***
Самые низины самых запутанных катакомб этого королевства всегда были и будут местами, в которые сунутся разве что самые отважные странники, ну или просто глупцы. Местные твари были куда более серьёзными противниками в бою, чему поспособствовали серьёзные условия местной среды. Потому и поселений здесь никаких не имелось, разве что кое-где можно было повстречать редкие палатки или следы лагерей тех самых отчаянных исследователей. Но это никогда не сможет сравниться с той безнадёжностью, когда ты посреди самого холодного места во всём королевстве у коего ещё нет никакого толкового наименования, а жители этого самого королевства называли его иногда просто "низины". Завывает дикий ветер, который даже своим гулом пробирает до каждой косточки, в то время, когда некто свернулся на земле, прижимая руки к панцирю из довольно-таки твёрдого хитина в области грудной клетки где, по всей видимости, началось обморожение. Это означало, что бедолага уже не сумеет выбраться отсюда, ведь если начался такой процесс и при том ты находишься в самой глуши этого места, то будет проще лечь наземь и ожидать, нежели пытаться выбраться-всё равно у тебя не выйдет, только намучаешься больше, бедолага. Да и к тому же не поможет тебе никто, наверняка ты единственный, кому сбрело в голову спуститься сюда, а если уж ты и попадёшься на глаза такому же глупцу, то и в этом случае можешь не надеяться, у него наверняка своих проблем предостаточно. По видимому, один из таких глупцов продолжительное время уже пролежал так, без единой возможности встать, ведь конечности свело судорогой, а тело насквозь пробирает морозный ветрище. Уж кто-кто, но он безнадёжнее всех тех бедняг, которые полегли здесь. Хотя, постойте ка на мгновение, этим самым некто является сам Черв, которого треклятое перерождение застало, кажется в самый неподходящий момент, который можно представить, когда он пребывал в сим морозном месте. Можно сказать беззащитное создание, с одной стороны бог, а с другой, с сего самого момента, почти идентичен своим подданным. Как бы то ни было, сейчас это не играет даже мало-мальски важной роли в пьесе под названием "жизнь", в то время, когда владыка Халлоунеста погибает и не может с этим сделать ровным счётом ничего. Его наверняка хотя бы попытались спасти, но не сейчас, вокруг нет ни намёка на пребывание разумных существ, одни аспиды и подобные им существа, на которых наткнуться проще, чем погибнуть здесь. Кто знает что из этого лучше. Веки становятся всё тяжелее, а взор в округе всё более мыльным. В этот безнадёжный момент, неизвестно кто в уж больно ярком для всей округе плаще появляется на горизонте, неспешно направляясь в сторону будущего владыки Халлоунеста. Не похож он на жуков, проживающих здесь или где бы то ни было ещё. А вскоре Черву становится в считанные секунды необъяснимо тепло и не так безнадежно, когда единственное, что могло беспокоить это оглушающий вой ветра и очи, которые он уже не мог открыть, но к необъятному счастью его сердце ещё находило силы продолжать работу, пока организм с целью восполнить энергию погружается в дрёму. Так приятны эти руки, столь нежны.***
Вокруг так холодно, словно все окна дворца оказались распахнуты на всю ночь, в следствии чего холода катакомб, находящихся в нижней части королевства, проникли в покои его величества. Но это предположение при том оставалось лишь догадкой, когда ты окружён стенами и закутан в неимоверно тёплое одеяло, а все окна поблизости напрочь закрыты. Но тельце Черва благополучно игнорировало эти факты, то и дело вздрагивая, пытаясь не допустить тряски в конечностях. Бледный монарх, особо не торопясь, раскрыл очи и окинул мыльным взором своё окружение, всё сильнее кутаясь в одеяло, когда предел в этом и так был поставлен. В свою очередь думы в его до сей поры уставшем разуме начинали пробуждаться следом за ним, автоматически и поочерёдно раскладываясь по нужным полочкам в нужном порядке. Стоило этому явлению случиться, как Черв уже вскочил с кровати, не желая оставлять одеяло без своей же компании, оглядывая всё вокруг и никоим образом не в силах связать вчерашние события и то, что случается в сию самую секунду. Всё так же пытаясь всеми силами связать хоть мало-мальски логическую цепочку обрывочных эпизодов, он поспешно распахнул дверцу шкафа, кой по своему виду был абсолютно новым, хотя и стоял здесь ни год и ни два. Обнаружив своё одеяние, которое было сложено явно не