Цветы — волосам, паруса — кораблю

“We live in a free world I whistle down the wind Carry on smiling And the world will smile with you” ♫ Ace of Base — Life Is a Flower

Вэй Ин едва успевает вернуться с работы, чтобы поехать вместе с Лань Чжанем в аэропорт. Самолет улетает в начале второго ночи, и менеджер соглашается сдвинуть ему смену на пару часов пораньше, хотя все равно приходится буквально бегом перемещаться по городу и метро. Ему действительно не хочется, чтобы Лань Чжань уезжал. Он вынужден это признать, как бы ни сопротивлялось подсознание. Во всей этой безумной суматохе, наполненной волнительной радостью, головокружительными чувствами и давно позабытым ощущением праздника, у Вэй Ина просто из головы вылетело то, что у Лань Чжаня вообще-то есть своя жизнь в Китае. Новость о том, что он должен уехать так скоро, прозвучала, как гром среди ясного неба. Но у него был целый день на то, чтобы за обычными своими заботами прийти в себя и переосмыслить некоторые вещи. В самом деле он слишком сильно привык за это время полагаться на этого человека. Все эти годы он жил, справляясь со всем самостоятельно, никогда не ожидая ничего от людей, но вот появился кто-то, кто захотел разделить с ним все это. И это неожиданно ударило сильнее всего. Вэй Ин никогда не любил быть слабым. Несмотря ни на что, он всю жизнь цеплялся за то, что не единожды вытаскивало его из многих передряг — собственные оптимизм и гордость. Но Лань Чжань всего за пару месяцев сумел окружить его таким теплом, в котором просто невозможно было оставаться всегда сильным и сдержанным. С ним Вэй Ин мог позволить себе чувствовать то, что так давно прятал в душе, не позволяя этому прорываться наружу. Он мог просто быть собой: со своими недостатками, страхами, сомнениями и эмоциями. Лань Чжаню очень хочется верить. Пока они едут в аэропорт на машине, он то и дело берет Вэй Ина за руку, когда они останавливаются на светофорах, сжимает пальцы, словно напоминая, что он рядом. И заставляя надеяться, что он будет рядом и дальше. Они знакомы всего чуть больше двух месяцев. Вэй Ину же кажется, что Лань Чжань был с ним всегда. Как было бы хорошо, если бы они встретились раньше. Вэй Ин хотел бы знать, каким он был в детстве, как он учился в школе, чем увлекался, как проводил время, как стал таким, как сейчас, но судьба распорядилась по-своему. И он все равно благодарен ей за то, что она свела его с этим человеком. Даже если это было на такой короткий срок. За всю жизнь встретить одну родственную душу — вполне достаточно. По тому, как Лань Чжань прошлым вечером говорил о своем отъезде, стало кристально ясно, что речь идет не о неделе и не о месяце. Но он сказал, что вернется. Он никогда не говорит то, что не думает, и не дает обещаний, которые не может сдержать, но… К чему ему возвращаться? Что Вэй Ин может дать ему? Его жизнь все это время была похожа на покинутое всеми проклятое место, в котором он научился существовать и бороться, чтобы защитить тех немногих, кто с ним остался, тех, кто в нем нуждался. Все это дало понять одно — люди порой уходят. У Вэй Ина своя дорога, с которой он уже никогда не сможет свернуть. Он выбрал этот путь и будет идти по нему до конца, пока будет кто-то, кому требуются его поддержка и забота. И у Лань Чжаня тоже есть свои цели и планы. Вэй Ин навсегда останется благодарным ему за то, что он сделал для него, и будет ждать новой встречи. И их прощание должно быть с легким сердцем. — Я возьму тебе такси до дома, — говорит Лань Чжань, проверяя номер рейса в электронном билете. — Лань Чжань, я доеду на экспрессе. Такси стоит бешеных денег, — возражает Вэй Ин, заглядывая ему через плечо, чтобы тоже найти на табло информацию о вылете. Лань Чжань отрывается от экрана и поворачивает к нему голову. Этот взгляд говорит яснее любых слов, и Вэй Ин закатывает глаза. — Хорошо-хорошо. Если тебе так будет спокойнее, — соглашается он. — С тобой просто