Хэвистон-корт

Ближе к вечеру заявились мистер Принц, Сириус и почтенный джентльмен, которого нам представили как Астериона Блэка, нынешнего Главу Рода. К всеобщему удивлению, у левой ноги мистера Блэка неотступно шествовал огромный пёс. Я таких никогда не видела. Гладкошерстное чёрное чудовище, не меньше трёх футов в холке, меланхолично цокало когтями по натёртому паркету. Мамочки, какие же у него зубы?! Мистер Блэк почтительно преклонил колено перед королём, положив руку на холку собаки. – Я счастлив, сир, что мой потомок смог оказать вам услугу, – проговорил он. – Вся наша семья будет счастлива служить вам. Услыхав пророчество, мой предок, Орион I Блэк посвятил свою жизнь выведению породы магических псов, достойных состоять в свите волшебного короля. Позвольте представить – Клэфф Бестанд Орион XV Блэк. Король с интересом разглядывал необыкновенное животное. Животное же, повинуясь еле заметному знаку хозяина, подошло к ногам Ричарда и с достоинством опустило перед ним здоровенную чёрную башку. Король, чуть поколебавшись, протянул собаке руку – Клэфф Бестанд Орион XV осторожно понюхал её, вздохнул и с грохотом растянулся подле дивана. – Он последует за вами даже в Адское пламя, сир, и без колебаний отдаст свою жизнь, если она потребуется волшебному королю, – проговорил мистер Блэк. – Собаки рода Блэк –разумные магические существа. Пёс подтвердил слова бывшего хозяина негромким ворчанием. – Благодарю вас, сэр, – сказал Ричард, невольно косясь на неожиданного телохранителя. А теперь встаньте, нам многое нужно обсудить. Я вздохнула. Обсуждать они будут. А меня опять до обсуждения не допустят... Благородные сэры и лорды... Пикси их закусай... На моё плечо легла рука миссис Мортон. – Мэгги, дорогая, мне нужна твоя помощь. – Да, конечно. Что нужно делать? Она тяжело вздохнула. – Боюсь, что вскоре нам придется покинуть этот дом, – сказала она, – а мужчины вряд ли подумают о самом необходимом. Надо собраться. – Покинуть этот дом? – удивилась я. – Но... Но как же так? Почему? Миссис Мортон грустно улыбнулась. – Всё останется за нами – я просто прикажу ему закрыться. Я надеюсь когда-нибудь вернуться сюда – ведь мы с Северусом столько сделали, чтобы получить поместье со всеми его сокровищами в собственность. – Я поняла из песенки, – сказала я. – Что нужно делать? – Собрать запас зелий, смену белья для каждого, еду. Кто знает, куда нас занесёт, должно хватить хотя бы на первое время - у нас ведь дети. Я пошла за ней. Пэтти принялась сортировать бельё, мы с миссис Мортон отбирали лечебные зелья из кладовой. Запасы зелий в Хэвистоне оказались внушительными. – А Уолли говорил, что вы стараетесь не светиться на Диагон-аллее, – сказала я. – Купить самое необходимое можно и с помощью эльфов, – ответила миссис Мортон. – Ты же понимаешь, что когда в доме столько детей, то без зелий не обойтись. – Всё-таки здорово, что вы так любите детей и помогли девочкам, – тихо сказала я. – Я понимаю, что это ради дома... Но всё-таки. – Ты ещё очень молода, Мэгги, – сказала миссис Мортон, подавая мне флаконы, которые я размещала в кармашках специальной сумки, – на самом деле всё не так просто. Ещё до нашей встречи Северус много путешествовал. Случайно услышав песенку о леди из Хэвистона, он заподозрил, что в ней зашифрован магический секрет, и начал собирать информацию. Собственно, разобравшись во всём этом, он понял, что не сможет выполнить условия и благополучно забыл о кладе. Так что меня он подобрал без всякой задней мысли, это я, случайно найдя в старых бумагах текст песенки, уговорила его попробовать. Нам действительно был нужен этот дом, но в то же время мы искренне хотели помочь детям. Элспет досталась нам вместе с моим первым мужем, позже Северус нашёл в лесу замёрзшую и голодную Пэтти. О ней в условии ничего не говорилось, но не могли же мы бросить сироту, да ещё волшебницу. Кстати, мужчин, за которых я выходила замуж, мы не просто так выбирали: в ритуал входили расчёты – астрологические, нумерологические, да всякие. – Миссис Мортон, я понимаю, что лезу не в