***
Следующее мое пробуждение оказалось не менее отвратительным. Я очнулась от выплеснутого в лицо стакана воды. По всей видимости, в комнате для допросов. Передо мной стоял молодой офицер в слишком большой для него полицейской форме. Он скривил тонкие губы и убрал с моего лица прилипшие пряди волос. — Кэтрин Уильямс. Наслышан. И ничуть не удивлен вас здесь увидеть, — парень самодовольно усмехнулся и сел напротив меня. — Что здесь происходит? Это какая-то ошибка, — я была совершенно шокирована происходящим и непонимающе оглядывалась. — Строите из себя невинную овечку? Убийца. Чего еще следовало ожидать от подружки маньяка… — офицер начал было распыляться, но его прервал вошедший в комнату человек. — Отставить, Фэрроу, — я вздрогнула, услышав стальной, но такой знакомый голос. — Я сам ей займусь. — Есть, сэр, — недовольно пробормотал парень и, напоследок одарив меня презрительным взглядом, удалился. — Уильямс, — сухо поздоровался Джеймс Гордон, не отводя взгляда от моего лица. — Не ожидал, что снова увижу тебя. Тем более при таких обстоятельствах. — Детектив Гордон, — прошептала я, с мольбой заглянув в его строгие глаза. — Я понятия не имею, что происходит, что было вчера и что я здесь делаю. Я ничего не помню, поверьте мне. — Я верю фактам. Ты была найдена в комнате мотеля с убитым мужчиной. На нем и на орудии убийства твои отпечатки. Внизу, в баре, сказали, что ты пришла вчера вечером и много выпила. К тебе присоединился парень и через какое-то время вы пошли наверх. Соседи слышали шум из вашей комнаты. Все улики указывают на то, что ты его убила, — холодно произнес Гордон. — Кроме того, известно, что ты ходила на встречу с Джеромом в Аркхем. Либо это он настроил тебя на убийство, либо после его посещения ты была расстроена и перестала контролировать себя. — Пожалуйста, прекратите, — по щекам полились слезы. — Я не делала этого, я не убийца… — неожиданно до меня дошло осознание и я в ужасе раскрыла глаза. — Это он. Это Джером меня подставил. Не знаю как, но это точно сделал он. — Как такое возможно? — взгляд мужчины все еще оставался непоколебимым, но все же немного смягчился, словно в надежде на то, что сказанное мной правда. — Я ведь ходила к нему вчера. Он был очень зол и явно настроен привязать меня к себе. Он хочет, чтобы меня заключили в Аркхем, — с каждым произнесенным словом я понимала все больше. — У него ведь есть связи, его даже санитары слушают. Он мог попросить кого-то проследить за мной и подстроить все это. — Даже если это правда, все улики против тебя. Здесь ничего нельзя сделать. По крайней мере, пока, — он, кажется, поверил мне, а потому стал выглядеть совсем подавленным. — Скоро приедет твой дядя и будет созван суд. Но, насколько я знаю, все единогласны, что твое место именно в Аркхеме. Никого не смутило то, что ты еще несовершеннолетняя. Все ненавидят Валеску и считают тебя такой же. — Что мне делать, детектив Гордон? — я забилась в рыданиях. — Я обещаю тебе, Кэтрин, что доберусь до правды. Рано или поздно, — он положил руку на мое плечо и слегка сжал. — Надеюсь, моя вера в тебя не напрасна.***
Следующие несколько дней происходили будто не со мной. Я не до конца осознавала происходящее и не могла поверить в то, что все это действительно реально. Мой дядя был совершенно раздавлен. Не думаю, что вообще видела его таким когда-либо. Он нанял хорошего адвоката, потратив все сбережения, что мы откладывали на задуманное путешествие по штатам. Однако все было впустую. Люди, что подставили меня, явно знали свое дело. Слишком чисто, невозможно докопаться. Весь мир поверил в то, что я совершила убийство. Журналисты упивались горячей историей и по всему Готэму разлетелись газеты с кричащими заголовками: «Возлюбленная серийного маньяка Джерома Валески, что ранее сдала его в руки властям, совершила убийство». И все в этом духе. До меня доходили слухи, что люди разделились на несколько лагерей: некоторые считают, что я всего лишь решила воссоединиться с любимым таким образом. Другие же думают, что я марионетка, которая вершит дело Джерома своими руками. Сегодня был