Королева: Друг другу нравятся они ужасно!
Король: И королевству не видать войны!
Королева: Любезный Уильям, это так прекрасно!
Король: Для наших деточек…
Королева: И для страны!
Эдди держит в руках конверт, пахнущий почему-то мёдом, и растерянно смотрит на витиеватую надпись. В углу письма стоит герб Казахстанского королевства, из чего мальчик делает вывод, что это от Джоша. Точнее, это только убеждает его, что письмо послал его старший друг.«Приглашение»
гласят изящные печатные буквы. Принц раскрывает конверт, читает дальше и впадает в ещё больший ступор.«Мы, Его Высочество Джошуа и Её Высочество Дебби, приглашаем Его Высочество Эдварда на торжество, посвящённое нашему бракосочетанию.
Празднество состоится в замке Его Высочества Джошуа 13 августа нынешнего года. Вы можете пригласить с собой одного гостя.
Будем искренне рады видеть Вас на нашей свадьбе!»
И ниже, легкоузнаваемым почерком Джоша, приписано«P.S. Ричи мы тоже пригласили, не волнуйся ;)»
Эдди смущённо улыбается и шепчет «Ну и засранец», вспоминая, какое недовольное жизнью лицо было у казахского принца, когда мальчик говорил ему про то, что Ричи влюблён в него, Джоша. Парень намного раньше самого Эдди понял, что Тозиер-Марш не испытывает чувств к нему… Как Джошу, наверное, смешно было наблюдать за попытками белорусского принца доказать Ричи, что общая влюблённость в парня не разрушит их дружбу! И Эдди впервые с того момента задумывается над тем, что как-то ускользнуло от его внимания за всеми этими треволнениями. Он чётко видел тогда ауру Ричи, с огромным вкраплением в виде сердца цвета спелой черешни. В кого влюблён Ричи? Да ещё и так сильно? В голове Эдди брезжит мысль, выглядящая очень заманчиво, но прикоснуться к ней очень страшно, подумать её значит допустить такую возможность, что… Эдди трясёт головой, изгоняя всё это из своей черепной коробки. Он подумает об этом позже, сейчас речь идёт не о нём, а о свадьбе Джоша с Дебби — о которой, кстати, белорусский принц слышит впервые. (разумеется, мысли остаются, укладываясь мягким облачком, никуда не уходя).***
Джош выглядит ужасно счастливым. Казахский принц всегда был жизнерадостным солнцем, излучающим позитивную энергию на всех вокруг, похожий на одуванчик своими жёлтыми волосами, и Эдди даже на какое-то мгновение вспоминает, почему ему так нравился Джош. От него невозможно не заразиться улыбкой на всё лицо. — Ты залип, — бурчит чей-то голос за спиной, Эдди дёргается и оборачивается, встречаясь с прищуром карих глаз. Белорусский принц хмыкает, легонько толкая надувшегося Ричи в плечо кончиками пальцев: — Ты меня ревнуешь что ли? Припоминаешь то лето? — Фу, нет, предпочитаю забыть этот кошмар в несколько месяцев, — морщится Тозиер-Марш, маша ладонями, будто отгоняя надоедливых мух, — и нет, я тебя не ревную. Просто было бы забавно, если бы тебя спалили пялящимся на чужого жениха, когда рядом с тобой стоит твой собственный. — Ой, а я и забыл, что ты мой жених, — дразнит парня Эдди, подталкивая того локтем, — знаешь, всё это время помнил, а сейчас забыл! Только и мечтаю, что украсть Джоша и заставить его жениться на себе! Ричи закатывает глаза, но улыбается, радуясь такому дурашливому Эдди, чувствуя небольшое облегчение. Да, американский принц отдаёт себе отчёт в том, что он ужасно жалок в своей влюблённости и лёгкой ревности, но как тут не ревновать, когда Эдди опять смотрит на Джоша так, будто он самый важный человек на земле?! Парень всё ещё помнит ту ужасную боль, пронзившую грудь, когда он услышал проклятое «мне нравится Джош». Нет, спасибо, больше ему такого не надо. — Не делай такие глаза, — с укором произносит Эдди, заметив задумчивый взгляд Ричи, и, взяв парня под руку, несильно тормошит его, заставляя вернуться из воспоминаний (игнорируя, как сладко заныло сердце от мысли, что американский принц ревнует и дорожит своим статусом жениха). — Джош женится сегодня, забыл? И я точно не