Долгий-долгий путь к вечности

      Миновала неделя с начала учебного года, и Кагоме потихоньку привыкла к тому, что груз камня Душ покинул её плечи. Впрочем, это не облегчало её состояния: тот день, когда колодец разделил её с Сещёмару, отдавался в памяти всякий раз, стоило ей ступить на левую ногу. Когда дайёкай исчез в колодце, Кагоме спрыгивала в тёмную его глубину до тех пор, пока не подвернула лодыжку и вынуждена была прибегнуть к помощи матери. Колодец тем временем оставался глух к желанию девушки вернуться в прошлое. Кагоме смутно помнила визит к врачу, и даже не могла с уверенностью сказать, было ли ей больно и слышала ли она хруст, когда повредила ногу, но ей был предписан покой до самого дня вступительной церемонии — нельзя было даже спускаться и подниматься по лестнице без костылей. Это время мико потратила на то, чтобы подготовиться к новому учебному году, ведь она была уже старшеклассницей, и ей не хотелось показать своё вынужденное невежество. Разумеется, за неделю не перекрыть столь долгого пробела, однако, её копилка знаний была не совсем уж пуста, а способность к обучению заметно выросла за время пребывания в эпохе Сэнгоку — там недостаточное усердие в этом занятии грозило верной смертью. Книги по искусству мико, к слову, по-прежнему оставались у Кагоме, но она предпочла спрятать их подальше от глаз до тех пор, пока буря страстей в ней не утихнет.              В те две недели, что Кагоме провела почти без движения и грызла гранит науки, к ней заглядывали только домашние. Демоны будто решили молчаливо исчезнуть из её жизни, и когда оставалось лишь пару дней до начала учёбы, девушка проснулась среди ночи в холодном поту: а что, если всё это было лишь плодом её ума? Что, если в самом деле разум её расстроен, и всё её путешествие, душевные потрясения и страсти были всего лишь бредом и галлюцинацией? Страх сдавил Кагоме горло, и она тихо заплакала в подушку, чтобы не потревожить родных. Она провалилась тогда в сон под утро, и ей снилось, как она любуется звёздами с Сещёмару и Ранмару. Утро не принесло облегчения, ведь, проснувшись в своей постели, Кагоме совсем растерялась — был ли её сон воспоминанием или плодом воображения? Спросить родных она не могла, и ей оставалось лишь терзаться. И возможно, она ещё долго мучилась бы неизвестностью, если бы не визит доктора. Когда молодой на вид мужчина вошёл в её комнату и поздоровался, у Кагоме перехватило дыхание: он был довольно высокого роста, его лицо было слишком правильным для человека, его глаза были голубыми, почти прозрачными, собранные в высокий хвост длинные волосы были чёрными, с едва заметным синеватым отливом, но корни уже чуть отросли, выдавая пепельно-голубой оттенок.              — Мизуумису, — прошептала Кагоме и тут же смутилась, надеясь, что он её не услышал.              — Я должен осмотреть вашу лодыжку, — мягко произнёс он, и девушке показалось, что-то родственное плеску воды в его голосе.              — Вы психиатр? — вырвалось у неё.              — Травматолог, — ошарашенно ответил он. — Почему вы решили, будто я врачую души?              — Не знаю... Я просто... — Кагоме сидела на краю кровати, не зная, как ей теперь быть.              — В нашу прошлую встречу вы меня не узнали, — произнёс он. — Но вы, кажется, в тот день саму себя не помнили. А сегодня назвали моё имя вместо приветствия. Это очень обрадовало меня.              — Сенсей? — до мико начало доходить.              — Сам я, как вы помните, дайёкай, — он опустился на колени перед ней и принялся снимать повязку с ноги. — Я попросил демонов в вашем храме не волновать вас, пока вы не поправитесь и не сможете сами выходить во двор. Но, кажется, это было не лучшим решением. Судя по вашему вопросу, вы решили, что свихнулись и спасли мир лишь в горячечном бреду. Уверяю вас, это не так.              — И если я пойду сейчас к колодцу, я снова смогу оказаться в том времени? — оживилась Кагоме.              — Я бы хотел сказать, что так и будет, но... — он сокрушённо вздохнул. — Видите ли, сейчас колодец закрыт, и пока его открыть нельзя. И я, увы, связан обещанием ничего больше не говорить вам об этом.              — Но ты можешь рассказать, как ты оказался врачом здесь? Ведь твоё озеро далеко, а ты вроде как не можешь надолго его покидать, — озадаченно произнесла она.              — Моего озера нет уже более ста лет, — отозвался Мизуумису, ощупывая и осматривая лодыжку с видом вполне удовлетворённым. — Люди засыпали его. Но мне помогли и предложили заняться медициной. Это оказалось интересно, правда, приходится заново учиться каждые лет пятнадцать и менять место жительства, зато никакого одиночества и скуки, — он посмотрел на неё и улыбнулся. — Моё озеро ведь было целебным.              — Я этого не знала, — тихо заметила девушка.              — Наша с вами встреча длилась от силы полчаса, — он достал из своей сумки эластичный бандаж и заменил им жёсткую повязку. — Вы спасли мне жизнь и пошли дальше. Я и не думал, что вы меня вспомните.              — Ты так и не женился? — мягко спросила она.              — Отчего же? Женился, — он мрачно вздохнул. — У ёкаев так бывает — мы прожили триста лет счастливо, но она оставила меня, когда моё озеро засыпали. Она не могла жить на суше и умчалась с рекой, а река смыла ей память. Так что она не предавала меня и не сделала ничего, за что я мог бы быть на неё зол. Но я бы погиб тогда, если бы не мои добрые друзья.              — О, — робко улыбнулась Кагоме. — Даже не знаю, что и сказать... И всё же я рада видеть тебя. Ты, кажется, счастлив.              — Да, пожалуй, — он улыбнулся, садясь на стул и поворачиваясь к столу. — Ваше заточение почти окончено — если вы постараетесь не нагружать ногу слишком ещё пару дней, считайте, что лодыжка как новая. Но по дому и по двору вам ходить стоит, хотя долгих прогулок я не советую. А бандаж поносите ещё недели две-три, пока сустав полностью не восстановится.              — Спасибо, сенсей, — Кагоме осторожно поднялась и сделала несколько шагов по комнате без костылей. Ступать на ногу было немного больно, но иначе и быть не могло.              — Знаете, а приходите ко мне в клинику, — задумчиво произнёс Мизуумису. — Я смогу вас немного обучить основам травматологии. Даже если потом вы не станете учиться на врача, эти знания и умения могут пригодиться, как бы всё ни сложилось.              — Это не обременит тебя?              — Если только вы при каждой капле крови будете терять сознание, как нежная фиялка, — хмыкнул он. — Подумайте об этом. А мне пора идти.              — Спасибо, — улыбнулась ему жрица, — я подумаю. До свидания.              Дайёкай кивнул и ушёл, оставив на столе Кагоме рецепт. Верхняя запись предписывала натирать ногу на ночь мазью, чтобы избежать отёка и воспаления. За ней даже не нужно было идти — она имелась в домашней аптечке. И целый тюбик остался в прошлом, в её жёлтом рюкзаке. А вот ниже был описан довольно интересный травяной сбор для питья, который, насколько Кагоме опознала ингредиенты, должен был здорово ускорить выздоровление. Она задумалась, где бы ей эти травы теперь раздобыть — они ведь не растут на каждом газоне. Это в эпохе Сэнгоку она могла за час прогулки по лесу собрать трав на десяток целебных отваров, и они, к слову, были там же, где и тюбик с мазью — в жёлтом рюкзаке. А здесь таких трав ей и не отыскать, не нарушив предписаний врача.              Нужные травы она попросила собрать Шиппо, и он с готовностью согласился. Это было в день вступительной церемонии, которая, как водится, являла собой скучное официальное событие. Даже речь первоклассницы с наивысшим баллом поступления была будто шаблонная копия таких же речей таких же отличниц. Кагоме слушала вполуха, даже не думая вникать. Потом подруги звали её погулять, но она отговорилась рекомендациями врача насчёт своей лодыжки и ушла домой, где обнаружился полный сбор трав по рецепту Мизуумису. Отвар и правда был чудодейственным.              