Fucking fate

Больница - пренеприятнейшее место. Об этом знает, пожалуй, каждый. Разовый прием у терапевта еще можно пережить, перетерпеть, как и визит к тому же стоматологу, но вот фраза «подготовьте палату» звучит как смертный приговор. Тратить время на зализывание собственных ран, вместо того чтобы веселиться сейчас с друзьями, превращая тухлые выходные во что-то стоящее, — отвратительно. Тэхён это занятие с детства не любил, предпочитая пускать все на самотек, пренебрегая мазями и многочисленными лекарствами, с которыми за мальчиком гонялась мама. Даже несмотря на жгучую боль в разбитых в кровь коленках, ну или чего-нибудь там еще, маленький Тэ сквозь ручьи слез и соплей вопил, что ничего ему не нужно, и все само пройдет. Сейчас Киму 21. Слезы и сопли остались далеко позади, а отвращение к медикаментам осталось прежним. И он бы с радостью и теперь перетерпел все дома, а потом вышел, как ни в чем не бывало, если бы не Сокджин. Конечно, перелом тоже неплохо повлиял на теперешнее местоположение Тэхёна, но Сокджин все-таки больше. Его горячо любимый старший брат, с отличием окончивший медицинский университет и работающий сейчас в одной из самых лучших клиник Сеула, чуть ли не на собственной спине принес Кима-младшего сюда и практически собственноручно наложил ему гипс. В этот момент Тэхён был готов отдать все свои оставшиеся конечности ради того, чтобы Джин пошел на актера, как и мечтал когда-то давно. Телевизор на стене, открытое для проветривания окно, впускающее в помещение пение птиц, довольствующихся теплой погодой и свободным полетом, пара книг на прикроватной тумбочке, - казалось бы, радуйся и отдыхай, посвятив время себе и осмысливанию своей бренной жизни, но нет. Тэхёну до скрежета зубов хотелось выйти на улицу, даже через то же окно, пробежать несколько кругов в парке, с целью привести себя в форму, чего он никогда не делал, или просто прогуляться от дома до университета. Но все, что он мог себе позволить - это доковылять до окна с помощью ужасных костылей и печально вздохнуть, словно Рапунцель в своей башне, ожидая спасения. Хен навещал его при первой же подвернувшийся возможности, сетовал на неуклюжесть младшего братца и недовольно бурчал что-то себе под нос, заставляя Тэ закатывать глаза. Кто же знал, что поход на каток обернется таким образом? После почти целого дня ничегонеделания Ким окончательно заскучал и решился на маленькое безрассудство, спуская ноги на пол и хватая ненавистные костыли. В кровати, пусть и не очень мягкой, все же приятнее. Стоять пока трудновато, поэтому про ходьбу и речи вести не стоит. Но Тэхён упертый, как баран, и твердо идет к своей цели. Ну, «твердо» - сильно сказано. Скорее упрямо ковыляет, при этом пыхтя, как паровоз. Со стороны взъерошенный парень наверняка выглядит комично, но сейчас как-то не до этого. Да и Джин, который мог бы поржать, свалил по своим суперважным делам и вряд ли до вечера появится. В коридоре, вопреки всем ожиданиям Кима, было достаточно тихо, а это не могло не радовать. Нога начала неприятно ныть, но блондин старался не обращать на это внимания, стиснув зубы. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что никому до него нет дела, парень двинулся в сторону левого крыла. Черт знает, почему именно левого, но что-то Киму подсказывало, что идти нужно именно туда. Оказавшись в немного мрачном отделении, Тэхён хмыкнул. И в коридоре, наполненном абсолютной тишиной, этот звук показался слишком уж громким. На самом-то деле, в этой части больницы ему находиться совершенно точно нельзя, да и делать тут нечего. Поддаваясь первому впечатлению, можно сделать вывод, что пациенты тут вряд ли способны вести беседы и веселить заскучавшего блондина с его жалким переломом. У этих людей проблемы явно посерьезнее. Однако, Ким приковылял сюда не без цели. Вчерашняя встреча, если это можно так назвать, не выходила у парня из головы. Тэхён правда пытался выбросить болезненно-бледное лицо какого-то совершенно незнакомого ему парнишки из своих мыслей. Он честно