Декабрь, 2019 год. Отдел Поведенческого анализа Куантико, Вирджиния.
В тот момент, когда они прибывают в отдел, Арджент с бодрым лицом и в хорошо отглаженном костюме уже их ожидает. – Спасибо, что приехали так быстро, – ровным тоном произносит начальник, кивком головы приглашая их внутрь. – У нас срочное дело, каждая минута на счету. Зевая, Стайлз пропускает девушек вперед, решая зайти последним, но тут же замирает на пороге, замечая две фигуры, которых он точно не ожидал увидеть когда-либо снова. На пути возвращения из больницы в здание ФБР команда сталкивается с уходящими оттуда сестрами Талбот. К великому огорчению всех любителей фэнтези фильмов, ведьмы не одеты во всё черное. Наоборот. На Бретте полупрозрачная шелковая рубашка в цветочек, короткие голубые шорты и светлый плащ, а на Лори – красное пышное платье до колена и длинное зеленое пальто. Молодые и бессмертные, они выглядят до нелепости изящно, будто только что сошли со страниц детской сказки о королевской семье, но при этом от них веет такой аурой силы и опасности, что это пугает до дрожи в коленях. – Мы закончили отчистку, и- Лори застывает, как и ее брат, когда они замечают его. И это происходит снова. Воздух вокруг сгущается, потрескивая магическими зарядами. Ведьмы распрямляются, и их аура практически становится видимой, защитной, словно стеклянный шар с вспышками красного и золотого. Стая сразу перестраивается, и Стайлз оказывается за спиной Питера. Глаза Лори сверкают неестественным зеленым блеском, и она делает непроизвольный шаг назад, таща за собой брата. Верховная ведьма запутана, пускай и не выглядит напуганной, как он того ожидал. Бретт же, сжимающий пальцы вокруг локтя своей сестры, смотрит куда более любопытно, без напряжения и вражды. – Удивительно, – произносит Бретт, чуть склоняя голову вбок. Будучи таким же сильным, как и сестра, парень источает древнюю магию всем своим телом, хотя и обладает куда более лучшей выдержкой, не показывая ее так явно. – Очень рад знакомству. – Я не очень, – честно отвечает Стайлз, опять не сдержав язык за зубами. Стая одновременно вздрагивает, не ожидая его голоса. Парень чувствует, как очень скоро вопросы посыплются на его голову, чего он бы хотел избежать. – Что здесь происходит? – спрашивает, как ни странно, Дерек. – Знамение, – произносит Бретт, не отводя от парня взгляд. Питер шагает в сторону, прерывая их обмен взглядами, и он наконец может вырваться из транса. Тут же Лори шипит в ответ, и дергает шагнувшего вперед брата за собой. Тот оборачивается к ней с лицом, полным недоумения, и они ведут недолгий разговор глазами. Девушка, что очевидно, очень рассерженна, но также и хмурится, будто знает нечто, что никто, в особенности ее близнец, еще не заметил. – Мы уходим, – грозно произносит ведьма, фыркая в лицо брата, а потом снова поворачивается к ним. – Оставьте вызвавшего демона нам, но мы не хотели бы здесь задерживаться. Лори Талбот дожидается кивка от Арджента, затем достает большой черный зонт, и с мягким прощанием Бретта: «Еще увидимся, мальчик, встречающий рассвет на закате» ведьмы исчезают, как только раскрытый зонт поднят над их головами. – Доброе утро, дамы, – с легкой улыбкой произносит Бретт Талбот, уже знакомая ведьма из Аризоны. – И Мечислав. – Стайлз, – автоматически поправляет парень, неожиданно осипшим голосом. Он переводит взгляд на Верховную ведьму, стоящую между братом и единственным настежь открытым окном. – Конечно, Стайлз, – просто соглашается Бретт, не сводя с него своих задумчивых глаз. Вновь выглядящий жутко молодо для своего многовекового возраста, мужчина одет в легкую цветастую рубашку и короткие шорты с широким ремнем. Только теперь Талбот непроизвольно выдает свою тяжелую магическую ауру, что совершенно недобро сочетается с длинным бордовым плащом, большими армейскими сапогами и черной подводкой вокруг глаз. И даже мягкие светлые кудри не скрывают пронзительность практически