невозможно иногда спорить. — Не спорь, — отвечает Лань Чжань, уже набирая адрес Вэй Ина в приложении. Вскоре к ним присоединяется Лань Сичэнь, у которого еще были незаконченные дела, из-за чего он добирался в Нариту отдельно от них. Он тепло улыбается Вэй Ину и пожимает его руку со словами, что был очень рад познакомиться и сожалеет о том, что не получилось провести с ним и его семьей побольше времени. — Передавайте привет Вэнь Юаню и мои пожелания скорейшего выздоровления госпоже Вэнь, — говорит Лань Сичэнь. Вэй Ин кивает, улыбаясь ему в ответ. — Спасибо, господин Лань, обязательно. — А-Чжань, я пойду вперед, встретимся у выхода на посадку, — обращается Лань Сичэнь к брату и, еще раз слегка поклонившись Вэй Ину, уходит в сторону стоек сдачи багажа. Вэй Ин провожает его взглядом, ощущая, что все это время Лань Чжань смотрит на него. — Что ж, Лань Чжань, счастливого пути, — повернувшись к нему, говорит Вэй Ин с улыбкой. — Звони мне, мое предложение насчет секса по телефону все еще в силе! — Бесстыдник, — отзывается Лань Чжань. Их прощание должно быть с легким сердцем, но это самое сердце все равно подлетает к горлу, когда Лань Чжань обнимает его. Это объятие длится лишь на несколько секунд дольше, чем то, что можно оправдать дружбой, и Вэй Ин на мгновение крепко зажмуривается, когда чувствует мимолетное прикосновение губ к своей шее. Вернувшись домой, он тихо заходит в комнату А-Юаня. Тот спит, но открывает глаза, когда Вэй Ин осторожно проводит ладонью по его волосам. — Спи-спи. Я не хотел тебя будить. — Господин Лань уехал? — чуть хмурясь, шепотом спрашивает А-Юань. — Ага, — отвечает Вэй Ин. — Засыпай. А-Юань двигается к стенке, шурша одеялом, и кладет подушку ближе к центру кровати у изголовья. — Ложись здесь, — говорит он, и Вэй Ин, благодарно вздохнув, растягивается рядом с ним, почти мгновенно засыпая под звук теплого сопения под боком. * * * — Здесь у нас ученические классы, а здесь мы проводим занятия по каллиграфии. На втором этаже — жилые комнаты. Раньше они у нас были вынесены в соседний корпус, но сейчас там ремонт, поэтому пришлось немного все переоборудовать, — рассказывает встретившая Лань Чжаня в вестибюле женщина лет сорока, которая представилась госпожой Чжоу. У нее простая прическа с забранными круглой деревянной заколкой волосами и выразительная родинка над верхней губой, которая придает ее лицу живости. Они медленно идут по широкому коридору вдоль стены, на которой висят детские рисунки и поделки оригами: разноцветные журавлики, лягушки и бабочки. Сквозь высокие окна сюда проникает неяркий дневной свет. Из-за пасмурной осенней погоды он кажется серым, но Лань Чжань может себе представить, как здесь светло, когда на небе сияет солнце. За стеклами он видит небольшой ухоженный сад, в котором в аккуратные кучи собраны пожелтевшие и опавшие листья, влажные из-за прошедшего утром дождя. — На первую встречу мы обычно даем всего полчаса — этого достаточно, чтобы познакомиться и немного пообщаться с ребенком, — продолжает госпожа Чжоу, останавливаясь у закрытой раздвижной двери. — Ведите себя, как привыкли. Чем естественнее, тем лучше. — Спасибо, — кивает Лань Чжань. Госпожа Чжоу улыбается и сдвигает в сторону дверь, заглядывая внутрь. Лань Чжань собирается было пройти за ней следом, но женщина замирает в проходе, а потом восклицает: — А-Фэй! Это что за безобразие? Когда она все же делает несколько шагов в помещение, которое представляет собой почти квадратную комнату с большим книжным шкафом у дальней стены и четырьмя круглыми столами с разложенными на них карандашами, кистями и листочками бумаги, Лань Чжань видит и то, что вызвало в ней такое негодование. За одним из столов сидит девочка с густыми, забранными в высокий хвостик волосами. На ее коленях, ковыряясь пальцами во рту, вертится малыш лет трех. Дети вдвоем поедают что-то из ладошки девочки, которую та держит лодочкой. Увидев госпожу