***
Шатенка нашлась довольно быстро. Как оказалось, она и не думала бежать из города, прятаться, скрываться. Ее поведение в этом случае было довольно предсказуемым. К кому мы бежим, когда нам плохо? У кого ищем защиты? Утешения? В чьих объятиях желаем спрятаться от жестокости этого мира? Правильно. У родителей. Также поступила и Ханджи. Риваю не потребовалось много времени, чтобы вычислить, где она. Так что, не прошло и несколько минут с момента начала его поисков, как Аккерман уже стоял на пороге дома Филиппа. Как же ему было страшно… Он слышал биение ее сердца, которое все никак не могло успокоиться. Хотя, чему тут удивляться? Учитывая то, что с ней произошло. ЧТО С НЕЙ ЧУТЬ НЕ ПРОИЗОШЛО. Чуть не произошло по ЕГО ВИНЕ. И теперь она страдает, ей больно. Она снова страдает ИЗ-ЗА НЕГО. Ей снова больно ИЗ-ЗА НЕГО. Она не заслуживает этого. Я не заслуживаю ее… Набравшись храбрости, мужчина нажимает кнопку звонка. В глубине дома раздаются тихие шаги, которые постепенно приближаются. Это не Зое. А чего он ждал? Что она сразу же побежит к нему? Что сразу же простит его? Слишком просто. Ему еще придется постараться, ох как постараться, чтобы вновь заслужить ее доверие. – Филипп, я… – начинает брюнет, однако договорить он не успевает. Ему мешает невероятно сильный удар в солнечное сплетение. Больно… Чертовски больно… Но он не уворачивается, не пытается защититься или бить в ответ. Он заслужил это, заслужил сполна. Превозмогая боль (по сравнению с тем, что сейчас творится с его сердцем, это просто комариные укусы), Ривай вновь поднимается на ноги – Филипп не из тех, кто будет бить лежачего, а играть на его жалости Аккерман не намерен. Едва брюнет выпрямляется, как его снова чуть ли не вырубает удар под дых. Он снова встает – ему ломают челюсть. Встал – его нос как-то неприятно хрустнул. Встал – меткая подсечка и он снова валяется безвольной грудой на земле. Нет, так дальше дело не пойдет. – Уже все зажило? Так быстро? – удивлению Филиппа нет предела – В жизни не встречал такой регенерации. – Я – Аккерман. Мы чертовски крепкие подонки – хриплым голосом отвечает Ривай. – Охотно верю – хмыкает блондин. –Так что тебе потребуется помощь. Вот, держи – брюнет протягивает Фьеру кинжал. – Зачем он мне? – хмурится француз, с недоумением осматривая клинок – Погоди-ка, где-то я его уже видел. – Фамильная ценность моей семьи. Какое-то время он был у твоих родных, пока Хан… Ханджи не вернула мне его. Это оружие против вампиров. От него мои раны будут заживать долго. Так что… Прошу, не сдерживайся. – Ты… Ты в своем уме?! – Сильно сомневаюсь. Но, знаешь, мне как-то плевать. Давай! Бей уже! Даю слово, защищаться я не буду. Филипп в растерянности смотрит на охотника. Одного лишь взгляда в его серые глаза достаточно, чтобы понять – ему больно, он в отчаянии, а еще он до смерти боится. Нет, не за себя. Собственная жизнь сейчас волнует его в самую последнюю очередь. Нет, его мысли сейчас занимает что-то другое. Кто-другой… – Ну, чего же ты ждешь?! Давай! – Аккерман чуть ли не налетает на невероятно острое лезвие кинжала, Фьер успевает убрать его в самый последний момент – Почему же ты медлишь?! Неужели тебе не хочется меня выпотрошить после того, ЧТО она перенесла из-за меня… – ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! – его прерывает громкий женский голос. ЕЕ голос. Взглянув за плечо