желтых глаз ведьмы, обрамленных морщинками потаенной мудрости. – Спасибо, – вежливо бормочет, с трудом отворачиваясь от гротескных образов зловеще серьезных ведьм. Почему-то мысль, что даже в этом состоянии они боятся его больше, чем он их, только усугубляет внутреннюю тревогу. Арджент чуть хмурится на его паническое выражение лица, но Стайлз слегка качает головой на невысказанный вопрос о своем самочувствии, и начальник позволяет ему уйти от ответа. – Рейес? – уточняет Арджент, указывая на документы на столе, одновременно отвлекая всех от его нелепо застывшей фигуры. – Доброе утро, – с поддельным энтузиазмом отвечает Эрика, проходя внутрь, чтобы устроиться на ближайший к Талботам стул. Девушка тут же тянется к бумагам на столе, а затем выпрямляется, закрывая ведьмам обзор на выход. То есть на него. – Хейлы в десяти минутах езды. Самолет готов. В дороге я связалась с местной полицией Эль-Пасо, они будут ожидать нас и предоставят две машины. Вы летите с нами или? Уходит долгое мгновение, пока ведьмы осознают, что вопрос был задан им. – Своим ходом, – с небольшой заминкой отвечает Бретт. Лори, Верховная ведьма ковена, вздрагивает и наконец поворачивается к ним. Она бросает короткий обеспокоенный взгляд на своего брата, но так и не опровергает его ответ. Стайлз замечает, что, хотя небесный свитер грубой вязки отчасти смягчает настороженные черты лица девушки, это не снижает градус напряжения магии вокруг ведьмы. Парень чуть сдвигается, чтобы сесть в своё кресло возле двери. (Если подумать, то ни одно сидение в офисе не может считаться чьим-то, даже диван Питера, однако здесь не было других стульев, кроме как возле большого круглого стола, до того, как Стайлз появился в отделе, поэтому он вправе считать его своим). (Оправдание Питера же заключается в том, что тот сам притащил оскорбительно дорогой предмет мебели). (Нелепо). – Мартин в отпуске, но я всё равно оставила ей сообщение, чтобы она заглянула к Пенелопе завтра утром. Я думаю, она прибудет сразу, как проснется. Тогда это будет ужасно рано. Это хорошо. – Мы надеемся, что сможем найти Зака до рассвета, – вдруг подает голос Верховная ведьма. С этого места он не может видеть лица их гостей, но он в силах представить озабоченность, вдруг так легко проскальзывающую в голос девушки. – И мы сделаем всё возможное для этого, – аккуратно замечает Айзек, не добавляя мрачную статистику и не очень обнадеживающие факты, как делает обычно. Через мгновение к вундеркинду подсаживается сонная Пенелопа, тут же вытаскивая свой ноутбук четкими, отработанными движениями, хотя и слегка вялыми от недосыпа. А Стайлз только сейчас отмечает, что коллеги выпали из поля его зрения в ту же секунду, как он увидел ведьм, и он даже не помнит здоровался ли с Айзеком. – Что говорит Хейл- Арджента перебивает звонок телефона Эрики, тем самым отвечая на его вопрос. – Рейес, – отвечает девушка, двигая телефон к центру стола. – Вы на громкой связи. – Мы подобрали Джексона. Скоро будем на месте, – тут же откликается Дерек. – Что у нас есть? – Доброе раннее утро, – тут же вставляет свое слово тилацин, передавая свою ухмылку даже через ужасную мобильную связь. – Я за рулем. Ну, последнее хотя бы объясняет, почему они решились на обсуждение дела по телефону. Если кто и сможет осторожно вести машину, не поддаваясь эмоциями или стрессу, то это – Джексон Уиттмор. Кажется, взросление в череде дорогих спортивных автомобилей и не менее дорогостоящих штрафов за вождение в нетрезвом виде, может многому научить. (И не стоит умолять нездоровую тягу к контролю на дороге, шепчет Стайлзу голос в голове). – Около полуночи по нашему времени Джессика Бартлетт обнаружила пропажу своего девятилетнего сына Зака. Они оба легли спать после десяти. Позже Джессика проснулась и решила проверить сына, пока спускалась за стаканом воды. Но его уже не было в своей постели, а входная дверь была открытой, хотя женщина уверяет, что