Действие второе
Явление I Обещания и улыбки — Анди! — на весь коридор пропел Хенрик, завидев у окна читающего Андресса. Отреагировать тот и не подумал, только сильнее уткнулся в книгу. Тогда Хансен просто подошел поближе, пытаясь взглянуть на обложку книги, которую Андресс тут же отложил задней корочкой вверх. — И почему ты не пришел? — Хенрик требовательно смотрел на Йенсенна сверху вниз, как на нашкодившего котенка. — Драмкружок был на высоте! Ладно Арти, он всегда отлично играет, но вот Тони точно был в ударе, так нашу речь задвинул! — Рад за вас, — сухо отозвался Андресс. — Ты бежал ко мне, чтобы сообщить именно это? Тогда изволь, — он ладонью указал, куда теперь следует отправиться Хенрику. — Ну, вообще-то, я просил тебя прийти. И ты согласился, — Хансен выждал паузу. — И… ты не пришел. — Ложь. — Ты кивнул! Было темно, но я отчетливо видел… — Ты идиот?.. Хотя кого я спрашиваю, — Андресс не дал ему возможности возразить. — Если тебе это не приснилось, значит, привиделось в пьяном бреду. — Конечно, сначала наобещал всего, а теперь делаешь вид, что ничего не было, да? — наиграно навзрыд проголосил Хенрик, так что немногочисленные ученики, находящиеся на большой перемене в коридоре или соседних классах, подозрительно покосились на них. Некоторые даже понимающе заулыбались. — Но ничего не было, — возразил Андресс, строго глядя на Хансена. — Обещал прийти. Кивнул. — Нет. — Да. — Нет. — Да. — Нет. И хватит, — добавил Андресс, заставляя почти сорвавшееся с губ Хенрика «да» залезать обратно. — Скорее всего, я уже спал. Я же ничего не говорил? — Как всегда, был молчалив и лаконичен, — подтвердил Хансен. — Хотя обычно ты не соглашаешься так просто… Анди! — Ты идиот, — прикрыв глаза, пробормотал Йенсенн. — И зачем? — Что «зачем»? — Хенрик плюхнулся рядом, взяв в руки книгу Андресса. — Зачем ты хотел видеть меня на выступлении? Ты ведь даже не участвовал, — книгу тот забрал, но название «Старшая Эдда» Хансен успел прочитать. — Ну, я хотел, чтобы ты присоединился к драмкружку, — слегка покраснев, ответил Хенрик, улыбаясь. — Ты так много читаешь, точно смог бы помогать с сюжетом, да и играть, думаю, тоже… — Нет, — не терпящим возражений голосом отрезал Йенсенн. — Но… Но Анди! Ты нам нужен! Ты же еще не состоишь ни в одном кружке, и уроки даются тебе легко, так что в этом нет ничего плохого. — Нет. Если бы я и собирался вступать в клуб, то выбрал бы что-то более подходящее, — Андресс бережно погладил книгу, лежавшую у него на коленях, по переплету. — А у нас нет ничего такого! — с улыбкой соврал Хенрик: Артур недавно говорил, какие еще клубы не вывесили свое объявление. — Зато мы очень тесно с литературой связаны! Ты можешь помогать придумывать сценарий и… — Нет. — Ну почему? Ведь у нас весело, народу не так много, как раньше, ты там не будешь один. Андресс, приподняв бровь, взглянул на Хенрика. Тот, конечно, был идиотом, но прекрасно видел, каким одиноким себя чувствует Йенсенн вдали от брата. Книги, сообщения, уроки и болтовня перед сном — вот и все, что стало ему заменой. И хотя так давить на больное место было достаточно подло, это заставило Андресса задуматься, так ли плохо будет вступить в драмкружок. — Анди?.. — да, это определенно худшая идея из всех, что ему когда-либо приходили. — Нет. — Хотя бы объясни! Я просто не вижу причин. — Ты, — Андресс прикусил губу и с тоской посмотрел в сторону. — Ты называешь меня так, — последнее слово он проговорил чуть ли не по буквам, с плохо скрываемым отвращением. — И все? — Хенрик недоверчиво наклонился ближе. — Пожалуй, — Андресс смерил его ледяным взглядом и кивнул. — Тогда, если я пообещаю так тебя не называть, ты согласишься? — Хансен наклонился еще ближе, почти нос к носу, и недоверчиво прищурился. — Я схожу на первое собрание. И сегодня ты меня так не называешь. — Если ты запишешься — больше никогда не назову! — с горящими глазами пообещал Хенрик, отстраняясь. — Хотелось бы верить, — себе под нос пробубнил