Учёба продолжалась уже неделю, а Кагоме, хоть и занималась все свои каникулы, никак не могла включиться в ритм. Вообще, всё как будто происходило не с ней — её мысли были далеко; куда дальше во времени, чем в пространстве. И связь с Сещёмару, такая явная и острая внутри Камня Душ, истончилась так, что казалось, будто её больше нет совсем. С небес на землю мико вернул урок истории, который учитель начал с провокационного для неё вопроса: «Что вы знаете о эпохе Сэнгоку?» Да, ей нашлось бы, что рассказать о том времени, где она так много обрела. Вот только её рассказу учитель истории нипочём бы не поверил, так что она уступила возможность говорить тем, кто лучше помнил учебник. И пока остальные ученики делились сохранившимися в недрах памяти знаниями, Кагоме в своём сознании отчитывала себя, вовсе не стесняясь в выражениях. Результатом её отповеди стало решение не просто включиться в учёбу, а начать настоящую жизнь старшеклассницы.              Удачно совпало, что в день принятия Кагоме судьбоносного решения школьные клубы проводили дни открытых дверей и активно вели агитацию среди учащихся. Разумеется, мико первым делом отправилась в клуб кюдо, глава которого назначила ей день вступительного испытания. Но этого ей показалось недостаточно, и она записалась ещё в клуб чайных церемоний и икебаны, который представляли красивые девушки в юката. Подруги её выбрали, конечно, другие клубы, и искренне не понимали, почему Кагоме пошла туда, где одни девчонки. Но Кагоме только отмахнулась, пробурчав что-то невразумительное о том, как ей не интересна вся эта суета вокруг парней.              Вступительное испытание в клуб кюдо было назначено на понедельник, и Кагоме взяла с собой одежду мико, только каригину оставила дома. Она поняла, что у неё в сумке подарок родственников, лишь когда подошла к школе. Возвращаться было уже поздно, и она решила, что для людей, в принципе, никакой разницы нет. Мико никак не ожидала появления ёкаев, и совершенно напрасно.              Со звонком в кабинет вошёл классный руководитель, а за ним двое учеников, которых прежде никто не видел. Девушка и парень были очень похожи друг на друга и кого-то неуловимо напоминали Кагоме, но она не могла понять кого именно. Точнее, их серебристо-белые волосы, изящные черты и демоническая аура вызывали в ней вполне явные ассоциации, но вот их лица были другими. Мико только незаметно вздохнула, скрывая свою ауру.              — Итак, внимание, класс. Это наши новые ученики — Инуи и Широ Шуукаку, — казалось, новички не очень вдохновляли Шимуру-сенсея. — Близнецы поступили вместе с общим потоком, но смогли присоединиться к нам только сейчас. Прошу вас помочь им втянуться, — он повернулся к новичкам: — Садитесь в конце класса, рядом с Хигураши-сан.              «Близнецы, ага, сейчас же, — хмуро подумала Кагоме, — парень лет на сто минимум старше...» Она не пялилась на новичков так, как это делали остальные в классе, но и равнодушной тоже не была.              — Хигураши-сан, ты ведь сможешь показать школу новым ученикам? — отвлёк её Шимура-сенсей, и мико только кивнула в ответ.              Шимура-сенсей был немолодым учителем математики, которому достался в этом году класс 1С. В коротких волосах его пробивалась седина, придавая им оттенок соли с перцем. Рисунок его уже проступивших морщин говорил о добром нраве и улыбчивости, и с этим ничего не могли поделать ни строгие прямоугольные очки в тонкой оправе, ни не менее строгий классический костюм. Однако шалопаев, прогульщиков и разгильдяев он искренне недолюбливал, и именно поэтому новички его не вдохновляли — они как раз выглядели разгильдяями. И если у учителя они вызывали лишь слегка недовольное бурчание, то Кагоме их присутствие напрягло. Опыт общения с демонами вообще не помогал — исходя из него ждать можно было чего угодно. Мико внутренне подобралась, готовая мгновенно среагировать на любую выходку. Но урок прошёл совершенно обыденно. Ёкаи демонстрировали редкое прилежание к учёбе, как и сама Кагоме, а в остальном класс вёл себя как обычно.              Свободные места, которые теперь были заняты новенькими, окружали место Кагоме. Сестра — Широ — расположилась за партой справа, а Инуи устроился за спиной мико. Девушка непрерывно ощущала его взгляд между лопаток, хотя угрозы почему-то не чувствовала. Скорее, её снедало любопытство.              