В тихом омуте

Лезвия трезубца вспороли воду в опасной близости от лица. Я пригнулся, пропуская выпад над головой, и попытался достать противника собственным клинком. Безуспешно. Ллевелла поднырнула под мою руку и одним неуловимо быстрым движением зашла мне за спину. Что-то острое легонько кольнуло шею. — Ты мертв, — сказала она. Уже далеко не в первый раз за это кажущееся бесконечным утро. Я ругнулся и с силой всадил меч острием в песок. — Ллевелла, это бесполезно! Я не могу двигаться в воде с такой скоростью. Я вижу, что и как ты делаешь, но у меня не получается достаточно быстро реагировать. Это все сопротивление воды, оно замедляет движения! Как тебе удается его не замечать? Она пожала плечами. — Трудно сказать. Я ведь родилась и выросла здесь, в Ребме, для меня море — привычная стихия. — А как же Дейрдре? Думаешь, на суше ей бы удалось так же легко одержать верх? Ллевелла наградила меня странным взглядом. — Джулиан, тебе, конечно, виднее, но судя по тому, что я успела увидеть, ты не очень-то старался победить. — Хочешь сказать, что я поддался? — возмутился я. — С какой стати? — Я хочу сказать, что ты не нападал. Ты только защищался, а защитная пассивная тактика всегда проигрышна. Я задумался, потом неохотно признал: — Я не хотел ей навредить. — Потому что она женщина? — Потому что я по горло сыт семейными разборками. Междоусобные распри всегда были излюбленным семейным развлечением, и только тебе и Джерарду хватало ума держаться в стороне. Ну и Бенедикту, разумеется, он всегда был выше этого. И вот к чему нас все это привело! Даже сейчас, когда положение ухудшается с каждым днем, мы по-прежнему ждем в первую очередь подвоха друг от друга, вместо того чтобы объединиться против внешнего врага. Если мы будем продолжать в том же духе, то эти твари, что приходят по Черной Дороге, нас просто-напросто уничтожат. Ты слышала их девиз? Амбер должен быть разрушен. И вы с Моэри можете сколько угодно твердить о суверенитете Ребмы, но если это все же произойдет, ваше милое подводное царство тоже не уцелеет. Ллевелла вздохнула. — Я готова признать, что ты прав, но остальные… Я не ответил. Что уж тут скажешь… Мы заигрались и слишком далеко зашли. Примирение уже невозможно. Слишком поздно. Эрик пытался, но так и не сумел объединить семью. Рядом с ним сейчас только я, Кейн, Джерард и Флора. Корвин в темнице. Рэндом под домашним арестом. Бенедикт старательно держится в стороне от происходящего и не выходит на связь. Дейрдре и Ллевелла здесь, в Ребме. Фиона где-то в Царстве Теней. Блейз, если он вообще жив, скрывается. О судьбе Брэнда ничего не известно. Вот и весь расклад. Да, нам хватило сил завоевать Амбер два года назад. Но сегодня я уже совсем не уверен, что у нас достаточно сил, чтобы его защитить. Разве что отец вернется. Или Бенедикт все-таки перестанет играть в отшельника. Эх, мечты-мечты… К реальности меня вернул голос Ллевеллы. — Попробуем еще раз? — предложила она. — А смысл? Я не понимаю, что я делаю не так. Ллевелла задумалась. — Ты пытаешься сражаться одновременно и со мной, и со стихией. Или и вовсе пытаешься ее не замечать. И то, и другое ошибочно. Прислушайся к воде, попытайся почувствовать как она обволакивает тебя, услышь ее течение. Постарайся вкладывать силу в удары, но при этом двигайся как можно меньше. Прямые выпады, короткие замахи, экономные жесты. И используй преимущества окружающей среды. Вода не только замедляет движения, она еще и поддерживает тебя. Здесь сила тяжести ощущается иначе, неужели ты этого не замечаешь? Я смогла проскользнуть под твоей рукой только потому, что мы не на суше, а под водой. Она слабо улыбнулась, потом добавила: — Это так странно, все