— Что вы делаете в моем доме? Кто вы?— женщина крепко держала ребенка за маленькую ладошку, непонимающе глядя на меня.
Мне совершенно нечего было сказать. Моя рана на животе навязчиво жгла, голова разболелась и я не могла ясно оценить ситуацию. Что я чувствовала в данный момент? Стыд из-за того, что нахожусь в чужом доме? Страх из-за незнания того, чем кончится эта глупая ситуация? В любом случае, сказать мне было нечего. И я молчала.
— Вы незаконно проникли в мой дом, я звоню в полицию! — женщина со злостью стиснула ладони, облаченные в черные кожаные перчатки. — И вам придется возместить ущерб, который вы нанесли, — она с долей сожаления и изумления окинула взглядом перевернутую вверх дном гостиную, и потянулась в карман за телефоном.
— Не так быстро, мэм! — знакомый звонкий голос заставил меня вздрогнуть. Джером Валеска стоял в дверном проеме и медленно,
с характерным звуком, снял пистолет с предохранителя.
Кто бы сомневался. Джером всегда приходит вовремя. Женщина вскрикнула и в ужасе распахнула глаза, боясь пошевелиться. Маленький мальчик повернул голову назад и испуганно взглянул на парня снизу вверх.
— Вперед, — сквозь зубы процедил Джером и толкнул хозяйку дома дулом пистолета в затылок, попутно закрывая входную дверь на замок. Она, словно на деревянных ногах, медленно прошла в центр комнаты, закрывая сына (я решила, что это ее сын) обеими руками.
— Мамочка, мне страшно, — тихо произнес ребенок, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Кто они? Что им нужно в нашем доме?
— Не засыпай мать вопросами, на которые у нее нет ответов, пацан, — Валеска доверительно заглянул мальчику в глаза, словно рассказывая большой секрет. — Как тебя зовут?
— Э... Эндрю, — со смесью страха и нерешительности произнес тот.
— Отлично, Эндрю. Присаживайтесь с мамулей на диван и не делайте глупостей, договорились? — Джером мило улыбается мальчику, но его настоящее настроение выдает ледяной взгляд.
— Прошу, отпустите нас! У меня есть деньги. И мы не будем заявлять в полицию! — женщина отчаянно всхлипнула. Валеска с раздражением кивнул на диван и она послушно села, усадив сына по левую сторону от себя.
— Нет, так не пойдет, — Джером оскалился и вырвал из рук женщины телефон, который она все еще сжимала. После чего отбросил его в сторону, и я заметила, как он плавно залетел под массивный шкаф. — Мне не нужны деньги.
— Джером, — я подала голос и Валеска резко повернулся ко мне, осматривая с ног до головы, словно до этого не замечал в комнате моего присутствия.
— Кэтрин, — на выдохе произнес он и подошел ко мне. — Я рад, что ты очнулась, — рыжеволосый парень мягко поцеловал меня в лоб и невесомо очертил пальцами мою щеку.
— Что ты сделаешь с этими людьми? — тихо спросила я, хотя боялась услышать ответ. Джером редко отпускал заложников живыми.
— Не переживай, Кэтти. Ребенка я не трону, — Валеска невинно вскинул вверх руки с раскрытыми ладонями, оставляя пистолет зажатым между большим и указательным пальцем правой руки.
— Нет, Джером, — я умоляюще схватилась руками за его черную толстовку. — Не трогай их обоих, прошу. Это их дом, мы тут незваные гости.
— Моя милая, — парень снисходительно посмотрел на меня и жалостливо нахмурил брови. — Я не могу все время идти у тебя на поводу, ты же это понимаешь? Но, так уж и быть, я постараюсь обойтись без смертей,
в этот раз.
Мысль, которая так часто крутилась у меня в голове в последнее время, больно кольнула. Джером никогда не станет лучше, не станет прежним. Я не смогу его исправить. Он просто
идет у меня на поводу. Периодически. По настроению.
Валеска снова подошел к заплаканной матери с ребенком и сел на диван напротив, вальяжно раскинувшись на мягких подушках. Он задумчиво перекидывал оружие пальцами с одной стороны на другую, не отводя холодного взгляда от женщины. Пытался найти выход из сложившейся ситуации.
Меня от всего этого подташнивало. Может, из-за открывшихся швов на свежем пулевом ранении. Или от того, что самый близкий мне человек сейчас направляет дуло пистолета на маленького мальчика, уже начинающего задыхаться от подступающей паники.