Взрыв произошёл внезапно, как ему и подобает. Стоило Шимуре-сенсею выйти из кабинета после звонка, со своих мест с грохотом поднялись буквально все. И ринулись знакомиться с новичками. Кагоме довольно отстранённо слушала всю ту хорошо отрепетированную ложь «близнецов», которой они кормили одноклассников. И поскольку классный руководитель всё равно повесил ёкаев на неё, она намеревалась узнать всё, когда они пойдут осматривать школу.              Когда пришло время обеда, Кагоме, исполнившись дружелюбия, предложила новичкам краткую экскурсию. И они встретили это предложение с неожиданным энтузиазмом. Жрице показалось, что их интерес при этом был совершенно искренним.              — Где вы учились до этого? — спросила она, отметив хороший уровень знаний.              — Мы были на домашнем обучении, — отозвалась Широ. — Поэтому наше образование не обошлось без перекосов.              — А почему теперь решили пойти в школу и именно в эту? — кивнула Кагоме.              — Потому что здесь учитесь вы, Кагоме-сама, — ответил Инуи.              — А... Откуда?.. — жрица даже остановилась, подбираясь.              — Да вас все ёкаи знают, как бы вы ауру не скрывали, — улыбнулась Широ. — И Сещёмару-сама рекомендовал с вами познакомиться. Он считает, что вы меняете ёкаев.              — Я? — переспросила мико и тут же добавила: — Ну, может быть... А его вы откуда знаете?              — Так он же наш...              — Родственник, — Широ перебила брата, больно пихнув локтем под рёбра. — Но нам нельзя вам ничего рассказывать. Я буду признательна, если вы воздержитесь от излишних вопросов, потому что вам сложно не ответить.              — Я постараюсь, — улыбнулась Кагоме. — Однако, следует ли мне опасаться вас?              — Я бы хотел посмотреть на того болвана, который надумал бы вам причинить вред, — как-то недобро заметил Инуи.              — Шуукаку-сан, я всё же просто человек, — смутилась мико.              — Называйте нас просто по имени и на ты, — Широ коснулась её плеча. — Брат имеет ввиду, что вы очень сильны и сами, но найдётся не один дайёкай, который пообломает самонадеянность всякому, кто на вас хоть посмотрит косо.              — Оу... — Кагоме стало немного страшно за вообще всех в её окружении. — Но мы теряем время! — спохватилась она. — Мне и правда надо вам всё показать.              Пообедать они не успели, зато осмотрели всю школу. Кагоме даже хватило времени показать клубное крыло. «Близнецы» тут же заявили, что будут ходить с ней в одни клубы. Жрица только усмехнулась, что в данный момент ни в том, ни в другом нет ни одного парня, на что Инуи лишь расплылся в широкой улыбке и сказал, что не против быть единственным, если этого не запрещают правила.              После занятий они успели заглянуть в клуб чайных церемоний и икебаны, и его глава заметно обрадовалась пополнению в юношеском лице. А вот клуб кюдо парней всё же не принимал, но его глава посоветовала Инуи клуб кендо, с которым их тренировки совпадали по времени. Канзаки-сан согласилась провести вступительное испытание для обеих девушек сразу и отправила переодеваться, так что совсем скоро мико и ёкай облачались в тренировочные хаори и хакама. Точнее, Широ облачалась именно в тренировочные, а Кагоме в жреческие. Из её головы к тому моменту напрочь вылетело, что они из драконьей нити.              — Ничего себе, — удивлённо посмотрела на неё ёкай. — От этих одежд драконьей ёки так и тянет.              — Ой... — смутилась Кагоме. — Я хотела взять обычный, но перепутала утром.              — Если вам этого никто не говорил, то знайте, что испортить эту одежду невозможно, — заметила Широ. — Более того, она становится прочнее от присутствия рядом демонов и вашей собственной силы.              — Мне говорили, вроде бы, — признала Кагоме. — Но не будем заставлять себя ждать.              