старался не думать о переполохе, который творился вчера в коридоре, о криках врачей, снующих вокруг едва живого тела, и о самом виновнике, которого происходящее вряд ли интересовало. Но вот он здесь. А значит - с этой задачей брюнету справиться не удалось. Дверь 127 палаты едва слышно скрипнула, но это все же заставило Кима недовольно поморщиться. Коридор снова опустел, а одноместная палата вмещала в себя уже не одного человека, а двух. Если кто-то узнает, Тэ не поздоровится. Особенно если это будет противная медсестра Ли, которой Ким с первой же секунды не приглянулся. Она ему, кстати говоря, тоже. Но сейчас мысли о возможном наказании отошли на второй план, и все внимание блондина обратилось на одиноко стоящую кровать. Вернее, на того, кто на ней лежал. Совсем еще молодой парень (вряд ли он может быть старше Тэхёна) практически сливался с белоснежной простынью и совсем не казался живым, как бы ужасно это ни звучало. К обеим его рукам тянулись проводочки капельниц и каких-то еще аппаратов, половину лица скрывала кислородная маска, оставляя на чужое обозрение лишь закрытые глаза, обрамленные густыми ресницами. Тэ с трудом подошел ближе и присел на рядом стоящий стул, предназначенный для редких посетителей. Он неотрывно смотрел на шатена, который и не знал, что к нему в этот момент кто-то пришел. «Пак Чимин» — гласила небольшая табличка над кроватью. — Ну, будем знакомы, Чимин-а, — хрипло проговорил Ким, на ответ даже не рассчитывая. Впрочем, его и не последовало. Тэхён вздохнул, осматриваясь по сторонам, но ничего интересного так и не обнаружил, вновь возвращая взгляд на Чимина. Рука как-то сама потянулась к мирно покоящейся небольшой ладошке, и уже через секунду он ощутил холод чужой кожи, из-за которого блондин покрылся мурашками. И если бы не тихое, едва различимое дыхание и противный писк аппарата, Ким бы на все сто процентов был уверен в том, что перед ним труп. Он и сам не заметил, как начал поглаживать чужую руку большим пальцем, будто бы пытаясь оповестить о своем присутствии. Взгляд скользнул чуть выше и наткнулся на туго забинтованное запястье. Белоснежная повязка кое-где уже была пропитана кровью, и это наводило далеко не на самые приятные мысли. Немногим позже Ким Тэхён уже восседал на своей скрипучей кровати, читая одну из скучных книжек, принесенных Саной. Вскоре та была откинута подальше, потому что смысл слов Ким перестал понимать уже в первом предложении. За окном стремительно темнело, а стрелка часов начала близиться к девяти вечера, в коридорах становилось все тише. Ровно в девять в палату заглянула молодая медсестра, чтобы проведать пациента, и, убедившись в том, что все в порядке, быстренько ретировалась к остальным заключенным этого места. Но стоило ей скрыться за дверью, как та вновь распахнулась, впуская внутрь Ким Сокджина. Тот выглядел немного уставшим, но вполне себе довольным. — Живой? — поинтересовался он, совсем не аккуратно садясь на койку, которая под чужим весом издала такой жалобный скрип, что Ким-младший ей даже мысленно посочувствовал. — Как видишь, — буркнул Тэ, принимая более-менее удобное положение и отодвигая больную ногу подальше от Джина, а то мало ли… — Не парься, через несколько дней выпишут, будешь в своей квартире бока отлеживать. — Слушай, хен, у меня тут вопрос есть… — Тэхён вновь сменил положение, теперь уже полностью садясь и выглядя при этом чересчур серьезно. — Я весь внимание. — Помнишь, парня вчера привезли? Позже меня. Мелкий такой, еще шум подняли… — Помню, помню. Что дальше? — старший нахмурился, не понимая, почему брат это вообще вспомнил, но ничего по этому поводу не сказал. — Что с ним? — Эм… я не могу тебе ничего говорить, потому что… — Ким тяжело вздохнул, отводя взгляд в сторону окна, но закончить свою мысль ему не дали, бесцеремонно схватив за руку. — Хен, ну тебе жалко что ли? — младший сделал такое выражение лица, что Сокджин тут же пожалел о том, что у него сейчас нет камеры, потому что обиженно надутую моську Тэхёна в этой жизни мало кто видел. Брюнет