собираюсь быть разлучником, тем более, он мне больше не нравится. Да и мой собственный жених меня вполне устраивает. — Спасибо за добрые слова, — Тозиер-Марш кланяется в пояс, но Эдди дёргает его вверх за рукав, заставляя разогнуться: — Не паясничай. Лучше посмотри, как Джош и Дебби красиво смотрятся вместе. Британская принцесса и казахский принц и впрямь выглядят так, будто две половинки одного когда-то разрозненного пазла наконец сошлись вместе. На Дебби чёрное, уходящее в пол платье с цветами, на Джоше белая рубашка и костюм такой же расцветки, как у его невесты, и Эдди уже слышит пару комментариев о том, что надевать этот цвет на свадьбу это плохой знак, но будущие супруги светятся счастьем, делая даже самые мрачные оттенки своих нарядов уютными. Девушка одаривает каждого гостя яркой улыбкой, и белорусский принц жалеет, что не познакомился с ней раньше, потому что Дебби выглядит классной. — Привет, Эдди! — Джош подходит к другу, обнимая его, и пожимает руку кивнувшему в знак приветствия Ричи. — Как ваши дела, не скучаете? — Любуемся вами, — фыркает Эдди беззлобно и притворяется, что возмущён, — а я наконец-то узнаю, что у моего друга есть невеста! Что это такое, Джишва, почему молчал столько времени? Казахский принц пожимает плечами, уклоняясь от ответа (что само по себе очень подозрительно и даже немного обидно: Джош никогда не рассказывал Эдди о своей личной жизни, а друзья, вроде как, должны хотя бы иногда обсуждать это), и меняет тему, показывая глазами на Ричи, ушедшего наливать морс: — Можно я лучше узнаю, как продвигается? У вас у самих свадьба через три года. Непохоже, что вы хотя бы начали двигаться к признанию ваших чувств. — Джош, ты должен был бороться со злом, а не примкнуть к нему, — хнычет Эдди, но, заметив скептически выгнутую бровь, вздыхает, потирая переносицу, — да, я помню, что чем дольше я избегаю проблему, тем большей проблемой она становится. Помню. Просто… Всё не так просто. Я хочу выйти замуж за Ричи, я хочу жить с ним всю оставшуюся жизнь, и он, думаю…надеюсь, тоже, но у меня никогда в жизни не было столько сомнений насчёт чего-то. Вдруг то, что я чувствую, ненастоящее? Что если мне это внушили? — Внушённые влюблённости рано или поздно рассеиваются, потому что ты начинаешь видеть, насколько это человек тебе не подходит, это во-первых, — возражает Джош, положив руку на плечо Эдди и слегка сжимая в знак поддержки, — во-вторых, вы же не познакомились на помолвке. Вы познакомились раньше. Что ты подумал, когда впервые увидел Ричи? Эдди задумывается. Это было так давно, что он с трудом выуживает воспоминания, расплывающиеся в памяти лёгкой дымкой, но, кажется, первое впечатление о его нынешнем женихе сложилось не самое приятное. Только потом — Эдди улыбается, вспоминая, как Ричи подарил ему фенечку — белорусский принц понял, что новый друг не так уж и плох. — Я подумал, что он дурак, — фыркает подросток, Джош издаёт смешок, не сдержавшись, — правда, затем, он отдал мне фенечку, и мы подружились. И что? Как это относится к моим возможно навязанным чувствам? Казахский принц терпеливо выдыхает и принимается объяснять: — Самым прямым образом. Он тебе понравился ещё до вашей «навязанной» свадьбы. Пусть даже не романтически, но понравился же? Так почему он не может понравиться тебе в другом смысле, абсолютно искренне? Никто не может заставить тебя полюбить другого человека насильно, понимаешь, тот факт, что вы женитесь, не значит, что автоматически считаетесь влюблёнными друг в друга. И твои чувства говорят только о том, что он действительно твой человек. — О чём болтаете, девочки? — к замолкшим парням подходит Ричи, держа в руках два бокала с клюквенным морсом, отдаёт один Эдди и отпивает из своего, бегая глазами от одного принца к другому. — Какие-то секретики? — Просто обсуждаем наши маленькие тайны, — улыбается Джош, Тозиер-Марш улыбается ему в ответ, но вдвое напряжённее, у него