Корабль «Синих Полосок» приблизился к Флотзаму до рассвета. Очертания высоких каменистых берегов проступали сквозь густую серую хмарь, необъятные, заросшие мхом стволы уходили куда-то вверх и терялись в пасмурном мареве. Утро задалось промозглым. Паруса надувал тяжелый, насыщенный, пропитанный запахом ила ветер, но хотя бы обошлось без дождя — морось, накрывшая каравеллу с самого отбытия, порядком приелась. Роше расхаживал по мостику, заложив руки за спину, и разглядывал тени, клубящиеся меж вековых деревьев. Леса, окружающие Флотзам, всегда выглядели тихим пристанищем. Стоит хоть на минуту поверить в эту тишину — пиши пропало: глазом моргнуть не успеешь, как обзаведешься стрелой посередь лба.
«Синие Полоски» неплохо знали местность, и, случись такая необходимость, смогли бы продержаться здесь долго, но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, кто на самом деле владеет преимуществом на этих дремучих, непроходимых землях.
Пока Иорвет хозяйничал в лесах, в фактории наводил свои порядки Бернард Лоредо. Отчеты о положении дел во Флотзаме поступали в Темерскую секретную службу исправно и поражали благообразием, от которого тревожно стучало в висок. Роше усвоил еще в начале службы: слишком хорошие вести не к добру, а подозрительность не бывает лишней.
Корабль двигался к отмели, и грозная сирена, венчавшая нос, рассекала предрассветный сумрак деревянным клинком. Вместо гавани форпоста и толпы, стянувшейся поглазеть на полосатые паруса, — заросший камышами болотистый берег, дышащий плотным паром. Если предчувствия не подводят, во Флотзам стоит наведаться инкогнито и осмотреться. Чем меньше народу будет знать о прибытии королевского специального отряда и чем позже Лоредо об этом узнает, тем больше шансов понять наконец, какие же черти водятся в этой тихой заводи.
Фенн, Силас и Тринадцатый под громкую команду Бьянки перемахнули через борт, зашлепали по реке, поднимая залежи ила, и ухватили тросы. Швартовались к торчащей из воды коряге, перебрасываясь незатейливой руганью. Роше оглядел берег: узкая полоса торфа под скалистым подъемом хранила безмолвие, в котором скрип палубы и снастей казался слишком громким.
Выступать лучше сейчас, пока темнота, разгоняемая только светом корабельных фонарей, еще прикрывает высадку.
Вооруженные арбалетами солдаты выстроились вдоль бортов и зорко вперили взгляды в дымчатую чащу. Не лучшая позиция: если лучники Иорвета засядут на верхушке оврага, борта корабля не уберегут от стрел — да только другой у них нет.
— За мысом уже должен быть Флотзам, — сообщил Роше, когда Геральт и Трисс поднялись на мостик. Конфискованные вещи ведьмаку вернули почти полностью, недоставало только потерянного серебряного меча и дублета, запачканного кровью Фольтеста. Вместо него Геральту выдали такой же: лазоревый, с темерскими лилиями на груди. Белые волосы ведьмак спрятал под капюшоном. — Мы пойдем берегом.
— «Мы» — это кто? — осведомился Геральт.
— Ты и я. На разведку.
«Не думал же ты, ведьмак, — отчетливо читалось в его тоне, — что я позволю тебе пойти одному?» Доверие — штука опасная: вручи не тому, и бед не оберешься. Геральт доверия еще не заслужил, да и на карту поставлено слишком много.
— Я иду с вами, — решительно заявила Трисс.
— Не стоит, — возразил Роше. — Там может быть опасно. Неизвестно, как нас примут.
Чародейка отмахнулась: аргумент не произвел на нее должного впечатления.
— Да куда вы одни пойдете? Должен же за вами кто-нибудь приглядывать.
Роше хмыкнул.
— Она всегда такая?
Геральт предпочел не отвечать. Втроем они спустились по поскрипывающей лестнице и пересекли палубу. Матросы, подставляя голые спины назойливо жужжащей мошкаре, драили отполированное, протоптанное дерево. Шагнув к перилам борта, Роше нашел взглядом Бьянку. Она стояла у носа корабля, скрестив руки на груди, и смотрела на них.
Среди старых сказок, услышать которые Роше запоздало довелось только в юности, была одна: рассказывала о чародее, оставляющем собственную тень присматривать за накопленным добром. Куда бы колдун ни отправился, часть его всегда оставалась там, где ему это было необходимо, и вернее сторожа вряд ли удалось бы сыскать. Спиной ощущая непривычное отсутствие Бьянки рядом, Роше невольно думал о том, что оставил на прячущемся в камышах корабле собственную тень.
Студеная вода зацепила полы стеганки. В сапогах гадко захлюпало. Пробираясь сквозь заросли колючей осоки, Роше зашагал к лысой полоске каменистой почвы.
— Есть вести от твоего таинственного информатора? — спросила Трисс, выбираясь на берег.
— Гавань закрыта, — сообщил Роше. — Некоторые купцы торчат тут больше месяца.
— Но через лес-то всегда пройти можно.
— В лесу Иорвет.
Скоя’таэли всегда были сущим бедствием: нападали на тракты, охраняемые куда лучше дремучих лесов, грабили караваны и резали без разбору. Мало кому удавалось ноги унести. Охрана «белок» не отпугивала: эльфы умели подкрадываться бесшумно и атаковать внезапно, сея сумятицу и хаос.
Под раскидистыми дубами флотзамских лесов смерть подбиралась куда ближе, чем в любом другом уголке Темерии. Протащить через чащу караван — несколько тяжело нагруженных, забитых добром телег, тревожных лошадей, чующих и слышащих куда больше простого человека, купцов, подгоняемых жаждой наживы и заботящихся о сохранности скарба больше собственной жизни, нескольких наемников — простых рубак, годных только махать дубинами в кабаках да уличных драках, — затея не просто рискованная — безрассудная. У маленького отряда куда больше шансов проскочить незамеченным в потемках, и то... Роше не стал бы особо на это уповать.
Тем более что светлело стремительно. Поднимающееся солнце разгоняло клубы предутреннего тумана, и лес, еще полчаса назад казавшийся черным и жутким, расцветал в лучах. Тронутая светом, проступала рыжина грубой древесной коры; темные заросли вьющихся дикоцветов, заплетшие вздымающийся справа овраг, ожили и зазеленели. Угрюмые глыбы известняка оказались белыми, будто кости, и только тропка под ногами оставалась пыльно-серой.