Канзаки-сан выглядела очень строгой девушкой. Этот год был для неё последним в школе, что заметно прибавляло ей серьёзности. Она была спортивной, довольно высокой, длинные волосы достигали талии — во время занятий она перетягивала их лентой от шеи на две ладони. Бледная кожа с чёрными волосами резко контрастировала, но придавала ей привлекательности фарфоровой куклы, особенно способствовали этому тонкие черты лица. Она внимательно осмотрела переодевшихся девушек и не нашла никаких ошибок в одежде.              — Членам нашего клуба запрещено красить волосы, — строго заметила она, глядя на Широ.              — Я родилась с таким цветом волос, — тихо отозвалась она. — Это как альбинизм.              — Ладно, если так, — не совсем поверив, изрекла глава клуба. — Хигураши-сан, начни ты.              Кагоме взяла протянутый ей лук. Он был немного длиннее привычного ей оружия, и к тому же был легче. Жрица подняла стрелу и наложила её на тетиву, вдохнула и выдохнула, унимая духовную силу, а затем представила на месте мишени лицо Нараку. Стрела влетела воображаемому полудемону ровно промеж глаз, где находился самый центр мишени.              — Новичкам везёт, — тихо обронил кто-то из членов клуба.              Кагоме бесшумно выдохнула, закинула на плечо колчан со стелами и медленно пошла от одного конца площадки для стрельбы к другому, выпуская по всё тому же воображаемому Нараку стрелы. Все точно в цель. Закончив, она молча вернула лук Канзаки-сан с лёгким поклоном и отошла в сторону.              — Ты занималась в клубе кюдо в средней школе? — озадаченно спросила глава клуба.              — Нет, я в средней школе почти ничем не занималась, — потупилась Кагоме. — Я обучалась в храме, в котором живу.              — Понятно тогда, — кивнула Канзаки-сан. — Теперь твоя очередь, Шуукаку-сан, — она повернулась к Широ.              Широ оказалась неплохой лучницей, однако кучность её выстрелов была немного ниже, чем у Кагоме. Возможно, в её жизни просто не случился свой Нараку. «И хорошо», — подумала про себя мико. После испытаний Канзаки-сан охотно приняла заявления девушек о вступлении, и они присоединились к тренировке.              «Спорт — мой друг, — думала Кагоме, переодеваясь в школьную форму. — По крайней мере, должен им стать...» Мышцы слегка ломило после нагрузок, даже несмотря на то, что ей сделали скидку из-за перенесённой травмы. Вынужденный отдых дал ей время пережить все пять стадий принятия неизбежного — признать, что колодец закрыт. Однако теперь нужно было восстанавливать форму.              — Всё-таки люди довольно хрупки, — заметила Широ. — И тем не менее, некоторые из них очень сильны.              — Из нас, — хмыкнула Кагоме.              — Вы скорее из нас, чем из них, — пожала плечами ёкай.              Инуи нагнал их у ворот школы, и Кагоме хотела было попрощаться, но «близнецы» настояли проводить её. И мико вдруг поняла, что упустила важный момент в начале учёбы, когда все знакомятся и разбиваются на маленькие группки. Она была слишком погружена в себя, и теперь оказалась одна. Подруги из средней школы сдали экзамены лучше и были в других классах, где познакомились и подружились с одноклассниками. «Видимо, я действительно принадлежу миру ёкаев больше, чем миру людей, — подумала мико, слушая новых приятелей. — Значит, я на своём месте».              Путь до храма Хигураши они проделали пешком, но подниматься по лестнице брат и сестра отказались. Они остановились, чтобы попрощаться, когда Кагоме наконец решилась задать терзавший её вопрос:              — А сколько вам лет?              — Шестнадцать, мы ровесники, — отозвалась Широ.              — А на самом деле? — скептически изогнула бровь мико. — Я же чувствую, что Инуи старше тебя лет на сто.              — Мне триста пятьдесят всего лишь, — признался парень. — Широ двести сорок. Только не рассказывай в школе.              — До сегодняшнего дня меня считали замкнутой, а если назову ваш возраст — стану чокнутой. Нет уж, спасибо, — улыбнулась Кагоме. — До завтра!              — До завтра, — попрощались ёкаи и развернулись в обратную сторону.              