вообще подозревает, что он один такой. — Может, он мой соулмейт, и ты сейчас препятствуешь… — Он не твой соулмейт, — выражение лица доктора вмиг сменилось на серьезное, а в его глазах появились нотки печали. Тэ это заметил, но, вместо того чтобы оставить эту тему, продолжил гнуть свое. — Почему ты так в этом уверен? — Хотя бы потому, что у тебя метка не появилась, идиот. А у него… — Что у него? — У него уже есть предназначенный. Вернее был. Ох, черт, Тэхён-а, это не то, о чем бы мне хотелось говорить. Сокджин вскочил на ноги и принялся нервно расхаживать по палате, заламывая собственные пальцы. Он старался не думать о ситуации, произошедшей с Чимином. Он врач, он должен делать все возможное, чтобы помочь своим пациентам, но в то же время он должен понимать, что бывают случаи, когда шансы очень малы. Он должен уметь принимать такие ситуации и не поддаваться эмоциям. Это вовсе не значит, что доктора совсем не способны сочувствовать, что им плевать на судьбу людей, которым, увы, уже невозможно помочь. Им тоже больно, и они так же сожалеют, но разве станет кому-то легче, если он начнет реветь в голос вместе с несчастными родственниками больного? Нет. Врач должен уметь переживать все это в себе. Пропускать всю боль через себя и быть готовым к новой порции. Никто не знает, какая мясорубка на самом деле происходит в их душе. Джин не приписывал Чимина к числу безнадежных, он верил в то, что этот мальчишка выкарабкается, что он проживет положенные ему годы и умрет тогда, когда придет его час. Вот только в таких случаях подобное случалось крайне редко… Ким грустно улыбнулся, глядя в окно, и тяжко вздохнул. «Почему же Судьба так жестока?» — пронеслось в его голове. Погрузившись в свои не особо веселые раздумья, брюнет и вовсе позабыл о присутствии брата в палате. Тот же в свою очередь буравил старшего недовольным взглядом. Его любопытство не было утолено, и Тэхён пообещал себе, что он в любом случае узнает о том, что произошло с заинтересовавшим его парнем. Вообще-то Ким редко обращал на кого-то внимание, но этот паренек почему-то приковал к себе весь его интерес. И вроде не было в нем ничего такого, что могло бы так привлечь… Да и как вообще это мог сделать человек, находящийся без сознания? Однако, факт остается фактом - Тэхён не может о нем не думать. Неужели больница так влияет на людей? Следующий день. Ким Тэхён находится в уже знакомой ему палате, где слабо попискивают аппараты. Чуть приоткрытое окно говорит о том, что сюда заглядывала медсестра, других же изменений не было. Пак Чимин по-прежнему неподвижно лежал на кровати, не реагируя на внешний мир. Казалось, он не откроет глаза даже если сейчас здесь произойдет взрыв, но несмотря на это Тэ все равно старался вести себя тише (что было затруднительно с его жуткими костылями). Он присел на жесткий стул и взял холодную руку в свою, будто желая поделиться своим теплом. Никакой реакции, как и следовало ожидать, не последовало. Тэхён пытался разглядеть в этом парне что-то особенное, но не находил. Он не отличался яркими чертами лица, был бледен из-за неизвестного Киму недуга, волосы казались сильно потускневшими, да и сам он выглядел так, будто сейчас рассыплется на мелкие кусочки. В общем, ничего привлекательного. Однако, Тэхён вновь сидит у его кровати и не может заставить себя уйти. Рана на запястье, видимо, по-прежнему кровила, потому что белые бинты в некоторых местах вновь были окрашены в красный. Сдержать любопытство всегда тяжело, поэтому Ким недолго с ним боролся. Уже через мгновение длинные пальцы принялись аккуратно разматывать повязку. Еще несколько секунд - и Тэхён видит небольшие буквы, выведенные на коже. «Мин Юнги» - гласила от чего-то кровоточащая надпись. Кажется, алая жидкость и не думала останавливаться. Выглядело это так, будто поверх аккуратной метки кто-то прошелся лезвием ножа, вспарывая нежную кожу. Блондин нахмурился и туго замотал руку обратно. Что бы это могло значить? Раньше Тэ не особо интересовался соулмейтами, их связью и всеми этими