Чжоу, она широко улыбается и, сунув в рот все, что было в руке, быстро жует и, проглотив, говорит: — Здравствуйте, госпожа Чжоу! Женщина всплескивает руками. — Ты опять стащила с кухни семена лотосов в сахаре? Это десерт на ужин! — Есть хотелось, госпожа Чжоу! — тянет девочка, отряхивая руки и поудобнее перехватывая карапуза, который начал сползать с ее коленей. — Какая разница, съем я их сейчас или на ужин? — Большая! — отвечает госпожа Чжоу. — Потом не захочешь есть вовремя. Девочка удивленно поднимает брови и хлопает длинными, еще по-детски пушистыми ресницами. — Но ведь я уже захотела есть не вовремя. И А-Пин был голодный. Правда же, А-Пин? Малыш что-то угукает, продолжая слюнявить пальцы. Госпожа Чжоу вздыхает и поворачивается к Лань Чжаню. — Вот, пожалуйста, — пользуясь случаем, что девочка не видит ее лица, улыбается она. — Ваша подопечная — Вэнь Фэй. — Господин, а почему вы в траурных одеждах? — склонив голову набок и нахмурившись, спрашивает Вэнь Фэй. Госпожа Чжоу закатывает глаза и снова поворачивается к ней. — А-Фэй, это белое пальто, а не траурные одежды, — говорит она. — Простите, господин Лань. — Ничего, — качает головой Лань Чжань. — Здравствуй, Вэнь Фэй. Меня зовут Лань Чжань. Девочка улыбается и осторожно снимает с себя малыша, ставя его на пол и похлопывая по голове. Она расправляет футболку с какими-то яркими цветами, похожими на сирень, и подходит ближе, внимательно глядя на Лань Чжаня. — А можно я буду звать вас Лань-гэгэ? — А-Фэй! — снова восклицает госпожа Чжоу. — Все в порядке, — успокаивает женщину Лань Чжань. — Можешь звать меня так. Вэнь Фэй кивает и вопросительно смотрит на госпожу Чжоу. Та уже в который раз вздыхает и качает головой. — Господин Лань будет время от времени приходить к тебе. Я думаю, вы подружитесь. Девочка снова переводит взгляд на Лань Чжаня и улыбается еще шире. — Я не против! — говорит она. — Хотите семян лотосов, Лань-гэгэ? У меня еще осталось. — Неисправима. Она неисправима, — сжав пальцами виски, бормочет госпожа Чжоу и выходит за дверь, неплотно задвигая створку. За полчаса Вэнь Фэй успевает рассказать Лань Чжаню, что она любит рисовать, решать математические задачки и ходить зимой на каток, а еще писать письма своему старшему брату, который живет в Японии. Говоря все это, она умудряется расспрашивать и его, чем он занимается, где работает, есть ли у него братья и сестры. Она настолько общительная, что Лань Чжань только облегченно выдыхает, поняв, что то, чего он так опасался, просто не может произойти. С Вэнь Фэй легко найти общий язык. По сути, его даже не пришлось искать — все получилось как-то само собой. — У меня есть старший брат, его зовут Лань Сичэнь, — говорит он в ответ на ее вопрос. Они сидят за столом, и Вэнь Фэй время от времени отвлекается, чтобы нарисовать какую-нибудь простенькую картинку для малыша А-Пина, который растянулся на полу и увлеченно раскрашивает то, что она рисует, цветными карандашами. — Здорово, — говорит Вэнь Фэй, аккуратно выводя контуры цветка на листе бумаги. — А он намного старше? — На три года. — А мой старше меня на два. Ему сейчас двенадцать. И… Сестрица Яньли! — Вэнь Фэй, подняв голову на звук открывающейся двери, вскакивает со своего места. Лань Чжань оборачивается. В комнату входит девушка в недлинном расклешенном пальто нежно-сиреневого цвета. В одной руке она держит фиолетовый шелковый шарф, а другой сжимает ладошку мальчика, который хмурится и вертит в пальцах телефон. Увидев Вэнь Фэй, он машет ей, не выпуская его из руки. Девушка улыбается и чуть наклоняется к подбежавшей к ней девочке. — Привет, А-Фэй, — говорит она. — Госпожа Чжоу сказала, что ты опять воровала с кухни лотосы. Вэнь Фэй надувает губы. — Госпожа Чжоу всегда находит, что тебе про меня рассказать. — И то верно, — смеется девушка, а потом замечает Лань Чжаня. — Господин? Лань Чжань поднимается на ноги и склоняет голову в знак приветствия. — Здравствуйте... Он