Принц-лебедь

      Эдди двенадцать, и он уже сильно устал от жизни. Вернее, от одного конкретного человека.       Ричи вызывает у него недоумение — когда белорусскому принцу было десять, он то игнорировал его, то приходил с извинениями, мирился, обнимал, подолгу гулял с мальчиком, а то вспыхивал, как спичка, от какого-то действия Эдди и бесился, снова с ним ругаясь. Взрослые только разводили руками, говоря одно-единственное, набившее оскомину «переходный возраст», совсем, вообще — по мнению мальчика — не подходящее словосочетание для описания того, что происходило с Ричи. Эдди переживал, волновался за своего друга, видя, как его кидает из крайности в крайность, тем более тревожился, когда на все вопросы Ричи мотал головой и отвечал «не поймёшь, не вырос пока».       Принц уехал в то лето от своего друга почти успокоенным тем фактом, что их дружба кое-как, через пень-колоду, но восстановилась, воскресла (они даже пообещали друг другу переписываться, как в старые добрые времена и посылали друг другу письма длиной в пять листов). Всё начинало налаживаться. По крайней мере, Эдди так думал.       На одиннадцатый день рождения, на котором было и так не очень много народу, Ричи не приехал.       Острая, жгучая обида не отпускала Эдди весь день, хотя, на самом деле, он не был удивлён — американский принц упоминал как-то вскользь, что с сентября у него начнётся очень насыщенная программа: в Содружестве Принцев будет разрабатываться новый Кодекс, на основанной Ричардом радиостанции придётся разбираться с недобросовестными рекламодателями, составлять новое расписание, в клубе Любителей Хорошей Музыки нужно проводить обновление списка, включающего в себя Действительно Хорошие Треки… В общем, тогда из всего этого разговора Эдди уяснил только, что на него у Ричи нет времени.       И, что самое неприятное, от его «будущего супруга», как любит называть младшего Марша король Уильям, не было ничего. Ни открыточки даже, среди сияющих напыщенностью подарков. Мальчик сидел в комнате и перебирал ленточки с каким-то злым равнодушием, подавляя желание кого-нибудь очень сильно сильно стукнуть, например, Его Высочество принца Соединённых Штатов Ричарда Марша-с-какого-то-перепугу-Тозиера, в рот ему ноги кикиморы болотной.       Позже, как выяснилось, почтовые маги напутали что-то с лей-линиями, служащими каналами для отправки посылок, и подарок Ричи плутал около месяца вместе с прикреплённым к нему письмом, где принц просил прощения у своего друга за то, что не приехал, и обещал, что такого больше не повторится. Эдди, конечно, простил его, но осадок остался, да такой, что…       … когда Ричи не приехал ни на Пасху, как они договаривались, ни в начале июня (уехав в Таиланд, на смену в подшефный Содружеству лагерь), белорусский принц разозлился и пригласил на всё лето во дворец другого мальчика, своего приятеля, который всегда появлялся на светских мероприятиях, проводимых в замке короля Уильяма. Казахский принц был старше — везёт же Эдди на взрослых друзей! — года на четыре, но общался с ним на равных, не делая никаких замечаний в духе «я взрослее и лучше знаю, что надо делать». Мальчику и его постепенно просыпающемуся духу бунтарства и жажды свободы, сопровождающего вступление в подростковый период, это очень нравилось, и они целыми днями гуляли на свежем воздухе, обсуждая всё подряд, ныряя иногда в такие серьёзные темы, что Эдди потом долго размышлял над ними.       И, что самое приятное, Джош (к которому, благодаря одному из слуг, прикрепилось как-то прозвище Джишва) всегда выслушивал жалобы Эдди на Ричи, не говоря о них так, будто проблемы развеются сами собой, стоит американскому принцу приехать, как о них говорил, например, Виктор. Эдди, несмотря на имеющихся под рукой мудрых, опытных взрослых, всегда шёл прямо к Джошу, если чувствовал смятение внутри от очередного письма Ричи, в котором тот расписывал прелести лагеря (и ни разу, ни разу не написал, скучает по своей «принцессе» или нет).       С Джошем было весело и интересно, и поэтому Эдди не слишком удивился, когда понял, что казахский принц ему — совсем немного, совсем чуть-чуть — нравится. Мальчик не стал ничего говорить своему новому другу, потому что, ну, у них всё равно бы ничего не получилось, Эдди женится на Ричи, и ничего тут не попишешь, как бы не хотелось обратного американскому принцу.       