штуками. Просто не было необходимости, да и зачем это вообще нужно? Рано или поздно он появится в твоей жизни, и вы заживете счастливо, как того и требовала природа. И выбора, в общем-то, ни у кого и не оставалось. Интернет по запросам брюнета не выдал ничего утешительного. Впрочем, Ким этого и не ожидал. — Сокджин-а, он умер, ведь так? — Кто умер? — не понял Ким и удивленно, немного напуганно уставился на брата. — Предназначенный того парня, Чимина. Поэтому он здесь? — Боже, опять ты об этом… — старший тяжело вздохнул и устало потер переносицу, — Да… Это произошло внезапно, он попал в крупную аварию. Я не знаю подробностей. Чимин в это время был дома, видимо, ему резко стало плохо и… теперь он здесь. — Но почему? Я не понимаю… — Тэхён ухватился за рукав больничного халата темноволосого и уставился на него выжидающим взглядом, тем самым давая понять, что не отстанет, пока не узнает правду. — Они почти с детства знакомы. Чем дольше человек находится со своим предназначенным, тем крепче их связь, сам должен это понимать. Пять лет - это уже значимый срок. Но она слишком резко оборвалась, и это привело не к самым приятным последствиям. Я не специалист в этой сфере, Тэхён-а, но Чимин вряд ли сможет окончательно поправиться. Ежедневные походы в 127 палату уже стали некой традицией, а сидение у постели больного - смыслом всего существования. Преувеличение, конечно, но тем не менее, Ким действительно иногда часами просиживал в «гостях у Чимина». В какой-то момент он даже начал говорить с ним, рассказывать о последних новостях, происходящих в мире, а после прощаться и уходить. Односторонние разговоры стали успокаивать. В один из таких дней брюнет почувствовал, как ледяная рука Пака немного дернулась, а через мгновение он медленно открыл глаза, пытаясь сфокусироваться на чем-то. Но картинка сильно расплывалась, поэтому разглядеть хоть что-то Чимину не удалось. В тот момент Тэхён испугался так сильно, как не пугался никогда раньше. Он бы уже давно сбежал куда подальше, если бы смог пошевелиться, да и сломанная нога явно была против побегов. Чимин медленно моргнул, снова едва пошевелив пальцами, и, кажется, почувствовал чужую руку рядом со своей. — Юнги-я? — сорвалось едва слышное с губ. Ходить к Чимину стало еще рискованнее, потому что он все чаще начал приходить в себя. А что говорить, как себя вести - Тэхён не знал, поэтому сократил свои походы почти до минимума. Ему хотелось сорваться с места, но он Паку никто. В день своей выписки Ким все-таки не удержался и решил наведаться к парню. Нужно же было попрощаться, кто знает, увидятся ли они теперь когда-нибудь. Однако, когда он заглянул в уже знакомую палату, то с удивлением обнаружил, что его привычное место занято. На стульчике у кровати сидела маленькая девочка. Ее миниатюрные ножки не доставали до пола, поэтому она болтала ими в воздухе, прижимая к себе плюшевого зайца с огромными ушами. Чимин, кажется, спал. Тэхен хотел было уйти, оставшись незамеченным, но девчушка, будто бы почувствовав его намерения, повернула голову в сторону посетителя. Ее глаза немного расширились от удивления, но уже через секунду она ловко соскочила со стула, подбегая к Киму и заинтересованно его разглядывая. — Привет, — неловко поздоровался Тэхён. Он не особо умел обращаться с детьми, поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. — Здравствуйте, — поздоровалась девочка, — Вы пришли к моему оппе? Вы его друг? — Да, я… я его друг. А ты его сестренка, да? — Да! Меня зовут Черён, — маленькая Пак протянула Киму свою ладошку для рукопожатия. — А я Тэхён. Что ж, Черён, рад был познакомиться с тобой, но мне уже нужно идти, — блондин торопливо сделал несколько шагов назад, вскоре вовсе исчезая из палаты. Из больницы его забрала Сана, которая радовалась выписке друга больше, чем он сам. Минатозаки всю дорогу без конца говорила о том, что скоро Киму снимут гипс, и они, как в старые добрые, попрутся в скейт-парк, чтобы сломать что-нибудь еще. Тэхёна эта перспектива не особо радовала, но что