суд. Произнесенный приговор уничтожил все те крохи надежды, что у меня оставались. Осознание нахлынуло на меня в тот самый момент, когда судья вынес вердикт, а дядя Марк истошно закричал и бросился ко мне. « — Нет! Нет, вы не посмеете! Она ни в чем не виновата! — мужчина вскочил со своего места и побежал в мою сторону. — Отпустите, не трогайте меня, — он яростно отбивался от преграждающих путь полицейских, пока Джеймс Гордон не велел им пропустить Лоуренса. — Послушайте меня, мистер Лоуренс, — детектив Гордон сжал плечо Марка и слегка встряхнул, но тот продолжал горько смотреть на то, как мои руки сковывают наручниками. — Я самолично провожу Кэтрин и буду следить за ее безопасностью. Я даю вам слово. — Вы допустили арест невиновной, не давайте ложных обещаний, — дядя грубо оттолкнул руку Джеймса Гордона и подошел ко мне. — Не стоило мне ехать, — тихо произнесла я. — Но ты же меня знаешь. Иначе я бы не успокоилась. — Это я виноват. Я тебя отпустил, хоть и чувствовал, что все это плохая затея. Какой же я дурак, — в уголках его глаз, испещренных морщинами, скопилась влага. — Не вини себя, дядя. Со мной все будет хорошо. Это не конец, — моих губ коснулась изможденная улыбка. — Прости меня, — последнее, что удалось сказать перед тем, как меня силой вывели из здания». Когда полицейская машина остановилась возле Аркхема, я окинула здание взглядом словно впервые. Столько раз видела эту лечебницу, но никогда не думала, что мне предстоит стать ее заключенной. — Я сам справлюсь, можете ехать, — Гордон кивнул коллегам и мягко подтолкнул меня к воротам. — Мне страшно, — зачем-то прошептала я. Словно это что-то меняет. — Все будет хорошо, Кэтрин. Я уже пообещал тебе, что добьюсь правды. Сделаю все, что в моих силах. А пока будь сильной. На входе нас встретил заведующий Аркхемом, Хьюго Стрейндж, о котором известно каждому посетившему Готэм человеку. Он широко улыбался и жестом приглашал нас войти. — Добро пожаловать, Кэтрин Уильямс, мы о тебе позаботимся, — лепетал он, пока мы шли по темным коридорам. Пройдя очередной поворот, мы остановились и с меня сняли наручники. Повернувшись, я увидела большую комнату, закрытую высокой и длинной решеткой. Множество людей в полосатых робах, сидящих за столиками, тут же развернулись в нашу сторону. Теперь я одна из них. На мне такая же одежда, а уже через несколько минут я буду сидеть с ними за одним столом. Я сразу увидела среди них Джерома. Он ухмылялся и на лице его не было ни капли удивления. Прямое доказательство того, что он знал и ждал меня. Это заметила я, Гордон и, не сомневаюсь, Стрейндж тоже заметил. Однако выражение лица психиатра оставалось таким же радостным. — Ох, Кэтти, какая неожиданная встреча, — Валеска мигом оказался прямо напротив нас, по ту сторону решетки. — Не волнуйся, Джимбо, я за ней присмотрю, — парень окинул меня жадным взглядом и провел языком по верхней губе. — Мне известно, что это ты все подстроил, Джером. Если тронешь ее, я тебе обещаю, до конца жизни будешь видеть лишь стены одиночной камеры и ремни на запястьях, — Гордон вперил в него уничижительный взгляд. — Как же я могу причинить вред своей дорогой подруге? — Валеска широко раскрыл глаза в притворном удивлении. — Мы с Кэтрин здорово проведем время. Поиграем, как в детстве, — медленно протянул рыжеволосый, сверкнув хищным оскалом. Детектив не переставал браниться с Джеромом, пока Хьюго нравоучительно цокал языком и открывал решетчатую дверь. Я не могла отвести взгляд от Валески, а в моей голове вихрем проносились мысли, страхи, разрушенные надежды и несбыточные мечты. Наверно, мое место действительно здесь. Рядом с ним. Судьба безжалостно связывает нас раз за разом. Игнорирую последние слова Гордона, обращенные ко мне. Слова поддержки и, уверена, ложных обещаний. Я медленно переступаю порог и перехожу на ту сторону. Мысленно прощаюсь со свободой и всей своей прошлой жизнью. Слышу щелчок затвора за спиной и инстинктивно дергаюсь обратно. Джером в последний раз нагло смотрит на детектива, а затем закидывает на меня свою руку, крепко сжимая. Даже не думаю