им, ибо находилось не на своём месте, догадки Черва о вчерашнем, как якобы о сладком сновидении, со странно-радостным грохотом рухнули, как и остальные додуманные явления. Всё было наяву. Но несмотря на вышесказанную озадаченность, было необъяснимо любо. Ведь прошлой ночью случилось что-то... Необычайно новое, неизведанное и при том неописуемо воодушевляющее, из-за чего хочется вернуться и пережить это вновь, снова и снова. А когда ты находишься в попытках вспомнить случившееся, становится ещё лишь более любо в изнемогшей душонке. Во всяком случае, его величество не мог продолжительный час находиться в подобных раздумьях, ведь в любом случае появится, словно из воздуха, треклятая гора работы. Спокойные минуты, время для банального витания в облаках нынче стали такой непозволительной роскошью. А потому монарх нехотя расстался с одеялом, что худо-бедно, но было способно прогнать холод, и облачился в приличную для окружения Белого дворца одежонку да побрёл прочь из покоев. Рутина, рутина и вновь рутина. Это слово у кого-то может вызвать спокойствие, а кто-то другой может проклинать свою жизнь как раз из-за сего явления. Бледный король не являлся представителем конкректного типа из перечисленных, он пребывал где-то на их распутье, больше проходя понемногу то в одну сторону, то в другую, а затем снова возвращаясь. Ведь, как говорилось ранее, в его руках находится целое королевство, полное всякого рода тайн и загадок, а так же в коем полным ходом бурлит жизнь, которую нужно всеми силами поддерживать свыше и держать контроль над каждым винтиком хотя бы в пределах дворца, ведь если пара-тройка этих самых винтиков запропаститься невесть куда, то и остальная конструкция либо выйдет из строя, либо рассыпется на запчасти. Каждый день расписан до минуты: утро, день, вечер, отбой. Каждое действие, каждое слово, абсолютно каждое событие было вчера, будет сегодня и повториться завтрашним днём за редкими исключениями. Сутки неимоверно сокращаются при таком темпе, и стоит тебе проснуться, панически пытаться выполнить всё в срок. А ты вновь отправляешься в свои покои, напрочь уставший и с мыслью только о том, чтобы наконец провалиться в дрёмы, скрашивая свою жизнь сновидениями, хотя и те позабудешь спустя пол часа после пробуждения, если они и соизволят явиться этой ночью. Если Черв так или иначе покинет свой пост короля, то жизнь подданных Халлоунеста здорово пошатнулась бы и так рисковать было в высшей степени неразумно. Хоть это и было столь заманчиво, груз вины рано или поздно сломил бы бедного короля. Но зависть порой надоедливо шкрябалась где-то в подсознании, потому что ты сам её туда загоняешь. Монарх порой мельком завидовал странникам и исследователям. Они каждый новый рассвет исследовали для себя всё новые и новые земли, совершали открытия и не знали такого выражения как "жизнь за стенами". Их домом в каком-то смысле слова был весь белый свет! А монарху остаётся вести свою жизнь по бледным коридорам Бледного дворца и части Халлоунеста, что была целиком и полностью изучена. Также, помимо всего изложенного, была ещё одна проблема, что не давала отдыху бедному королю. Это его слабое тельце. А если быть точнее, его неспособность противостоять всякого рода недомоганиям и, к примеру, погодным явлениям. И эта напасть берёт своё начало с перерождения Бледного монарха, что прошло, мягко говоря, не самым гладким образом. И из-за этой, казалось бы, незначительной, мимолётной вещи, Черв изнывает по сей самый день. И хоть его сила в действительности была более чем впечатляющей, но в остальных аспектах, как не трудно догадаться, совсем наоборот. Хотя погодите, кое-что худо-бедно да выделялось из привычного и, можно даже сказать, вгрызшегося графика, который повторялся каждый день, словно карусель. А именно: следовало обговорить с одним из приближённых не самую приятную ситуацию, которая терроризировала королевство, а также умы всех тех, кто находился, так сказать на верхушке пирамиды общества, и кому было не наплевать на ситуацию в Халлоунесте. В чём именно заключалась эта самая проблема Бледный демиург не знал, да и подобные встречи назначались раз в тысячу лет, не буквально конечно, но тем не менее. Из вышесказанного вывод напрашивался сам-дело если не повышенной, то значительной серьёзности. В послании тоже не было ни намёка на указание главной причины, хотя это даже к лучшему, ведь нет ничего надёжнее личной встречи один