Как бы ни распускались красные звезды душистой белиссы, как бы ни голубел дрожащий воздух над Понтаром, Роше не было дела до красот. Утренний свет разливался по куполу неба, сочился меж ветвей, струился с каменных глыб и бил в глаза, заставляя щуриться, всматриваться в сияющий покров. В случае атаки отбиваться придется вслепую — если нападающих успеешь разглядеть.
— Ты знаешь, где мы?
— В лесу? — непринужденно ответила Трисс.
— Очень смешно! Ты знаешь, кому принадлежит этот лес?
— Может, Иорвету? — предположила чародейка, не скрывая иронии. — Я знаю о долине Понтара больше, чем ты думаешь. И мне известно, что Фольтест отобрал эти земли у Демавенда несколько лет назад. Полагаю, ты тоже принимал в этом участие?
Трисс Меригольд, при своем хорошеньком личике и смешливости, дурочкой отнюдь не была. Политические ходы, передел территорий, то, как короли передвигают фигуры на карте, решая судьбы провинций, — еще бы ей, бывшей советнице, не знать о землях, к которым протянулась рука Фольтеста. Но знала ли умница Трисс Меригольд о том, сколько народу сгинуло в дебрях с тех пор, как «белки» прочно обосновались в фактории? Не только солдаты — гражданские тоже: что люди, что осевшие в форпосте нелюди, рискнувшие выйти за стены крепости. В лучшем случае удавалось найти их утыканные стрелами тела. У некоторых даже не забирали ценности. Скоя’таэли убивали от ненависти. В другой причине они не нуждались.
Флотзаму с лихвой хватило бы одних эльфов, но на них проблемы местных не закончились. Кроме «белок», водилась и всяческая погань — как раз для шагающего рядом ведьмака. Да еще и странные присказки старожилов из Биндюги: мол, лес подчас забирает кого-нибудь, заморочит голову — и бывай. Нет ни человека, ни того, чему от него следовало остаться. Бабкины небылицы, конечно. Да только пропавшие без вести таковыми и оставались — как связной Талера, слишком долго не выходивший на связь. Этому, правда, могла быть уготована куда более прозаичная судьба.
Сквозь чириканье ранних птиц пробивалось тонкое пение флейты.
— Слышите? — спросил Геральт.
Роше проверил, как ходит в ножнах клинок. Он слышал — и отточенного ведьмачьего чутья не надо. Скверно-то как.
— Смердит эльфами.
Их ждали за поворотом. На стволе старого дерева, мостком спущенного с края оврага, беспечно восседал Иорвет. Карминовая повязка, прячущая обезображенную половину лица, щегольски приделанное к ней перо, рогатый лук за спиной — натяжение у тетивы, надо думать, бешеное — и коллекция гербов на груди: темерского только не достает. Даже если бы солнце за спиной Иорвета ослепило совсем, его все равно не составило бы труда узнать по граничащей с безрассудством тяге к пафосным представлениям.
Эльф позволил себе сыграть партию до конца и подпустить их ближе — достаточно близко, чтобы арбалетный болт пробил незащищенную шею. Роше мельком глянул в сторону: вершина оврага оставалась скрытой от глаз, но он не сомневался, что среди высокой травы прячется толпа таких же отщепенцев.
Еще минуту назад бывшее просто скверным положение стало откровенно херовым.
— Вернон Роше! — Иорвет поднялся и развел руки в издевательски приветственном жесте. — Последние четыре года командовал особым подразделением. Служит королю Темерии. Лично отвечал за усмирение предгорий Махакама. Охотник на эльфов, убийца женщин и детей. Дважды награжден за проявленную отвагу, — эльф поаплодировал все в той же насмешливой манере.
Роше охарактеризовал его не менее емко, но куда лаконичнее:
— Иорвет. Самый обычный выродок.
— Я так ждал нашей встречи, строил планы, расставлял ловушки, — продолжил эльф. Он нарочито театрально взмахнул рукой. Презрение, обильно сдобренное саркастическим ядом, лилось из него щедро. — А тут — пожалуйста, ты сам явился в мой лес.
— Ты помог убить моего короля!
Иорвет подался вперед, по-лисьи щуря единственный глаз.
— Король или бродяга — разницы нет. Одним Dh’oine меньше.
Роше положил ладонь на рукоять пристегнутого к поясу шестопера. Терять в сложившихся обстоятельствах нечего: пустить в зарвавшегося эльфа болт до того, как засада в кустах нашпигует его стрелами, он не успеет наверняка. Остается только уладить дело по законам чести.
Позади что-то шепнул Трисс ведьмак: Роше не разобрал, что именно, но приготовился. А еще подумал о том, что чародейка в маленьком отряде оказалась весьма кстати.
— Слезай вниз, и покончим с этим! Я жду.
Эльф издал смешок и упер руки в бока.
— Ха! Ты человек без чести, Вернон Роше, мерзкое насекомое, которое я раздавлю.
— О, — протянул Геральт. — Старая эльфская песенка.
Трисс зашептала заклинание — тихонько, на грани слуха, пряча хитроумную вязь слов в речи Геральта: ведьмак говорил громче, будто бы для того, чтобы Иорвет лучше его слышал. Но на самом деле — для того, чтобы он не расслышал бормотания Трисс. Роше незаметно шагнул в сторону, прикрывая чародейку спиной: услышать ее Иорвет, может, и не услышит, а вот если заметит светящиеся пальцы — затеянное ведьмаком отправится кормить червей. Вполне возможно, что вместе с ними.
— О чем ты, ведьмак?
— Знаешь, сколько я видел таких, как ты? — Геральт вышел вперед. — Гордых Aen Seidhe, которые прячутся по лесам. И чем они беспомощнее, тем больше жестокостей творят.
— Я помог убить короля тараканов! — возразил Иорвет. — Ты меня называешь беспомощным? Ты меня еще террористом назови. Нет, ведьмак! — эльф поднял затянутую в перчатку руку и сжал ее в кулак. — За свободу нужно драться. Никто ее просто так не даст.
— Очередной эльфский старец с телом юноши пытается спрятать правду за изысканными словами.
— Правду?
— Дело не в расе, — продолжил Геральт. За спиной все так же бормотала Трисс. Выжидать было мучительно: пока ведьмак говорил, Роше успел изучить поваленную корягу. Всяко выходило, что подняться по ней достаточно быстро не выйдет: Иорвет, бесспорно, случившимся разговором увлечен, но вряд ли даст больше двух секунд форы. Придется положиться на Трисс. — Да и не в свободе. Даже месть тут ни при чем. Вы здесь только потому, что кто-то очень влиятельный так захотел. Тот, кто вас использует. И неважно, корона у него, волшебная палочка, или он заправляет богатой гильдией. Одно знаю точно: ни ваша свобода, ни ваши уши его не волнуют. У вас уже была похожая история с Нильфгаардом, и сейчас она повторяется. Или, может быть, я ошибаюсь?