хочет представиться, но Вэнь Фэй делает это за него. — Это Лань Чжань! Мы только сегодня подружились! — Уже подружились? — улыбается девушка, а мальчик, которого она держит за руку, фыркает и закатывает глаза. — Господин Лань, рада познакомиться, меня зовут Цзян Яньли. Это мой сын — Цзинь Лин. Лань Чжань не ожидал, что встретит ее так скоро, но понимал, что это рано или поздно произойдет. Цзян Яньли протягивает руку, и он осторожно пожимает ее тонкие пальцы, еще холодные после прогулки по улице. — А мы пойдем в кафе? — спрашивает Вэнь Фэй. — Лань-гэгэ может пойти с нами! — Отличная идея, А-Фэй, — кивает Цзян Яньли, подмигнув ей, и снова поднимает на Лань Чжаня лучистые глаза теплого карего оттенка. — Господин Лань, хотите кофе? * * * После осеннего холода кофе согревает и помогает привести мысли в порядок. Цзян Яньли с детьми идут в кафе, которое явно посещают не в первый раз, в отличие от Лань Чжаня. Это небольшая, но очень уютная кофейня с мягкими диванчиками и множеством украшенных вышивками подушек на широких подоконниках. Цзян Яньли выбирает столик у окна, и Лань Чжань садится напротив. Заказав детям пирожные с кремом из зеленого чая и какао, Цзян Яньли просит их посидеть вдвоем. Вэнь Фэй сразу же хватает Цзинь Лина за руку и утаскивает за соседний столик, что-то активно рассказывая. Проводив их взглядом и улыбнувшись, Цзян Яньли переключает внимание на Лань Чжаня. — Господин Лань, я так хотела познакомиться с вами, — произносит она и отвлекается, чтобы поблагодарить официанта, который подает их кофе, но быстро продолжает: — А-Сянь много говорил мне о вас. Лань Чжань берет свою чашку с подноса и чуть хмурит брови. О ком она говорит? — Ох, простите! — Цзян Яньли смеется и качает головой. — Я что-то даже не подумала. Вэй Ин. Я имею в виду Вэй Ина. Он не рассказывал вам, что у него есть второе имя? — Нет. — Его дал ему мой отец, когда он попал в «Пристань Лотоса». Как-то так повелось, что мы с моим братом называли его только так — Вэй Усянь. Вэй Усянь… Непривычно, но Вэй Ину очень подходит это имя. Странно, что он ни разу не упоминал о нем. Цзян Яньли берет с подоконника подушку и прижимает ее к животу, обняв двумя руками. В ее образе есть что-то домашнее, успокаивающее, что невольно заставляет расслабиться. Лань Чжань вспоминает, как о ней отзывался Вэй Ин. Теперь он начинает понимать, почему он с таким теплом говорил о своей подруге. — То, что вы сделали, — произносит Цзян Яньли, опуская глаза и поглаживая ручку своей чашки, — невозможно переоценить. Я хотела бы отдельно поблагодарить вас за то, что вы помогли в поисках Вэнь Цин. Это огромное счастье для всех нас, что она вернулась. — Пожалуйста, не нужно, — качает головой Лань Чжань, но Цзян Яньли протягивает руку и на пару мгновений накрывает своей ладонью его запястье. — Прошу вас. Вовремя сказать «спасибо» — это очень важно. Лань Чжань вздыхает и кивает. — Не за что. Цзян Яньли бросает взгляд на детей. Вэнь Фэй болтает с Цзинь Лином, рисуя что-то на салфетке ручкой, которую ей принес официант. Сын Цзян Яньли, который сначала показался Лань Чжаню немного отстраненным, внимательно слушает ее, кивает и даже посмеивается над какими-то только им понятными шутками. Цзян Яньли улыбается, отпивает свой кофе и снова смотрит на Лань Чжаня. — Господин Лань, Вэнь Цин рассказала мне все только в общих чертах. Сможете пояснить подробнее? Я сначала ушам своим не поверила, — вздыхает она и как-то беспомощно разводит руками. — Мы все считали эту ситуацию почти безвыходной. Лань Чжань тихо прочищает горло и начинает говорить. Цзян Яньли внимательно слушает его, ни разу не перебивая, пока он не доходит до утренней встречи с директором приюта, в котором воспитывается Вэнь Фэй. — Так вам дали разрешение на посещения? — спрашивает она, крепче сжимая обеими руками свою чашку. Лань Чжань кивает. — Да. На сегодня это должны были быть полчаса, но… — он переводит взгляд