на один, а любопытные слуги с большой охотой могут заглянуть в конверт. Всего приближённых короля было трое: Мономона Наставница, Херра Зверь, Лурьен Хранитель. Встреча же была назначена с последним, ведь именно он пристально наблюдал за тем, что происходит в самом сердце Халлоунеста-Городе Слёз, в прибежище для меланхоличных творцов и принципе очень высокофункцирующем месте. Столица это, пожалуй, одно из самых поразительных мест владений монарха. Но если быть совсем уж честным, то выделить какую-либо местность и поставить выше абсолютно всех других практически невозможно, ведь каждое из них прекрасно по своему, даже если оно представляет из себя кромешный лабиринт, который кишит тварями всех разновидностей и окутан несколькими десятками слоёв паутины. Место прекраснее некуда, в этом спору нет, но до чего же оно леденит как душу, так и панцирь тем, кого некому согреть. Так и монарх содрогался по поводу и без, даже его старания это предостеречь и зонтик не давали ощутимых результатов, ведь хотелось как можно скорее вернуться в свои покои и попытаться вновь согреться хоть самую малость. Прохожие снуют из здания в здание, кто-то бежит сломя голову, желая не намокнуть под дождём и укрыться в четырёх стенах, а кто-то мечтательно осматривался вокруг, не боясь прыгать по лужам и мечтая задержаться снаружи подольше. И, как порой не сложно догадаться, последний тип представляли в основном дети и подростки, нетронутые стрессами, болезнями и занятостью. Дети и подростки, которые с непониманием и с мыслями: "Я никогда не стану как они!", смотрят на уставших, скучающих от жизни взрослых. Проблема лишь в том, что не у всех в конце-концов получается. Сооружения города, во всяком случае куда большая их часть, строились с расчётом на здешний климат и были более чем достаточно утеплены, что делало существование города в таком месте менее сказочным и невозможным. Нет-нет, так как столица находилась не столь глубоко, как, например, те же глубинки, то и прохлада не была слишком уж суровой по меркам среднестатистического жука, проблемой здесь чаще всего было несколько вещей: сырость, ржавчина, отсутствие хоть одного сухого места снаружи. Подмечал про себя Бледный Король, пока поднимался на лифте прямиком к Лурьену Хранителю и глядел на простирающийся перед ним вид. Подумать только, ничтожно мелкий по первому взгляду жук сумел сплотить свой народ, дабы возвести столь величественное место. Пройдя мимо рыцарей хранителей, пребывавших в просторном зале в количестве более десятка и почтивших прибытие монарха низким поклоном, Черв добрался до покоев, судя по всему, самого преданного приближённого из всех имеющихся. -Мой король!- Не слишком громко и при том в преисполнении восхищения воскликнул Лурьен Хранитель. -Какая честь встретить вас.- Он спохватился и по иронии судьбы выронил из рук небольшую книгу, не придав ей особого значения и поклонившись. Бледный же окинул выдержанным взглядом помещение, которое судя по всему в попыхах приводили в порядок перед его приходом, после чего прошёл дальше, промолвив. -Если судить по тому, что вы решили не указывать причину встречи в письме, то дело серьёзное и не потерпит безотлагательств.- Монарх всегда без исключений обращался к приближённым и иным близким к себе личностям на "вы", даже если их отношения были близки к дружеским. Однако, даже таких было куда меньше, чем можно было подумать, зная о его поистине высоком статусе. -Если бы причина была единственной, о монарх, при том одна хуже другой...- Пауза в купе с выдохом в конце навеяла только больше тревоги. -Как вы знаете, я наблюдаю за городом порой по пять или шесть часов за сутки, помимо этого получая доклады о ситуации в тех или иных отраслях его жизнедеятельности.- Приближённый жестом пригласил Черва присесть, после чего расположился за тем же столом напротив, не умолкая ни на секунду. -Доклады главных докторов местной больницы меня более чем тревожат, вы должны одобрить приказ о большей изоляции медучреждений и как можно скорее!- Монарх резко и даже немного испуганно поджал плечи от тревоги в голосе Лурьена, немного выставив руку над столом в немой просьбе говорить помедленнее и уступить хоть слово. -Большая изоляция? Что говорит по этому поводу медперсонал?