А был ли тёмный Маги?

      С тех пор события понеслись с просто космической скоростью.       Пошив гардероба, подходящего к моему будущему статусу, его примерка и подгонка. Репетиция церемонии в одном зале, в другом, в саду, хотя у меня самая малая там роль. Что репетировать то так долго? Зубрёж формул и их отработка на полигоне. Обязательно в присутствии Мастера и с кучей праздношатающихся вокруг волшебников. И ведь не прогонишь, полигон то общий и открытый.       Но старик Бэй оказался действительно мудрым и через пару недель заметив моё заё… Уставшее, от всей этой дворцовой суеты, состояние, решил дать мне небольшой перерыв. Официальным поводом для этого стало ознакомление со «сверхсекретной лабораторией» волшебных разработок. Целых три дня блаженства! Хоть поначалу на меня и смотрели с небольшой опаской, но к концу первого дня все поуспокоились и даже расщедрились на небольшие лекции о том, чем же они там занимались.       Как оказалось, именно здесь осела та троица, которой повезло пережить поход в Лабиринт. И хоть достать сосуд джина они и не смогли, но зато захватили оттуда множество образцов уникальной флоры и фауны. Учёные до мозга костей. Именно на изучении всей этой пакости они сейчас и сосредоточены. В перспективе планируется приживление самых удачных особенностей организму человека.       Естественно, во славу империи и для её благополучия, мне из собственного желания «позырить», что же произойдёт с несчастными добровольцами (и не очень). Ох, как же низко я пал, раз тоже почувствовал некое воодушевление и огромный интерес при мысли об бесчеловечных экспериментах? Надеюсь, что прежде, чем прививать что-то людям они додумаются проверить это хотя бы на крысах.       На третий день, Лю Шэ выловил «насяльника» всего этого проекта. — Комэй! Комэй, стой! Да куда же ты уходишь-то?! Больше месяца тебя не видел, сначала эти разъезды, а потом ты опять что-то подхватил и заперся в комнатах. Как же ты холоден! — преувеличено грустно воскликнул он.       Хм-м, если так подумать, то за этот почти месяц я успел так или иначе встретить всех признанных детей императора и его брата. Хакую присутствовал при всех следующих наших встречах с императором. Хакурэн через день-два без стука, маленьким ураганчиком, врывался в мои покои и вытаскивал на плац тренироваться с оружием. И никакие отговорки вроде «я волшебник, зачем мне клинок?» с ним не работали. Пару раз виделся в библиотеке с Коэном, которому меня представил Хакую. Никогда ещё не видел подростка, который бы так любил историю и столько о ней знал. А он вовсю готовится стать достойным генералом.       Да что говорить о парнях, когда я умудрился побывать на чайных посиделках принцессы и шестёрки её сестёр (как-то рановато у них включился инстинкт бабушки: «У-у-у-у, закормлю»). Даже двухлетнего Хакурю видел на прогулке с нянечками, а об этом парне ни слуху, ни духу. И теперь понятно почему. — Только выздоровел и опять за старое. Ты же так даже до совершеннолетия не доживёшь! — продолжал хлопотать Лю Шэ, не обращая внимания на то, что его игнорируют.       Но, честно говоря, даже я начал чувствовать некое беспокойство. Этот ребёнок, действительно выглядел неважно. Всклоченные, будто нечёсаные волосы, бледная кожа с небольшой испариной и огромные круги под слегка расфокусированными глазами. Куда смотрят взрослые? А, ну да, двенадцать лет же. Сам почти взрослый, вот и важное дело доверили, чтобы деточка потренировалась. — Три недели тишины. Ещё бы столько тебя не видел. И зачем ты привёл с собой ребё-аа-нка? — последнее слово было прервано широким зевком.* Даже ничем не прикрылся, как непосредственно уже хочется поближе познакомиться. — Джудал — это Комэй, Комэй — это Джудал, он Маги. И вообще мы сейчас не об этом, куда смотрит Чуун? Ты явно не спал больше суток, и это после болезни! — Чуун — телохранитель, а не нянька. Следить за моим режимом сна не входит в его обязанности. — Вот свалишься во время очередного эксперимента, умрёшь и будет он охранять твой труп. Сегодня же заберём тебя во дворец, где ты выспишься. Твои мозги нужны нам целыми, а не сварившимися от напряжения. — Боюсь, в ближайшую неделю у тебя это не получится. Я должен проследить за ходом одного эксперимента, а затем лично доложить о результатах дяде-императору. Заполнение накопителей магой дело небыстрое. Сам ведь участвовал когда-то, должен знать. — Простите. А проблема в пропускной способности самих накопителей? Или в том, что волшебники их заполняющие имеют ограниченный резерв и нуждаются в отдыхе? Просто если правильно второе, я бы мог помочь с их заполнением. Резерв у Маги ограничен лишь усталостью тела, — подал голос я. — Отличное предложение, мой младший брат. Веди давай, Комэй. Теперь-то у тебя причин задержаться не будет. — Хорошо. Только не переусердствуйте, господин Маги. Не хочу, чтобы меня обвинили в покушении.       Следующие часов пять, я провёл на нижних уровнях. Чередуя отдачу магой в накопители, отдых и поглощение большого количества пищи. Кто бы предупредил, что после таких нагрузок дико хочется есть. Жаль только, что суть эксперимента я не узнал, и даже не посмотрел на него. Детское тело, вымотанное непривычной нагрузкой, заявило, что ему нужен отдых, и заснуло.       Проснулся я уже в своём личном аду примером и этикета. И с расстройства даже не заметил отсутствие, не только на руке, но и в комнате вообще, блокирующего рух кристалла.

