Дикая

— Ну давай, вали отсюда! — Вот и свалю! И не удивлюсь, если в скором времени сдохнешь! — Ничего, справлюсь как-нибудь. А ты и дальше шатайся по лесу со своей псиной! Не прошло и пары часов, как вновь развязался спор по поводу обязанностей. Охотница предложила обойти округу в радиусе пятиста метров, а Карла оставить дома, но тот наоборот хотел пойти в патруль, ибо что это, не мужик что ли? Да и они почему-то не рассмотрели вариант пойти вместе. Хотя, почему не рассмотрели? Каждый мысленно представил себе такое развитие событий и каждому это не понравилось, так как хотели избавиться друг от друга хотя бы на часик, а тут такой хороший шанс пошататься по лесу, пока твой временный союзник отсиживается дома. Охотница зашагала прочь от этого места. Нога вновь разболелась, не позволяя бежать, и каждый шаг отдавался жжением и болью плюс к этому добавлялось раздражение и злость. Будь такая возможность, то она бы взорвалась, но вместо этого покраснела как помидор. По дороге распинывала поганые ветки вместе с шишками, так не вовремя попадавшиеся на пути. Сильвер рысил рядом, постоянно оборачиваясь на подозрительные звуки и принюхиваясь, чтобы в любой момент успеть вовремя среагировать, но ветер дул по пути, и различить какую-либо опасность впереди не представлялось возможным. — Нет ты представляешь, этот упырь решил потешить свою гордость и захотел покомандовать! — внезапно обратилась Охотница к волку, который непонимающе на неё уставился. — Сын шерифа он, видите ли. Раз сын шерифа, то пусть выживает сам, незачем мне с ним возиться. Сдохнет так сдохнет, мне нет до него дела. Последние слова обуяли сомнения. Дело, как ни странно, было ─ здесь большую роль играло личное любопытство хоть немного узнать своего сверстника, ведь потом, после нахождения его группы, она вновь станет выживать одна. Признавалась ли себе в этом? Конечно нет. Любопытство однажды завело её не туда, но сейчас отчего-то не хотелось верить в плохое, даже думать об этом. Но настроение всё равно полетело к чертям, а всего лишь из-за какого-то недопонимания… Охотница со злостью раздвинула кусты и, не найдя под собой опоры, с визгом полетела вниз. Она прокатилась по обрыву, раздирая одежду вместе с кожей ─ попадавшиеся корни не щадили ничего. Приземлилась на живот и простонала от нахлынувшей боли и множественных ссадин и порезов, которые начинали жутко жечь. Сильвер так и остался наверху, обеспокоенно ища путь спуститься, но в итоге только инстинктивно отпрыгивал обратно, поскальзываясь на краю и осыпая землю. Он ещё немного потоптался, поскулил и всё-таки убежал в обратном направлении. Охотница встряхнулась и перевернулась на спину, с ужасом обнаружив мертвецов, которые начали поворачиваться на звук. Они были в десятке метров, и она могла бы с ними справиться, да вот только было не двое-трое, а чуть ли не с десяток, если не больше. Похоже они тоже свалились сюда, пока перемещались стаей. Она попыталась встать, но грохнулась обратно из-за вспыхнувшей боли в ноге, которая ещё сильнее повредилась. Откуда столько проблем сегодня?! А проблем и вправду перевалило за норму: подворот ноги, грёбанный спор, падение в яму, встреча с мертвецами и вновь подворот ноги. Такого букета неприятностей судьба никогда не преподносила, разве что только тот плен у извращенцев мог сравниться с теперешней ситуацией. Но ведь выбралась оттуда? Выбралась. А что сейчас мешает? Охотница отползла к противоположному краю и попыталась подняться, но земля сыпалась под ногами, от чего она скатывалась обратно. Ходячие не медлили: их уже разделяло небольшое расстояние, и ещё чуть-чуть и будет поздно. Охотница, лёжа на спине, выстрелила в одного, затем в другого и ужаснулась, когда не обнаружила стрел. Точнее стрелы были, но после падения переломались, а некоторые так вообще выпали. Ей ещё повезло, что не напоролась на какую-нибудь. Она бросила это дело и стала дальше карабкаться, цепляясь за корни, и было достала до верха, как мертвец схватил её за ногу и потянул на себя. Девушка вцепилась в корни, но те стали предательски выходить из земли. И уже