Кто подставил Григора Клигана?

      Гора не понимал, КАК он мог в ЭТО вляпаться. Так КАПИТАЛЬНО вляпаться. Всё началось с того, что секретарша Тайвина Ланнистера, босса Горы и первого советника президента, передала ему простой запечатанный конверт. Длинноногая блондинка с характерными ланнистерскими чертами украшала приёмную вот уже полгода. Интересно, Ланнистер так свою честь и репутацию берёг, что родственницу нанял, или инцест у них там дело семейное? Она была не такой красоткой, как дочка Ланнистера, Серсея, но вполне ничего. Гора, правда, знал предел своих возможностей. Он бы и подступаться не стал к такой. Но когда девица зажалась, увидев его, это вызвало неожиданную злость. Гора вырвал из её холёных рук конверт и покинул приёмную, со всей дури хлопнул дверью. Вот ведь сука!       Чтобы успокоиться, Григор зашёл в бар неподалёку. Заказал себе выпивку, подтянул к себе пепельницу и закурил. Разорвал конверт. Объяснений почти не было. Билет первого класса, выписка с банковского счёта Горы. Несколько нулей прибавилось к сумме, которую он там держал. А поскольку Григор предпочитал наличные… можно сказать, баланс значительно увеличился. Почему-то это не вызвало у Горы особой радости. Домой он возвращался в задумчивости. На сотовый пришло личное сообщение от шефа. Второй раз в жизни. В первый Тайвин Ланнистер приказал ему штурмовать и действовать «по ситуации». Теперь он писал, чтобы Григор вылетал срочно, и на месте ожидал дальнейших инструкций. Что-то Горе не нравилась эта таинственность и конспирация. Впрочем, Тайвин был первым человеком страны. Никто ведь не воспринимал всерьёз этого восторженного оленя, Баратеона, с его обещаниями свободы, братства и равенства. Ещё мира, дружбы и жвачки. Ахинею он изрыгал со скоростью света. Но Баратеон был обаятельным, к тому же его личной трагедии очень сочувствовали. Кажется, он был равнодушен к ходу предвыборной гонки и воцарение на должности почти не осознавал. Впрочем, Гору мало интересовали чужие проблемы. У него был начальник и его приказ. Поэтому, оказавшись на квартире, Григор тут же начал собирать вещи. У него было не так уж много барахла. Спартанская обстановка, на самом деле. Ничего из того, о чём будешь жалеть. Разве что спортивные снаряды, но это всё можно на месте будет купить, теперь денег хватало.       За четыре часа до вылета Гора заказал такси до аэропорта. Пройдя через все проверки, оказался в зале для ожидания. Атмосфера первого класса… Григор не привык к подобному. Хорошенькие официантки в коротких чёрных платьицах цокали каблучками, разнося напитки. Григор взял себе Jack Daniels и выпил сто грамм перед вылетом. В роскошном салоне, кроме Горы, находилась блондинка с подтяжками на лице и солидный пожилой господин с портфелем из крокодиловой кожи. Как только поднялись в воздух, в салоне появилась миленькая стюардесса. Гора задумался, поднимет ли стюардесса по имени Жанна крик, если потрогать её за круглый ладный задок. У соседки тоже были неплохие сиськи, но Григор знал такой типаж. Заносчивая стерва из числа жён первых лиц Вестероса. Взгляни на неё не так, и затаскает по судам, хотя при этом втайне отсасывает у конюха и охотно даёт в задницу садовнику. Вместо этого Гора попросил у Жанны сто грамм коньяка и нахально выпил. Солидный господин мирно дремал, поэтому блондинка была единственной свидетельницей вторжения. Вторжения постороннего в мир богатых и знаменитых. Она взирала на это зрелище с брезгливым отвращением.       Григор, конечно, прославился после путча. Но его известность была не того рода, с которой гордо идёшь на телевидение и выступаешь в токшоу. Журналист первой волны, из тех, кого ещё не успели заткнуть, явился к Горе на следующий день после путча. Инициатива наказуема. В подтверждение этим словам Григор сломал руку неопытного парнишки в трёх местах.       — А это правда, что вас считают причастным к жестокому изнасилованию и убийству Элии Дорнийской?       Дорнийской, Дорнийской, Дорнийской…       Далёкие слова журналиста разносились вокруг, как эхо в ущелье. Потом точно также по окрестностям разнеслись его крики. Хруст, хруст, хруст…       А вы слышали когда-нибудь хруст, с которым ломаются кости? А если на них попрыгать?       Смех Горы. Пошёл в жопу, мелкий хуесос. Можешь позвонить в полицию.       — Кто это сделал, Григор? С Элией и её детьми.       Острый взгляд Тайвина Ланнистера.       — Как же так. Убили непричастных к происходящему, а ты даже не можешь сказать, кто. Не люблю некомпетентность, ты же знаешь.       Внутреннее напряжение. Что-то понято неправильно? Ланнистерский лев недоволен?       А потом хорошая сумма на счету в банке, билет на самолёт первым классом. Северный город, Дредфорт. Григор никогда не забирался так далеко в этом направлении. Он знал, что там холодно и даже летом может идти снег. Но это, наверное, ещё дальше, в районе Винтерфелла. Дикие земли, где встречались кочующие банды. И в век асфальта бездорожье протянулось на многие мили. Дредфорт более цивилизованный город. Не без современных проблем вроде пробок и торговли наркотиками. Но преступность здесь тоже казалась образцовой. По крайней мере, в той драке на Гору нападали по одному. Если бы набросилась скопом вся компания, он бы мог и не уцелеть. Какие благородные!       Грех жаловаться на судьбу. Он далеко на Севере. Как оказалось, сам Тайвин позаботился о его безопасности. Настолько, что холодный и непроницаемый мэр Дредфорта вытащил его из-за решётки. Чтобы использовать в своих целях, конечно. Не из добрых побуждений. Но Гора не удивился. Он хорошо понимал хозяев мира. Тайвин был таким же, как Русе Болтон, разве что менее холодной задницей. Как Болтон говорил о своём сыне… Хотя Григору совсем не улыбалось воспитывать какого-то неуравновешенного мальчишку, от разговора его покоробило. И это при том, что у него всё это время разламывалась башка.       Собственно, с приступа всё и началось.       — У нас новичок, — ухмыльнулся рыжий здоровяк, который Горе сразу не понравился.       — Может, мальчик заблудился? — подхватил эстафету уродливый мужичина с лысой башкой и причудливыми шрамами по всему черепу.       — Манс, посмотри, какой красавчик к нам забрёл!       Григор проигнорировал реплики завсегдатаев. Он уже понял, что зашёл в бар «для своих». Обстановка была непритязательной. Деревянные скамьи, грубые столы. На стенах плакаты с какими-то музыкантами. Да, здесь, судя по всему, любили музыку. На сцене выступала рыжеволосая девица в коротком топе и мини-юбке. Лицо у неё была круглое, зубы неровные, ноги кривоватые. Разве что роскошные всполохи, обрамляющие голову, можно было назвать прекрасными. Аппаратура фонила и хрипела. Исполняли песню в стиле фолк рока. Вообще Григор был не против такой музыки, но голова побаливала, и слушать её в дерьмовом исполнение не хотелось. Гора ушёл бы, но шутки и подзуживания завсегдатаев заставили его остаться.       — Сто грамм коньяка, — сказал он барменше.       Обалденная рослая блондинка с пышной грудью кивнула и отвернулась без всякого интереса. Григор полюбовался ее крутыми бёдрами и круглой задницей. Такую грех не отодрать. Гора пофантазировал на тему. Представил, как хорошо смотрелась бы красотка на барной стойке, с ногами, задранными до потолка. Или на четвереньках у камина. Как бы соблазнительно она выгибалась, как охала и ахала бы, пока он бы входил в неё в собачьей позе. Небольшая невинная мысль. Сегодня настроения особо не было, но всегда можно сюда вернуться. Григор запил таблетки от головной боли коньяком и расслабился, игнорируя разговор компании. Они понизили голос и о чём-то совещались. Гора заказал еще порцию. Выпить — и назад в отель. Он был не из тех, кто лезет на рожон в барах, но потасовки Григора находили сами.       — Григор Клиган, — прозвучал голос сзади.       К нему обращались по имени. Гора медленно развернулся.       — Да, это я, — подтвердил он.       Тайвин Ланнистер не давал инструкций на этот счёт. Но он ведь не снабдил Григора фальшивыми документами. Не то, чтобы Гора кого-то боялся.       — Дамы и господа, с нами знаменитость! — провозгласил мужчина средних лет.       Гору удивил причудливый старомодный плащ из чёрной ткани с красными всполохами. Рядом с незнакомцем лежал какой-то инструмент со струнами. Окружали его парни помоложе.       — О чём это ты, Манс? — спросила беременная блондинка, менее впечатляющая, чем та за стойкой, но между ними прослеживалось семейное сходство.       — Так это же Григор Клиган! — рассмеялся рыжий бородач. — Живое воплощение фразы «размер соответствуют росту». Или «чем реальная жизнь отличается от порно». Ну, если верить сплетням.       Гора сжал стакан до боли. Поднял его и залпом выпил содержимое, со стуком ставя его на барную стойку. Новости о нём дошли и до Дредфорта.       — Не поняла, — качнула головой блондинка.       Музыкант приобнял её за талию, которая ещё не успела расползтись, хотя животик отчётливо выпирал под мягким голубым свитером домашней вязки.       — Убитая Элия Дорнийская, — сказала барменша, ополаскивая стакан Горы. — Говорят, её нашли в ужасном состоянии. Всё порвано внутри. И так, и сяк, если ты понимаешь, о чём я, Далла.       Она смерила Гору взглядом, от которого у того пробежали мурашки. И неожиданно для себя Григор почувствовал напряжение в паху. Он посмотрел на красавицу, которая держалась спокойно и невозмутимо. Не считает его жестоким насильником? Или думает, что она в безопасности, пока её окружают и защищают свои?       — Это всё слухи, — мрачновато улыбнулся Григор, окидывая барменшу заинтересованным взглядом.       С ног до головы. Платье тёмно синее, обтягивающее. Передник, как у горничных. Высокие сапоги без каблуков. Поверх платья тёплый длинный кардиган на пуговицах. Сейчас, слава Семерым, расстёгнутый и позволяющий увидеть округлую, бойко выпирающую грудь и пышное, но упругое тело. У Горы аж дух захватило от желания овладеть молодой женщиной. Он бы спросил, как её зовут, но теперь она вряд ли скажет. Хотя можно потом проследить за ней тихонько. Узнать, где живёт. Подойти потом на улице, завести мирную беседу. Имеет право, между прочим.       — Слухи или нет, но нам не по душе, когда такие люди заходят в наш бар, — сказал музыкантишка. — Так что будет лучше, если ты уйдёшь отсюда, Григор Клиган. Никогда больше не вернёшься и не будешь досаждать никому из нас. Ты меня понял?       Гора понял. Этот самонадеянный тип решил, что может просто взять и выставить его за дверь. Григор окинул компанию долгим взглядом. Их было пятеро. Рыжий бородач и шрамированный лысый тип — оба рослые здоровые мужики. Предводитель-музыкант казался щуплым, но впечатление могло быть обманчивым. Ещё один лысый парень разрядился сплошь в чёрное, как гот. Держался он вальяжно и безмятежно, но, судя по взгляду, пребывал где-то в астрале. С особенным интересом на Гору пялился желтолицый щуплый усач. Из-под его кожаной жилетки, украшенной когтями, виднелась футболка с нарисованными костями. Лицо казалось неприятным. Оружия на виду здесь не лежало. Вряд ли это опасная банда. В таком убогом местечке крутые парни не заседают. Просто местные забулдыги. Волноваться не о чем.       — Я-то понял, — Григор усмехнулся, облокачиваясь о стойку.       