даже подрагивают уголки губ, и Эдди решает разбить возникшую неловкость громким отхлёбыванием морса. Ричи мгновенно переводит свой взгляд на белорусского принца, собираясь было пошутить как-нибудь про его манеры, но Эдди не даёт ему и слова сказать: — Обалдеть, Рич, это так вкусно! Я дико извиняюсь, но морс правда потрясающий! — Спасибо, — Тозиер-Марш светится от удовольствия, что его усилия были высоко оценены, а Джош усмехается, глядя на этих двоих. Если бы они с Дебби столько вились друг возле друга, то он бы женился лет в сорок, наверное. «Вы такие влюблённые друг в друга чепушилы», хочется сказать казахскому принцу, однако вместо этого он произносит: — Я, пожалуй, покину вас, потому что нехорошо жениху оставлять свою невесту надолго в день свадьбы. Если захотите отдохнуть где-нибудь от суеты и шума, то можете пойти дальше к саду, там есть очень тихое местечко. А теперь разрешите откланяться. Джош покидает их общество, и Ричи будто становится расслабленнее, сразу преобразовываясь. Эдди мысленно поджимает губы: ревность американского принца ему вполне понятна, и всё же мальчику хочется, чтобы его лучший друг-дефис-жених ладил с человеком, который тоже дорог белорусскому принцу. Эдди не вполне понимает, почему Ричи никак не может избавиться от своей неприязни к Джошу; сам наследный принц Соединённых Штатов Америки давал гораздо больше поводов для ревности, взять хотя бы то, что он постоянно тусовался с Майком даже после знакомства с Эдди и следующие лет пять. И лагерь, в который ездил Ричи… Там было полно принцев — которые намного круче Эдди, он признаёт это и тем не менее не ревнует. Может, потому что Ричи выказывал больше внимания к нему? Может, Эдди не показывает достаточно, что Тозиер-Марш дорог ему? Эдди решает проверить свою теорию: подходит ближе к Ричи, поставив стакан с морсом на первый попавшийся столик, и обнимает его спереди, положив голову на плечо. Грудной клеткой белорусский принц чувствует едва заметное, но очень быстрое сердцебиение Ричи и даже пугается на несколько секунд (вдруг тому плохо?!), но парень приобнимает Эдди в ответ и спрашивает, неожиданно мягким голосом: — Что, бусинка? Ты чего вдруг? Раз, считает Эдди, откладывая в памяти его слова и решая проанализировать их позже. Обниматься с Ричи приятно, и мальчик, уткнувшись носом в его пиджак, бормочет: — Просто так. Я не могу просто так тебя обнять? — Можешь, конечно, — Ричи поглаживает Эдди по спине, сжимая крепче, слегка покачивая из стороны в сторону. У него внутри всё теплеет, цветет весенней вишней, и Ричи ничего не может с этим поделать. Да и не то, чтобы очень хочет.***
— Ваше Величество? Беверли поворачивается на звук голоса и приветливо улыбается, замечая Анну. Королева совершенно не иронично обожает каждую из княжен, но почему-то Анна вызывает у неё особенную нежность. Наверное, потому, что немного напоминает её саму, только в более юном возрасте: такая же замкнутая и стеснительная, предпочитающая людям что угодно. Женщина вздыхает, вспоминая, что она уже далеко не молода, и подзывает жестом застывшую возле скамейки княжну, предлагая сесть рядом с собой. Анна аккуратно опускается на скамейку и достаёт из-под шали, скрывающей вырез платья, маленький конверт, протягивая его Беверли. — Держите, Ваше Величество. — Ох, оставь эти формальности, милая, — отмахивается королева, дрожащими от нетерпения руками принимая заветное письмо, — мы с тобой знаем друг друга уже столько лет, некрасиво друг другу «выкать». Беверли поддевает уголок конверта и распечатывает письмо, пробегаясь глазами по первым строчкам и с улыбкой прижимая руку ко рту.***
