С любовью, Демон.

Многозадачный выбор. Перед глазами деревня, окутанная ворохом строгих голосов; звонкостью смеха, словно удары по хрусталю, разносились в голове девушки со скоростью света знакомые и тёплые тембры. Один лишь взгляд на эти невысокие, самолично построенные каждым дома, неровные заборы из уже прогнивших досок и срубов; простирающиеся вокруг светлые поля с еле видимыми фигурами пастуха; холмы, покрытые одеялом зелёной редкой листвы, что иногда видна и между домов - и всё в груди сжимается от скулежа. Стоит лишь шагнуть в их сторону, как они разом становятся намного дальше, чем были. Девушка стоит так уже чёрт знает сколько, а чёрт знает, едва успокоившись от накатывающих приливами слёз. Почему нельзя... туда? Почему делая шаг назад, то, что там находится лишь приближается к ней, в то время как её желание ускользает на неимоверные расстояния? И двигаться страшно. Но не стоять ведь так? Ноги начинают ныть также, как и мозг, желающий одного: не оборачиваться. Она не знает, что там, но колючий холод, едва доходив до спины девушки, заставлял её покрыться волнами мурашек и тихих взвизгов. Неясные и устрашающие звуки сливались в общую вакханалию, что была больше похожа на кипящий суп со стонами живых и страдающих. От этого места исходил такой лютый холод и атмосфера ужаса, что полететь сломя голову куда подальше не было уж столь безумной идеей. Ещё раз обхватив видимое тепло и уют тяжёлым взгляд, девушка, обманув ход мыслей, обернулась назад в ледяной холод и мрак. Тёмный, огромный лес охватывал колючей проволокой искрящих елей её взгляд. Она стояла прямо на опушке и была поражена высотой деревьев, что наверняка достигали метров пятидесяти. Ее охватил ребяческий восторг, с которым маленькие обычно разглядывают новые игрушки и суют их в рот. Прикрыв рот от изумления, она взглянула вглубь, аккуратно, не ступая и не делая лишних движений в сторону леса. Разом все еле доносимые тёплые голоса и звуки пастбища позади неё ударились о твёрдую поверхность и разбились в миллионы осколков, когда как взгляд её зацепили два искрящих рубина. Рубины это, или, возможно, глаза, было непонятно. Мрак всё также поглощал все существуемое в нём, не пуская на волю света. Вдруг рубины начали более поблёскивать, будто оживая, а под ними начал слышаться хруст сухих веток. Девушка невольно отпрянула назад. Тело заломило от мимолетного животного страха, ватные ноги не смогли удерживать тело, онемев до болезненной судороги. Руки, ударившись о кучу веток, заметно поранились и совсем не слушались хозяйку. Стало невыносимо больно дышать. Тело покрылось испариной, а взгляд застрял в этих алых искорках, чей владелец двигался на обездвиженную девушку. Из глаз прыснули горячие слёзы, обжигающие холодную поверхность её щёк, что немного дало сознанию протрезветь. Первая попытка встать подарила лишь новые ссадины, но когда на физическую боль стало абсолютно все равно, она оттолкнулась от земли последними силами и принялась бежать, попеременно задыхаясь и плача. Однако ни деревни, ни тёплых голосов не оказалось, на что девушка сначала не обратила внимания. Теперь вокруг неё был сплошной гудящий адскими звуками лес. Иголки все впивались в кожу, в свежие раны, из-за чего онемение теперь накапливалось не только от страха, но и от боли. Но далеко убежать не получилось. Лес, словно повинуясь неизвестному обладателю алых глаз, начал зятягивать девушку в её прошлое местоположение. Она снова выбежала на округлую маленькую поляну, на которой и стояла до этого марафона страха. Громкий хруст позади неё разбудил её бдительность. Тело снова парализовало, ноги пошатывались, а сознание куда-то улетало. Оборачиваться не было сил. Оставалось чувствовать всем дрожащим нутром медленно окутывающий холод и страх, сдавливающие внутренние органы. Кейт пришлось резко открыть глаза и жадно глотать воздух, пока сердце не перестанет бесноваться, а взгляд не протрезвеет. Она сидела в посулогнутом положении, в мгновении прижав колени ближе к себе и, уткнувшись в них, начала успокаивать новые порывы слёз. "Почему же так гадко жить..." – риторический вопрос, который она повторяет не единожды, мелькал в голове, навязчиво и липко обволакивал сознание. Из собственных мыслей её вывел громкий вой птиц из открытого окна. То то же её поддувало и было холодно. Птицы, точнее вороны, будто чего-то испугавшись, целой стаей обрушили на лес свое чёрное пятно, попутно будто вкрикивая и докладывая об опасности остальным, цепной реакцией желая уберечь больше птичьих жизней. Кейт подняла голову на окно. Несмотря на то, что была поздняя осень, ей мигом стало жарко и душно. Воздух