Октябрь, 2019 год «Дом», Куантико, штат Вирджиния
Стайлз просыпается со спертым дыханием и криком, застрявшем в горле. Он лихорадочно царапает грудь, чтобы вырвать из нее призрачное ощущение чьего-то присутствия. Его ногти сдирают кожу над ключицей, что не спрятана под воротом огромной отцовской футболки, и те места сразу начинают щипать. Неприятно. Больно. Он пытается привести дыхание в норму, аккуратно глотая воду из стакана на тумбочке, но часть жидкости всё равно расплескивается на него, а горло продолжает гореть. У Стайлза есть смутная догадка, будто кошмар, приснившийся ему, и последовавшее за этим ощущение удушения имеют смысл, просто в беспорядке его головы сейчас он его уловить не может. Поэтому он выхватывает из-под подушки толстый, истершийся по бокам ежедневник, почти полностью исписанный его кривым скачущим подчерком, и сразу же приступает к записыванию всех мыслей, мечущихся в голове. Воспоминание о женских воплях, обездвиживании, чужом присутствии в теле и огне. Огне, огне, огне. Огонь повсюду, но он не забивал легкие, не застилал глаза и не обжигал. Это были объятия. Долгожданные, успокаивающие объятия, дарящие чувство принадлежности. Он так много сделал, чтобы вновь ощутить их, коснуться и утонуть в об- Замолкни! Видения, благодаря опиуму в его голове, всё чаще путаются, направляют в ложную сторону. А еще вопят, в обиде сжимая его сердце в заостренных тисках. До ран, крови и шрамов. Больно. Стайлз сжимает в руках карандаш, но никакое отвлечение не дает умолкнуть стучащему пульсу в висках. И картинки из сна бесследно распадаются перед глазами, оставаясь соляными капельками в уголках и диком испугом внутри. От мыслей его отвлекает внезапная трель телефона, оповестившая его о новом сообщении. «Я решу проблемы. Через два дня будет связь. Будь в безопасности. Пожалуйста, ребенок». Это хорошая новость. Удивительная. Менее страшно от этого, правда, не становится.Октябрь, 2019 год Отдел Поведенческого анализа, Куантико, штат Вирджиния
Прибыв на работу, Стайлз почти сразу сворачивает в сторону уборных, чтобы немного отсрочить встречу с командой. Несмотря на хорошее настроение и энергию, зудящую в мышцах, утренний дискомфорт дает о себе знать, и это не то, что он готов показать остальным. Огромное зеркало над раковиной он старается игнорировать, полностью сфокусировав всё свое внимание на механических действиях рук. Включить кран. Выключить. Взять мыло. Намылить руки по локоть. Включить кран. Смыть пену. Выключить. Повтор. Если попробовать, то, наверное, получится содрать с себя это мерзкое, жалящее внутренности ощущение? Если пытаться снова и снова, то нельзя не достигнуть хоть какого-нибудь результата, да? Если вода может сточить острые края камня, то- – На самом деле, двух раз хватает. Стайлз дергается в сторону, ощутимо стукаясь бедром о края раковины, когда слышит ровный голос Питера за спиной. Подняв голову, он через отражение в зеркале встречается с внимательным взглядом льдисто-голубых глаз стоящего позади оборотня. Они замирают, глядя друг на друга. Мужчина хмурится, и ему кажется, что это из-за его темных мешков под покрасневшими глазами, слишком бледной кожи на щеках и неопрятной одежды. Зайди Питер чуть позже, и Стайлз успел бы поправить волосы, проморгать влагу и пощипать щеки до очаровательного румянца, но вот они здесь. И парень почти открывает рот, чтобы отвлечь оборотня от своего оголенного крушения, шатко улыбнувшись и закусив до боли щеку изнутри. Сказать что-то на подобие «хэй, разве черный жилет с узорчатыми языками пламени не должен привлекать большего внимания?» или «представляешь, а я вижу такое каждое утро». Однако тот быстро меняется в лице, и чужое волнение перерастает в живое, кошачье довольство. Волк вообще очень часто похож на сытого, ублаженного кота возле него. – Кокосовое жидкое мыло не сможет сбить запах. У травы слишком стойкий аромат, – странным голосом, чуть высоким и веселым, начинает Питер. Тонкие губы изгибаются в необычную ухмылку, будто мужчина скрывает улыбку, и Стайлз знает того достаточно хорошо, чтобы догадаться, что тот явно что-то задумывает против него. – Причем очень специфичный. Даже маленькие щенки очень легко могут отличить его от других. – О чем ты? – забывая о смущении. Он действительно не понимает, о чем говорит оборотень. Хотя неожиданное появление Питера и не