***
Он проснулся в тусклом свете очередного мотельного номера — снова. Шон закрыл лицо обеими руками, тяжело дыша. Всё повторяется. Он в дороге, совершенно один… Ему хотелось рыдать до тех пор, пока он не уснёт. Это будет уже не первый раз за последние несколько месяцев. Но когда он повернулся, чтобы зарыться лицом в подушку, то почувствовал, что кто-то лежит рядом. Он увидел тёмные волосы, всё ещё довольно лохматые, несмотря на стрижку церковного служки. Лица было не разглядеть, но этого и не требовалось. Воспоминания о последних днях нахлынули на него с новой силой. Пустыня, грёбаная жуткая церковь с её спятившей главой. Встреча с Даниэлем. Избиение одним из прислужников. Встреча с Карен, затем разговор с ней… долгий разговор. Поиск Джейкоба, проникновение в офис сумасшедшей культистки вместе с ним, пожар, который устроила Карен для отвлечения внимания, Даниэль, колеблющийся со своими решениями в церкви… Потом ещё один пожар, его снова избили, весьма ощутимо — его синяки, наверное, успели обзавестись собственными синяками. Но они выбрались. Преподобная Матушка пыталась им помешать, но, когда они воссоединились, их уже было не остановить. Что ж… похоже, теперь нас трое. Сейчас Карен не было в комнате, и маленькая часть его израненной души отозвалась тем же страхом, который он испытывал, ещё будучи ребёнком. Страхом потерять свою мать… Но теперь он ей доверял. Шон знал, что она просто так их не бросит. Только не опять. Может, она отошла покурить или купить еды, — успокоил он себя и снова перевёл взгляд на младшего брата. Шон был чертовски рад снова видеть его рядом с собой. Войдя в номер, они оба просто упали на кровать и заплакали, а потом уснули, прижавшись друг к другу. Шон чувствовал себя достаточно выспавшимся, но пока не хотел будить Даниэля. Он заслужил целую ночь спокойного, здорового сна. Диас-старший встал с кровати очень осторожно, чтобы не потревожить брата. Ему нужно было слегка освежиться, а также очистить мысли. Воспоминания о его сне потихоньку исчезали — но не боль, и не тоска по Финну. Он вошёл в ванную, приблизился к раковине и начал просто плескать себе в лицо холодной водой, надеясь, что она сотрёт из его памяти образ Финна. Прекрати. Сейчас ты должен быть сильным ради Даниэля. Вы не будете в безопасности вечно, если не покинете эту страну. Пуэрто-Лобос ждёт.***
Карен не заставила себя долго ждать. Тем временем Шон успел ещё раз промыть глаз и надеть повязку; кажется, он начинал к ней привыкать. Даниэль всё ещё спал, и ему не хотелось случайно его разбудить, поэтому, как только Карен вошла в комнату, он дал ей знак не шуметь. — Отлично, ему нужен отдых, — прошептала она, медленно кивая и наблюдая за его младшим братом… своим младшим сыном с чем-то непередаваемым в глазах. Затем она покачала головой и перевела взгляд на Шона. — И привет. Всё в порядке? — спросила она. — Ага, привет. Всё нормально. Слышала какие-нибудь новости по дороге? Видела копов? — спросил он в ответ. Это могло бы показаться забавным — тот факт, что их приветствия и светские беседы с тех пор, как они объединились ради спасения Даниэля, постоянно сводились к копам, сумасшедшим культистам и прочим ублюдкам, которые мечтали им навредить. Но это было серьёзно. — Ничего особенного. Думаю, на сегодня мы в безопасности. — Это хорошо. Я сейчас… не в настроении мёрзнуть. Но я также не хочу думать о том, что делать дальше… — признался он. Это было немного странно — так открываться Карен. — У меня есть к тебе ещё одно дельце, но сперва… не против выйти на улицу? Чтобы покурить? Чёрт, мне может понадобиться целая пачка, — предложила она, и Шон с радостью согласился. Ему действительно не