Твой нрав обращает воду в пар

      Его взгляд стоит перед ней, когда она ест йогурт на ужин, она видит его в зеркале, когда расчёсывает светлые волосы, когда собирает учебники в рюкзак, химия падает и раскрывается, и на секунду вместо Менделеева она видит его. Черт.       Точно. У него просто запоминающаяся внешность. Ну или же его глаза, веснушки и голос настолько пленили её, что совсем не собираются отпускать.       При всём этом она является девушкой и, конечно, ждёт, что он позвонит за остаток субботы и воскресенье ну или хотя бы напишет, однако этого не происходит. Может, он боится? Или не может? Или не хочет…       В любом случае, пускаться в рыдания из-за этого подобно героиням мыльных мелодрам она не собирается. Но и сама никак не пытается с ним связаться.       Зои, Заку, Ленни или кому-либо ещё она ничего про все недавние события не говорит, просто потому, что не хочет. На вопросы тёти «Что это ты так мечтательно разглядываешь потолок?» или же Зои по телефону «Ты ещё тут? Земля вызывает Астрид!» она отмахивается. А потому в понедельник девушка как ни в чём ни бывало идёт в школу, встречается с Зои, мило говорит с ней о чём-то, но всё же незаметно наблюдает за входом в кабинет, в котором будет проходить первый урок. Вскоре звенит звонок, а его всё нет. Однако пока её это не смущает. Он иногда опаздывает.       Учительница, отмечая отсутствующих в начале урока, бегает глазами по классу, произнося фамилии учеников, которые в этот день не заняли свои места. И только доходя до буквы «Х» она спрашивает, поднимая голову:       — Кто-нибудь знает, что с мистером Хеддоком?       Это означает, что все остальные отсутствующие сообщили, по какой причине не явятся на урок, а он — нет.       Класс молчит. Учительница терпеливо вглядывается в лица детей, когда вдруг раздаётся звонок телефона.       — Простите, ребята, — она берёт свой телефон в руки, — о, это как раз отец мистера Хеддока.       Астрид немного щурится, конечно, создавая при этом искусственный минус глазам, но это помогает ей лучше видеть черты лица учительницы и то, как они меняются во время разговора. Женщина улыбается и кладёт трубку. И Астрид это бесит. Она не могла сказать, что именно сообщил отец Иккинга? Приходится сидеть и нервно стучать пяткой по полу в течение всего урока, а после этой нудной лекции о том, как создавалось «Ромео и Джульетта», чуть ли не со звонком вскочить, сгрести все принадлежности в рюкзак и подойти к столу учителя.       — А… Вам же звонил мистер Хеддок, да? — сжимая лямку рюкзака, прямо как парень, занимающий сейчас её голову, и нервно прикусывая губу, говорит Астрид в опасении, что не получит ответ на интересующий её вопрос. — Он сказал, что с Иккингом?       — Да, — улыбается женщина, долю секунды смеряя блондинку вопросительным взглядом, — Иккинг заболел.       Астрид кивает и мгновение колеблется.       — А… когда он придёт?       — Этого он не сказал, Астрид, — умилительно улыбается женщина, поправляя очки. — Прости.       — Да ничего. Спасибо.       Она выходит из кабинета.       Заболел? Это очень странно. Точнее, скорее странно то, что он ничего об этом не сообщил. Хотя, разве должен был? Они просто поцеловались и обнялись. Никто никому ничего не должен… Наверно, он сказал о болезни Вигго. Они же дружат вроде. А ей-то говорить зачем?..       Однако Хофферсон не из девушек, которые решают, что делать всё время всё должен парень, а если это условие не выполняется — конец отношением. Шагая по коридору, она достаёт телефон.       — В данный момент абонент недоступен, — из динамика раздаётся голос автоответчика, — пожалуйста, перезвоните позже.       У Иккинга даже нет собственного текста на случай, если кто-то звонит, когда он не может ответить. Это странно для современного подростка, но так похоже на Хеддока. И всё же удивляет и волнует девушку не это.       Они живут в двадцать первом веке. Где сейчас не ловит телефон? В глухой деревне разве что. Хотя, почему сразу не ловит? Может, просто разрядился. Ничего, она позвонит позже. Через несколько уроков «позже» наступает, а Хеддок всё также не берёт трубку.       У неё давняя нелюбовь к автоответчикам. В один такой вечер, когда Ленни не брала трубку, шёл дождь, было темно и сыро. Астрид первый год жила с тётей, ей было всего где-то восемь лет. Через час после времени, когда должна была прийти, но не пришла Ленни, зазвонил городской телефон. По нему голос какой-то женщины сообщил, что Элэйн Николсон не справилась с управлением на мокрой дороге и попала в больницу. Астрид до сих пор помнила, какой ужас от внезапно наступившей без тёти пустоты охватил её. Она сползла по стене и заплакала. Через несколько минут пришла соседка вместе со своими детьми, они забрали маленькую Хофферсон к себе на время, пока Ленни не вернулась. Это заняло где-то неделю. Это была одна из самых страшных недель для Астрид потому, что она хоть и жила, играя с детьми соседки и радуясь, но всё же каждый вечер неизменно вспоминала тот звонок чуть ли механического голоса женщины, сообщающей, что Ленни не вернётся домой, как обычно. В итоге всё было хорошо, Николсон отделалась ушибами, трещиной в ребре и шрамом над бровью, но всё же Астрид запомнила эту историю надолго.       С Иккингом, конечно, подобного сейчас случиться не могло, и все же голос автоответчика вгоняет Астрид в лёгкую дрожь. Кто-то кладёт руку ей на плечо, и она резко оборачивается.       — Ты чего? — улыбается Зои.       — Ничего. Пойдём? Что там у нас?..       — Химия.       — Химия… — повторяет, отпустив голову и разглядывая пол затуманенным взглядом, Астрид.

