NON CONFICIAT TEMPORE IN DUBIUM
Forever & Ever More — Nothing But Thieves
— Просьба неофициальная, так что обойдёмся без формальностей, — произнёс Тсукаучи, впуская ребят в свой кабинет в отдалённом конце длинного полицейского коридора, туда, куда обычно не ступала нога обычного гражданского. — Херовенькая у вас обстановочка, детектив, — едко отозвался Катсуки, скептически осматривая захламленный кабинет Тсукаучи. На столе лежали кучки бумаг с позитивными цветными папками, на обложке которых обязательно виднелось слово «убийство», «ограбление», «перестрелка» и всякого рода обычные вещи, случающиеся в их не самом безопасном штате. Детектив, не обратив на издёвку парня внимания, совершенно спокойно перешагнул коробку с ещё одними документами. Словно кабинет являлся архивом всего того хлама, которое не успели или не захотели разбирать. — Это всё для дела, — ёмко и без прикрас сказал Тсукаучи, небрежно складывая лежащие на столе папки в одну большую стопку, которая то и дело могла упасть. Мина в который раз сморщила нос, явно сомневаясь в своём решении составить парням компанию. Её педантичная и чистоплотная натура отказывалась находиться в этом ужасе больше двух минут. — Ордера у меня нет, а вы не писали заявлений и не заполняли соответствующие документы для дачи показаний, — устало выдохнул Тсукаучи, убрав пятернёй растрёпанные волосы. Красные от недосыпа и передозировки кофеина в крови глаза медленно осмотрели рабочий стол, словно пытаясь отыскать мелкую соринку на «идеально» отполированной поверхности. Видимо, он совсем не замечал творящийся у него в кабинете бардак. — Поэтому ваш дальнейший отказ на сотрудничество я приму как должное. — То есть, мы можем отказаться от вашего предложения? — Изуку подчеркнул последнее слово с некой долей брезгливости. Его интерес привлекла доска для заметок слева от двери. Пока Мидория проходил через завалы бумаг и коробок, Тсукаучи хрипло ответил: — Я надеюсь, что вы сможете оказать мне услугу. — Полиция уже просит помощи у дилетантов? — тихо усмехнулась Мина, не без беспокойства присаживаясь на то кресло для посетителей, что казалось вполне сносным. — И как же вы дошли до такого? Но всем дела не было до колкости Ашидо, даже Изуку не проронил ни слова, напряжённо изучая материалы на стенде. Вырезки из газет, распечатки полицейских рапортов, показания судмедэкспертов, портреты пропавших без вести и фотографии с мест преступлений явно не с приятной обстановкой, — одновременно это завораживало и неприятно настораживало. Пока Ашидо и Тсукаучи обменивались между собой тупыми фразочками, Бакуго подошёл к Мидории. Изуку не сводил взгляд с фотографий окровавленных трупов, безвольными мешками лежащих на грязном асфальте. Его рука слегка дрогнула, когда пальцы невольно потянулись к одной из фото. Катсуки посмотрел на неё и промолчал, ведь ему не нужны были объяснения. Этот снимок был спрятан под остальными файлами, но Изуку не мог не заметить знакомую блузку с цветами и старые потрёпанные джинсы. Сердце на миг замерло и громко стукнуло о рёбра, когда он полностью увидел труп Сецуны, который видел лишь однажды, на даче показаний, и то эту улику на секунду пронесли перед его глазами, но страшная картина отписалась в сознании посильнее рекламных промо на огромных баннерах. Видеть вновь лицо подруги не вызывало тягучей печали; пробивался только рвотный позыв от лицезрения синего и болезненного лица с вытаращенными пустыми рыбьими глазами; лица, только недавно имевшего живой румянец. Изуку очнулся только тогда, когда его руку накрыла рука Катсуки. Она осторожно оттянула её от фотографии, которая скрылась с глаз другими снимками. Мидория потупил взгляд и слегка прикусил губу, сжав руку Бакуго. — Для чего вся эта хрень? — спросил Бакуго, указывая на стенд. Тсукаучи, пытающийся оттереть пятно от стаканчика кофе на бумаге, рассеяно скосился на доску. — Я провожу независимое расследование о мафии Лос Анджелеса, — детектив, споткнувшись о ножку кресла, чуть не упал на пол, но смог устоять на ногах. Он подошёл к парням, слишком импульсивно для прошлого его сонливого состояния замахав рукой. — Это всё, что я смог достать у нас в архивах, связанное с делами Шигараки. Информация достаточно исчерпывающая, хотя и не до конца логичная. — «Независимое расследование»? — недоверчиво перебил Бакуго, скривив лицо. — Так звучит, будто вы без чьего-либо ведома начали заниматься этой ересью. Бакуго заметил, что попал в самую точку. Тсукаучи сжал губы в тонкую линию и медленно выдохнул. — Да, это совершенная правда, — поражённо признался мужчина, но в его дальнейших словах была открытая надежда на то, что ребята смогут его поддержать. — Но я счёл это дело необходимым! Я не был удивлён, что Шигараки имеет большие связи в полиции Лос Анджелеса, но не полагал, что его влияние может достигнуть и нашего города, — Тсукаучи нервно хмыкнул. — Смотря на намёки капитана, я знатно осложню свою жизнь, если буду и дальше копать под мафию. Я еле успел достать необходимую информацию до того, как мне закрыли доступ в архив. Но я не могу забросить это дело, ни в коем случае! — Хотите под колёса лечь? — хмыкнула Мина, вальяжно откинувшись на спинку кресла. — Мы мешать не будем. А если вы хотите нас в свой подбитый корабль взять, то я вот что скажу: сами чините свои дыры. — В чём состоят ваши несостыковки? — поинтересовался Мидория. — В каком смысле? — Итак, буду ясен и краток, — Тсукаучи откашлялся и принялся за объяснения. — Во всех этих делах видна рука мафии: перестрелка на Кросс-роуд, где были найдены шесть тел, возможно, это были люди другой преступной банды, которую Шигараки приказал убрать; убитый охранник у морского порта, где была совершена