Я, Драко Малфой

Вот уже как месяц моим постоянным домом стало отделение психотерапии клиники Мунго. Зелья и реабилитационные заклинания так себе, но что-то помогает. Я более рационально и логично начал мыслить. Грейнджер постепенно стала выветриваться из головы, а грёбаная душа почти прекратила метаться из стороны в сторону, не давая вздохнуть спокойно всё это время. Но, судьба – сука решила не отступать от меня надолго. Наседая, пытается выдавить последний рассудок. Я это ярко ощутил, когда ко мне пришёл первый посетитель за всё время. Уже хотел рассмеяться и плюнуть гостю в лицо, но по непонятной причине сдержался и лишь жестом пригласил Уизела сесть. Его глупое лицо уставилось на меня. И что она нашла в нём? А я помню, к сожалению, каждую зашитую мною рану на нём. Шрамы ещё слишком свежи. Молчание, кажется, затянулось и я отвёл взгляд к окну, чтобы не сорваться. В голове крутится один навязчивый вопрос, а этот козёл продолжает тянуть, молчит. Я считаю тяжёлые дождливые облака, что медленно проплывают по чернеющему грозному небу, пытаясь держаться, но в какой-то момент меня клинит и я зависаю, переставая видеть что-либо вокруг. Пусть лучше так. Из забвения меня выводит нерешительный и тихий голос Уизли, и я вздрагиваю, возвращаясь в комнату. — Она любит тебя, и ей так плохо, что я сам не выдержал. Я медленно поворачиваю голову, не замечая, как брови сами взлетают вверх. Столкнувшись с его растерянно-поникшим взглядом, тут же, отвожу глаза к полу. — У нас и раньше не особо-то клеилось, но, когда она попала с ожогами сюда, стало всё ещё хуже. Теперь мне кажется, что она с Хогвартса к тебе не равнодушна. Я её люблю и… я пытался много раз, но результат всегда один – она рыдает по ночам, лезет на рожон под огонь на каждой операции по захвату, она угасает, понимаешь, без тебя. Я знаю, что у вас с ней было, Гермиона сказала мне… и, если она тебе не безразлична, найди способ поговорить с ней, пока не случилась беда. Я её слишком хорошо знаю, она не остановится. – Рыжий заканчивает свой монолог, а моё сердце ухает вниз. По состоянию Уизли понятно, что он долго покорял своё эго и эти слова даются ему с большим трудом. Но, раз он тут, значит и в правду любит. Я боковым зрением вижу, как он, не дождавшись ответа, поднимается со стула и немного помолчав разворачивается к выходу. На секунду замерев в раскрытой двери, не оборачиваясь, кидает «спасибо за спасение» и уходит. Эта сука полностью перевернула всю жизнь с ног на голову, не только мою, но и этого козла, Уизли. Его от чего-то совсем не жаль, да и Грейнджер тоже. Достали со своими любовными играми. Меж бровей прорезалась глубокая морщина, в груди обдало кипятком, и я густо выдыхаю излишки обжигающего пара, чтобы не закипеть. Трясущейся рукой открываю настежь окно и впускаю разыгравшийся ветер с дождём, подставляя лицо и руки навстречу. *** После визита рыжего прошло уже больше недели, а я так и не решился выйти из палаты – надуманного мной райского мирка. Не хочу никого видеть и знать, что происходит в этом грёбаном аду снаружи. Но всё же, что-то не даёт покоя. Зудит под кожей. Хочется сорваться, снова напиться чтобы угомонить уже то, что успело притихнуть до прихода Уизела, а теперь кричит, заглушая мои собственные мысли в голове. А эта тварь - судьба не унимается, хохочет и снова бросает мою израненную, разорванную в клочья душу в самое пекло, желая окончательно уничтожить. И вот, я быстрым шагом, срываясь на бег иду по длинным коридорам больницы, потому что минутой ранее ко мне заглянула медсестра и сообщила, что в моё отделение, где я работаю, доставлен пациент в очень тяжёлом состоянии. И хоть