закрывала ее перед сном. Местная полиция уже проверила дом, гараж и прилегающие участки. Следов взлома нет, что означает либо ребенок сам открыл дверь похитителю, либо у нашего субъекта есть свой ключ, либо дверь не была закрыта изначально. – Джессалин заперла дверь, – почти шипит Верховная ведьма, сжимая пальцы в кулаки. – Она знает правду о существах ночи, поэтому она бы никогда не оставила дверь открытой после заката. – Существа ночи? – тихо переспрашивает Пенелопа, переставая печатать. – К нам обратились сестры Талбот, Лори и Бретт, – поясняет оборотням Арджент. – Они кровно связаны с Джессикой, поэтому женщина позвонила им, прося помощи в поиске мальчика. – Джессика – наша правнучка, – мягким тоном вклинивается в разговор Бретт. – Точнее, она правнучка Лори, а Зак – наш первый праправнук в этом столетии. Они не живут на территории ковена и не пользуются нашей защитой из-за одного инцидента, произошедшего девять лет назад. Джессика также родилась без магической искры, и, будучи невештицой*, то есть не ведьмой, она имела право быть свободной от любой слежки и охраны. Поэтому в итоге у них не было должных защитных оберегов, чтобы предотвратить подобный случай злого умысла. – Она взбесилась из-за смерти своего возлюбленного и сбежала от ковена. Глупая девочка, – громко фыркает Лори, вновь отворачиваясь от них. Ведьма всё еще держит руки сложенными на груди, будто без дополнительной силы, ее тело может рассыпаться или забыть, как дышать. – Она просила нас не преследовать ее, дать ей жизни без магии и «диких существ», и к чему это привело? – Что за инцидент? – доносится спокойный голос Джексона, прерывая эмоциональный всплеск Верховной ведьмы. Неудивительно, что на вопрос вновь отвечает ее брат: – Джессика и ее парень Шон Лонг, вышли за территорию ковена, где им не следовало находиться. И хотя их поведение не было агрессивным и не должно было спровоцировать нападение, они всё равно подверглись атаке. Выжила только наша кровь и то, лишь благодаря тому факту, что она была беременна. Зак родился в тот же вечер, а Джессика решила, что больше не хочет быть связана ни с одним из магических существ. – Мы не могли должным образом наказать убийцу Шона. У нас нет таких полномочий, – ровно заявляет Лори Талбот с уверенностью авторитетного лидера. – Джессалин никогда особо не вникала в дела клана, а теперь и вовсе ненавидит всё, касающееся магии. – Понятно, – кивает Эрика с вежливой улыбкой. Если бы Стайлз не знал ее много лет, он бы, наверное, легко купился бы на профессиональное дружелюбие девушки, но сейчас он достаточно хорошо читает микромимику своих друзей, чтобы заметить холодный блеск в карих глазах подруги. Чего он на самом деле не совсем понимает. – Значит мы пока сосредотачиваемся на тех, кому семья Бартлетт могла доверять, у кого была возможность попасть внутрь дома и кому доверял Зак. – Это будет небольшой список, – заключает Лори, оттягивая рукав своего свитера. Она так быстро меняет свой голос с командного на опечаленный, что слегка сбивает столку, учитывая всю эту бешенную энергетику, витающую вокруг ведьм. – Всё, что получила местная полиция должно быть отправлено нам. Их уведомили около часа назад, поэтому- – Ты – наш самый большой шанс найти его, ты знаешь? – неожиданно слышит голос сбоку Стайлз. Он вздрагивает и чуть отшатывается, но не позволяет себе упасть к ногам улыбчивой ведьмы. Бретт никак не показывает свою реакцию на его инстинктивный испуг, хотя парень предполагает, что тому будет интересен подобный рефлекс. Особенно от кого столь же «могущественного», как он. – Мы пришли сюда из-за тебя, что бы ни говорила Лори, – продолжает ведьма, не смутившись отсутствием ответа. Он снова дергается, хотя теперь уже по другой причине. – Это было глупо, – просто заключает он через мгновение. – Самые гениальные вещи по-своему глупы, – с еще одной теплой улыбкой произносит Бретт, складывая руки перед собой слишком