помешал бы перекур. Интересно, что она имела в виду. Вскоре они тихо вышли на балкон. Карен потянулась за сигаретами и достала две, для них обоих. Он зажёг свою папиной зажигалкой, как обычно, и протянул её Карен, которая нервно шарилась по карманам. — Спасибо, — сказала она. Диас увидел, как она воспользовалась зажигалкой, а потом некоторое время держала её в руке с нежной улыбкой на губах. Наверное, у него было точно такое же выражение лица всякий раз, когда он брал эту зажигалку. Хотя думать о папе было больно, это также навевало хорошие воспоминания о его потерянной жизни в Сиэтле. Теперь всё это кажется таким далёким. Некоторое время они просто стояли молча, наслаждаясь тёплым днём и минутой спокойствия. Они определённо в этом нуждались. — Я тут сходила за продуктами. Не знала, что именно понравится Даниэлю, поэтому… — начала она, но Шон махнул рукой. — Да не парься. Мы привыкли есть всё, что только могли добыть… Мы даже вроде как узнали, какие лесные ягоды съедобны. Хотя здесь этот навык вряд ли пригодится, — ответил он, указывая на пустынный ландшафт. Карен хихикнула, и из её лёгких маленьким облачком вырвался дым. — Что правда, то правда. — Он до сих пор любит батончики Шок-О-Хруст, хотя их не везде можно найти. — Неужели? — она вскинула брови. — Ну, в таком случае у меня хорошие новости. — Тогда приготовься стать объектом поклонения, когда Даниэль проснётся, — пошутил Шон, хотя на слове «поклонение» они оба поморщились. После всей церковной херни, в которую они ввязались, это было… не очень смешно. — Главное, чтобы он чувствовал себя хорошо, — ответила Карен, и они продолжили молча курить. Было приятно вновь иметь возможность делать это в чьей-то компании. Не считая её, последним человеком, с которым я курил, был Финн… — подумал Шон, и в его мысли вернулась боль. Хотя нет… вру. Мы с Джоуи умудрялись время от времени затянуться, ещё в больнице… Вау. Интересно, как у него дела. Надеюсь, никто не заподозрил, что он помог мне выбраться. Память о друге (Диас не был уверен, что действительно мог называть Джоуи своим другом, но… он на это надеялся) вернула на его лицо улыбку. — Погрузился в размышления? — спросила Карен. Он посмотрел на неё с долей удивления. Обычно она не заговаривала первой… хотя он не мог выучить все её привычки за три коротких дня. — А? Нет, просто… Я вспомнил Джоуи, медбрата из больницы. Он тайком приносил мне сигареты, когда выдавалась возможность… Там он был единственным человеком, который хоть как-то обо мне заботился. Это очень помогало, — сказал он, и собеседница медленно кивнула. — Безусловно, ты в этом нуждался. Я рада, что нашёлся кто-то, кто смог оказать тебе поддержку, даже в таких мелочах. — Ну, на самом деле он не только приносил мне сигареты и вкусную еду. Благодаря ему я вернул дневник и нашёл записку от Джейкоба… И он даже помог мне сбежать, — поведал Шон, и Карен подняла брови ещё выше, чем раньше. — Оу… Да, это гораздо более серьёзная помощь, чем сигареты. Могу ли я спросить, как ты в итоге оказался на свободе? — Э-э, конечно… — сказал он, слегка почёсывая голову. Они уже закончили курить, но ему совсем не хотелось возвращаться в номер. — На следующий день меня должны были выписать. Копы решили, что я достаточно здоров, чтобы предстать перед судом и тому подобное — ситуация дерьмовая. Но реальной причиной, почему я хотел выбраться, была записка от Джейкоба. Я наконец узнал, где находится Даниэль, и я… обязан был попытаться найти его. Я дождался ночи, но у моей двери сидел полицейский — двадцать четыре на семь. Я мог бы сбежать через окно, но не факт, что это бы сработало, не говоря уж о риске упасть и сломать ёбаную шею… Поэтому