— Здравствуйте, вашей маме зять не нужен? Виктор белозубо улыбается, поигрывая бровями, заставляя стоящих рядом женщин кокетливо хихикать, прикрываясь веерами. Мирабелла же, к которой обращён вопрос, только насмешливо вздёргивает бровь: — Вы меня уже пятнадцать лет, с перерывами, спрашиваете один и тот же вопрос и получаете один и тот же ответ, неужели не надоело? — Не надоело, — отвечает Крисс, ничуть не унывая, только протягивая княжне бокал с вином. Мирабелла окидывает его взглядом сверху вниз и обратно, фыркает и изящным движением отодвигает от себя бокал: — Простите, но мне нельзя алкоголь. Я живу спортом. — Один бокал погоды не сделает, — замечает Виктор, не отчаиваясь. Остальные княжны с весёлыми чёртиками в глазах наблюдают за этой сценой, прячась за веерами. Мирабелла фыркает горделиво, складывает руки на груди, собираясь произнести тираду, но Крисс поспешно поднимает руки в миролюбивом жесте: — Ладно-ладно, Ваша светлость, я не буду заставлять Вас, если вы действительно этого не хотите. Но, может, не откажете мне хотя бы в танце? Мирабелла прислушивается к играющей задорной музыке, высматривает в куче пляшущих людей веселящуюся вместе с Майком Даину и грациозно скользящую Оливию и неожиданно для Виктора кивает, подавая ему руку в нежно-голубой перчатке. — Так уж и быть, смилостивлюсь над Вами, — Крисс оживляется от этих слов, но литовская княжна сразу оговаривает, — на этот раз. И из-за мелодии, уж больно она хороша. — Как скажете, Ваше светлость, — покорно соглашается Виктор, сияя от радости, уводит Мирабеллу танцевать. Сёстры Урис мгновенно опускают веера, с интересом наблюдая за тем, как пара вливается в машущую юбками, стучащую каблуками толпу, принимаясь танцевать. — Как вы думаете, — начинает Кити, весело цокая языком и слегка мотая головой из стороны в сторону в такт музыке, — она опять с ним сойдётся? «Да уж и не знаю», Елизавета пожимает плечами и берёт со стола пирожное с виноградом, отдавая сестре такое же, но с клубникой. Кити косится на пирожное с раздражённым удовольствием, вынимает из сумочки пластинку с таблетками, достаёт одну и съедает её, запив водой. И только потом принимает угощение из рук девушки. Стоящая рядом Анастасия поправляет венок из ромашек и цыкает: — Не понимаю, почему Белла всё отказывает ему, мне кажется, мама с папой были бы рады, если бы она вышла за него замуж. — Отчасти поэтому и отказывает, — хмыкает Кити, откусывая от пирожного и аккуратно вытирая уголки губ батистовым платком, — и я её вполне понимаю. Он, может, и неплохой, но когда тебя активно пихают кому-то в руки, лишь бы было к кому… Так себе идея. Сёстры вздыхают и кивают в знак согласия, с завистью думая о том, как повезло самой старшей княжне.***
— Люблю всех наших монарших друзей за то, что у них всегда есть место, где можно спрятаться, если вдруг захочется одиночества, — София окидывает взглядом скамейку, окружённую густыми еловыми лапами, и едва не упускает момент, когда Оксана садится рядом с ней. — Не одиночества, а уединения, — поправляет женщину цыганка, принимаясь вынимать застрявшие в густой шевелюре иголки, — не путай эти два понятия. Одиночество это когда ты совсем один, и у тебя никого нет. А уединение это когда ты уходишь от толпы друзей, чтобы, прости за тавтологию, побыть наедине с собой. — Или с тобой, — нежно произносит София, помогая возлюбленной избавиться от еловых иголок. Оксана кивает: — Или со мной. Но со мной только ты уединяешься. — Каждый, если может, уединяется со своей любовью, — закончив, княжна целует женщину в щёку, приобнимая за талию. Колдунья прикрывает глаза от удовольствия, но вздыхает, вспоминая о своём воспитаннике: — Я переживаю за Эдди. Он ещё такой маленький, неопытный медвежонок, ему всего пятнадцать, а на него уже наваливают решения, которые и взрослый-то принять не в силах. — Никто не наваливает, дорогая, — ласково возражает София, переплетая свои пальцы с пальцами Оксаны, в который раз любуясь резким контрастом бледной и смуглой кожи. — Мы все его поддерживаем и стараемся не давить. Но согласись, он стал намного открытее в своих эмоциях и, кажется, даже начал спокойнее относиться к предстоящей свадьбе. И потом, разве пятнадцать лет это маленький возраст? Он всегда был достаточно умён для своего возраста, чтобы понять, о чём ему говорят, и принять всю ответственность. Да и Ричи уже не ребёнок. Они справятся, я уверена. — Ладно, не хочу об этом думать, в конце концов, я ему не мать, — подытоживает Оксана и поворачивает голову к Софии, — я лучше подумаю о нашей с тобой свадьбе. — Вот уж точно, о чём намного приятнее думать, — легонько усмехнувшись, соглашается княжна и целует тянущуюся к ней колдунью.***