это для меня настолько привычно и естественно, что я с трудом подбираю нужные слова. Я будто бы пытаюсь объяснить как правильно дышать. На самом деле все это вопрос привычки и тренировки. Ты всего несколько часов под водой, а на адаптацию нужно время. Дни, недели… Даже мне после долгого отсутствия требуется хотя бы день-два, чтобы снова привыкнуть. — У меня нет этого времени. — Немного есть, так что давай, используй его с толком. Ну же, защищайся! Я обреченно вздохнул и, выдернув из песка свой клинок, встал в позицию. — En garde! За прошедшие сутки в кабинете Ллевеллы ничего не изменилось. Я бросил быстрый взгляд на карту подводного царства, таинственно мерцающую на поверхности стола, убеждаясь, что никаких новых обозначений на ней не появилось. Потом посмотрел на карту, которую раздобыл для нас Кейн. Его карта была старой, потрепанной, да и масштабы, конечно, были другими, но общая картина была вполне ясна. Все именно так, как я и думал. Ближайший к Амберу маяк разрушенного и давно позабытого Торгового Пути располагался примерно на одинаковом удаление от тех мест, где люди Ллевеллы сталкивались с подводными «псами». Эти создания приходят оттуда, с затопленного острова. Либо они там и обитают, либо, что казалось мне куда более вероятным, именно там и расположен проход, ведущий к их логову. Всегда проще пройти по уже существующей тропинке сквозь Тень, чем прокладывать новую. Похоже, Кейн закрыл Путь не так надежно, как ему казалось. Придется это исправить. Ллевелла выслушала мои соображения на этот счет, машинально кивнула, разглядывая карту. Она выглядела серьезной и сосредоточенной, но я видел — что-то явно беспокоило ее. Я не выдержал и спросил напрямик. — В чем дело? Что тебя тревожит? — В наших архивах нет ни одной записи об этом проклятом острове. После разговора с Кейном я специально попросила нашего архивариуса поискать старые карты, записи, хоть что-нибудь об этом Торговом Пути и уничтоженном маяке. Он ничего не нашел. Ни намека, ни упоминания, ни карты… Будто бы этого острова с маяком никогда и не было! — Ты доверяешь своему человеку? — осторожно спросил я. Ллевелла кивнула. — Он не стал бы мне лгать. Такое впечатление, что кто-то специально подчистил все следы. Не нравится мне это, Джулиан. Это очень похоже на ловушку. Я пожал плечами.  — У нас нет выбора. Ловушка или нет, если мы хотим разобраться с этой угрозой, нам придется туда пойти и выяснить самим, что за чертовщина там творится. — Да, верно, у нас нет выбора, — сказала она. — Завтра утром мы отправимся туда. И, оторвавшись наконец от карты, Ллевелла повернулась ко мне. Слабая улыбка скользнула по ее губам. — Кстати я только сейчас поняла, что забыла спросить — ты умеешь пользоваться аквалангом? — Нет. Как-то раньше не доводилось. Это и впрямь так необходимо? Если карта точна, остров по эту сторону границы, по идее там еще можно дышать, разве нет? — Все не так просто, Джулиан. Границы тяжелой воды — они только на Файелла-бионин такие отчетливые, что шаг с лестницы будет самоубийством. А там, — она указала взглядом на помеченный на карте регион, куда нам предстояло отправиться, — границы довольно протяженные и размытые. С одной стороны это хорошо, случайный шаг за пределы Ребмы не грозит гибелью. Просто чем дальше удаляешься от города, тем слабее древняя магия и тем ниже содержание кислорода в воде, и, соответственно, тяжелее дышать, становится все холоднее и холоднее, и давление постепенно нарастает пока не становится типичным для таких глубин. Поэтому снаряжение необходимо. Я покажу тебе как им пользоваться. Будь внимателен, следи за мной и моими людьми. Если кто-то потянется за маской — делай то же