Иллюзорна мгла. Часть вторая. Игра даэдра

      Воительница потянула на себя дверь, и я услышала шум воды. Выглянув из-за створки, увидела башни, источающие холодный тусклый свет, и проступающие из мрака мостки. Посмотрела наверх и не разглядела, есть ли потолок у подземного города. У двемеров даже небо было каменным! К башням от двери тянулся мост, пронзая угловатые арки, возле которых торчали конусообразные кованые светильники, потускневшие от сырости и времени. Сквозь грохот воды издали слышались шипение, щёлканье и хриплые рычащие звуки. Слепые монстры рыскали в полумраке, встревоженные шумом опустившегося подъёмника. В проёме арки мелькнула бледная ссутулившаяся фигура, похожая на призрак, и я в ужасе отпрянула к стене, замерев в тенях.       Эрандур сразу шагнул ко мне, и, держа клинок наготове, вгляделся в оживающую темноту. Я робко высунула нос из-за временного укрытия и тоже всмотрелась, ловя движение слепого чудовища, учуявшего нас.       Мьол резко отодвинулась вбок и прижалась к противоположной стене, приподняв секиру. Она жестами показала всем сделать так же, как она, чтобы заманить фалмера в ловушку. Эйрин повторил скользящее движение подруги, а Эрандур встал возле меня, выставив меч перед собой.       Фалмер пронзительно вскрикнул, и я в ужасе зажмурилась. Повторяя про себя Железную плоть, внезапно почувствовала, как магия с ладони расползлась по телу, окружив меня прочным коконом.       Из тьмы раздались невнятные шипящие голоса, а шаги фалмера, шлепающего по камням, стали звучать громче и чаще. Как только ушастая лысая голова показалась в дверях, секира Мьол опустилась прямо на макушку чудовища. Раздался противный хруст раздробленной кости, а запах свежей крови ненадолго перебил вонь тухлятины и масла. Просвистела стрела и, врезавшись в светильник, повредила газовую трубку. Мерцающий огонёк погас, оставив нас почти в кромешной пульсирующей темноте.       – Джулия, – прошептал Эрандур. – Сияние Рассвета…       Я, спохватившись, выдернула меч из ножен и принялась судорожно распутывать ткань.       – Что… – Мьол не успела договорить и вдруг зажмурилась от ослепительно яркого света. В коридоре показался ещё один фалмер, но его жизнь оборвалась также быстро, как у его предшественника.       Львица едва успела вытащить секиру, застрявшую в расколотом надвое черепе. Возле её руки промчалась чёрная фалмерская стрела и ударилась в стену, разлетевшись на щепки.       – Хитрые твари! – полушёпотом возмутилась я.       – Они могут держать нас тут довольно долго, – заметил Эрандур. – Надо их отвлечь.       Шаги на мосту возобновились, но судя по частым шлепающим звукам, к нам шёл уже далеко не один фалмер, жаждущий поесть свежего мяса.       – Стой! – Мьол снова приготовилась бить. – Впустим их в коридор и закроем двери! – Она посмотрела на меня. – Джулия, Эйрин, готовьтесь!       Парень решительно кивнул, а я упёрлась ладонью в открытую створку, пока Мьол и Эйрин менялись местами. Как только фалмеры зашли в ловушку, мы с Эйрином навалились на двери и почти синхронно захлопнули их. Раздался оглушительный лязг, снова крики фалмеров и воинственный клич Мьол Львицы. Клинок Эрандура вспорол спину тощему монстру и тот, раскинув руки в стороны, рухнул уродливой мордой вперед. Рядом с распростертым телом гулко стукнуло выроненное костяное копье твари. Вонь стала до тошноты невыносимой. Фалмеры пахли ядами, падалью и собственным дерьмом, что в совокупности сливалось в неповторимую гамму. Я вдруг с небывалой тоской вспомнила Рифтен.       В двери за моей спиной начали ломиться. Мы с Эйрином в ужасе переглянулись и навалились на створки с удвоенной силой.       – И что теперь?! – прокричала я, поняв, что соблюдать тишину больше не имеет смысла. Эрандур тоже прижался к дверям, а воительница, казалось, растерялась.       – Отходим к подъёмнику!       – Они же нас в спины перестреляют! – завизжала я.       – У тебя есть идея получше?! – Львица перевела взгляд на Эйрина, который явно не хотел уходить от пошатывающейся от ударов двери.       – Хорошо, что у фалмеров нет таранов, – прохрипел Эрандур. – По крайней мере, очень хочется на это надеяться…       Я в панике пыталась придумать план поумнее, но даже если жрец ничего не предложил то, что я могу сделать? Подъёмник едет слишком медленно, нас так или иначе поймают, а вечно держать дверь не получится. Мне уже было известно насколько свирепы и сильны могут быть фалмеры. В поисках пропитания они не остановятся ни перед чем и надёжная двемерская дверь для них только временная помеха. Надо всего лишь вымотать добычу. Получилось так, что мы сами попали в ловушку, которую готовили для чудовищ.       – Примем бой… – выдохнула я, наваливаясь на дверь спиной так, словно хотела в неё врасти.       – Тогда отойдите! – рыкнула Мьол, хватая секиру поудобнее.       – Стрелы наверняка смазаны ядом, в случае чего… – начал возражать Эрандур.       – Этот случай может произойти, даже если мы останемся здесь, – почувствовав, что удары в дверь вдруг прекратились, я отошла, развернулась и призвала огонек. – Я запущу свет вперёд, а вы с Мьол следуйте за ним.       Эйрин отодвинулся от двери с клинком наготове, жрец отпрянул на шаг и в следующий миг уже нырнул во тьму, где нас поджидала голодная фалмерская толпа.       Сияющий переливчатый шар осветил оскалившиеся безглазые морды пятерых, а, устремившись вперёд, проявил во мраке еще два силуэта лучников, вставших на мостках меж двумя башнями.       Мьол зарычала, ринувшись в бой, а я выкинула руку перед собой, прицелилась, ощущая, как вздымается внутри магия, разливаясь по телу горячими возбуждающими волнами. На свободной от Сияния Рассвета ладони заискрил клубок молний и вырвался на свободу с оглушительным хлопком, сбив одного фалмера-лучника с мостка.       Перед глазами поплыло, в ушах загудело, послышались прерывистые крики умирающих фалмеров. Обмякнув на полу, я полезла в кошель за зельем.       Сквозь туман в глазах, разглядела как Эрандур, прорвавшись сквозь ряды чудовищ, мчится за последним лучником, а Мьол и Эйрин добивают оставшихся монстров. Все-таки узкий мост сыграл нам на руку.       Крик последнего фалмера оборвался бульканьем и шипением. В глубинах Мзинчалефта остался лишь далекий шум падающей воды. Я нашла зелье магии в кошеле и опустошила пузырек одним глотком. Кисло-сладкое снадобье провалилось в горло. Подташнивало, но сотворение молнии прошло легче, чем в первый раз.       – Джулия, ты как? – заботливый, перепачканный фалмерской кровью Эйрин присел рядом со мной и протянул руку. Я приняла его ладонь и встала, тут же прислонившись плечом к прохладной стене.       – Бывало и похуже, – призналась, пытаясь устоять на ватных ногах.       – Никого не задело? – спросил Эрандур, вернувшись к нам.       – Нет, – прохладно отозвалась Мьол, словно оскорбилась его вниманием. Её пылающий, опьяненный боем взгляд обратился ко мне. – Это было верное решение.       – Единственное, – я устало потёрла лицо ладонями. – Только теперь мне надо немного посидеть тут.       – Сторожи вещи, – предложила Мьол. – Мы разведаем обстановку впереди и вернёмся.       Маска Эрандура на миг повернулась ко мне, и я догадалась, что данмер беспокоится. Лучше бы позаботился обо мне, когда решил затащить в даэдров храм!       Я вернулась к нашим вещам и села рядом с рюкзаком, куда недавно убрала светящийся гриб, а спутники отправились на изучение руин.       