сделка по сбыту наркотиков; пойманные дилеры, которые загадочным образом были найдены в камере, подвешенные простынёй; некоторые свидетели, которые держали рот на замке до тех пор, пока их не нашли люди мафии — не замечаете закономерностей? Они избавляются ото всех подчистую, прикрывая свои убийства несчастными случаями. И они не просто подчищают за собой — они уничтожают всех, кто так или иначе был замешан во всём этом. Поэтому у меня к вам вопрос, мистер Бакуго, — Тсукаучи серьёзно посмотрел на него. — Что вы знаете об этом? Катсуки нахмурился. — В мафии всегда были люди, которые подчищали за всеми. Им платили больше, поэтому на работу не жаловались. Также были и те, которые прикрывали всё то дерьмо, что не смогли замять по-тихому. Их называли «белыми платками» — обычные офисные работники, которые незаметно изменяли отчёты полиции насчёт преступлений. — Простите, могу ли я вас перебить? Вы сказали: «те, которые подчищали за всеми». Не был ли в их числе Бубайгавара? — Он там один из самых главных уродцев. — Чёрт, — выругался Тсукаучи, сжав кулаки. — Происшествие с Бубайгаварой окончательно вывело меня из себя. Огромный залог, что перевёл аноним, позволил ему безнаказанно выйти из тюрьмы. И я не смог ничего сделать, — прошипел детектив, сминая попавшуюся под руку бумагу. — Капитан ясно дал мне понять, что здесь уже решаю не я. Если я продолжу в том же духе, самое лёгкое, что меня ожидает — это увольнение и выезд из штата. — Но вы не собираетесь это делать, верно? — изогнула бровь Мина. На уставшем лице Тсукаучи пробежала торжествующая улыбка. — За всю свою работу я не бросил ни одного дела. Я привык к угрозам. И вот что не даёт мне покоя, — он указал на Бакуго. — Почему вы остались в живых? Катсуки напрягся, не сводя с детектива твердого взгляда. Изуку посмотрел на него и успокаивающе погладил по плечу, хотя и сам не вселял должной уверенности. Он так же был потерян, как и холодное тело Сецуны на заброшке. — Почему Шигараки не убил вас сразу же, когда вы покинули мафию? — продолжал свои предположения Тсукаучи. — Почему позволил проходить условный срок, быть под надзором полиции? По каким причинам позволял вам жить? Не поймите меня неправильно, я вовсе не угрожаю вам, просто пытаюсь выяснить причину. Ведь с таким влиянием Шигараки мог запросто подкупить офицеров полиции, или соцработников, или просто прислать группу по устранению. Может, Шигараки оставлял вас в живых, потому что ему это было нужно? — Это было бы нелепо с его стороны, — неуверенно проговорил Мидория. — Ведь так? Я-я не знаю… — Такие люди не просто оставляют в живых столь значительных свидетелей, — Тсукаучи принялся ходить взад-вперёд по комнате, насколько позволяло замкнутое пространство. — Невозможно, чтобы вы оставались без присмотра. — Какой нахер присмотр? — резко воскликнул Бакуго. — Я не подпускал этих ублюдков к себе ни на грёбаный дюйм! Чё вы вообще несёте? — Я могу ошибаться, но… — детектив замолчал, поочерёдно обводя каждого тяжёлым взглядом. — Среди ваших друзей, знакомых, или просто студентов никто не ведёт себя несколько странно? Мина от удивления привстала с места, подозрительно впиваясь чёрными зрачками в Тсукаучи. — Откуда вы знаете? — Ашидо осеклась, жалея о своих словах. Неуверенное выражение лица Тсукаучи мгновенно загорелось от правдивости своей догадки. — Так, значит, это правда, — удовлетворительно произнёс детектив. Мина опасливо переглянулась с Изуку. — Вы пытались держать это в секрете, чтобы, возможно, самостоятельно выследить его? Я могу объяснить, в чём заключается мой интерес: на допросе Бубайгавара смог проговориться об их тайном сообщнике, но большего он мне не удосужился рассказать. Я хочу выслушать вашу историю… — Надоела мне вся эта пустая болтовня, — грубо прервал его Бакуго. — Сами же сказали, ордера у вас нет, так что нам незачем тут всё выбалтывать. Говорите, что от нас хотите, и кратко. — Я хочу помочь вам, — чистосердечно поведал Тсукаучи. — Я вижу, что вы тоже хотите узнать правду, вывести мафию на чистую воду, понять, что случилось с мисс Токаге. Но у вас нет необходимых средств для этого, ведь так? Я предлагаю взаимопомощь: в полиции ещё есть те, кто не танцует под дудку Шигараки или Даби. Я могу попросить их участвовать вместе с нами. От вас требуется только информация: кто в Юуэй так или иначе повёл себя крайне подозрительно. Суммируя наши силы, мы сможем… — Встретить завтрашний день на мусорке с простреленной башкой, — с желчью закончил за детектива Катсуки. — Парочка малолеток да несколько копов не смогут противостоять разросшейся мафии. Вы хоть себя слышите? Это тупо. Бакуго скосился на Мидорию, которого весьма убедил самоубийственный план детектива, потому что веснушчатое лицо уже продумывало детали их будущих действий, что Катсуки точно не нужно. — Если так хотите, я могу помочь, — нехотя ответил Бакуго. — Только не ждите, что я полезу в кровавое месиво, чтобы разузнать правду. С меня и со всех достаточно. — Ты хочешь заниматься этим в одиночку? — запротестовал Изуку. — Даже не думай… Катсуки не хотел даже выслушивать его возмущение, затыкая рот Мидории рукой. Мыча что-то нечленораздельное, он с недовольством посмотрел на блондина. — Мы всё решили, детектив, — сухо сказал Бакуго, выпроваживая сопротивляющегося зеленоволосого из комнаты. — Звякните там, все дела. Ауч! Не кусайся! — Хорошо, — ответил Тсукаучи, уперев руки в бока. — Я позвоню вам, когда сочту нужным. — Ты что там вытворил? — воскликнул Изуку, когда Бакуго удосужился отпустить его в коридоре. — Ты не полезешь во всё это, усёк? — отчеканил Катсуки, наклонившись к Мидории. — Чтобы я не видел тебя здесь. — Значит, сам решил лезть, никого не послушав? — причитал