я вызвал Джоуи. Ну, нажал на кнопку у кровати. Когда он появился, коп ушёл на перерыв — в общем, всё казалось не таким безнадёжным. Я сказал ему, что знаю, где Даниэль, и что мне нужно валить… И он согласился помочь. Не сразу, конечно… Но в конце концов согласился, это главное. Мне пришлось сильно его ударить — в смысле, он заставил меня! Чтобы копы ничего не заподозрили. Как бы то ни было, я врезал ему по голове и выбрался из палаты. А на обратном пути встретил Финна… Но об этом я тебе уже рассказывал. Он снова замолк. Чёрт… Воспоминания об этом прекрасном мальчике никак не уходили из его головы, словно привязались к нему верёвками. Скорее я привязался к Финну. Влюбился по уши, бляха-муха. Затем он почувствовал, как его спины коснулась чья-то рука. Легонько, будто женщина в любой миг была готова её убрать, но да, это произошло. Он посмотрел на Карен, и выражение её лица было… обнадёживающим. Он никак не выказал «согласия» на её поддержку, но, кажется, она поняла всё без слов и медленно погладила его плечо. — После ограбления у него тоже проблемы с полицией, да? — спросила она. Шон не был уверен, какое это сейчас имело значение, но у него также не было причин держать всё внутри. — Да, но я не думаю, что за ним очень пристально следят. Кажется, у него была повреждена нога… Так что вряд ли он сможет выбраться в ближайшее время. Зато его не обвиняют в убийстве копа — только в произошедшем на ферме. Думаю, его ситуация не такая хуёвая, как у меня, — ответил Диас. Светловолосая медленно кивнула. — Ты ему доверяешь? — внезапно спросила Карен, и Шона будто передёрнуло. — Что?! — произнёс он громче, чем намеревался. Хотя вокруг не было ни души, а Даниэль, к счастью, всё ещё спал. — Ч-что ты имеешь в виду? Откуда такие мысли? — спросил он, слегка нервничая и в то же время раздражаясь. Он знал, что Карен, вероятно, не подразумевала ничего плохого, задав такой вопрос, и всё же подсознательно он чувствовал необъяснимую тревогу. Как будто должен был оправдать Финна, защитить его. Как будто Карен не одобрила бы их… отношения? Он понятия не имел, что между ними творится, ещё до ограбления. Особенно до ограбления. — Ты ему доверяешь? Как думаешь, он не выдаст никакой информации о тебе и Даниэле, если попросить его этого не делать? — повторила она, медленно и с расстановкой. Они посмотрели друг другу в глаза… или в глаз. Шон не понимал, к чему она ведёт, но Карен пока не давала ему повода что-либо от себя скрывать. За исключением большей части моей жизни, но… наверное, это в прошлом. — Да. Он не самый… ответственный человек, но он не эгоист. И не трус. Он не стал бы рисковать нашей безопасностью ради собственной выгоды. — В конце Карен слегка приподняла брови, и он почти возненавидел её за это. — Я знаю, о чём ты думаешь. Но ограбление… это дерьмо — совсем другая история. Он не предаст нас, — сказал Шон, твёрдо убеждённый в своей вере. Я знаю, что он этого не сделает. — Но что всё это значит? В смысле, я сказал ему в больнице, что направляюсь в Неваду, и я ещё не видел копов, которые бы нас разыскивали. Больше он ничего не знает, поэтому, если у тебя не появился чудесный способ с ним связаться, тебе лучше… — уже начал он разглагольствовать, но Карен что-то сжимала в руке. Он несколько раз моргнул, будто парализованный, с разинутым ртом. Это был мобильник. Она протягивала ему мобильник. Он снова посмотрел ей в лицо. Что за херня, Карен? Он попытался что-то сказать, но с его губ сорвался лишь сдавленный вздох. — Что это? Когда… Чего-о? — Одноразовый телефон. Долго пользоваться им нельзя, но я подумала, что вам двоим он может пригодиться. О всяких тонкостях я расскажу тебе позже, как-никак, в