Быть героем

— И когда мы подошли к зданию... — Урарака чуть запнулась, потому что в этот самый момент смертельно уставший Мидория подался назад, облокотился на Тодороки, доверчиво прижимаясь к его левой стороне, и положил голову ему на плечо. Тодороки, невозмутимый, как и всегда, лишь обнял его рукой, чтобы тому было удобнее лежать. Все быстро переглянулись, стараясь гасить вспыхивающие улыбки: то, что в последнее время происходило между этими двоими, было неочевидно только для них самих. — ...И видим там... — Очако откашлялась и прибавила голос, привлекая всеобщее внимание к себе и отвлекая от этих двоих, сидящих в обнимку. — Костюм зеленый, сам высокий, тощий, ну точно кузнечик. А в руках у него… Не удержавшись, она все же бросила беглый взгляд — слишком быстрый для того, чтобы разглядеть подробности, но достаточный для того, чтобы увидеть, как Мидория, повернув голову и почти касаясь губами щеки Тодороки, что-то шепчет тому в самое ухо, а Шото, склонившись к нему низко-низко, блуждает рассеянным взглядом по крышке стола, явно ничего не видя перед собой, а его хмурое лицо светится задумчивой нежностью. — Кхм! — Урарака снова откашлялась в отчаянной попытке найти слова для продолжения фразы, но так и не смогла ничего выдавить из себя, потому что теперь пришла очередь Тодороки зарыться носом в зеленоватые волосы и с легкой улыбкой на губах вернуть Деку шепот. Мидория рассеянно улыбнулся и, резко повернувшись к нему, легко мазнул губами по приоткрытым губам. Оба замерли, глядя друг на друга — чуть смущенно и счастливо. Оба были настолько поглощены друг другом, что даже не заметили повисшей за столом тишины. — А они сами-то в курсах, что никакая это не дружба? Судя по тому, как Бакуго тут же скривился, — под столом его пнули ногой сразу трое. Причем Киришима был самым ближним из них, потому что вдобавок он еще и пихнул его локоть своим. — Да пошли вы! А че я, не прав, что ли? Тошнилово. Они уже вообще охре… Цуп. — Чтоб ты сдохла! Что ж ты делаешь, дрянь языкатая! — Бакуго с остервенением принялся оттирать рукавом мокрые губы: длинный влажный язык Асуи надежно закрыл ему рот. — Еще раз так сделаешь, я тебе его с корнем выдерну! Поняла?! — Так держать, Цую! — Ашидо хихикнула и одобрительно похлопала ее по спине. Киришима тоже не выдержал и прыснул в кулак, отчего Бакуго принялся на всех орать еще громче. Гневные вопли все-таки привлекли внимание Мидории и Тодороки, которые наконец-то умудрились отлепиться друг от друга и вспомнить, что вообще-то они не одни. — Я что-то пропустил? — покрасневший Мидория со счастливой и чуть ошалевшей улыбкой подался вперед, неловко поставив локти на стол, а Тодороки безотчетно потянулся рукой следом за ним. — Ничего важного, — Урарака смущенно и тепло улыбнулась ему. — Кроме того, что Бакуго внезапно обнаружил, что не сделал задание от Айзавы. Она выразительно посмотрела на Бакуго, но тот явно не желал понимать никаких мерзких намеков. — Чегооо?! Эй, круглолицая, а ну, хлебальник на нуль! Да я еще раньше вас всех... Цуп. — ЧТОБ ТЕБЯ!!! Сдохни, зеленая тварь!!! Ашидо перевела взгляд с вопящего Бакуго на довольную Асуи, убирающую язык и, захлебнувшись новой порцией смеха, повалилась на стол. — А ты, рогатая, завались, если не хочешь... — Кацуки. Пойдем, — Киришима резко поднялся, обрывая его гневную речь, и решительно потянул озверевшего Бакуго за собой. — Сто раз говорил, не смей называть меня так, дерьмоволосый! — Бакуго свирепо выдернул кисть, стрельнув легким взрывом ему по руке, но почему-то все же позволил Киришиме вытащить себя из-за стола. Урарака бросила быстрый взгляд вправо: ничего не понимающий Мидория смотрел на все это представление, приоткрыв рот, и невольно продолжал удерживать кисть Тодороки в своей, а тот сверлил его спину пристальным взглядом: казалось, что кроме Мидории его в этом мире больше ничего не волнует. Очако покраснела и поскорее от них отвернулась: даже на истерящего Бакуго смотреть было легче. Уже возле самой двери Киришима невозмутимо вернул свою окаменевшую руку в привычное состояние и задумчиво подул на нее: — Дай им самим разобраться, Кацуки, — тихо посоветовал он. — Это будет так по-мужски, — он произнес эти слова с легкой улыбкой, отчего Бакуго разъярился еще больше. — По-мужски? По-мужски будет, бля, открыть им глаза, пока они нас всех не достали! И если до задрота никак не доходит, то хотя бы двумордый дебил должен ему объяснить… Гневно оборвав свою речь, Бакуго дернулся было в попытке вернуться обратно, но Киришима успокаивающе закинул руку ему на плечо, и Бакуго настороженно затих. — Брось ты. Это их дело, — Киришима еще крепче обхватил его плечи рукой и доверительно сообщил: — И вообще, давай, и правда, пойдем. Я еще траекторию не достроил, у меня никак не выходит. — Потому что ты дебил еще хуже этих двоих! — огрызнулся Бакуго и вызывающе посмотрел на него, но Киришима в ответ лишь улыбнулся. — Ну, так как? Поможешь мне? Кацуки? — его ладонь мягко легла Бакуго на плечо, и тот вместо заготовленной гневной тирады лишь вдохнул огромную порцию воздуха, еще сильнее нахмурился и подозрительно покосился на руку, примостившуюся у него на плече. — А куда я денусь, дерьмоволосый? — буркнул он, делая вид, что все еще злится. И, окончательно сдавшись под нажатием руки непонятно чем довольного Киришимы, он послушно двинулся следом за ним по коридору.