Тёмный наследник

Джордж лежал на спине и разглядывал потолок, и будь там хоть маленькая трещинка, хоть небольшое пятнышко, за которое мог бы зацепиться взгляд, но нет. Это был абсолютно ровный потолок. Белый и безликий, как и его нынешнее существование. Он как будто проснулся от долгого тяжёлого сна, только пробуждение это приятным не оказалось. Его помешательство на брате напрочь лишило его здравого мышления. Теперь он понимал, что натворил, в какую пучину чуть добровольно не погрузился. Но сейчас уже поздно что-то менять: те, кто лишился жизни по его милости, не воскреснут, те, кого он предал, не забудут этого, но главное сам он себя не простит. Ещё недавно он думал, что цель оправдывает любые средства, а сейчас он смотрел в гладкий потолок и понимал, что ни одна цель не стоит смерти человека, слёз сестры и доверия друзей. Джорджа никто не навещал, кроме Виктора. Тот, казалось, полностью оправился от происшествия и каждый день приходил то с разговорами, то с шахматами, то просто молча сидел рядом с кроватью и что-то читал. Сначала Джордж на него злился, ведь именно болгарин втянул его в эту историю, но потом понял, что тот не виноват. Крам тоже был поглощён своей идеей — поднять с колен любимую родину и он тоже слишком далеко зашёл. Виктор не чувствовал угрызений совести, не считал свои действия преступными и лишь иногда вздыхал, пытаясь по привычке нащупать волшебную палочку. Почему Виктор приходил, Джордж не понимал, зачем тому сидеть у его постели и пытаться поговорить? Рыжий близнец упорно молчал, за всё пребывание в больнице он не проронил ни слова. Он больше не видел в словах смысла. Никто из родственников к нему так и не пришёл. Может им не позволяли, но скорее всего они просто презирали его, так надругавшегося над памятью брата, предавшего семью. Только Рон иногда заглядывал. Он всегда тихо открывал дверь и замирал в проходе, так ни разу не переступив порог. Он просто смотрел, а потом так же тихо уходил. Возможно он думал, что его визиты остаются в тайне, но Джордж всё слышал, только виду не подавал. Так было проще им обоим. А ещё, где-то там, в конце коридора, лежал тонкий и молодой парень, так некстати для себя попавший в эту историю. Джордж помнил его огромные карие глаза и мягкие светлые волосы, то, с каким обожанием тот смотрел на него, как смеялся над непритязательными шутками рыжего любовника. И как же Джордж не понимал раньше, какое счастье ему досталось — такой красивый нежный и по уши влюблённый мальчишка. Но он не видел этого всего, зацикленный лишь на погибшем брате. То, что он предал Клея, его мучало больше всего, даже больше чем отнятые жизни и это ещё раз показывало насколько же гнилой он внутри человек. Эти мысли изо дня в день он прокручивал в своей голове, намеренно мучая себя воспоминаниями, говорят маг может умереть, если этого сам захочет. Он бы с радостью это сделал, если бы не последние слова призрачного Фреда, — он должен искупить все что наделал. Но как? Как такое вообще можно искупить? Как можно жить дальше, зная, что за твоей спиной смерти и предательства? И только когда надоедливый Виктор приходил к нему в палату, он нехотя отвлекался от своих мучительных мыслей, ненадолго выныривая из плена воспоминаний. Виктор, казалось, не замечал состояния бывшего соратника, настырно заявлялся каждый день. Он бодрым голосом зачитывал сплетни из пророка, иногда рассказывал истории из своей спортивной жизни, тщательно избегая неприятных тем. Что Виктор хотел, он и сам не знал, но оказывая поддержку рыжему, он сам понемногу приходил в себя. Вскоре это одностороннее общение стало необходимо даже больше ему самому, чем его молчаливому собеседнику. Почему-то для него стало важным вернуть к жизни этого рыжего весельчака, показать ему, что можно жить дальше, чтобы не