менее внезапные вопросы отрезвляют, выгоняя панику из груди, и парень даже останавливает лихорадочные действия, застывая со всё еще намыленными руками. – Дым-трава*, – поясняет консультант, словно два слова должны снять с оборотня фату таинственности. Стайлз неуверенно изгибает бровь в вопросе. (Будь он в более стойком сознании, парень бы обязательно покраснел и начал мямлить что-то совершенно несусветное, а потом умер бы со стыда, но хоть в чем-то ему сегодня везет). – От тебя пахнет дым-травой. – Ага, – кивает он, всё еще недоумевая. Питер в ответ только хмыкает и подходит ближе, чтобы вымыть руки. Всё это действие сопровождается громогласным молчанием, отчего каждый звук – шум воды, движение вентиля крана, скрип чистой кожи – отдается громким эхом по помещению и всё еще неподвижно стоящему Стайлзу. (Мужчина пахнет необычным древесным одеколоном). – Дым-трава редко упоминается в старых фольклорах, – вдруг начинает Питер, смотря на него через зеркало. Свет позади них освещает их фигуры неправильным белым свечением, но глаза оборотня, наоборот, будто загораются естественным голубым ярче, ослепительнее, как бывает только у гордых северных волков. Его сердце сбивается с ритма. – Но есть немало упоминаний в шотландских источниках, написанных волхвами. – Да? – о чем, черт возьми, он говорит? – Фейри – очень скрытый народ, – Питер оборачивается к нему, и они вновь встречаются взглядами, но теперь без стеклянного посредника. В тесном помещении, разделяя крохотное пространство между собой и оглушительные вдохи, отскакивающие от плиточных стен, они каменеют под громкий шум падающей воды. (Она всё-таки смягчает их края). И оборотень мягко ухмыляется, сводя его с ума, но также и заземляя. Как холодные порывы ветра весной – и раздражающе колючие, и освежающе чистые – мужчина точно знает, что происходит в его голове и как с этим справляться. (И справляется). Это по-своему согревает. – Если ты понимаешь, о чем я. Он не понимает. Но спросить хоть что-то парень всё равно не успевает – Питер подмигивает и тут же скрывается за дверью. Утренний дискомфорт полностью забыт под натиском тонны вопросов из-за одного дерзкого, самодовольного оборотня, не умеющего общаться нормальным человеческим языком. Вода всё еще шумит в его ушах, и сердце бьется суетливо, как и горят от внимания вдруг щеки-предательницы, когда он наконец двигается, чтобы покинуть уборную для начала нового рабочего дня.☆☆☆
В самолете он садится на привычное место, напротив Питера. Ему совсем не хочется следить за оборотнем, но находиться в пространстве своей пары по-своему успокаивающе, и сегодня он не собирается ни в чем себе отказывать. – У нас два трупа за четыре дня. А также девушка, которая сообщила, что на нее напали за неделю до происшествий, – начинает Эрика. – Все девушки учатся в местном колледже. Убийства и нападение произошли в парке, между корпусом и общежитием. – Девушка, на которую напали? – переспрашивает Джексон, так как на столе лежат три фотографии. – Да. Это Трейси Стюарт. Она говорила, что за ней кто-то следил весь путь, а потом мужчина напал на нее, но, – Эрика подвигает вперед фото с улыбающейся девушкой с заметно бледным лицом и мелкими кудрями, – у нее был перцовый баллончик, и она смогла сбежать. – Она описала нападавшего? – хмурится Дерек. – Нет, говорит, что не может ничего вспомнить. Но я вызвала ее после обеда на допрос. Мы будем уже там к ее прибытию. – Я поговорю с ней, – подает голос Питер. Все молча соглашаются. – Воспоминания всё еще в ней, я смогу их вытащить. Стайлз неловко улыбается. Возникшая головная боль не дает спокойно мыслить, но даже так он может с уверенностью сказать, что всё звучит слишком просто, наигранно. Серийный убийца, который отпустил свою цель, а потом еще и не вернулся за ней? Так не бывает. – Получается у нас три жертвы, возраста от двадцати до двадцати трех. Все они – брюнетки, живут в общежитии, – подводит итог Айзек, перебирая бумаги в папке. – Два убийства за четыре дня – много. Такие убийцы не останавливаются, пока их не останавливают. – Да. Он «душегуб*», – подхватывает Лидия, перекидывая прядь через плечо. Только в этот раз привычное действие выходит немного скованным, и Стайлз не может не заметить, как ведет носом рядом Дерек, а потом чуть сжимает пальцы в кулак. – Недавно что-то произошло, что спровоцировало