Через несколько минут гнетущей тишины Джером неспешно подходит ко мне, в другой конец комнаты, где я неподвижно стою уже черт знает сколько.
— Тебе уже лучше, Кэт, поэтому можно вернуться в город. Надоело сидеть в тени. Мать с ребенком оставим здесь, — Валеска не успел договорить, как мы услышали копошение позади, а затем топот ног.
— Телефон на втором этаже, милый! Позвони 911 и полиция нам поможет! — кричала женщина, пока Эндрю ловко миновал диваны и добрался до лестницы.
Джером громко выругался и побежал вслед за мальчиком, яростно сшибая все на своем пути. Парень стремительно догонял ребенка. Эндрю был уже на верхней ступеньке, когда Валеска с силой дернул его за синюю футболочку.
Мое сердце рухнуло в пятки, потому что в следующий миг Эндрю с тихим вскриком упал на спину, сильно ударившись головой, и покатился вниз по лестнице. Женщина истошно закричала и бросилась к сыну, лежавшему неестественной, сломанной куклой.
— Вернись на место! — Джером спустился и наставил на нее пистолет, отталкивая ее назад.
Сам он наклонился над ребенком и несколько раз проверил пульс. На его лице отразилась странная эмоция, которую я не смогла распознать, но через секунду ее сменило равнодушие.
— Он мертв, — четко произнес он, без капли стыда глядя в глаза в миг обезумевшей от горя матери.
Маленькие ручки Эндрю были раскинуты в стороны, а его яркие синие глаза теперь были навсегда закрыты. Я потрясенно смотрела на Джерома. В этот момент все мои воспоминания, связанные с ним, пробежали перед глазами. Я не узнавала его. Ему было абсолютно плевать на мальчика, и я не могла в это поверить.
— Нет! — взвыла мать и яростно вцепилась в Джерома своими острыми ногтями. — Мой сынок... ты врешь! — ей удалось выбить пистолет из его рук, и он отлетел на несколько метров.
Преимущество было на стороне Джерома. Он был намного сильнее, поэтому легко прижал женщину к стене и впился руками в ее тонкую шею. Она начала задыхаться, а ее тело медленно теряло силы и расслаблялось.
— Прекрати, Джером! — я подбежала сзади и пыталась оттащить парня от умирающей в его руках женщины, но не смогла сдвинуть его ни на миллиметр. — Прошу, остановись...
Ничто его не остановит. Он убил ребенка и глазом не моргнул.
Решение пришло быстро. Я крепко сжала поднятый с пола пистолет Джерома и грубо прижала дуло к его спине. Может, я действовала на эмоциях, но в ту секунду я чувствовала своим долгом спасти невинную жизнь.
— Я сказала прекрати, — решительно произнесла я, слегка трясущимся, но достаточно стальным голосом.
Я не была уверена, что это поможет. Однако Валеска был явно удивлен, потому что в следующую секунду он перестал душить женщину и медленно развернулся ко мне. Комнату заполнил его маниакальный смех. Смех смешался с надрывным кашлем и судорожными хриплыми вздохами жертвы. Мне хотелось зажать уши.
— А не то что? Убьешь меня из-за какой-то напыщенной богатой сучки? — парень, лицо которого озарила безумная улыбка, подошел ко мне почти вплотную, нас разделял только пистолет в моей руке, направленный на его торс.
— Ты перешел все границы, — мой голос дрогнул. — Ты убил маленького мальчика и тебе абсолютно все равно на это. Чуть не убил невинную женщину. Я не узнаю тебя, Джером.
— Я всегда таким был, Кэтти, — он бережно заправил прядь волос мне за ухо и оскалился. — Всегда был монстром. Неужели ты только сейчас это поняла?
Нет. Это ложь. Он был моим первым и самым лучшим другом. Он был тем, кто раз за разом дарил мне надежду, заставлял улыбаться и не терять веру в лучшее. Он дарил мне цветы и свои рисунки в самодельных рамках. Он с радостным смехом играл в догонялки с моим псом, когда думал, что я не вижу. Он всегда был рядом со мной. Он был для меня всем. И он точно не был монстром.
Он стал другим после Аркхема. Или после убийства матери, не знаю. Я долго закрывала глаза, обманывала себя. Но правда в том, что он медленно уничтожает меня. Отравляет, подобно сладкому и почему-то желанному яду. Джером перестал быть мальчишкой из соседнего трейлера, который каждый день дарил мне целый мир. Вот только принять окончательно это я никогда не смогу.