самое, даже если не чувствуешь никаких изменений и по-прежнему можешь дышать. Она сделала паузу, и ее взгляд стал серьезным. — И запомни, пожалуйста одну вещь, — добавила она. — Во первых, ни в коем случае не задерживай дыхание, что бы ни происходило. Все время дыши. И если вдруг случится что-то непредвиденное, и тебе придется всплывать на поверхность, поднимайся как можно медленнее. Это очень важно. Слишком быстрый подъем с глубины смертельно опасен. Это может стоить тебе жизни, понимаешь? Я кивнул. И право, чего уж тут не понять. Плотная прорезиненная ткань гидрокостюма облегала как вторая кожа и ни капли не стесняла движений. Удобная штука. Вот в жизни не поверю, что они производят снаряжение для подводного плавания прямо здесь, в Ребме. Наверняка Ллевелла притаскивает все это из какой-то технологически продвинутой Тени вроде той же Земли. С горем пополам справившись с застежками непривычной одежды я пытался сообразить, куда приладить все остальное сняряжение так, чтобы оно одновременно было под рукой, если вдруг понадобится, и в то же время не мешало, если придется сражаться. За этим занятием меня и застала Ллевелла, вплыв в комнату. В гидрокостюме, да еще и с ластами, она казалась похожей на русалку. На вооруженную до зубов и очень воинственно настроенную русалку. — О, вижу, ты почти готов, — сказала она, оглядев меня с ног до головы. — Давай помогу с тем, что осталось. И, не дожидаясь ответа, забрала у меня баллон со сжатым воздухом. Пара минут, и все необходимое снаряжение было надежно зафиксировано в нужных местах. Я повел плечами, развел руками, пару раз подпрыгнул на месте, убеждаясь, что ничто не съезжает и не отстегивается. Вроде порядок. — Тебе идет, — заявила Ллевелла. Ее лицо и голос были совершенно серьезны, но в глазах плескалось веселье. — Извини, белого костюма твоего размера не нашлось. Мы тут больше предпочитаем зеленые тона. Я фыркнул. Да уж, в белом я бы стал здесь прекрасной мишенью. Темно-зеленый с черными разводами камуфляж был в этом плане гораздо практичнее. Это же всего лишь одежда, а не броня. — Как-нибудь уж обойдусь, — отозвался я. — Покажи мне лучше еще раз как включается подача воздуха. Она показала. Переключатель был расположен прямо под пальцами, ненужная пока маска была соединена с баллоном ребристым резиновым шлангом и надежно закреплена на поясе рядом с ножнами. При необходимости надеть ее — вопрос пары секунд. Я приложил ее к лицу, проверил подачу воздуха, потом вернул маску на пояс. Надеюсь, эта штуковина мне не понадобится. Очень уж жутковатой оказалась мысль, что ставшая за эти дни почти привычной магия Ребмы действует лишь в небольшом уголке морского дна, за пределами которого царят совершенно другие законы. — Вы долго еще? — Дейрдре, одетая в такой же темно-зеленый гидрокостюм, что и мы с Ллевеллой, заглянула в комнату и, демонстративно не замечая меня, посмотрела на сестру. — Все уже готовы, только вас ждем. — Мы готовы, — сказала Ллевелла. И, почувствовав мое удивление, пояснила: — Дейрдре идет с нами. Я так решила. — Вот как? — протянул я, пытаясь скрыть растерянность. Честно говоря, это было несколько неожиданно. Ллевелла не сочла нужным заранее меня предупредить, а просто-напросто поставила перед фактом. Мое мнение на этот счет ее явно не интересовало и в расчет не принималось. Ну и ладно. Сами разберемся. — Могу я рассчитывать, что хотя бы во время этой прогулки ты не будешь пытаться перерезать мне горло? — спросил я Дейрдре. Она поморщилась, потом все же посмотрела мне в глаза. — Я дала слово Ллевелле, — неохотно сказала она. — В водах Ребмы с моей стороны тебе ничего не грозит. Можешь считать это временным перемирием. — И