его. Увольнение с работы, развод, гибель семьи. Для «душегуба» это свойственно, думает парень, но смерти выглядят неправильно. В это же время пульсация в голове, видимо, старается свести его с ума, и он не в силах ухватить важную мысль, вертящуюся на языке. – Но здесь нет гнева или уверенности, – выпрямляется в кресле Джексон. В голосе тилацина впервые за всё знакомство звучит напряжение. – Посмотрите на вторую жертву, – на фотографии, помеченной яркой цифрой один, девушка с короткими кудрявыми волосами и тонким шарфом на шее. Точно. Это оно. – Ножевые ранения неуверенные и неглубокие, и девушку вначале вырубили ударом по голове. Нет следов, доказывающих, что жертвы оборонялись. Я бы сказал, что это похоже на подражателя. – Подражателями обычно становятся подростки или молодые люди. Они хвастаются, оставляют письма полиции и участвуют в процессе расследования, – кивает Айзек. – Это может быть кто-то из студентов. – Не для третьей жертвы, – агент Арджент качает головой, указывая на другое фото. – Здесь очевиден гнев. Судя по результатам экспертизы, почерк другой. Здесь, я бы сказал, что убийца легко теряет самообладание. Эмоционально нестабилен. – Обычно ножевые ранения говорят об импотенции, – замечает Джексон. Если Стайлз не ошибается, то тилацин является экспертом по сексуальным преступлениям. – Город маленький, но это могут быть двое, – вдруг подает голос Дерек. – Подражатель пытался спровоцировать настоящего убийцу. И тот вышел на след. – Посмотреть старые нераскрытые дела? – сразу же спрашивает Эрика. – Или это один человек, но с двумя личностями, – Питер передвигается, чтобы взглянуть на небольшую карту возле Айзека. Тела были найдены очень близко к корпусу колледжа. – Маленькая локация. Для старого серийного убийцы слишком странный выбор, а подражатель не смог бы вывезти своего кумира на свое место. Скорее всего, это кто-то из самого колледжа. Техническое обслуживание, преподаватель или студент. Стайлз крепко сжимает пальцами твердые подлокотники и перемещает вес на другую ногу. С его места сложно увидеть стол, за которым сидят Айзек, Джексон, Лидия и Дерек, поэтому он не стесняясь откидывается назад, прижимая голову к холодной спинке. На небольшое мгновение, когда он полулежит в кресле с закрытыми глазами, кажется, что недомогание отступит и серый дождь, застилающий вид на команду, закончится, стоит только глубоко вдохнуть и медленно выдохнуть. Но на деле же – всё остается прежним, только теперь Питер смотрит на него знакомым еще с утра хмурым взглядом и сжимает губы в неодобрении. – Это может быть что-то сверхъестественное, – вдруг дрожащим голосом произносит Лидия. Девушка листает большую тетрадь с заметками, очень похожую на личный дневник. – Здесь нет явных следов магии или физических доказательств присутствия перевертышей, но если это представитель полукровки человека и маленького клана фейри или, например, природных духов, то резкие смены настроения можно оправдать давлением неприжившейся магии. Я смогла бы сказать больше, если бы увидела место преступления. – Хорошая мысль, – соглашается агент Арджент, морщась. Идея включения магии не нравится никому. – Дела, касающиеся полукровок, осложняются множеством проблем. Нам придется вызвать представителя из ближайшей общины*. – В Аризоне за последние пятьдесят лет не было громких дел, связанных с полукровками, – делится Айзек. – Хотя здесь проживает много диаспор*, но все достаточно отдалены друг от друга, чтобы отсутствовала необходимость во взаимодействии друг с другом. Самая большая из них – диаспора гвиллионов, горных фейри, но они обычно не выходят на связь ни с кем, кроме своих. Следующая по величине – ковен* сестер Бретта и Лори Талбот. Кстати он самый большой по величине в Америке. Ох, ведьмы. Ну, тогда Стайлз догадывается, откуда идут корни его болезненного состояния. – Также в штате пятнадцать общин. Самый близкий к Темпе – это община в Месе, – слушать Айзека почти то же самое, что слушать Википедию в одноголосой, но качественной озвучке с субтитрами и ремарками от автора. Полезно. – В прошлом году главой стала первая охотница, которая также защитила права отвергнутых до этого «песчаных людей». – Мари-Джен Валет, – в унисон произносят оборотни с нескрываемым уважением, пускай после этого практически синхронно закатывают глаза. – Хорошо, – соглашается Арджент. – Тогда