Дело дрянь

Когда Нико наконец очнулась, то сразу почувствовала неладное, её руки оказались связаны, а во рту была отвратительная на вкус тряпка. Она попыталась её вытолкнуть, но привязано было крепко. Поворочавшись, девушка поняла, что в целом шевелиться она может, и возможно даже сесть. Очки разбились, когда кто-то схватил её со спины и закинул в собственный фургончик. Она отключилась быстро, возможно стала жертвой какого-то клафелинщика, не зря район Ви её напрягал все это время. Нико чуть изогнулась и попыталась сесть, ноги тоже были связаны. С первый попытки ей почти это удалось, она уперлась в стену спиной. Жаль она почти ничего не видит без очков, даже не может понять в комнате она или нет. Кажется, ей слышатся шаги, нужно дать о себе знать, но вместо этого выходит лишь мычание и странный жутковатый рев. Нико не теряла присутствия духа, в конце концов, это ужасно смахивало на приключение, она всегда знала что однажды найдет такое, если достаточно долго ошиваться рядом с Ви и Неро. На пороге, или точнее в каком-то проёме, появилась фигура. Всё расплывалось, она даже не могла сказать мужчина это или женщина. Фигура замерла. - Знаешь, видимо ты не так уж и нужна ему. В свете окна что-то блеснуло, и Нико почувствовала холод лезвия у щеки. Она вся подобралась, и почти перестала дышать. - Я бы выпотрошил тебя с удовольствием, и украсил ему квартиру на свой вкус. Но боюсь, тогда он точно не придет. Лезвие скользнула вдоль щеки, и разрезало тряпку, которой был перевязан рот Нико. - Я же сразу сказала, им на меня наплевать, - выплюнула Нико в направлении лица собеседника. – Сигаретки не найдется? Я свои, кажется, потеряла. Не знаешь по чьей воле, м? Фигура странно шевельнулась, и вновь замерла. Нико была готова поклясться, что здесь пахнет сигаретами и это ужасно раздражало её рецепторы. Из-за раздражения и страха она становилась еще более болтливой. - Нет, так нет и незачем так шуршать на меня, – она помолчала с секунду. - Знаешь, если ты думал, что у нас с Ви отношения, то … придется тебя разочаровать, ты мог бы и не красть меня, а просто спросить! Фигура приблизилась, и человек присел на корточки перед Нико, явно разглядывая её лицо. - У тебя с ним тоже отношения не сложились? - усмехнулась Нико. – Ви он такой, сложный... - Так значит, Ви, - голос прозвучал совсем рядом, обдавая запахом никотина. – Да, наши отношения не сложились, ты права. Нико поерзала, ей не нравился голос, его тон, было в нем нечто ужасающее. Нико не могла этого увидеть, вокруг была непроглядная тьма, но чувствовала, её словно изучали, по коже пробежала леденящая дрожь. - Наверное, так грустно сидеть здесь, и ждать его… знать, что он не придет, да? – поинтересовался человек. – Осознавать, что ты ему не нужна. - Не хуже, чем в любой другой день, - пожала плечами Нико, пытаясь хоть немого пошевелить затекшими ногами. – А прогулки в нашей тюрьме предусмотрены? - Прогулки? Я убью тебя через сутки, если он не появился, - усмехнулся голос. – А ты говоришь про прогулки? - Ну, должно же у меня быть последнее желание, – старалась не терять самообладания Нико, хотя новости о собственной кончине немного её напугали. - С чего ты взял, что он не придет, - голос Нико слегка дрогнул. Человек улыбнулся, нашёл легкую брешь во всей это броне из болтовни. Он протянул руку и слегка коснулся щеки девушки. Нико инстинктивно дернулась назад, пальцы были шершавые, словно обветренные, и такие же не приятные как его голос. - Обычно своё он защищает, на остальное ему плевать. Но ты не переживай, я позабочусь о тебе… - Да, - Нико сглотнула, - не сомневаюсь. Только руки кремом намажь сначала… Она этого не ожидала, но за свою шутку получила по лицу, пусть и в пол силы, но щеку неприятно обожгло, пунцовый след расцвел на месте удара. - Кажется, я понимаю, почему он решил от тебя отделаться, - человек встал и сделал несколько шагов по комнате. Нико пожевала губу, нервы у похитителя были ни к черту. Но она продолжала держаться с ним так же дерзко и вызывающи. - Я все-таки хотела бы уточнить, что вы будете делать сначала, заботиться или потрошить? - Заботливо потрошить, - усмехнулся похититель, изогнув рот в кривой улыбке. Где-то в животе Нико неприятно засосало и она вся поморщилась, но хотя бы у этого человека было чувство юмора. Она искренне надеялась, что он человек. - Так здесь потом уборки на полгода хватит, - присвистнула девушка. – Во мне литров пять крови. - Если не заткнешься, я сделаю так, что ты прочувствуешь, как я отрезаю от тебя кусочек за кусочком и заворачиваю в твою же кожу. Как медленно лоскутами снимаю её с тебя, как вырезаю печень, или грудь, твои чудесные уши и глаза. Но начнем пожалуй с пальцев и твоего красивого маникюра, я вытащу каждый ноготок из твоих тонких пальчиков. После осторожно вырежем татуировки и завернем все это, дабы отправить Ви подарок. Ему должен понравиться такой конструктор, он всегда был без ума от головоломок. Что думаешь, Нико? Он поймет, что Мейлин по сравнению с тобой быстро отделалась? По сути, просто отработала неудачную смену… Нико прикусила язык, картинка рисовалась жуткая. Ей показалось, что острый нож уже вонзился ей под кожу и медленно срезает клетку за клеткой, оставляя ее внутренности полностью не прикрытыми. Ей уже было не смешно, а в горле запершило от слишком живо представленной картинки, словно она уже почувствовала запах собственной крови. - Я не думаю, что моя смерть вообще принесет ему страдания, - спрятавшись за волосами, сообщила Нико. Похититель почувствовал легкую перемену в её голосе и вновь присел перед ней на корточки. Улыбнулся. - Хочешь проверить? И холодное лезвие вновь встало у щеки, оно осторожно съехало ниже, не оставляя царапин, по шее на грудь, Нико боялась вдохнуть, дабы не наткнуться на лезвие. Пуговица на её жилете отлетела в сторону. Нож двинулся дальше, на бок по талии, леденящее прикосновение, заставило Нико вздрогнуть вновь, нож скользнул ей на бедро и вдруг резким росчерком срезал ключи с ремешка. Они брякнули об пол. Человек встал, подобрав их, и направился к выходу. - Сигаретку в другой раз прихвати и кофе, раз любишь такие долгие прелюдии, - крикнула Нико ему вслед. Человек замер, и обернулся, взглянув на девушку. А после вернулся к Нико вновь. Он поднял её с пола, чем заставил Нико завопить почти во все горло, какие-то протестующие ругательства и проклятья. Опомнилась она уже совершенно в другом месте, кажется, он опять усыпил её перед этим. Рядом что-то бросили, и оно, шлепнув по поверхности, упало рядом с ней. Пачка сигарет. Она схватила ее, быстро открыв, но уже было поздно. Свет блеснул последний раз, и все погрузилось во тьму. Нико нащупала сигареты, они все мокрые. Чувство юмора у похитителя конечно блестящее. - Вот же пидор!!! – крикнула она что было сил, и ударила рукой по шершавой влажной стенке. Фары выхватывали из тьмы жуткие очертания разросшихся деревьев. Все слишком изменилось. Дорога почти заросла, растрескавшийся асфальт шуршал под шинами, кое-где были ямы и выбоины, на которых фургончик весь будто подбрасывало, и он весь норовил развалиться в любую секунду. Деревья стали еще выше, вовсе превратившись в непроглядный тоннель. Проржавевшие ворота были открыты, одна из створок отвалилась и валялась теперь рядом, поросшая травой. Неро невольно придвинулся к окну, чтобы разглядеть хоть что-то. Ви старался держаться уверенно и не выказывать беспокойства. Неро поглядывал на друга с опаской, не зная, нужно ли что-то сказать. Дорогу им преградило дерево, и фургон медленно затормозил. Двери хлопнули и Ви с Неро подошли к преграде. Ствол был массивный, и самим сдвинуть его вряд ли получится, объехать тоже едва ли выйдет, деревья теперь так близко подходят к дороге плотной стеной, что даже маленькая машинка не протиснется. Ви и Неро переглянулись, похоже, теперь придется идти пешком. Найдя в фургоне Нико два фонаря и разводной ключ, напарники перебрались через дерево и зашагали вдоль кромки дороги, думать о том, что ждет их в конце этого пути, не хотелось. Неро переживал за Нико, а Ви больше за себя. В голове словно рой мелких черных мушек роились воспоминания, некоторые из них