Мой взгляд наткнулся на бледную женщину с синеющими участками на шее. Она из последних сил подползла к своему мертвому сыну и теперь покачивала его на руках, истошно завывая. Джером так легко рушит чужие судьбы, словно вся жизнь для него — спектакль.
— Убери пушку, сладкая, — усмехнулся он и небрежным жестом оттолкнул меня в сторону, легко вырвав пистолет из моих рук. — Не угрожай тем, что все равно не сможешь сделать.
Он прав. Я не смогла бы в него выстрелить. Намного легче было бы приставить пистолет к собственному виску и нажать на курок, уйти со сцены на этой драматической ноте, закончить это безжалостное представление.
— Мы уходим, Кэтрин. Ох, и будь уверена, в городе я убью не одного невинного человека, — на его лице отразилась широкая ухмылка. — Привыкай.
— Мой дядя. Ты должен выпустить его из кладовки, — произнесла я, на что Джером театрально закатил глаза.
— Кто бы сомневался. Так уж и быть, — он тяжело вздохнул, а затем щелкнул меня по носу и неторопливой походкой, напевая веселую мелодию, пошел на второй этаж.
Я посмотрела на рыдающую женщину в красном пальто, которая 5 минут назад потеряла ребенка. Мне хотелось помочь ей, но я не могла. Для нее я враг. Зато я могу помочь другим, будущим возможным жертвам Джерома Валески. Взгляд метнулся на шкаф из темного дерева, под которым виднелся поблескивающий экран телефона.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы достать его, несмотря на то, что живот обожгло невыносимой болью, когда я резко наклонилась за ним. Заглушив собственный стон, дрожащими пальцами я набрала 911.
— 911. Чем я могу помочь? — прозвучал четкий женский голос.
— Я... мне... — сердце бешено колотилось, я не могла произнести ни слова. Неужели я действительно сдам Джерома полиции? После того, как чуть с ума не сошла, пока он был в Аркхеме?
Я не могу все время идти у тебя на поводу, ты же это понимаешь?
— Алло? Вы можете говорить? — голос женщины зазвучал обеспокоенно.
Будь уверена, в городе я убью не одного невинного человека.
— Да... Да, я могу говорить. Здесь Джером Валеска. Мы в доме в лесу, где-то за городом. Точного адреса не знаю. Прошу вас, отследите звонок и поторопитесь, — я спрятала телефон в кармане, как только увидела приближающегося парня на втором этаже. Он толкал перед собой измученного Марка Лоуренса.
— Что ты сделал, сукин ты сын, — дядя в ужасе смотрел на открывшуюся перед ним картину. Молодая женщина в шоковом состоянии и мертвый ребенок у нее на руках.
— Как всегда со своими нотациями. В этом весь Марк Лоуренс! — весело пропел Валеска, подталкивая мужчину пистолетом. Дядя встретился со мной взглядом.
— Кэтрин, ты плохо выглядишь. Как твоя рана? — Марк подошел ко мне и с печалью в глазах провел рукой по моей голове.
— Плохо. Нужно сменить повязку, я долго не продержусь, — я правда чувствовала себя отвратительно, но сейчас, в первую очередь, мне нужно было потянуть время, иначе полиция не успеет.
— Я все сделаю, — пробормотал Джером, поспешно доставая все необходимое. В его руках оказались обеззараживающие средства, чистая повязка и что-то еще.
Я легла на белоснежный диван и приподняла футболку. Валеска начал сосредоточенно обрабатывать мою рану. В голове невольно всплыли воспоминания:
— Ай! Джером, больно! — я испуганно смотрела, как парень безжалостно мажет йодом мой ободранный локоть.
— Терпи, Кэтти. Будет тебе уроком. Может, научишься смотреть под ноги хоть иногда? — Валеска не смог сдержать хохота, а я обиженно надулась.
— Я скатилась с гребанного холма, а тебе смешно! — гневно воскликнула я.
— Холм? А что сразу не овраг? Это был просто небольшой склон, — Джером продолжал веселиться. — С рукой закончил, теперь снимай футболочку, нужно тебя полностью осмотреть, — похабно произнес парень.
— Дурак! — покраснела я, кидая в него подушку.