выверенным движением, чтобы оно могло быть случайным. Фыркая, Стайлз тут же отворачивается, не собираясь участвовать в каких-то тонких манипуляциях и сложных разговорах с двойным посылом. Ему двадцать два – он не настолько самоуверен, чтобы поверить в то, что у него достаточно навыков и опыта для чего-то подобного. Возможно, у него прекрасная память и хорошие аналитические способности, но на этом всё. Он легко встречается с пристальным взглядом Айзека, который, видимо, всё это время внимательно следил за ним и докучающей его ведьмой. Стайлз не смеет угадывать, что обнаружил вундеркинд (это было бы несколько сложно и неудобно прямо в эту минуту), но отмечает, что открывшееся не впечатляет доктора Лейхи. Ух. – Хорошо, – заключает Арджент, мягко хлопая в ладоши. – Тогда собираемся. У нас трехчасовой полет. Пенелопа, отправь все нужные сведения, но что получится распечатай. Всем остальным: у вас есть пять минут на сборы, встречаемся в фойе на первом этаже.☆☆☆
– Таким образом, как таковых знакомых у Джессики в городе нет. Также она работает управляющей в кафе, которое принадлежит бывшему боссу японской мафии. Разумеется, настолько бывшему, насколько могут быть бандиты, – завершает обзор данных Эрика, закрывая папку с документами. Поморщившись, девушка несколько раз дергает левым плечом, прежде чем решить аккуратно помассировать его, не отрывая невозмутимого взора от карты на столе. – Интересно, что она специально не хотела заводить никаких знакомых в городе, часто меняла нянь и работу до того, как устроилась в кафе. Даже удивительно, что она решила осесть в какой-то момент. – Зак пошел в школу, – отвечает Дерек невозмутимо. – Да, – кивает Арджент. – Ребенок пошел в школу, и Джессика больше не могла себе позволить перемещаться так часто. «И дядя Крис знал бы это на своем опыте», – проскальзывает мысль в голове до того, как он успевает ее отбросить в сторону. – Что нам известно о мафии? – На самом деле, я уверен, новые члены якудзы носят имя японской мафии скорее, как данность, поскольку после переезда их лидера Кумичо в Америку, никаких незаконных дел и странных событий вокруг его банды, а точнее группы стариков и их семей, не было совершено. Надо учесть еще и то, что Кумичо самый молодой среди последних членов своей банды, так что может он и не был никогда вовлечен в дела якудзы и никогда и не хотел, – пожимает плечами Айзек. Экран ноутбука освещает острые черты лица вундеркинда, пока он довольно быстро дергает мышкой, читая информацию, которую смогла получить Пенелопа от местных правоохранительных органов Эль-Пасо. – Если подумать, всё выглядит так, будто они отреклись от своего рода и бежали в Техас, чтобы иметь больше законных прав на использования средств самозащиты. Потому что, разумеется, они не решились бы бежать сюда без оружия, агрессивных магических оберегов и подобного. – Разумеется, – хмыкает Эрика, собирая волосы в высокий хвост. – Но Кумичо умер, так что ситуация может поменяться. Девушка выглядит более расслабленной здесь, в самолете, без их новых гостей, и Стайлз всё еще не нашел причину для этого. – Ага, и это подозрительно. Мальчик пропадает после смерти Кумичо несколько месяцев назад, – вмешивается Джексон, наклоняясь к плечу Айзека, чтобы тоже посмотреть на электронные документы. – Маленький район на юго-востоке города не испытывает никаких беспорядков во время и после смены власти внутри «мафиозной» группы, так что пропажа Зака – первое большое событие под боком Икеты. Это ведь сын Кумичо? Если его отец так тепло относился к тому, чтобы приютить семейство Бартлетт, то и Икета должен ощущать или хотя бы показывать определенную опеку над ними. Это не совсем чудится правильным, но Стайлз признает логичность этого вывода. Если предыдущий большой босс полюбил Джессику и Зака, то остальные в его банде скорее всего успели за это время проникнуться к ним симпатией или же почувствовать себя должными