***

— Ох ты ж! Джудал, неужели тебя Комэй покусал, и ты теперь тоже читаешь по ночам? Откуда такая красота на лице? — воскликнул Лю, найдя меня полуспящем в одном из уголков библиотеки. — Комэй меня не кусал, что вообще должно произойти, чтобы он кого-то укусил? По ночам я сплю! Но такое ощущение, что нет! Уже почти неделю такое состояние. И постоянно ощущаю, что я что-то забыл, а вспомнить что именно не могу! — действительно, ложусь с закатом просыпаюсь к обеду, а под глазами мешки хоть хранилище в них устраивай. — Может, ты волнуешься из-за церемонии? — Если бы меня предупредили о ней за день до… То да, я бы волновался. Но за это время я выслушал столько наставлений, что хочется просто быстрее её пережить и забыть, как страшный сон. — Ну, учитывая, что она завтра, то скоро твоя мечта исполнится. Прячешься здесь? — Да, сегодня с утра они снова пытались забрать мои волосы в пучок. А я не понимаю, зачем мне носить прическу, с которой я выгляжу как ощипанный воробей*. Почему нельзя просто оставить мою косу в покое? Пусть навещают на неё статусных побрякушек и успокоятся! -Ну, коса считается прической простолюдин. -Ну, так и я не аристократ! — Привыкнешь ещё. Собственно говоря, зачем я тебя искал. Вот, — и протягивает мне шкатулку, что-то прямо дежавю. — Ты говорил, что он постоянно сползает, да и вообще плохо прилегает к телу. Поэтому, я решил воспользоваться ситуацией в лаборатории и…извини, что раньше не сказал, да и разрешения не спросил. А ты его, возможно, искал.       В шкатулке лежал уже хорошо знакомый мне красный кристалл. Только теперь его со всех сторон плотно окружала золотая пластина. — Да, ты прав, я его обыскался просто! И, наверное, спасибо? Сам бы я ещё не скоро это сделал. Но тебе не кажется, что для браслета он как-то широковат? Разве что на ногу. — Пф-ха-ха. Это не браслет, не знаю, как назвать, бусы или ожерелье для такого явно не подходит. Но носить мой подарок следует именно на шее. — Нормально будет, если я надену его завтра? А то боюсь, что не сдержусь и перепугаю всех гостей, как слуг сегодня с утра. — Наверно. В крайнем случае скажешь, что это подарок старшего брата. Связь поколений важна, никто и не подумает возражать. Давай теперь спать не хватало ещё и за тобой с этим бегать. Но пока ты всё ещё здесь, будь добр, толкни во-он ту красную панду, — указывает он на соседний стол, где среди гор бумаги спал Комэй. — А сам? — Не могу. Обещал, что в этом месяце больше не буду будить, даже если случится пожар. А нести его до комнаты на ручках — подрывать какой никакой, но авторитет, — и оставил нас одних, а если не разбужу?