- С этого момента тревога взгромоздилась и на плечи Черва, заставляя наперёд предполагать неимоверное множество самых плохих и ужасающих сценариев, которые только могли прийти в голову, но при том быстрая манера речи Лурьена не давала произойти этому в полной мере. -На данный момент подтверждено четыре заболевших, из симптомов выражены лихорадка и пожелтение мягких частей хитина, но никто и малейшего понятия не имеет что это может быть. Однако..- Он сделал паузу для вдоха. -..у одного из больных развилась сильная амнезия, повышенная раздражительность вплоть до того, что он накинулся на одного из санитаров, и упадок сил, приводящий к обморокам.- Бледный Король не сводил своего взгляда с Хранителя, только изредка и еле заметно кивая. Эпидемии вне всяких сомнений случались ранее и всех их удавалось подавить, пускай и не без жертв, но ради наименьшего ущерба следовало предпринимать какие-либо действия как можно раньше. -Будьте добры принесите нужные бумаги.- Лурьен кивнул, несколько секунд неотрывно смотря в серьёзное лицо своего владыки, после чего дёрнулся и начал с еле приметной паникой искать нужный документ, не взирая на тремор собственных рук. Спустя несколько опрокинутых бумажек и мысленных проклинаний собственной растерянности, нужная бумажка наконец оказалась у хранителя, который уже в более спокойном темпе разместил её перед Королём. Уже в следующие секунды перо с серебряным держателем оказалось на поверхности пергамента. УКАЗ Правителя Халлоунеста-Бледного Короля Обязует врачей всех медицинских учреждений провести наиболее тщательную проверку всех больных на наличие неизвестной хвори, предварительно закрыв отделения с больными новым недугом на карантин, в наиболее худшем случае всё медицинское учреждение до возможного следующего указа. За удивительно маленький промежуток времени, словно за пару взмахов пера был написан указ, в углу которого расположилась подпись, а чуть ли не поверх неё же печать с причудливым узором. В то же мгновение бумажка оказалась в руках Лурьена. -Мой король, неизмеримо благодарен вам, если более нет вопросов, то я доставлю указ куда следует.- Черв одобрительно кивнул, поправляя воротник мантии и готовясь к выходу. Приближённый уже было срывался с места и внезапно затормозил в дверном проёме, немного поджав плечи и развернувшись к монарху. -Прошу прощения, я забыл упомянуть ещё кое-что.- Бледный обратил холодный, но в то же время не презирающий взор на своего собеседника. -Не велика беда, продолжайте.- --Видите ли, труппа безумцев, которая расположилась на окраине Грязьмута и представляет большую опасность для королевства, никуда не запропастилась. Вы уверены, что дозволить им пребывание на территории Халлоунеста хорошая идея? Особенно учитывая то, что в Грязьмут не защищён должным образом.- Монарх насторожился, выпрямившись ещё сильнее и даже возмутившись, что было с первого взгляда заметно по его немного суженным бледным зрачкам и нахмуренным бровям. -Вдруг именно труппа оказалась виновником невиданной хвори, примчав её откуда-то извне.- Выдохнув, Черв сдержанно протёр переносицу, заставил возмущение забиться в потёмки сознания и изложил следующее: -Лурьен Хранитель, мне ни секунды не стоит сомневаться в вашей преданности и вашей несомненно важной и высокой должности, однако, я считаю ваши опасения напрасными, учитывая, что ситуация с труппой уже прояснена.- Он лишний раз тщетно попытался увидеть выражение лица собеседника через маску. -Да и навряд-ли больные могли каким-то невероятным образом добраться из Грязьмута в столицу, при этом не передав хворь половине населения, а исключительно паре бедолаг.- Лурьен сщурился, пытаясь заставить самого себя поверить словам своего короля, пускай выходило это с большим трудом, но деваться было некуда и тот поспешно покинул помещение, оставив монарха наедине со своими мыслями. Дождь с приглушённым звоном бил по стеклу, не давая забыть о себе ни на секунду, словно навязчивый друг или же спутник, а Черв в это время шёл по коридорам шпиля, источая из себя хладнокровие и, чего уж таить, долю уныния, когда взгляд падал на оживлённые улицы города. Словно маленькие пылинки прохожие мелькали то здесь, то там. Кто-то, кто по внешнему моральному состоянию напоминал самого короля, устало брёл невесть куда с усталым видом, судя по походке зазубрив путь от дома до работы или магазина на зубок. А кто-то в компании иного жука с нисходящей улыбкой громко что-то обсуждал, смеясь и без конца радуясь, что их жизнь состоит не только из работы и сна. Последнему типу всегда приходилось завидовать до скрежета зубов, у них нет каких-то