случилось. И чтобы это сделать требовалось много времени и терпения, а этого у Виктора было предостаточно. На Гриммо тоже все было неспокойно. Отношения парней улучшились, но до понимания и доверия им было очень далеко. Хоть любовь и горела в их сердцах с прежней силой, но достигнуть согласия между собой они не могли. Их отношения с самого начала были неоднозначными и имели массу острых углов. Раньше это придавало им пикантности, но сейчас, когда им предстояло стать одной семьей, на всю жизнь остаться вместе, всплыли и прошлые обиды, и недопонимание, и разница в восприятии жизни, и в темпераменте. У Драко были частые перепады настроения, то он был мягким и ласковым, то без видимых причин превращался в фурию. Гарри стал настоящим параноиком, ему везде мерещился заговор, казалось, что все вокруг желают зла его Драко. Желание защитить мужа стало навязчивой идеей, отравляя жизнь им обоим. Гарри превратил свой дом на Гриммо в настоящую крепость, никому не разрешал приходить в его отсутствие, даже друзьям. Открытый доступ был лишь у Гермионы и Нарциссы, только этим двум женщинам он верил безоговорочно. Такое положение вещей неимоверно бесило Драко, мало того что он всё ещё остро переживал отсутствие магии, так ещё он оказался под постоянным надзором, то закрытый в доме, то в министерстве. И всё это выливалось в частые вечерние скандалы, которые хоть и заканчивались чаще всего жарким примирением, но выматывали обоих парней. — Никто кроме узкого круга не должен знать, что у тебя нет магии, — в очередной раз напоминал Гарри, тем самым нарываясь на яростный взгляд мужа. — Драко, это опасно. Сейчас ты уязвим. — Поэтому связь с тобой приходится скрывать, что у меня нет магии, приходится скрывать, скоро и мое существование придется скрывать, — Драко развернулся и пошёл в библиотеку, у него уже не было сил начинать новый спор, они ходили по кругу. Курить Поттер стал ещё больше, чем раньше, хоть это и казалось невозможным. Но теперь у него появилась ещё одна привычка — он частенько стал прикладываться к огневиски. Нет, он не напивался, но теперь и дня не проходило, чтобы он не пропускал стаканчик другой. Это помогало ему хоть немного расслабиться. Однажды он поймал себя на мысли, что порой боится возвращаться домой. Никогда не знаешь, что его там ждёт, в каком настроении будет Драко. Придёт ли ему в голову очередная мысль о своей несостоятельности, или он будет зол из-за какой-то мелочи, или напротив уйдёт в себя и запрётся в комнате. Гарри понимал, что блондину нужно привыкнуть к своему состоянию. Он был уверен, что магия вернётся, а время поможет им притереться друг к другу, ведь главное они оба живы и любят друг друга, а остальное можно пережить. Жаль, что жизнь так сильно отличается от магловских и магических историй, где после долгожданного брака герои жили долго и счастливо. Может у других так и только Гарри опять выделился? Но нет, вокруг кипели страсти не менее напряженные. Казалось, после всего пережитого, бывшие члены союза выживших, погрузились в личные проблемы, которых накопилось предостаточно. И если раньше можно было отмахиваться от насущных дел, прикрываясь сложной обстановкой в магическом мире, то теперь каждый оказался один на один со своими трудностями. У Гермионы с Отто отношения развивались по принципу качелей, то они ссорились вдрызг, до криков и битой посуды, то напротив не расставались сутками. И если Отто всё для себя решил, то Гермиона всё ещё не может до конца принять свои чувства. Слишком долго она была одна и слишком явно Отто пытается показать ей серьёзность их отношений, тем самым ещё больше пугая девушку. Гермиона привыкла быть главной в отношениях, диктовать условия, выстраивать всё, как ей удобно, ловко вписывая встречи в свой рабочий график. А тут партнер не уступает