будто выбили одним метким ударом, а сделать новый вздох не давали. Она ступила взгляд в потрепанное окно, что окрашивали не единожды; в хвойный лес, где некоторые верхушки все ещё покачивались от взболомошенных птиц. Ещё одно окно напротив ее кровати, и около двери справа от неё, но все остальные были закрыты настежь и занавешаны белесой тюлью. Открытое окно слева от неё будто отворилось само, судя по пару деревяшек на полу напротив окна, и нервно подрагивало от сильного ветра на улице, распахивая все дальше тонкие занавески. Вся комната напоминала покои принцессы своей аккуратной отделкой в виде досок по потолку и полу. Светло-бежевые обои казалось выцвели в отдельных местах, где раньше стояла какая-то мебель. Прямо напротив кровати стоял туалетный стол, который в видимых местах был покрашен в выцветший розовый, с зеркалом. На его поверхности находилось невероятное количество всяких мелких деталей. То ли это были украшения, то ли безделушки, она не могла разобрать издалека. Зеркало было увешено венками из различных цветов, и даже маленький букетик из полевых цветов нежно покоился в пузыреобразной розовой вазе. Правее от стола находилось окно и дверь, потому этот угол пустел. По правую руку девушки, к стене было прибито три не особо длинных деревянных полки, на которых пылились разноцветные и разнообъемные книги. Около самой кровати стоял комод во всю стену, по видимому, для одежды, покрашенный в цвет туалетного стола и также выцветши. На нем Кейт обнаружила ещё одну вазу, длинную, нежно голубого оттенка, в котором находились пышные белые розы. Девушка невольно подумала о некой символике. Зачем столько цветов? Тем более свежие, будто недавно сорванные... Неужто они ей? Но тешить себя не хотелось. Слева от девушки стоял уже маленький прикроватный комод, на котором снова были цветы. Хорошо, теперь Кейт стало ещё страшнее. На этот раз букет состоял из красных роз и украшен мелкими полевыми цветами. Выглядело, конечно, невероятно красиво, и пахло по всей комнате приятно, но безопаснее от этого не становилось. Позади этого букета, после комода был расположен небольшой рабочий стол и стул к нему. Вся мебель была молочно-розового оттенка, еле видимого, из-за съедавшего цвет солнца. Она оглядела кровать, в которой начинала еле заметно дрожать от холода из открытого нараспашку окна. Невероятно большая двухспальная кровать, по углам которой находились небольшие деревянные столбы, что соединялись в своеобразную крышу. Ближе к ней она была обвешана белой и розоватой прозрачной тканью, то ли шифононом, то ли чем. Кейт почувствовала себя принцессой, хоть и было как-то неприятно. Вставать из невероятного мягкого одеяла не хотелось, не только из-за страха, но и из-за банального удобства. Когда ей ещё выдасться поваляться в нежнейшем розовом шёлке? Тут она заметила, что на ней не было её одежды. Заместо привычной пижамы в виде большой футболки отца и растрепанных штанов, на ней была старомодная длинная сорочка молочно-белого цвета, с буфами на рукавах, выкрашенная кружевом и почти не ощущаемая на теле. "Здесь все слишком мягкое." – пронеслось в голове Кейт. От некого отвращения из-за всего происходящего хотелось содрать с себя её и выпрыгнуть в окно, ибо вполне вероятно, что за дверью её ждут похитители. Похитители... "МЕНЯ ПОХИТИЛИ?!" – мысль раздалась огромным гундежом и нарастающей мигренью. Страх становился все больше Вдруг она начала паниковать: а если кто-то зайдет? Надо быть начеку и найти что-нибудь, чем можно было бы защититься. Это заставило её подняться и взглядом бегать по всей комнате попутно аккуратно двигаясь к окну, проверяя пол на скрипучесть. Не хотелось бы звуком привлечь нежеланных гостей. Она только коснулась шершавой поверхности оконный рамы. – Извини, это дурацкое окно!.. – почти выругавшись, звонкий женский голос раздался со стороны двери. Кейт лихорадочно обернулась, унимая дрожь по всему телу. Там стояла молодая девушка, невероятно бледная, но настолько красивая, что Кейт позволила себе разглядеть её с ног до головы. Длинные светло-каштановые волосы, доходившие почти до колен, у висков были заплетены в две незамысловатые косички, в которые были вплетены парочка чёрных роз. Резкие черты лица выделялись чрезмерной худобой, а ядовито-зеленые глаза будто светились несмотря на светлое время суток. Выражение лица незнакомки колебалось от сожаления, испуга и некой дружелюбности. Длинное готическое платье , в одних местах беспощадно разорванное, в других скрывавшее части тела девушки лишь прозрачной кружевной тканью. Чёрные и бордовые розы вразброс украшали её платье. Невольно почувствовалась