Отдыхать рядом с кучей дохлых фалмеров в темноте оказалось занятием малоприятным и немного нервирующим. Мешал и запах, навевающий воспоминания, и страх, что кто-то из убитых только притворяется мёртвым. Несколько раз привиделось, что рука одной твари шевелится и скребет по камням. Поэтому я встала гораздо раньше, чем силы полностью восстановились, и побрела к башням, поскальзываясь на фалмерской крови, залившей коридор.       Ступив на мост, я ощутила прохладный ветер, летящий откуда-то сверху, и осторожно двинулась вперед, стараясь не смотреть вниз. Конечно, грохнуться с такого широкой дороги было почти невозможно, если кто-то не толкнет специально, но опасения отчего-то возрастали с каждым шагом. Я призвала свет и пустила перед собой, чтобы лучше видеть дорогу – гарда Сияния Рассвета в руке ослепительно сверкала, освещая только небольшую область вокруг.       Дойдя до левой башни, заметила фалмерский домик, построенный из хитиновых пластин корусов. Уж слишком похожа была эта конусообразная хижина на огромный панцирь насекомого. Спутники, судя по голосам, отправились к правой башне и там явно что-то обнаружили.       – Джулия, сюда! – крикнула Мьол. Я обернулась и смогла разглядеть движущуюся к ней чёрную тень, ползущую у самой земли.       – Корус, – прошипела себе под нос и побежала на помощь, позабыв о высоте.       Стальная секира Львицы отскочила от панциря коруса как от камня. Разве что искры не выбила. Насекомое только потрясло головой, повело жвалами из стороны в сторону и встретилось с пламенем данмера. Закорчилось, роняя из пасти пузырящийся, словно вскипающий яд, и поползло обратно в гнездо.       – Лучше не догонять, – заметил Эрандур. – Их там может быть много.       – Тогда идём, – ответила Львица, проводив взглядом коруса.       Я рассудила, что раненый, он вряд ли будет нас преследовать. Скорее всего, забьётся в своё гнездо и там подохнет от ожогов. Мосты провели нас сквозь башню, как нить сквозь игольное ушко. Впереди замаячили двери, бликующие в холодном свете двемерских ламп. А у дверей раскинулся целый фалмерский поселок, который предстояло зачистить от обитателей.       Там оказалось не так уж и много чудищ – остальные, судя по всему, пошли на призывный клич за добычей и были уничтожены нами ещё в коридоре. В домиках прятались только маленькие и безоружные монстры, отдалённо напоминающие детей. Очень противных детей. Белесых, лысых и мерзко шипящих на незваных гостей. И пусть они всего лишь дети, но, зная, в кого они скоро превратятся, оставлять их в живых было нельзя. Мьол решила, что посёлок будет подходящим местом для недолгого привала и отправила нас с Эйрином за вещами, пока они с Эрандуром добивали фалмеров, прячущихся во тьме. Возвращаясь к подъёмнику, я увидела источник гремящей воды. Внизу, под мостками, по которым мы шли, потоки извергались из трех огромных разорванных труб и обрушивались на камни. Странно, что при этом непрерывном течении зал внизу не заполнялся и не затапливал весь покинутый город.       Привалом стал один из зачищенных фалмерских домов, куда мы сложили вещи, и где смогли, наконец, перевести дух. Эрандур отправился на разведку окрестностей, чтобы убедиться, что никого не осталось, но мне показалось, что он просто искал повод уйти. К несчастью, для данмера, Эйрин увязался за ним, а мы с Львицей остались сторожить своё добро.       Мьол отстегнула ремешки железного нагрудника и, избавившись от брони, размяла плечи.       – Ещё хочешь осмотреть мою рану? – спросила она.       Я проглотила кусок хлеба и кивнула. Перерасход магии вызывал вдобавок к слабости ещё и сильное чувство голода.       