следовать слову своего прошлого лидера. – Да, – соглашается Питер, кивая. – И нам следует посетить его до того, как реакция нового босса взорвется у нас на глазах. Икета рос без матери в окружении уставших от войн и кровавой мести мужчин, и, согласно наблюдениям полиции, у Кумичо была правая рука. Кинкейд? – Ага, – подтверждает Эрика. – Что за неординарные клички, – фыркает консультант, но затем продолжает дальше свое рассуждение. – Кинкейд всегда ходил рядом с боссом, так что Икета либо имеет заботливого старшего брата, либо более опытного и сильного конкурента. Поэтому мы, помимо Икеты, имеем дело либо с яростным защитником младшего брата, либо с борьбой за власть внутри клана. – Мм-м… Джессика что-то об этом говорила? – Нет, – массирует виски Арджент. – Женщина была очень испугана, и всё, что я смог от нее получить, по большей степени связано с ведьмами и ковеном Талбот. Не думаю, что она так глубоко влезла в сеть якудзы, раз она всё еще хотела держаться в тени от магии и своих родственников. Но надо будет с ней поговорить наедине, она может сказать больше, если не будет чувствовать давления ковена и мафии вокруг себя. – Кстати почему ведьмы связались с нами? – вдруг спрашивает Айзек, отрываясь от экрана. – Я имею в виду, нас зовут иногда в помощь другим отделам ФБР, но обычно это происходит через наши каналы, не от местной полиции или частных лиц. – Сразу после того, как Джессика обнаружила пропажу сына, она первым делом связалась с ковеном. Лори и Бретт быстро прибыли туда, потому что, как я понимаю, они в какой-то мере следили за своими потомками, – слегка усталым голос отвечает Арджент. – Как только они оказались там, они почувствовали древнюю и чрезвычайно могущественную аномалию, что мешает им отследить мальчика с помощью магии. Что-то не так с этой частью города и на некотором расстоянии за Эль-Пасо. Однако они уверили Джессику, нас и остальных, что, если ребенок выйдет за поле неизвестной силы, они скорее всего смогут его почувствовать. Но поле покрывает весьма большое пространство, и мы не можем себе позволить ждать. – А с нами связались, потому что мы были им знакомы, и Бретт верит в отдел, который смог связать демона пишачи, – отзывается Эрика, тоном показывая насколько верит она сама своим же словам. (Нисколько). – И это тоже подозрительно, не так ли? – вновь замечает Джексон. – Что-то древнее и могущественное мешает ведьмам отследить своего праправнука, и они доверяют это дело нам? – На самом деле в Техасе много необычных мест с необъяснимыми событиями в прошлом, – включается Айзек, чуть хмурясь. – Я думаю, это больше связано с климатом, открытым небом и большим амагическим населением людей по сравнению с другими штатами. Если на протяжении многих веков с земли не собиралась естественная магическая энергия, то вполне вероятно, что она стала собираться в собственные сгустки, которые могут влиять на других существ. Плюс, в Техасе нет коренных поселений Благого двора и его ответвлений. – И не стоит забывать, сколько было пролито крови во время гражданской войны и даже в мирное время. Такие вещи легко оставляют свой след в земле и отражение в воде, – с холодной ухмылкой замечает Питер. – Стоит узнать живут ли на этой стороне города какие-либо существа, взаимодействующие с магией или энергией. Это сможет отчасти подтвердить слова ведьм. – В Эль-Пасо есть только одна община и она находится в другой части города и практически за его чертой, – тут же тянет Айзек, вновь зарываясь носом в ноутбук. – Я напишу Пенелопе, чтобы она проверила сайты эзотерических магазинов или услуг гадания. Может, мы сможем найти одиночку вне общины. Действительно звучит подозрительно. В таком большом городе должно быть по крайней мере две общины или несколько разветвлений крупных магических сообществ, не говоря уже о- – Стайлз? Разве ты… – пробует Эрика, вдруг оглянувшись на него. – Разве ты не сможешь понять, есть ли что-то магическое