Deficit Perspective

Он работает, но уже не чувствует той уверенности, что была с ним раньше. В голове снова гудит - недосып накладывается на стресс, - и он окончательно теряет чувство времени. Маккой листает на планшете все новые и новые методы синтеза, пытаясь найти хоть что-то, любой экспериментальный метод, который поможет добиться альтернативных результатов. Маккой синтезирует новый образец сыворотки по другим параметрам, но ему не удается сохранить наночастицы до конца процесса. Второй образец он доводит до готового к работе состоянию, но простой прогон через биосимулятор показывает, что эта смесь убьет даже живучего триббла. На синтезе третьего он, казалось бы, на секунду опускает голову на скрещенные руки и вырубается. Ненадолго, впрочем. Кошмары возвращаются с новыми силами, и Маккой резко втягивает воздух в легкие и старается не думать про Джима, у которого лопается кожа и течет кровь из глаз и про Хана, который наблюдает за этим, растягивая губы в змеиной усмешке. Получается плохо. Он мотает головой и снова тянется за стимуляторами. Он не хочет и не может спать, ему еще много чего надо сделать. А еще он боится своих кошмаров. Маккой не помнит, когда в последний раз он столько боялся. Первой порции стимуляторов хватает всего на пару часов, и он чувствует, когда силы начинают его покидать. Еще от одной вреда не будет, уговаривает он себя. Всего одна. Ему надо выиграть время. Вторая порция заканчивается уже быстрее, гораздо быстрее, чем Маккою бы хотелось. Когда он понимает, что бороться со сном уже не может, он вкалывает себе третью дозу. Организм у него крепкий, и он выдержит. Четвертая доза уже ошибка, но Маккой уже дошел до точки, откуда нет возврата. Он работает автоматически, и, соображай он для этого достаточно, он бы порадовался наработанным часам в лаборатории, которые сейчас помогают ему не смахнуть со стола инструменты или не перепутать пробирки. Мозг мыслить логически отказывается. После пятой дозы он тянется к очередной пробирке с кровью Хана и понимает, что все они пусты. Он непонимающе смотрит на них, пытаясь сообразить, что делать теперь. Кровь закончилась, надо взять новую, подсказывает подсознание, и Маккой, чуть покачиваясь, выходит в коридор. Он не помнит, почему не хотел идти за кровью раньше, и в голове мелькает мысль, что надо, наверно, позвать Спока, но он не уверен зачем. Кажется, Спок настаивал? Почему? Взять кровь у Хана – простая процедура. Как будто Маккой не справится самостоятельно. Он ежится от холода и вваливается в отсек, где держат Хана, едва не впечатавшись плечом в косяк. По температуре отсек больше напоминает морозильную камеру, и Маккой отстраненно отмечает охрану, закутавшуюся в зимнюю форму и сжимающую фазеры красными пальцами. - Доктор Маккой, - приветствуют они его, и Маккой только кивает в ответ. Он приближается к стеклу, и Хан медленно поворачивается в его сторону. Сейчас он не выглядит пугающим. Почему Маккой боялся его раньше? Этого он тоже не помнит. Сейчас в голове стучит только навязчивое: «Возьми кровь, возьми кровь», и у него нет другого выхода кроме как послушаться. Первые секунды в камере Хана как погружение в ледяную воду. Температура тут еще ниже, чем снаружи, и Маккой недоуменно смотрит на Хана. Тот сидит с прямой спиной, в тонкой водолазке, и у него такой вид, будто это нормально. Он выжидающе смотрит на Маккоя, слегка приподняв бровь. Маккой таращится в ответ. Голосок в голове притихает, и Маккой пытается сконцентрироваться хотя бы на одной мысли, потому что в голове сейчас мешанина. Ему кажется, что пятая доза была лишней. Да и без четвертой он бы обошелся. Он трясет головой. - Что же с вами, доктор? – спрашивает Хан. Будь Маккой в состоянии думать, он бы, наверно, попытался уловить насмешку. Сейчас он пару секунд действительно раздумывает, что с ним. Ему холодно. Как Хан может вообще разговаривать, когда здесь так холодно? Как он может тут думать? Нет, это несерьезно. Он поднимает палец, открывает рот, чтобы что-то сказать, забывает, что именно, и разворачивается, чтобы уйти. Маккой чувствует на спине пристальные взгляды охраны, и да, точно, у него в руке все еще зажат гипошприц – все еще пустой, между прочим. Сейчас вот только… Он возвращается в камеру Хана через десять минут на подгибающихся ногах – последний стимулятор заканчивает действовать, и Маккой понимает, что просто не дойдет до медотсека за следующим. Охрана открывает и закрывает рты при виде него. - Коммандер Спок приказал сообщать ему о всех посторонних визитах к пленнику, - выдавливает один из них. Маккой передергивает плечами. В данный момент ему абсолютно все равно. Именно поэтому он вваливается к Хану и скидывает рядом с ним стопку одеял. Хан смотрит на них, потом на Маккоя. - Доктор? – спрашивает он. В этом слове притаилось где-то с десяток вопросов, на которые Маккой сейчас не в состоянии ответить. Он собирается что-то сказать на тему того, что ему надо взять у Хана новые образцы, но ноги его не держат, и ему хватает сил только чтобы опуститься на белый лежак напротив. Охрана обеспокоенно стучит по стеклу, но он только отмахивается. Так, что теперь? На левой руке у него висит еще одно одеяло, которое он не успел отдать Хану, и Маккой сует под него и правую руку, предварительно отложив гипошприц – холодно. Так лучше. Он плохо помнит как, но через десять секунд одеяло укрывает его колени, а через двадцать он безвольно закрывает глаза под неподвижный взгляд Хана, который так и не сдвинулся с места, чтобы закутаться в одеяла. Перед тем, как провалиться в сон, Маккой вспоминает. Про синяки на шее и про насмешливый шепот над ухом, и про то, как Хан чуть не отправил его на тот свет. Он засыпает, не успев испугаться.