Just Can't Get Enough

Дома подозрительно тихо, когда Блейн заходит туда. Обычно к этому времени его родители становятся вымотанными за день и устраивают какие-нибудь скандалы без особого на то повода. Но он пожимает плечами и проходит на кухню. И мать, и отец сидят там, выжидающе смотря на него, как только Блейн появляется в дверях. Он спотыкается о порожек из-за неожиданности и шипит от боли. - И где ты шлялся? - сразу грубо спрашивает мистер Андерсон, складывая руки на груди. - Я был с другом, - потупив взгляд в пол, тихо отвечает Блейн. - С другом ли? - давит мистер Андерсон, и Блейн заметно вздрагивает. Будь у него нормальные родители, он бы рассказал, что чувствует себя целым, почти нормальным рядом с Куртом. Что он доверился ему с первых секунд и почти не жалеет. Что он почти верит каждому его слову. Что он почти влюбился уже в Курта. - Да, просто с другом, - ровно произносит Блейн и направляется в свою комнату. - Стой, я еще не закончил, - раздается за его спиной голос отца. Блейн хочет побежать наверх и запереться у себя. Блейн хочет позвонить Курту. Да черт возьми, Блейн с ним сбежать хочет, куда-нибудь далеко-далеко. Но строгое «стой» родственного Доминанта заставляет его остановиться, как вкопанного. - Ты принес очень много хлопот нам с матерью, Блейн. И материальных, и душевных. Второе ты не восстановишь... хотя, может, если ты перестанешь изображать сабмиссивную шлюху и таскаться с какими-то «друзьями», перед которыми ты, наверняка, раздвигаешь ноги, лишь бы они тебя переносили, нам не придется переживать за порчу статуса нашей фамилии. Блейн сжимает руки в кулаки и жмурится, еще ниже наклоняя голову. Как бы он хотел, чтобы его отец не был таким невежественным ублюдком, который не переносит никого, кроме своей жены и «истинно сильных Доминантов». Но больнее, чем обвинения в его собственный адрес, его задели слова о Курте. Нет, нет, нет, повторяет Блейн про себя. Курт не такой. Курту от меня ничего не нужно. Я чувствую это. Правда?.. Он же...он же столько всего обещал. Он же не нарушит свои обещания? - Но так как от тебя ожидать нормального поведения не стоит, хотя бы восполни наши затраты. Нам пришлось потратиться на твое лечение, которое бы не требовалось, если бы ты не нарывался. Как бы он хотел, чтобы его отец хотя бы немного поверил ему, чтобы не обвинял его в издевательствах и избиениях. На самом деле, Блейн подозревает, что в своей школе мистер Андерсон лично возглавлял какую-нибудь банду Доминантов, издевавшихся над наиболее слабыми сабмиссивами. Это бы его точно не удивило. - Я требую, - от этого у Блейна дрожат колени, и он беззвучно всхлипывает, - чтобы, как только ты перестанешь хромать, ты нашел себе работу. И не вздумай еще раз ломать ноги. Это тебя не спасет. Блейн мелко дрожит. Как бы он хотел, чтобы его отец был немного более сочувствующим, немного более... отцом. - Какой же ты жалкий, Блейн, - голос мистера Андерсона переполнен отвращением. - Как у нас с Анной могло родиться такое ничтожество? Учти, на следующий же день после своего совершеннолетия ты окажешься на улице, потому что держать тебя под нашей крышей я не собираюсь. Блейн подозревает, что он пьян. Он надеется на это. - И делай, что хочешь. Хотя, скорее всего, ты бросишься к первому же Доминанту, умоляя его взять тебя, потому что больше тебя никто не захочет. Ты никому не нужен, Блейн. Ты лежишь тяжким бременем на плечах, ты как паразит, только высасываешь и ничего не даешь взамен. Понял меня? Ты ничтожен. Ты не нужен ни одному Доминанту на этой планете. Блейн кивает и прикусывает губу, чтобы сдержать истеричные рыдания. - Можешь идти. Блейн слышит еще какие-то грязные слова, которыми отец обменивается с миссис Андерсон, но он моментально взлетает по лестнице, кривясь от боли, и запирается в комнате, сползая по двери вниз и сворачиваясь в клубок. Слова его отца звенят в голове, сталкиваясь друг с другом и разлетаясь в разные стороны. Ты жалок Тяжким бременем Паразит Ничтожество Не собираюсь держать тебя под своей крышей Ты никому не нужен Никому не нужен Никому Не Нужен Блейн уже почти воет, наполовину от боли, потому что его нога неудобно подвернута под себя, но у него не хватает сил даже на то, чтобы выпрямить ее. Он слепо тянется за , выпавшим из его кармана, и сквозь пелену слез пытается набрать номер Курта. Курт. А если он все-таки соврал? А если это какая-нибудь исправительная программа или еще что? А если у него такое развлечение, вызывать у сломанных сабов доверие, а потом ломать их до конца? А если Блейн ему не нужен, совсем не нужен? А если Блейн уже осточертел ему? А если... Слишком много «а если». Блейн делает несколько глубоких вдохов, отчасти успокаиваясь, и набирает оставшиеся цифры, затем нажимая кнопку вызова и прижимая мобильный к уху. Гудок. Гудок. Гудок. Автоответчик. У Блейна сердце сжимается до боли, и ему кажется, что он дышать не может. Он еще раз набирает номер, но ничего не меняется. Блейн высоко скулит и откидывается назад, ударяясь головой о дверь. Ты никому не нужен Совсем, абсолютно никому. Видимо, его отец прав. Видимо, ему и незачем жить. Обезболивающие хранятся в его прикроватной тумбочке, так, на всякий случай. Блейн почти не плачет, когда высыпает почти все таблетки на кровать и смешивает. Он почти не плачет, когда набирает несколько и закидывает в рот, запивая глотком воды. Когда он собирается принять вторую горсть, телефон, лежащий рядом с ним, вибрирует. На экране имя: Курт