его Изуку, ничуть не испугавшись тона блондина. — Я не буду смотреть, как ты рискуешь собой! — Лучше займись своей чёртовой задницей, ведь ты вообще думать не умеешь! — Я сам знаю, что мне лучше делать! И я не останусь в стороне! Если лезть в яму, то делать это вместе! — Ты меня совсем не слышишь, идиот? Ты. Никуда. Не. Сунешься. — Это ты никуда не сунешься! — Ваша забота друг о друге выглядит порядком странновато, — заключила Мина, встревая между ними, чтобы парни, не умеющие признаваться о своих переживаниях, не набили лица. Ашидо бессовестно схватила их обоих за руки и потащила к выходу из полицейского участка. — Но как же это романтично! Вы так беспокоитесь о жизни друг друга, но продолжаете об этом молчать. — Тебя забыли спросить, принцесска, — пробубнел Бакуго, смахивая её руку со своей. Он отвернулся в сторону, чтобы они не запалили его покрасневшие уши. — Так что, ты согласна, Мина? — спросил Изуку. Девушка легко кивнула; прежнее умиротворённое состояние не исчезло даже после просмотра десятка фотографий с мест преступлений. — Я не буду стоять в стороне. И смотри, — Ашидо достаточно громко прошептала Мидории на ухо. — Твой красавчик покраснел. — А ну заткнись! *** — Слушайте, ребят! Как насчёт устроить небольшую алко-вечеринку? — С какого боку ты вдруг зовёшь нас на пьянку? — бросил Бакуго, исподлобья взирая на блондинистую голову. Каминари, глупо заморгав, открыл рот, чтобы изречь свои убедительные доводы и причины данного неожиданного поступка. — Чувак, ты чего такой жуткий? Ну вы же типа с Миной друзья, составьте нам компанию. — Я ей не дружок, — в прежней манере ответил Катсуки, криво взглянув на Ашидо. Она снисходительно хмыкнула на его бестактный жест и высокомерно подняла голову. — За такие деньги, которые я отдала за тебя в качестве залога, ты уже у моих ног должен лежать. А может, и не только около ног, моя спальня… — Мина, я же тебе все твои волосы выдеру, — премиленько улыбнулся Изуку, посылая ей убийственный взгляд изумрудных глаз. Иногда нужно сдерживать девушку от чрезмерной саркастичности и наглого флирта. Мина искренне хохотнула, удостоверившись, что ей удалось взбесить друга, и подошла к стоящему перед ними Каминари. — Да забирай ты своего капитанчика, у меня свой мальчик есть, — в довершение своих слов Ашидо смазливо поцеловала Денки и крепко прижалась к нему. Покрасневший и немного растерянный Каминари не сразу пришёл в чувства или, что ему свойственно, просто не сразу начал думать. — Всё равно никто не может быть лучше нашей с Ками парой. — Я не ослышался? Ты сейчас оскорбила Катсуки или я прочёл в твоём открытом намеке колкую язвительность? — Мидория встал на защиту парня, хотя он должен был понимать, что Мина сказала это чисто в силу своего противного характера. Бакуго не собирался участвовать во всей это херне, но освободить руку от цепкой хватки ему удалось с помощью небольшой силы. — Вы можете заткнуться наконец? Мы здесь не базар по продаже ёбырей устраиваем. Что за пьянка-то? — О, точно, — спохватился Каминари, придерживая Мину за талию. Странными и загадочными обстоятельствами, которые не имели определённых причин, этот пацан позволил себе устроиться на их законном месте, то бишь, за зарезервированным навечно столом, чувствуя себя как нельзя прекрасно. — Я надыбал несколько купонов на бесплатную выпивку в баре «У Джози». Но там нужно привести кампанию как минимум из четырёх человек, поэтому я и приглашаю вас. Так что, вы согласны? — Эй, принцесска, тебя не смущает тот факт, откуда он вообще достал купоны? — Бакуго цинично указал на Каминари, не сдерживая своего постоянного нахмуренного лица. — Ты, небось, по мусоркам шастал или тащил их у промоутеров? — Мне не важно, откуда он их раздобыл, — ответила Ашидо. Она в подобной манере ткнула на Катсуки. — И не надо здесь наглеть. Ты не королева Великобритании, и без тебя как-нибудь выпьем. — Уж британскую королеву я перепью, не боись, — фыркнул Бакуго, не замечая, как пререкание Мидории с Ашидо медленно перетекло в перепалку между ним и этой зазнавшейся девкой. — О, и да, за остальное бухло платишь ты, раз уж такая богатая. — Размечтался. Сам за себя платить будешь. — Ты не забыла, что со мной ещё один пойдёт? — Бакуго растормошил волосы Мидории, на что Изуку приглушённо прыснул. — Ему бесплатной выпивки не хватит. — Вот Изуку я куплю всё, чего он пожелает. А ты прикуси язык, паршивец. Небось, даже не знаешь, что Изуку любит из алкоголя. — Ещё чего! — громко заявил Бакуго. — Крепкий джин с текилой, — он с уверенностью повернулся на Мидорию, который неуверенно сморщил лицо. Блондин слегка потерял свою прежнюю решительность. — Да? — Почти, — тихо сказал Изуку, щёлкнув его по носу и улыбнувшись. — Я предпочитаю тёплый мартини. Его телефон зазвенел. Мидория посмотрел на экран и встал с места. — Я отойду ненадолго, окей? — Изуку, увидев интерес блондина, успокаивающе поцеловал его в лоб. — А вы пока решайте, что да как. — Кстати, нужно ещё и Эйджи позвать, — предложил Каминари. Мина скосилась, резко сменив своё умиротворённое выражение лица. — Сейчас напишу ему. — Слушай, а мы не можем обойтись без него? — мягко начала Ашидо, отодвигая телефон Каминари подальше. Бакуго не понимал, чем Киришима может помешать их намечающейся вечеринке. Наоборот, этот красноволосый пацан составит отличную компанию для него. Но Мина, похоже, считала обратное. — Тебе меня мало? — Но Эйджи… — Эйджи, Эйджи, один Эйджи у тебя в голове. Я твоя девушка, ты должен уделять внимание мне. — Оу, ладно, я просто… — Денки засомневался в своих словах, с некоторой неуверенностью взирая на девушку. Но Ашидо так и выделяла поразительную стойкость и нежелание звать Киришиму с ними. Бакуго