были особенно отвратительными или даже травмирующими, другие менее ужасными, даже с ноткой ностальгии. Ви убрал волосы от лица и сунул свободную руку в карман. Неро привычно шмыгнул носом, где-то позади, он всегда делал так, когда хотел что-то сказать, но не решался. Ви бы ухмыльнулся, да вот только любой вопрос не будет для него приятным, и видимо, поэтому Неро вел себя так тихо. Хотя спустя еще несколько метров все же не выдержал. - У нас есть план? Ви остановился и повернулся к Неро, луч фонаря упал на лицо напарника и тот весь сморщился. - Мы просто вытащим ее и дело с концом. - Ты уверен? Ви помолчал с секунду, он не был уверен, вообще ни в чем, кроме местоположения Нико в эту секунду. Насчет всего остального уверенности не было. - Что ж, - вздохнул Неро, - видимо это нет. - На улице холодно, нам лучше поторопиться, если хотим спасти её, - заметил Ви и пошел дальше. Отсутствие хоть какого-то плана ужасно нервировало Неро и он стал шмыгать носом в два раза чаще обычного, чем ужасно раздражал напарника. Ви старался не обращать на это внимания, но, кажется, сейчас действовало на нервы абсолютно все. Во тьме проступило еще нечто более черное, словно огромная зияющая черная дыра, вся тьма исходила, будто от нее и в нее же всасывалась. Ви почувствовал, как ноги врастают в землю от одних очертаний дома. Разрушенные стены обгорелые и поросшие растительностью, торчащие тут и там балки, да обломки былого великолепия, все это выглядело надломлено, словно перемолотым в мясорубке и выброшенным на свет божий. Ви поводил фонариком и тяжело вздохнул, от конюшен не осталось почти ничего, пара поросших травой бугров. Место выглядело слишком спокойным, здесь, будто вообще никого не было все эти годы, и они зря проделали весь этот путь. Странно, но сами стены не будили в нем никаких воспоминаний, кроме тех, что он сам себе накручивал по пути сюда. Неро коснулся его плеча, заставив вздрогнуть и отшатнуться. - Так и где Нико? – Неро смотрел на друга сурово. - Не правильный вопрос, - покачал головой Ви, шаря фонариком по поверхности. – Где, то место, куда он сунул Нико. Нам лучше разделиться, так будет быстрее. Ви вдруг пошел в сторону от Неро. Тот почувствовал, словно Ви собрался найти Нико самостоятельно, а он будет лишь под ногами путаться и мешать. - Эй, Ви, так, а что мне искать? - Колодец, Неро. Старый заброшенный разрушенный колодец. Никто не знает, где он именно находится, - горько усмехнулся Ви. - Она в колодце? – глаза Неро округлились. – В такую холодину у нее мало шансов… - Значит, шевели булками, детектив! – развел руками Ви. В таком случае им и вправду лучше разделиться. Неро глядит в след удаляющемуся лучику фонарика, и тонкой фигуре Ви. Мысли про дрогнувшую где-то в ледяной воде Нико, заставляли переставлять ноги быстрее, Ви спешил, ему совершенно не хотелось найти синий от холода и раздутый от воды труп Нико. Внутри все содрогнулось от холода, словно он вновь стоял наказанный под дождем, а капли стекали по волосам на дрожащий подбородок, когда зуб на зуб не попадает от холода. Он слишком хорошо представлял себе это. Трава цеплялась за ноги, а разросшиеся кустарники за куртку и руки. Ви решил срезать через выгоревший дом, он что-то слышал однажды о колодце, что тот располагался со стороны леса и был разрушен до появления детей в этом доме. Ви оглядывался по сторонам, дом внутри почти весь выгорел тогда, вся его средняя часть, вместе с библиотекой, где они оставили труп отца и кабинет, где он лично запер Гилвера. Даже удивительно насколько природа успела скрыть ужасы, свершенные в этом доме, за каких-то чуть больше, чем десять лет. Зеленые тихие стены и ковер из вьюна под ногами умиротворяли атмосферу, делая ее почти сродни кладбищенской. Ви почти уже пересек особняк насквозь, как вдруг понял, что не чувствует опоры под ногами, ковер из вьюна расползся и он полетел куда-то вниз. Неловко взмахнув руками, желая зацепиться хоть за что-нибудь, Ви ощутил, как желудок ухнул к горлу, и он поймал не хилую фазу полета. Внизу он не встретился с бетонным полом или землей, там было навалено сено, что смягчило удар в разы. Ви очнулся от неприятного покалывания в лице и прелого запаха мокрого сена. Внутри все сжалось, и он даже почувствовал легкую судорогу в руках. Это было ужасно, ведь он сбежал от всего этого достаточно давно, и это никогда не должно было больше повториться. Ви перекатился на спину и взглянул по инерции под потолок, туда, где должно было быть окно. Решетки были выломаны. Да и двери давно не было на петлях, темница была открыта. Со стены свисали кандалы, которых раньше здесь не было, и Ви поежился. После обязательно нужно вызвать сюда бригаду экспертов. На руках Мейлин были следы от кандалов, неужели он сделал это с ней здесь. Ви содрогнулся всем телом, резко и отрывисто вдохнув через нос. Ему показалось, что он чувствует запах её духов, а под пальцами что-то колется среди соломы. Он одернул руку, в соломе ничего не было, просто не могло быть здесь её сережки. Грудь сдавило, а в голове зазвучал смех. Подвал этого дома был не самым приятным для него местом, здесь обитали страшные призраки. Ви приподнялся и подполз к стене, на ней были выцарапаны зарубки… по одной на каждый раз как его запирали здесь. Он провел пальцами по этим выщерблинам, ровно девяносто девять. Девяносто девять раз он встречал рассвет в этой комнате. Подспудно Ви вновь подумал, что никогда отсюда уже не выберется. Он постучал себя по карманам и достал ключ, вонзив его в стену, он надавил и потянул ключ вниз. - Сотый и последний! Он поскреб стену несколько раз, но зарубка получилась менее глубокой и ровной. Но и так сойдет, он не собирается здесь задерживаться. В потолке зияла дыра, но до нее не добраться, а значит выход только один. Ви прошел, чуть согнувшись в узкий проём. И прикрыл за собой полусгнившую дверь. В этом доме все, что не сгорело, то прогнило. И это утверждение не всегда касалось вещей. Ви шел по узенькому темному коридорчику, вылавливая в тусклом свете фонарика обломки или новых хозяев особняка — крыс. Они копошились по углам небольшого подземелья, наполняя его шуршанием и писком, тревожными звуками. Ви наконец добрался до выхода, лестница обвалилась, собственно, как и стена с дверью. Просто огромная дыра, а в ней тьма. В этой тьме проступил силуэт. Человек, замотанный в темный балахон, он был комплекции чуть больше Неро, и Ви напрягся. Луч фонарика медленно скользил по фигуре, в руках у него был меч, но не Ямато, лицо скрывалось под капюшоном. Это был он, точно он. Ви почувствовал, как ему перестает хватать воздуха, снова этот смех в голове. Луч фонарика дрогнул, выхватывая усмешку, губы шевельнулись. Ви почти ничего не слышал сквозь густую пелену паники и липкого страха, что сейчас вцепился когтями ему в спину. Бежать было некуда, принять бой совершенно не возможно. - Я уж думал ты не придешь, Ви… К ногам Ви бросили еще один меч, такой же как и у незнакомца, очень похож на меч отца, но по сути, бездарная реплика. Ви не решался наклониться, чтобы поднять его, если принять вызов, то бой будет неизбежен. А он до сих пор не уверен в том, что это ни фантом, ни призрак или его воспалившееся воображение. Губы вновь изогнулись в усмешке. - Что ж, смотрю, ты отказываешься, твоё право. Человек спрыгивает с обломков стены, и капюшон спадает, тусклый луч лишь на секунду выхватывает лицо, оно все такое же не приятное, теперь даже хуже, чувствуется какая-то искусственность в нем. Ви по инерции хочет выхватить пистолет, но его нет, он выругивается одними губами, проклиная Неро. Иногда ночные кошмары возвращаются наяву. Но эта шутка слишком изощренная. Ви ничего не остается, как подобрать меч, пока есть такая возможность, сегодня у него не будет поводов сдерживаться, или сбегать. - Знаешь, а ты и вправду изменился, - ножны летят в сторону, - но ведь и я тоже. Наконец можно сбросить этот тусклый и неудобный балахон, и бросить его в сторону. В глазах убийцы сияет яростный довольный огонек. Ви прижимает к себе меч, чувствуя, как теряется в нахлынувшем ужасающем осознании. Все это время он даже не догадывался, что Гилвер был жив, даже не