Deficit Perspective

Он разливает кровь, так непросто ему доставшуюся, по пробиркам, и сует одну из них в анализатор. Тот работает быстро, и через минуту Маккой растерянно смотрит на результаты. Как и в самых первых образцах, анализатор обнаружил присутствие нестандартных наночастиц в крови, превращающих генетический код во что-то непонятное и запутанное даже для него. Тех наночастиц, которые присутствовали в самых первых образцах и отсутствовали в утренних. Маккой не понимает ровным счетом ничего. Он пытается понять, не перепутал ли он ничего в своих анализах, когда воспоминание цепляет край сознания, и Маккой невольно тянется к все еще ноющей шее. Он закрывает глаза и вспоминает. Жесткие пальцы на шее, асфиксия – от этого отстраниться, и Хан, что-то тихо говорящий то ли себе под нос, то ли ему на ухо. «Образцы, доктор». Маккой резко открывает глаза. «Они испортят образцы». Хан знал, что кровь, которую взяли у него с утра, не годится для экспериментов. Маккой понятия не имеет, как, но он знал. Но не мог же он по желанию поменять генетический код? Это невозможно физически. Из ящика пищит триббл, и Маккой нервно дергается и смотрит на пушистый комок. Триббл пищит снова. Это тоже невозможно физически. Он был мертв, а теперь нет. Хан нарушает все законы биологии и физиологии, и Маккою это не нравится. У него слишком много вопросов, ответить на которые может только Хан. А это значит, надо снова идти к нему. На секунду Маккой замирает и переваривает то, о чем он сейчас подумал. После того, как Хан чуть не свернул ему шею, он придет задать ему пару вопросов. Да, это пройдет прекрасно. Что такого может случиться? Он уже ухитряется почти отговорить себя от этой идиотской затеи – в конце концов, пока у него есть с чем работать, - когда портативный датчик наблюдения подает тревожный сигнал. Маккой вылетает из-за стола, со всей дури ударяясь коленкой об угол, но это его не замедляет. В отсеке заморозке на криокамере короткими вспышками мигает красная лампочка. Маккой стискивает зубы и отключает тревогу. Мозговая активность Джима дала сбой. Не критичный пока что, но этого хватает, чтобы напомнить Маккою, что у него так много времени, как хотелось бы. - Ох, Джим… - вздыхает Маккой и укоризненно качает головой. За толстым стеклом почти не видно ожогов от радиации, и Джим совсем не кажется мертвым. Но он мертв. Поэтому у Маккоя нет возможности рассусоливать. Он думает, что, наверное, надо бы позвать Спока – он все-таки обещал, что будет брать его во время походов к Хану. Но потом вспоминает глаза Спока, когда Хан ухватился за его горло, и этого вполне хватает, чтобы усомниться в рациональности своего решения. Чтобы там ни было, Спок сейчас эмоционально не стабилен. И оба они – и Спок, и Хан – физически намного сильнее него, Маккоя. Если они сцепятся, он вряд ли сможет их разнять, а в драке может пострадать кто угодно. И сейчас Маккоя больше волнует даже не то, что Спок может получить несколько синяков. Нет, он думает, что в порыве ярости тот может вполне целенаправленно придушить Хана. На этом корабле это почему-то становится вполне распространенной проблемой. Но Хан – ключ к спасению Джима, и сейчас Маккой просто вынужден следить за тем, чтобы тот не пострадал. А потом гори оно все огнем. - Компьютер, местонахождение коммандера Спока, - запрашивает он. - Капитанский мостик, доктор Маккой, - моментально отзывается механический женский голос. – До конца его смены семь часов шестнадцать минут. Прекрасно. У него есть семь часов шестнадцать минут, чтобы отдать концы. Охрана смотрит на него как на сумасшедшего, когда он возвращается. Впрочем, Маккой примерно представляет, как он выглядит, что теперь к красным глазам и щетине добавились темные отпечатки пальцев на шее, которые не скроет воротник униформы, и понимает, что пока ему не стоит показываться никому из командующего состава – попытаются отстранить. Хан удивленным