на детей. Цзян Яньли выдыхает и, отодвинув чашку подальше от края стола, снова крепко сжимает лежащую на ее коленях подушку. — Я передумала тысячи вариантов за эти годы. Когда А-Лин был маленьким, я была связана по рукам и ногам. Одно время я даже хотела сама переехать в Японию, ведь у моего мужа богатая семья, нам, возможно, дали бы опеку над вторым ребенком, — говорит она. — Но Цзысюань не смог бы работать там, ведь их бизнес в Китае. Предлагать А-Сяню деньги… Я знала, что он не возьмет. Он такой упрямый. — Цзян Яньли прикрывает глаза и вздыхает. — Да даже они мало чем помогли бы. Привези я А-Фэй в Японию, что он делал бы там один с двумя детьми и Вэнь Нином, о котором тогда тоже нужно было заботиться, как о ребенке? Оставалось только навещать А-Фэй и следить, чтобы у нее все было в порядке. Но теперь, когда Вэнь Цин нашлась… и с вашей помощью… Неужели все наконец-то разрешится? Встретив ее полный надежды взгляд, Лань Чжань кивает. — Я сделаю все, что в моих силах, госпожа Цзян. — Спасибо, — почти шепотом произносит Цзян Яньли. Она снова протягивает руку и касается запястья Лань Чжаня, некрепко пожимая его. — Господин Лань, это настоящее чудо. Теперь я понимаю, почему А-Сянь так очарован вами. — Он так сказал? — опустив взгляд, тихо спрашивает Лань Чжань. — Господин Лань, я знаю его с его шести лет. Он вырос на моих глазах. Поверьте, вы для него очень много значите, — ласково произносит Цзян Яньли и отпускает его руку. — О! Красиво? — слышится голос Вэнь Фэй, и они оба поворачивают головы, чтобы посмотреть на детей. Девочка держит в поднятой над головой руке салфетку, на которой нарисован цветок. Лань Чжань без всяких сомнений уверен в том, что это лотос. Это лишь контур, набросок ручкой, но такой четкий, что в изящно сложенных лепестках точно угадывается именно этот цветок. — Ну, неплохо, — бурчит Цзинь Лин, скрестив руки на груди. — Вечно ты хвастаешься. Вэнь Фэй только пожимает плечами, опуская руку и глядя на свой рисунок. — Если делаешь что-то хорошо, зачем это скрывать? — спрашивает она. Цзян Яньли усмехается. Боковым зрением Лань Чжань видит, как она подносит руку к лицу и устраивает на ладони подбородок, продолжая наблюдать за детьми. — Господин Лань, она вам никого не напоминает? Цзинь Лин еще что-то тихо говорит, и Вэнь Фэй заливисто смеется, отмахиваясь от него салфеткой. Лань Чжань чувствует, как вздрагивают губы, когда на них сама просится улыбка. — Вэй Ина, — отвечает он. * * * — Ты хочешь что?! — восклицает дядя, расхаживая по своему офису то в одну, то в другую сторону с такой скоростью, что Лань Чжань только взгляд успевает переводить, чтобы держать его в поле зрения. Он вздыхает и повторяет то, что уже сказал ранее: — Оформить временную опеку над ребенком. Лань Цижэнь останавливается и вскидывает голову, заложив руки за спину. Стоящий рядом с большой фотографией родителей, висящей на стене, Лань Сичэнь поджимает губы, чтобы спрятать улыбку. — Над ребенком?! — переспрашивает Лань Цижэнь. Он снова начинает ходить, поглаживая гладко выбритый подбородок. Он совсем недавно сбрил бородку, которую носил столько, сколько Лань Чжань его помнит, но привычка вот так касаться лица по-прежнему осталась. — А-Чжань, я не понимаю! — Дядя, — спокойно говорит Лань Чжань, — мне нужно, чтобы ты всего лишь подписал пару документов. Больше ничего. — А я подготовлю нужные рекомендации, — повторяет данное еще в самолете из Токио обещание Лань Сичэнь. Лань Цижэнь резко замирает на месте и медленно переводит взгляд на старшего племянника. Лань Сичэнь опускает голову. Лань Чжань видит, что он по-прежнему продолжает улыбаться. — Ребенок! Я еще в Японии заметил, что с тобой что-то не так, А-Чжань! Какая муха тебя укусила? У нас проект в Индонезии на носу! Когда ты собираешься заниматься всем этим? — спрашивает дядя. — Я временно отойду от дел. Брат справится без меня, — отвечает Лань Чжань. Лань Цижэнь выглядит так, словно