Йенсенн. — Ты что-то сказал? — Нет, — отрезал он. — Я в столовую. — О, я с тобой! — Хенрик воодушевленно подскочил с места. — Ужасно голоден. Это выступление такое утомительное! — Ты сидел в зале и смотрел. — Но я волновался! — возмутился он. — Ты не представляешь, как много для меня значит этот кружок, — Хансен тяжело вздохнул, но через секунду бодро продолжил. — Это такой адреналин! Как музыка встанет, как свет будет играть, не забудут ли актеры слова, как костюмы сочетаются с декорациями, насколько успешно зрители принимают… — Вы же сто раз все репетировали. — Ты не понимаешь? — Хенрик удивленно остановился, заставив Андресса обернуться и посмотреть на него, вскинув брови. — Что бы ни происходило на репетициях, даже если все было идеально, даже если было учтено абсолютно все, на настоящем выступлении это не имеет никакого значения. Одна ошибка, даже самая незначительная — и вся атмосфера, все старательно выполненные костюмы и декорации, назубок выученные роли, безупречно подобранная музыка — все это просто рассыпается на глазах. — Не преувеличивай, тут не очень-то искушенная публика, — прохладно отозвался Йенсенн, не понимая, почему обычно веселый и беззаботный Хенрик заговорил вдруг с такой страстью и обидой. — Даже так, все бы почувствовали. Тебе нужно будет как-нибудь посмотреть записи с подобных спектаклей — они вроде бы и гениальные, но после просмотра ощущение такое, будто тебя обманули. Будет здорово, если ты когда-нибудь сможешь это понять, — Хансен снова выглядел печальным, но его лицо слишком быстро просветлело. — Теперь ты просто обязан поставить что-нибудь с драмкружком! Тогда я смогу тебе все показать. — Посмотрим, — Андресс отвел взгляд, не в силах признаться себе, что горячая речь Хенрика его впечатлила. — А теперь, может, ты сдвинешься с места, и мы все-таки поедим? — О, точно! — Хенрик виновато улыбнулся и, схватив Андресса за руку, побежал к столовой. Ели они молча — почти: Хансен трепался о какой-то ерунде, а Андресс старательно его игнорировал — и быстро, ведь оставалось не больше десяти минут до звонка, а у Йенсенна, как назло, начиналась математика, на которую опаздывать было никак нельзя. Хенрик не так торопился, но доедать в одиночестве ему не хотелось. — Вкуснотища! — он оторвался от опустевшей тарелки, откидываясь на спинку стула. — Хотя с домашней едой все равно не сравнится. — По мне, так все лучше, чем твоя стряпня, — невозмутимо отозвался Андресс, допивая последним глотком чай. — Идем? — Бежим! — засмеявшись, Хансен действительно побежал, не забыв уцепиться за руку Андресса. Он отпустил его только на лестнице, когда им нужно было расходиться — кабинеты первого и четвертого классов были на разных этажах. Андресс притормозил и перед тем, как распахнуть дверь, поправил на себе форму. Вот теперь его образу спокойного и равнодушного человека ничто не угрожало. Математика пролетела как-то быстро, как будто бы насмехаясь над Андрессом. Обычно этот предмет тянулся для него невыносимо долго — ему нравилась литература и история, а не глупые цифры, но сейчас математика словно глумилась над его нежеланием идти на встречу драмкружка и летела так быстро, как только могла. Когда Андресс вышел из кабинета после окончания шестого урока, его уже ждал Хенрик. Он болтал с тем парнем, который обращался к студентам с приветственной речью на открытии, — насколько помнил Андресс, его звали Тим. — О, Анди…ресс, — быстро поправился Хенрик, поймав устрашающий тяжелый взгляд. — Уже закончили? Круто. Познакомься, это Тим, Тим де Вард, это он толкал пафосную речь перед вами. Состоит в ученическом совете, ну, и в драмкружке, — протараторил он. — А это Андресс Йенсенн, мой сосед, он теперь тоже с нами, только на спектакль прийти не смог. Андресс приподнял брови, глядя на Хансена: и когда это он успел вступить в драмкружок? — Приятно познакомиться, — Тим протянул Йенсенну руку. — И мне, — обменявшись рукопожатиями, оба уставились на Хенрика. — В