Лицо Иорвета исказила гримаса гнева. Не спрятанные повязкой края шрама забагровели на смуглой коже, причудливо расписывая правую половину эльфского лица. Намеренно или нет, но Геральт попал по больному.
— Ошибаешься, — отрезал он. — Никто больше не будет использовать скоя’таэлей.
— Кого ты хочешь убедить? Меня, самого себя... или твоих лучников, которые прячутся в кустах? Трисс! — ведьмак обернулся к чародейке. — Давай!
Роше сдвинулся с места одним слитным движением, Трисс махнула рукой — что-то светящееся, искрящее слетело с ее пальцев и ударило в дерево — туда, где только что стоял Иорвет. Эльф качнулся, но равновесие удержал и проворно поднялся выше, к выкорчеванным из рыхлой почвы корням.
Стрелы полетели тут же. Геральт выхватил меч; Роше припомнил байку: ведьмаки, дескать, стрелу на лету отбить могут. О целом дожде стрел в этих историях ничего не говорилось.
Закричала Трисс — все та же хитроумная вязь слов, на этот раз никак не скрываемая. Стрелы, не дойдя трех-четырех локтей, ударились о полыхнувший янтарем экран. Стая магических светлячков поднялась в воздух, и непроницаемый купол укрыл их от нового залпа. Это работало — пока. Но берег оставался открытым, и никакая магия не поможет выстоять против целого отряда эльфских мятежников.
Меригольд замерла как вкопанная. Осоловевший взгляд чародейки блуждал в небесной дали, а по фарфоровой коже над верхней губой нитью заструилась бегущая из носа кровь.
— Трисс, — окликнул Геральт. — Ты в порядке?
— Прекрасно... — выдохнула чародейка и как подкошенная рухнула ведьмаку в руки.
— Прекрасно! — хмуро повторил Роше. Намеченный план отхода только что знатно усложнился. Сунув клинок обратно в ножны, он протянул руку, перехватил Меригольд за тонкую талию и забросил ее на здоровое плечо. Весила чародейка явно меньше придворных дам, и если причиной тому была магия — что ж, весьма кстати. — Займись лучниками, Геральт. Они уже близко.
Барьер по-прежнему держался, и это была хорошая новость. Плохой новостью было то, что Роше понятия не имел, насколько хватит иссякающих сил бессильно повисшей на его хребте Трисс, а эльфы, отложив луки, спускались вниз и брали в кольцо. Сражаться с такой ношей представлялось делом по меньшей мере затруднительным. Пробиваться ко Флотзаму ведьмаку придется одному.
Шагал Роше быстро. Геральт кружил вокруг, встречая врывающихся под купол «белок» крепкой сталью. Двое проскочили спереди: Роше, придерживая Трисс, ушел из-под замаха, уступая ведьмаку право решить этот вопрос.
Трисс зашевелилась, случайно стукнув локтем под лопаткой. Роше ухватил ее покрепче и пообещал себе: если они это переживут, он непременно должен поблагодарить Бьянку за настойчивость — еще трое суток назад ноющий и реагирующий на каждое движение ожог отозвался вполне терпимо.
— Это ты, Роше? Убери лапы с моей задницы!
Удивительно, с ухмылкой подумал Роше, как у только что норовившей вовсе отключиться девицы хватает сил на возмущения.
— А ты думала, кто?
— Я тебе не мешок картошки! — горячо продолжила Трисс, но брыкаться перестала. — И не солдафон! Я женщина!
— Я заметил. Хоть помру с рукой на прекрасной попке.
Трисс застонала — то ли от того, что ее мутило, то ли посчитав ужасной необходимость мириться со своим положением.
— Не на моей. Я удержу заклятие...
Она охнула, напряглась, и Роше было забеспокоился, что чародейку придется ловить, — но тут же безвольно обмякла. Огоньки, кружившие вокруг, вспыхнули и стали таять: постепенно, один за другим, и чем меньше их становилось, тем шире раскрывались бреши в защитном куполе. Кто-то из оставшихся на утесе — Роше бы не удивился, если бы это оказался сам Иорвет — выпустил стрелу: она проскочила в прореху и воткнулась перед сапогом. Роше ругнулся себе под нос: лучше бы Меригольд тратила силы на магию, а не на препирательства.
— Трисс, барьер исчезает. — Она не ответила. — Трисс! Проклятье, где этот чертов город?
Роше прибавил шагу. Голая полоса земли вдоль берега безошибочно задавала направление — только иди себе вперед, точно не ошибешься. Роше и шел, выискивая среди буйствующей зелени первые признаки форпоста.
Иногда, чтобы выжить, достаточно одной лишь упертости. У Роше таковой было немеряно. Купол таял, Трисс понемногу начинала казаться тяжелой, стрелы свистели то там, то тут, и Геральт крутился волчком, сцепившись не с одним, а с двумя, а то и тремя противниками сразу, но переставлять ноги все еще было просто — главное, делать это достаточно долго.
Роше не позволил себе переводить дыхание, когда над головами загремел тревожный набат колоколов. Толпа стражников, орущих на все лады, вывалила им навстречу.
— «Белки» атакуют!
Еще немного. До мостков, ведущих к пристаням, уже рукой подать.
— У них маги! Бей «белок»!
На плече застонала, приходя в себя, Трисс. Стражники было окружили их и растерянно замерли, сообразив, что уши у явившихся гостей явно будут покороче эльфских.
— Ты что, ослеп с перепугу? — раздраженно бросил Роше. — Какие мы тебе, нахер, «белки»?
Стражник, струхнув, бормотнул извинение, но Роше на него уже не смотрел. Он проследил за взглядом задержавшегося на границе форпоста Геральта. На вершине оврага в окружении эльфов опустил лук Иорвет. Рядом с ним стоял здоровенный мужик, раза в полтора, если не в два, шире в плечах самого Роше. Лысый, с бугрящимися от мышц ручищами — один в один тип, описанный информатором.
Убийца Фольтеста совсем рядом, но все еще в недосягаемости. По крайней мере, след оказался верным — уже что-то.
Трисс кашлянула, и Роше поставил ее на землю. Оправилась чародейка быстро: промокнула платком следы крови на лице и поправила упавшие на еще бледный лоб волосы, но на ногах держалась крепко, не покачиваясь.