ей в знаниях и уме, тоже весьма занят и к её большому раздражению начинает приобретать авторитет даже больше, чем её собственный. С таким парнем нужно искать компромисс и порой самой подстригаться, а это очень не просто. Блейз же полностью отдалился от брата и бывшей девушки. Его навязчивой идеей стала Джинни, он прекрасно видит нездоровую обстановку, сложившуюся вокруг и всеми силами уговаривает её уехать из Англии вернуться в квиддич. Сам он давно продумал пути отступления для себя и только и ждёт согласия девушки. Но она медлит, её тут держит с одной стороны Джордж — оказавшийся совсем не тем, кого они так долго знали, но по-прежнему остающийся братом, во-вторых Рон, мучающийся от своей беспомощности. С одной стороны он хочет помочь старшему брату, а с другой понимает, что тот заслужил наказание. Иногда он уже решается прийти к нему и поговорить, но в последний момент вспоминает пустой взгляд Клея, и как тот кричит во сне из раза в раза умоляет Джорджа «не делать этого». Рон чувствует ответственность перед несчастным юношей, так настрадавшимся от действий одного из Уизли. Рон ежедневно приходит к Клею и подолгу сидит у его постели, охраняя сон. Он уже поминутно знает его расписание и появляется только в часы отдыха. Джинни же молча наблюдает за этим и лишь надеется, что сможет вовремя оказаться рядом и не допустить ещё одной трагедии в их семье. Она ценит Блейза и его заботу но сейчас семья для нее на первом месте. В случившемся она видит и свою вину, ведь именно с ее подачи Джордж познакомился с Виктором и именно она стала для болгарина проходом в жизнь Гарри. Любовная неразбериха и внутренние переживания поглотили всех бывших членов союза выживших, отделив их друг от друга. Даже Луна, всегда солнечная и улыбчивая, всё чаще стала хмурить брови, а оставаясь одна в кабинете, она доставала из секретного ящика рабочего стола письмо, написанное на тонкой голубоватой бумаге и уже прочитанное не один десяток раз, вертела его в руках и снова откладывала, так и не решаясь написать ответ. Ей были несвойственны тайны. Скрывать что-то от близких людей ей было тяжело, но сейчас был тот случай, когда решение предстояло сделать ей самой, и никто не мог ей помочь в этом. *** Прошло ещё несколько недель. Дело о невидимке стало понемногу забываться, пресса вернулась к своей излюбленной теме — скандалам, коих было предостаточно. Казалось, магический мир вернулся к своей суетливой жизни, не подозревая, какие страсти, разыгрываются в доме на Гриммо и в душе их любимого героя. И вроде всё уже стало входить в привычное русло, но лишь до того момента, пока Кингсли не вызвал Драко к себе на приватную беседу. — Драко, проходи, присаживайся дорогой. Как себя чувствуешь? Давно мы с тобой не разговаривали по душам, а у нас же многое есть, что можно обсудить. — А Поттер знает? — первое, что спросил Драко после приветствия. — Конечно нет! — Кингсли неприятно ухмыльнулся. — После случая со статуэткой он зациклился на твоей безопасности. Сейчас на твоём кабинете защита лучше, чем на всём министерстве, даже я туда не могу попасть без приглашения, а твоих сотрудников проверяют дополнительно при входе в здание. И я знаю, что Поттер отрядил несколько человек, которые должны тебя охранять, естественно незаметно для тебя. А чего стоит то, что сейчас он запретил давать Гермионе какие-либо задания, ведь там ВСЯ лаборатория работает только на то, чтобы найти способ вернуть тебе магию. И как ты думаешь, могу ли я обратиться к Поттеру и попросить твоей помощи? — Но причём здесь он? У меня свой отдел и я даже не подчиняюсь Поттеру — Драко был ошарашен услышанным. Кингсли недоверчиво посмотрел на блондина. — Ты серьёзно? Тут все подчиняются Поттеру так или иначе, даже я. А после случая с его болезнью, пришествием нового Лорда