История, в которую Вы не поверите

      Прошла неделя с того момента, как Альбус устроился на работу в роли учителя для Криденса. Его все устраивало. Дни проходили столь спокойно. Никто не беспокоил, сильной нагрузки не было, ведь пока что они с Бэрбоун занимались только простыми заклинаниями. Урок проходил недолго. Мог час, но самый долгий - два. И каждый раз Криденс вел себя так замкнуто, с недоверием, но было видно, что ему интересно. Для Дамблдора, пожалуй, это было самым главным.       За эту неделю у Альбуса даже появилась некая традиция. Под конец дня он обязательно заходит на чашку чая к Куини. Они вряд ли общаются на столь важные темы, как, например, политика. Нет, Дамблдору было интересно слушать о нечто другом. Голдштейн с таким энтузиазмом рассказывала о стране, в которой она росла. О ее природе и о повадках людей. Они сильно отличались от приезжих. И юноше было так спокойно. Просто сидеть с ней, слушать ее. Так они могли проговорить до самой ночи.       Как и сейчас. В кружках уже практически не осталось чая, в вазочке сладостей стало меньше, а они все говорили. Куини принесла уже второй чайник, ведь этого напитка много не бывает. Тем более, сна совсем не было. Возможно, нужно было бы пойти и поспать хоть немного, ведь встают они рано, но что-то внутри беспокоило Альбуса. Он чувствовал некую тревогу, только вот собеседнице не стал об этом говорить.       — Знаешь, в Министерстве мне не нравилось работать. Подаешь лишь кофе и чай, а они с таким скучным видом на тебя смотрят. А мне хотелось чего-то живого. Возможно, поэтому я полюбила Якоба, — на секунду девушка стала такой поникшей, но Дамблдор не смел ее перебивать, ибо знал, что она продолжит. Они даже не успели заметить, как перешли на «ты». Эти рамки показались им чем-то несущественным. Но юноша оказался прав. Голдштейн тут же улыбнулась, продолжая говорить.— Нет, я полюбила его по многим причинам, но это одна из них. Даже мою любовь моя сестра не одобряла.       — Мой младший брат тоже был против многого. Он альфа и не понимал, почему я так сильно ударился в изучение магии, по его мнению, меня это не должно было волновать. У нас часто случались конфликты. Это привело к тому, что сейчас мы даже не видимся, — Альбус не любил говорить о своей семье. В основном, потому что он слишком сильно испортил их жизнь. Особенно младшему брату.       Куини заметила, насколько неприятна эта тема собеседнику, возможно поэтому складывалось ощущение, что Дамблдор что-то недоговаривал. Но задавать вопросы и лезть в его жизнь напролом она не собиралась. Она предпочла сидеть молча, ожидая, когда сам Альбус с ней заговорит. А тот просто наслаждался горячим чаем. Чашку он держал в своих руках и даже на стол не опускал.       Все равно от этого напитка становилось жарко, и поэтому окно всегда было открыто, но сейчас что-то потревожило Дамблдора. Он будто бы почувствовал запах гари. Словно рядом что-то сильно горело. И по взгляду Гордштейн стало понятно, что не один Альбус чувствует этот запах. Он тут же встал со своего места, чтобы посмотреть, что же на самом деле происходит за окном, и картина его шокировала.       Часть здания, которая находилась вдали от комнаты, где находился Дамблдор, горела. Огонь быстрыми темпами приближался в их сторону. Крыльцо, что было ближе всего к ним, уже во всю полыхало. Выбраться при таких условиях было довольно трудно. Но больше всего их беспокоили люди, явно незнакомые, которые стояли возле здания, будто бы ждали. Это было похоже на то, что жильцов пытаются просто выкурить.       — Что это?.. — удивилась Куини, отойдя от окна. Все было настолько спокойно и тихо, что они даже не заметили, как на них напали. И если девушка хоть немного надеялась то, что этот пожар лишь случайность, то вскоре ее сомнения развеялись. Ведь по всем коридорам, словно как сигнал об угрозе, загорелись все свечи, а мимо стали пробегать маги, явно готовясь к чему-то.       Волшебники тут же выскочили из комнаты, чтобы осмотреться и хоть что-то понять, но кому бы они не задавали вопросы, все просто пробегали мимо. И главное, бежали в ту часть поместья, которая горела. Было просто не до них, но стоять на одном месте было невозможно. Альбус чувствовал, что нужно что-то сделать, как-то помочь, но для начала нужно было получить информацию.       