это не понравилось по нескольким причинам. Первая: Киришима неплохой малый и, возможно, хороший собутыльник. Второе: он как раз может рассказать, как всё прошло с Мирио, а непринужденная атмосфера и стаканы алкоголя обязательно развяжут его язык. Другие причины Катсуки пока не придумал, но эти две выглядели очень убедительными. Поэтому он не мог не вклиниться. — Звони ему. — Коротко сказал Бакуго, указывая головой на телефон. Две пары глаз посмотрели на него: обескураженная и противно-сердитая. Но Бакуго было насрать на их явные противоречия. — Извини, сладкий, но тебя не спрашивали, — протянула Мина, но её неудавшийся монолог Катсуки прервал как нельзя кстати: — Сказал — звони. Давай. Каминари, вздрогнув, потянулся за телефоном, набирая быстрый набор. Ашидо хотела было возразить, но её снова бесцеремонно перебили. — Простите, ребята, но я не смогу с вами поехать, — сказал Изуку, присаживаясь рядом с Катсуки. Блондин непонимающе взглянул на него, но Мидория лишь украдкой стрельнул на Денки, одними губами произнося: «потом объясню». Бакуго это не понравилось в особенной степени. — Тогда что? Я звоню? — спросил Каминари. — Да. — Нет! — одновременно воскликнули Бакуго и Ашидо. Катсуки взбесился. — Да какого хрена? Чем тебе он не угодил? — Всем! — резко кинула Мина. — И это уже не твоё дело. — Слушай, чертова принцесска, никто твоим прихотям следовать не будет, так что можешь просто умолкнуть… — О, так вон же Эйджи! Эй, Эйджи! — громко закричал Каминари, замахав другу рукой. Киришима в двадцати метрах от них дёрнулся от неожиданности, поднимая опущенную голову. Денки широко улыбнулся, подзывая его. — Идём сюда! Эйджиро на миг странно посмотрел на их компашку, но вынужден был приблизиться. Непонятное поведение Киришимы вдобавок скрашивали красные волосы, скрывающие почти всё лицо, и устало опущенные плечи, словно он только что вышел после шести пар. Подтянув рюкзак, он остановился перед ними. Полу-прищур глаз обвёл каждого, но быстро промелькнул от Мины, как будто Киришима неосознанно сторонился Ашидо. — Эйджи, у нас есть к тебе интересное предложение, — задорно начал Каминари. Мина сильно дёрнула его за рукав, приказывая молчать. — Прости, Кири, но ты знаешь Ками: он всегда говорит, а потом думает, — миленько улыбнулась девушка, впиваясь в фигуру Киришимы глазами чернее ночи. Эйджиро косо обратил на неё внимание и тут же отвернулся, нервно подтягивая рюкзак снова. — Ты, наверное, сильно спешишь. Извини, что зря потревожили. — Ты на пьянку пойдёшь с нами? — Бакуго не заботился о какой-либо вежливости, заявляя Киришиме прямо в лицо. — Мы четвёртого ищем. — Эм, — Эйджиро нахмурился, странно смотря на Катсуки. — Не знаю даже… — Не «не знаю», а идёшь, — в приказном тоне декларировал Бакуго, скрещивая руки. Мидория странно-обеспокоенно посмотрел на него. — Нам ещё поболтать с тобой нужно. — Ну, окей, я не против, — пожал плечами Киришима, неестественно бегая глазами по парку. Хорошо, что он не заметил, с какой примесью злобы и гнева Мина взглянула на Бакуго, который срать на её истерики хотел. — Кстати, ты доиграл ту партию в Dragon Age? Мина, я пойду, — Каминари быстро чмокнул её в щеку, подпрыгнув с места и подходя к удивлённому такому напору Киришиме, но немного смущённому. Не переставая возбуждённо болтать с ним, Денки и Эйджиро покинули проклятое место, как раз тогда, когда Ашидо решила выплеснуть всё негодование на головы Мидории и Бакуго. — Ты что делаешь, скажи мне, — прошипела розоволосая, наклонившись к Бакуго. — Ты мог просто помолчать? Этот Киришима только мешает мне и Каминари, и я не позволю ему стоять между нами. А ты только что всё испортил! — Кто звонил? — Катсуки решил проигнорировать пассивную импульсивность Ашидо, сосредоточившись на молчаливом Мидории. — Шинсо, — напряжённо ответил Изуку. Твёрдый взгляд приглушённого зелёного уставился в экран смартфона. — Сказал, что Нейто находится в больнице. — В больнице? — переспросила Мина и слегка привстала от неожиданной новости. — Что с ним случилось? Он в порядке? — Как я понял из его слов, Нейто в порядке, но пока без сознания из-за сотрясения мозга. Также у него обнаружили ушибы средней и легкой тяжести. Врачи утверждают, что налицо результат неудачного падения с лестницы, потому что следов драки на его теле не было найдено. Изуку замолчал и сильно прикусил губу. Этот жест выдавал его встревоженность с головой. Между тем Ашидо словно на иголках сидела: то и дело ёрзала и не могла совладать со своим волнением. — Монома не может просто так упасть с лестницы, нет, — замотала головой она. — Дело здесь явно нечистое. Что ещё Шинсо сказал? — Это всё. Он не может сейчас посетить Нейто в больнице, поэтому я иду туда вместо него. Тогда вы тем временем должны будете узнать у Киришимы информацию о Мирио и Сецуне, хорошо? — Так вот почему, — пробормотала под нос Мина. Парни навострили уши. — Почему — что? — спросил Мидория. — Мина, ты о чём? — Вчера Монома звонил мне, — тихо ответила она, задумчиво накручивая локон на палец. — Но я подумала, что он снова станет болтать о всякой бесполезной ерунде, поэтому я и не взяла трубку. А вдруг, — Ашидо затаила дыхание и от внезапного осознания раскрыла глаза. — А вдруг на него напали? Что если он звонил мне, чтобы предупредить о чём-то важном? Или он хотел попросить помощи? Нам нужно это выяснить! — Мина, подожди, — Изуку остановил её решительность, и он прекрасно понимал, почему подруга в таком состоянии. Ему тоже хотелось немедленно разобраться в ситуации, но для начала нужно как следует обдумать их дальнейшие шаги. — Не торопись. Я поеду в больницу. — И ты поедешь туда один? — Бакуго пристально посмотрел на парня. — Не забыл, что за тобой