— А вон то созвездие называется Попа Большой Медведицы. — Ты врёшь, нет такого созвездия, я учил астрономию! — А вот и не вру! Где-то внизу приглашённые на свадьбу гости в который раз кричат «Горько!» уже (приятно) уставшим Джошу и Дебби, но их крики долетают до крыши сарая, где лежат Эдди и Ричи, лишь слабым шумом, не мешая наслаждаться звёздами. Белорусский принц пихает Тозиера-Марша локтём в бок, отчего тот охает, и продолжает гнуть своё: — Да нет такого созвездия! — Раз видно, значит, есть! — выдвигает логичный аргумент Ричи, лихорадочно чертя пальцем по небу, вырисовывая ту самую Попу. — Видишь, хоп, хоп, хоп, хоп, и получилась попа! Небу ни жарко, ни холодно от фантазий принца Соединённых Штатов Америки, зато Эдди вскидывается так, будто это ему нарисовали какую-то несуществующую филейную часть: — Да нету же, ну! — А слова «нету» нет! — внезапно переключает тему Ричи, дразнясь, и получает щелчок по лбу, разумеется. — Ауч! — Слово есть, оно просторечное, я на белорусском проходил, так что иди нафиг и прекрати смеяться, или я от тебя уйду! У Ричи мгновенно делаются испуганные глаза, он удавом обвивает талию уже севшего Эдди (больше притворяющегося, что уходит, чем реально собирающегося это сделать) и начинает хныкать: — Ну пожалуйста, бусинка, принцесса, черешенка, оленёнок, ясный мой месяц, не уходи, я больше не буду! Хочешь, я тебе пряников стащу, м, останься, мы же ещё не все звёзды посмотрели! Одиннадцать. Эдди насчитал уже одиннадцать прикосновений, после которых Ричи либо удивляется, либо просит повторить. И это не нравится белорусскому принцу. Если у Ричи такая реакция, значит, он не привык, и получается, что Эдди правда так мало уделяет ему внимания? Эдди, само собой, против такого расклада событий и поэтому — не только поэтому, ещё потому, что ему действительно хочется остаться — ложится обратно на спину, отцепив от себя Ричи. — И всё-таки Попа Большой Медведицы это часть самой Медведицы, — продолжает подросток, «прикасаясь» пальцами к звёздам. Ричи закидывает на него руку, ставит подбородок на плечо и тяжело вздыхает, отчего волосы Эдди шевелятся: — Нет в тебе духа авантюризма, Эдс. Было бы прикольно, если бы такое созвездие было. Белорусский принц скашивает глаза на друга и жмёт плечами: — Наверное… Ой! Над ними, резко пикируя, пролетает чей-то тёмный силуэт с крыльями, Эдди дёргается, прижимаясь к Ричи и закрывая лицо руками. Тозиер-Марш слегка нависает над ним, усмехаясь: — Ты чего? Это просто сова. — Я её не ожидал, — бубнит в ладони мальчик, — и я боюсь темноты очень. Эдди отнимает руки от лица, сразу натыкаясь на взволнованно-любующийся взгляд Ричи. К щекам приливает жар, мальчик чувствует, что краснеет, и, чтобы не дать воцариться полунеловкой тишине, продолжает: — Мне в детстве часто снились белые существа с длинными пальцами, они тянули ко мне руки, а потом, когда я просыпался, не исчезали, а стояли и как будто смотрели на меня, хотя глаз у них не было. И они часто вылезали из темноты. Поэтому я её боюсь. Восхищение в глазах Ричи по мере рассказа Эдди сменяется на беспокойство, и он тянет ахнувшего от неожиданности белорусского принца вверх, заставляя сесть, бережно держа за предплечья. — Может, тогда, пойдём обратно к народу? — предлагает Ричи неуверенно, поглаживая большими пальцами ткань Эддиной рубашки. Мальчик недолго думает и соглашается. Ему всё равно, где тусоваться, на самом-то деле. Главное, что с Ричи.