Зов народа

      Южная ночь была тёплой и пахла сиренью. Итара бежала по пляжу, погружая босые ноги в воду, а за ней гнался Алатли. Конечно, он бы бы уже десять раз догнать её, но так было веселее. И он мог видеть её распущенные добела выгоревшие на солнце волосы, развевающиеся на ветру, и подол юбки, то и дело обнажавший бледные щиколотки. Так они и бежали до самой таверны, юные и беспечные. Пока ещё было время. Пока ещё была возможность вот так побыть вдвоём, ни о чём не думая и ни о чём не сожалея.       Уставшие, взмокшие, но счастливые, они вернулись в свои комнаты. Комната Алатли располагалась в помещении, поскольку звёздное небо над головой и ощущение простора нервировало его. Итара решила спать на веранде, под открытым небом, глядя на созвездия и чувствуя дующий ветер. Она закрыла глаза, и вновь почувствовала прикосновение тёплого бока и тихое мурлыканье. Ведь кот всегда гуляет там, где ему вздумается, что ему жизнь и смерть? Кот гуляет сам по себе, но всегда возвращается к тому, кого выбрал своим хозяином. Именно так: не ты выбираешь его, но он выбирает тебя.       — Удивительные вещи порой творятся, — послышался голос с мягким пустынным акцентом.       Итара открыла глаза, и кот исчез, ушёл ведомой лишь ему одному тропой. На перилах веранды сидела на корточках пустынная эльфийка, и её красные глаза горели в ночи, словно угольки.       — Прошу меня извинить за беспокойство, — продолжила незнакомка, склонив голову. — Я пришла поклониться Кошачьему Королю.       — А? Ты его видишь? — опешила Итара.       Вижу его неясный образ, пришедший сквозь миры к любимой хозяйке, — улыбнулась эльфийка. — Коты ведь любят задерживаться в дверных проёмах, так? — она подмигнула Итаре. — Вот и сейчас он гуляет между материей и духом. А ты — его проводник.       — Как это — проводник?       — Можно сказать, что он твой спиритический зверь-хранитель, как у друидов, — сказала эльфийка.       — Друиды? Звери-хранители? Это ж эльфовская магия, куда уж тут мне?       — Эльфы владеют магией людей. Люди владеют магией эльфов. Но это происходит редко, — пожала плечами эльфийка.       Она сделала плавный жест рукой, и из-под её пальцев вылетела птица, словно сотканная из призрачного огня. Она описала круг над головами девушек и приземлилась на пальцы Итары. Та невольно вскрикнула, почувствовав жар, как от настоящего огня. Эльфийка ничего не сказала, только удовлетворённо улыбнулась, кивнув Итаре.       — Меня зовут Ираджи Бессмертная Птица. И наш ковен будет рад принять такую способную ученицу, как ты.       — Ковен? — переспросила Итара, с опаской держа птицу на вытянутой руке. — Так ты ведьма?       — Ещё какая, — усмехнулась эльфийка, сложив руки на груди. — Ну, так что? Согласна стать Бессмертной Птицей?       — Это так называется ваш ковен? Здорово! — восхитилась Итара. — А птица-то горячая! А что ты ещё умеешь? А много вас? А сложно это — ведьмовствовать?       — Сложно, — призналась Ираджи, — но интересно.       На ведьме из одежды были только бриджи с многочисленными подвесками, сандалии и лиф. На шее, руках и ногах звенели украшения, на коже виднелись татуировки. Итара смущённо разглядывала уж очень, на её взгляд, открыто одетую эльфийку. Предложение вступить в ковен казалось заманчивым, но тут Итара кое-что вспомнила.       — Я не могу бросить друзей. Мы едем в эту, как её там, эскедицию! — похвасталась она.       — Что ж, жаль, — кивнула Ираджи. — Ты могла бы здорово вписаться в ковен со своими способностями, пусть ты и чужак. Если вдруг передумаешь — я ещё часто буду появляться в Раши-Хааме по делам.       Ведьма призвала птицу обратно, которая, сев на её руку, растворилась в воздухе, и спрыгнула вниз. Итара подошла к краю веранды, оперлась о перила и увидела, как вниз по лестнице к морю спускается Ираджи, где её ждали другие такие же эльфийки, как она, весёлые и шумные.       Конечно, Итара могла бы согласиться стать ученицей уже потом, после поездки. Алатли бы согласился пожить на юге, подальше от дождливого запада. Но был один момент. Итара слышала, что из себя представляют ковены. Придуманные эльфийскими магами, они представляли собой духовное сестринство, реже братство, члены которого занимались изучением магии и саморазвитием, живя вдали от поселений или путешествуя. Но самое главное: члены ковена обязаны принимать обет вечного целомудрия, как в теле, так и в мыслях. Они должны посветить себя исключительно саморазвитию. А это значит, что Итара должна была расстаться с Алатли.       — Могла бы согласиться, — услышала она голос возлюбленного. — Эльфийки кому попало ученичество не предлагают. Да ещё и чужаку.       Эльф подошёл к Итаре, встав рядом с ней. Он был одет в восточную рубашку и шаровары, а волосы закрывал от солнца тюрбан.       — А как же ты? — спросила Итара.       — Но это же твоя жизнь, — удивился Алатли, — Ты ждёшь, чтобы я запретил тебе исполнить свою мечту?       — Но если я уйду, то не смогу быть с тобой, — захныкала Итара.       — А если останешься, не узнаешь истинную магию.       — Но ведь совсем не обязательно быть отшельником, так? Ведьма из соседней деревни — мать семейства, но ого-го что может!       — Конечно, не обязательно, — кивнул Алатли. — Но чтобы стать истинным магом, нужно быть влюблённым в магию, нужно жить ей и дышать ей. Старейшина никогда не выходит из своего дома. Пик могущества моей наставницы пришёлся на то время, когда она жила в сердце леса совсем одна, проводя время в медитациях. Кархарит одолела самых могущественных магов и разогнала целый легион астральных духов, потому что ничто в этом мире не интересовало её, кроме магии. Сайяхара навсегда ушла в другой мир, потому что отреклась от этого.       Он усмехнулся, поймав её обиженный взгляд. Порой с людьми очень трудно.       — Я ни на чём не настаиваю, лань. Просто подумай хорошенько, чего хочешь ты? Без обмана и моральных рамок, почему ты согласилась уйти со мной?       Перед ней стоял выбор. Остаться с ним, с этим несносным эльфом, смеющимся над любовными романами, которые она читает, и нежно улыбающимся, обнажая заточенные клыки. Остаться с Наваном и отправиться навстречу тайнам, которые скрывает его народ, а потом вернуться втроём и провести счастливую жизнь вместе, путешествуя и знакомясь с попутчиками. Или уйти в пустыню вместе с таинственными эльфийскими ведьмами, к зыбучим пескам и суховеям, и гоняться за спиритическими зверями в вечной охоте. Подобно кошке ходить, куда вздуматься, и гулять сама по себе, ни к кому и ни к чему не привязанной, охотиться за тайнами и чудесами подобно великим магам из легенд. Стать Бессмертной Птицей.       Но чтобы сделать выбор, нужно вспомнить, почему она действительно пошла за Алатли, согласившись покинуть свой народ. Потому что она любила его? Или потому что она любила магию? Что действительно её пленяло в тех ночах, когда она убегала из деревни в таинственный лес? Смешливый эльф, поджидающий её? Или знания, которые он давал ей?