охотятся? Ты самостоятельно никуда не двинешься. — Но это необходимо, — с нажимом сказал Мидория. Сведённые брови и растерянный взгляд шли вразрез с его заявленной решительностью. Он так же, как и Ашидо, встревожен за состояние своего друга, но даже по этой причине Бакуго не собирался менять свою точку зрения. — Кто-то мог прознать о том, что мы начали копать. Поэтому он и постарался избавиться от одного из нас. Я не могу сидеть и ничего не делать, зная, что на каждом шагу не только нас с тобой, но и друзей поджидают опасности. Нам нужно разобраться со всей этой ситуацией как можно скорее! — И поэтому ты решил пожертвовать собой ради других? Здесь нет места слепому благородству. Не суйся в изначально провальное дело. — Почему? — Изуку непонимающе воззрился на Катсуки. — Мой друг в больнице! На него определённо кто-то напал! И если мы не узнаем, кто это сделал, пострадает ещё один. Поэтому я еду, без вариантов. — Я не позволю тебе шастать без присмотра, — Бакуго сильно ткнул Мидорию в грудь. Твёрдый голос имел предательские дрогнувшие ноты. — Я поеду с тобой. — Если ты пойдёшь со мной, кто разузнает информацию о Мирио? Киришима не станет откровенничать с Миной, он может довериться лишь тебе, — Изуку тепло улыбнулся, растроганный заботой Бакуго, хоть разглядеть это не получится с первого раза. — Ничего не произойдёт за этот вечер. Доверься моей везучести. Своё недовольство Бакуго решил скрыть сердитым выражением лица. Всё-таки слова Мидории имели небольшой смысл: чем быстрее они разберутся с этой хренью, тем скорее передадут дело Тсукаучи, который уже сам будет решать, как засадить Шигараки и всех его дружков. Он хотел обыкновенного покоя, освобождения от прошлого, которое не собиралось его оставлять никакими способами. И если Мидория продолжал копаться в грязных вещах, ему ничего не оставалось кроме вовремя оттащить зеленоволосого, прежде чем он копнёт слишком глубоко. — Как знаешь, — тяжело выдохнул Катсуки, признавая временное поражение. Он устроил голову на согнутой руке, намеренно избегая взгляда Мидории. — Разберись с этим побыстрее. — Я, пожалуй, пойду, — кашлянула Мина, ощущая нарастающий интимный момент. — Встретимся на вечеринке. — Твои глаза прямо твердят: «береги себя», однако губы настойчиво продолжают молчать, — произнёс Изуку, поглаживая его по спине. Бакуго на секунду дёрнулся и неуверенно посмотрел на Мидорию. Может, он и имел это в виду, а может, всё совсем не так. Но он благодарен, что веснушчатый прочитал его эмоции без слов, облегчая ему работу. — Ты… Мидория остановился на полуслове, обескураженный резким движением блондина. Притянув его за футболку, Бакуго напористо поцеловал его, не разрывая зрительного контакта. Изуку, покраснев от неожиданности, расслабился в его объятиях, позволяя затянуть себя в медленный тягучий поцелуй, странно-необычный, отличный от тех грубых и жарких поцелуев, что Катсуки так любил. Изуку понимал, что блондин хотел сказать молча, сказать то, что слова не смогут произнести. Именно поэтому, оторвавшись друг от друга, Изуку ощутил тяжёлый удар в сердце, оказавший влияние на появление слёз в уголках глаз. Он молча стёр их шрамированной рукой. Губы растянулись в трогательной улыбке. И в голову не приходили мысли, он на миг позволил себе забыть о реальности. Тонкие руки обхватили алеющие щёки, прищуренные карминовые глаза неустанно вглядывались в каждую промелькнувшую эмоцию на веснушчатом лице, выполняя приевшуюся привычку искать тайный смысл во всём, что Изуку делал. Сейчас лицо Мидории было простым и спокойным, будто водная гладь посредине дня. — Я люблю тебя. Красноречивое молчание послужило ответом. Оно было сильнее любых слов. ***What did you think when you made me this way?
— Давай, теперь твоя очередь, — Каминари, нетерпеливо вливший в себя около трех бутылок крепкого немецкого пива, тихо хохотал и почти растекался за их отбитым у одних крупных мужчин столиком. Если в самом начале их развлекаловки этот пацан уже готов валяться на полу, Бакуго представлял, что случится спустя каких-то полчаса. — Я не собираюсь в этом участвовать, — кратко ответил он, лениво крутя в руках противное пиво с фруктовым вкусом, пришедшееся ему по бесплатному купону. Сладкий и слишком приторный вкус ягод с дешёвым спиртом и без единого намёка на пиво — Бакуго лучше купит нормальную выпивку, а это выльет в горло затупевшему в край Каминари. Его пьяное хрюканье глушила танцевальная музыка, разрывающая барабанные перепонки. — Ну правда, не будь таким грубым, — поддакнула парню слегка подвыпившая Мина, опасно мотая бутылкой над столом. Кто-нибудь точно должен запечатлеть картину растрёпанных волос, подтянутого чуть ли не до задницы платья и расфокусированных глаз с расплывшимися тенями. Пьяная Ашидо становилась более человечной. — Сыграй в игру. Что тебе стоит? Она уткнулась носом в шею Каминари, бормоча что-то несвязное, но понятное для такого же хмельного мозга блондина. Пока эти двое смеялись с тупыми выражениями лиц, Бакуго скосился на Киришиму, не выронившего пока ни единого слова. Скучающий взгляд был устремлён на бутылку холодной колы, ведь именно на его машине они приехали в этот бар. Катсуки не думал, что позволит хоть кому-то из их несуразной компании выйти отсюда трезвым. — Ладно, — раздражённо цыкнул Бакуго, задумываясь над ответом. — Я никогда не рубился в видеоигры. — Серьёзно? — прыснул от смеха Каминари, вынужденный по правилам отпить алкоголя. Киришима и Ашидо последовали его примеру. — У тебя не было детства, чувак. — Заткнись. Я сыграл с вами в вашу идиотскую игру, теперь твоя очередь, принцесска, — в баре заманчиво звала к себе бутылка крепкого и отнюдь не дешёвого виски. Бакуго подумал, что