на том спасибо, — отозвался я. Конечно, безоглядно доверять Дейрдре не стоит, но, судя по-всему, это большее, на что я могу рассчитывать. Придется довольствоваться тем, что есть. И не поворачиваться лишний раз к ней спиной. Ну, насколько это будет вообще возможно. Мы вышли из дворца через какой-то потайной ход, незнакомый мне по Амберу, примерно час спустя после короткого инструктажа и последней проверки снаряжения. Нас троих — меня, Ллевеллу и Дейрдре, — сопровождал целый отряд, я насчитал не меньше дюжины солдат. Вполне разумно. Неизвестно, с чем именно нам придется столкнуться там, у затопленного острова. Плыть было легко. Легкого движения ног, усиленного ластами, оказалось достаточно чтобы развить и поддерживать довольно приличную скорость. Я довольно быстро приноровился к общему темпу и теперь уже держался вровень с Ллевеллой, время от времени украдкой поглядывая на Дейрдре. Как и Ллевелла, она явно чувствовала себя как рыба в воде, и я невольно задумался, сколько раз за эти два года ей доводилось принимать участие в подобных вылазках. Судя по тому, как уверенно она держалась, эта «прогулка» была для нее далеко не первой. Первая часть пути прошла довольно спокойно. Ллевелла уверенно вела нас сквозь подводное царство, и мне оставалось лишь гадать, как она умудряется здесь ориентироваться. Мне все эти заросли водорослей, актиний и прочей морской растительности казались совершенно одинаковыми, а проглядывающие то тут, то там очертания морского дна казались совершенно сюрреалистичными, так что соотнести то, что я видел ранее на карте с местностью, по которой мы проплывали, никак не удавалось. Так что я просто следовал за Ллевеллой и ее людьми, стараясь не отставать. Мы остановились передохнуть возле белесой коралловой рощи когда я окончательно утратил счет времени. Дейрдре, переглянувшись с Ллевеллой, жестом отозвала двоих солдат и они поплыли куда-то вверх. Я предположил, что они хотят оглядеться по сторонам и убедиться, что здесь безопасно, — сам я, пожалуй, именно так бы и поступил если бы командовал этой вылазкой. — Ты как, в порядке? — тихо спросила Ллевелла, бесшумно подплыв ко мне. Я кивнул. — Мы приближаемся к границам. Дейрдре пошла вперед разведать обстановку. По моим расчетам затонувший остров должен быть где-то совсем рядом, но я пока не чувствую ни малейших колебаний Теней. А ты? Я задумался. В Арденнах колебания Теней всегда были слышны довольно отчетливо и разносились на большие расстояния, но здесь… Я не был уверен. Вроде бы я ничего не слышал, но, по-правде говоря, я особо и не прислушивался. Все это время меня гораздо больше занимала необходимость держать взятый темп и не отставать от отряда. Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться, прислушаться к окружающему миру. Отрешиться от холодной воды, омывающей лицо и руки, проникающей под плотную ткань гидрокостюма, от слабого, но такого отчетливого течения, тянущего нас в сторону коралловой рощи, так что время от времени приходилось шевелить ластами чтобы оставаться на месте. Ничего, ничего, ничего… Что-то? Тихий всплеск где-то вдалеке, на самой грани восприятия, слишком слабый, чтобы быть уверенным, что это не игра моего воображения, что я и впрямь что-то слышал. Я прислушался, но сколько я ни напрягал слух, мне все никак не удавалось ничего различить. Наверное и впрямь показалось. Я открыл глаза. — Тоже ничего, — сказал я Ллевелле. — Что ж, тогда просто подождем их возвращения. И мы стали ждать. И дождались. Дейрдре со своими спутниками вернулась примерно четверть часа спустя. — Граница совсем близко, уже через несколько сотен метров нужно переходить на собственные запасы воздуха, — сказала