и магическим ритуалом, его авторитет ещё больше возрос. Благодаря прессе теперь все верят, что Поттер был вероломно ранен и в это время коварные преступники воспользовались шансом, чтобы напасть. И только благодаря святой Гермионе, отважному Рону ну и ты там где-то мелькаешь на задворках, удалось спасти героя и он, жертвуя собой, опять изгнал зло. Причём откуда-то просочилась история о том, что в наш мир призвали древнюю богиню разрушения. И теперь Поттер не просто герой, а спаситель всего мира. Так что даже если я скажу «да», а Гарри «нет», то послушают его, даже мой собственный секретарь. — Но вы же сами дали ему столько власти в руки. — Дал и не жалею. Он не сумасброд и действительно печётся о благополучии магического мира, конечно, пока оно не идёт в противовес с твоим, — Кингсли опять ухмыльнулся, но теперь уже грустно. — Я так мечтал о том, чтобы он остепенился, нашёл кого-то для себя важного. Но кто бы мог подумать, что он так зациклиться на этом. — Простите министр, я уже потерял нить разговора. Что вы хотите конкретно от меня? — Драко было откровенно неприятно слушать это. — Да, пора заканчивать с прелюдиями. У тебя есть невеста во Франции, и насколько я знаю, её отец не последний человек и пока ты находился здесь, его положение ещё больше укрепилось, теперь он ещё и министр иностранных дел. Премьер-министр уже стар и больше времени уделяет своим духовным практикам. Сейчас Эдвард Моро фактически является первым лицом магической Франции, а также он временно возглавляет европейское магическое сообщество. Драко передёрнул плечами, ему не нравился этот разговор, и не нравилось, к чему всё шло. Неужели министр сейчас предложит ему покинуть Англию и вернуться к бывшей невесте? Хотя Драко даже и не подумал известить своих несостоявшихся родственников о том, что он уже никогда не пополнит их род. По наивности он думал, что вопрос с невестой как то сам решится со временем, а если нет, то что ж, против магического брака всё равно никто не посмеет выступить. — Так вот, — продолжил минитр. — Сейчас поддержка Франции нужна как никогда. После смутных времён наш авторитет ещё не восстановился, а происшествие с послом Германии и вовсе поставило точки на всех наших начинаниях. Я хотел тебя попросить съездить во Францию поговорить со своим несостоявшимся тестем. — И думаете, он меня послушает? — Послушает, если ему это будет выгодно. — Если вы предложите выгодное сотрудничество, то с переговорами может справиться и кто-то другой. — Я говорю, что если это ему лично будет выгодно. К тому же, тебе всё-равно придётся рано или поздно расторгнуть свои обязательства перед невестой. И возможно, сейчас лучший случай, совместить полезное с полезным, освободить своих родственников от обязательств и попросить их рассмотреть наше предложение. Поддержка советника Моро может кардинально изменить ситуацию на голосовании о вступлении Британии в европейское магическое сообщество. — То есть вы хотите, чтобы я шантажировал собой советника? Вы думаете, чтобы избавиться от меня, он решит рискнуть своей карьерой? — Не совсем так, но я уверен, ты придумаешь, как повернуть ситуацию в свою пользу. Пойми, расторжение твоей помолвки само по себе очень важный шаг, если это сделать без должного почтения, то это обозлит Моро и может повлиять на его отношение к Англии в целом. Потому задача минимум для тебя расторгнуть помолвку и не нанести обиду министру. Ну а если ты сможешь с ним поговорить и убедить в том, что в Англии дела пошли в гору и сотрудничество с нами может стать очень выгодным для Франции в целом и для него лично, то это внесёт огромный вклад в развитии международных отношений. Намекни, что все равно Англия войдёт в совет рано или поздно, мы имеем слишком большую магическую базу чтобы нас долго игнорировать, но