Так вот, Эдди двенадцать, и он устал от вечно меняющегося, как небо за окном, настроения Ричи, поэтому мальчик, приехав в Медину, не дождавшись, когда принц выйдет его встречать, отправляется гулять, прихватив с собой Рори. Паранойя короля Уильяма почти утихла за это время — о колдуне нет ни вести, ни слуха, вообще ничего, словно он провалился сквозь землю — и поэтому белорусского принца спокойно отпускают бродить по землям, примыкающим к дворцу королевы Беверли, перед этим наложив на него чары мгновенного поиска и защиты. Оксана, занимавшаяся этим, была против прогулки своего подопечного в одиночку, но её, как придворную колдунью, на пару с Альфиёй заваливают неотложными делами, и женщина не может сопровождать Эдди. Что уж говорить об остальных? Даже летом у взрослых нет отдыха, особенно у короля.       Рори прыгает и бегает вокруг мальчика, звонко лая, тряся своими смешными чёрными ушами, приглашая поиграть, и Эдди с радостью гонится за псом, пытаясь поймать за хвост. Конечно, у него не выходит, но мальчик не собирается сдаваться.       — Эдди-спагетти!       Мальчик спотыкается на бегу от неожиданности, разворачивается, взмахивая руками, чтобы удержать равновесие, и падает прямо в объятия Ричи, тут же подхватывающего его и крепко обнимающего.       — Привет, принцесса, я так скучал по тебе, ты не представляешь!       — Не представляю, — бурчит Эдди, кое-как складывая руки на груди (получается плохо, потому что американский принц обнимает его, прижимая к себе), — ты мне об этом не писал, так что я не могу представить!       Ричи слегка размыкает руки и недоумевающе смотрит другу в лицо, озадаченно хмурясь:       — Я не писал этого? —  получает он в ответ обиженное «нет», и его лицо вытягивается, когда подросток осознаёт, что сильно напортачил. — Ох, прости-прости-прости, пожалуйста, я думал, что писал!       Эдди смотрит на него, как на врага народа, и у Ричи ёкает сердце. Он и сам устал от их ссор, и от себя, всё портящего в их отношениях и постоянно обижающего белорусского принца.       Он понимает, что влюблён, но не понимает, что с этим делать.       Ричи вздыхает, видя, что выражение лица мальчика не смягчается ни на йоту, и отпускает его, опускаясь на колени перед ошарашенно смотрящим Эдди, берёт ладони принца (такие мягкие и маленькие, что можно умереть от очарования) в свои и прислоняется к ним лбом:       — Извини, что я такой дурак.       Эдди не выдёргивает своих ладоней, слушая, и Ричи, радуясь этому, продолжает, тараторя от волнения:       — Я неимоверно скучал по тебе, Эдс, я просил твоего отца отпустить тебя со мной, но Таиланд это очень далеко отсюда, и он не разрешил, я так много хотел тебе показать там, Таиланд красивый, мне понравилось тусить с тамошними ребятами, когда подрастёшь, я обязательно заберу тебя с собой и всё-всё-всё расскажу, обещаю. Только не злись на меня, ладно? Я знаю, что заслужил и вообще в последнее время меня можно описывать как синоним к слову «мудак», я согласен, если ты заменишь этим словом моё имя, только не злись, я прошу прощения за всё, что сделал и не сделал, за последнее в особенности, не дуйся на меня, я бесконечно скучал и просто умру, если ты не будешь со мной разговаривать и гулять…       — Ладно, ты прощён, — Эдди краснеет, смущённый частой, искренней речью Ричи и тем, как отчаянно тот прижимается лбом к его рукам, осторожно отнимает свои ладони у американского принца и треплет подростка по чёрным спутавшимся кудрям. — Вставай, будем гоняться за Рори, а то он убежал уже.       Ричи вскакивает с земли, стискивает охнувшего мальчика в своих объятиях, даже качает его немного из стороны в сторону, приподнимая (отчего Эдди взвизгивает), но тут же опускает обратно.       — Ты прелесть, принцесса, — с авторитетным видом заявляет он, а Эдди даже и не думает спорить. Зачем спорить с тем, с чем согласен?       Ричи спрашивает его о том, как он провёл то лето, желая услышать всё вживую, а не читать на бумаге, и, пока Эдди болтает, увлечённый собственным же рассказом, берёт его за руку, переплетая пальцы (кажется, мальчик этого даже не замечает). Сердце почему-то заходится от этого, неприлично сильно стуча о грудную клетку, распространяя волнение по каждой клеточке тела, и подросток слегка сжимает руку белорусского принца, чтобы хоть немного успокоиться. Его мама, королева Беверли, как-то сказала, что легко понять о чувствах к Эдди по его глазам-сердечкам, и Ричи интересно, очевидно ли этого для самого мальчика. Понимает ли он, что происходит с его другом?       