***

      И зачем из принятия Верховным жрецом ученика делать такое шоу? Ах, ну конечно же. Как не похвастаться перед послами из других стран: «Смотрите! У нас на службе теперь тоже есть Маги! Мы стали ещё опасней и с нами лучше дружить. Пока мы вас не завоюем».       И конечно же поднять уровень патриотизма среди самих жителей империи. Весело в общем. Огромный зал под открытым небом был заполнен гулом голосов. Будто там собрались не люди, а огромный рой пчёл. А если дождь? Если дождь всё-таки начнётся, то торжество просто перенесут в закрытый зал.       От входа и до самого тронного возвышения тянется условный проход, по обе стороны от которого расставлена целая куча низких столиков. Слева — мужчины, справа — женщины. Ни у кого нет строго закреплённого места. Хотя и считается, что чем ближе к императору, тем престижней. Рядом с самим императором сидят его жена и дети. По левую руку его родственники, а по правую те, кого посчитали достойными и лично пригласили.       Хоть что-то полезное было в том месяце бесконечных повторений. Ведь сейчас, стоя перед боковым входом в зал, я был уверен, что всё пройдёт как надо и поэтому не волновался. — Готов, Джудал? — Конечно, Мастер Бэй. Уже давно, но до сих пор не совсем понимаю, зачем было повторять всё каждый день. — Не все дети твоего возраста могут запомнить все подробности и не забыть их за месяц. Но такой большой временной промежуток в основном нужен аристократам на подготовку. Не предупредить их заранее, начнут кудахтать «я не знал, я не готов, нужно заказать подходящие одежды». Тьфу! Будто не мужчины, прошедшие не одно сражение, а девушки на выданье! — Вы получается тоже были на поле боя? — Все, кто занимает более-менее важные должности, так или иначе там были. Поэтому и придворные не спешат подлизываться к кому-то из принцев. Они легко могут просто не дожить. Наш император, к примеру был третьим сыном предыдущего. Мы, кажется, сильно отвлеклись, пора бы и выйти к гостям.       И Мастер Бэй показав жестом следовать за ним, словно ледокол, прошёл через толпу в зале к возвышению. Весь путь сопровождался вежливыми кивками, шёпотом за спиной и взглядами разной степени откровенности.       Но, вот, Хакутоку величественно предстаёт перед народом. Благосклонно принимает приветствия и пожелания долгой жизни, милостиво разрешает встать с колен. И наконец объявляет и так всем известную причину, по которой все собрались. — Когда в прошлом году мы приняли решение захватить земли юга, что граничат с Гай, то и представить не могли какая удача постигнет всю нашу Империю. Одним из жителей тех земель оказался юный Маги. В обмен на благосклонность к своей родине и повышение статуса всех её жителей с рабского до полноценного гражданина нашей страны, он согласился присягнуть на верность императорскому роду. Начинайте. — В этой жизни, я клянусь в верности нынешнему императору и его потомкам, если те будут достойны зваться его приемниками. Клянусь, обучиться всему, что император посчитает нужным для своего будущего советника и соблюдать все установленные им законы. Пусть рух будет моим свидетелем.       По залу пронеслась волна недовольных шёпотков. Конечно, ведь все привыкли, что клянутся жизнью и в полной верности. А тут я почти в открытую заявляю, что взбрыкну под рукой «недостойного» правителя. Но под внимательным взглядом императора никто не решился высказаться громче. — Да будет так. С этого момента, тот, кто именует себя Джудал, объявляется Маги империи Ко. Официальным преемником Верховного жреца Бэй Ли и его вторым учеником. Надеюсь, что все твои будущие дела принесут славу и процветание нашей общей родине. — Приложу к этому все усилия! — и опять эти поклоны, между прочим, в этом подобии платья очень неудобно их делать.       Надо сказать, что не будь наша речь не раз обговорена и скорректирована, то и я, и сам Хакутоку были бы весьма удивлены. Он моей непокорностью, а я тем бредом, что он произнёс.       В смысле, когда это я просил за тот городок, в котором родился? Не сказать, чтобы мне было совсем всё равно… Я просто забыл о нём… А так и я имею относительную свободу, и служба безопасности может поймать парочку другую недовольных нынешним положением вещей. Вот какие мы молодцы!       А тем временем банкет только набирал обороты. Заключались предварительные договорённости, влюблялись молодые люди, а будущие предатели ничем не выделялись.