Ты невыносим

      «…и что это ты с собой таскаешь?», - неожиданный вопрос, начало которого Джоске прослушал, вывел его из задумчивости и заставил взглянуть на все еще машинально сжимаемый в руке предмет. Одного взгляда хватило, чтобы сердце ухнуло вниз: это была та самая зеленая, теперь уже несколько поцарапанная, папка, которую он схватил, заслоняясь от полетевшего в голову подсвечника в доме Кишибе Рохана.       Первой мыслью стало выбросить ее подальше и все отрицать. Вряд ли в ней что-то действительно нужное. С другой стороны, Рохан тот еще злопамятный засранец… Маловероятно, что он сам за ней явится: уж скорее будет молча копить негодование. Перспектива вернуться и попытаться лично ее вернуть выглядела слишком рискованно. Передать с кем-нибудь? Коичи неплохо ладит с этим чудаком… Но в таком случае пришлось бы объяснять, что произошло, и как папка к нему попала, а излагать цепочку событий, приведших к ненамеренному хищению, Джоске готов не был. Лучшим вариантом оставалось пока оставить чертову папку при себе, а затем отнести и оставить где-нибудь возле дома Рохана, когда хозяина гарантированно не будет поблизости. Джоске определенно не желал бы показываться ему на глаза как минимум в ближайший месяц или два.       Таким образом, школьник отложил злополучную папку в кипу учебников и тетрадей до лучших времен.              *              Ведь нет ничего странного в том, чтобы думать о том, что тебе совершенно точно не нравится? Каждого может ненадолго заинтересовать что-то заведомо неинтересное? И уж тем более нет ничего плохого в том, чтобы сделать пару набросков с какого-нибудь не такого уж привлекательного (или даже совсем непривлекательного) и тебе лично неприятного человека? Все может пригодиться для работы в будущем. Даже пара-тройка эскизов с…       «Вот же паршивец!», - не сдержал возгласа Рохан, осознав, что рисовать ему как раз-таки не в чем. Несносный подросток не только пришел лишний раз подействовать ему на нервы, но и слямзил его любимую зеленую папку-скетчбук.       Конечно, этот разбойник и не подумает ее возвращать. Чего еще от него можно ожидать. Собственно, пропажа не настолько ценна, чтобы ради нее лишний раз видеться с Хигашикатой, но и мысль о том, что у того может остаться хоть какая-то вещь Рохана, мангаке претила. Нельзя давать ему даже такой маленькой победы.       С одной стороны, гораздо спокойнее бы Рохан чувствовал себя, попросив кого-нибудь забрать папку и передать ему. Нарастающее раздражение (и ни в коем случае не чувство неловкости, ведь так?) не располагало к личной встрече. Коичи ведь хорошо ладит с этим придурком… С другой стороны, эта просьба вынудила бы давать лишние объяснения.       Выходом показалась идея прийти в дом Хигашикаты, когда он будет в школе, например, ближе к девяти часам утра, надеясь, что Томоко-сан уходит позже сына.              *              Он снова на вкус как черный кофе без сахара, и эта горькость сладка до исступления. Джоске спускается жадными мокрыми поцелуями на его шею и ключицы, оставляя блестящие от слюны красные метки. Он готов покрыть ими каждый сантиметр неожиданно ставшего безумно, болезненно желанным тела, - и Рохан не останавливает его, дает стянуть с себя очередной непозволительно короткий топ и буквально повалить в мешанину скомканного постельного белья. Джоске проводит языком по животу художника. Вырисовывающийся под кожей рельеф пресса – такой неженственный, но такой охуенный. Рохан снова притягивает парня к себе, долго, горячо и влажно целует. Джоске чувствует чужую руку, - такие восхитительно ловкие, твердые пальцы, - на своем напряженном члене.       - Я хочу тебя, Джоске. – Выдыхает, почти не отрываясь от его губ, Рохан. Томно заглядывает в глаза из-под полуопущенных ресниц. – Возьми меня.       «Стоп, стоп, стоп. С чего это он такой покладистый?».       Джоске с трудом пытается сосредоточиться на событиях утра, и быстро приходит к единственно возможному объяснению: он все еще спит.              Старшеклассник подскочил на кровати. Действительно – в окно безжалостно светило отнюдь не свойственное раннему утру солнце, будильник, очевидно, сброшенный им с тумбочки, лежал на полу.       09:20.       - Шика-арно… - протянул Джоске, со стоном опускаясь обратно на подушку.       