допускал такой возможности. Ви запустил руку в волосы, чувствуя странное безумие зародившиеся где-то внутри живота. Оно поднималось медленно по венам, заполняя его всего осознанием и нервной дрожью. Ви тяжело вдохнул, будто ничего не ощущая. Он принял вызов, от которого отказывался столь долго. Ви сдергивает ножны с меча. - Что ж, - его губы трогает мягкая слегка безумная усмешка, а в голосе сочится яд, - в какой-то момент я подумал, что отец выжил, но… это всего лишь ты, его жалкая отвратительная тупая копия, Гилвер. Ви слышит, как из груди соперника вырывается почти звериный рык, и он резко бросается вперед. Вся спесь и надменная самоуверенность слетает с Ви с первым росчерком меча, он чувствует как по руке что-то течет, тонкая маленькая царапинка, но как же ужасно больно. Боль всегда заставляет помнить, что ты еще жив, всегда помогает двигаться вперед. Гилвер. Никто точно не знал его имени. Этот мальчишка появился здесь одним из последних, ему тогда было лет десять. Он был в восторге от своего нового отца, что даже назывался анаграммой его имени. Гилвер быстро заделался предводителем среди мальчишек, и был полной противоположностью Вильяма. И единственное чего он хотел, так это такого же внимания со стороны отца, коим тот одаривал это патлатое недоразумение. Гилвер ненавидел Вильяма за одно лишь существование, он подговаривал остальных и всегда с радостью дрался сам. Сложно было воспринимать всерьез такого хрупкого парня, Гилвер и не пытался. Хотя Вильям мог довести Гилвера до красной пелены перед глазами одной лишь фразой, вся речь того была наполнена витиеватыми словами или непонятными выражениями, которых выросший на улице мальчишка никогда до конца не понимал. И это сильно злило, одним словом Вильям мог показать, какой же на самом деле Гилвер недалекий, одна сила и ничего больше. В тот день Вильям окончательно решился на последнюю попытку, если он не сможет выбраться отсюда, то уж точно умрет. Если ни от рук Гилвера, так решится сам. Вильям готовил план несколько недель, щепетильно и обстоятельно, он продумал, кажется, все детали. Незаметно он таскал деньги из отцовского сейфа, однажды видел, как он набирает пароль и запомнил. Таскал незаметно по несколько купюр из пачки, крался, словно тень по спящему дому, утром перепрятывал деньги под половицами в конюшне. Там как раз отошла одна, и Вильям заметил это, когда прибирался там. Сумма получалась нормальная для того, чтобы скрыться на время, а после обосноваться на новом месте, где никто его не знает и не станет искать. Вильям мечтал поступить в университет, ведь он читал в книжках, что при университетах есть огромные библиотеки и иногда даже с редкими книгами, с другой стороны его абсолютно завораживали детективные истории, он уже несколько раз перечитывал «Шерлока Холмса» и немало почерпнул оттуда. Но он мечтал робко, украдкой, не позволял строить себе планы до того момента как не сбежит отсюда. Надежда брезжила, но сколько раз заканчивалась подвалом. Вильям откидывал сено со своего тайника, он должен был начать продвигаться к лесу через пять минут, сейчас отец читал очередную проповедь, на которые Вильям не считал нужным ходить, в это время он драил конюшню или же сидел в подвале. Никто и не заметит до самого ужина. А там он уже будет далеко. Он спрятал лодку в кустах возле реки, река должна вывести его к бухте, а там он сядет на паром и уедет в город, а оттуда уже на поезде дальше. Но самое главное сейчас пробраться к лесу никем не замеченным. Вильям сгреб деньги и сложил в черный мешковатый рюкзачок, что был спрятан в стоге сена в стойле Кошмара, отец не избавился от красавца коня, когда тот повредил ногу, но и не пользовался им больше. Вильям любил поговорить с ним, дочиста вычищать его и стойло, всегда приносил свежей воды. Кошмар стал ему другом. - Жаль я не могу взять тебя с собой, - шепнул Вильям, - но с тобой все будет хорошо, он конечно странный, но тебя не бросит, - Вильям был в этом уверен. - Куда-то собрался, - услышал он за спиной голос Гилвера и тело пробила дрожь. Гилвер смачно затянулся и выдохнул дым через нос. - Туда же, куда и ты, - пожал плечами Вильям, - на проповедь. - Ну, да, рассказывай, - усмехнулся Гилвер своей острой усмешкой. Вильям нервно сглотнул, мельком взглянув на разбитые часы в руке, ему уже нужно было выдвигаться, иначе тени скоро сдвинутся и уйти будет сложнее. - Тогда пошли вместе, - предложил Гилвер и сократил расстояние между ними за несколько шагов, и выдохнул противный дым прямо в лицо Вильяму. Вильям закашлялся, и поморщил нос, кашель и дым будто продрали легкие, от кашля показалось, что сейчас желудок вылетит через горло. Вообще, он давно подозревал, что с его легкими не все в порядке, затяжная простуда никак не проходила, а кашель становился все хуже. Гилвер словно назло еще раз затянулся, махая сигаретой перед носом Вильяма, и выдохнул. Неужели ему не надоело это за столько лет, каждый раз одно и тоже. - Ты же не собираешься на проповедь. Ведь так… иначе, зачем тебе рюкзак. Гилвер дернул с силой рюкзак из рук Вильяма и открыл его, деньги, бутылка воды, несколько завернутых в салфетку кусков хлеба и сыра, а так же упаковка печенья. Гивер вытряхнул все на пол и растоптал. - Упс, ты, наверное, на пикник собирался. Кулаки Вильяма сжались, он пытался сдержаться, ему никогда не выстоять против Гилвера. Он куда крупнее и сильнее. Гилвер дерется ожесточенно, у него выверенные сильные удары, он точно знает куда бить, чтобы доставить максимум страданий. Ему нравится драться и нравятся чужие страдания, особенно Вильяма. С каким наслаждением и упоением во взгляде Гилвер мучил его, и как же он любил то, что остальные были так послушны и всегда делали то, что он им говорил в отношении самого старшего сына. Его улыбка в такие моменты становилась пугающей, он был изощренным. Сравниться с ним могла, пожалуй, Мейлин, не по силе, но по хитрости и изворотливости. Гилвер усмехнулся и в его глазах мелькнул безумный огонек, он ткнул Вильяма сигаретой в руку и тот поморщился, закусил губу, чтобы не проронить ни звука. Гилвер только этого и добивается, чтобы Вильям просил пощады, умолял перестать, чтобы он кричал от боли, цеплялся в руки или даже плакал. Гилвер был на голову выше Вильяма и сейчас приперев того к стене, нависал довольно улыбаясь. Следующий тычок сигаретой пришелся прямиков в то же место, что и до этого. - Знаешь, мне надоело ждать дня, когда нам позволят это, я хочу решить все сейчас. Ведь ответ очевиден, не понимаю, почему отец этого не видит. Гилвер отбросил сигарету в сторону и с размаху ударил Вильяма в живот, тот согнулся и упал на пол. - Неужели это не очевидно, я превосхожу тебя во всем, и до сих пор не убил лишь потому, что отца расстрою. Он размахивается и бьет Вильяма ногой, тот частично блокирует удар. Он привык, что его бьют, он научился это терпеть и незаметно защищаться, отвечать, когда противник уже немного измотан и насытился своей ненавистью. - Хочу, чтобы он увидел это в священный день, день моего триумфа, я открою ему глаза на тебя. Гилвер присел на корточки, и поднял голову Вильяма за волосы и слегка наклонился к нему. - Зря ты не играешь по общим правилам, и не набираешь очки. Даже Мейлин уже обставила тебя и идиот Джонатан. Хочешь что-нибудь сказать напоследок? - Твоя игра идиотская, и ты не лучше меня, - улыбнулся Вильям в самое лицо Гилвера. Гилвер ненавидел, когда его жертвы улыбались, а особенно Вильям, его улыбка раздражала до крайности, его слова впивались в голову буром, его отвратительные скулы и выразительные усталые глаза, под длинными прядями поднимали внутри него странные отвратительные чувства. Гилверу ужасно хотелось разбить это насмехающееся прекрасное лицо. И он ударил Вильяма кулаком, кровь брызнула теплой струёй, окропляя пол и одежду. Гилвер взглянул на свой окровавленный кулак, и довольно смахнул кровь с костяшек языком. Вильям отлетел на пол и даже не пытался утереть кровь. Он смотрел на Гилвера с нескрываемой темной ненавистью внутри. Ему хотелось вцепиться тому в лицо, в шею, если бы у него было, хоть какое-то оружие, то он обязательно справился бы с обидчиком. Гилвер