своё дело… – краснея, пробормотала я. – Но… Вот вы выходили замуж, рожали детей, а мистер Принц, он не… ну, как это… – Ты хочешь спросить, не ревновал ли Северус? – улыбнулась миссис Мортон. – Вы с твоим учителем решили, что мой Принц раз за разом выдавал замуж свою любовницу? Я залилась краской до самых корней волос. – Северус – романтик до мозга костей, девочка, – мягко проговорила ведьма. – Если бы между нами был хотя бы намёк на чувства, он ни за что не согласился бы. Но в те времена у нас были чисто партнёрские отношения, так что я его уговорила. Хотя пришлось постараться, да. А когда мы жили в Канаде, Северус чуть было не женился – Пэтти помешала. Я с трудом удержала челюсть на её законном месте. – Пэтти?! Ей же было десять лет, она говорила! Пэтти, раскладывавшая детские вещи аккуратными стопками, звонко расхохоталась. – Ой, Мэгги, какие вы там в будущем чудные! Ники, объясни ей, а то она непременно уверится, что Северус у нас – не только мошенник-альфонс, но и извращенец! Миссис Мортон рассмеялась. – Ну конечно, она была ребёнком! Причём чумазым, голодным и не особенно воспитанным. Так что мисс Элеоноре Клэптон, уже чувствовавшей себя хозяйкой в доме моего Принца, Пэтти совершенно не понравилась, о чём сия достойная леди не преминула сообщить Северусу. В довольно резких выражениях. Дальше нужно объяснять? Я, не удержавшись, тоже засмеялась. – Не нужно, я представляю. – А у нас всё случилось уже на Барбадосе, после смерти Джорджа, – её глаза затуманились, а губы изогнулись в лёгкой улыбке, словно миссис Мортон вспомнила что-то очень приятное. – Так странно – знать человека много лет, дружить, общаться и вдруг внезапно понять, что ближе и дороже него у тебя никого нет… Опустив глаза, я осторожно уложила очередной флакон с обезболивающим. При виде этой улыбки в моей душе зашевелилась такая жгучая зависть, что мне даже стало стыдно. Наверное, так и выглядит настоящая любовь. Несколько минут мы молча укладывали очередной саквояж. – Замужества были моим вкладом, – неожиданно продолжила миссис Мортон. – Суть магического договора такова, что каждый из нас должен был внести то, что может. Северус проводил расчёты, разыскивал очередную жертву, контролировал юридическую часть, да вообще всё делал. Я-то до встречи с ним нигде не бывала, кроме нашей да соседских плантаций, да в Порт-о-Пренсе пару раз, так что – ни знаний, ни опыта, сама понимаешь. Только красота, юность, да магия, которой я толком и пользоваться-то не умела. У нас в Сан-Доминго волшебных школ отродясь не было. И от свиней, что назывались моими мужьями, Северус избавлялся, когда приходило время. Я хотела сама, с помощью лоа это легко, но он запретил. Не дело, мол, для девчонки – руки пачкать обо всякую мразь. Ну, и ещё он был моей неизменной и безотказной жилеткой, не без этого – мне ведь всего семнадцать было, когда мы нашли МакКоннахи – иногда нервы не выдерживали. Хотя не так уж всё и тяжело было на самом деле. Зато теперь у нас есть малыши и этот дом. У Северуса не может быть детей, так что всё равно пришлось бы кого-нибудь усыновлять. Он хотел усыновить Уолли, но теперь ясно, что из этого ничего не выйдет. Я тихонько вздохнула. Конечно, я не хотела бы повторить ужасный путь миссис Мортон, но с другой стороны, когда есть человек, которому можно рассказать всё, что наболело, поделиться новыми знаниями, посоветоваться, если что-то непонятно – многое можно выдержать. А у меня никогда не было такого друга – разве что мама, но это совсем не то. У моих мальчишек в головах засели только квиддич да Орден Феникса, и я иногда чувствовала себя лет на десять старше Рона или Гарри. Вот только Уолли… Я почувствовала, что снова краснею. Получалось, что единственным человеком, с которым я могла говорить о чём угодно, от политики Великобритании до интимной жизни наших опекунов, тоже был Северус… Только не Принц, а Снейп… Мамочки!.. Чтобы отвлечься от неудобных мыслей, я снова обратилась к миссис Мортон с вопросом: – Миссис Мортон, извините моё любопытство, – начала я. – Если не хотите, то