И если Голдштейн была осторожна со всеми, пыталась их просто позвать, хоть как-то привлечь чужое внимание, то Дамблдору это надоело. Схватив первого попавшегося мужчину за локоть, он потянул его слабо на себя, чтобы тот остановился. Этого явно никто не ожидал. Волшебник был в недоумении от таких действий и даже отдернул руку, как-то недоброжелательно смотря на Альбуса, но стоило ему заметить рядом Куини, как взгляд мужчины смягчился.       — Мисс Голдштейн? — видно было, что волшебник нервничал. А Дамблдор никак не мог вспомнить его имя. Ему казалось, что он уже видел его рядом вместе с волшебницей, они даже были знакомы с ним.- Сейчас же уходите отсюда. Вместе с Криденсом и его учителем, — бросил взгляд на Альбуса мужчина, давая понять, что говорит о нем.— Здесь не безопасно. На нас напали, и мы даже не можем определить, сколько их. Восточная часть поместья в огне, поэтому не идите туда, лучше скройтесь в убежище.       И он даже не дал спросить, тут же побежал дальше, лишь на прощание кивнув. Дамблдор было хотел его снова остановить, но Куини положила ему руку на плечо, дав понять, что не стоит. Она знала, что делать и как незаметно уйти. Это можно было легко сделать, если враги уже не пробрались в западную часть.       — Я понимаю, что ты не на нашей стороне, Альбус. Но они вряд ли будут разбираться. Поэтому, лучше идем. Надо найти Криденса, — девушка лишь кивнула в сторону, где находилась комната Бэрбоун. И волшебник понимал, что она права. Вряд ли кто-то стал бы узнавать, кто он и почему находится в этом здании. Если хоть как-то работаешь с Гриндевальдом, то ты уже враг. Оставалось надеяться, что по дороге они ни на кого не наткнуться, ведь Дамблдор совершенно не хотел вступать в сражения и кого-то ранить.       Быстрым шагом Голдштейн направилась к комнате, лишь иногда осматриваясь по сторонам. Альбус постарался не забивать голову лишними мыслями и последовал за ней. Он старался успокоиться, ведь знал, что если Криденс испугается, то все приведет к катастрофам куда пострашнее, чем этот пожар. Он видел нечто подобное лишь несколько раз. Да и новости, которые приходили из США, о многом говорили.       И сначала все было тихо. Казалось, что все волшебники покинули западную часть, если бы не один минус. Отойдя от комнаты, в которой они находились, они услышали странные шаги. Будто бы за ними кто-то идет. И они тут же вместе обернулись, чтобы проверить это. К сожалению, это были явно не союзники. Ибо одно заклинание, которое практически в них попало, дало об этом знать.       — Бежим, бежим! — схватив за руку Куини, Дамблдор даже не оглядывался. В них летели заклинания, но иногда они промазывали и попадали в стену. Естественно стена не выдерживала такого и от нее отлетало несколько камней с пылью, которая сразу же распространялась по всему коридору. Хоть она и создавало некую завесу, но Альбуса и Голшдштейн все равно было видно. Мракоборцы не собирались отставать от них и бежали следом за ними.       Они словно сыпали заклинаниями, не давая даже возможности повернуться и ответить на удары. Приходилось только уклоняться. Ещё и ноги будто бы отказывались слушаться. Особенно у Куини. Она сильно испугалась, может даже смогла понять мысли людей, которые их преследовали. Иногда она запиналась и чуть ли не падала. Возможно, она бы и не смогла удержаться, если бы не Дамблдор, который все это время держал ее под локоть.       Мало было этой пыли, так и дым стал наполнять коридоры. Скорее всего, пожар с восточной части добрался и сюда, за столь короткий срок. Но даже эта оболочка не помешала Альбусу разглядеть свет, исходящей от волшебной палочки. Ему хватило мгновения, чтобы понять, что происходит. Получше обхватив за талию Голдштейн, волшебник вместе с ней пригнулся, а после и вовсе упал на пол, слегка ударившись плечом.       Но это было не так страшно, как заклинание, которое чуть в них не попало, но благодаря тому, что они уклонились, оно разбросало мракоборцев в разные стороны. И это была такая сила, что противники, которые не успели применить защитное заклинание, сильно пострадали. Нет, они не были мертвы, но в ближайшее время они вряд ли смогут подняться.       Посмотрев в ту сторону, откуда и был свет от палочки, Дамблдор даже невольно улыбнулся. Перед ними стоял Криденс. Столь напуганный и взволнованный, но с такой уверенностью держащий волшебный предмет в руках. Вряд ли он испугался мракоборцев, скорее больше он испугался убить кого-то. Поэтому и не высвободил свою силу, о которой и слышал Альбус.       — Криденс, — волшебник встал с пола, сразу же подавая руку девушке. Та конечно же приняла помощь, а уже после попыталась привести себя в порядок. Ее прическа, одежда, все растрепалось. В каких-то местах ее одеяние даже порвано, но Дамблдору показалось, что и он сейчас не выглядит лучше.— Ты молодец, — на эти слова Бэрбоун только поднял голову, смотря даже с каким-то недоверием. — Все хорошо, они живы, — осторожно подойдя к юноше, Альбус положил свою руку на его пальцы, в которых он держал палочку.— Опусти.        Он послушался его. Пусть ему и было страшно, пусть он и не до конца доверял Дамблдору, но все же опустил. Ещё несколько раз он пытался взглянуть на волшебников, которые были без сознания, но Альбус специально его развернул, не разрешая смотреть. И каждый раз, когда тот поворачивался, волшебник осторожно давил ему на плечо, чтобы тот обратно повернулся.       — Нам нужно уходить, — дыма становилось больше и дышать было трудно. Куини приложила к носу и губам платок, чтобы было хоть немного легче.— В кабинете есть портал. Только так мы сможем выбраться, — времени не было на раздумья. Мракоборцы уже не просто окружили поместье, но и полностью его захватили. Может быть, им и дали отпор, защищая это здание, но вряд ли кто-то смог уничтожить их за такой короткий срок. Уходить нужно было немедленно.       — Как далеко он находится? — сражаться Дамблдор не желал. Да и никто из них троих не готов был к такому. Особенно Криденс. Его до сих пор трясло от того, что он мог убить людей. Их раздумья отвлекли звуки сражения. Там явно сражалось не два человека. Это можно было понять по тем звукам, которые исходили оттуда. Стоны боли, крушения стен, кашель, крики.       — Он близко, но, кажется, там сейчас сражаются…— Голдштейн чуть ли не побледнела. У них не было иного выхода, только идти в ту сторону. И Альбуса начинала раздражать безвыходность этой ситуации. Он лишь крепче сжал свою палочку, понимая, что сейчас не время думать о своих каких-то нормах и правилах. Они могли погибнуть так же, как гибли там люди. Была вероятность, что они даже сгорали заживо.       — Я пойду первым, — на эти слова Куини тут же оглянулась, чтобы взглянуть на волшебника.— Я создам барьер, благодаря которому вы сможете пробраться в кабинет, — Дамблдор ненавидел мысль о том, что кто-то может пострадать. Он явно был не тем человеком, который прячется, думая только о своем благе. Но он умолчал о том, что если придется ему вступить в дуэль, Альбус явно не успеет скрыться вместе с ними. И к счастью, Голдштейн не смогла заглянуть в его мысли.       Если она и хотела возразить, даже потянула руку к волшебнику, то тот и слушать не стал. Он просто развернулся, зная, что на разговоры времени не было. Было некое чувство, что пожар, который развивался столь стремительно, уже подбирается к этой части здания. Альбус постарался не думать об этом. Как и о том, что давно не вступал в дуэли. После прошлой он поклялся навсегда об этом забыть. Возможно, поэтому он и хотел стать профессором.       Чем ближе он подбирался к кабинету, представляя, где он находится, тем громче становились звуки. Было не страшно, нет. Скорее, прилив энергии был слишком большой. А ещё волнение о Куини и о Криденсе заставляло сердце сжаться. Они не так давно знакомы, но не хотелось, чтобы они умерли здесь и в этот день.       Первый мужчина выскочил прямо на Дамблдора. Он не дернулся, не испугался, особенно когда его сразу же атаковали. Нет, он всего лишь одним движением отбил заклинание, даже ничего не произнося. Ему это было не нужно. Противник был слишком беспечным, не подумал, что ему окажут какое-то сопротивление, поэтому и не смог сразу же отразить удар, пропуская его. А это была его ошибка. Он сразу же завалился на пол. Альбусу пришлось переступить через его тело.       Казалось, что с каждой атакой, с каждым телом, когда он переступал через людей, которые были без сознания, его сердце холодело. Оказывается, сражаться было и не так страшно. Не страшно было защищаться и обрекать врагов на смерть. Скорее всего, если Дамблдор выживет, то его ещё долго будет мучить совесть, но не сейчас.       