***

      Проходит два дня, а он не приходит. Астрид думает над тем, чтобы зайти к нему домой по дороге на тренировку. Это приходит ей в голову во вторник, и весь вечер она пытается сообразить, где достать его адрес. Утром в среду ей приходит в голову лишь одно: спросить у секретарши детектора. Не факт, конечно, что она поделится такой личной информацией, но попробовать всё же явно стоит.       Вместе обеда в среду Астрид подходит к кабинету Ньюбла, рядом с которым находится стойка секретарши. Женщина встречает Астрид улыбкой и отвлекается от каких-то записей.       — Здравствуйте. Не могли бы вы мне помочь?       — Конечно. Что я могу сделать?       — Можете дать мне адрес Иккинга Хеддока?       — Могу поинтересоваться, зачем? — её бровь вопросительно поднимается.       — Он заболел, я хочу его навестить.       — Прости, но это конфиденциальная информация даже для такого случая, — она пожимает плечами. — Ничего не могу сделать.       Кивнув и печально понурив голову, Астрид отходит от стойки. Стоит ей сделать пару шагов и поднять взгляд, как перед глазами откуда-то показывается лицо Вигго Гримборна. Девушка автоматически хмурится. Она делает шаг в сторону, чтобы его обойти, но ничего не выходит. Ей не дают прохода.       — Подожди, Астрид.       Его тон в этот раз не такой нарочито туманный, лицо не украшает наглая ухмылка, а глаза не глядят на неё, как на жертву. Это всё непривычно и странно, но всё же не может заставить её сопутствовать продолжению встречи.       — Да стой же! — он ловит её за запястье.       Девушка останавливается, но резко выдёргивает руку.       — Я хочу поговорить с тобой, — дальше он отвечает на её вопросительно-предупреждающий взгляд, — успокойся, у меня чистые и добрые намерения.       — О чём поговорить?       — Об Иккинге.       Это чуть ли не последнее, что она ожидает услышать. Они отходят с прохода в сторону, и Гримборн на удивление и впрямь спокойным мирным тоном говорит:       — Я правда хочу серьёзно поговорить с тобой. Я просто не знаю, с кем могу ещё поделиться. Ладно? — тут девушка неуверенно кивает, и он продолжает, перескакивая взглядом с людей в коридоре на неё и обратно, — После того случая на озере мне показалось, что вы с Иккингом начали общаться. Это так?       — Ну… можно и так сказать. Немного.       — Его нет в школе третий день. У тебя есть варианты, где он?       — Ну… Учителя говорят, что он заболел.       — Но при этом его телефон не отвечает. В сети он был последний раз утром в субботу. Даже эсэмэски не читает. Это очень не похоже на него. Он не особо открыт, но игнорирование — не его стиль.       — Я согласна, это странно. Но что ты хочешь всем этим сказать?       — Вчера я был у него дома, — озираясь по сторонам, словно опасаясь чужих взглядов, говорит Вигго, — мне открыл какой-то мужчина в костюме. Он сказал, что Иккинг очень болен, и не впустил меня. Но это не всё. Знаешь, я был у него в субботу днём. Хеддок сказал, что ему всюду мерещится какая-то машина. Я спросил, не следят ли за ним случайно, а он как-то странно сказал, что следят. Я тогда подумал, что он говорит несерьёзно, но теперь… теперь мне как-то не по себе.       — Ты ведь сейчас не шутишь, да?       — Я уже целых три дня смотрю исключительно в твоё лицо, Астрид! Похоже, что я шучу?!       На его щетинистом лице нельзя прочесть ничего, кроме серьезности, уверенности и вызова. Это радует, но то, что говорит этот внезапно серьёзный Вигго, ей совсем не нравится.       — Ладно, ладно… Просто так неожиданно, что ты рассказываешь это мне.       — Я же говорю, больше мне не с кем поговорить! Дагур явно не близок с Хеддоком, особенно после… — он кидает взгляд на Астрид и замолкает, — А Хедер… В общем, ты поняла.       Хмурясь при имени «Хедер», Хофферсон кивает.       — Но что ты предлагаешь сделать? Вломиться в дом Хеддоков и требовать, чтобы Иккинг починил телефон и стал наконец отвечать нам?       — План хорош, но не особо реален. Что-то мне подсказывает, что тот мужик в чёрном нас быстро остановит.       