поделать. В квартире-студии было ужасно скучно и одиноко. Раньше Ким на это особо не жаловался, предпочитая побыть в тишине, но сейчас что-то не давало ему покоя. Ненужные мысли то и дело лезли в голову, а отвлечься от них было не на что. Блондина частенько навещал Сокджин, спрашивая о самочувствии и немного скрашивая серые будни. Удивляться не приходилось, все-таки квартира принадлежала ему когда-то. Однако, их посиделки никогда не продолжались долго, и этого времени казалось ничтожно мало. По словам Джина, его парень, Намджун, не может спокойно спать, если брюнет где-то задерживается. Сана заглядывала реже, ссылаясь на учебу, куда Тэхёну ход пока был закрыт. Не то чтобы он расстроился. Будучи подростками, эти двое вместе прогуливали школу, сбегая с важных контрольных и совсем не заботясь по этому поводу. Их нельзя было назвать спокойными и усидчивыми. Стоило кому-то из учителей заметить макушку одного из прогульщиков и подумать о том, что его нужно как следует отчитать, как та в мгновение ока исчезала из виду. Их родители сильно переживали первое время, когда дети подолгу не возвращались домой, но вскоре привыкли и смирились с тем, что подростковую энергию уменьшить они не смогут. Тэхён часто возвращался домой с разбитыми в кровь коленями, ободранными локтями, кучей синяков и скейтом в подмышке, но выглядел донельзя довольным, хоть и потрепанным. Сана этому особо не радовалась, все-таки забота о внешнем виде играла немалую роль в ее жизни. Тэхён никогда не жаловался на одиночество. Но почему-то сейчас, когда у него вынужденные каникулы, и его нога сломана, он чувствует, что привычная тишина давит, не дает спокойно вдохнуть. Ким даже задумывается о том, чтобы завести кота, но откладывает эти мысли на потом. В следующий визит Сокджина блондин прерывает веселую болтовню брата вопросом о Пак Чимине, чем вводит старшего в легкое недоумение. Ему казалось, что вопрос о том парне закрыт, и Тэ и думать о нем забыл. Но тот не забыл и даже мысли такой не допускал. Брюнет отвечает скомканно и довольно скупо, но Тэхён большего не просит. Ведь Пак ему никто. Не друг, и даже не знакомый. Просто парень, который попал в больницу в одно время с ним. Просто пациент, на которого Ким наткнулся случайно. И который так же случайно его заинтересовал. Тэхён и сам не понимал, что с ним не так и почему он переживает о незнакомом ему парнишке, однако сделать с этим ничего не мог. Тот появлялся в его мыслях совершенно неожиданно, а иногда наведывался и во снах. В них он не лежал безвольной куклой на больничной койке, и на нем не висела жуткая пижама. В этих снах всегда было бескрайнее море и ясное небо. Никаких посторонних звуков, ничего, что могло бы отвлечь. Тэхён смотрел на Чимина, сидящего почти у самой кромки воды и вглядывающегося куда-то вдаль. Ему не хотелось нарушать спокойствие Пака, но из раза в раз он подходил ближе и клал руку на его плечо, заставляя юношу вздрогнуть. А после с его губ слетало то самое «Юнги-я?». И столько надежды было в этом хрипловатом голосе, столько тепла и…любви? Что было дальше, Ким не знал. И знать не хотел, на самом-то деле, потому что видеть разочарование в глазах парня не был готов. После этих снов блондин подолгу смотрел в потолок и думал… Как воспринял случившееся Пак? Все ли с нем хорошо сейчас? Смог бы пережить подобное сам Тэ? Спустя еще несколько дней дома, он не выдержал и все-таки решил завести кота. Выбираться на улицу, конечно, было не особо в радость, и таскаться с костылями тоже, но выбирать не приходилось. Погода, к счастью, была теплой и облачной. Солнце не слепило глаза, и это жутко радовало. Однако, когда Ким добрался-таки до зоомагазина, он пожалел сразу обо всех своих поступках, когда-либо им совершенных. Клетчатая рубашка была Чимину явно велика, длинные рукава наполовину скрывали его пальцы, пока он рассматривал хомячка в клетке, слушая восторженную речь своей младшей сестры. Он выглядел ужасно худым, и от него буквально веяло печалью. Домой Тэхён вернулся с щемящим сердцем и без кота.