она. — А потом, еще немного дальше обрыв, судя по всему там огромная глубокая впадина. Вода мутная, дна не видать. Мы немного спустились, но ничего особенного не заметили. Этих тварей нет и в помине. И никаких следов затонувшего острова. Либо мы малость промахнулись с расчетами, либо Кейн подсунул нам неточную карту. — Насколько вы спустились? — спросила Ллевелла. — Десять метров. Больше не рискнули. — Почему? — удивился я. — Ты же сказала, что никакой опасности не было. Дейрдре недоуменно посмотрела на меня, потом вопросительно посмотрела на Ллевеллу. Та лишь пожала плечами и отвела глаза. Что происходит? Что я пропустил? — Так декомпрессия же, — сказала Дейрдре так, словно это все объясняло. И, видя что я по-прежнему не понимаю, пояснила: — Чем глубже спускаешься, тем больше давление, и тем медленнее потом приходится всплывать. Если поднимаешься слишком быстро кровь закипает… Боги, Ллевелла, как ты могла взять его на глубину не объяснив элементарных вещей?! Он же угробит и себя, и всех, кому не повезет оказаться рядом! — Ты преувеличиваешь, — поморщилась Ллевелла. — К тому же главное я ему объяснила. Дейрдре фыркнула, но спорить не стала. — Ладно, как скажешь, — пару секунд спустя сказала она. — Что делать-то будем? — Пойдем к обрыву, там разделимся на два отряда. Я пойду вдоль края пропасти на юг, ты — на север. А ты, — тут она посмотрела на меня, — пойдешь со мной. Держись рядом, хорошо? Я кивнул. А что мне еще оставалось? Воплотить план Лелевеллы в жизнь мы так и не смогли. Стоило только приблизиться к обрыву, как один из солдат, плывший впереди, вдруг предостерегающе вскинул руку — из-за того, что приходилось дышать через плотно прилегающую к лицу маску, говорить мы не могли, — и потянулся, было, к оружию. Это было последним, что он сделал в своей жизни. Выхватить клинок из ножен он так и не успел. Собаки налетели неожиданно, — я даже не понял, откуда они взялись, — и двигались так быстро, что за ними невозможно было уследить глазом. В считанные секунды вода помутнела и стала алой от крови. Где-то совсем рядом промелькнула оскаленная пасть, и я наугад отмахнулся от нее мечом. Клинок прошел сквозь воду, не встретив ни малейшего сопротивления. Собака промчалась мимо, и я запоздало понял, что ее целью был не я. Краем глаза я заметил, как уцелевшие солдаты Ллевеллы пытаются сгруппироваться вокруг нее и дать отпор псам, и двинулся, было, в их сторону. Нас разделяло всего несколько метров, но в завязавшемся бою это расстояние могло стать роковым. Но прежде, чем я успел приблизиться к своим, собаки налетели снова. На этот раз мне повезло — я сумел достать мечом одну из них. Острие клинка вошло под ребра ближайшей собаки. Та резко дернулась, едва не вырвав оружие из моей руки, и соскользнула вниз, в пропасть, где ее силуэт тут же растаял в темной мутной воде. Порадоваться этой маленькой победе мне не дали. Что-то тяжело ударило в спину, так что я потерял равновесие, на миг утратив всяческое представление о том, где верх, а где низ. Маска слетела, и вода — тяжелая, непригодная для дыхания, — хлынула в горло. Я захлебнулся, запаниковал и чисто инстинктивно рванул вверх, к поверхности, к воздуху, еще не осознавая, что шансы благополучно выплыть с такой глубины, на которой мы находились, равны нулю. А в следующий миг кто-то вцепился в мои плечи, прижался всем телом к спине, вынуждая оставаться на месте. Я попытался вырваться, сбросить невесть откуда взявшегося противника, но тот держал крепко, повиснув на мне всем своим весом. А потом резиновая маска прижалась к лицу, и живительный воздух хлынул в легкие. Я вдохнул, закашлялся, едва не потеряв снова загубник, сделал еще вдох