в том месте? – Мм-м… Вопрос не должен так ошеломлять его, ведь на месте Эрики Стайлз первым делом бы спросил себя, однако это всё же на мгновение приводит его в замешательство. И под «этим» он подразумевает доверие. Он мало знаком с данным словом по отношению к себе. – Скорее всего, да. Он признает, что лаконичный ответ вряд ли подойдет, когда уже весь отдел кажется ждет его внимания, так что спустя очень неловкую, громоздкую паузу парень расширяет свой отзыв, зорко наблюдая за реакцией стаи. – Я, наверное, не смогу сказать, что с местом не так или причину возникновения магических аномалий, но, да, скорее всего, я смог бы понять, что нечто давит на меня и где проходит граница древней магии, – медленно произносит он, уделяя внимание кивку Айзека и сузившимся глазам слегка хмурого Джексона. Оба явно не удивлены и, словно даже просто ожидают подтверждение своих домыслов и получают именно их. И если с Цветочком подобное ожидаемо (Кудряшка знает, кто он), то осознание тилацина немного пугает. – Я не смогу как-то повлиять на место, заряженное какой-либо энергетикой, но вероятно смогу считать его и объяснить, что оно источает? Что-то вроде эмоционального фона человека. Или ауры? Занимательно, что даже Дереку любопытно узнать его мысли, хотя оборотень старательно отказывается открыто показывать свой интерес к подобной теме. А вот напряжение Эрики слегка смущает. Связано ли это с последними событиями отдела или это что-то личное, куда ему не следует совать свой веснушчатый нос? – Однако, если ведьмы говорят, что это место настолько мощное, что его секреты и границы защищены так сильно, что их невозможно прочитать или прогнуть, то, логично предположить, что я также ничего из этого получить не смогу. Может только легкую головную боль и тревожное ощущение опасности. Ну вроде как. Он и сам толком не знает, чего следует ожидать. Но главное – он ответил. И своим ответом Стайлз проложил четкий маршрут прямо к странице в старых бестиариях, где можно найти его имя. Не то, что в официальных документах или на устах друзей. Другое. Имя человека с сильнейшей магической искрой. Это. Которое уже не раз называлось вслух, но отчего-то всё еще оставалось проигнорированным. «Мальчик, встречающий рассвет на закате». «Орунмила». «Наречница». – Но другой вопрос, как аномалия повлияет на твои способности, – неожиданно тепло замечает Питер, сверкая своими океаническими глазами. – Да. Другой вопрос об этом, – легко переключается Стайлз, отвечая слабой улыбкой. Он всё еще слегка растерянный после своего ночного кошмара, и сияние волка кажется ему отчасти подозрительным. – Смогу ли я что-то увидеть или почувствовать, – «смогу ли я почувствовать», – находясь внутри границ этого места или что-то будет мешать мне, как ведьмам? Были ли причиной всей этой несуразицы с его чувствами ледяные глаза Питера? Были ли они его манией и вдохновением всё это время? Или они были ли тем обманом, который он не смог преодолеть? Очаровали ли они его уверенность в том, что он влюблен, даже если это было не так? До этого года он никогда не сомневался в том, что станет партнером человека, оборотня, старше себя, мужчины, прекрасного профайлера с сомнительной моралью. Могли ли это быть эти глубокие, словно даже бескорыстные и отчасти по-детски любопытные, холодные голубые глаза? Были ли они тем, кто усыпил его вечно настороженное сердце? На самом деле, он не знает все секреты, что бы ни говорили его дети. И к сожалению, ответы на эти вопросы часть тех тайн, которые ему еще следует разгадать. – Но я попробую разгадать, – запинается, переводя дыхание, а затем и взгляд с удивленного лица Питера на сложенные в замок руки. Кашляет. – Конечно, я попробую изучить границы этого места, но не стоит на это сильно надеяться. – Тогда, Хейл, Рейес и Лейхи, вы будете координировать наши действия с местной полицией. Посмотрите, какие места они уже прошли, опросите прохожих и волонтеров. Питер