Выпитое немного ударило в голову. Неожиданно черноволосый музыкант на сцене извлёк из старой гитары особенно резкий аккорд. Гора поморщился от боли, пронзившей раскалённым прутом его лоб. Уцепился за барную стойку, словно утопающий за бревно. Ему показалось, что блондинка-барменша смотрит на него сверху вниз. Без отвращения или ненависти. С отрешённым любопытством.       — Но, пожалуй, я не уйду. С какой стати мной будет командовать какой-то струнодёр?       Гора нагло улыбнулся, заставляя себя выпрямиться. Внутри его головы разворачивалась огненная лента, которая хлыстом щёлкала по глазам, прогрызаясь под веки. Задевала виски, скручиваясь затейливыми кольцами. Скользила по затылку, оставляя раскалённые всполохи боли внутри. Расплавленная музыка… К горлу подступила тошнота. Здесь пахло старыми окурками и носками. Григор моргнул, силясь убрать белые пятна, выступившие перед глазами.       Уйти, пока не поздно…       — Манс — хозяин заведения, — заявила беременная женщина. — Ему решать, кого он хочет, а кого не хочет здесь видеть.       — А вот и хвалёное северное гостеприимство, — глумливо улыбнулся Гора. — Это вы так здесь бизнес ведёте? И как, успешно? Судя по обстановочке — не очень. Выпивка тоже дерьмо. Но спасибо хоть, не разбавляешь, красотка.       Он послал барменше улыбку, которая вышла похотливой и насмешливой одновременно. Кажется, ему удалось неплохо скрыть желание выблевать сэндвич, который он купил в киоске неподалёку.       — Не смей приставать к Вель! — зарычал рыжий бородач. — Наша принцесса не про твою честь!       Принцесса? Вот даже как? Неожиданно у Григора прорезался откровенный громкий смех. Он хохотал искренне и весело, потому что у него возникла ассоциация. Элию Дорнийскую тоже называли принцессой. Потому что она была немного старомодной. Любила устраивать красивые балы, как раньше делали. Обожала благотворительные ярмарки и приёмы, милых зверушек и птичек. Гора как только видел её, сразу вспоминал про этих девочек от Диснея. Они часто пели в окружении братьев наших меньших, порхали как птички и мило наряжались. Как Элия Дорнийская.       — А то что? — спросил Гора. — Захочу приставать к Вель — буду. А пожелаю, так вообще поедем с ней трахаться.       Как вольно его тут обвиняли! Позорили на глазах у принцессы-блондинки, выставляя каким-то отморозком с агрегатом как у коня.       Вот за что Тайвин Ланнистер тебе заплатил…       — Ах ты сука! — взревел лысый с шрамами, вскакивая и отшвыривая стул. — Сам напросился! Манс, только не говори, что ты против этого!       — Только мебель не ломай, Стир, — отозвался музыкант. — Я попросил вежливо, Григор Клиган. Но если ты не хочешь по-вежливому, мы умеем объяснять доходчиво. Нам здесь не нужны насильники… принцесс.       Гора усмехнулся, поднимаясь из-за барной стойки. Залпом выпил содержимое стакана и развёл руки в приглашающем жесте.       А потом…       …визг женщин, выбегающих из заведения. Гора размахивает стулом над головой. Усач в жилетке валяется на полу с проломленной башкой. Музыкант стонет где-то за барной стойкой. Григор вдребезги разнёс батарею бутылок его телом. Треснувшее ребро Горе не мешало. Постарался самый первый, Стир. Он успел неплохо вмазать Горе. Их драка была короткой, но очень жестокой. Стир не ожидал, что Гора ткнёт ему пальцами в глаза. Ослепил или нет… Григор не заметил. Его ожидал следующий противник. Тот странный усач, швырнувшей в спину Григору колонку…       …попадание в плечо. Глухая боль. Ты хорошо и красиво скачешь и ударяешься о пол и о потолок, мой милый маленький мячик…       …как красиво осколки осыпали асфальт. Рождество. Григор внезапно вспомнил Рождество. Он рассмеялся, и искры осыпались перед его глазами, покрывая игрушечного рыцаря. По тротуару лужей растекалась кровь из-под разбитой головы рыжего бородача. За спиной у Горы Вель дрожащими пальцами пыталась набрать номер полиции. А Григор вдыхал запах несуществующего снега и смеялся. В Дредфорте было свежо…