вот-вот взорвется. Он какое-то время просто стоит, открывая и закрывая рот, потом упирается обеими ладонями в свой письменный стол, на котором аккуратными стопками сложены папки с документами — корешок к корешку. — Там реставрация зданий. Что значит справится без тебя? — изо всех сил сдерживаясь, чтобы не повышать снова голос, задает вопрос он. — Мы уже обсудили это, дядя, — вклинивается Лань Сичэнь. — А-Чжань будет помогать мне с некоторыми вопросами удаленно. Лань Чжань только кивает, когда Лань Цижэнь впивается в него взглядом. Ему неловко, что приходится просить его о таком одолжении и нервировать, но он не собирается отступать от своего решения. — Так… Ладно. Но что значит временная опека? — продолжает дядя. — Ты что, собираешься взять ребенка, а потом отказаться от него? Лань Чжань качает головой. — Нет, дядя. В данном случае она временная с условием, что я буду опекуном до тех пор, пока тетя и дядя девочки не смогут полностью взять на себя заботу о ней. Дядя несколько раз потрясенно моргает, потом смотрит на Лань Сичэня, указывая при этом дрожащим пальцем на Лань Чжаня. — Я говорил тебе еще в Токио, он сошел с ума! А-Чжань, если ты хочешь семью, куда проще жениться и родить своих наследников! Лань Чжань слышит со стороны Лань Сичэня звук, подозрительно похожий на плохо сдерживаемый смех. — Все не так просто, — выдыхает он. — Извини, дядя. Я не хотел тебя расстраивать. — Расстраивать! А-Чжань, что с тобой стало? Я не узнаю тебя. — Лань Цижэнь садится, наконец, за свой стол и обхватывает голову руками. Сочтя этот вопрос риторическим, Лань Чжань выбирает промолчать. Лань Сичэнь все же поднимает голову, справившись с эмоциями, и подходит к его столу, бросив взгляд на портрет родителей. — Дядя, А-Чжань всегда был упрямым. Он сделает это — с нами или без нас. Но с нами получится быстрее. Вспомни отца. Лань Цижэнь поднимает на него усталый взгляд, не убирая ладоней с головы. Его вид кажется совершенно убитым. Наконец, он все же опускает руки и стискивает в пальцах свою любимую металлическую ручку, украшенную ярко-синим пером на корпусе. Лань Сичэнь улыбается и, обойдя стол, подходит ближе и кладет ладонь ему на плечо. Лань Чжань заставляет себя медленно выдохнуть и расслабить сжатые в кулаки пальцы. * * * — Давай купим тебе что-нибудь яркое, Лань-гэгэ! — выдает Вэнь Фэй, сворачивая шею на витрину магазина, мимо которого они проходят. Это уже четвертая их встреча с Лань Чжанем, и госпожа Чжоу посоветовала им сходить погулять. Погода как раз начала налаживаться: светит неяркое, но теплое солнце, дувший всю ночь ветер стихает, принося на улицы города какое-то странное умиротворение. С Цзян Яньли они договорились пока не рассказывать девочке о своих планах, чтобы она действительно привыкла к Лань Чжаню. Несмотря на свою общительность, Вэнь Фэй практически не касается темы своей семьи, время от времени упоминая в разговорах только старшего брата. Лань Чжань не задает ей вопросов, стараясь концентрироваться лишь на том, что она говорит сама. И это не так сложно — Вэнь Фэй очень любит говорить. Например, как сейчас, когда ей вдруг приходит в голову обновить ему гардероб. — Зачем? — не находит вопроса лучше Лань Чжань. Вэнь Фэй выпячивает нижнюю губу и смотрит на его пальто. Сама она одета в бирюзовую куртку и разноцветную шапку с пушистым помпоном, который похож на кроличий хвостик. Одежду ей по большей части покупает Цзян Яньли. — Белый цвет скучный, — наконец, выносит вердикт она. — Тебе самому не скучно его носить? — На самом деле нет, — честно отвечает Лань Чжань. Девочка улыбается и берет его за руку, утягивая в сторону магазина. — Ну пойдем! Я тебе покажу! У тебя же есть с собой деньги? Лань Чжань только вздыхает, позволяя ей вести его туда, куда ей хочется. Деньги-то у него есть, вот только покупать себе одежду он не очень любит, особенно в незнакомых местах. У него уже очень давно есть пара магазинов, в