Они ложатся на мягкую траву, так, чтобы солнце не било им в глаза, Эдди болтает, размахивая свободной рукой, описывая Ричи, как ездил в парк аттракционов, как плавал в речке, как познакомился с лисятами в Беловежской пуще, как они всем замком хоронили кухаркиного попугая, подавившегося косточкой от арбуза, как он пригласил Джоша и тот научил его свистеть по-совиному с помощью рук, как они вдвоём ловили рыбу утром на покрытом туманом озере…       Ричи слушает его, испытывая двоякое чувство. С одной стороны, здорово вот так лежать, забыв о прошлых обидах и ссорах, слушая, как эмоционально белорусский принц рассказывает о своих летних приключениях. Но с другой стороны, количество упоминаний какого-то там казахского всезнайки («у Джоша голова как энциклопедия, в ней есть всё!») сильно напрягает. Хмырь, мрачно думает Ричи, пряча ревность за лёгкой улыбкой, пусть только попробует ещё подойти к Эдди, я ему откручу уши и вставлю обратным концом в задницу, чтобы не выпендривался.       — Джош такой классный, — завершает свой рассказ Эдди, беззаботно болтая их сцепленными руками из стороны в сторону и поглядывая за свободно бегающим вокруг них Рори, — он старше тебя всего на год, но такое чувство, что на целых двадцать!       — Ну спасибо, Эдс, — оскорблённо хмыкает Ричи, мрачнея ещё больше. Надо было отказаться от поездки в лагерь, пусть даже его бы исключили из Содружества за это. Вернуться туда легче, чем тягаться с этим желтоволосым («представляешь, он похож на цыплёнка!») за внимание Эдди. Пока что Ричи ощутимо проигрывает, и ему это совсем не нравится.       — Я не в том смысле, — беспечно отмахивается мальчик, заметив угрюмость друга, — он и выглядит на двадцать, и знаний у него как у двадцатилетнего. Он взрослый, но не как, например, папа, или дядя Виктор, или тётя Беверли, и это очень классно! Когда я вырасту, я постараюсь быть как он!       — Не надо, Бэмби, — Ричи переворачивается на бок, смотря на удивлённо вскинувшего брови мальчика, — ты уже гораздо лучше, чем он. Не надо на него равняться. Ты очарователен сам по себе, не пытайся копировать других.       — Ну тебя, — Эдди смущается уже второй раз за встречу, пихая усмехающегося принца в грудь, — скажешь тоже. А если мне, например, захочется копировать тебя?       — Меня тем более не надо, — серьёзно говорит Ричи, но, кажется, Эдди ему не слишком верит, что приятно греет самолюбие: значит, мальчик всё ещё считает его хорошим, несмотря на ссоры, которые у них были, и все колкие слова, сказанные американским принцем в сердцах и со злости (а таких слов было много, очень много, и пролитых из-за них слёз было столько же).       Эдди поднимается с земли, садясь прямо, и приглашающе хлопает по своим коленям:       — Я хочу заплести тебе косичку, ложись.       — Если ты запутаешь мне волосы ещё сильнее, чем они уже есть, я тебя четвертую, — беззлобно предупреждает Ричи, послушно кладя голову на колени мальчика. Он обожает, когда белорусский принц с интересом перебирает его волосы, складывая непослушные чёрные пряди в аккуратные маленькие косички, они много раз занимались этим, когда встречались, и каждый раз Эдди выдумывает разные комбинации.       — Не четвертуешь, — отвечает мальчик, начиная разделять пальцами путающиеся локоны, — тебе нравится, когда я так делаю. И потом, ты сам сказал, что умрёшь, если не будешь со мной гулять, а как можно гулять с четвертованным человеком?       Американский принц громко смеётся, трясясь от смеха так, что Эдди случайно дёргает его за волосы:       — Твоя логика безупречна! И главное, возразить нечего!       — Ещё бы, — фыркает Эдди, доставая из кармана маленькие резинки, которые он всюду таскает с собой, так, на всякий случай, — я всё-таки воспитан во дворце, мне дают хорошее образование! А теперь, будь добр, не вертись и прекрати двигаться, а то я точно запутаюсь в твоих волосах.       Может быть, всё не так уж и плохо, думает Ричи, наблюдая за мельтешащей перед его глазами цветастой фенечкой, подаренной долгих пять лет назад, может быть, к их свадьбе всё наладится.