улыбаясь, медленно подходил к Вильяму, тот пятился по полу, отползая, пока не уперся в стену, неприятно сглотнув кровавую слюну, парень приготовился к тому, что сейчас в очередной раз будет больно, зажмуриваясь и пытаясь вжаться в стену. Гилвер рывком поднял его за куртку и прижал к стене, сдавливая шею. Вильям почувствовал, как его ноги болтаются в воздухе в паре сантиметров над землей. - Ты даже тупее крысы, – шикнул Гилвер в самое лицо Вильяма, неприятно обжигая кожу горячим никотиновым дыханием, заставляя того вновь морщиться. – Даже крыса нападает, когда ей некуда бежать. Вильям смотрел на противника в упор, он цеплялся в его руки и свою одежду, пытаясь хоть немного ослабить хватку и бессильно дергая ногами. Все бесполезно. Вильям чувствует, что, сейчас все и закончится, перед глазами начинают плыть темные круги, а в голове покалывать. Вильяму кажется, что хватка Гилвера слегка слабеет, и он решает предпринять попытку, его лицо так близко и он резко надавив на руку противника, подался вперед, цепляясь зубами прямо в губу Гилвера, почти откусывая ее. Противник выпускает Вильяма, и тот шарахается на пол, больно ударяясь бедром, пытается сразу встать, но перед глазами немного плывет. Вильям спотыкается. - Сука, - кричит Гилвер и обрушивает удар по Вильяму. Вильям ударятся головой об пол, и теряет сознание. - Тебе конец, - цедит Гилвер и выходит, даже не замечая, как сильно дымит стог сена в самом углу конюшни. Вильям просыпается от того, что кто-то лижет его лицо, а затем закашливается. Огонь быстро распространялся по сухому сену. Кошмар облизывал лицо Вильяма, пытаясь привести в чувство, он погладил морду, коня. Тот, схватив его за одежду, пытался оттащить ближе к дверям. Вильям кашляя, поднялся на ноги и, шатаясь, цеплялся в Кошмара. Вместе они добрели до дверей конюшни, и Вильям отпер их, выпуская коня. Вдохнув свежего воздуха, что немного привел его в чувство, Вильям вернулся в конюшню, спеша отвязать привязанных лошадей, которые волновались и дико ржали и били копытами, на силу удавалось их успокоить. Лошади выбежали прочь, и Вильям тоже. Конюшня была вся в огне. Парень замер у порога, видя, как разлетаются искры и пепел, он тяжело дышал, и пытался понять что дальше. Если не сбежать сейчас, то другой возможности уже не будет, но без денег ему не выжить и не выбраться, у него даже воды и крошки хлеба не осталось. Нужно вернуться в дом и забрать деньги. Вильям бьёт кулаком в землю. Гилвер уже, наверное, рассказал обо всем отцу. Вильям чувствует, как ужасное бессилие растекается по венам, заставить себя подняться почти невозможно. Ком в горле сжимается, все было зря. Гилвер ворвался на проповедь в самой её середине, отец не мог этого терпеть. - Вильям пытается сбежать, - завопил он на всю комнату и воззрился на отца. – Только скажи мне, я притащу его и убью. Отец хмыкает, даже не удостаивая Гилвера взглядом. Он медленно проходит мимо, как всегда, держа при себе меч. Парень сжимает кулаки, ожидая приказа. - Отец, я почти убил его, но… - Закрой рот тупица, - спокойно говорит он. - Я не тупица, - зло отвечает Гилвер. – Почему ты просто не дашь мне убить его? Ты сам постоянно говоришь о силе, но не позволяешь убить слабого. - Ты не понимаешь, - отмахивается отец от него как от назойливой мухи. - Лишь сильный имеет право, – выкрикивает он. – Ты сам нарушаешь собственные слова! И Гилвер делает то, чего отец от него никак не ожидал, он хватает с силой меч и выдирает его из рук расслабленно отца. Ножны летят в сторону, и он делает выпад, но лишь слегка ранит руку, тонкий разрез и крохотная струйка крови. Народ вокруг замирает в тишине. Капля крови падает на пол. Он прячет руку в рукав, но уже поздно, мальчишка заронил семя сомнения в его силе. Никто и никогда не видел его крови или уязвимости, его сила была непоколебима. Это нужно прекратить. - Ты такой же человек, как и мы… - цедит Гилвер. – И твоё время прошло. Отец быстрым движением отталкивает его и отбирает меч. Гилвер чувствует, холодящий металл у горла, меч впивается, но кожа еще не проколота. Глаза отца горят злостью, но не жгучей ненавистью, а леденящим безразличием. Гилвер понимает, какую ошибку совершил, как сильно ошибся. Кончик Ямато слегка оцарапывает его кожу, мелкая дрожь прошла по телу и унялась где-то в районе шейных позвонков. - Что ж, видимо у вас появились сомнения в моей силе, в её божественной природе… Вы жаждите доказательств, что ж… пусть великая ночь случится сегодня. Пусть каждый, кто захочет бросить мне вызов сделает это. Каждый, кто чувствует в себе силу, каждый, кто считает себя достойным. Сначала люди молчат, их наставник и отец выходит, не оборачиваясь. Он все так же расслаблен, но спустя мгновение, за спиной он слышит гул голосов, слышит эту бушующую тупую толпу. Они даже не могут решить, кто первым бросит вызов, и уж точно никогда не догадаются напасть всей массой. Собака кусает руку, которая ее кормит. Внутри начинается драка, рушится мебель, в дело идет все, что хоть немного может сойти за оружие. Вергилий стоит, сощурившись, наблюдая за происходящим, люди расползаются дерущейся окровавленной массой по территории. Дети дерутся с детьми, взрослые со взрослыми. Дети кидаются на родителей. Это все выглядит жалко. Люди очень жалкие, но так заняты доказательством собственной значимости в его глазах, что даже не понимают всего ужаса и глупости происходящего. Вергилий тяжело вздыхает и уходит к особняку. Что за ночь. Что за прекрасная ночь ждет их всех. Вильям быстро попадает в дом, ему невдомек о том, что Вергилий от скуки назначил сегодняшнюю ночь, ночью битвы. Он лишь пытается быстрее покинуть это проклятое место, как вдруг на него кто-то накидывается со спины и опрокидывает на пол, Вильям перекатывается и вскидывает испуганно голову. Это был Блэс у него в руках здоровенная увесистая палка с гвоздями на конце. Он довольно улыбается, глядя на Вильяма. - Я нашел тебя первым, посмешище… - И для чего, - прищуривается старший. - Чтобы убить и стать сильнейшим среди этого отребья. Вильям встает на ноги и изготавливается, видимо ему все-таки придется драться сегодня. Блэс перехватывает палку в руках и тут же бросается вперед, Вильям с легкостью уворачивается и бьёт Блэса в спину, доводящим ударом. Тот спотыкается, но быстро вскакивает на ноги вновь, смотрит на Вильяма, за тем как тот утирает окровавленный нос, как пытается просчитать его атаку. Блэс ухмыляется, делает недовыпад, один второй, пытаясь обмануть старшего, Вильям дергается из стороны в сторону вслед за выпадами парня, они перемещаются по дуге, наблюдая и оценивая. Блэс не выдерживает первым и бросается вперед, он машет перед собой своим оружием, пытаясь зацепить Вильяма, но получается лишь слегка оцарапать ему руку. В этот момент Вильям перехватывает палку, и резко дергает на себя, но Блэс сжимает ее до боли в пальцах, тянет в свою сторону, он пинает Вильяма в ногу, и тот падает на одно колена, выпуская оружие. Блэс довольно улыбается, нанося еще один удар кулаком, Вильям откидывается на спину. Он видит, что противник уже размахивается, и гвозди угодят прямиком в голову, в последнюю секунду Вильям перекатывается, и палка Блэса застревает в деревянном полу, впившись в него гвоздями. Парень силится выдернуть её, в этот момент Вильям ударяет его стулом по спине, и в деревянных обломках Блэс падает на пол. Вильям оседает на пол и тяжело дыша, зарывается пальцами в волосы, обхватывая голову. Блэс не самый сильный противник, и от этого становится не по себе. В это время Гилвер вбежал на кухню и выхватил из подставки самый большой нож и топорик для мяса. Как же он давно ждал этого, сегодня он разберется с ними всеми, наконец-то, и тогда у отца не будет другого выбора, как признать его наследником. До его затуманенного рассудка доносится шорох в нижнем шкафу, и он резко открывает дверцы. Оттуда выскакивает Вилли и с оглушительным криком пытается сбежать с кухни. Мелкий мальчишка прятался здесь. Пусть это не та добыча, о который мечтал Гилвер, но с чего-то нужно начать. Он медленно идет вслед за Вилли, парнишка пытается найти место, где бы ему спрятаться, но как назло нигде не укрыться. Он