Астрид в раздумьях кусает губы. На пару мгновений Вигго замечает это и задерживает взгляд, но быстро собирается с мыслями и отводит глаза на стену.       Могла ли Хофферсон представить себе пару месяцев назад, что когда-нибудь будет стоять в углублении коридора с Вигго Гримборном и размышлять о том, как связаться с Иккингом Хеддоком? Определённо нет. Но то было пару месяцев назад. То было до бешеной истории с наказанием, химией, озером, обедом и соревнованиями.       То было до Него.       О, нет. Мыльные мелодрамы.       — У тебя есть телефон его отца? — Астрид поднимает глаза на парня.       — Да. Но только личный. Он тоже не отвечает.       — У него их два?       — Есть рабочий, но я не знаю точно, как его достать.       — Где работает его отец?       — Вроде в какой-то фирме… У него какой-то бизнес…       — Название фирмы помнишь?       — Я… А знаешь?.. Сейчас.       Он запускает ладонь в задний карман джинс и через минуты выуживает оттуда телефон. Вводит пароль, начинает что-то искать, быстро водя пальцем по экрану. Астрид смиренно ждёт, переводя взгляд с Вигго него на его телефон.       Тут палец Вигго перестаёт метаться вверх-вниз по экрану, и он, кажется, приближает какое-то изображение. Парень разворачивает гаджет экраном на Астрид и поднимает на неё выжидающий взгляд. Приподняв брови, Хофферсон спускается глазами на телефон.       Она видит какое-то рабочее место, полное бумаг, и парня, который сидит в кресле, судя по виду, какого-то влиятельного человека. Вид вокруг очень официальный, на столе разложены документы и канцтовары, стены вокруг окрашены в тяжёлый серо-синий цвет, и при всём этом вид у парня довольно забавный. Он высовывает язык и смотрит в камеру, на обеих ладонях выставив лишь по два пальца. Сидит в этом кресле влиятельного человека, закинув стопу одной ноги на колено другой. Несмотря на то, что лицо шатена скрывают тёмные очки, Астрид не сомневается, на фотографии Иккинг. Девушка поднимает взгляд на Вигго.       — И что это?       — Мы тогда вместе заехали к отцу Иккинга за какими-то документами, но это сейчас неважно. Смотри.       Он приближает изображение стены за спиной Хеддока, и тут Астрид невольно обращает внимание на логотип кампании, а под ним голубую надпись на постере, что занимает большое пространство. Переглянувшись с Гримборном, она быстро достаёт телефон и набирает в поисковой системе название. Всплывает статья, а под ней и краткая информация о фирме, одним пунктом из которой является телефон. Астрид быстро набирает номер. Через четыре секунды по ту сторону трубки раздаётся приятный доброжелательный голос:       — Добрый день, кампания «Блумсберри», меня зовут Лора. Чем могу помочь?       Астрид включает громкую связь и кидает взгляд на Вигго. Тот мотает головой и нервно хмурится.       — Здравствуйте, — как можно более уверенно произносит Астрид. Надо сказать, она, набирая номер, не успела подумать о том, что скажет. — Меня зовут… Кэйт Смит, я представляю рекламное агенство «Саншайн».       Вигго едва сдерживает смешок, и Астрид бросает на него уничтожающийся взгляд.       — «Саншайн»? — с сомнением в голове переспрашивает Лора.       — Да. Мы недавно открылись. Могу я поговорить с мистером Хеддоком?       — С нашим генеральным директором? — с ещё большим удивлением переспрашивает Лора, мысленно заставляя Астрид радоваться. Было бы странно, если бы рекламное агенство интересовалось простым сотрудником. — Для начала я могу…       — Нет. Простите, но мы уже связывались с мистером Хеддоком.       — Почему он не оставил номер телефона?       — Мы связывались по почте. Извините, так вы свяжете нас с мистером Хеддоком, или мы и дальше будет заниматься тратой времени посредством пустых разговоров?       Она говорит это таким уверенным тоном, что Вигго одаривает её поражённым взглядом. Наверное, под впечатлением находится и Лора, ведь через мгновение она произносит: «Конечно, секунду», и следующим голосом в трубке оказывается мужской, низкий и немного грозный. Астрид кивает Вигго на трубку, и тот соглашается. Его-то отец Иккинга знает, а Астрид — совсем нет.       — Добрый день. Простите, я совсем не помню агенства «Саншайн». Мисс?..       — Здравствуйте, мистер Хеддок. Это Вигго. Вигго Гримборн.       На другой стороне трубки наступает тишина. Кажется, генеральный директор «Блумсберри» от обычного представления имени и фамилии находится под ещё большим удивлением и ступором, чем Лора после тона Астрид и её краткой речи.       — Алло? Мистер Хеддок?       — Откуда у тебя этот телефон, Вигго?.. Ты?.. — слышится вздох. — Что ты хочешь?       — Я хотел узнать, как чувствует себя Иккинг. Он не отвечает на сообщения. Я подумал, что что-то могло…       — С ним всё хорошо, — перебивает мужчина. Тон его становится неожиданно резким и торопливым. — Не пытайся позвонить или написать Иккингу: его телефон сломан. Не беспокойся, он свяжется с тобой сразу, если сможет. Прости, Вигго, мне надо работать. Ни о чём не беспокойся. Пожалуйста, не звони сюда. Это может вызвать проблемы. Пока.       Звонок завершается, и пара изумлённо и вопросительно смотрит друг на друга.       — Что это было?       — Что-то странное. Что вообще значит «если сможет»?       — Я не знаю, Астрид, — он зарывается руками в короткие волосы, а затем проводит ладонью по лицу, — а вдруг у него и впрямь просто сломался телефон? Вдруг всё хорошо, и мы зря пропускаем обед?       — Я могла бы проверить в то, что ты так думаешь, если бы ты не подошёл ко мне с вопросами о Хеддоке десять минут назад.       — Ты права, — он прерывает наступившую на несколько мгновений тишину, — мне тоже это не нравится. Что нам делать?       — Во всяком случае, точно не играть в детективов. Если его отец говорит, что всё в порядке, то, даже если что-то не в порядке, значит, ситуация не смертельно опасна. Для начала я сегодня тоже попробую к нему зайти. Если ничего путного не выйдет, поговорим завтра. Лучше связываться в живую. Хорошо?       — Идёт, Хофферсон. Завтра тут же на второй перемене.       — Договорились. Только дай мне его адрес.

***

      Дом Хеддоков оказался большим и даже величественным, грозно-вдохновляющим, вселяющим мощь, как и голос главы семейства. Астрид предварительно обошла его насколько было возможно, учитывая забор, близко. Все окна были закрыты изнутри жалюзи.       Она, надеясь на лучшее, постучала в дверь. Открыл какой-то белобрысый мужчина лет сорока в чёрном официальном костюме с галстуком и устрашающим выражением лица. На него не произвели впечатления нарочито невинный голос Астрид и её просьба. Он захлопнул дверь перед её носом.       Ещё раз обойдя территорию, она, опустив плечи, двинулась к автобусной остановке, конечно, не имея возможности знать, что за ней из-за раздвинутых пальцами сегментами жалюзи, закрывающего одно из окон дома, наблюдает печальная пара зелёных глаз.       Всю неделю девушка не могла не переживать из-за весьма странной обстановки с Иккингом. Их с Вигго размышления ни к чему не привели. Они, наверное, оба пытались убедить себя в том, что просто зря переживают, ведь подростковый мозг всегда стремится к приключениям и иногда что-то придумывает себе сам, путая с реальностью. Скорее всего, ничего плохого с Иккингом не происходило, он мирно попивал горячий чай у себя дома и шёл на поправку, а она, наверное, просто себя накручивала. И тем не менее, они не могли перестать думать об этом. Вигго Гримборн, которого занимала лишь разгульная жизнь, девушки да сигареты, он сидел, обхватив голову руками, вместе с Астрид Хофферсон, которую хотел затащить в свой мир и свою постель пару недель назад, и они вместе обдумывали, куда мог запропаститься холодный и нелюдимый прежде Иккинг Хеддок, который, по сути, никуда и не запропастивался.       Что это за мужчина дома у Хеддока? Охранник? Не пускает всех, сохраняя им здоровье? А как же он сам? Да и что это за такая ужасная болезнь? Почему телефон Иккинга резко сломался? Так сложно было найти способ сообщить, что с ним всё хорошо?       Астрид не представляла, как с головой, забитой подобными мыслями, будет плыть на региональных соревнованиях. Она с всё большим трудом сосредотачивалась на тренировках, а день соревнований неминуемо приближался. А в конце-концов и вовсе наступил.