Геральт нагнал их, когда высокие уступы оврага опустели. Скоя’таэли исчезли без следа, будто их ветром сдуло.
— Видел?
— Да, — кивнул Геральт. — Убийца и Иорвет.
Солдаты, бросившиеся отгонять «белок», возвращались в форт. «Не шибко-то расстарались, — мысленно оценил Роше. — Ни царапины на панцирях». Немудрено: Иорвет отозвал своих стрелков, едва стража бросилась на защиту Флотзама. Скорее всего, не хотел рисковать оставшимися в живых.
Замыкавший отход стражник приблизился к ним.
— Живые? Вы кто, значится, будете?
Геральт откликнулся первым:
— Я ведьмак.
— Купец-бакалейщик Эмгыр ван Эмрейс.
— Купец? — переспросил стражник, недоверчиво оглядев торчащий из-за плеча Роше эфес клинка и тяжелый шестопер на поясе.
— Бакалейщик, — повторил Роше, и у солдата как-то сразу отпало желание расспрашивать дальше.
— Ага. А эта?
— Добрый человек! — заговорила Трисс. — Мы чудом избежали смерти. Будь любезен, покажи, где тут можно отдохнуть. Позже мы тебе все объясним, если нужно.
Погляди-ка! Красноречива так, будто не болталась только что бесчувственной куклой. Но подействовало: пораскинув умом, стражник смягчился.
— Ваша правда! На рынок идите, может, и на казнь поспеете. Смутьянов вешать будут: краснолюда и барда какого-то. Там еще корчма, бордель — отдохнуть можно.
Трисс рассмеялась.
— Бордель — это самое важное. Будь здоров!
О присутствии одного барда во Флотзаме Роше знал и предполагал, что любой другой, заявившись, не пробыл бы в такой глуши долго: и публика не та, и соперничать со светилом излишне накладно. Посему выходило, что к площади лучше бы поторопиться... А ведь Роше только успел решить, что день просто не сможет стать хуже.
«Купец... бакалейщик... — бормотал себе под нос стражник. Шел он чуть в стороне, но одной с ними дорогой — тоже торопился к помосту. — Подозрительно все это». Собравшийся поглазеть народ шептался: в общем гомоне поминали неласковым словом «белок». На прибывших поглядывали с любопытством, но скоро возвращались к прерванным занятиям: гости пусть и не каждый день спасаются от эльфских стрел, но и дела не сделаются сами. Торговцы возвращались к лоткам, и слышно было уже их. Застрявшие во Флотзаме купцы разместились тут же, под стенами: у приземистых домов, сложенных из темного камня, громоздились короба, мешки и вьюки. Изнутри все выглядело куда серьезнее, чем со строчек рапорта.
— Ты как-то шибко торопишься, Роше, — усмехнулся ведьмак. — Не терпится поглядеть на казнь?
— А то! — парировал Вернон. — Приятно посмотреть на чужую смерть, едва избежав собственной. На твоем месте, — добавил он без обычной желчности, — я бы тоже поторопился, ведьмак.
И у столицы, и у провинции одно сердце: торговая площадь, центр городской жизни, место, куда стягиваются все дороги. Даже без потока людей, стремящихся поглазеть на казнь, новоприбывшие отыскали бы ее без труда.
В самом центре высился эшафот. Пеньковые галстуки сегодня примеряли четверо: двое эльфов, краснолюд и, как совершенно точно сообщил стражник, бард.
— Золтан! — узнал старого товарища Геральт. — И Лютик?
— Мой агент, — мрачно подтвердил Роше.
— Прекрасно! — закатила глаза Трисс.
— Идеи есть?
Геральт пожал плечами.
— Импровизируем.
— Без крови, — предупредил Роше.
Ведьмак придержал поторопившуюся последовать за ним Трисс.
— Постараюсь.
Геральт слился с толпой: лазоревый мундир растворился среди разноцветных одежд горожан. Трисс привстала на цыпочки, высматривая темный капюшон.
— Ты ему не поможешь?
Роше оперся спиной о холодную, сырую стену и скрестил руки на груди.
— Сам справится.
— Ты же можешь остановить казнь!
— Могу, — согласился Роше. — И сделаю это, если ведьмак облажается. Но пока есть возможность не размахивать полномочиями... Смотри-ка, у него и без моей помощи недурно выходит.
Собравшаяся у виселицы толпа зашумела. Шлюхи костерили охранявшую помост стражу, стража кляла на чем свет стоит шлюх, мужичье заступалось за последних, и становилось все громче, пока наконец у кого-то не сдали нервы, а в ход не пошли кулаки. Геральт уложил возникшего на пути солдата легко: пара крепких ударов, и тот отправился глотать пыль. Ведьмак взлетел на помост, тут же качнулся назад — мощный кулак палача едва не прилетел в челюсть. Этот тоже держался недолго. Несколько отточенных ударов отправили крепкого на вид мужика на землю. Геральт подтолкнул его в спину, сбрасывая с помоста.
— Курва! — Роше сплюнул. — Просил же без крови!
— Ты все еще можешь... — начала было Трисс, но он прервал ее жестом.
Лоредо в окружении полудюжины людей прошел сквозь толпу, как нож сквозь мягкое масло. Солдаты расталкивали сцепившихся горожан. Потасовка угасла, словно кто-то щедро плеснул воды на едва занявшиеся дрова.
С другой стороны, подумал Роше, когда Лоредо прошел мимо, Геральт привлек к своей персоне достаточно внимания, чтобы он сам смог остаться в тени.
— Что тут такое, мать вашу?
Комендант Флотзама Бернард Лоредо остановился перед эшафотом.
— Я спрашиваю, — требовательно повторил он, и ропот толпы сменился гробовой тишиной. — Что это вы тут вытворяете?
Покинув казармы, Лоредо обзавелся не только резиденцией на окраине Темерии, но и брюшком. Блестящая лысина, маленькие цепкие глаза, массивная челюсть с упрямым подбородком и когда-то криво сросшийся нос остались при нем. Рубаху комендант, судя по пятнам, не менял неделю. Выглядел Лоредо обрюзгшим, но стальные щитки на ногах ничуть не мешали ему шагать уверенной походкой бывалого вояки.
Стражник, которому не посчастливилось попасть под тяжелую руку Геральта, нетвердо поднялся и попытался отчитаться, отчаянно заикаясь:
— Д-докладываю, что п-п-п...