не рассказывайте. Но мне очень интересно... про вуду. И про Сан-Доминго. Она усмехнулась. – Да о чём тут рассказывать – ты сама всё видела. А откуда это пошло… Моя нянька была мамбо – жрицей вуду. У нас вся прислуга состояла из чернокожих рабов. До пяти лет я почти не выбиралась из всяких болячек: не простуда – так корь, не корь – так лихорадка. Нянюшка меня очень любила и, когда я подхватила очередную хворь, решила провести обряд, чтобы призвать лоа и попросить о помощи. Я поёжилась, представляя себе ребёнка в таком антураже. – Вуду у белых было вне закона, и нас выследил брат моего отца, – продолжала миссис Мортон. – Он решил, что нянька хочет принести меня в жертву своим духам, и пристрелил её как раз в тот момент, когда лоа вошёл в её тело. Мамбо рухнула прямо на меня. – Я бы точно умерла, если бы со мной такое случилось, – прошептала я. – От страха. Миссис Мортон кивнула. – Я перепугалась так, что потеряла сознание и не приходила в себя три дня. А когда очнулась – поняла, что поправилась. И больше никогда ничем не болела, и некоторые способности появились... необычные. Видимо, лоа всё-таки поделился со мной своей силой. У нас в семье и раньше ведьмы рождались, у меня тоже был Дар, но после того обряда он усилился. Все рабы, которые знали об этой истории, меня боялись, поэтому, когда началось восстание, не посмели просто зарезать. – Скоты черномазые, – пробурчала Пэтти из бельевой. – Загнали в дом и подожгли его, чтобы огонь поглотил вместилище лоа, а духу некому было бы мстить, – продолжила миссис Мортон. – Я совсем растерялась – всё случилось так неожиданно, да и палочку я оставила в спальне, а жилое крыло уже вовсю полыхало. Мы не ожидали нападения – отец всегда хорошо обращался с невольниками и был уверен, что они благодарны хозяину за сытную кормёжку и уютное жильё. Но увы… Подобрав юбки, миссис Мортон ловко взобралась по маленькой лестнице, по пути собирая в передник флаконы с верхних полок. – Вон там, за стойкой, ещё Костерост – достань, пожалуйста, Мэгги. Да, вот этот. Сложив добычу в очередную сумку, она продолжила: – Наверное, я бы на самом деле сгорела вместе со всем добром, если бы не случай. Северус за день до этих событий приехал к моему отцу по делам, и тогда ему, единственному из белых, удалось остаться в живых, он ведь был волшебником. Услышав мои призывы о помощи, он плюнул на Статут, наложил на обоих защитные охлаждающие чары и просто вывел меня из горящего дома. Да и кого было стесняться? Суеверные негры решили, что за мной явился сам Барон Самеди, и от страха многие сами начали бросаться в огонь. Так мы с Северусом и познакомились. Я в один день осталась круглой сиротой без гроша в кармане, идти было некуда. Я представила себе растрёпанного, закопчённого мистера Принца, свободно гуляющего среди языков пламени под ручку с миссис Мортон, и покачала головой. Кто такой Барон Самеди я не знала, но, видимо, кто-то страшноватый. Да уж, ничего себе история – ужас негров можно было понять. И нашим опекунам действительно не стоило светиться в магическом мире. Таланты миссис Мортон, а возможно - и Пэтти, не могли не вызвать подозрений у наших тупоголовых бюрократов. – И Северус, который всегда интересовался вуду, забрал меня с собой – он тогда жил на Тортуге, – завершила рассказ моя опекунша и окинула взглядом ровный ряд уложенных саквояжей. – Что-то я разболталась. Так, зелья мы уложили. Пэтти, ты закончила с бельём? – Да, всё готово, – откликнулась та. – Тогда идём ужинать, – постановила хозяйка и, посмотрев на нас, добавила: – Только не мешало бы сначала переодеться, в пыли все. Идя по коридору, я так глубоко задумалась над неожиданно откровенным рассказом миссис Мортон, что пропустила нужный поворот и очнулась только у входа в оранжерею. Столько всего узнала, но ясности не прибавилось – наоборот, я всё больше запутывалась. Хладнокровное убийство трёх человек никуда не делось, но осуждать наших опекунов за это уже не получалось. Мерлин, ну почему всё так сложно?! Я вздохнула. Нет, мне никогда не разобраться… Часы в