дороге я узнала пару полезных вещей. А сейчас давай подумаем о безопасном способе связаться с твоим… — начала Карен, но вдруг остановилась. Он всё ещё стоял с широко раскрытым глазом и ртом. — …Финном. Шон? Ты в порядке? Или это перебор? — она снова положила руку ему на плечо, но он не сдвинулся ни на дюйм. Телефон. С его помощью он мог… позвонить Финну. Вновь услышать его голос. Поговорить с ним… Сказать ему множество вещей, которые должен был сказать ещё тогда, в больнице. Он реально мог это сделать. И всё благодаря Карен. — Д-да. Да, я в порядке, это просто… неожиданно. Типа, блять, Карен, почему ты не сказала… Чёрт, — наконец произнёс он, хоть и невнятно. Неужели я поговорю с ним? — Прости, я хотела быть осторожной. Я знаю, что ты серьёзно относишься к вопросам безопасности, правда. А ещё я боялась, что ты слишком разволнуешься и разбудишь Даниэля. Ибо, судя по вашим рассказам, Даниэль тоже был бы не прочь поболтать с Финном, и, знаешь… — объясняла она с мягкой улыбкой. Это было очень мило с её стороны. Если честно, он такого не ожидал. Вообще. — Да, конечно, я понимаю. В смысле, ты могла бы сказать мне, как только мы вышли из комнаты, но всё нормально… На самом деле, всё замечательно. Спасибо… Серьёзно, спасибо тебе. Огромное, — его разум, наконец, прояснился. Чуть-чуть. — Не за что, Шон. Диас не был уверен, как реагировать дальше. Я мог бы… обнять её, наверное, но… Уф, даже не знаю. Всё так навалилось, — думал он. Наконец он забрал у неё телефон, держа его дрожащими руками, так осторожно, будто он вот-вот взорвётся. — И к-как мы… Дай подумать. У Финна точно нет телефона, и я не могу позвонить в регистратуру больницы, это было бы слишком тупо, — сказал он, потирая лоб, после чего прислонился к стене. Думать сейчас было крайне тяжело. — А как насчёт того медбрата? Который тебе помог? — предложила она, становясь напротив него и облокачиваясь на перила. — Джоуи? Что ж… Его номера у меня тоже нет. Но, возможно… Дай-ка подумать, — сказал Шон. Я могу позвонить в больницу и попросить к телефону Джоуи, однако это тоже рискованно. Даже если копы поверили, что я напал на него… А что, если позвонит кто-то другой? И спросит про него? Вроде, он ухаживал за многими пациентами с проблемами зрения. Он упоминал об этом несколько раз. И если мы достучимся до него таким образом, он поможет мне связаться с Финном. Диас выпрямился и посмотрел на Карен, поймав ответный взгляд. Она всё ещё терпеливо ждала. — Есть одна идея, но… я не уверен. Так вот, ты можешь позвонить в приёмную больницы и спросить Джоуи. Я почти уверен, что его фамилия Питерсон — короче, ты можешь сказать, что, например, твоя бабушка раньше была его пациенткой… и она забыла, как промывать больной глаз? Или что-то вроде того? — объяснил он свой план Карен, которая внимательно слушала. — И если это сработает, он поможет тебе добраться до Финна. Да, это вариант, — согласилась она. — Правда? Ты думаешь, это может сработать? — спросил он как-то слишком отчаянно. Хотя теперь ему было всё равно. — Да. Но мы должны быть предельно осторожны. Мне нужен какой-то сигнал, который даст Джоуи понять, что ты со мной. Не слишком очевидный — вдруг кто-то будет подслушивать? Что-то, о чём вы двое говорили, какая-нибудь локалькая шутка. Шон закрыл глаз, размышляя, пытаясь вспомнить все свои беседы с Джоуи. Большинство из них состоялись во время перекура… или во время проверки зрения. Он ухмыльнулся, отыскав на задворках мозга нужное воспоминание. — «Я пират», — сказал темноволосый и быстро добавил, чтобы избавить Карен от ещё большей путаницы: — Я сказал это на одном из тестов… в шутку. Неважно, думаю, он поймёт. — Вот и чудненько.