— Пошел вон, Крушина! — рявкнул Лоредо. — Парочку сраных ублюдков вздернуть не можете? А ты... — комендант упер кулак в бок и обратился к ведьмаку. — Стой спокойно и руки держи на виду.
Геральт скрестил руки на груди.
— На помосте, — громко продолжил Лоредо, расхаживая взад-вперед, — либо в петле висят, либо речи говорят. А ты что выберешь?
— Кое у кого сдали нервы, — заявил ведьмак, пока комендант поднимался к виселице. — Твои люди первыми начали драку.
— Мне-то что за дело? Они начали, ты закончил.
Что ответил Геральт, Роше не слышал — притихшая было толпа снова расшумелась, а там и вовсе зашлась ревом, когда Лоредо, звучно хохотнув, дернул рычаг. Под ногами эльфа распахнулась пустота. Он задергался, будто танцор; ноги в дешевых башмаках засучили по воздуху, как по гулкому полу корчмы в праздничный день. Эльф дернулся и замер.
Следующим на очереди мог стать краснолюд.
Роше спешно двинулся вперед — на всякий случай. Одно дело — позволить ведьмаку пройтись кулаками по рябым ряхам мужичья, нацепившего солдатские мундиры. Лоредо — другой разговор. Сцепись ведьмак с комендантом, и у последнего будут все основания вздернуть его тут же, да еще и отхватить себе славу героя, казнившего убийцу короля. Если уж дойдет до того — что же, придется пожертвовать своим и без того хлипким инкогнито.
В который раз Роше подумал, что с самого дня осады все у него идет хорошо, но почему-то на хер.
Комендант наклонился к Геральту, что-то сказал, а потом развернулся к толпе:
— Слушайте все! — воззвал он. — Каждый из вас слышал о трагедии, случившейся во время осады замка Ла Валеттов. К сожалению, это не ложь. Король Фольтест убит. Скорее всего, к этому приложили руку скоя’таэли. В эти смутные времена даже король не может чувствовать себя в безопасности. Поэтому сегодня на улицы Флотзама выйдут вооруженные патрули. Объявляю военное положение! Ждите указаний! Готовьтесь к бою! Мы будем мстить за нашего короля!
Люди, только что готовые намять друг другу бока, объединились в едином порыве — жажде мести. Они ответили единым возгласом, хлопали, вскидывали вверх руки. Вот же сука! Даже со смерти Фольтеста Лоредо поимел некоторую выгоду, заодно настроив горожан против нелюдей. Ох и гнусным же местом может стать Флотзам в ближайшие дни.
— А теперь все по домам! — завершил свою речь комендант.
И толпа разошлась, будто стадо послушных овец. Лоредо крикнул стражникам, и те живо поснимали петли с шей несостоявшихся висельников.
— Геральт! — окликнул Роше, когда воссоединившиеся товарищи, обменявшись парой фраз, — Лютик громко и с чувством тараторил, отчаянно жестикулируя, — направились в корчму. Ведьмак похлопал приятеля по плечу и развернулся. — Чего Лоредо от тебя хотел?
— Без понятия, — хмыкнул Геральт. — Предложил навестить его вечером. Есть что-то, что мне следует знать?
— Тебе следует оставаться настороже и не шибко ему доверять. Лютик — та еще заноза в заднице, но чтобы отправить его на виселицу...
— ...Нужно знать, что это твой агент, — догадался Геральт.
— Соображаешь! — хмыкнул Роше. — Осмотрись. Поговори с приятелем-краснолюдом — не за красивые глаза Лоредо отправил его на эшафот. Может, найдешь какие-нибудь зацепки.
— А ты сам чем займешься?
За спиной темнела виселица. К перекладине слеталось воронье: черные птицы поглядывали на площадь гранатовыми глазами и ждали темноты, чтобы предаться пиршеству в тиши и мраке. Как ни крути, а Флотзам встретил их скверным веянием, в котором отчетливо ощущались гниль и разложение. Смертью, в общем, несло нещадно.
Хорошенькое начало.
— Тем же самым, ведьмак.
***
К вечеру пахнущая дождем слякоть сменилась тяжелой влажной духотой. Из лесной чащи, непроходимой грядой вздымающейся за городскими стенами, налетела гудящая гнусь. Облака мошкары облепили дома, и едва одетые шлюхи, зазывающие гуляк, то и дело хлопали себя по оголенным плечам и бедрам. Кто-то спасался у разведенных костров и подбрасывал в огонь пучки пахучих трав. От насекомых, быть может, это и помогало, да только воздух, наполненный дымом, вливался в грудь гнилистой болотистой водицей. Еще утром стылые ветра гуляли по Северным Королевствам, разнося пепел отгоревшей гражданской войны, а теперь рубаха липла к телу и раздражающе зудело поджившее плечо.
Флотзам гостеприимен до оскомины, нечего сказать. Если Лоредо хотя бы вполовину так же приветлив...
По крайней мере, враг у них один. Прячется в лесах, выжидает подходящий момент, планирует атаки. Не шибко-то Лоредо преуспел в попытках обуздать скоя’таэлей, только местное ворье, отличившееся длиной ушей, примерило пеньковые галстуки. Иорвет же...
Преследуя их, Иорвет без опаски подошел к стенам города, наверняка зная, что солдаты коменданта все равно до него не дотянутся — кишка тонка. Да уж, было о чем потолковать с человеком, так яростно рвущимся отплатить нелюдям за гибель короля.
С Геральтом Роше встретился у ворот, к которым его привел пологий подъем. Не то чтобы компания ведьмака была обязательна...
Другой оказии напроситься на аудиенцию могло и не подвернуться, а Роше очень не хотелось упускать возможность — и время, запасы которого и без того не безграничны.
— Как же твое инкогнито? — поинтересовался Геральт, когда стражник, бормоча под нос сдавленные проклятия, затворил за ними тяжеленную окованную дверь.
— Потеряло актуальность, — Роше скользнул взглядом по стене. Помнится, некоторое время назад Флотзам запрашивал дотации на укрепление фортификаций; пока выходило, что единственные стены фактории, которые кто-то озаботился укрепить, находились здесь. Арбалетчики — по двое, в том числе — со стороны города. Даже любопытно, от кого Лоредо отгородился больше: от «белок» или... — С таким войском Лоредо даже пьяных лесорубов не усмирит. Что там говорить про Иорвета.
— Ну, покамест он держится. Не бери в голову, Роше.
«Надолго ли его хватит», — хмуро подумал Роше. Лоредо скорее сдаст Флотзам, запрется в крепости и будет ждать подкреплений из Вызимы.