Мьол приподняла поддоспешник, и на её боку я сразу заметила красноватую полосу наспех вылеченной раны.       – Говорила же, надо зелье принять, – заворчала на нордку занудным тоном лекаря.       – Она почти не болит, – поделилась ощущениями Мьол.       Я осторожно, кончиками пальцев, провела по шраму и почувствовала, что он довольно горячий, словно под кожей продолжается воспаление.       – Без зелья не обойтись, – вручив воительнице флакон, призвала на ладони целительные чары, чтобы усилить эффект. – Не хотелось бы, чтобы спустя время ты из-за этого свалилась в горячке.       – Ты много знаешь о лечении, – Мьол нехотя выпила зелье и принялась наблюдать за тем, как моя ладонь скользит вдоль её шрама, источая золотистый свет.       – Была целительницей в Легионе, – призналась, не прекращая заклинания.       – Была? – в тоне Львицы послышались нотки недоверия.       – Очень долгая история. Но не бойся, я не дезертировала. Просто обстоятельства так повернулись, что… – осеклась, не зная, как правильно объяснить своё появление в Скайриме. – В общем, меня ошибочно посчитали дезертиром и пришлось поселиться в Вайтране… – перехватила удивленный взгляд Мьол и прекратила исцеление, почувствовав, что воспаление отступило.       – А как вы познакомились с Эрандуром? – нордка вернула мне пустой флакон, который тут же перекочевал в рюкзак.       – В Данстаре. Не спрашивай, как я там оказалась. Просто один наёмник… – я углубилась в невнятный рассказ о Ворстаге, который провёл ночь с племянницей трактирщика, и упустила почти все детали нашего с данмером знакомства. Мьол усмехнулась.       – Как интересно случается, – произнесла она. – А ведь если бы ты осталась в Бруме, мы бы не встретились, и я бы не получила шанс вернуть свой клинок.       – Если бы осталась в Бруме, то наверняка бы вышла замуж, – я с грустью вспомнила своего старого друга Эстора. – А теперь мечтаю учиться магии и совершенствовать алхимию.       – А Эрандур… Он для тебя кто? – как бы невзначай спросила Мьол.       – Уже никто! – спешно и грубовато буркнула я.       Нордка больше не стала спрашивать об этом и потянулась к своему доспеху.       – Давай помогу, – я приблизилась к ней и, когда нагрудные пластины сомкнулись на сильном теле Мьол, принялась затягивать потрепанные кожаные ремни. Львица вдруг коснулась моего подбородка и повернула моё лицо к себе. Я вздрогнула от неожиданности, сердце тревожно заколотилось.       – Спасибо, – сказала Мьол, проникновенно посмотрев мне прямо в глаза. Её большой палец скользнул по моей щеке со шрамами, и рука опустилась на плечо. Я отогнала накатившее недоумение, ловко затянула последний ремешок и накрыла её ладонь своей.       – Не за что.       Когда вернулись Эрандур и Эйрин, парень восхищенно рассказывал о найденном сундуке, сделанном из панциря коруса.       Привал продлился совсем недолго, и всё это время хотелось поскорее выбраться из Мзинчалефта и уехать в Коллегию.       Путь продолжился сквозь коридоры и привел нас к просторному залу с самой настоящей кафедрой и рядами каменных скамеек, где бродили несколько фалмеров. Оказалось, что к этому залу собраний примыкает пещера, и Мьол сказала, что путь будет пролегать именно там, через провал в стене, среди фалмеров и корусов. К счастью, удалось преодолеть эти препятствия и не получить серьезных ранений. Львица стала действовать осторожно и собрано, Эрандур быстро отыскивал слабые места чудовищ и разил в них. А мы с Эйрином не лезли под руки опытным искателям приключений и добивали то, что имело неосторожность шевельнуться.       