вдруг оказывается, зажат в конце коридора у окна, здесь стоит большой цветок, а дверь на лестницу заперта. Вилли смотрит, как мерцает нож в свете окна и как безумны в этот момент глаза Гилвера. Мальчишка щурится. Гилвер нападает, но вместо удара прямо в грудь Вилли чувствует тычок и он отлетает на пол в сторону. Со спины, из-за той самой запертой двери ведущей на лестницу появляется Брайен. Он подставляет руку под удар ножа и отталкивает Вилли. - Как это мило, - цедит Гилвер. – Заступаешься за мелкого. - Он ребенок, хочешь кого-то убить… - Ему все равно придется умереть, ты же знаешь, - перебивает Гилвер. – И тебе придется умереть. - А ты попробуй! – кричит на него Брайен. В этом доме никто и никогда не был другому другом или братом, каждый выживал сам, оттого и случались эти постоянные стычки и противостояния, каждый пытался подставить, провести, усложнить жизнь, ослабить другого. Они с диким упорством проверяли пределы друг друга все эти годы, искали слабые места, болезненные точки, сводящие с ума моменты. Пусть Брайен был и младше на несколько лет, но за Вилли был готов голову сложить как за младшего любимого брата, а его отклонения только давали фору в этом деле. Гилвер махнул топором, но Брайен уклонился, он сам вырвал руку из-под ножа, и юркнув под мышкой Гилвера ударил того под колено. Выхватив из-за пазухи стеклянную бутылку, которую подобрал на улице, он ударил Гилвера по голове, это конечно не свалило его, но перед глазами помутилось от боли. Вилли юркнул за спину Брайена, прячась и цепляясь в его футболку. Гилвер обернулся, Брайен держал разбитую бутылку за горлышко наизготовку. - Только попробуй, я располосую тебе горло, ублюдок, - зло сказал Брайен. Гилвер усмехнулся, перехватывая нож. Младшие пятились назад, Вилли направлял Брайена до самого угла, а после, он бросив горлышко бутылки поднял Вилли на руки и побежал. Но на пути им встретился Джонатан, у него в руках была арматура и цепь, а за пазухой нож. Джонатан никогда не расставался со своим маленьким ножом. Брайен закинул Вилли в ближайшую комнату и запер на ключ, который торчал в замке, сунув его в ботинок, Брайен вскинул голову, Джонатан заметил его только сейчас. Брайен подскочив на месте, перемахнул через перила и съехал по ним, до самого низа, в поисках хоть какого-то оружия. Джонатан медленной, ленивой походкой спустился к нему. И первым же выпадом повалил младшего на пол, руку прожгло ужасной болью, что даже слезы на глазах выступили. Джо приготовился нанести последний удар, но Брайену повезло, Блэс пришедший в себя заприметил Джо и набросился на него, они перекатились по холлу, нанося удары, друг по другу и выкатились на улицу. Брайен хотел вооружиться, он пятился, когда вдруг наткнулся на мягкий розовый шифон пышной юбки Мейлин, что пряталась за большими часами. Мейлин вытащила пистолет из-за пазухи, где только она смогла его найти. - Чёрт, - выругался Брайен и стал пятиться к лестнице. Мейлин явно держала эту штуку в руках впервые, первый выстрел угодил в лестницу, а её руки были не готовы к такой отдаче, и пока она приходила в себя, мальчишка быстро ретировался зигзагом по лестнице и юркнул в первую попавшуюся комнату, и заперся изнутри. Рука ужасно болела, Брайен сел на пол и тихонько заплакал, но опомнившись закрыл себе рот рукой. Шаги Мейлин прошелестели мимо. Дальше по коридору послышались выстрелы, наверное, она встретила Гилвера. Гилвер отобрал у неё пистолет, и несколько раз ударил, Мейлин упала на пол, и он нанес ей еще один удар ногой. Мейлин закричала, драки никогда не были её сильной стороной, в основном интриги и психологическое давление. Платье окропилось кровью, а белокурые волосы свалялись грязью на полу. - Что вы тут делаете, - раздался чей-то взрослый голос. И Гилвер просто пальнул без разбору в ту сторону, конечно, он промахнулся с непривычки, но этого хватило, чтобы дать понять, что здесь все серьезно. Мейлин пыталась отползти. Гилвер сцепился с тем взрослым и в итоге выстрел почти в упор угодил в голову, размазывая кровь и мозг по полу. Мейлин услышала выстрелы себе вслед. Вильям преодолевал путь до кабинета отца быстрыми перебежками, он осматривался то и дело по сторонам. Он смог разжиться кочергой, кабинет отца был уже близко. У самой двери он столкнулся с Мейлин, они оба отлетели на пол. Вильям нащупал кочергу под пальцами. Мейлин ползком преодолела расстояние между ними и тоже схватила кочергу, потянув на себя. Она ударила Вильяма локтем в нос, повалившись на него. Тот не преминул ответить, но удар получился смазанным. - Как грубо, Вильям, - зашипела на него Мейлин, все же выхватив кочергу. - Знаешь, я думаю переждать здесь с тобой, пока остальные перебьют друг друга. А после мы придем к отцу, и пусть он выберет сам… Вильям схватил Мейлин за волосы и слегка оттянул, она приперла кочергу к его шее. - Все еще очень грубо, я думала ты другой. - С тобой по-другому нельзя, - процедил Вильям. – Слезь с меня, пока не стало хуже. - Да брось, милый, раньше ты был не против. - Мейлин, уйди по-хорошему. - Может, проведем время веселее, неужели ты не скучал по мне. Вильям весь поморщился, чувствуя как Мейлин, нежно очерчивает овал его лица пальцем. Прикосновения были манящие, воскрешая все былые между ними воспоминания. Память тела никуда не девалась, как бы он ее ни ненавидел, рука Мейлин скользнула по пухлым губам парня, и внутри все отдалось глухим возбуждением. Девушка наклонилась к губам Вильяма и медленно поцеловала его, возвращая все, то мнимое тепло между ними. - Я очень скучала, - шепнула она ему, глядя своим пьянящим взглядом на Вильяма. Воспользовавшись моментом, Вильям с силой толкнул Мейлин с себя, и выдрал кочергу из её рук. Она отползла к стене, и он придавил её горло изогнутой частью кочерги. - Черт, я даже не думал, что выдастся такой момент, – качнул головой Вильям, чувствуя, как внутри все закипает от ненависти, он сплюнул на пол, словно поцелуи Мейлин и вправду были ядовиты. - Ты хочешь так, давай, мне даже больше нравится… - усмехнулась она. - Закрой рот, маленькая ты дрянь. Мне вообще ничего не мешает убить тебя сейчас. - Так что же ты ждешь Вильям, надеюсь, и это тоже доставит тебе удовольствие, - её губы перепачканные помадой изогнулись в противной улыбке. Вильям чуть сильнее придавил кочергу, ему бы очень хотелось размазать эту белокурую голову сейчас, посмотреть, так ли она отвратительна изнутри, как и снаружи. Из-за неё последний год его жизни здесь стал совсем невыносимым, Гилвер наверное оставил на нем шрамов больше, чем за все предыдущие годы вместе взятые. Вильям размахивается, видя, как зажмуривается Мейлин, может быть, ей будет хотя бы на одну сотую так же больно в эту последнюю минуту, как было ему, когда пришло осознание её ужасной игры. Бесконечные жаркие поцелуи оседающие на плечах воспоминаниями, переплетения рук, ощущение ее прекрасных прядей под пальцами, солнечные дни в тени дерева. Вильям жмурится, убийство не выход, каждый раз, когда он срывается, все идет наперекосяк. Ему пришлось прогнать Тень, он фактически изувечил жизнь Кошмара. Вильям срывает кочергу мощным ударом, Мейлин вскрикивает, и кочерга вязнет в деревянной панели всего в пяти сантиметрах от её головы. Мейлин прошибает холодный пот, и она вдруг начинает смеяться ужасным ненормальным смехом, юбка её платья подрана, лицо в крови, волосы спутались и в них грязь, пыль и листья. - Пошла вон, отсюда, - шикает на неё Вильям, - еще раз увижу и больше не сдержусь. Он выламывает деревянную панель, вытаскивая кочергу. Кажется он первый, кто пощадил Мейлин, после отца, что принял её в их странную семью. Забрал из той нищей жизни, что она влачила среди своих настоящих братьев и сестер. Вильям слышал, что вроде бы родной отец проиграл её в карты какому-то извращенцу. Её мать пришла в этот дом умолять на коленях забрать Мейлин сюда, уплатить долг мужа деньгами, коих у семьи никогда не водилось. Вергилий сжалился, забрав девчонку к себе. В конце концов, она могла подавать чай или же накрывать стол, а может быть, ему просто захотелось разбавить мальчишеский коллектив и посмотреть что выйдет. Вильяма все это больше не интересовало, он