и только тогда почувствовал, что паника отступает… Стоило перестать сопротивляться, и чужая хватка ослабла. Я обернулся. Дейрдре, все еще касаясь моего плеча, свободной рукой изобразила вопросительный знак. Я кивнул, жестом показал, что все в порядке. И только тогда осознал, что вижу. На ней не было маски. Я дышал ее воздухом, а она все это время задерживала дыхание. Я сделал глубокий вдох и протянул ей регулятор, она кивнула, прижала маску к лицу, потом продемонстрировала мне обрывок шланга — надо полагать, моего собственного, — покачала головой и разжала пальцы, выбрасывая теперь уже бесполезный загубник. И снова передала мне свою маску. Судя по-всему, я остался без собственного запаса воздуха, а вдвоем на одном баллоне мы вряд ли долго протянем. Нужно возвращаться в воды Ребмы. Я оглянулся по сторонам. И обнаружил, что мы с Дейрдре дрейфуем над пропастью, дно которой тонет во мраке. Уступ, где Ллевелла и ее люди по-прежнему отбивались от собак, был на довольно приличном удаление. Как, черт побери, нас так далеко снесло? Я не чувствовал ни намека на течение, воды вокруг нас были на редкость спокойны и неподвижны. Ладно, не важно. С этим мы разберемся позже, когда вернемся. Дейрдре наверняка видела, кто на меня напал, иначе не последовала бы за мной сюда. И не оказалась бы рядом чтобы удержать меня от самоубийственной попытки всплыть, поделившись при этом собственным воздухом. Я махнул рукой в сторону Ллевеллы, указывая направление, Дейрдре кивнула, и мы поплыли, передавая друг другу регулятор чтобы дышать по очереди. И преодолели наверное полпути, когда я почувствовал, что что-то изменилось. Плыть стало значительно тяжелее, словно вода вокруг нас вдруг стала плотнее, или словно мы плыли против течения. Вот только никакого течения я не замечал. Дейрдре бросила на меня обеспокоенный взгляд, и я кивнул, подтверждая, что тоже чувствую это. Не сговариваясь, мы удвоили усилия. Без толку. Нас сносило куда-то в сторону и, похоже, затягивало на глубину. Бросив быстрый взгляд на все еще далекую линию обрыва, я понял, что мы спустились на несколько метров вниз, в пропасть, даже не заметив этого. Дейрдре стиснула мою ладонь и рывком потянула меня наверх, пытаясь выплыть хотя бы на прежний уровень. Я последовал за ней. Это было все равно что пытаться пробиться сквозь каменную стену. Внезапно усилившийся поток, — теперь я чувствовал его весьма отчетливо, — препятствовал всем нашим попыткам. Несмотря на все наши усилия нас затягивало все глубже и глубже вниз. А потом течение усилилось еще больше, вода вокруг помутнела и потемнела, став чернильно черной. И я, и Дейрдре уже давно оставили бесплодные попытки вырваться из этого потока, остатки сил уходили на то, чтобы просто держаться вместе. Мощное течение так и норовило оторвать нас друг от друга, вырвать из рук регулятор, сдавливало грудную клетку, так что каждый вдох давался со все большим трудом. В ушах звенело, перед глазами все плыло, и я уже почти не осознавал, что происходит, и уже почти готов был сдаться, соскользнуть в темноту… Как вдруг внезапно все закончилось. Поток иссяк. Вода вытолкнула меня на поверхность. Я жадно вдохнул соленый, пропахший йодом воздух… И обнаружил, что над головой низкое, затянутое белесыми тучами небо, а я сам болтаюсь на волнах посреди моря. Один. Я оглянулся по сторонам. Дейрдре нигде не было видно, но зато я различил вдалеке темную полосу берега. И поплыл к нему. Наверное, прошла целая вечность прежде, чем мне наконец удалось выбраться из воды. Я успел подумать, что надо бы отойти хоть немного от линии прибоя, но сил на это уже не было. Сделав пару шагов, я почти без чувств рухнул на влажный песок.