я вызову ее, как только мы приземлимся. Если бы Стайлз сегодня действительно собирался себе ни в чем не отказывать, он бы развернулся обратно в Куантико, как только самолет приземлился бы в аэропорту. И он уже вновь почти закрывает глаза, чтобы успеть зарядиться энергией здесь, в самолете, до прибытия в Аризону, когда парень обращает внимание на задумчивую Лидию, прячущую свое лицо в записях. После того, как он столкнулся с девушкой в пустом конференц-зале, а потом они вместе в абсолютной тишине дошли вдвоем до самолета, она так и не отреагировала на его слова. «Я не собираюсь ничего скрывать от команды, доктор Мартин. Тем более от Дерека». В их первую встречу, когда он коснулся губами тыльной стороны нежной ладони и зрение неожиданно размылось от видений мертвых камней на кладбище и мраморных ангелов с печальными улыбками, прозвенел тревожный звоночек. Это было первое свидетельство. То, что после этого девушка избегает его касания и взглядов – второе. И совершенно точно не последнее. За самой девушкой – позади, вокруг, везде – кроется нечто, окутанное смертью и холодом. И она знает это. Знает, что, будучи нечеловеком, закон и правила меняются, знает, что подставляет сейчас команду, своего напарника, знает, что это – опасно абсолютно для каждого, кто окажется с ней в одной ситуации, но продолжает молчать. (Пускай она и точно не уверена, кто она такая на самом деле). «Я не смогу не сказать». Он впервые был так резок с другим человеком, практически выплескивая свой гнев и разочарование наружу. «Правда выльется однажды». Возможно, дело в непрекращающейся головной боли или усталости от кошмаров, но Стайлз всё равно не должен был говорить так с кем-то из своей команды, тем более с уже расстроенной девушкой. Сейчас парень вспоминает, что миловидной рыжей коллеги никогда не было в его поздних видениях. Возможно, он что-то сделает не так? Или уже сейчас принимает неверное решение? Поэтому он рад, что утром успел сказать и кое-что доброе и искреннее. Кое-что из глубин своего сердца. «Стая никогда не бросит никого из своих». Семья. Семья Стайлза сейчас – его отец, который совершает невозможное каждый божий день, чтобы он просто был счастлив, находясь в безопасном месте. (И он тоже сделает всё возможное). Просто семья Стайлза с каждым днем становится шире и больше. И она уже включает в себя запутавшуюся девочку с криками в голове и испуганными большими глазами. И, Стайлз уверен, что, как и он сам, даже после всех секретов и недомолвок, команда будет стоять за спиной Лидии, чтобы подхватить хрупкое тело, когда та вынырнет из омута, слишком огромного для нее. Поэтому он и сказал: «Они не бросят тебя». И в то же время, Лидия всё еще молчит.Октябрь, 2019 год Темпе, штат Аризона
Первым делом команда направляется в департамент полиции, где их встречает невысокий лысый мужчина с золотым зубом вместо левого верхнего резца. – Агент Рейес? – голос у детектива такой же грубый, как и его манера ходить. Мужчина сразу заполняет пространство вокруг широко распахнутыми руками и зловонием табака. – Это ваша команда? – Да, – Эрика тут же выходит вперед, на ее лице застывает профессиональная улыбка, а протянутая рука неестественно напряженная. Она сразу представляет их всех. – Это старший агент Арджент, начальник отдела. – Что у вас? – Проходите сюда, – детектив указывает на достаточно большой кабинет со столами, заполненными бумагами, и доской, на которой закреплены фотографии с мест преступления. – Мисс Стюарт будет здесь через два часа, как и миз Мари-Джен Валет. Мне сказали, что вы вызвали ее для консультации по делу. – Да, мы думаем о причастности полукровок. У вас есть список зарегистрированных? – Только те, кто попадал в неприятности и их задерживали по тем или иным причинам, – с сомнением тянет детектив. – Я уверен, что вся регистрация проходит через миз Валет. Так что... Стайлз поворачивается, следя за тем, как Джексон, Лидия и Айзек подходят к фотографиям на доске. Доктора, видимо, о чем-то шепотом спорят, пока Джексон «незаметно» бросает на кудрявого профайлера взгляды полные тревоги. Рядом Дерек с Питером перебирают папки со сведениями из колледжа и видеозаписями с внешних камер общежития, которые показывает им еще один детектив. Девушка в отглаженном костюме и со строгим высоким пучком на голове говорит о каком-то магазине, витрина которого