уверен, Мейлин превзошла все ожидания отца. Он толкнул дверь кабинета и быстро захлопнул её, пересекая спешно комнату, он бросился к сейфу. Код все еще подходил, и Вильям с облегчением выдохнул, пока не услышал смешок за спиной. Это не было похоже на леденящие кровь и душу усмешки отца, это была отвратительная, сочившаяся ядом превосходства улыбка. Ноздрей достиг неприятный запах сигарет. Вильям упрямо запустил руку в сейф, и вытащил несколько тугих пачек, распихивая их по карманам и запазуху. Звук снедаемой огнем бумаги надоедливо ковырялся в висках. - Знаешь, - вдруг проронил Гилвер, и все внутри Вильяма ухнуло, он услышал звук передергиваемого затвора пистолета. – Ты должен сказать Мейлин спасибо, ведь в тот день она спасла тебя своей безумной выходкой. Ведь я бы убил тебя быстрее, чем бы ты успел заплакать. Вильям упрямо выгребал деньги из сейфа в черный полиэтиленовый пакет, что лежал там тоже. Видимо последнюю партию денег привезли недавно, и отец еще не успел их рассортировать. - А ты, кажется, был влюблен. Рука Вильяма дрогнула, и он уронил пачку. Черт с ней. - Все же Мейлин куда более изощренная дрянь, чем мы все думали. Украла у нас обоих то, чего мы так сильно хотели. Но я наказал её за свои разбитые мечты. Она кричала и просила еще… Все органы внутри вдруг пронизывает, словно сталью, сдавливает и натягивает. Вильям жмурится, он не поддастся, это все лишь очередное издевательство. Гилвер провоцирует его, ему нужно видеть боль и страх, иначе ему не интересно драться. А он хочет честной победы. Вильям бы усмехнулся предположению наличия у Гилвера хоть какой-то чести, но было не смешно. - Я никогда не хотел ничего из этого, - не оглядываясь, отвечает Вильям, почти уверен дуло направлено ему в голову. - Но почему, отец тебя обожает. - Стреляй уже, нет сил слушать твоё нытье. Вильям чувствует дуло у виска и как от тела Гилвера исходит жаркое тепло, вот он опять затягивается и дым заполняет расстояние между ними. - Даже не взглянешь на меня напоследок? Хочу видеть, как жизнь покинет твои глаза… - Облезешь, - жестко отвечает Вильям, кровь в жилах буквально закипает. - Жаль ты не сгорел в конюшне, ты живучая тварь, Вильям. Гилвер резко одергивает Вильяма и, разворачивая к себе лицом, прижимает к столу. Неужели он уже убил всех остальных, Джонатана и Блэса и даже крошку Вилли. Вильям делает вдох, пытаясь привести голову в порядок и не думать о неотвратимом, дуло упирается ему под шею, в самое горло, да так сильно, что сглотнуть невозможно. Нужно что-то предпринять, но ситуация безвыходная. Он попытался и, кажется не смог. Что ж, попытка и вправду была хорошей, жаль он не сможет увидеть разочарования на лице отца, когда тот поймет, что Вильям все же проиграл. Слишком часто ему везло уже в эту ночь, везти постоянно просто не может. Вильям зажмуривает глаза, и слегка улыбается, не хочет видеть противную рожу Гилвера в свою последнюю секунду, пусть это лучше будет тьма, что окутывает и укрывает, он привык к тьме, она была приятной. Во мраке любил прятаться Тень, Вильям помнит этого чудесного котика, единственный кто заступался за него и был готов отдать жизнь за хозяина. Черным как сама ночь является и Кошмар. - Ну ладно, все это затянулось чересчур, - слышится голос Гилвера сквозь плотную пелену мыслей. И дуло плотнее прижимается к горлу. Палец медленно скользит по гладкой поверхности пистолета, наконец, находит спусковой крючок. Как вдруг Вильям произносит. Может быть, Мейлин и была отвратительной маленькой шлюхой, но её методы заслуживали восхищения. Даже крыса нападает, будучи загнанной в угол. - Знаешь Гилвер, твоя привязанность ко мне поражает… - он открывает глаза и всматривается, улыбаясь, прямиком в глаза Гилвера. – Ты даже сейчас медлишь и не можешь ничего сделать, потому что тогда твоя жизнь станет бессмысленной. - Это что, последнее слово? Вильям с трудом отрывает почти занемевшую руку от стола, и цепляется в Гилвера, он проводит пальцами по ладони и наконец, достигает рукоятки пистолета, упирая ее сильнее себе в горло. Гилвер инстинктивно пытается ослабить нажим. - Давай, спусти уже курок, разве ты ни этого хочешь, - Вильям улыбается своей медовой улыбкой, в зеленых глазах плещется темный огонек, что будто разрастаясь, поглощает все внутри этого взгляда. - Убью, на глазах отца, - силится Гилвер. - Нет, - отмахивается Вильям, - ты разве не понимаешь, тебе явно хочется ни этого, иначе к чему все эти издевательства? - К чему? - вдруг сомневается Гилвер, глядя на изгиб губ парня. - Я в твоих мыслях постоянно, разве нет? Ты так часто думаешь обо мне, что и не замечаешь уже. Я как навязчивая идея, где-то на периферии мозга, взгляда, ощущений, всегда рядом. - Заткнись, что ты несешь. Гилвер никогда не любил слишком много болтовни, особенно той, что мог лить Вильям. Вильям слегка подался вперед, и его пальцы скользнули по коже Гилвера, он медленно приподнял руку, привставая со стола, и коснулся его шершавой щеки. Гилвер нервно сглотнул, и почувствовал дрожь, мурашки, что прошлись вдоль позвоночника, он глянул на губы Вильяма. - Разве ты ни этого хотел, моя смерть не принесет тебе ничего. Вильям слегка отводит руку с пистолетом от своего горла, опуская вниз. Дуло медленно скользит по его окровавленной кофте. Гилвер так и стоит, замерев, упираясь второй рукой в стол, вряд ли у Вильяма есть шанс сбежать в таком положении, но ему вдруг стало интересно к чему все это. Другая рука Вильяма опускается на массивную пряжку ремня Гилвера. - Разве твой интерес не иного толка? Гилвер прищуривается, и вновь сглатывает, кажется, он сам только что понял, чего именно он хотел от этого слишком симпатичного для их рядов паренька. Все эти годы издевательств и ненависти, кажется, переросли в иную ужасную одержимость. Гилвер грязно усмехнулся, Мейлин постоянно трепалась о том какие у этого мальчишки приятные поцелуи, и Гилвер даже чуть подался вперед, губы Вильяма поджавшись, поманили, как и его темные свисающие пряди. Гилвер почувствовал, как пистолет уплывает из его цепких пальцев, а Вильям резко отталкивает его ногой в грудь, уперевшись в стол. Он приземлился с другой стороны, проехавшись по столу и сметая все с него. Выставив вперед руку, пистолет идеально лег в нее, словно стал продолжением пальцев, Вильям не сводил взгляда с Гилвера. - Черт, - выругался он, - я уж думал что, просчитался. Грудь Вильяма тяжело вздымалась, ему было страшно, и сердце билось быстро, адреналин стучал в висках от долгожданной развязки, а кровь разносила по венам радость жизни, он кажется, выпутался. По его губам пробежала полубезумная усмешка, на пополам с облегчением. Триумф. Превосходство. Вильям впервые вкусил этот жуткий плод превосходства с пистолетом в руках. И, черт возьми, он не промахнется. Гилвер осознавал свои жалкие желания, уставившись на парня, тот быстро присев схватил пакет с деньгами и попятился к выходу. - Это не конец, паскуда, ты можешь бежать, но этот дом станет твоей могилой сегодня. - Выкрикивал Гилвер вслед удирающему со всех ног Вильяму. - Лучше бы ты убил меня. Раздался взрыв, и кабинет отца засыпало, Вильям не удержался на ногах и упал, пистолет отлетел куда-то в сторону. Он метнулся к стене от нависшей на одном гвозде балки и влетел в засыпанную пеплом и обломками мебели комнату, дверь болталась на петлях. Вдруг кто-то схватил его за ногу и мальчишка весь напрягся. Он опустил взгляд и увидел среди обломков человека. В голове вдруг все запрыгало и застучало, эти глаза, форма подбородка, только смеха не хватало. Того самого смеха, который он слышал при каждой попытке сбежать, когда оказывался в очередном метре от главных ворот или у кромки леса в зловонной луже, и этот смех за спиной и рука сжимающаяся на плече, словно когти Грифона. Ему никогда не сбежать. Вильям дернулся, но рука была крепкой, он пытался освободиться и вдруг пальцы разжались. Вильям метнулся к стене, и снова в дверь, он пробежал несколько метров, отказываясь в другой комнате, и дернул на себя инстинктивно дверь. Обои порвались и явили узкий проход. Вильям с легкостью мог здесь протиснуться. Он шел, ощупывая стену, здесь должен был быть еще один лаз, ведущий