Наверху перед храмом жрицу ждал сюрприз. Он стоял у дерева, глядя куда-то в сторону вершины горы. Белоснежные волосы трепал лёгкий ветерок, солнце играло в золотых глазах, необычные бело-зелёные храмовые одежды не скрывали когтей на пальцах. Кагоме замерла от неожиданности и выронила сумку из рук. Ноги перестали держать её, и она стала плавно опускаться на колени. Но до земли не долетела, оказавшись в надёжных руках дайёкая.              — Где ты был? — тихо проговорила она.              — Я не мог прийти раньше, — Сещёмару прижал её к себе.              — Мне было так страшно, — мико уткнулась ему в грудь. — Я так боялась, что больше не увижу тебя... Что я тебя вообще выдумала...              — Кагоме, — он погладил её по волосам. — Послушай меня. Ты сможешь вернуться в прошлое, ко мне. Не сейчас, позже. Если только... — он затих.              — Если только? — мико чуть отстранилась, поднимая голову.              — Если только захочешь этого, — он тяжело вздохнул. — Я ждал тебя там и не смог бы ждать вечно. Если ты не захочешь, я исчезну...              — Я хочу вернуться прямо сейчас! — резко заявила девушка, почти отталкивая Сещёмару.              — Это невозможно, — его голос стал твёрдым. — Когда ты уничтожила Камень Душ, ты захлопнула колодец древней магией. Этот замок не вскрыть силой, — он сокрушённо вздохнул. — Нужно время, чтобы магия ослабла. И нужно, чтобы ты разобралась в себе.              — Как долго? — жрица нахмурилась. — Почему не сейчас?              — Не меньше трёх лет, — неутешительно припечатал дайёкай. — На этот замок ушёл почти полностью выброс магии от уничтожения Камня, что, замечу, позволило избежать больших разрушений. Твои силы постепенно растут, а замка — ослабевают. И года через три они сравняются. Тогда ты сможешь его открыть. Но раньше это может быть опасным и для тебя, и для самого прохода.              — Три года... — пролепетала мико. — Тебе было очень тяжело?              — Я очень боялся, что ты не вернёшься, — взгляд Сещёмару вдруг стал отстранённым. — Я же понимал, что вёл себя временами с тобой довольно... в общем, меня бы не удивило, если бы ты не вернулась. Убило бы, но не удивило...              — Я вернусь! — решительно объявила Кагоме, взяв его лицо в ладони и заставив тем самым посмотреть на себя. — Даже если придётся пройти через ад!              — По нашему прошлому визиту — довольно скучное место, не так ли? — он улыбнулся уголками губ, и мико тоже улыбнулась, оценив шутку. — Я буду приходить к тебе иногда. А если понадоблюсь срочно — Инуи и Широ знают, как меня найти.              — Это значит, что тебе пора?              — Да, пора, — нехотя кивнул он, затем резко отстранился и через мгновение был уже точкой в небе.              — Ай, ну есть же мобильные телефоны, — пришла в себя Кагоме. — Ну, хоть не голубиная почта...              Девушка наконец прошла в дом. Мышцы всё ещё слегка ломило, и ещё хотелось есть. Мать вышла из кухни ей навстречу с полотенцем в руках и сказала, что ужин будет через полчаса. Кагоме собиралась уже пройти к себе в комнату, но госпожа Хигураши остановила её.              — Звонил Мизуумису-сенсей. Сказал, чтобы ты завтра после школы сходила к нему на приём, — сказала она. — Очень приятный человек.              — Спасибо, мам, — улыбнулась мико.              «Ага, человек», — добавила она про себя. Кагоме действительно размышляла над его предложением учиться в клинике и пришла к выводу, что оно того стоит. Теперь, когда Сещёмару обозначил ей сроки, когда она сможет вернуться, можно было строить долгосрочные планы. Она и не представляла, насколько определённость облегчает состояние. Всё равно что знать, что солнце взойдёт несмотря ни на что. Три года казались ей огромным сроком, но конечным, определённым. Кагоме вдруг подумала, как, должно быть тяжело Сещёмару в прошлом: никто не мог сказать ему, как долго ждать. Ему оставалось только верить и надеяться, а для этого три года — довольно тяжёлое испытание. Особенно для его вспыльчивой натуры. «Я должна быть сильной, — решительно оборвала упаднические настроения Кагоме. — Чтобы вернуться к нему, я должна быть сильной и расти над собой. А не сопли распускать». И она села составить себе примерное расписание, чтобы ничего не упустить из внимания.