сможет подтянуть счёт за него Ашидо, когда она будет в неадеквате. Определённо заметив, что парень хотел встать с места, Мина намеренно громко произнесла: — Я никогда не трахалась со своим парнем в стенах универа. Бакуго остановился на полпути, посылая ей рассерженный взгляд. Быстро выхватывая из её рук пиво, он опустошил его остатки, всё-таки выходя из-за стола. — Довольна? Я за настоящей выпивкой. — Тогда принеси мне Бьянку Санрайз, пожалуйста. — Размечталась. Будем пить виски, и только его. Ашидо хмыкнула от натянутой напыщенности блондина и вернулась к парням. Приправленная небольшим количеством алкоголя вместе с нечётким взглядом и помутневшим разумом, Мина не могла не заметить, как Киришима украдкой таращился на Каминари, неумело прикрываясь притянутой к губам бутылкой содовой. Колкая взвинченность пожелала явиться на свет, вместе с мерзким чувством собственничества. — Ты следующий, Кири, — видя непонимание на лице Эйджиро, Мина толкнула к нему новую бутылку. — Твоя очередь рассказывать, чего ты не делал. — Я за рулём, — напомнил ей парень. Ашидо презрительно фыркнула. — И что? От одного пива ничего не будет. Ну, если так хочешь, я начну, — девушка странно улыбнулась, не сводя с Киришимы игривого прищура. — Я никогда не хотела друга в сексуальном плане. Промелькнувший страх на лице Киришимы Мина различила как нельзя чётко. Признаться, её развеселил взволнованно мечущийся взгляд парня, постоянно возвращающийся к объекту его томимого воздыхания. Мина вдоволь хотела насладиться его глупой безответной любовью, но в этот момент Каминари, разомкнув глаза, пригубил свою бутылку под аккомпанемент двух ошеломлённых взглядов. Каминари удивленно поднял брови, с опаской смотря на бутылку. Мину его поведение всполошило не на шутку, раз она всерьёз посчитала, что Денки продолжал участвовать в их игре. — Ками, ты сейчас шутишь или нет? — дрогнувшим голосом произнесла она, с замиранием сердца глядя на Киришиму. Тот так же, как и розоволосая, пребывал в недоумении. Сглотнув, Киришима залился краской, вовсе не от жаркого и тяжёлого воздуха в баре. Мина вдруг поняла, что её подколы зашли слишком далеко. Она крепко схватила его за руку, приказывая ответить на вопрос. — Ты и правда хочешь его? — Что? — Каминари вследствие пьяного состояния сначала не понял слов девушки. Но ему потребовалось время, чтобы осознать это. С глупо приоткрытым ртом Каминари перевёл взгляд на напряженного Киришиму. Лицо блондина вмиг вспыхнуло как яркие огни светофора. — А-а, в смысле я прослушал вас, я совсем не это имел… Эйджи, я… Чёрт, мне нужно в туалет. Не договорив, Каминари поспешил позорно ретироваться с места, но его побег был остановлен Миной, продолжающей тянуть его за рукав. — Я пойду с тобой, — бросив напоследок неприятный взгляд на Киришиму, она ушла вместе с Каминари, оставляя Эйджиро наедине с горланящей музыкой и густой пустотой в голове. Он непроизвольно сжал бутылку колы в руке, расплескивая сладкую газировку по ладони. Неоновый свет прожекторов ложился на капли, отбрасывая мерцающие блики, спадающие дальше к запястью и скрываясь под тёмной толстовкой, обдавая кожу холодным щекотанием. От пустого рассматривая ему стало не легче. — На, — вовремя оказавшийся рядом Бакуго оглушительно поставил на стол уже начатую бутылку виски и пару рюмок, грузно присаживаясь напротив. — Так и будешь мотаться с этой чёртовой колой? Аж тошно становится от такого зрелища. Вот, держи, — он протянул Киришиме полную рюмку горячительного напитка, успевая опустошить свою часть, сморщившись. — Отказы не принимаются. Киришима безвольно принял виски и через секунду залпом выпил его, чуть не задохнувшись от адского горения в горле. Бакуго лишь усмехнулся от его вида, расслабленно откидываясь на спинку диванчика. — Такой настрой мне больше по нраву, — он замолчал, потому что Киришима особо и не слушал его. Его внимание было сосредоточено на разглядывании кого-то в толще безмозглой толпы. Проследив за его взглядом, Катсуки тут же понял, в чём, собственно, обстоит дело. — Чем глазами стрелять, лучше бы подошёл да рассказал ему обо всём. — О чём ты? — Киришима мог бы и не изображать непонимание на лице, поскольку в эту чушь Бакуго точно не поверил. Красноволосый лишь тяжко вздохнул, от волнения разминая шею. Он протянул пустую рюмку блондину, которая в следующую секунду была полна до краёв. — Я не знаю. Я окончательно запутался, поэтому и не знаю, что мне делать. — В чём ещё запутался? — Катсуки закатил глаза, решив на время побыть психологом, в некоторой степени. Благо, что добротное виски скрашивало его недовольство, делая более дружелюбным и, можно сказать, более обычным. — Если ты думаешь, что делаешь это скрытно, то знай, что я устал наблюдать за вашими идиотскими переглядками. Ты не умеешь прятаться. — Ха, похоже, это заметили все, кроме него, — Киришима грустно хмыкнул в рюмку, снова позволив горлу неприятно покраснеть от цепкого жжения, гораздо легче ощущая последующий отходняк. — Может, он намеренно старается не обращать на меня внимание. — Поговори с ним, — сказал Бакуго, точнее, порекомендовав в своей угрожающей манере. — Не веди себя как заправская девчонка, что в тишине облизывается на свой предмет извращенского издыхания. Ведь этот идиот тоже отнюдь не дружеские слюни на тебя бросает. — Он с Ашидо и, похоже, у них всё серьёзно, — Киришима угрюмо опустил отяжелевшую голову, принимаясь стучать пальцами по гладкой поверхности стола, примечая каждую царапину и каждое пошлое слово, написанное черным маркером, но небрежно стёртое для пущей чистоты. — И что? — Бакуго не видел в этом аспекте ничего сверхзатруднительного, в то время как Киришима сравнивал его с несокрушимой