таком расстоянии они вызывали в ее отупевшем теле страх и омерзение. Черные точки медленно кружили вокруг пылающей гостиницы, будто мотыльки, приманенные ее светом. Мефнут насчитала семнадцать, а сколько из них еще пряталось в окружающих домах, оставалось только гадать. Вся деревня заразилась, а с ней, похоже, и те путники, что пытались проехать через нее. Возможно, они уже разнесли эту заразу в селения и дальше по дороге. Что нам делать? Только сейчас, вырвавшись из собственного ужаса, Мефнут внезапно осознала все произошедшее. Рабы заразили целую деревню, уничтожив всех ее жителей, и их здесь было достаточно, чтобы разнести эту заразу в очень короткие сроки по всей округе. А в Латре правили Эвилид, и паника им сейчас была как раз на руку. Мелония горела, пылала, как это проклятая безымянная гостиница внизу, и похоже, никому до этого пока и дела не было. Данке есть дело. И мне тоже есть. Мефнут сглотнула ободранным от дыма горлом, поворачивая в обратный путь, к реке, по берегу которой в лунном свете брели две фигурки ее спутников – малолетнего эльфийского княжича и единственного мелонского лорда, который понимал, что происходит, и наконец-то увидел все это собственными глазами. Ей оставалось только надеяться, что этого будет достаточно.