Во внутреннем дворе нынче было шумно. Часть не занятых на дежурстве солдат сгрудилась вокруг костра. Оружие они оставили у сторожки — в свете пламени блестели сваленные у стоек пики и алебарды. Не пожалел Лоредо оренов на вино и шлюх: и того, и другого отдыхающим доставало. Напади сейчас «белки» на Флотзам, и препятствием им станут только стрелки да сонные, недовольные стражники у ворот. Пьянь поляжет в два счета.
Стены, окольцевавшие резиденцию, расходились над Понтаром, и в узкой бреши, на невысоком настиле покоилась баллиста — крайне неприятный сюрприз.
Что-то Роше не мог припомнить, чтобы скоя’таэли нападали на поселения с реки.
— Этот ублюдок обзавелся баллистой! Представляешь силу этого оружия?
— О да.
— Надо вывести ее из строя, иначе мы все будем зависеть от прихотей Лоредо. Тут все сейчас в дугу пьяные. Я попробую отвлечь стражников...
— Остынь, Роше! — прервал Геральт. — Я не хочу опять драться один с целой толпой.
— Пока баллиста работает, — Роше широким взмахом указал в сторону реки, — никто не пройдет по Понтару без ведома и согласия Лоредо.
Геральта это, быть может, и убедило, но уж точно не воодушевило.
— Я сам этим займусь. Ты лучше иди выпей.
Пить Роше хотелось меньше всего. Деревенская голытьба, которой положено охранять Флотзам от «белок», произвела гнетущее впечатление. Лоредо собрал мужиков, выдал им оружие и мундиры, выделил жалование — и на этом как будто бы все. Никакой муштры, никакой подготовки — совсем не то, чего можно было ожидать от бывалого солдата. Да еще и чертова баллиста, смотрящая отнюдь не в сторону враждебного леса, — тревожный симптом.
Все это ржавым ножом резало по нервам.
Наемники выделялись среди сброда, выдаваемого за городскую стражу. Со снаряжением десяток громил не расставался даже за накрытым столом, умудряясь одной рукой тискать девок, а другой — меряться силой с приятелями. У таких еще был какой-то шанс продержаться против эльфов Иорвета более пары минут. А впрочем, нет, решил Роше, понаблюдав за верзилами со стороны. Физической силы этим ребятам, может, было и не занимать, да и сноровки всяко поболее. Да толку-то? Грузные, шумные, всей защиты — наплечник и кожаный ремешок, перетягивающий бугрящуюся от мышц грудь. Стрела в горло — и можно закапывать.
Вход в резиденцию без присмотра не оставался — вполне ожидаемо. Бритый наголо мужик с лицом последнего пропойцы с ходу оповестил:
— Лоредо занят.
— Освободится, — заявил Роше, шагнув к двери.
Бритый перегородил дорогу, звучно чихнул и вытер рукавом нос.
Фисштех. Прекрасно.
— У него там ведьма эта, как там бишь ее... Господин комендант с милсдарыней беседы беседуют. Просили не беспокоить.
Пойти напролом — можно, поразмыслил Роше. Но — незачем. Тем более, что ведьмак, вынырнув из тени, бодро шагал сюда. Баллиста оставалась на месте. Зато стражника было не видать, и судя по тому, что отбыл он в компании одной из приглашенных шлюх, ожидало паренька несколько приятных минут.
Вряд ли этого будет достаточно, чтобы компенсировать будущие неприятности.
Роше спустился по настилу.
— Лоредо пока аудиенций не дает, — сообщил он.
— Будем ждать?
— Времени жалко, — покачал головой Роше. Он еще раз осмотрелся. Ничего нового: толпа внутри, толпа на стенах. Об охране Лоредо побеспокоился знатно.
У Фольтеста в тот самый день такой не было. В горле снова стало горько от желчи.
— Кажется, тут собрали стражу со всего Флотзама, — продолжил Роше, взглядом указав на распевающих песни у костра. — Было бы неплохо узнать, что они стерегут.
Геральт сложил руки на груди.
— И что ты предлагаешь? Опять «отвлечешь стражу»?
Вместо ответа Роше дернул краем рта, поправил пустующую перевязь и широко зашагал к ходу во двор за настилом. Геральт, помедлив, двинулся следом — и чуть в стороне. Не привлекать к себе внимание у ведьмака выходило славно. Когда он этого хотел, конечно.
— Боец! — позвал Роше. — Доложи обстановку!
Стрелок опустил арбалет и заковылял к нему. Роше распорядился этим временем по-своему: вынул трубку из пристегнутого к поясу кошеля, оттуда же выудил мешочек с табаком, отметив, что запаса хватит ненадолго.
— Чего? — вяло вопросил солдат. За его спиной крался Геральт. Ведьмак не медлил, но минутка в запасе ему бы не помешала.
— Молчать! — нарочито громко гаркнул Роше. Бедняга перед ним переменился в лице и дрогнул. — Я тебя научу уважению к старшим по званию! Хочешь остаток жизни на галерах провести?
— Нет, вашество! — затараторил солдат. — Виноват, не знал!
Роше глянул поверх его плеча: где там ведьмак?
— Похоже, всему гарнизону придется дисциплину подтянуть, — сказал Роше, прежде чем обомлевший от страха мужик испытает непреодолимое желание обернуться. — Возражения есть?
— Никак нет! — отчеканил стражник. Похвальное рвение. Даже жаль, что абсолютно напрасное.
— Вот и ладно. А еще поговорю с вашим комендантом.
Солдат неловко козырнул и зашагал на пост, так старательно чеканя шаг, что это было даже смешно. Прислонившись спиной к подпоркам, держащим настил, Роше закончил было начатое — плотно утрамбовал табак в стаммеле трубки, — да вот раскурить так и не довелось: один из громил поднялся из-за стола и вырос перед ним.
— Ты, сука, кто такой, чтобы гнать на нашего Оську?
Пожалуй, залей этот громила в себя на полведра меньше — желания спрашивать у него бы не возникло. Но ряха у мужика раскраснелась, со всех сторон подзуживали товарищи, да и девки, даром что продажные, восторженно пялились на мощный оголенный торс. Самое то для подвигов.
— Командир специального королевского отряда. Проблемы?
— Да вот у тебя-то сейчас будут. «Командир», еби твою мать! — наемник сплюнул под ноги. — Напялят свои чистенькие мундиры и шляются, вынюхивают... Один такой хер тут тоже ходил, дак теперь трупоедов кормит.
Роше насторожился.
— Что за хер?