на улицу. Воздух снаружи почти опьянял его запахом долгожданной свободы. Нащупав этот люк в стене, он толкнул его ногой внутрь, и открылась ниша совсем узкая, но для него худого и изможденного в самый раз. Тьма обступила со всех сторон. Он полз вперед, таща пакет с деньгами, пока не уперся в завал. - Блять, да это издевательство, – почти взвыл Вильям, - твою мать! Он бил рукой в завал, пытаясь его расчистить и убрать, но там было слишком много обломков и грязи. Вильям уткнулся головой в пол и лежал так несколько секунд, почти был готов расплакаться от бессилия, он прижимал к себе пакет с деньгами, утыкаясь в них носом, и протяжно застонал. Вильям вспомнил свой самый первый день здесь, вспомнил, как снял с полки книжку стихов и долго-долго разглядывал её. В голове щелкнуло, в конце того узкого лаза ведь была библиотека. Отец сам показал этот проход Вильяму много лет назад, о тайных переходах и ходах, вообще мало кто знал в доме. Вильям воспрял духом, через библиотеку можно было попасть к заднему выходу из дома, который смотрит сразу на лес. Говорят, когда-то он был парадным, но отец распорядился иначе, видимо его терзали плохие воспоминания, Вильям не знал точно. А фотографии что он нашел в одной из комнат, разговаривать не умели, но на них была женщина с двумя одинаковыми мальчиками, Вильям часто смотрел на неё, гадая, что же стало с владельцами дома. Ползти вверх, да еще и пятиться было в сто крат сложнее, но выхода не было. Вильям ободрал руку и разорвал штаны. Он стискивал зубы от натуги, пока, наконец, не уперся ногами в стенку. Он вылез и, усевшись в узком проходе, слегка отдышался, откинув голову на стену. Волосы прилипли ко лбу, а пот катился по лицу крупными каплями, вся одежда неприятно липла к коже. Он истерично усмехнулся и подтянул к себе пакет с деньгами, в легких вдруг все защипало от дыма и его глаза округлились, дом горел! Вильям вдруг закашлялся. Он поднялся на ноги и, шатаясь, побрел к библиотеке. Когда он открыл дверь, то увидел человека в куртке, его плечи, полуоборот головы. - Отец, - вдруг шевельнулись губы, и Вильям замер, даже не чувствуя как разогретая ручка жжет кожу, его парализовало от страха. Но отец никогда не брал в руки огнестрельного оружия. Кто-то за пеленой огня упал с гулким стуком, что-то обвалилось, вокруг уже бушевало пламя. Мужчина обернулся и взглянул на мальчишку затуманенным взглядом. Его лицо. Его лицо было в точности лицом отца. Вильям почувствовал, как начинает кружиться голова, и подкашиваться колени. Мужчина что-то сказал и его тон был саркастично-веселым, его улыбка и волосы, куртка и пистолеты. В голове вдруг вспыхнуло осознание, те мальчики с фотографии… Вильям замотал головой, этот мужчина брат их отца и кажется, и он убил его. Убил брата. Мужчина упал на пол. Вильям опомнился. Он услышал крик с той стороны огненной пелены, еще один обвал, какие-то хлопающие звуки, словно дверь болталась на петлях от ветра. Ничего не было видно. Вильям проверил пульс мужчины, его нужно было вытаскивать отсюда. Вильям быстро огляделся, пытаясь хоть что-то сообразить, в голове уже все расплывалось, он кашлял. На полке он заметил книгу с буквой Ви на форзаце. Оставить её тут, было сродни предательству, Ви метнулся к полке и забрал её, сунув под кофту. Повинуясь интуиции, странному импульсу в голове, подошел к мужчине на полу. Его нельзя тут бросить, кажется, он приехал спасти их, но все вышло из-под контроля. Вильям ударил его по щекам. - Эй, идти сможешь? Тот невнятно простонал, что-то про еще пять минуточек. Вильям потянул его за руку, какой же тот был тяжеленный, ноги не слушались Вильяма прогибаясь. Он схватил свой пакет с деньгами в зубы и потащил мужчину к двери, сначала тащить было тяжело, но потом стало чуть легче, Вильям обернул руку в рукав и дернул на себя дверь. Проем горел, но другого выхода не было, если быстро проскочить, может и пронесет. Он глянул на мужчину. Попытался приподнять его и тот вдруг поддался, он втолкнул его в проем и сам нырнул следом, упасть на чье-то тело было менее болезненно, чем на голый усыпанный осколками пол. Кажется, мужик пришел в себя от такого удара, и невнятно помотал головой, Вильям потянул его за руку и помог подняться, он оперся на плечи парня и они быстро стали спускаться по лестнице, перила полыхали, стеновые панели охвачены огнем, воздух обжигает изнутри. Вильям старается глубоко не вдыхать, от дыма щиплет глаза и нос с горлом, будто раздирает. Но он поклялся себе, что не умрет в этом доме. Он поклялся, пока есть силы идти вперед. Им осталось преодолеть еще один зал, потому что коридор был объят пламенем и завален, Вильям уперся и с силой толкнул мужчину в дверь, та с треском вылетела, они оба очутились в относительно еще целом зале, огонь ворвался туда вместе с ними, чуть подпаливая одежду. Вильям перекатился через себя, бессильно распластавшись на полу, с силой закашлялся. Желудок лип к позвоночнику и словно хотел вылететь через горло со всеми остальными внутренностями. Мужчина пришел в себя. Следующим нормальным и четким воспоминанием Вильяма стало лицо Мейлин, которую мужчина вытащил из горящего коридора. Вильям подавил в себе тошнотворное желание воткнуть ей в сердце ножку стула, и, мотнув головой, гордо вздернул подбородок. Почему они не бегут. Он хватает мужчину за руки и плечи, пытаясь тащить дальше. Он понимает, оставлять дорого человека в огне больно. Но у них нет выбора. Иногда просто нет выбора. Они уходят. Вильям закусывает губу, чувствуя, как силы покидают его. Волна горячего обжигающего воздуха накрывает их, и он чувствует сильный толчок в спину, будто его выкидывают из дома. Вильям катится несколько метров, пока не замирает, он лежит, уткнувшись носом в землю, и пытается осознать себя. Ему плохо, у него все болит, кости ломит, голова разламывается, легкие, словно объяты разъедающей кислотой, а желудок сжимается, словно его сейчас стошнит. Вильям упирается руками в землю, чувствуя мягкий холодный мох. Воздух свежий и чистый. Он выжил. Дом сложился в своей средней части, и Вильям не почувствовал ничего. Он сжимает книгу под кофтой. Несколько фраз с братом отца. Это так странно, с одной стороны ужасает, а с другой он благодарен ему. Брат отца благодарит за спасение, это нечто новое и от этого ужасно приятно. Вильям улыбается. Его спрашивают об имени и он запинается, осекаясь… смотрит на Мейлин, та кажется, шевелится. Он сжимает книжку в руках и смотрит на обложку. Мысли спутаны и затуманены дымом. Особняк полыхает. - Зови меня Ви… Он не хочет, чтобы Мейлин видела его и вообще знала, что он выжил. Чтобы вообще хоть кто-то знал. Да и это место хочется покинуть поскорее, выпутаться из паутины всех этих кошмаров. Вильям срывается с места и уходит, он не может бежать, только спешно ковылять, цепляясь за деревья и кусты. На том конце леса его ждет лодка. Всё было в дыму, и он больше никого не мог найти, кажется, плутал в этом огромном доме без возможности выбраться. Гилвер нашел пистолет и усмехнулся. Так теперь будет проще, или, если огонь возьмет его в кольцо, он, хотя бы застрелится. Сильный сам решает, когда ему умереть. Гилвер блуждает, он прикладывает к носу влажную тряпку, глаза режет словно ножом. Он думает о том, что в первую очередь вырежет Вильяму глаза, если встретит. Медленно и с осторожностью. Кажется огонь уже повсюду. Слышится выстрел и Гилвер словно бешеная гончая весь навострился на этот еле различимый звук, и подался в его сторону. Дверь была в огне, он чувствовал, как язык пламени лизнул его по лицу, но если за этой дверью он найдет Вильяма ему наплевать на все, если только он сможет раскромсать его на куски. Гилвер глубже кутается в опаленную куртку, он отстреливает ручку двери и та падает внутрь. Он чувствует жар на спине, скидывает куртку, чтобы потушить, запах опаленных волос бьёт по ноздрям, но он уже ничего не чувствует и не понимает. Среди дыма он различает человека. Он надеется, что Вильям уже давно где-то среди обломков и эта мысль помогает смириться с тем, что и он сам останется здесь. Прокашлявшись, он опускается на колени, дышать все сложнее, он накидывает куртку на голову, чтобы хоть