общем, мы пошли, — тот улыбнулся, ухватившись за плечо Андресса. — Удачи на естествознании! И он, не отпуская Йенсенна, пошел прямиком в зал кружка. Андресс упирался и вырывался, но Хенрик был слишком силен. Он даже пытался смотреть на Хансена жутким взглядом, но сосредоточиться достаточно сильно так и не смог. Вот так, схваченный за плечо стальными пальцами, он и показался на глаза драмкружку в первый раз. — Ну что, с дебютом? — рассмеявшись, поприветствовал всех Хенрик. Ему ответили громогласным «ура», звоном стаканов и счастливым смехом. Андресс так и замер на пороге, глядя на веселящихся ребят: нет, среди них не видно было толпы первокурсников, из-за которой можно было закатить вечеринку, он вообще был единственным новичком! Это было странно, нелогично и глупо. Но… весело? — Присоединяйся, — Хансен подтолкнул Андресса к остальным членам драмкружка, и те так и замерли, заметив, что тот пришел не один. — Новенький! Ты привел новичка! — первым закричал Ловино, тут же вскочивший со своего места, чтобы осмотреть Андресса. За ним подбежал и Антонио, потом Франциск и Артур, Геракл и Кику. Они что-то громко говорили, улыбались, Хенрик сжимал плечо Йенсенна, а тот… Он стоял как будто в трансе, не слушал возбужденных его появлением ребят, не обращал внимания на чужие пальцы. И именно в это время дверь снова открылась, пропуская еще двоих в ставший душным зал. Драмкружок опешил — они и не ожидали, что их инсценировка — назвать это пьесой ни у кого язык не поворачивался — приведет к ним аж троих новичков. — Добро пожаловать! — торжественно объявил Антонио, помахав рукой. — Располагайтесь, праздник в вашу честь. — Андресс? — к Йенсенну подошли новички, и он узнал своих одноклассников: Альфреда и Ёнсу. — Здорово, значит, его зовут Андресс? — улыбнулся Геракл. — А то он молчит, я уж боялся, что с ним случилось что-то. — Ну же, идите сюда, будем знакомиться! — позвали их из-за стола, и ребята, наконец, подошли. Когда все расселись за большим столом, на котором раньше лежали кипы бумаг и за которым решались все самые важные вопросы, Антонио снова заговорил: — Итак, во-первых, поприветствуем наших дорогих новичков! — за столом раздались звонкие аплодисменты, заставившие ребят слегка покраснеть. — Во-вторых, объявляю церемонию принятия их в наш дружный коллектив открытой! — снова овации, смех и смущение. — А теперь слово предоставляется президенту драмкружка Артуру Керкленду! Хенрик успел заметить, как Альфред смерил президента странным взглядом, но не нашел в этом ничего интересного и снова повернулся к Андрессу. — Здравствуйте, рад видеть здесь вас всех, — тепло улыбнулся Артур. — Меня зовут Артур Керкленд, для вас — просто Артур, приятно познакомиться. В драмкружке я, как и все, редактирую сценарий, играю некоторые, чаще всего почему-то девичьи, роли и передаю вам, что, где и когда мы играем. Я занимаюсь этим еще с начальной школы, так что театр — мой второй дом, а драмкружок — вторая семья. И мне бы очень хотелось, чтобы вы стали ее частью. Франциск, продолжишь? — он бросил мягкий взгляд на Бонфуа, и тот встал, очаровательно улыбаясь. — Рад приветствовать вас, mes chers amis, — он бросил томный взгляд прямо на Андресса, чем вынудил его еще сильнее наклонить голову. — Я Франциск Бонфуа, единственный джентльмен среди этих грубиянов, — он подмигнул под дружный смех «грубиянов». — В драмкружке моя основная роль — костюмы. Я их портной, модельер, критик и обожатель. А уж потом я актер, сценарист и что там еще. Меня знают как начинающего, но перспективного кутюрье, так что драмкружку сильно со мной повезло. Надеюсь, что мы поладим, mes belles, — он в последний раз скользнул раздевающим взглядом по Альфреду, который, по наблюдениям Андресса, успел возненавидеть Франциска, и сел на свое место. — Добрый день, ребят, — со своего места поднялся Антонио. — Не обращайте внимания на Франца, он на самом деле не такой зазнайка, — Тони беззаботно рассмеялся. — Антонио