первый кто нас поддержит получит безграничные преференции. Драко ты и сам в какой-то степени политик и понимаешь важность международных отношений, ты как никто знаешь политику Франции изнутри и Моро тебе доверяет, ты сможешь поговорить с ним и убедить его, и главное это будет приватная беседа. - То есть, если у меня не получится, то Министерство тут не при чем? - Как всегда Драко, как всегда. История делается в кулуарах и на частных приемах. Драко вернулся от министра раздражённый. Он проверил заклятья на дверях своего кабинета и сам убедился, что там стоит первоклассная защита. Также он заметил и свою «незримую» охрану. А то, как от него шарахались главы других отделов, без слов показало, что у него теперь особое положение. Но как доказать Поттеру, что он сам может о себе позаботиться? Возможно просьба министра как нельзя кстати. Если он, Драко, добьется такого важного соглашения между Францией и Англией, то это докажет всем вокруг, в том числе и его мужу, что он на что-то способен и без магии. В конце концов он артефактор и прекрасно знает, что есть предметы, для активации которых нужна сила мага, но есть и такие, которые изначально содержат в себе силу, которая только и ждёт, чтобы вырваться. Такими вещичками может управлять даже сквиб — человек, имеющий магическое ядро, но не имеющий сил, именно так сейчас Драко себя и чувствовал, он видел магию, чувствовал её, но в нём самом её не было ни капли. Разговор с Кингсли засел у Драко в голове. И если поначалу он сомневался, всё-таки сознательно действовать за спиной мужа не хотелось. Драко прекрасно помнил, каким Гарри может быть, и как из нежного любовника он превращается в хищника, готового растерзать на куски свою жертву. К тому же для Поттера очень остро стоял вопрос доверия и предательства, кто знает, как он может воспринять задуманный Драко шаг. Ему очень хотелось с кем-нибудь посоветоваться, но кого можно выбрать в качестве союзника, когда почти каждый тут же побежит рассказывать Гарри, всё, что узнал. Почти каждый… а значит есть тот, кто останется верен ему, Драко. Панси без особого воодушевления восприняла идею Драко тайно съездить во Францию. Ещё меньше ей понравилась просьба «по-девчачьи» помочь с проработкой плана. Ворча и стеная, она согласилась. Вместе они рассмотрели несколько возможных вариантов, и придумали основную линию поведения и даже накидали несколько запасных планов. Все их задумки хоть и казались немного наивными, но могли сработать. Через три дня Кингсли прислал записку и сообщил, что Поттер должен отправиться на несколько дней в Германию, ещё раз обсудить случай с консулом. Это отличное время чтобы и Драко занялся своим делом, если он не передумал, конечно. К этому моменту Драко уже весь извёлся, ему очень хотелось поучаствовать в столь важной политической афере, хотелось отвлечься от своих проблем, освободиться от старых брачных обязательств, но с другой ему было противно врать любимому. Всё ради общего блага — так убеждал себя Драко. В этот же день Луна застала Панси задумчиво разглядывающую обрывки бумажек на столе. — Если тебе важно мое мнение — ты всё делаешь правильно. Ничего дурного с Драко не произойдёт, а если что-то пойдёт не так, всегда может прилететь Поттер на крыльях любви и решить любой вопрос. Но я бы всё же рассказала обо всем Нарциссе. — Конечно! И она тут же расскажет Поттеру, тот психанет, а потом Драко придёт убивать меня. Медленно. Чайной ложкой. — Не расскажет, и вообще скажи ей не всю правду. Панс, в тонкостях общения с людьми ты явно лучше меня. Я могу сказать только, что всё идёт прекрасно, — и Луна ушла, насвистывая под нос детскую считалочку про шаловливых пикси. *** Во Франции всё было именно так, как помнил Драко: вычурные дома и вывески, миниатюрные столики, расположенные прямо