которых его знают и подбирают нужное часто даже без примерки. Однако у Вэнь Фэй неплохой вкус — из всех магазинов, которых в этой части города, как грибов после дождя, она выбирает не самый дорогой, но тот, откуда Лань Чжань не испытывает желание сразу же выйти, едва переступив порог. — Добро пожаловать! — вежливо здоровается девушка-консультант. Лань Чжань отвечает на приветствие, в то время как Вэнь Фэй уже активно роется среди вешалок. Днем здесь совсем нет людей, так что все внимание сотрудников приковано к ним. — Во! — выкрикивает Вэнь Фэй, вытаскивая из ряда одежды рубашку насыщенного рубинового цвета с закатанными по локти рукавами и черными вставками на манжетах. — Тебе пойдет! Лань Чжань какое-то время смотрит на вешалку, которую она ему протягивает, не находя слов. Он никогда не носил ничего подобного, предпочитая «скучный», по мнению Вэнь Фэй, белый или другие светлые тона. — И вон те брюки! — указывает свободной рукой на манекен девочка. — Отпад будет! На вышеупомянутые брюки Лань Чжань даже смотреть боится, но, к его удивлению, когда он поворачивается, он не видит ничего страшного. Единственным акцентом на черных брюках является глянцевый черный ремень. — У вашей дочки отличный вкус, — говорит девушка-консультант, подходя ближе. — Примерите? — Еще как примерит! — никак не отреагировав на то, что Лань Чжаня записали в ее отцы, заявляет Вэнь Фэй. — А я пока посмотрю тебе пальто! Лань Чжань даже не замечает, как оказывается в примерочной с большими зеркалами по трем стенам. Он какое-то время стоит, глядя на то, что ему принесла сотрудница магазина под чутким руководством Вэнь Фэй, потом вздыхает и начинает раздеваться. Он успевает только надеть новые брюки и накинуть рубашку, когда у него звонит телефон. Вэй Ин… Они созваниваются каждый день по видеосвязи, но обычно это происходит по вечерам, когда Вэй Ин находится в дороге с работы или уже приезжает домой. Сейчас еще день. Что-то случилось? Лань Чжань отвечает на звонок, поправляя свободной рукой ворот рубашки. Он только мельком бросает взгляд на свое отражение в зеркале. Такой темный красный цвет смотрится на нем слишком непривычно. На экране появляется улыбающееся лицо Вэй Ина. — Лань Чжань, привет! — радостно здоровается он, глядя куда-то поверх камеры. Лань Чжань видит, что он на улице. На какой-то момент в изображении мелькают уже почти облетевшие деревья и влажная от дождя дорога. — Извини, сейчас. Я просто запутался в проводах, — смеется Вэй Ин, вставляя в ухо второй наушник. — А то я тебя не услышу. Я был у Вэнь Цин и решил… Лань Чжань? — Глаза Вэй Ина широко распахиваются, когда он присматривается к экрану. — Привет, — не находит ничего лучше для ответа Лань Чжань. — Ох, я на мгновение подумал, что это не ты!.. Черт, ты просто обалденно выглядишь! Почему я не видел на тебе эту рубашку раньше? Лань Чжань чувствует, как начинают гореть уши. Вэй Ину по какой-то неведомой причине удается вгонять его в краску и смущать по телефону куда чаще, чем это случалось лично. Или это разлука виновата, которая длится вот уже почти три недели. И за это время не было дня или даже часа, чтобы Лань Чжань не скучал по нему. — Я… просто примеряю, — честно отвечает он. Вэй Ин продолжает присматриваться к нему. — Она еще и не застегнута. Боги, Лань Чжань, ты издеваешься надо мной! Скажи, ты это специально? Ты знал, что я позвоню? — Нет. — Если ты только примеряешь ее, то ты сто процентов должен ее купить! — настаивает Вэй Ин. Он и сам выглядит, как преступление. Просто — всегда. И дело даже не в том, что на нем надето. Когда Вэй Ин вот так улыбается, шутит, смеется, иногда щурясь из-за ветра и пытаясь закрыться от него телефоном, у Лань Чжаня теплеет в груди. Так хочется прикоснуться к этим растрепанным волосам, поправить выбившуюся из хвоста непослушную прядку, которая мешается и падает ему на глаза… Лань Чжань выдыхает и застегивает пуговицы на рубашке одной