Фернандес Каррьедо к вашим услугам. Актер, немного сценарист, как и все мы, подбираю музыку, иногда даже сам ее играю. Я впервые столкнулся с театром здесь, когда на втором году обучения решил рискнуть — а вдруг это мое? И вот, втянулся. Теперь без этого мою жизнь уже трудно представить. Был бы очень рад поделиться своей страстью с вами. — Я Ловино, — пришла очередь Варгаса рассказать немного о себе. — Здесь я недавно, в актеры не записывался. Сценарист, постановщик и, как мне иногда кажется, единственный, кто хоть что-то делает, не считая Артура, — чуть нахмурившись, скорее от смущения, чем от каких-то неприятных эмоций, сказал он. — Будет здорово, если на вас не придется сильно орать, — остальные снова рассмеялись, а со своего места поднялся тот, ради кого сюда записались Ал и Ёнсу. — Здравствуйте, я Кику Хонда, очень приятно познакомиться, — он слегка покраснел. — Сам я играю в театре с момента вступления в драмкружок, но увлекаюсь этим очень давно — смотрел, писал пьесы, в общем, был от театра без ума. Мечтаю когда-нибудь попробовать себя в театре теней. Надеюсь, мы подружимся, — он смущенно сел на место, а рядом… рядом по-прежнему посапывал Геракл. — О, эм, да, — он рассеянно улыбнулся, когда его, наконец, растолкали. — Извините. Меня зовут Геракл Карпуси. Как вы поняли, я очень люблю поспать и еще — кошек, — сидящий рядом Кику чему-то загадочно улыбнулся, но заметил это, кажется, только Андресс. — В драмкружке обычно просто актер, но это меня ничуть не огорчает. Буду рад, если мы поладим. — День добрый, — с очаровательной улыбкой поприветствовал новичков Хенрик. — Я Хенрик Хансен. Состою в драмкружке и занимаюсь театром с самого момента моего поступления. За это время не пробовал, разве что, свет настраивать, но больше всего люблю играть. Наверное, будет очень тяжело расставаться с театром, но я верю, что те, с кем я здесь подружился, останутся моими друзьями на долгие годы. Надеюсь, что вы тоже войдете в их число. — Всем спасибо, — слово вновь взял Артур. — Сейчас еще один участник на профильном занятии. Его имя — Тим де Вард — должно быть вам знакомо. Он член совета учащихся, молчаливый мастер слова, прекрасный актер и мой заместитель. Он очень извинялся, что не может встретить вас как должно, но занятия, сами понимаете, важнее. Теперь, когда вы знаете о нас тот минимум, которого должно быть достаточно, чтобы ваше смущение развеялось, хотелось бы услышать что-нибудь о вас. Эмм… — он посмотрел на Альфреда, но, чуть нахмурившись, тут же повернулся к Андрессу. — Здравствуйте. Андресс Йенсенн, — он поднялся со своего места. — Люблю читать, особенно легенды, поэтому считаю, что мог бы помочь драмкружку составлять сценарий. Никогда раньше не пробовал себя на этом поприще, поэтому немного волнуюсь. Надеюсь не разочаровать вас, спасибо за внимание, — он резко сел на стул, так что сидящий рядом Хенрик хитроумно прищурился и ободряюще хлопнул его по плечу, одними губами прошептав «молодец». — Всем привет! Я Альфред Джонс, можно просто Герой, — Альфред заразительно заулыбался фирменной голливудской улыбкой. — Я никогда не принимал участия в театральной жизни и, вообще-то, сначала хотел заниматься футболом, но ваше сегодняшнее выступление покорило мое сердце. Алиса, я весь ваш, — он обаятельно поклонился Артуру и продолжал. — А твоим, Антонио, умением говорить я до сих пор поражен. Это было круто! Так что мне бы очень хотелось, чтобы вы меня приняли, — ребята заулыбались, и даже Артур, кажется, сделал это искренне. — Приветствую, — со своего места встал и Ёнсу. — Я Им Ёнсу. Театром занимался на уровне нелепых постановок в младшей школе, так что, можно сказать, новичок. Но, как истинный патриот Кореи — родины этого прекрасного вида искусства, я просто не мог упустить такую возможность. Мне кажется, я смог бы стать неплохим актером, так что давайте постараемся — и сделаем наши выступления самыми яркими в истории драмкружка! Ребята поддержали его