немного защититься от летящих искр и обломков и ползет вперед. Перед ним тело отца и по лицу пробегает странная судорога. Все ради чего он жил и за что боролся, окончено, окончено прямо здесь и сейчас. Ужасное пекло. Гилвер падает на колени перед отцом, и его грудь разбирает нервный психический крик, а за ним шаркающий на пополам с кашлем смех, теряющийся в звуках обваливающихся перекрытий. Неро блуждал по темноте, до того выдалась безлунная ночь, что даже с фонариком в этих развалинах было ничего не найти. Если их убийца и, правда был связан с этим местом, и теми событиями о коих Неро никто не считал нужным сообщать, то в принципе он мог спокойно понять, почему Ви частенько такой дерганный. И кому могло понадобиться вообще, заделывать колодец, зачем? Неро хмурился все больше, отвлекаясь на сторонние звуки и странные тени, что попадали в свет фонарика. Ему не очень понравилась идея разделения, и игры в следопытов, но видимо Ви прав, найти Нико так будет больше шансов. Неро вдруг не почувствовал опоры под правой ногой и резко дернулся в сторону, падая на землю. Его нога провалилась в какую-то яму, поросшую высокой травой и вьюном. Неро перекатился поближе и заглянул вниз, посветив фонариком. Яма была глубокой, а еще из ямы доносился недовольный плеск и такие ругательства, что волосы на его голове зашевелились. Неро улыбнулся. - Твою мать, - Нико ударила ногой стену, но та была непоколебима. – Холод собачий, извращенец гребаный, ох… Тут есть кто-нибудь? – закричала она из последних сил. В колодце было ужасно холодно, и она уже дрожала некоторое время, челюсть тряслась так, что невозможно было нормально говорить. - Эй, Нико! – На воду упал тусклый еле различимый свет. - Ннн-неро? - трясущимися губами произнесла девушка. – Черт, Неро вытащи меня. Этот психопат… он абсолютно неоднозначно ужасно неравнодушен к нашему Ви… - Я знаю. Голова Неро исчезла из поля зрения, как и неверный свет фонарика. Нико охватила паника, не кажется ли ей уже чего с переохлаждения. Но тут вдруг рядом плюхнулась веревка, и вновь появился лучик надежды. - Эй, сможешь обвязаться покрепче, я попробую тебя вытащить! – крикнул Неро. - Я ппп-п-попробую, - кивнула Нико, наощупь находя веревку в воде. Кое-как совладав с трясущимися руками и задавив панику на корню, ведь что могло быть лучше, чем голос Неро, который пришел ее спасти. Только Неро вытаскивающий её из колодца на самом верху, он откинулся на спину из последних сих, сильно пыхтя. Мокрая и ледяная Нико повалилась на друга сверху, тут же стиснув его в своих железобетонных объятиях. - Господи, Неро, я так рада тебя видеть, никогда в жизни не была так рада … Эээ, точнее я тебя не вижу. Но чувствую, - Нико крепче стиснула Неро, и слегка потерлась лбом об его кофту. - Ты такой теплый. - Эээ, Нико… - Неро попытался содрать с себя девушку. – Давай я тебе дам куртку. Нико выпустила друга из своих цепких рук и вся вздрогнула от холода, Неро накинул на неё куртку, и девушка завернулась в нее словно в одеяло, куртка была теплой и это радовало. - Держи… - Ты принес сигареты? – было обрадовалась Нико. Неро протянул ей очки, что были припасены в фургоне. Нико выхватила их и быстро нацепила на нос, теперь все стало совсем хорошо, она могла различить лицо Неро и осмотреться вокруг. - Да уж, местечко так еще более жуткое, - сообщила Нико, поджав губы и поморщив нос. – А где Ви? Ты знаешь этот психопат... ох, ты же не отпустил его одного гулять здесь? Неро помялся, делая вид, что ищет что-то в телефоне. Трубка предательски не ловила сигнал, что было очень странно, ведь в фургоне ловило отлично. Неро зло цокнул и сунул бесполезную технику в карман. - Так, я думаю нам лучше вернуться в фургон и набрать Данте! А тебе нужно переодеться и согреться. - Вы бросили фургон там? – изумилась Нико, чувствуя, как сердце обливается кровью за любимый автомобиль. - Там было дерево и … - Вы не справились с деревом? Всему вас учить надо! – фыркнула Нико. - Сама дойти сможешь? – Неро протянул ей фонарик. - Мы оставили его на дороге, прямо никуда не сворачивая! - Конечно, - всплеснула руками Нико, - а ты? - Я пойду искать Ви! И позвони Данте. Нико кивнула и направилась в сторону леса. - Нико, в другую сторону, - усмехнулся Неро. - А, точно! – девушка дернула головой и невозмутимо направилась туда, куда указал Неро, кутаясь в куртку. Звук пришедшего на почту сообщения разбудил Данте. Он сдернул Леди среди ночи снять отпечатки пальцев с папки, они вполне могли остаться на ней, если он её брал. Им повезло, был один четкий отпечаток, не принадлежавший никому из работников полиции, или Триш. Леди умчалась к себе в лабораторию, искать совпадения. Данте тоже спал не просто так, система, наконец, закончила поиск, по их парню ничего не было, по имени тоже. Вряд ли это была его настоящая фотография, а может быть, и имя было вымышленное. Но зато Леди повезло больше, ее отпечаток сработал. - Джекпот, - шепнул себе под нос Данте, уже представляя, что придется проставиться для Леди за ночную работу. Отпечатки были в базе, кража много лет назад, тогда хозяину отпечатков было около девяти лет. Здесь было имя. Адам Грин. А за именем был закреплен адрес, Данте внимательно просматривал информацию в документе. Схватив ключи со столешницы, и орден на обыск из принтера, Данте решил совершить внезапный выезд на место проживания подозреваемого. Дорога по пустым улицам заняла совсем мало времени, Данте мчал как сумасшедший по тускло освещенным улицам спящего города и ветер трепал его волосы и куртку. Даже красный свет был ему не указ. Он остановился у нужного подъезда. Это был какой-то старый многоквартирный дом, с квартирами клетушками и туалетом на этаже. Данте толкнул открытую дверь и вошел. Он поднялся на четвертый этаж и постучал в четырнадцатую квартиру. Было тихо. Он постучал настойчивее. Открылась соседняя дверь и совершенно недовольный заспанный мужчина сообщил, что парень не появляется уже несколько дней. Данте довольно ухмыльнулся и под ошарашенным взглядом соседа выбил дверь ногой. А после вытащил из кармана орден, и, разведя руками, картинно зашел внутрь спиной вперед. Внутри и вправду давно никого не было, запах затхлости и чего-то умершего в холодильнике. Данте осмотрелся. Расправленная кровать, несколько разномастных шкафов, стекла окон заклеены газетами, кухня грязная, не убранная, с остатками прилипшей пищи на плите. Стены тоже видали виды, да и сама квартира выглядела именно так, как и должна выглядеть квартира в старом доме на окраине. Данте включил свет, лампочка под потолком вспыхнула, являя перед ним ужасающую картинку. Адам следил за Ви уже несколько недель. Данте удивленно разглядывал все это досье, фотографии Ви были развешаны по стене, Неро и Нико тоже тут были, от них вели красные ниточки к Ви. Какие-то смутные обрывочные заметки были написаны прямо на обоях. Здесь же были фотографии и других убитых и информация о них. Но о Ви было больше всего. Все это напоминало одержимость, Данте терпеть не мог одержимости. Он тяжело вздохнул доставая телефон из заднего кармана штанов. Нужно было вызвать группу, все это осмотреть и снять отпечатки. Леди на том конце устало простонала и сказала, что сейчас никуда не поедет и ребят дергать не будет, никуда их доска почета не денется до утра. Только Данте положил трубку, как она вновь зазвонила. Связь была с помехами и постоянно прерывалась. Звонила Нико. - Данте? – голос у нее был запыхавшийся и на фоне что-то шуршало, словно она поставила вызов на громкую, и впопыхах переодевалась. - Да, Нико… - Меня похитили… но дело ни в этом. Ви и Неро они… боже, он конченый псих! - Где вы? – Данте весь напрягся, все трое были сейчас в одном месте, а рядом какой-то псих, это было ужасно услышать. - Я не знаю, какой-то горелый дом…лес.. Деревьев куча, колодец. Он скинул меня в колодец, Данте, - голос Нико вдруг дрогнул. Шок и адреналин выветрились, и на плечи свалилось ужасное осознание того, что могло бы быть, если бы ребята не подоспели вовремя. Нико шмыгнула носом, глаза защипало от слёз, она уселась на сидение и уронила лицо в ладони. - Горелый дом, - тяжело уронил Данте. – Я постараюсь быстро!