Джером всегда оберегал меня и залечивал мои раны. На глаза наворачиваются слезы и мне хочется кричать от безысходности всей этой ситуации. Скоро приедет полиция и Валеска навсегда исчезнет из моей жизни. Осознание этого режет больнее ножа. Но разве я могла поступить иначе?
Смотрю на его холодное лицо, слегка закушенную в сосредоточенности губу, глубокие темные синяки под глазами. Пытаюсь запомнить каждый миллиметр его лица. Мне больно, мое сердце разрывается, я из последних сил сдерживаю слезы.
Через 10 минут, когда Джером заканчивает накладывать повязку на мой живот, отовсюду раздается вой полицейских сирен. Вот и все. Точка невозврата.
— Какого хрена? Кто вызвал копов? — не хуже зверя прорычал Валеска, бросая разъяренный взгляд на женщину в углу с сыном на руках. — Это ты, сука?
— Это сделала я, Джером, — ровно произнесла я, глядя, как быстро меняются эмоции на его лице. Гнев сменился непониманием, затем возникло разочарование и крупицы боли в глазах. Наконец он громко рассмеялся. Конечно. Его защитная реакция.
— Кэтти... моя самая великая слабость. Не ожидал я такого, — весело проговорил парень. — Все-таки благополучие каких-то незнакомых людей оказалось важнее моего для тебя?
— Дело не в этом, — из глаз побежали дорожки слез. — Я не могу смотреть, как ты уничтожаешь все вокруг, а вместе с тем уничтожаешь себя и меня. Я так сильно люблю тебя, но я не могу больше закрывать глаза на твои убийства, — меня начало трясти и слезы потекли с удвоенной силой.
В этот момент входная дверь была выломана, первыми забежали неизменные напарники: Джеймс Гордон и Харви Буллок. Сзади них было еще много вооруженных полицейских, словно сюда съехался весь департамент. Застигнутый врасплох Джером не успел даже вытащить пистолет, как Гордон скрутил его и застегнул наручники.
— Полегче, Джимбо, — усмехнулся Валеска на грубые и резкие движения детектива, а затем перевел безумный взгляд на меня.
— Ты и я, Кэтти, вместе навеки, помнишь? Никуда ты от меня не денешься. Я везде тебя найду, — в доме много людей, но его голос звучит громко и отчетливо. — И мы снова будем вместе, не сомневайся. Где бы ты ни пряталась, я всегда буду следовать за тобой, — леденящий смех заставляет всех напрячься.
— Ты можешь попробовать поиграть со мной в прятки, — продолжает он. — Но не забывай, что в детстве ты всегда проигрывала. Я уже давно проник в твое сознание и пустил корни, мы стали одним целым. Ты не сможешь так просто вырвать меня из своей жизни, — его голос становится громче, пока Джим уводит его к выходу из дома.
— Не забывай почаще смотреть по сторонам! Возможно, я буду прямо позади тебя... и тогда ты от меня никуда не денешься! — последнее, что я слышу от Джерома, после чего падаю на колени.
От пережитого шока мне становится трудно дышать, я чувствую себя застрявшей в тягучей нуге. В какой-то момент я перестаю слышать вой сирен и голоса полицейских вокруг меня, перед глазами словно образовывается густой туман и я окончательно проваливаюсь в блаженную темноту.
***
Я прихожу в себя в больнице. Об этом свидетельствуют белые стены, капельница, присоединенная к моей руке, а также несколько пустующих больничных коек в другой части комнаты. Медленно поворачиваю голову на источник звука и вижу за приоткрытой дверью дядю. Он разговаривает с какой-то женщиной, ее лица не видно.
Мое нахождение здесь было неудивительно. Мне так и не оказали должную медицинскую помощь после пулевого ранения. Еще и испытанный за день стресс, мой организм всего этого просто не выдержал.
— Кэтрин, милая, ты пришла в себя, — произнес Марк и подошел к моей кровати. — Мне так жаль, что тебе пришлось пережить все это, — скорбно пробормотал он и осторожно сжал мою руку в своей.
— Все в порядке, дядя, — я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла кривой и измученной.
— С тобой хочет поговорить комиссар полиции Готэма, — Марк кивнул в сторону вошедшей за ним женщины. Я узнала в ней Сару Эссен, которая совсем недавно была чуть не убита Джеромом. Марк Лоуренс коротко улыбнулся мне и покинул палату.
— Здравствуй, Кэтрин, рада тебя видеть, — Сара присела на стул рядом с моей кроватью. — В прошлый раз я так и не поблагодарила тебя. Ты спасла мне жизнь.