троекратным «ура» и, не дожидаясь, пока Артур торжественно объявит новичков принятыми, потянулись к стаканам и мисочкам с угощениями. Андресс не отставал. По непонятным причинам ему понравились эти люди, они все были увлечены театром, работали вместе и были счастливы. Ему хотелось чувствовать себя частью если не настоящей семьи, то вот такой: дружеской, ученической — точно. Он не заметил, как пролетело время. Ребята что-то рассказывали, шутили, забирались на сцену, в лицах изображая особенно интересные моменты. Под конец Антонио взял гитару из подсобки и начал играть что-то легкое и ненавязчивое. Поначалу он пел себе под нос, но потом, когда Ловино подсел к нему, подпевая, повысил голос, заиграл громче. Хенрик, потянув Андресса за собой, неожиданно закружил его в танце. Сначала тот смущался, и пытался вырваться, но, заметив, что танцуют уже все, уступил. Вот так и прошло первое собрание драмкружка в его новом составе. Громко смеясь, они покинули помещение далеко за полночь. Распрощались уже в общежитии, как друзья. Уставший, но впервые с самого своего приезда такой счастливый, Андресс рухнул на кровать, закрывая глаза. — И что ты решил? — спросил Хенрик, приподняв голову с подушки. — Присоединишься? — Ты не оставил мне выбора, — улыбнувшись уголками губ, Андресс повернулся к соседу. — Выбор есть всегда, — философски протянул тот, и приподнялся, чтобы поймать веселый взгляд. — А что решил ты? — Я с вами, — сдавшись усталости, Андресс снова рухнул на подушку. — Анди, я так рад! — он скорее почувствовал, чем увидел, как Хенрик присел возле его кровати. И лишь потом, с трудом пробившись через усталость и удовлетворение, его охватила ярость. — Ты обещал, — зло выпалил он, ткнув пальцем в лоб Хенрика. — Прости-прости, больше не повторится! — Хансен, воспользовавшись случаем, стиснул его в объятиях. — Но я правда очень рад, что ты присоединился, — прошептал он Андрессу в шею. — Эй, отпусти, — неуверенно пробормотал тот, не предпринимая попыток вырваться. — Вот еще. В комнате было темно и тихо. Слышалось только дыхание: у одного — ровное, спокойное, дыхание спящего, а у второго — чуть сбитое, рваное, но тоже затихающее ко сну. Йенсенн осторожно положил голову на подушку, когда понял, что Хенрик заснул, боясь признаться себе, что не хочет его разбудить. Его руки, крепко прижимавшие Андресса к себе, сейчас просто покоились на талии, и Андресс пытался убедить себя в том, что все это совершенно нормально. Видел бы его сейчас братик… От последней мысли руки сами собой потянулись к смартфону, набирая сообщение брату. «Прости, что так поздно, только освободился. Ты не поверишь, но я записался в драмкружок. Они удивительные! Очень хочу, чтобы ты тоже почувствовал это. Скучаю. P.S. Мой сосед уснул, когда обнимал меня». Он поставил на беззвучный, чтобы не будить Хансена — помнил прошлый раз. Ответ пришел не сразу, Андресс почти заснул, когда тихая вибрация на столе заставила его разлепить глаза. «Прощаю. Рад за тебя, надеюсь, вы будете счастливы. А насчет драмкружка… не думал, что тебя интересуют подобные вещи». Андресс трижды перечитал сообщение, пытаясь понять, к чему относится второе предложение, раз про драмкружок — брат на это специально указал — говорилось только в третьем. А потом, беззвучно шипя под нос ругательства, тихо рассмеялся.***
— Хенрик Хансен, попытайся объяснить так, чтобы я поверил, — Андресс за ухо привел Хенрика к доске объявлений и ткнул пальцем на листовку, где ровным почерком было написано: «Клуб любителей поэзии приглашает всех желающих к себе! Мы будем рады помочь вам развить свой творческий потенциал, посоветуем хорошие книги на ваш вкус и с удовольствием побеседуем на любые книжные темы. Аудитория три в правом здании клубов, приходите каждый день после уроков». — Ну… — Хенрик растерянно почесал голову. — Зато я больше не называю тебя Анди. И извиняющаяся улыбка, от которой Андресс, обычно сдерживающий свои эмоции, звонко рассмеялся.