горой. — Тебя действительно способна остановить какая-то зазнавшаяся девка? Умело скрывал нелегальные проделки своих дружков из команды, но не в силах отбить своего приятеля у одной хрупкой девчонки? Не смеши меня. — Но ты не смеёшься. — Потому что всё, что ты мне сейчас на уши вешаешь, — верх тупизны. Будь мужиком и иди поговори с ним. — А ты так и сведущ в делах сердечных, да? — хохотнул Киришима, в голову которому уже закрался крепкий алкоголь. Но, стоило признать, виски помогло избавиться от прежнего страха, избавиться от удушливых мыслей и несостоявшихся желаний. — Мне вот интересно: ты так же совратил Мидорию, или всю работу сделали за тебя? — Отчасти, может быть, — пожал плечами Бакуго. — Всё началось с того, что этот мелкий засранец подмешал мне афродизиак в алкоголь, после которого я уже в неадекватном состоянии его изнасиловал, что ему и требовалось, в принципе. Вот так всё и закрутилось. — Ты его любишь? — Он пиздец какой странный, — косвенно ответил Катсуки, невольно улыбнувшись. — Всё время ходит с таким загадочным лицом, раздувает высокопарные речи, которые я понять не могу. Носит эти растянутые майки, пряча свою худощавую фигуру, не знаю почему. А от его взгляда у меня иногда даже кровь в жилах стынет. Но на самом деле он обычный хнычущий задрот, который хочет казаться крутым. Я не знаю. Может, я чувствую к нему что-то большее, чем обычная привязанность. Если любовью можно назвать желание избить его до потери сознания, а потом обнять так, чтобы кости затрещали, то да — я не шибко горазд в любовных признаниях, но что-то да смыслю во всей этой мути. — Тогда я слегка озадачен, — тянущим голосом произнёс Киришима, хмуря брови. — Я не знаю, что действительно чувствую. — А я думаю, что знаешь. И если ты мужик, то иди и разберись уже со своим дерьмом, чтоб тебя. А не то достигнешь той точки невозврата, которую будешь не в состоянии исправить. — Черт, тогда я… пойду? Да? — Иди уже, придурок! — подтолкнул его Бакуго. — Как раз под эту идиотскую танцевальную музыку. Эта Piece of your heart уже на мозги давит. Засмеявшись, Киришима для храбрости опрокинул ещё одну рюмку виски и, набравшись пьяной решимости, побрёл в сторону коридора, ведущего в уборные. Бакуго не мог не усмехнуться от нелепости происходящего, но каким-то боком в его помутненном сознании закралось желание достать телефон и позвонить Мидории. Он не знал, для чего. Может, просто, чтобы услышать его голос и удостовериться, что с ним всё в порядке. Что же ещё от скуки могут придумать пьяные люди? — Мина, я думаю, здесь не стоит, — несвязно бормотал под нос Каминари, хохоча от дыхания в районе уха. Ашидо безапелляционно и несокрушимо прижала его к стенке, покрывая его шею смазливыми и ленивыми поцелуями. Но Каминари странным образом отвергал её попытку завлечь его на нечто большее, чем простые поцелуи и смущенные объятия. — Просто помолчи, — прошептала она ему в ухо, обдавая волной мурашек. Она беззастенчиво полезла своими руками под майку парня, заставляя его вздрогнуть и напрячь мышцы торса. Такая недотрога, — подумала Мина, прикусывая мочку уха и слыша тихое оханье. И этим слишком привлекательный. — Мина, правда, я… — заикался Денки, вялыми движениями оттягивая руки девушки от себя. Ашидо возмущенно надула щеки, вставая перед ним. — Что не так? — она развела руками. — Ты не хочешь меня? Каминари прикусил губу, отводя потупевший взгляд. Может, первый раз казался не таким, точно не в каком-то баре и опустелом коридоре под мотив громкой музыки и пьяного разума, но сейчас Мина больно не выбирала. Сердце до сих пор неприятно кололо от взгляда Киришимы, постоянно сопровождающего Каминари где бы он ни был. Это был взгляд обычного влюбленного бедняги, слишком стеснительного, чтобы сделать первый шаг. Но Ашидо не собиралась просто так отдавать того, кто так сильно пришёлся ей по нраву. Если говорить начистоту, то ей действительно сильно нравился Каминари, и Мина не могла назвать убедительную причину для описания своих чувств. Она давно не чувствовала такую тупую зависимость от глупого паренька, посмевшего влезть в душу своей простотой и умилительной придурковатостью. Нет, Мина не собиралась отдавать его никому. — Я до сих пор хочу в туалет, — заныл Каминари, освобождаясь от ее рук. — Ты так меня и не отпустила туда. Вынырнув через неё, он осторожно поплыл в туалет под долгий взгляд розоволосой. Обиженно сжав губы, она прислонилась спиной к стене, не заботясь о том, что её платье слишком открыто демонстрировало ноги и большую часть бёдер. И, если какой-то парень решится пофлиртовать с ней, эти самые ноги смогут с особой точностью зарядить ему промеж ног. Мина в последний раз посмотрела на закрытую дверь мужского туалета и поразмыслила, что дождётся Каминари за их столом. Ашидо крепко сжала телефон в кислотно-желтом чехле, набирая пароль, который чудом смогла запомнить. Ей выдался отличный шанс покопаться в его телефоне, ведь неизвестность по поводу той странной папки сопровождала её всё это время. Киришима медленно открыл дверь уборной. В глаза бросилась приглушённая обстановка с зелёными лампами, отбрасывающие холодный свет на парня, стоящего напротив зеркала и пытающегося причесать свои взмокшие волосы пятернёй. Музыка мычала в колонках по бокам от входа, но Киришима совершенно забыл про неё, как и про то, что до сих пор находился в баре, а точнее, в туалете этого бара. Какая ирония. Шанс для признания снова привёл его в уборную. — О, Эйджи, и ты здесь, — протянул голос Денки. Он сделал на своей голове разбросанный беспорядок. Эйджиро затаил дыхание. Каминари странным образом был поникнувшим и осунувшимся, глаза устало прикрыты, а лицо задумчиво обводило фигуру друга. — Бред