совершенно отчаявшись, когда надежды не оставалось, её крепко схватили за руку и потянули наверх, выдирая из цепкого захвата. Нога отозвалась тянущей болью, а через несколько секунд полыхнула огнём, чуть ли не заставляя закричать. Охотница до крови прикусила губу, тем самым предотвращая какие-либо звуки, и привстала с земли, не без злости, полыхнувшей в глазах, воззрившись на спасителя, коим оказался никто иной, как сын шерифа, который смотрел холодно, без единой тени на хоть какое-то положительное чувство, что уж там говорить про беспокойство. Охотница мысленно поблагодарила его за благородное действо, но воздержалась от каких-либо слов. Сильвер всё вертелся рядом, тычась своим холодным мокрым носом в грязную, всю в ссадинах кожу, однако с лёгким дуновением ветра, который шёл с противоположной стороны зловещего провала с мертвецами, он вскинул голову и насторожено принюхался, а через пару секунд уже тянул за уцелевшую одежду хозяйку, не без труда пытавшуюся встать с земли и не принимая ничью помощь, коей итак не последовало. Она сразу смекнула тревожное состояние волка и обернулась; на противоположной стороне послышались хрипы, а следом за ними начали показываться один за другим мертвецы: кто-то падал в яму, кто-то обходил, но все направлялись к ним. Видать, те зомби в провале как раз от этой стаи, от которой, можно предположить, они оторвались этой ночью. Охотница двинулась вперёд, заметно хромая на невероятно разболевшуюся ногу и с трудом сдерживая хоть какие-либо звуки, а Карл, чуть помедля, тоже спешно пошёл по направлению дома, почти срываясь на бег и постоянно оборачиваясь на хрипы мертвецов. Они дошли без происшествий и ввалились в дом, сразу заперевшись. Карл прикинул, чем можно забаррикадировать, и начал двигать ближайшие шкафы, и в итоге задний вход был надёжно закрыт, в который сразу начали долбиться мертвецы. Охотница же проковыляла на кухню и вновь упала на тот диван, поморщившись от вспыхнувшей боли не только в ноге, но и по всему телу. Царапины начинали жечь, из некоторых до сих пор текла кровь, ладно что не ручьём, так что нужно было срочно всё обработать, если есть чем. Она уже хотела подняться и поискать чего полезного — всё-таки не до конца обшарила шкафы, но её остановил твёрдый голос: — Сиди. Не хватало, чтобы слегла от своего упрямства, — прозвучало недовольно, даже с капелькой злости, однако проскакивали нотки… заботливости? обеспокоенности? Без понятия, но главное то, что уже не хладнокровно. Можно ли было считать это первым шагом к их взаимопониманию? Возможно, так что Охотница засунула своё негодование подальше и лишь для галочки немного скривилась, но так ничего не ответила. Пусть сделает то, что хочет, она не будет препятствовать. Карл прошествовал на кухню и вновь начал перебирать шкафы, затем направился к другим комнатам и наконец, исследовав весь первый этаж, наткнулся на небольшую красную коробочку — старая, в нескольких местах помятая автоаптечка с выцветшей надписью открылась, обдавая парня почти выветрившимся больничным запахом. Здесь лежали лекарства, срок годности которых давным давно истек, активированный уголь, а также спирт в небольшой баночке и упаковка бинтов вместе с ватой. Большой улов, что сказать! Это считалось сокровищем, чуть ли не равным стоимости куска чистого золота по мирному времени, но сейчас потерявшим какую-либо ценность. Всё-таки хорошо, что они наткнулись на этот дом, а не пошли дальше в лес, как хотела девушка. Карл с минуту смотрел на раскрытую аптечку, затем, что-то решив для себя, кивнул и направился к «больной». Охотница максимально быстро обработала раны и ещё раз перевязала сильно распухшую ногу так, чтобы свести движения к минимуму — что ж, строгий постельный режим на несколько дней точно обеспечен. Всё это время парень сидел в противоположном кресле и смотрел в одну точку, слегка нахмурившись. Мысли о разъединённой группе и семье не покидали голову с самого побега из тюрьмы — что с ними? Где они сейчас? Живы ли или уже ходят в поисках живой плоти? Ответов не было, и это очень сильно беспокоило, особенно та окровавленная