глубине дома захрипели шестерёнками и, откашлявшись, гулко пробили восемь. Ой, я же опаздываю! Сломя голову я бросилась бегом к нашей с Уолли комнате. Во весь дух проносясь мимо узкого коридорчика, ведущего в кладовку с чистым постельным бельём, я услышала: – Северус, мне страшно… – и резко затормозила. Голос миссис Мортон, ещё четверть часа назад бывший спокойным, подрагивал. Подслушивать нехорошо – это мне было прекрасно известно, но любопытство оказалось сильнее. И ведь в прошлый раз, прячась у беседки, я узнала столько важных вещей! Вдруг и сейчас… Всё-таки иногда хорошо быть маленькой! Я опустилась на четвереньки и, потихоньку устроившись за большим вазоном, стоявшем на углу, осторожно выглянула из-за его пузатого бока. Впервые со дня нашего прибытия в Хэвистон миссис Мортон выглядела столь растерянной и беззащитной. Сильная и опытная ведьма превратилась в юную девушку с трясущимися губами. Изо всех сил, как за последнюю опору, цепляясь тонкими пальцами за лацканы сюртука мистера Принца, она быстро, взахлёб бормотала: – Я боюсь, я так боюсь… Столько всего пережили из-за этого дома, а теперь снова в неизвестность. Я устала, я не могу больше… А дети… А если что-то случится с детьми, Северус?! Я не выдержу… Она уткнулась в грудь своего визави и замерла, только чуть вздрагивали плечи. Тот наклонил голову и чуть слышно – я едва смогла разобрать слова – прошептал в полуприкрытое тёмным локоном ухо: – Тише, маленькая, ну что ты. Мы справимся, мы всегда со всем справлялись, вспомни. И в Сан-Доминго, и в Йорке, и в Бриджтауне. Ты же сильная, а я всегда с тобой и с детьми. Она вдруг откинула голову назад, почти стукнувшись затылком о резную панель, и провела аккуратным ногтем по ряду плоских чёрных пуговиц. Те, следуя за движением её пальца, сами собой выбирались из петелек. Закончив с пуговицами, миссис Мортон запустила руки под раскрывшиеся полы сюртука и резкими, почти судорожными движениями начала выдёргивать рубашку. Мистер Принц мягко сжал её запястье. – Не здесь, Ники. Дети… – Все в столовой, – она подняла на него умоляющие глаза. – Северус, пожалуйста… Мне нужно. Мистер Принц тряхнул головой, отбрасывая упавшую на глаза чёрную прядь и, оглянувшись, повёл рукой, словно задёргивая невидимую занавеску. Сначала я не поняла, что это он такое сделал, и только когда губы миссис Мортон беззвучно зашевелились, сообразила – чары Тишины! Она продолжала что-то говорить, безостановочно и быстро, неотрывно глядя в глаза своего Принца, а её руки словно сами по себе расстёгивали ремень, раздражённо откидывая мешающуюся тяжёлую пряжку, добирались до пуговиц… Я сжалась в комочек за своим вазоном. Все навыки воспитания и стыдливости просто кричали, что нужно тихо уйти, что это неприлично и переходит всякие границы, но уйти не получалось. Никак. И потом, они же в одежде, что они могут сделать, кроме как обняться и ласкать друг друга, а это же ничего такого… Лёгкий румянец на скулах мистера Принца и длинные, с капельками слёз, словно приклеившимися к острым кончикам, ресницы миссис Мортон притягивали взгляд. Она всё продолжала и продолжала свой безмолвный монолог, и тогда он вдруг улыбнулся и неожиданно дунул на её высокий, гладкий лоб. Пушистые каштановые пряди разлетелись в стороны, миссис Мортон ошеломлённо замолчала, а мистер Принц наклонился, запустил руки под пышные юбки и, выпрямляясь, легко поднял её. Поднял, прижал к себе и медленно, стискивая зубы и неотрывно глядя ей в глаза, потянул вниз. Она задохнулась, запрокидывая голову, обхватывая ногами его талию. Из рассыпавшихся волос на пол беззвучно посыпались шпильки, разливая по спине тёмную, блестящую волну. Оба замерли. А я залилась горячей, стыдной краской, кажется, вся целиком. Захотелось немедленно провалиться сквозь землю. М-е-е-е-рлин, только теперь до меня дошло, что панталоны с разрезом удобны не только для… Словно окаменев, я смотрела, как мистер Принц начинает двигаться, как заостряется чёткий профиль, как две капли воды схожий с сотню раз виденным на фоне классной доски, хищно раздуваются