Последний и самый продолжительный привал, мы устроили уже в двемерском городе, на неком подобии площади с прерывисто-брызгающим фонтанчиком в центре. Вода сильно пахла металлом, но подсвеченная с двух сторон оставшимися лампами искрилась, словно на солнце. Здесь валялись уже мертвые фалмеры, до которых ещё не добрались ни механизмы, ни проголодавшиеся сородичи, охочие до любого мяса. Мьол с гордостью заявила, что это её работа и что здесь безопасно.       – А потом, – уже помрачнев, продолжала она, – мы встретим стража…       – А нельзя ли как-нибудь обойти? – опасливо поинтересовалась я. Перспектива погибнуть под ногой или рукой металлического чудовища вовсе не казалась привлекательной.       – У тебя есть пергамент и уголь? – спросила Мьол. – Я нарисую по памяти схему зала, и попробуем решить, как лучше действовать.       – Если страж медлительный, то лучше просто разбежаться в стороны, – поделился мнением Эрандур.       – М-м, хорошо. Допустим, – я достала из рюкзака полевой дневник и раздражённо взглянула на него, – а как быть тому, за кем решит отправиться гигант? Может, пожертвуем одним из нас, чтобы выбраться?       – Нет, так нельзя! – Эйрин принял мой злобный сарказм за чистую монету.       – Само собой, нет, – я передала дневник и уголь Мьол, и она принялась чертить линии, изображая примерную схему зала.       – Если я правильно помню, – на другой странице Львица начертила нечто похожее на арочную дверь, но в её центр пометила гротескную фигуру человека с маленькой головой и огромными ручищами. – Когда я вошла, чудовище стояло так. Как будто арка поддерживала его. Оно охраняет подъемник, а мой меч, – уголек ткнулся в страницу возле левой ноги стража, – где-то здесь. Если мы разбежимся, то лучше бежать попарно, чтобы оббежать его с двух сторон, попытаться взять меч и пробраться к подъёмнику.       – Итак, мы рискуем остаться без меча и сокровищ, – скисла я. – И ради чего тогда мы сюда пришли?!       – Ради приключений, – улыбнулась Мьол.       – Не смешно, – разозлиться на воительницу не смогла, только шутливо надулась. Напомнила себе, что пришла сюда, чтобы рифтенская стража меня за убийство в тюрьму не посадила, а остальное уже как получится.       – Если выберемся, никуда больше из Рифтена не уеду, – сознался Эйрин, усевшись на лестнице рядом с Мьол. Эрандур отмолчался по этому вопросу и перешёл к насущным делам:       – Надо решить, кто в какую сторону побежит, чтобы не запутаться на входе. Если побежим парами, то будет возможность ещё раз разделиться, если этот механизм начнет следовать за кем-то.       – Сначала выберемся из первого коридора, потом вы с Джулией налево, а мы с Эйрином направо, – решила Мьол, подняв на меня взгляд.       Я с неприязнью посмотрела на данмера и скрепя сердце выдавила:       – Ладно.       – Вы лучше чувствуете друг друга в бою, – сказала вдруг воительница, – и это гораздо лучше, чем если бы мы побежали вдвоем с тобой, или ты пошла бы с Эйрином. Когда я путешествовала с отцом, то знала его стиль боя и что я должна делать вместе с ним. Как бы вас сейчас не раздражало общество друг друга, придется признать, что вы всё ещё вместе и знаете друг друга ровно настолько хорошо, чтобы вместе остаться в живых.       – Это действительно так, – коротко подтвердил Эрандур. – Я опасаюсь только, что эмоции Джулии могут возобладать над разумом.       – Не такая уж и я эмоциональная, – фыркнула я в ответ.       – Ты просто частенько сначала делаешь, а потом думаешь, – парировал жрец с наставническим видом, и за правоту хотелось его придушить.       Мьол и Эйрин наблюдали за нами с лестницы и недоумевали. Наверное, так в их понимании выглядела ссора женатых людей, и, почувствовав это, я высказала:       – Это будет последнее, что мы сделаем вместе. Я больше не могу тебе доверять так, как раньше.       