находится напротив входа в тот самый парк, и Стайлз по идее должен стоять рядом и слушать, но его кожа вновь покрывается мурашками и внутри всё переворачивается, будто в преддверии панической атаки. – ... могу сообщить. Они принесут нам все дела из архива. Сейчас будет сложно подключить электронную поисковую систему... Когда же он справляется с внезапным ступором и делает шаг в сторону, разгоревшаяся вдруг суматоха за стеклом привлекает его внимание, и он во второй раз застывает. Полицейские за крайними столами подрываются с мест и начинают собираться. Их жесты скованные, а спины – прямые. Они складывают вещи, хватают свои значки и пистолеты и в один миг выбегают из здания. Его чутье подбирается, а потом резко расползается по телу знакомым прикосновением, заставляя его обнять себя и сгорбиться. Дыхание учащается, вслед сердцебиению, и голос на выдохе становится слишком высоким, чтобы остаться незамеченным. – Что там происходит? – Стайлз переводит взгляд на детектива, стоящего рядом с агентом Арджентом и Эрикой. – В зале. Что там, вы знаете? Тот недоуменно всматривается в ответ, пока не видит общий зал, и в обеспокоенности приподнятые секунду назад плечи, медленно опускаются. – Скорее всего пожар, – расслабленно произносит мужчина, сверкая золотым зубом, отчего Стайлз мысленно кривится. – Последние три недели происходят небольшие поджоги. Мусорки и железные баки... заброшенный трейлер на складе, по правде говоря, самый крупный из них, – огонь, огонь, огонь. – Нарушителя пока не поймали, но уже есть подозреваемые. В этом районе много беспризорников, которые- – В этом районе? – уточняет Стайлз. Огонь – огонь, огонь, огонь – из сна ласкает его кожу приятной прохладой, а чужие руки сжимают шею. Хриплый, мужской голос бормочет, что... – Да, район, прикрепленный к этому участку. Агент? – растерянно отвечает детектив, оборачиваясь к агенту Ардженту, но тот занят выяснением причины странного поведения стажера и не отвечает. Стайлз же буквально физически чувствует, как после этого уже вся команда прислушивается к их разговору. Огонь, огонь, огонь. – Это были мелкие поджоги вначале. Просто баловство, да? – парень дожидается кивка заторможенного мужчины. – И два самых больших поджога были прямо перед нападением и вторым убийством. Последнее на самом деле – вопрос, но выходит скорее твердой констатацией факта. – Я не- – Да, – перебивает коллегу девушка с пучком. – Именно так, – она поправляет пиджак и выпрямляется. – По неотработанной версии, подростки из школы-интерната в ночь перед нападением на мисс Стюарт, подожгли бак полный топлива и древесины. А перед последним убийством, позавчера, был подожжен трейлер на складе в нескольких кварталах от колледжа. – И в районах не видели ни подростков, ни подозрительных групп, да? А камеры были выключены, – вступает в диалог Айзек, быстро уловивший суть. – Да, – соглашается детектив. – Записей не было найдено. Они разделяют секунду командной досады. – Это наше дело, – с небывалой уверенностью заявляет Стайлз в лицо начальнику. – Нам нужно выезжать. «…Гигантский-гигантский пожар! Давай сделаем это! Давай...». Агент Арджент коротко кивает и уже поворачивается, чтобы раздать команды, как до кабинета доносится громкий шум из коридора, и из здания выбегают еще двое полицейских. – У нас труп, – мрачно подмечает Дерек, склонив голову набок. Все оборотни с их усиленным слухом смолкают, слушая переговоры в общем зале. – Поджог в одной из комнат общежития. «Сделай это! Подожги ее. Давай увидим огонь. Только посмотри! Его танец на ее бледной...». Стайлз вздрагивает и машинально глядит в сторону Айзека. Тот стоит неподвижно, и его кожа, бледная-бледная, спрятанная от солнца слоями одежды с длинными рукавами и объемными шарфами, голая и холодная. Она жаждет объятий. Надежных, теплых. Горячих. Когда огонь будет скользить по этой бледной-бледной бархатной коже, его друг наконец найдет успокоение. Его друг будет благодарен за причастность к чему-то столь великому и непостижимому. Его друг будет благодарен. Попроси его. Он сделает это красиво. Он знает, как позвать огонь. Попроси его. Он знает, как позвать огонь. Знает! – Выезжаем, – сразу же двигается Арджент, но Стайлз перехватывает локоть мужчины, останавливая его, потому что из всей вереницы своих клейких мыслей он смог вычленить главное: – Он всё еще там.