корзина, где должна была быть малышка Джудит. Охотница уверила, что с ней всё в порядке, хотя наверняка сама тоже склонялась к печальному исходу событий, но старалась не распространять итак хреновое настроение, за что ей отдельное спасибо. Карл почувствовал, как ладони коснулось что-то влажное, и перевёл внимание на Сильвера, сидящего рядом с креслом и в упор глядящего на него… благодарным взглядом? Разве животные способны на такое человеческое чувство, как благодарность? Карл улыбнулся и потрепал его по голове — хорошая скотинка, что сказать, раз привел его на помощь своей неуклюжей хозяйке. Это же надо было так лохонуться, чтобы свалиться в яму с мертвецами! Одна только мысль, что, не подоспей он вовремя, то её бы сожрали, не оставив и живого места, приводила в ужас — врагу такого не пожелаешь (хотя для Губернатора это было бы слишком милосердно по сравнению с тем, что он сделал), а тут твой сверстник, временно союзник и просто девушка… Лучше не думать об этом. Охотница ещё какое-то время посидела на диване, только сейчас осозновая, что произошло. А ведь ещё бы несколько секунд и всё, ты теперь зомби. Почему-то не хотелось признавать, что этот упрямец спас жизнь. Что, получается они теперь квиты? А нет, он должен ещё одно спасение за тот случай в лесу, когда Сильвер разбудил её. Охотница тихо усмехнулась, незаметно наблюдая за ними — похоже, волку понравился парень, вон как руку лижет. Она глубоко вздохнула, недовольно подмечая пытающихся вломиться в дом мертвецов, которые своими бесконечными хрипами и постоянной долбёжкой уже начинали давить на нервы. В принципе можно было уйти через парадный выход, да вот если бы не чёртова нога, то они были бы уже далеко отсюда. Но опасности как таковой не было: в дом можно пробраться только через окна, но они мало того что высоко находятся, так ещё и просто так не пробьёшь, разве что пулей, задний выход надёжно забаррикадирован шкафами и вдобавок подпёрт близко стоящей стеной, — коридор был довольно-таки узким, — а через главный вход просто невозможно было пробраться: огромная металлическая дверь с узорчатой ковкой способна выдержать любые тяжести, но в неё итак никто не ломился до поры до времени. Вообще был ещё выход на крышу, но он пока полностью бесполезен. Это слишком хорошее место для выживания, но всё равно оставаться здесь довольно опасно — а где, собственно, будут добывать пропитание? Если надолго остаться с пачкой макарон, то потом не предоставится шанса выбраться — мертвецы окружат дом, и шансы сбежать заметно упадут. Нет, долго оставаться нельзя. День плавно перешёл в вечер — постепенно становилось всё темнее, и вскоре видно было лишь очертания предметов да поблёскивающие на свету глаза волка. Охотница попыталась устроиться на диване и заснуть, но пытающиеся вломится ходячие прессом давили по мозгам в лютой тишине — никто так и не заговорил с момента помощи парня. Окончательно поняв, что провалиться в сон не удастся, она повернулась лицом к Карлу и, хорошо осмотрев его в темноте, решила хоть как-то разбавить атмосферу: — Спасибо за помощь, — попыталась улыбнуться, но выходило из рук вон плохо. Настроение упало ниже плинтуса. Карл дёрнулся, растерянно посмотрев на неё, но снова принял серьёзный, слегка недовольный вид. — Пожалуйста, — должно было прозвучать максимально пофигистично, в некоторой степени иронично, но получилось совершенно по-другому, как-то…никак. Ни тепло, ни холодно. Нейтрально. Охотница хотела ещё что-то сказать, но передумала и тихим свистом подозвала к себе Сильвера, задремавшего рядом с креслом. Волк тут же подскочил и оказался рядом с ней, уткнувшись холодным, влажным носом в ладонь. Она погладила его по голове, и будто все ненужные мысли покинули её; почему-то появилась уверенность, что всё происходящее ─ к лучшему, что мертвецы, долбящиеся в дверь, настолько ничтожны и не представляют опасности, что хоть открывай и впускай их внутрь. Настрой поднялся, и лёгкая улыбка всё-таки наползла на лицо просто так, потому что всё хорошо. Откуда такое странное, непривычное настроение? Может, внутреннее «я» было