серьёзных обязанностей, они просто живут своей незаметной, но от того не печально-рутинной жизнью. Им не приходится часами выслушивать жалобы нудных, но при том важных в своей сфере коллег о том, что им кто-то уже в пятый раз изменил, или же о том, что они все из себя единственные и неотразимые во всех аспектах, а вокруг одни лишь тупицы! Удивительно, как таких "единственных и неотразимых" могут из раза в раз отвергать везде, где не требуется умственная или же рабочая сила во благо королевства. Монарху и оставалось только наблюдать за этими самыми незаметными, но счастливыми жизнями, которые находились где-то за пределами его досягаемости. На его памяти не осталось ни одного момента, когда он жил. Хотя кто знает были ли когда-либо в его жизни такие моменты. Не удавалось припомнить даже моментов с искренней улыбкой, которая не красовалась на его лике только лишь из-за банального приличия. Как бы то ни было, не один Бледный демиург в этот самый миг пребывал в пустых, печальных своей атмосферой коридорах, ведь иная персона с безумно горящими глазами скрыто наблюдала за монархом, подмечая каждый беглый жест для самого себя же, каждую немногочисленную морщинку на фарфоровом лице, вызванную присущими всем эмоциями. Сам Кошмар собственной персоной всеми силами старался не выдавать себя, щуря алые очи, держась за углом или в густых потёмках, которых, к его сожалению, в этих местах было очень немного. А виной этому были развешанные тут и там импровизированные гирлянды со светомухами внутри, которых в целях безопасности по понятной нам причине не держали больше двух особей в одной лампочке. Что же привело в это место безумца? Хотя, чего уж умалчивать, куда логичнее было бы применить слово "кто". Но и в этом случае ответ назревал с невообразимой скоростью. Колющее ощущение, что ещё минута или даже секунда и его застигнут врасплох, а учитывая напряжённое внимание населения королевства к труппе допускать этого нельзя ни в коем случае нельзя, даже если придётся пойти на жертвы. Не проходит и пары мгновений, как от кошмарного владыки не осталось даже горстки пепла после его исчезновения, которое чаще всего сопровождалось бушующими языками пламени, окутывающими алого демиурга, однако, в целях предосторожности пришлось сдержаться. После появления Кошмара голоса артистов, которые находились на сцене, умолкли в унисон. Наступила гробовая тишина, которую нарушал лишь потрескивающий в факелах огонь, ведь никто не решался даже перешёптываться между собой. Даже сам маэстро, на правой стороне, уж если дозволено так выразиться, морды которого теперь красовался сильный ожог, в котором можно было разглядеть полосы очень острых когтей, помалкивал. Обитатели сцены под гнётом взгляда Гримма в миг кинулись имитировать бурную работу, которая включала в себя проверку реквизита или же репетицию танцевальных, акробатических номеров. Главная шестерёнка перевела нервный взгляд на своего владыку, задавая немой вопрос о благополучности ситуации. Кошмар кивнул, удаляясь в свои покои и подзывая слугу за собой понятным только ему и себе жестом, переферийным зрением замечая, как тот вздрагивает и устремляется за ним, чуть не споткнувшись в начале и не врезавшись в проходящего мимо тощего акробата. -Настроения приближённых монарха по отношению к нам не отличается от отношения большей части населения.- Задумчиво отчитывается перед собой и приносит в известия маэстро владелец труппы, достав бинты и начав перевязывать ожоги, пока Гримму ничего не оставалось, кроме как терпеть не самые приятные ощущения от ещё не полностью покрывшихся коркой ран. -Мне казалось, что этой работой должен заниматься ты, маэстро,- Рука с длинными пальцами легла на чёрный рог, резко потянув и заставив слугу поднять голову, смотреть, слушать, внимать каждое слово. -Однако, моё доверие к тебе иссякает всё больше, ты становишься всё более неуправляем!- Со срывом на крик, он грубо оттягивает шестерёнку подальше от себя, отходя в сторону и развернувшись к зеркалу, отражение которого позволяло увидеть комнату практически полностью. Он видел как Гримм выпрямился, сложив руки на повязке возле ноющей раны. -Мой король,- Попытался хоть немного разжаловать гнев Кошмара слуга. -У вас созрел план действий? Я приму в нём любое участие, какое только будет вам угодно!- Алый демиург улыбнулся, развернувшись и сдержанно похлопав его по плечу. -Король таки пылает желанием жить, мой маэстро.-