***
Тренировка идет полным ходом. Данила чертовски соскучился по этому всему. Тальк, клинок, мишень. Порядок, который никогда не нарушается и никогда не должен это делать. Когда метатель отправляет очередное острие в реквизит он чувствует легкость. Голова не забита чем-то лишним, главное — не облажаться, а остальное прибудет. — Еще разок? Время пока есть. — девушка выдергивает из мишени клинки, которые Даня только что метал в цель. — Ну смотри, чутка только за центр вышел. — она ободряюще улыбается. — Да, хорошо… — Поперечный устало кивает и его обнимают. — Ты просто не привык к этому месту, уверена, скоро все будет хорошо. Просто ты еще не устаканился. — Регина аккуратно гладит друга по спине, успокаивая. — Мне кажется, я просто безда… — Шикарный метатель ножей, ты хотел сказать! — она громко перебивает его. — Да, именно. Они тихо хихикают, отстранившись друг от друга, пока за ними наблюдают. Руслан случайно пришел на полчаса раньше и решил, что стоит посмотреть на метателя в деле. Если быть честным, гимнаст очень любит наблюдать за коллегами: каждый из них мастер своего дела, который знает, что, как и зачем. Клоун знает как показать все без слов, дрессировщик знает подход к зверю, иллюзионист в курсе всех секретов невнимательности зрителя, эквилибрист вообще с Моисеем сравнивается. Но, скорее всего, ни один не думает, что он какой-то восхитительный. Он просто чисто выполняет свою работу, которая нравится зрителю. Так, в принципе, и Усачев думает. Он просто знает, как нужно обмотать полотно, чтобы оно не приносило дискомфорт, когда нужно крепче держать реквизит и каждое свое движение, которое может быть и лишним. Он хотел посмотреть на Даню, его работу и отношение к ней, но никак не думал, что увидит рядом с ним ассистентку. На собрании ее не было, а тут бац, и возникла из пустой материи. Еще и обнимает его и гладит по рукам, плечам, спине… Брюнет нервно поправляет волосы. «Тебя не касается.» — строго проносится в голове, но он все же продолжает сверлить пару взглядом, чувствуя неприятное жжение в груди, не ощущая, что сильно хмурится и не отводит взгляд с рыжих волос. Хотелось бы просто не обращать внимания на это все, ведь есть куда более важные дела: подготовка к репетиции, нужно переодеться, убрать лишнее с манежа, но… Руслан не может оторвать взгляд от пары. Они выглядят гармонично, о чем-то болтают, а затем снова принимаются за работу. И если бы Усачева попросили описать Даню сейчас одним словом, он бы выбрал «точность». Тонкостей этого дела парень не знал, но со стороны все казалось идеальным — от легкого замаха, до попадания ножа в мишень. Возможно, бросок был плохим, неровным, неточным, однако, если ты зритель, все выглядело максимально ловким, четким и легким. И гимнаст лишь смотрел на все это взглядом ребенка, которого первый раз привели в цирк. Через некоторое время ему все же удалось отвести взгляд от Поперечного, и как только к нему подошла девушка, чтобы что-то поправить, Руслан быстро ретировался в гримерку, потому что «Личная жизнь других меня не должна волновать». Переодевшись в форму, брюнет берет необходимое с собой и не спеша направляется в зал, обдумывая то, какие элементы он будет отрабатывать сегодня. К сожалению, в одиночестве, потому что Катя убежала по каким-то делам и пообещала, что завтра они порепетируют вместе. Когда наконец он проходит на манеж, его замечает парочка, которая, очевидно, уже закончила с отработкой и собралась домой. — Привет, Руслан. А ты чего один? — рыжий солнечно улыбается и пожимает коллеге руку. И гимнаст подмечает для себя то, насколько это красиво и мило. Будто солнышко проснулось. — Привет, да Катя по делам уехала, оставила меня одного тут развлекаться. — легко усмехается и складывает вещи на широкие бортики арены, не замечая, с каким любопытством его разглядывает ассистентка метателя. — А я Регина! Мне Данька про вас рассказывал. Сказал, что ты настоящий профессионал. — Поперечный и рта не успевает открыть, как Жданова уже сама представляется и жмет новому знакомому руку. — Очень