и я навестим Джессику, а потом заглянем в кафе к Икете, – вслух планирует Арджент, отрывая всех от размышлений вокруг способностей Стайлза. – А Стайлз и Уиттмор, вы обыщите дом Бартлетт. Возможно, есть что-то, что мы упускаем. А потом вы двое можете съездить к этой границе или к центру, что ты, Стайлз, найдешь более полезным, и попробовать узнать что-нибудь, что может нам помочь. – Хорошо, – кивает парень. До приема таблеток – больше трех часов, так что времени для взаимодействия со своей магической искрой (паникующей всю ночь) еще есть. Остальные же соглашаются с заданиями безмолвно, сразу возвращаясь к разбору других членов местного «преступного синдиката».☆☆☆
Декабрь, 2019 год. Дом Бартлетт Эль-Пасо, Техас.
– Ты знаешь, что всё, что я сказал там, правда. Он и Джексон уже успели проверить первый этаж, изучив кухню, кладовую и гостиную. Последняя всё еще выглядела плохо обжитой без фотографий в рамках и глупых сувениров с разных мест. Если убрать длинную гирлянду, большой красный носок и несколько свечей в венках на подоконниках, можно сказать, что комната такая же голая и безликая, какой скорее всего она была и тогда, когда семья Бартлетт впервые въехала сюда. Из всех мест крохотная кухня видится наиболее обставленной. Здесь есть даже куча лишних (явно несъедобных) предметов, и Стайлз легко мог бы представить себе, как мальчик сначала играет, а потом и делает уроки в этом месте, рядом с матерью или одной из нянек. Хотя кладовая была практически пуста, что скорее всего связано больше с небольшой зарплатой и забывчивостью Джессики, чем с чем-то другим. Однако, они отметили два тревожных рюкзака на полу в углу. Сейчас они в детской, и Стайлз больше не может терпеть удушающую тишину между ними, пускай он и сам частично в этом виноват. – Мне неловко поднимать эту тему в третий раз, – смешок невольно вырывается из него, потому что, да, после этого он чувствует себя не по себе. – Но в первый раз я был накачен наркотиками, а во второй я чувствовал себя странно из-за, ну, мм-м… – Из-за того, что меня захватил охваченный местью дух, который не прочь покопаться в чужой голове, – резко проговаривает оборотень вместо него. – Ага, вот это, – тут же кивает Стайлз, неуклюже встряхивая руками. Что-то давит ему на плечи невидимым грузом, несильно и не столь заметно в начале, но долгое напряжение начинает сказываться. На некоторое время безликая тишина восстанавливает свои владения над комнатой, пока он грубо борется со словами на языке. – Я кажется сам в этом совсем ничего не смыслю, – наконец выдыхает он с поражением. А затем честно заявляет: – Я устал. Поддерживающая речь как-то сама собой превращается в нытье и жалобы. Боже упаси заводить хороших друзей. (Они ведь с Джексоном друзья?). Он делает шаг вперед, чтобы подойти ближе к стене, украшенной плакатами с музыкальными группами, которые Стайлз уже не узнает, и непонятными детскими рисунками в очень мрачном типе абстракционизма. Оборотень двигается позади него, ничем не выдавая свою реакцию на его маленькую речь. И он расслабляется, поддавшись мирному волчьему дыханию позади себя. Зря. – Я думаю всё дело в твоем страхе. Он настолько обыденный для тебя, что стал частью твоего существования, и ты больше не замечаешь, сколько сил у тебя уходит каждый день, чтобы заглушить его. Приятно иметь друзей профайлеров. Нет смысла тратить деньги на сеансы с психологом, когда твои коллеги готовы предложить тебе помощь бесплатно. – Ага, – легко соглашается он, позволяя словам оборотня скатиться с него, так и не проникнув сквозь его толстую брезентовую кожу. Он не собирается (и не в силах) сейчас спорить о том, что он чувствует или нет (или должен, к черту все эти милые беседы-терапии). Пока он еще ничего не коснулся, лишь наблюдая и слушая заметки более опытного профайлера, но даже в нескольких сантиметрах от запутанного рисунка черно-желтых всплесков и пятен можно ощутить сильные