на тротуарах возле кафе, несмолкающий галдёж и вездесущий запах жареных каштанов. На магическом Монмартре жизнь тоже шла полным ходом, уличные кафе с согревающими чарами, вечно свежие и благоухающие цветы на столах, порхающие в воздухе птички, неспешно прогуливающиеся маги и вечное раннее лето. Здесь все так сильно отличалось от суетного и громкого Лондона. Тут из каждой двери доносились звуки музыки, но это не мешало разговорам, не превращалось в сплошную какофонию звуков. Драко не сдержался и первым делом отправился в своё любимое кафе, хоть в Лондоне были свои потрясающие кулинарные мастера, но сравниться с местными кондитерами никто не мог. Он выпил кофе аж с тремя разными пирожными, и прихватил объёмный пакетик с собой. Солнце ярко светило, но уже не грело, Драко наслаждался прогулкой то и дело ловя себя на мысли — «а Гарри бы тут понравилось». Он заранее отправил письма мистеру Море и его дочери Софи. И если Софи тут же согласилась с ним встретиться, то её отец пригласил Драко на семейный ужин лишь через три дня. С Софи они договорились встретиться в магической части города у памятника Николя Фламеля. Это была дань старым традициям, у памятника любили встречаться влюбленные студенты. Когда Драко подошёл, Софи уже была на месте, казалось с момента их расставания она стала ещё красивее. Её светлые волосы отросли и теперь доставали до талии, красиво подкручиваясь на концах, светлое платье подчеркивало хрупкость девушки и её тонкую и стройную фигуру. Яркая мантия, игриво накинутая сверху, придавала ей выразительности. Драко тяжело вздохнул, весь вид девушки говорил о том, что она ждала этой встречи и провела не один час перед зеркалом. Малфой галантно поклонился, поцеловал протянутую ручку и повел спутницу в сторону небольшого парка. Прогулка, ресторан, разговоры — все это порядком вымотало аристократа, а ещё ему приходилось скрывать отсутствие магии. Они с Панси придумали прекрасную легенду о том, что Драко здесь неофициально и не хочет раньше времени выдать своего присутствия использованием магии, чтобы его не лишили возможности провести время с невестой. Пока эта легенда работала. Но вот вторая часть плана полностью провалилась. Едва блондин добрался до своего номера, он тут же схватил магловский телефон, которым его снабдила подруга и набрал единственный записанный номер. — О Мерлин, Панс, она не хочет расторжения помолвки. Ничто не произвело на неё впечатления, она со всем согласна даже отправиться в Англию и никогда не возвращаться. А Пожиратели смерти ей кажутся некими романтическими героями. Остаётся последний шанс объявить о том, что я потерял магию, но пресвятые боги, это крайняя мера. Она может об этом объявить в прессе, или устроить скандал. И тогда Гарри… нет, я даже думать об этом не хочу. — Неужели твоя невеста такая сучка? — Да не знаю я. Мы с ней никогда не были особо близки, и не узнали друг друга достаточно хорошо. А учитывая, что с нашего расставания прошёл почти год… — Драко громко сглотнул, — я абсолютно не знаю эту девчонку. — Видимо ты переборщил с манерами и внешностью. Нужно было одеться похуже, вести себя погрубее. А ты, поди, опять включил — обаяшка-Драко-ледяной принц. Девицам не большого ума такие нравятся, а она видимо к таким и относится. Как тебя угораздило заключить договор с откровенной дурой? — Это тогда казалось отличной партией. Знаешь, с моим-то прошлым очередь ко мне не выстраивалась. Да и отец её обратил на меня внимание, думая, что я стану наследником моего троюродного дядюшки, который сейчас один из ста богатейших людей Франции. — Дорогой, не паникуй. Возьми тайм аут. Погуляй по Франции, навести старых знакомых, ещё есть два дня, до встречи с твоим «тестем», что-нибудь придумаем. Только умоляю, не лезь ни в какие переделки. — Я и в