приятно. И, к сожалению, до профессионала еще далеко… Но мне приятно. — и снова та теплая улыбка, которой, как кажется Дане, можно топить льды Арктики. — Все еще впереди! — девушка торопливо застегивает сумочку. — Было приятно познакомиться, но мне пора бежать, простите, мальчики. — напоследок она обоих трепет по волосам и убегает. Придумать тему для разговора оказалось совсем не сложно, и пока Руслан готовил оборудование, они болтали о цирке, выступлениях, артистах и о многом другом. Пару раз Усачев даже смеялся с шуток метателя, которые сыпались из того, словно из рога изобилия. Даня наблюдал за тем, как Руслан ловко растягивается, готовясь к отработке трюков. И то, насколько парень эластичен и гибок, приводило его в восторг, словно маленького. Несколько минут подготовки — и все готово к тренировке. Даня садится прямо на арену, прижавшись спиной к бортику. Он не спрашивает разрешения, зная, что тот не будет возражать. И продолжает любоваться. Ведь Руслан — чертова эстетика, которая пленит собой, затаскивает в себя целиком и полностью. У него идеальная фигура, красивые глаза и мягкая, добрая улыбка. И этого Поперечному хватает с головой, хоть он и надеется узнать его поближе, изучить со всех сторон. Усачев, Что-то напевая, подходит к своей колонке и тянется к кнопке, чтобы включить музыку. Однако, когда до нажатия остаются считанные секунды, мелодия появляется сама, только куда громче, чем из обычной колонки. Даня в недоумении смотрит на технику, а затем снова на гимнаста, который лишь мелко дрогнул от произошедшего. — Ну, все понятно… — он прищуривается, а после поднимает взгляд выше, к месту, где всегда сидят музыканты, кроме того, там имеется различная техника, колонки, и многое другое. — Сундук, выходи! На зов лишь негромкое раздается хихиканье, за диджейским пультом, и Даня замечает парня, медленно спускающегося по ступенькам вниз. Парень незнакомый, не артист, да и одет как обычный посетитель: темно-синие джинсы и худи, черное, с рисунком какого-то мультяшного героя, и в шапке, такой же темной, как и вся одежда. Еще одна необычная черта — волосы. Длинные, ниже плеч, слегка вьются, выглядят опрятными и красивыми. Да и на лице растительность присутствовала, борода, усы, — все выглядело аккуратно. Дима, явно довольный проделкой, улыбается и посмеивается, ловко запрыгивая на манеж. — Я не удержался, прости. — пожав плечами и хитро улыбнувши, он пожимает гимнасту руку и немного приобнимает. Даня смотрит на эту сцену с немым вопросом, не понимая ровным счетом ничего. — Я и не сомневался. — на лице все та же спокойная улыбка. — Дань, знакомься, это Дмитрий Сыендук, наш звуковик. — обмен рукопожатиями. — А это Данила Поперечный, новый метатель. — Очень приятно. Можно просто Дима, или Сыендук, или Сундук… как угодно, короче. — Даня усмехается на странную кличку и разглядывает нового знакомого взглядом художника, подмечая, что, видимо, все в этом цирке имеют идеальный вкус в одежде и точно знают, что им подойдет. Регина бы впала в восторг от аутфита Димы. — А Сыендук это настоящая фамилия? — Дима лишь усмехается на вопрос. — Нет, это прозвище. А так я Карпов. Кстати, Рус, можно остаться посмотреть? После согласного кивка парень садится рядом с тем местом, где пристроился вновь метатель. И они уже вдвоем аплодируют смутившемуся Усачеву, после чего тот взбирается на самый верх. Сидят тихо, словно боясь спугнуть ту атмосферу, что охватила цирк, как обычно это делает тьма с ночным Петербургом. — Блять, как же это красиво… — Даня завороженно смотрит на артиста под куполом цирка, на искусные движения, идеально совпадающие с музыкой и видит боковым зрением как Дима согласно кивает, тоже боясь оторваться от всего происходящего. Руслан ловко переворачивается вниз головой и убирает руки, тут же замечая, с каким вожделением лазурные глаза смотрят на него и, в шутку, шлет воздушный поцелуй, после чего снова подтягивается наверх, продолжая. А Даня «ловит», протянув руку вперед, после прижав к груди, усмехаясь.А между ними по-прежнему все те же восемнадцать метров.