какой-то, да? — тихо усмехнулся Денки. Зеленый свет над зеркалом промелькнул в глазах. — Что я творю? — Что ты имеешь в виду? — Киришима сделал шаг к нему. Каминари засунул руки в карманы свободных штанов, растягивая их. — Да всё это, — смутно ответил Денки, подняв голову к свету. Светлая кожа шеи еле заметно покрылась мурашками. Неизвестно, по каким причинам взгляд Киришимы мог зацепить именно это. — Мина, она… я совсем не знаю, как с ней себя вести. Что бы я ни делал, она требует совершенно другого. Блин, что за бредятину я говорю… Эйджиро подошёл ближе. Его пальцы скользнули по открытому предплечью, еле осязаемо водили по теплой коже. Каминари вздрогнул от таких прикосновений, но продолжал стоять на месте. — Скажи, что ты к ней чувствуешь, — сказал Киришима, неотрывно наблюдая за ним. Затаив дыхание, он следил за дрогнувшими ресницами и образовавшимися складками на переносице из-за нахмуренных бровей. Следил, как носовые крылья расширялись, набирая полную грудь воздуха, как Денки играл губами, то сжимая, то растягивая их. Картинка была настолько чёткая и слишком приближенная к его полю зрения, что Эйджиро на миг забыл, как правильно думать. — Симпатию, — устало произнёс Каминари. Его тяжёлая голова наклонилась вперёд, находя опору в виде плеча Киришимы. Эйджиро позволил себе провести рукой по растрёпанным волосам, мягко приглаживая их. — Мне она нравится как человек. Хоть и слишком высокомерна и чересчур настойчива, она и правда хорошая. Когда-то я действительно был без ума от неё, но сейчас я… Остыл? Или просто привык. Я не знаю, — последние слова Каминари надрывно просипел, неожиданно для Киришимы шмыгнув ему в плечо. Он поднял лицо Денки, призывая посмотреть на него. — Я тоже запутался, — негромко сказал Эйджиро. Слезливые глаза недоумённо приоткрылись. — Но я знаю, что должен был сделать всё раньше. Прежде, чем я понял бы, что это неправильно. Я знаю, что ты можешь оттолкнуть меня, но молчать я больше не в состоянии. — Эйджи, что ты… — Я люблю тебя. Каминари замер с приоткрытым ртом, ошеломлённо бегая расширившимися зрачками по лицу Киришимы. Позволил ему отвести его назад, в тёмный угол комнаты, туда, куда не отбрасывается холодный зелёный. Где темнота была для них сладким утешением. Поначалу Денки не принял его слова всерьёз, думая, что Эйджи просто хотел таким образом убедить его в их долгой дружбе. Но помутневшие красные глаза имели в виду вовсе не это. Им обоим стало страшно. — Эйджи, что ты… — осёкся Каминари, хватаясь за его одежду, словно ватные ноги могли подкоситься в любой момент. — Я правда люблю тебя, — торопливо зашептал Киришима, приблизившись к его лицу, обдавая горячим дыханием. Все слова, что сдерживались столько времени, вырывались наружу. — Я не знаю, когда это началось. Но я не мог продолжать нашу дружбу. Поначалу было противно от того, что я чувствовал к тебе, но потом отчаяние нахлынуло на меня, и я уже не мог совладать с собой. Я начинаю думать, что ты нравился мне ещё с детства, просто я не придавал этому большого значения. Но чем дальше, тем сильнее я не мог равнодушно смотреть на тебя. Каждый раз, когда ты начинал разговаривать о девушках, мне было так дерьмово, ведь я думал, что, признавшись, могу оттолкнуть тебя, разрушить нашу дружбу. Я не хотел, чтобы ты уходил от меня. Я не смог бы этого вытерпеть. — Не надо, замолчи, — просипел Каминари, мотая головой в попытках сдержать набегающие слезы. Но Киришима слишком долго молчал. — И когда ты начал встречаться с Миной, я подумал, что стану чувствовать себя легче. Ты был счастлив, и я не хотел мешать тебе. Но я не мог успокоиться, с каждым днем было только хуже и хуже. Я могу тысячи раз прокричать о том, что люблю тебя, что не могу без тебя, но я сдерживал себя. И сейчас я уже не могу совладать с собой. Взбудораженный и возбужденный своим кривым и быстрым признанием, Киришима наклонился к Каминари, прижимаясь своими губами к его. Первый поцелуй — слишком размытый, скомканный, отдающий виски и пивом, в туалете какого-то бара, и только от этого Эйджиро хотелось кричать от переполнявших его эмоций. Он отстранился, с надеждой смотря на Денки, продолжающего изображать каменное изваяние. На миг Киришиме почудилось, что он окончательно всё испортил, поддался чувствам, совершенно забыв спросить, чувствует ли что-нибудь Каминари к нему. На место окрыляющей радости пришло ледяное отчаяние. — Зачем ты всё это говоришь? — блондин закрыл глаза руками, молчаливо содрогаясь. — Почему? Что мне теперь делать? — Просто скажи, — дрогнувшим голосом ответил Киришима. — Скажи, и я уйду. — Нет, кретин! — воскликнул Каминари, истерично прижимаясь к нему. Он всхлипнул. — Никуда ты не уйдёшь! Какой же ты болван. — Ты… — Я тоже люблю тебя, идиотина! Чёрт, мы такие придурки, — Каминари нервно захохотал, сминая треморными пальцами его толстовку. Киришима тоже шмыгнул носом, сжимая его в своих объятиях так сильно, насколько возможно. — Да. Мы те ещё придурки. *** — Черт, да где же она, — шипела Мина себе под нос, пытаясь отыскать злополучную папку. Если после того случая Каминари запихнул её в другое место или же окончательно удалил, она точно взбесится. Вот она! Ашидо победно ухмыльнулась, контролируя дрожь в руках. Папка с одним документом. «Киришима! Срочно!». Посмотрела на число. Восьмое июня. Волнение достигло предела. Мина открыла папку и увидела только запись телефонного разговора. А может, это был автоответчик. Но нетерпение уже разлилось через края. Она нажала на проигрыватель, прижимая телефон к своему уху. И пропустила удар сердца от нахлынувшего страха. Этот голос… — «Привет. Это Сецуна. Сейчас уже ночь, но мне очень нужно поговорить с тобой…»НЕ ТРАТЬ ВРЕМЯ НА СОМНЕНИЯ