детские эмоции. Волнение и надежда. Парень не смог бы вспомнить, когда в последний раз был во власти таких сильных положительных переживаний. – Всё в порядке, Стайлз, – мягко фыркает Джексон, перебирая стопки учебников на столе. Оборотень останавливается, выбрав из кучи одну из книг, старую и потрёпанную по краям. Ее пожелтевшие страницы видятся смутно знакомыми. – У меня нет магической искры, но я оборотень, который может принимать полную звериную форму, так что ты можешь отпустить себя. Я буду рядом. Хорошо, Стайлз не думал, что Джексон уловил его растущее напряжение, но, видимо, оборотень всё же уделял ему часть своего драгоценного внимания. А он был на пределе с тех пор, как они сошли с трапа самолета. Парень сразу понял, о чем говорили ведьмы, как только въехал в юго-восточную часть города. Здесь действительно было сгущение неестественной энергии, словно само место обладало магической искрой, размером и мощью, преобладающее над любым одушевленным владельцем. Это было что-то древнее и сильное, и Стайлз даже и не пытается вступить в контакт с чем-то таким гигантским, обширным, всеобъемлющем, несмотря на все жалобы собственной искры. Ему не хотелось быть подавленным чем-то таким невообразимо диким, спасибо большое. – Давай посмотрим, что ты сможешь увидеть, – дергает подбородком оборотень, всё еще сжимая в руках свою находку. Тилацин обращается к нему с открытым выражением лица и со слегка поднятыми уголками губ. И Стайлз – не увлекшийся Айзек, но даже он не мог противостоять вдруг невероятно мягкому голосу Джексона. Он еще никогда не слышал, чтобы тот так разговаривал с ним. Ни в прошлом, ни в будущем. – Я знаю, – озвучивает свою первую мысль вслух Стайлз. Он не в силах и вообразить себе, чтобы этот Джексон, его Джексон, просто бросил бы его в трудную минуту. Когда они, черт возьми, стали такими сладкими братанами на всю жизнь? – Тогда хорошо будет, если ты положишь ладонь на мою поясницу. – Как пожелаешь, принцесса, – хмыкает оборотень шутливо, и парень позволяет себе улыбнуться, расслабляя плечи и медленно выдыхая. И как только тепло чужой руки согревает его спину, он протягивает кончики пальцев к солнцу на детском рисунке на стене, тут же обжигаясь нахлынувшими внутрь воспоминаниями. … вытирает ладонью мокрые щеки, не заботясь о краске на руках. До этого он рисовал мелками, и после них нет смысла быть осторожным. Красочная пыль уже осела у него на волосах, а он только час назад их помыл так что… Ну, Кинкейду в любом случае будет всё равно, а его мать вряд ли будет стыдить его перед кем-то другим. Особенно… … магическими. Было бы круто, если бы он тоже был таким. Он бы смог сделать столько всего. И помочь маме. И Кинкейду. И Кумичо. И сделал бы себя невидимкой в разговоре с этим стариком Каташи. Старик, конечно, подарил ему эту прекрасную книгу, но … … может, в этом и был смысл. Всё это не случайность. Он получал подсказки всю его жизнь именно для этого момента. Теперь решение за ним. Он сможет изменить всё. В нем есть кровь его предков, и Зак почти видит, как крохотная часть сил самых могущественных ведьм в этом столетии пробуждается в нем, чтобы сделать нечто невероятное. Теперь он выходит на охоту. Теперь его стоит бояться. Потому что он будет… … и бутылку воды. Он не может позволить себе уйти без еды и воды, иначе мама очень расстроится и посадит его на домашний арест еще на один месяц, что, если подумать, не так уж и плохо, ведь в таком случае ему не придется общаться с другими детьми или теми старушками из соседнего комиссионного магазина, и это действительно очень круто. Возможно, ему стоит специально попасться на следующем своем картографическом путешествии, чтобы у него была хорошая причина остаться дома. Да. Хорошая идея. Через несколько недель как раз день рождения у близнецов, и… но он будет скучать по Кинкейду. И по-… – О, – выдыхает Стайлз, откидываясь в руки тилацина. – Теперь это имеет смысл.