ноздри. Мамочки… Он же вылитый Снейп. А тот тоже так дышит, когда?.. Ой… В моей бедной голове всё спуталось в тугой колючий комок, и я уже не могла сообразить, кто передо мной – хозяин Хэвистон-корта или… Принц… Снейп… Северус опустил голову, и своевольные волосы снова сползли на лицо, пряча полузакрытые глаза и растянутый в некрасивой гримасе рот. – Я тебя предупреждал, чтобы ты не лезла в чужие дела?! – яростно зашипели над ухом. Я закусила палец, чтобы не заорать от испуга – Уолли, как всегда, подкрался совершенно неслышно. Мерлин, а если он угадает, о чём я думала секунду назад? Для него же все мои мысли как на ладони! Останется только умереть на месте. Но сейчас Уолли меньше всего интересовали мои мысли. Он грубо схватил меня за руку и потянул: – А ну пошли отсюда, вуайеристка малолетняя! – Тише! – испугалась я. – Услышат! Он через плечо оглянулся на пару в коридоре и бросил, криво усмехнувшись: – В ближайшие две минуты они не услышат даже рёва громамонта, забреди тот в Хэвистон. Идём! Занятия верховой ездой на свежем воздухе явно пошли Уолли на пользу – хватка у маленьких пальцев была просто железной. Он тащил меня за собой, как безвольную игрушку, непрестанно злобно шипя: – Грейнджер, дрянь ты маленькая, неужели ты не понимаешь, что подглядывать за людьми в подобной ситуации мерзко?! Или твоя тяга к знаниям может оправдать что угодно? Я послушно волоклась следом, не в силах оторваться от отпечатавшейся на глазном дне картины двух тел, бьющихся в едином ритме, и напряжённой мужской шеи с выпирающим острым кадыком… Уолли дотащил меня до комнаты, втолкнул внутрь. – Переодевайся и вниз! Я стояла, замерев, словно кукла. – Эй! – он пощёлкал пальцами перед моим носом. – Эй, Грейнджер! Выходи из культурного шока! Я моргнула. – Уолли, – пробормотала я. – Уолли, это было… Уолли шмякнулся на постель и обхватил голову руками. – Ты ещё тупее, чем я думал… Да, Грейнджер, это было именно это! Да что с тобой, в конце-то концов?! Тебе же не три года, а шестнадцать – взрослая девушка, что тебя так поразило? Или тебе нужна лекция о пестиках и тычинках?! – Нет, – покачала головой я, глядя в возмущённые тёмные глаза, обрамлённые длинными чёрными ресницами. – Не нужна. «Так странно – знать человека много лет, дружить, общаться и вдруг внезапно понять, что ближе и дороже него у тебя никого нет…» – рефреном звучало в ушах. – Я… я уже одеваюсь, – пробормотала я, расстёгивая украшенный затейливым пятном лиф. – Я случайно, прости… Уолли подозрительно посмотрел на меня, но от комментариев на сей раз воздержался. Кажется, ему очень хотелось по-простецки повертеть пальцем у виска. Как прошёл ужин, я не запомнила. Не поднимая глаз от тарелки, чтобы ненароком не встретиться взглядом с кем-нибудь из наших опекунов, я быстро и не чувствуя вкуса съела всё, что мне положили, и сбежала в спальню, отговорившись усталостью. Уолли пришёл чуть позже, молча разделся, как всегда плотно замотался в одеяло и мгновенно уснул. А я в последнюю ночь в Хэвистон-корте спала плохо. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором возникали синяя атласная туфелька, ритмично-беспомощно болтающаяся в воздухе вверх-вниз и крохотная капелька пота, медленно стекающая по впалому мужскому виску. Когда я в очередной раз перевернула нагревшуюся от моей пылающей щеки подушку, Уолли поднял голову и пробормотал: – Долго ещё будешь прыгать? Спи! Я замерла. Он перевернулся на спину и откинул руку в сторону так, что маленькая, испачканная чернилами ладошка оказалась у меня перед носом. Слёзы, навернувшиеся на мои измученные бессонницей глаза, размывали очертания, и на месте детских пальцев рисовалось другое: крупная, длиннопалая, сухая мужская рука с – о, Мерлин! – неровным, косо срезанным ногтем на мизинце. Я всхлипнула и уткнулась в подушку. Уолли что-то сердито пробормотал и подобрал конечности, сворачиваясь в тугой комочек – замёрз. Я протянула было руку, чтобы, как обычно, прижать его к себе и… не смогла. Осторожно прикрыв «брата» одеялом, я легла на спину и уставилась в потолок.