— Не за что, комиссар, — я приподнялась в сидячее положение и вопросительно взглянула на нее. — Но вы ведь не за этим пришли?
— Я хотела сказать, что ты поступила правильно. Джером Валеска опасен для общества, — Эссен устало улыбнулась.
— Я предала его, — горько усмехнулась я. — Разве это правильно?
— Ты знаешь, что иначе было нельзя. С таким образом жизни Джерома ожидало только два исхода: смерть или заключение в Аркхеме. Вот только перед этим от его руки пострадало бы еще много людей. Ты помогла этого избежать, — комиссар со смесью сочувствия и благодарности взглянула на меня.
— Он никогда не был добрым и порядочным человеком, — горько улыбнулась я своим воспоминаниям. — Ему пришлось рано повзрослеть. Он обозлился на мир, на людей, да и на себя, наверное, тоже. Но он позволил мне стать частью его жизни. Я единственная во всем мире, на кого он всегда смотрел иначе.
— Но он больше не тот мальчик из цирка, — понимающе произнесла Сара.
— Оставьте меня одну, комиссар, — попросила я женщину.
— Конечно, — Эссен развернулась к двери. — А, и еще хотела сказать. С тебя сняты все обвинения. Твой дядя увезет тебя из Готэма и ты заживешь новой жизнью, — мягко улыбнулась она и вышла из палаты.
Мои глаза наполнились непрошеными слезами. Сейчас передо мной стояла главная задача — я должна научиться жить без Джерома Валески.
***
В больнице я пробыла неделю. После чего мы с дядей уехали из Готэма обратно в цирк «Хэйли». Место, в котором я выросла, оставалось таким же, каким я его оставила. И все таким же пустым и одиноким без Джерома. Всего за два дня пребывания в цирке я словила на себе сотни презрительных взглядов. Конечно, все эти люди знали, что сделал их бывший нахальный сосед Джером Валеска и что сделала я.
Один Джулс был рад меня видеть. Я удивилась, что пес не забыл меня за столько времени. Теперь он не хотел отходить от меня ни на шаг, как, впрочем, и я сама.
На третий день мы сели в наш маленький трейлер и уехали из цирка навсегда. Моим новым домом стал город Портленд, в штате Мэн. Через какое-то время Марк устроился на работу, продал трейлер и мы сняли уютную двухкомнатную квартирку недалеко от центра. В Портленде мне нравилось, хотя я и не переставала в тайне скучать по Готэму, который неизменно ассоциировался у меня с Джеромом.
Я была рада, что мы с дядей теперь живем в нормальной квартире. Мой семнадцатый день рождения мы встретили здесь.
Через какое-то время я даже пошла на курсы английского языка и литературы, чтобы в будущем освоить профессию. А Марк совсем перестал пить, наконец-то побрился, подстригся и набрал в весе.
Сегодня я, по своей устоявшейся традиции, вышла с Джулсом на вечернюю прогулку. Осень радовала красочными листьями и теплой погодой. В парке было тихо и спокойно, изредка встречались случайные прохожие, которые не обращали на меня никакого внимания. Я присела на скамейку, пока Джулс радостно бегал по еще зеленой траве.
Каждый день я спрашивала себя, правильно ли поступила тогда? Каково сейчас Джерому в Аркхеме? А может, он сбежал и уже ищет меня? Порой, в завывающем осеннем ветре мне слышится его смех. Словно он, как и обещал, следует за мной по пятам. Джером сказал мне почаще смотреть по сторонам, и я смотрю, вот только вряд ли я смогу ответить самой себе: с надеждой или опасением?
Мне вспоминается нахальная улыбка и смешные солнечные веснушки по всему его лицу. Джером, мой лучший и единственный друг, моя любовь и безумие в одном флаконе. Но не каждая красивая история является таковой на самом деле. Валеска был ядом, разрушающим меня изнутри. Он уничтожал все на своем кровавом пути.
В детстве мы часто играли в прятки, и он всегда побеждал. Джером прекрасно знал, что я любила прятаться за клетками с обезьянами, чтобы коротать время не в одиночестве. Или в большом шатре, лежа среди множеств сидений и рассматривая узоры на изогнутой крыше.
－ Не умеешь ты прятаться, Кэтти! — звонкий голос четырнадцатилетнего рыжеволосого мальчика. — Я всегда тебя найду...
...даже не сомневайся.