— А я ебу? — мужик хмыкнул. — Тоже все терся вокруг коменданта, совал свой шибко длинный нос, куда не просят. Да ты не нервничай, командир. В одном болоте свидитесь.
Толпа разразилась гоготом. Трубку Роше убрал, стараясь не делать резких движений. Наемники на помощь дружку не спешили: очевидно, были уверены, что в случае чего тот справится и сам. Очень самонадеянно. Роше, впрочем, торопить события тоже не собирался: ввязываться в пьяную драку — последнее, что ему необходимо.
Геральт возник рядом крайне своевременно.
— Я смотрю, ты успел завести новых друзей, — с неприятной ухмылкой подметил ведьмак.
— Издержки профессии, — парировал Роше. Оттолкнувшись от поддерживающих настил свай, он обошел наемника. Тот ухватил его за плечо. Роше со свистом потянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Мы еще не закончили.
В маленькой, затхлой допросной в замке Ла Валеттов Вернон Роше ничуть не покривил душой: рука у него впрямь была набита. Бил быстро и экономно: одно короткое, почти неуловимое движение — и громила прянул назад, скорчившись и так и не поняв, что именно вытрясло из него дух. Роше только рукой встряхнул — крепкий, зараза.
— Закончили, — отчеканил он. — Пойдем, Геральт. Лоредо заставил нас ждать достаточно долго.
Наверху оказалось, что комендант распорядился впустить к себе только ведьмака — и никого более. Сучий ублюдок указал ему на дверь. Первым порывом Роше было все-таки разбить еще пару упитых деревенских рож и вытрясти из Лоредо душу, если понадобится.
Лобовая атака ничего не даст. Комендант, бесспорно, мразь конченная. Если эта конченная мразь — единственный способ добраться до Иорвета, то что же...
— Передай Лоредо, что я понял, к чему он клонит.
Пересекая двор — на удивление, желающих разобраться на пути не возникло, — Роше мысленно подводил итоги. Он не рассчитывал, что господин комендант встретит его с распростертыми объятиями, однако, даже обдолбавшись фисштехом, Бернард Лоредо должен иметь в виду: выставляя за порог представителя королевской власти, он очень явственно заявляет о своем отношении к этой самой власти. В данном случае — прямым текстом шлет ее на хер.
Еще эта гребаная баллиста. Откуда, черт возьми, у Лоредо средства на баллисту?
Это был очень хороший вопрос. Настолько хороший, что заняться им следовало безотлагательно.
***
В каждом захолустном городишке совершенно точно есть два места, куда всенепременно следует наведаться, если возникает острая необходимость понять, чем же этот самый городишко живет и дышит. В первом — в корчме — Роше уже побывал.
Оставалось второе.
Если кто-то и знал в городе все и про всех, так это шлюхи: любовницы и исповедницы, излюбленный инструмент шпионов. Бордели слышали больше признаний в преступлениях, чем допросные и пыточные. И, в отличие от священников, шлюхи охотно делятся чужими секретами — за определенную плату.
Обычные для корчмы запахи копченого мяса и пива сменились сладким ароматом трав, стоило только переступить порог. Далеко за благовониями здесь не ходили — Роше еще утром приметил лавку в углу торговой площади, а Лютик намекнул, что у торговца, помимо обычных рецептов, можно обнаружить и весьма особенные. Шлюхам дурман ни к чему: к ним и так в большинстве своем заваливают, изрядно надравшись этажом выше.
Алым бархатным портьерам на стенах и уже подувядшим цветочным гирляндам кое-как удавалось скрасить обшарпанность и замызганность комнат. Ковры — пусть истрепанные и прожженные. Убогость сочилась из всех щелей, стоило только приглядеться. Все лучше, чем холодные улицы Вызимы и провонявшие тухлой рыбой каморки, в которых принимала клиентов мать Роше.
С годами он научился жить со своим прошлым, но это вовсе не значило, что подобные места не приводили его в особо мрачное расположение духа.
— Чем услужить, кавалер?
Мадам Гарвена являла собой типичный пример «мамочки»: пышнотелая, горластая и прячущая под слоем косметики первые признаки увядания. Гарвена хотя бы была приветлива даже в столь позднее время — чего не сказать о Людвиге Мерсе, которому Роше нанес визит с час назад. От королевского городничего ему требовалось две вещи: бухгалтерская отчетность Лоредо, наверняка хранящаяся в архиве, и место под ставку. Первое без бюрократической волокиты кузен господина коменданта предоставить отказался. Со вторым оказалось проще. Мерс вручил ему ключи от пустующей ныне сторожки городской стражи — Лоредо расквартировал солдат на территории собственной резиденции. Если поначалу такое решение коменданта и вызвало у Роше некоторые вопросы, то потом все встало на свои места, стоило только обнаружить, что ставка соседствует с трактиром и борделем.
Гарвена — не стоило обманываться — старательно давила из себя обольстительную улыбку лишь по той причине, что клиент мог пополнить казну щедрой горстью оренов.
— Разговором.
Мадам недовольно поджала губы.
— Разговоры в наше время недорого стоят.
— Я заплачу.
Гарвена не смягчилась. Окинула его оценивающим — явно прикидывая, сколько можно поиметь — взглядом, и выводами то ли не удовлетворилась, то ли решила принципиально стоять на своем.
— Сюда, милсдарь, приходят трахаться, а не болтать. А ежели божьим попущением немощь, так Виви знает пару способов...
Терпение отнюдь не входило в число главных добродетелей Вернона Роше. Ему хватало выдержки сутками сидеть в засадах или выжидать удобный момент для атаки, но в случаях вроде нынешнего и без того скудные запасы иссякали крайне быстро.
— Мне нужна информация, а не девка, женщина, — отрезал он. — Комендант, похоже, весьма часто пользуется местными услугами.
— А вам-то дело какое? — Гарвена подбоченилась и вздернула пухлый подбородок. — Комендант — мужик крепкий, здоровый, до баб, как положено нормальному мужику, охочий, не то что... — она демонстративно кашлянула. — И уж явно девочек к себе не лясы точить зовет. И платит как полагается, да еще и накидывает сверх. Я вот что скажу: Лоредо — во всех отношениях человек порядочный.
«Только почему-то самый большой распутник Флотзама вешает моего агента за распутство», — про себя добавил Роше и хмыкнул.
Гарвена заметно беспокоилась. Духота, конечно, могла стать причиной, по которой ее оголенная шея блестела от пота, но бегающий взгляд и надломленная линия подчеркнутых краской бровей явно говорили о чем-то другом. Густые румяна прятали бледность лица. Роше видел такую картину не раз и не два, чтобы ее не узнать.