После этой фразы в Мзинчалефте повисла гулкая тишина, а затянувшаяся пауза стала гнетущей.       – Я приму любое твоё решение, – наконец, произнёс Эрандур, пристально поглядев на меня, и слабо кивнул.       – А я уже решила, – холодно хмыкнула я. – Если выживем, уеду в Коллегию и продолжу обучение.       Было стойкое ощущение, что теперь у меня есть все шансы стать адептом Школы Изменения. Мастер Толфдир будет только рад научить меня сильным защитным чарам, да и Совет, похоже, заждался моего отчета.       – Пора двигаться дальше, – Мьол надоело слушать пререкания, и она решительно встала на лестнице. – Ты правильно сказала. Сначала надо выжить, а уже потом выяснять отношения. И помни, как только мы зайдем, вы с Эрандуром бежите налево, а мы с Эйрином направо.       – Да, я помню, – проворчала я, оскорбившись напутственным тоном Львицы. Бросив прощальный взгляд на площадь с неровно брызгающим фонтаном, опираясь на Ваббаджек, пошагала по лестнице наверх, к дверям, за которыми сокрылся огромный двемерский страж.       Помещение, в которое переходил короткий широкий коридор, было затянуто белым паром, непрерывным потоком вырывающимся из труб в стенах. Их переплетения тянулись и под самым потолком, пересекаясь, соединяясь и прерываясь красным вентилями. Бледный лазурный свет озарял огромную арку, под которой недвижимо стоял двемерский гигант с молотами вместо рук. Даже издали он выглядел огромным. Его небольшая голова почти терялась на фоне массивных плеч, а тело покрывали сплошные золотистые пластины с выемками и исчерченные узорами. Мощный корпус удерживали массивные ноги.       Создание казалось неживым, но как только Мьол и Эйрин бросились бежать в одну сторону, а Эрандур в другую, механизм лязгнул металлом, выпустил облако пара из правого плеча и сдвинулся с места, грузно топая ногами. Растерявшись, я застыла на месте и вцепилась в Ваббаджек. Движения чудовища зачаровали меня.       – Беги! – заорала Мьол, а механизм все продолжал идти ко мне, глядя безжизненными глазами с отлитого в металле лица. Я попятилась назад, уже осознав, что слишком поздно пытаться его обойти. Посох повернутый ко мне орущим от ужаса лицом чуть не выпал из руки, но я сделала неловкий взмах в сторону врага. Даже не убедившись, что посох сработал, и кинулась назад к двери, чтобы вернуться на лестницу. Механизм же такой громоздкий и неуклюжий, он, наверняка, не сможет идти по ступеням!       За моей спиной раздавался скрежет и шипение пара. Я обернулась, заметив, что чудовище странно задергалось и его движения из выверенных и твёрдых превратились в прерывистые и медленные. Из правого плеча в воздух била струя пара, а какая-то небольшая деталь с лязгом вылетела наружу.       Замерший механизм с грохотом повалился набок, а из паровой трубки послышался свист прогоняемого вхолостую воздуха.       Я отодвинулась от двери, сделав нерешительный шаг к валяющемуся в метрах пяти непобедимому двемерскому стражу. Подойдя, потыкала его Ваббаджеком, чтобы убедиться, что механизм не встанет, потом полезла через него, потому что он загородил всю дорогу через коридор. Пластины оказались тёплыми на ощупь и гладкими.       На меня из-под опустевшей арки таращились Мьол и Эйрин, а Эрандур, сняв шлем, устало провел по лицу ладонью.       – Как это случилось? – выговорила нордка, но слова давались ей нелегко. – Магия?       Я боком перебралась через чудовище, но зацепилась за него рюкзаком и неловко повисла на лямках, расставив руки в стороны. При попытке встать ноги заскользили, а внутри рюкзака сочно чавкнул смятый о металлическую спину светящийся гриб. Эрандур тяжело вздохнул и направился высвобождать меня из ловушки, обречённо проронив:       – Так бывает…