её безобидность, хотя Кейт решила перестраховаться. – Не подходи! – Кейт не узнала своего голоса. Голос загнанной в угол добычи, дрожащий и полный отчаяния. – Ты боишься меня? – Незнакомка сменила физиономию на вопросительную, озадаченно наклонив голову вбок. – Не стоит меня бояться, я не причиню вреда. – ей хотелось доверять, однозначно, но это казалось абсурдом. – Кто ты, черт возьми?! И где я?.. – сначала в голосе звучали ноты злости, а после лишь мольба. – Меня зовут Сия, и если ты не против, я бы закрыла твоё окно, чтобы ты не простудилась... – она аккуратно шагнула в сторону испуганной девушки, на что та отреагировала моментально. – Я сказала НЕ ПОДХОДИ, – ещё более испуганно выкрикнула Кейт, сделав в мгновение большой шаг до прикроватной тумбы и схватив оттуда вазу с розами и полевыми цветами, нацелив её на Сию. –Эй! Я сама их собирала! Не стоит ими разбрасываться, цветы ни в чем не виноваты! – теперь она смотрела испуганно. Тонкие брови поднялись, расширив широкие ядовито мерцающие глаза. – Сама? – Кейт опустила вазу на уровень своих глаз. – Зачем? – Не любишь цветы? Черт! Походу Фэй был прав, надо было приготовить еды, – она обиженно сомкнула губы. – Нет, не в этом дело. Зачем? – девушка аккуратно наблюдала за Сией, ее действиями и эмоциями. – Как зачем? Тебе было бы некомфортно проснуться в неизвестной комнате, поэтому мы хотели приподнести хотя бы какой-нибудь подарок, чтобы ты не чувствовала себя так напугано. – она указала на все цветы и вазы в комнате, которых явно было в излишке. – Тебе не нравится? – немного огроченно она взглянула в глаза Кейт. – Ну... – девушка ещё раз взглянула на цветы, что держала в руках, и на расстроенную Сию перед собой. Казалось, что она вот-вот расплачется. – Нет, цветы красивые... очень, – она сама не заметила, как голос перестал дрожать, а постепенно навязывающая мысль о том, чтобы выпрыгнуть в окно по-немногу отступала. – Да?? – она ярко улыбнулась, оголив свои зубы и едва заметные острые клыки, что пробудили в Кейт новое желание сбежать куда-нибудь или спрятаться. Стало снова невероятно страшно. – Кто ты? – голос снова приобрёл дрожь. – Я Сия, и мне следует закрыть твоё окно, твои губы уже синие, – а может она начала дрожать из-за холода, девушка уже абсолютно запуталась. Кейт начала пятиться в сторону кровати, не отпуская из рук вазу, что казалась для неё единственной нынешней защитой. Она не собиралась садиться и лишь внимательно следила за Сией, что свою очередь довольно и непринужденно прошла к окну, очень сильно и громко захлопнув его, от чего Кейт чуть не выронила вазу из рук. – Ещё раз извини, мой старший брат все никак не починит это окно... Надоело ему повторять одно и то же! "Почини окно, почини окно, почини окно"! Это же ненормально! – Сия сложила руки на бёдрах, состроив раздраженную гримасу. Кейт вспомнила, как мать ругалась на отца, когда тот долго не мог что-либо починить. Стало настолько тоскливо, что слёзы из глаз полились сами собой. Пришлось поставить вазу на тумбу и закрыть лицо руками, лишь бы почувствовать хотя бы немного безопасности в собственных эмоциях. – Эй, Кейт, ты чего... плачешь? – она аккуратно подошла к хнычащей девушке, исподлобья пытаясь разглядеть её лицо. – Что с моими родителями? – еле проговорила та. – С твоими...? А! Так с ними все хорошо, ты из-за этого переживаешь? – она вдруг снова улыбнулась, что немного разозлило Кейт. Она подняла взгляд на неё, немного дрогнув от такого близкого расстояние, ибо та сидела почти около колен девушки. – Кто ты? Почему я здесь? Где я вообще? ИЗ-ЗА ЧЕГО Я ЕЩЁ МОГУ ПЕРЕЖИВАТЬ, КАК НЕ СВОЕЙ БЕЗОПАСНОСТИ? – Кейт невольно перешла на крик, немного обескуражив Сию. – Ты.. в нашем семейном особняке. Здесь живу я, мой старший и наш младший брат... – кажется она говорила это сбивчиво, с паузами, стараясь не спугнуть Кейт ещё больше. – Но тебе не стоит нас бояться, мы не причининим тебе вреда.. – она немного запнулась, – даже несмотря на то, кем мы являемся. Кейт ещё раз посмотрела на неё, более пронзительно. Её раздражало, что она говорит неполно, почему нельзя полностью сказать все и вся? – Так кто же вы? – Ну... – она забегала взглядом по комнате. – Это немного сложно объяснить, – она почесала свой затылок, будто то-ли боялась говорить, то-ли не знала как. – Вампиры мы, что сложного? – новый голос, уже мужской, раздался со стороны двери. Внутри все сжалось, а руки онемели, вмиг замёрзнув. Кейт невольно сжалась и обернулась на источник нового голоса, ибо его ровный и холодный тон навеял нераспологающую атмосферу по всей комнате. И девушку снова пронзила ядовитость зелёных глаз.