Мадам боялась, и отнюдь не столичного представителя королевской власти. Это неплохо вписывалось в общую картину нищеты и разбоя, вскрывшуюся, как гнойник, стоило только подзадержаться и присмотреться.
— И поэтому в фактории процветают наркоторговля и взяточничество, а «белки» спокойно гуляют под стенами, — заметил Роше.
— Знать ничего не знаю! — Гарвена всплеснула руками. — Вы нашу жизнь своими столичными мерками не меряйте — нечего! Господин комендант за всеми нами приглядывает и в обиду не дает. Больше ничего не скажу. А вы, милсдарь, либо девку выбирайте, либо ступайте отсюда со своими разговорами, не мешайте работать, коль сами...
Роше поднял руку.
— Уже ухожу.
Он все-таки оставил на столе горсть монет — так сказать, за потраченное время.
Снаружи по-прежнему властвовала духота, зато удушливый запах благовоний больше не щекотал ноздри и не туманил голову. Если распогодится, то торговую площадь зальет тошнотворной вонью разложения — трупы-то никто до сих пор и не снял. Лоредо, быть может, рассчитывает отпугнуть скоя’таэлей запахом...
Роше помассировал переносицу. Стараниями Лоредо город скорее сгниет, а сам комендант останется пировать на костях.
«Синие Полоски» прибывали в факторию под покровом темноты: Силас, Фенн, Зенан и Иго тащили тюки со снаряжением, Рикард волок сундук — окованные металлом углы оставляли глубокие борозды на земле и громко дробили по камням дороги. Бьянка замыкала шествие. Выйдя на площадь, она окинула взглядом темные дома, хмуро оценила виселицу с качающимися телами и лишь затем заметила его самого.
— Значит, пока мы пробиваемся сквозь леса Иорвета, тебя носит по борделям? — усмехнувшись, спросила она, махнув отряду и приблизившись.
— Не переживай так, Бьянка! — весело крикнул Тринадцатый. Он подхватил сундук Рикарда с другой стороны, и вдвоем им удалось поднять его по лестнице. — Все же знают, что командир любит только тебя!
Бьянка закатила глаза и фыркнула.
— Очень смешно!
Раздражение, вцепившееся в Роше с самой первой минуты во Флотзаме, отпускало понемногу, медленно — но все же отпускало. В новообретенной ставке зажигался свет, хлопала дверь, потревоженная то сквозняком, то беспечной рукой кого-нибудь из отряда. Тишину засыпающего города разбавили знакомая ругань и смачные шуточки.
— Добрались без происшествий?
— Лес оказался на удивление тихим, — она небрежно кивнула. — Должны же «белки» когда-нибудь отдыхать.
— Иорвету нужен я. Он не стал бы тратить время на прочих.
Бьянка ковырнула носком сапога выбитый камень.
— Ну и зря. Упустил идеальный способ тебя выманить.
— Даже думать об этом не хочу.
Она оторвалась от разглядывания неровно мощеной площади — не могла не оторваться: Роше протянул руку и коснулся ее подбородка, заставив поднять голову. Его прямой, лишенный обычной колкости взгляд, желваки, напряженно ходящие на скулах, угрюмо сжатая челюсть и осторожное, досадно короткое прикосновение смутили ее больше, чем шуточки Тринадцатого.
Конечно, дело не только в ней — за «Синими Полосками», случись что, Роше рванет без промедления и за каждого члена отряда будет мстить так, что вековые леса Флотзама еще долго будут помнить вопли, кровь и смерть — и ладно, если останется хоть одно дерево, которое сможет хранить эту память. Но Роше смотрел на нее, касался ее, и...
Черт бы побрал Тринадцатого с его вечными поддевками!
Роше неожиданно опустил руку. Бьянка обернулась на звук шагов — Геральт шел к ним навстречу от восточных ворот.
— Лоредо обещал помочь достать Иорвета, если я разберусь с кейраном. — Роше вопросительно поднял бровь, и ведьмак добавил. — В реке завелся весьма крупный паразит.
— Я заметил, — отмахнулся Роше. — Полгорода сбежалось к пристани, когда этот твой паразит напал на какого-то бедолагу. Лоредо-то чем обещал помочь? Он знает, где прячется Иорвет?
— Нет, — ведьмак покачал головой. — Но один мой товарищ знает. И, Роше...
— Брось, ведьмак, — перебил Роше. — Если твой приятель выведет меня к Иорвету, я закрою глаза на его так называемые «связи со скоя’таэлями». На виселице осталась пара свободных петель, но краснолюду на ней точно не место.
Есть и другие претенденты.
— И когда ты собираешься заняться этим паразитом?
— Не напрягайся так, — ухмыльнулся Геральт. — Закончу с приготовлениями и займусь. У этого города и без кейрана хватает проблем. Ты знал, что здесь промышляют Саламандры?
— Ты же их уничтожил около месяца назад?
— Откуда ты...
— Я читал отчеты Талера, Геральт, — напомнил Роше. — Знать — моя работа, — он помолчал немного, обдумывая услышанное. Итак, логово Саламандр неподалеку от городских стен, фисштех, свободно продающийся в лавке благовоний, воспаленные от наркотика носы солдат Лоредо, а поверх всего этого Людвиг Мерс, когда-то засветившийся в печально известной группировке. Помнится, последний занял свой пост благодаря протекции кузена, так что рассчитывать, будто комендант не замешан в грязных делишках — и не получает свою долю от наркоторговли — было бы наивно. — Вот что, Геральт. Если у тебя есть какие-то следы...
— Да какие там следы! Меня завели прямо в логово.
— Тем лучше. Я бы на него посмотрел.
— Иорвет будет ждать тебя в лесу, — вмешалась Бьянка. Ее ладонь беспокойно легла на плечо.
— Пусть ждет. Я не буду отсиживаться за стенами.
Тем более, что стены эти казались такими ненадежными, а происходящее внутри настораживало больше, чем происходящее снаружи. С Иорветом все просто: эльф изворотлив, как скользкий угорь, его сложно застать врасплох, тем более в лесу, где каждое дерево, каждая тропа изучена и известна ему вдоль и поперек. Иорвет расставляет сети, готовит ловушки, но если в спину прилетит нож — ты, по крайней мере, будешь к этому готов.
Во Флотзаме ложь застилает глаза, а петля вокруг шеи затягивается тихой змеей.
Роше знал, как справляться и с тем, и с другим.