не выглядит, но вряд ли его сейчас хоть что-то способно удивить, тем более Маккой. - Доктор, - приветствует он почти радушно и только что не добавляет: «Заходите на огонек, я не закончил вас убивать». У Маккоя стучит в висках. То ли паника, то ли надвигается мигрень; что хуже – непонятно. Он подходит почти вплотную к стеклу. Хан с места не двигается. Несколько секунд молчания, и Маккой поворачивается к охране. - Выйдите на несколько минут, - велит он. Те, не двигаясь с места, недоверчиво переглядываются, но у Маккоя нет настроения на церемонии. – Желательно сейчас, - кивком указывает он на дверь в коридор. - Доктор Маккой, вы уверены, что это рационально… - начинает один, и Маккой чуть не лезет на стенку. Это надо было так старательно прятаться от Спока, чтобы про рациональность ему втолковывала уже охрана. Тем более что ни черта это не рационально. - Вполне, - небрежно говорит он, игнорируя, как их взгляды невольно соскальзывают к синякам на шее. – Ничего страшного. Еще бы понять, кого он в этом убеждает. К счастью, по званию он их превосходит, а на флоте прекрасно умеют дрессировать персонал, не задающий ненужные вопросы. Когда дверь закрывается, он снова поворачивается к Хану. У того подрагивает уголок рта. - Ничего страшного? – переспрашивает он, и снова у него делается гадючий взгляд, от которого Маккой не в силах отвести глаз. - Они далеко не ушли, - отвечает Маккой. Он не знает, чего стоит опасаться – Хан за стеклом, а он нет, но сейчас лучше быть готовым к любому подвоху. - Разумеется. – Хан склоняет голову. – Все-таки захотели подискутировать о мироздании? Издевается, думает Маккой. Его это развлекает. Маккой – сейчас самая забавная игрушка, которая есть у Хана на этом корабле, и от этой мысли ему хочется немедленно развернуться и уйти, но… Джим. - Что ты имел в виду, когда сказал, что они испортят образцы? – требовательно спрашивает Маккой вместо этого. – Откуда ты… Он прикусывает язык, прежде чем договаривает фразу – «откуда ты знаешь, что сегодняшние образцы были испорчены», но в глазах Хана мелькает торжество, как будто сейчас он подловил Маккоя на чем-то. - Значит, вас больше интересует разговор о науке, - кивает он. – Хорошо, доктор. Заходите, и мы поговорим. Брови Маккоя лезут на лоб, потому что… Он просто не может подобрать слов. Неужели Хан серьезно считает, что он, Маккой, сейчас добровольно зайдет в камеру к психопату, который уже попытался убить его сегодня? Добровольно отослав перед этим охрану? Это что ему надо сказать, чтобы он… - Впрочем, все по вашему желанию, - равнодушно ведет плечом Хан. По его лицу и правда не скажешь, что происходящее хоть как-то его задевает. – Если желаете, можем обсудить что-нибудь еще. Кстати, забыл спросить утром… - Он выразительно опускает взгляд чуть ниже подбородка Маккоя, и тот лишь усилием воли не поднимает руку. – А где капитан? Он так давно не заходит. Где он, доктор? Хан смотрит Маккою глаза в глаза и только теперь широко улыбается. Маккой старается как можно незаметней вытереть взмокшие ладони о штаны. Улыбка Хана не угасает. - Так, может, все-таки зайдете? Уверен, у нас найдется что обсудить. Подцепил, думает Маккой, как рыбку на крючок. Почуял, что не уйдет, почуял, что ему не хватает информации, которую он способен получить сам. Почуял уязвимое место. - И все же? – спрашивает Хан, потому что Маккой продолжает молчать. Он так и не подошел к стеклу, но у Маккоя чувство, что он все это говорит прямо ему на ухо. Хан меряет его взглядом, неторопливо делает шаг в сторону и садится на одну из белых откидных кушеток. - Я не сдвинусь с этого места, обещаю. – Он весьма выразительно смотрит перед собой, на кушетку у противоположной стены. Маккой не помнит, как сдвинулся с места, но когда он моргает следующий раз, он обнаруживает, что сидит напротив Хана, и чуть не давится следующим вздохом. Вполне вероятно, что он не доживет до следующей смены.