сопротивляться или спорить с ним, сил совсем не осталось. Он неспешно сопровождает меня к дальнему столику и вальяжно располагается на лавке. — Вот мы и снова вместе, — его оглушительный смех легко перекрывает десятки голосов галдящих пациентов. — Ты добился своего. Доволен? — безэмоционально шепчу я, ловя сочувствующий взгляд Гордона, который коротко кивает мне и уходит вслед за Стрейнджем. — Очень доволен, моя милая, — парень приблизился ко мне почти вплотную, неспешно накручивая локон моих волос на палец. — Это было проще простого. Попросил нужных людей оказать мне услугу и они сделали все в лучшем виде. — Какая же я дура, что пришла к тебе тогда. Не жилось мне спокойно, на что я вообще надеялась? — я горько усмехнулась и оттолкнула его от себя, но он грубо перехватил мое запястье. — Наша встреча была лишь вопросом времени. То, что ты сейчас здесь, лишь удачное стечение обстоятельств. — Это несправедливо, — тихо произнесла я, уткнувшись взглядом в одну точку. — О нет, Кэтрин. Все справедливо. Ты первая сдала меня в руки полиции. Я лишь поступил с тобой точно так же, — Джером сжал пальцами мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. — То, что я действительно виновен, а ты нет — это уже совсем другой вопрос. Тогда мы были в одной команде. А ты нанесла удар в спину, предала меня. Это много ужаснее преступлений, что совершил я. — Ты не представляешь, сколько я думала обо всем этом. Я не знаю, как поступила бы, если бы вернулась в тот день. Но прошлого уже не изменить, — я силой заставила себя сдержать слезы, которые так и рвались наружу. — Я так скучаю, Джером. По нашему прошлому, по гнусному цирку. Как мы вдвоем, против всего мира… Все так изменилось теперь, — я то и дело переходила на шепот, сорванный голос не слушался. Глядя в родные зеленые глаза, я пыталась уловить в них хоть какие-нибудь эмоции. — Твои сопли ничего не изменят, я уже говорил, — выплюнул Валеска и резко встал. Как раз в тот момент, когда в комнате раздался короткий сигнал и вошли надзиратели. Нас отвели в комнаты.***
Протяжный дверной скрип заставил меня вскочить с кровати. Прошло три или четыре дня с тех пор, как она в последний раз открывалась. Меня заперли здесь в первый же день, передавая еду через окошко. Я медленно сходила с ума в темной крохотной комнате, а по ночам умирала от невыносимого холода, кутаясь в тонкое одеяло. На пороге показались санитары, которые тут же сжали мои руки с двух сторон и куда-то повели. Я не задавала лишних вопросов, да и эти мужчины не были похожи на тех, кто ответит. Через несколько коридоров мы оказались в небольшой душевой комнате. Санитар молча протянул мне кусок мыла. Я приняла его и поспешно скрылась в кабинке, занавешенной шторкой. Быстро вымывшись с ног до головы одним лишь дешевым мылом, я надела ту же одежду и вышла. Мужчины стояли на прежнем месте, ожидая меня. К моему удивлению, меня просто отвели обратно в комнату. Значит, моя изоляция продолжается. Перед тем, как захлопнуть дверь, санитар протянул мне две продолговатые таблетки и проследил за тем, чтобы я их проглотила. Мне было страшно принимать здесь медикаменты, но я понимала, что это неизбежно. Буквально через минуту я почувствовала небольшую легкость и слабость в ногах, отчего пришлось прилечь. Я почти засыпала, когда замок снова щелкнул. Но на этот раз вошел Джером, не прекращающий широко улыбаться. Я непонимающе уставилась на него и на закрывшуюся за ним дверь. — Надеюсь, ты отдохнула и пришла в себя за те дни уединения, что я тебе устроил. Да-да, стоит мне лишь попросить… — он самодовольно усмехнулся и присел рядом со мной на кровати. — Вот как сейчас. Я сказал санитарам впустить меня в твою комнату и оставить нас наедине. И, несмотря ни на что, не мешать нам, — глаза Валески безумно сверкнули в свете заходящего солнца, пробивающегося через маленькое окошко. — Чего ты хочешь? — мой язык немного заплетался из-за таблеток, я судорожно отодвинулась в угол кровати. — Дело в том, что я очень сильно соскучился по тебе, — Он медленно провел рукой вниз по моей щеке и его губы исказились в оскале.