довольно тем, что она, наконец, не одна? Непонятно. Карл, ещё с минуту посидев в кресле, тяжело поднялся и сонный, хоть в темноте и не было видно, поплёлся на второй этаж в надежде, что там не будет так сильно слышно мертвецов. И не прогадал: если запереть обе двери, ─ и в коридор, и в комнату, ─ то шум действительно снижается к минимуму, плюс если положить подушку на голову, то можно без проблем заснуть. Охотница же, походу, не собиралась подниматься в свою временную комнату из-за травмы ─ хотя это вроде как не такая большая проблема, не перелом же. Карл застыл около кровати, что-то обдумывая, и спустя минуту направился обратно. ─ Ты собираешься здесь ночевать? ─ с долей сарказма тихо сказал он, чтобы ещё сильнее не раззадоривать ходячих. Девушка повернулась, и глаза её блеснули в едва пробивавшемся лунном свете, как у волка, также хищно и дико. Интересно, она специально нарабатывала такой взгляд? ─ Тебе-то какое дело? ─ непроизвольно вырвалось, о чём она немного пожалела ─ только-только начали нормально общаться, а тут снова настраивает против себя. Однако Карл, к её удивлению, не стал также колко отвечать, решив проигнорировать ─ ему тоже не очень хотелось вести бесконечную перепалку. ─ Наверху тише, ─ непринуждённо ответил он на немой вопрос, вновь развернувшись к лестнице. Он несколько секунд смотрел ей в глаза, но поняв, что зрительный контакт затянулся, поспешил удалиться. Охотница глубоко вздохнула и всё-таки решила последовать негласному совету перебраться на второй этаж. Она медленно приняла сидячее положение, стараясь максимально не тревожить пульсирующую тупой болью ногу, и попыталась встать, но тут же поняла, что просто так не дойдёт, нужно хоть какое-то подобие костыля, чего под рукой не оказалось, а в темноте всё равно ничего не разглядеть. Любое, даже самое лёгкое движение отдавалось волной невыносимой боли, что хотелось просто отрубить к херам ногу и не мучаться. Что ж, походу ей придётся спать здесь, в холоде, ─ нечем было укрыться, ─ если вообще сможет уснуть при таком-то шуме. Она не сразу поняла, что за ней наблюдают ─ походу Карл просто зашёл за стену, не поднимаясь наверх. Охотница резко обернулась на тихие шаги, думая, что мертвецы всё-так прорвались, но увидела худую фигуру парня, недовольно нахмурившись, чего он не смог бы увидеть ─ как она пропустила его присутствие? Наверняка из-за ходячих не услышала, как он не поднялся обратно. Карл подошёл к ней и молча протянул руку ─ мол, давай, помогу, раз уж сама не можешь встать. Охотница смотрела на него подозрительно: в чём, собственно, подвох? Но в едва освещаемых холодным лунным светом чертах лица не увидела и намёка на какое-нибудь злорадство или ещё чего отрицательного, только усталость и полную невозмутимость, будто это обычное дело ─ помогать ей. Она даже не подозревала, каких усилий потребовалось для сего действия. Охотница, чуть помедлив, всё-таки вложила свою холодную руку в его тёплую и по-особенному мягкую, хотя он был жутко жилистым и явно не добирал в весе. Она с его помощью поднялась и сразу же вцепилась мёртвой хваткой, чем вызвала внутренне недовольство парня, затем он перекинул её руку себе на плечо и медленно двинулся к лестнице, практически неся на себе не такую лёгкую, как казалось, девушку. Путь по ступенькам представлял из себя нереальную муку для обоих, а один раз чуть вместе не грохнулись, ладно Карл успел ухватиться за единственный поручень. Они облегчённо выдохнули и даже посмеялись ─ как же нелепо сейчас выглядят, хоть комедию снимай! Сильвер тоже не остался в стороне и тихо, на самых подушечках, взлетел по ступенькам, нетерпеливо развернувшись к ним, но тут же скрылся в коридоре. Спустя какое-то время двое подростков доковыляли до первой комнаты, временно принадлежавшей Охотнице. Карл довёл её до кровати и даже посадил, мысленно усмехнувшись своим действиям ─ ей богу, обращается с ней как с трухлявой старухой. Он уже почти вышел из комнаты, как услышал тихое: ─ Спасибо. Ещё раз. Он остановился в проходе, но ничего не сказал, в следующую секунду окончательно скрывшись за дверью.