Мать ушла, не удосужившись его разбудить, спешить к первому уроку уже не имеет смысла, голова раскалывается, а весь его день начинается с каменного стояка на, прости господи, сон с Кишибе Роханом. Он был бы рад решить последнюю проблему одним лишь холодным душем, но, видимо, передернуть все же придется. «Ох, знал бы Рохан-сэнсэй…», - не удерживается от смешка Джоске. «Впрочем, лучше ему не знать, с таким-то взрывным нравом», - Хигашиката опять вспомнил вчерашний полет подсвечника и лампы.       Дрочить, думая о знакомых людях, в особенности о мужчинах, определенно нехорошо. Джоске твердо в этом уверен, но не может отказать себе в удовольствии представить на месте своей руки ту, другую.       У Рохана ладонь меньше, но пальцы как будто длиннее, и на среднем – чуть заметная мозоль от карандаша, всегда аккуратный маникюр, но иногда, после того, как он долго рисует какие-то эскизы в городе, видны следы графита со стороны мизинца на кисти… И когда Джоске успел все это заметить? Надо сказать, такие очаровательные ручки и правда замечательно бы смотрелись на…       Истеричная трель дверного звонка выдернула его из омута фантазий о руках художника. Очевидно, придется закончить с этим (и все же принять душ), быстрее, чем Джоске рассчитывал.       Подросток до последнего надеялся, что утренний гость уберется восвояси за то время, что у него ушло на приведение себя в относительный порядок, однако звонок продолжал надрываться с удивительной настойчивостью.       - Да что за навязчивый психопат может заявиться в такую рань?!       Трещание оказалось настолько изводящим, что Джоске наконец вылетел в прихожую, надев одни лишь пижамные штаны и даже не расчесав мокрые волосы.       - Что вам… - Джоске распахнул дверь, готовый к натиску какого-то умалишенного, рекламщика или сектанта, и застыл.       Хигашиката не мог припомнить ни одного случая, когда ему было настолько стыдно. Перед ним стоял так и не успевший убрать руку от дверного звонка Рохан. Секундное удивление на его лице быстро сменилось абсолютно уничтожающим взглядом. Джоске показалось, будто его окатили даже не ледяной водой, а чистым жидким азотом.       - Что ты здесь делаешь? – ворчливо спросил мангака, отступая на шаг.       Джоске задумался, в какие травмы ему бы обошлась правда в духе «ну, например, мастурбирую на вас, Рохан-сэнсэй», и решил не проверять.       - Я, типа, здесь живу. А вы к кому пришли?       - Ясное дело, что не к тебе! – огрызнулся Рохан и, развернувшись на каблуках, быстро зашагал прочь.       - А что у тебя за дела с моей мамой, а? – крикнул ему вслед Джоске, но ответа так и не дождался.       «Ну и странный же тип…», - подумал он, закрывая дверь. Наверное, стоило воспользоваться случаем и отдать ту зеленую папку, но бежать и останавливать этого высокомерного говнюка Джоске не собирался. Была бы нужна – сам бы взял и попросил вернуть, а не спешил на орбиту, не удосужившись даже поздороваться. Школьник громко фыркнул, застав себя за тем, что вместо того, чтобы вернуться к сборам, теперь стоит у окна и провожает взглядом удаляющуюся стройную фигуру. Вопреки обыкновению, сегодня художник был одет не в экстравагантный кроп-топ, а в идеально выглаженную и заправленную в брюки рубашку. «Это он что, перед мамой моей выделывается? Даже галстук нацепил… Типа такой взрослый, да?», - прищурился Джоске, - «Ну-ну…».              - Итак, у нас появилось важное дело, достойное расследования.       Встреча после школы в кафе Рэнгатей одним мигом трансформировалась в первое заседание детективного агентства. Юкако и Окуясу придвинулись ближе в ожидании волнующей истории. Джоске, выдержав должную театральную паузу, продолжил:       - Кажется, Кишибе Рохан подбивает клинья моей матушке.       - Да ну!       - С чего ты это взял?       - Клянусь вам, он приходил сегодня утром, я сам видел. Выглядел еще чванливее, чем обычно, и сбежал, едва меня завидев. Здесь точно что-то нечисто, - важно кивнул Хигашиката.       - Успокойся, чувак, твоя мама никогда не поведется на этого ублюдка.       «Но я же повелся», - едва не вырвалось у Джоске.       - Разве это так плохо? – пожала плечами Юкако. – Ты не думал, что они могут нравиться друг другу?       - Нет, они не должны нравиться друг другу! Это тот вариант, при котором никто не будет счастлив! И ты только подумай, мне что, придется называть его «папочкой»?       «По правде сказать, я бы предпочел услышать подобное от него».       - Значит, мы должны это остановить, - заявил после некоторых раздумий Окуясу. – Набьем ему морду, чувак?       - Нет-нет-нет, не нужно никого сразу бить! Сперва нам нужно, как я уже говорил, основательно расследовать это дело. Я предлагаю, - Джоске понизил голос до заговорщицкого шепота, - установить за ними слежку. Вы согласны?       - Конечно, чувак.       - Ну, предположим, я вам помогу.       - Шикарно! Тогда ты, Юкако-сан, будешь приглядывать за мамой, она тебя не знает, и тебе даже не придется особенно прятаться. А мы с Окуясу займемся Роханом. И важное условие: не могли бы вы пока ничего не говорить об этом Коичи?       Это обещало быть, по крайней мере, весело.       *              В первый вечер, когда появилось это чувство, Рохан просто отмахнулся от него. С чего кому-то наблюдать за ним посреди города? Он даже не делал ничего странного вроде фотографирования прохожих, всего лишь выбрался в магазин за новым альбомом. Если кто и пялился на него слишком долго, так наверняка какой-нибудь поклонник из средней школы. На следующий день ощущение никуда не делось, так что он начал было подозревать работу вражеского стенда, однако ответ оказался гораздо занятнее. Нескольких зеркальных поверхностей хватило, чтобы обнаружить комично и ну-очень-заметно выглядывающего из-за торговых автоматов и углов зданий дурного друга Хигашикаты Джоске. Свое преследование он и дальше вел бездарно, но чрезвычайно настойчиво, исправно сопровождая каждый шаг мангаки за дверями дома всю следующую неделю. Пару раз Рохан даже сделал над собой усилие, встав пораньше, чтобы выйти в первой половине дня и проверить, настолько ли это миссия важна, чтобы пропускать уроки. Выходило, что важна. Вот только идей, чем он обязан такому вниманию, у художника не было.       Или была одна: придурошный сын Джостара-сана вьется где-то поблизости и задумал очередную гадость.              *              Пока что он не предпринимал никаких новых попыток приблизиться к дому Джоске, однако исправно каждый день шатался по городу, не пользуясь никаким транспортом и избегая малолюдных улиц, где за ним сложно было бы следить. Словно все знал и специально так запросто попадался им на глаза, медленно прохаживаясь на видных местах, красуясь на лавочках и в торговых центрах. Джоске все чаще начинал подозревать, что их тайную операцию давно раскрыли, и теперь готовят какую-нибудь изощренную пакость.       Интересно, что бы он ответил, предложи ему Джоске сходить на свидание или вроде того..? Наверняка счел бы это издевкой или шуткой. Ведь Хигашиката для него навсегда останется безответственным лгуном, у которого слова расходятся с делом... Старшеклассник бы теперь душу отдал за то, чтобы произнести эти слова, и чтобы они не разошлись с делом.       Вся эта ситуация переставала казаться смешной. Теперь она выглядела все печальнее и абсурднее одновременно.       Конечно, сейчас самое время для какой-нибудь несчастной любви, но неужели с ней все должно быть ну настолько плохо. Когда тебе шестнадцать, ты рослый, стильный, симпатичный (и, несомненно, с великолепной прической), веселый парень, за которым бегают сверстницы, разве тебе не должны нравиться милые девушки? Конечно, должны. Вот только тебе шестнадцать, ты весь из себя отличный парень, и, пока за тобой бегают эти милые девушки, тебе нравится он. Заносчивый, непредсказуемый, донельзя эгоцентричный тип с охуевше тяжелым характером, который, ко всему прочему, тебя ненавидит. Ненавидит настолько, что готов втянуть в это твою матушку: очевидно ведь - что бы Рохан ни придумал, это затевалось назло. Жизнь - драма, когда девушка твоей мечты - мужик с отвратительным нравом.       - Эй, Джоске, что это он делает вообще?       - Я не уверен, но, кажется, препирается с какой-то бабушкой. Отсюда же ничего не слышно.       - И чем ему старуха не угодила?       - Лучше скажи, может ли ему кто-нибудь угодить, - скривился Джоске.       - М-м-м… твоя мама?       Хигашиката подавил смешок.       - Хоть это и твоя мама, но ты только подумай, Джоске, - снова начал болтать Окуясу, - даже у этого гадкого типа кто-то есть! И это не говоря уже о том, что у Коичи девушка появилась. Да что вообще не так с этим миром? Вот скажи, Джоске. У тебя есть девушка?       - Мы же целыми днями вместе зависаем, придурок. Ты видел с нами какую-нибудь женщину?       - Э-э… нет? – почесал голову Окуясу.       - Вот именно. По правде, нравится мне одна барышня… Но с ней все как-то сложно.       - А?       - Ну, типа, знаешь, она такая вредная особа…       - Насколько вредная?       - Примерно вот настолько, - Джоске со вздохом указал на увлеченного разборками с пожилой леди Рохана.       - Что за невозможная баба…       Вот уж действительно, невозможная. Хигашиката искренне хотел оправдать свой выбор хотя бы перед самим собой, и отчаянно искал в мангаке положительные черты, но выходило не слишком хорошо. Тот факт, что Рохан предупредил его об опасности в тоннеле, конечно, недурен, но Джоске, даже не зная подробностей, был практически уверен, что сделано это было назло обладателю Highway Star, а уж точно не из добрых побуждений. Да и закончилось это происшествие тем, что школьник получил от Кишибе порцию упреков вместо благодарности за помощь. «Лучше умереть, чем быть спасенным тобой», - заявил тогда художник. Шикарно.       Момент, когда этот, определенно, больной ублюдок всадил ручку себе в мизинец, поскольку не мог смириться с поражением в игре, тоже не добавлял ему обаяния (правда, сейчас Джоске больше думал не о том, насколько это было безумно, а о том, что готов долго, очень долго целовать каждый его палец и надеется, что Рохан больше никогда не удосужится их повредить). Ох. Идея целовать пальцы определенно стала одной из его любимых. Даже тот факт, что своим знакомством они обязаны тому, что Рохан едва не убил двух лучших друзей Джоске (подумать только, ради вдохновения для какого-то комикса!), о котором старшеклассник напоминал себе по несколько раз на дню, не менял положения вещей. Хигашиката безнадежно запал на этого мудака и не собирался отступать даже без единого шанса на взаимность. «Я не знаю, нужен ли он мне, но умер бы, чтобы это выяснить»**.       От размышлений о собственной незавидной судьбе его оторвал чрезвычайно болезненный удар по голени. Джоске с непониманием уставился на налетевшую из-за угла пенсионерку, которая без единого слова принялась вдруг яростно колотить двух парней тростью.       - Дамочка, да что с вами…       Старушка оказалась невероятно выносливой и непоколебимой в своем буйстве. В ней Хигашиката узнал ту самую, с которой минуту назад о чем-то спорил Кишибе Рохан. Закрываясь руками от со свистом рассекающей воздух палки, он попытался осмотреться и в собирающейся вокруг толпе быстро нашел донельзя злорадный взгляд знакомых зеленых глаз.       - Окуясу! Это Heaven's Door! – он потянул друга за рукав. Потасовка со старой женщиной едва ли привела бы к хорошим последствиям, так что оставалось лишь позорно сбежать.              - Мне пришлось использовать стенд на Коичи-куне, а затем на его стервозной девице, чтобы узнать, что за дерьмо здесь творится. Ты в своем уме, Хигашиката Джоске?! Что за история с матерью?!       - Э, Рохан-сэнсэй, вы ведь сами на прошлой неделе приходили к нам домой, но не ко мне. А мы с мамой живем вдвоем, знаете ли… - пожал плечами Джоске, широко улыбаясь. Он догадывался, насколько по-идиотски влюбленными глазами смотрит на вновь вспылившего Рохана, но ничего не мог с собой поделать. – Ну вот я и рассудил…       - Больше не пытайся рассуждать, у тебя не получается! Я всего лишь надеялся забрать альбом, который ты, к слову, беспардонно спер и не подумал вернуть.       - Да не крал я ваш альбом! Я просто пытался как-то спастись от летящих в меня тяжелых предметов, а затем о нем забыл. И я думал его вернуть…       - И что же тебе помешало?       - Если бы вам он был нужен, так бы и сказали, когда пришли. Вот я и решил, что не нужен.       - Я не хотел с тобой разговаривать! – вспыхнул Рохан. – И сейчас не хочу. Убирайся уже.       «Он пришел за той зеленой штукой, а общаться был готов только с моей мамой, но не со мной?», - хихиканье быстро перешло в смех, который Джоске никак не мог подавить. Вид мангаки, угрюмо сверлящего его взглядом из-за приоткрытой на ширину ладони входной двери, веселит еще сильнее.       - Что смешного?!       - Рохан-сэнсэй, - Хигашиката несколько раз вдыхает-выдыхает, набираясь смелости и силясь перестать смеяться.       - Чего тебе? Говори быстрее.       - Давайте встречаться!       - Отказываюсь.       Дверь перед его носом захлопнулась с такой силой, что рисковала пойти трещинами. «Ну, по крайней мере, я попытался».