переделки? — После твоего сближение с Поттером, ты заразился у него умением влипать, куда не надо. — Пфффф, — блондин недовольно выдохнул, — не переживай. Пока речь не идёт о жизни моего мужа, я тише воды… но я не уверен, что передышка что-то даст. — Поживём, увидим. — Ты что-то знаешь? — Ничего нового, но мой опыт подсказывает, что некоторые проблемы находят решение, стоит только подождать. И девушка громко чмокнула трубку и отключилась. И ведь она не врала, ничего нового она не знала, а всё, что ей было известно, так это то, что Гарри сегодня неожиданно вернулся домой и не застав там своего благоверного поставил на уши всех, кто подпадал под определение «доверенные люди». На следующий день Драко отговорился от Софи и отправился в свою бывшую альма-матер. Встретить старых профессоров было приятно, но кроме этого он рассчитывал что-то узнать про случаи потери магии. Сейчас он был обвешан амулетами, как новогодняя ёлка. Малфой-младший надел всё, что ему показалось стоящим. Даже изобретение Уизли, скрывающее истинную силу мага, пригодилось. День пролетел быстро и насыщенно, профессора были рады видеть своего ученика, правда, ничего полезного Драко узнать не удалось. Вечером он позвонил Софии, но она странным образом уклонилась от встречи и более того попыталась отказаться и от завтра. Сначала Драко было обрадовался такому повороту событий, но его подозрительность взяла верх и он решил все же переговорить с невестой перед встречей с её отцом. На следующий день ближе к вечеру Драко без предварительного приглашения наведался в дом Моро, надеясь пригласить Софи на приватный разговор, но дворецкий его обескуражил тем, что девушка покинула поместье около часа назад. Драко включил Малфоя и скоро уже примерно знал, где его «зазноба» могла проводить вечер. Шикарный ресторан, каждый столик располагается у панорамного окна, из которого открывается вид на центр одного из крупных городов Европы и у каждого этот вид свой собственный. Драко вошёл в ресторан, огляделся по сторонам в поисках своей невесты. Софию он увидел не сразу, она сидела за дальним столиком спиной ко входу, но её светлые волосы и вычурная прическа позволяли узнать её и со спины. Но примечательно было не это, она была не одна. И вот ее спутник ввёл Драко в шок. Парень словно почувствовал чужой взгляд и поднял голову и встретился глазами с Малфоем. К горлу Драко подкатил ком, ноги отказывались сделать хоть шаг по направлению к столику, мысли метались в голове, перебивая одна другую. Ошибиться он не мог, там в самом углу сидел его Гарри, невероятно красивый, в идеально сидящем синем костюме, с уложенными волосами и слегка вызывающей улыбкой. Поттер не подал вида, что увидел Драко. Напротив. Он перевёл глаза на спутницу, улыбнулся ей и наклонясь ближе к её уху что-то тихо прошептал. После он поднялся и направился к выходу. Ему пришлось пройти мимо Малфоя, но и тут он не подал вида, что они знакомы. Просто прошел мимо. Драко хотел его схватить, остановить и спросить, что происходит, но не смог. Спохватился он лишь, когда спина Поттера скрылась за дверью. Не раздумывая, он кинулся за ним, уже позабыв, зачем сюда пришел. Гарри ждал его за дверью, прислонившись к стене, и как только Драко вылетел их нее, тут же перехватил блондина и с силой развернул к себе лицом. — Гарри, что ты… Договорить Драко не успел. Брюнет вскинул руку в предупреждающем жесте, заставляя замолкнуть. Малфой сглотнул. Гарри был не просто зол — он был в бешенстве. Таким его Драко не видел давно, да что уж там, он никогда не видел столько злобы, направленной на него лично. — Уходи сейчас же. Через два часа приди ко мне в номер 303. Но не раньше. А теперь исчезни, женишок… — даже не сказал, а прошипел Гарри, смахнул невидимую пылинку со своего пиджака и направился обратно в зал.