рукой. Делая это, он чуть поворачивается, и Вэй Ин издает какое-то короткое завывание. — Лань Чжань, это нечестно! Когда я предлагал секс по телефону, я имел в виду, что мы оба будем при этом дома! Ты вообще видел свою задницу в этих брюках? Сначала он не понимает, о чем Вэй Ин говорит, точнее — как он увидел то, о чем говорит, но потом ответ становится очевидным — Лань Чжань так повернулся, что камера выхватила его отражение в зеркале за спиной. — Почему ты не носил ничего подобного, пока был здесь? Лань Чжа-а-ань, — продолжает сетовать Вэй Ин. — Если бы ты был рядом, я не знаю, что бы я с тобой сделал! Хотя нет, знаю! Но не скажу! Потому что я в центре Токио посередине улицы, черт возьми! Лань Чжань готов поблагодарить его за это, потому что ему уже становится жарко. И дело вовсе не в температуре воздуха в магазине. — Эй, я хочу взглянуть! Скоро? — стучит в дверь Вэнь Фэй. Вэй Ин хмурит брови. — Кто это? — Я в магазине, — отвечает Лань Чжань, сглотнув. Он не хотел ничего говорить Вэй Ину, пока все не будет известно точно. И Цзян Яньли, и Вэнь Цин поддержали это решение. Вэй Ин и Вэнь Юань слишком переживают из-за этого — не стоит давать ложную надежду, пока у них нет окончательного представления о том, к чему все это приведет, получится ли все так, как задумано. Только врать Вэй Ину он не хочет еще больше. К счастью, тот кивает и снова улыбается. — А мне показалось, детский голос. Ох, ладно, Лань Чжань, мне пора ехать на работу, я уже дошел до метро. И надень все это вечером, когда соберешься мне звонить! — требует он. — Если ты хочешь. — Еще как! Попрощавшись с ним, Лань Чжань откладывает телефон на стопку своей одежды и вздыхает. Вэнь Фэй снова стучит в дверь, и, едва он открывает ее, просовывает внутрь голову. — Ну вот! — восклицает она, указывая на Лань Чжаня. — Я же говорю, отпад будет! Что ж, если даже Вэй Ину понравилось… Из магазина Лань Чжань выходит в новых рубашке и брюках и черном кашемировом пальто, с которым его встретила девушка-консультант, когда он вернулся из примерочной. Она улыбнулась и кивнула на Вэнь Фэй, сказав, что это был ее выбор, а потом предложила упаковать вещи, в которых он пришел. — Ты очень красивый, Лань-гэгэ! — говорит девочка, пока они неспешно продолжают так вероломно прерванную прогулку. — Ты и так был красивый, но этот траурный цвет… — Спасибо. Может, тебе стоит стать стилистом, когда вырастешь? — спрашивает ее Лань Чжань. — Нет, — качает головой Вэнь Фэй. — Я еще не знаю, кем я буду. Вот вырасту — и решу. Так же можно? — Можно, — кивает Лань Чжань. У них остается еще два с половиной часа, прежде чем пора будет возвращаться в приют. Вэнь Фэй предлагает сходить в кино, и Лань Чжань дает ей возможность самой выбрать фильм. Сам он уже много лет не был в кинотеатрах. — Пошли на ужастик! — говорит девочка, перебирая маленькие листовки с новинками, которые стянула со стойки рядом с кассой. — Тебя не пустят на такой фильм. Вэнь Фэй поднимает на него распахнутые в удивлении темные глаза. — Но я же с тобой! С сопровождением можно. Скажем, что мне двенадцать. Идет? Отказывать ей почему-то так же сложно, как отказывать Вэй Ину. То есть — невозможно. Они смотрят фильм про заброшенную деревню в горах, где живут призраки и куда случайно попадает группа туристов. Вэнь Фэй с интересом наблюдает за происходящим на экране и даже не вздрагивает на особо страшных или резких моментах. Ближе к концу она дергает Лань Чжаня за рукав и, когда он наклоняется к ней, доверительно произносит: — Люди какие-то глупые. Я болею за призраков! — Почему? — спрашивает Лань Чжань. Вэнь Фэй поворачивается к нему с таким лицом, словно ответ очевиден, но все же объясняет: — Потому что они пришли к призракам домой. И те защищаются! Люди сами виноваты. Лань Чжань переводит взгляд на экран, на котором замирает величественная, почти черная гора на фоне кроваво-красного неба, и не может не думать о том, что она права.