Куини оказалась права, само сражение находилось возле кабинета. Двери туда были закрыты, а оставшиеся из армии Гриндевальда из всех сил старались защитить портал. Им был дан четкий приказ, который гласил охранять Криденса и обеспечить его безопасность. Они бы могли уйти, если бы не это. Но если присмотреться, то Альбус заметил, что мракоборцев куда больше. Даже если среди армии и остались сильные волшебники, то их силы на исходе.       Волшебник обернулся в сторону кабинета, замечая, как Голдштейн с Бэрбоун туда прошли, но оставили дверь открытой, будто бы специально для Дамблдора, но тот стоял на месте. Девушка его ждала и непонимающе смотрела, но позже она осознала, когда заметила еле заметную улыбку Альбуса. Да, он ей улыбался, перед тем как захлопнуть дверь в кабинет с помощью заклинания, чтобы Куини или Криденс не смогли вмешаться. Он просто не мог уйти, зная, что люди здесь умрут. А ведь он хотел работать обычным учителям.       На полу уже лежали трупы и кого-то из них юноша узнал. Он видел их практически каждый день, а теперь их бездыханные тела лежали друг с другом. Столь сильная злость будто бы пронзила волшебника. В голове у него крутились слова: «Не бывает войны без жертв». И он не желал такой войны.       Чем ближе он подбирался к сражению, тем больше заклинаний ему пришлось отражать. Искры летели в разные стороны, весь коридор был разрушен. Рядом ему что-то кричали волшебники, возможно, говорили уходить, но он их не слушал. Из всех он узнал только Абернэти, который уже выбился из сил, но упорно держал палочку в своих руках.       А Альбус не останавливался, он шел дальше, отбивая атаку за атакой. Таким образом, он будто бы закрыл собой тех, кто сражался до этого. Атак стало меньше, и они смогли хотя бы вздохнуть. Дамблдору становилось сложнее. Сражаться с целой толпой было трудно, но он не смел опускать палочку или пропускать удары. И с каждой секундой ему приходилось меньше отбиваться, ведь он уже перешел в наступление.       Волшебники за его спиной не понимали, что он делает, но их не могло не восхитить, с какой точностью Альбус атакует. И все же, полностью свои принципы он не оставил. Всё так же никого не убивал. Да, его заклинания были опасными, но не смертельными. Возможно, они серьёзно калечили кого-то. И армии казалось это ошибкой, но добивать они не осмелились. Это была бы уже подлость.       Одно заклинание, но настолько мощное, что взрывная волна прошла, сметая все на своем пути. Что людей, что предметы, которые были поблизости. И Дамблдор не желал думать о том, что смог справиться с толпой, ведь где одна -там и вторая. Он даже не передохнул, не стал обдумывать свои действия, а просто обернулся к оставшимся союзникам.       — Сейчас же уходим. Здание может обрушиться в любой момент, — рядом с ним все так же стоял Абернэти. И он смотрел на Альбуса, даже не зная, что сказать. Он видел нечто подобное только один раз, но времени на воспоминания и восхищения не было. Поэтому Дамблдор слегка подтолкнул его, будто бы говорил идти. И его послушались. Их осталось немного, но лучше было покинуть поле боя, учитывая, что Криденса они уже защитили.       Но Абернэти не мог сдержать своих эмоций, ведь он думал, что тут и погибнет. И когда он хотел уже сказать что-то, то заметил, что один из мракоборцев ещё в сознании. Хоть и лежал, но палочка была в его руке. Мужчина даже не стал обдумывать свои действия, понимая, куда целится этот волшебник. Схватив Альбуса за рубашку, он потянул на себя, но было поздно.       Огненная вспышка осветила весь коридор. Так как мракоборец был ранен, он промазал и не смог никого убить, но задел. Дамблдор сразу же почувствовал боль, которая была не сравнима ни с чем. Руку и часть спины будто бы отрезали. И это было настолько невыносимо, что Альбус сразу же закричал. Слёзы побежали по его щекам, а кислорода стало не хватать. Он открыл рот и пытался сделать вдох, но и это было невозможно.       — Альбус! Ответьте мне! — Абернэти не мог его удержать, тот сразу же стал падать. Юноша хотел выставить руку вперед, но с ужасом осознал, что не может ей пошевелить. Или мог? Но показалось, что если он сделает какое-то незначительное движение, то боль в несколько раз усилиться. С каждым мгновением сознание притуплялось, и мир будто бы поплыл перед его глазами. Все становилось таким мутным, и только чужие голоса поддерживали некую связь с сознанием. — Я испытал ад. А ад испытал меня. Я всего лишь хотел защитить остальных, а меня чуть заживо не сожгли. Вот почему я ненавижу Министерство и мракоборцев.