сейчас я официально отстранён, меня просят помочь, на кону чья-то жизнь. — Только не ты… только не ты… – повторяю я шёпотом как в бреду. Ноги мои мчатся туда, а в груди дико печёт от страха увидеть Грейнджер. В своём отделении никого из сопровождающих не встречаю и почти облегчённо выдыхаю. Мне суют в руки халат и я, накинув его, влетаю в реанимацию, сердце моё падает и разбивается, а вместе с ним и моя жизнь. Да, это она. На ней нет живого места, признал только по клочкам спутанных окровавленных волос. Трубки торчат из изуродованного рта – значит, сама не может дышать. — Мистер Малфой, – от этой ужасающей картины меня отвлекает молодой лекарь, видимо взятый на стажировку, как когда-то взяли меня, – нам удалось вернуть её к жизни, но состояние крайне нестабильно, опыта у меня не много, нужна срочная операция и… тут ещё тёмная магия, много… Меня как будто резко выдёргивает из ступора, и я, как могу быстро, на ватных ногах, иду к процедурному столику. Натягивая перчатки на трясущиеся руки, кричу медсестре готовить инструмент. За бессознательной спешкой забыл свою палочку в палате. Прошу чтобы кто-нибудь позаботился об этом. Страх комом в горле застрял, пытаюсь сглотнуть или хотя бы выдохнуть, но чувствую боль в мышцах лица. Только сейчас понимаю, что скулы свело, они напряжены и сильно сжаты были всё это время. Застываю на мгновенье, хочу избавиться от боли, зажмуриваюсь, а следом дико моргаю, хочу поверить, что это просто очередной кошмар. Но, нет. И я склоняюсь над ней, смотрю в кровавое месиво, которое должно быть лицом. На глаза наворачиваются слёзы и проносится вся картина нашего прошлого. Вот, тащу ей самый дорогой и красивый цветок на совместные три месяца. Вот, её покорившийся взгляд, как обычно, опущенный вниз, в котором я, дурак, не смог разглядеть любовь. А вот, она просит меня остаться, и я, игнорируя свои принципы остался, о чём потом долго жалел, идиот. Зубы стискиваются сильнее, глаза печёт и колет в переносице, и я снова моргаю. Слёзы сейчас совсем не к месту. Нужно взять себя в руки. Использование пожирателями маггловского оружия против Авроров, неизбежно погружает в кровь руки лекаря. И вот я опять, глубоко выдохнув беру пинцет и иглу. А на подкорке набатом – ТОЛЬКО ЖИВИ! — Палочку, – устало произношу я, спустя множество часов кровавой ручной работы. Моё ясное сознание близко к нулю. Морально и физически изнеможенное состояние поддерживается только мыслью о том, что тут ещё полно дел. Не снимая перчаток, протягиваю руку, не боясь запачкать древко кровью. И нацелив на Грейнджер, начинаю вслух произносить все контрзаклятия тёмной магии, что хранились в моей голове. Кое-что сработало, лицо и руки стали менять форму, приобретая более реальные черты. Обстановка реанимации медленно поплыла перед глазами. Тёмная магия забирает очень много сил, которых у меня совсем нет. Дальше справятся сами. Опускаю палочку в карман халата, прошу сигарету у молодого лекаря, что сегодня дежурил. Выхожу и слышу выкрики знакомого противного голоса Уизли в мой адрес, что я, та ещё сволочь. Да чтоб вас суки… я никому ничего не обещал. Он близко не подходит, а поворачиваться на крик нет сил и желания, но, чувствую он тут не один, с ним Поттер. Иду прямиком в до боли родной туалет и прикрыв крышку удобно присаживаюсь, подкуривая и выпуская густо дым от глубокой затяжки. Руки трясутся, и я только сейчас понимаю, что не снял перчатки и мои руки по локоть в её крови. Снова. Чертова дура, что ж с тобой делать? Я прикрываю глаза от головокружения, наверное, это сигареты, не курил больше месяца. Ощущаю, как проваливаюсь в темноту и уже не цепляюсь за реальность.