Филиппа, брюнет видит шатенку, судорожно хватающуюся за перила лестницы и пристально смотрящую на нее. Ее глаза… Сколько же в них боли… Сколько же в них обиды… Сколько же в них страдания… И это все из-за него… – Хан… Ханджи... – он хочет сию же секунду оказаться рядом с ней, но его останавливает рука Филиппа, преграждающая ему путь. – Не советую – процедил сквозь зубы блондин, ненадолго обнажив клыки. – Ханджи… Пожалуйста… Прости… Прости меня... – только и может шептать Ривай, не в силах оторвать от нее взгляд даже на секунду. – УБИРАЙСЯ! – голос женщины чуть ли не срывается на визг. – Ханджи… Прошу… – ДА ЛУЧШЕ БЫ… ЛУЧШЕ БЫ МЫ ВООБЩЕ НИКОГДА НЕ ВСТРЕЧАЛИСЬ, ГАД! МОЯ ЖИЗНЬ БЫЛА БЫ В ТЫСЯЧУ РАЗ ЛУЧШЕ БЕЗ ТЕБЯ! – в сердцах бросает она ему. Сердце Аккермана, казалось, в этот миг останавливается. Как же ему больно… Тем более, что это чистая правда. – Да, без меня у тебя было бы все гораздо лучше – шепчет брюнет, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния. – Ханджи, ты… – начинает было Фьер, но не успевает закончить. – Филипп, я буду у себя. Меня НИ ДЛЯ КОГО нет – перебивает она его, прежде чем подняться на второй этаж. Понятно, кого она имеет в виду. Кто для нее отныне НИКТО...***
– Ривай, она… она не это имела в виду… – пытается утешить его блондин. – Да нет, в этом с ней не поспоришь – тяжко вздыхает брюнет – Так ты пырнешь меня уже, или нет? – Вроде уже взрослый мужик, а ведешь себя как ребенок – фыркает Фьер, возвращая кинжал хозяину – Что с вами двумя произошло? – Она не рассказала? – удивлению Аккермана не было предела. – Нет. Я сообразить ничего не успел, как в окно гостиной влетает летучая лисица, а через секунду на полу лежит Ханджи в банном халате. Ее трясет, она что-то бормочет себе под нос. А в глазах… А в глазах такой ужас… В последний раз я ее такой видел… – мужчина неожиданно замолкает, против воли вспоминая события, произошедшие много лет назад в одной богом забытой французской деревушке. – Когда ты ее такой видел? – не понял брюнет. Неужели… Неужели с ней уже было нечто подобное? Да нет! Быть не может! – Это сейчас неважно – отмахивается Филипп, не от него он должен узнать правду – Я пытаюсь успокоить ее, понять, что произошло, но она ничего не объясняет, лишь судорожно хватает меня за руку. А потом мы оба почувствовали твое присутствие. К моему удивлению, Ханджи этому не обрадовалась, очень не обрадовалась. Напротив, ее это напугало, даже рассердило, я бы сказал. Учитывая ее состояние, я предположил, что ты имеешь к этому отношение. Если это не так, то прошу меня извинить. Сам понимаешь, когда Ханджи в беде, я… – Я все понимаю. Ты поступаешь как любой любящий отец. Но тебе не за что извиняться. Ты еще мало побил меня. – Не пояснишь? – в голосе вампира появились стальные нотки. И Ривай рассказывает ему ВСЕ. Как приковал Зое к кровати и оставил ее одну дома, абсолютно беспомощную. Как к ним домой проник тот гаденыш и попытался… Вспоминая это, брюнет против воли сжал кулаки, пытаясь сдержать клокочущую внутри ярость. Ох, что же он с ним сделает, когда доберется до него… – А потом она улетела – закончил свой рассказ Аккерман – Так что ты все правильно сделал. Ведь во всем этом дерьме виноват Я. – Я бы так не сказал – возразил Фьер – Не спорю, ты облажался. Сильно облажался. Но ты ведь не мог предвидеть, что все так обернется. – Нет, конечно! Но я не должен был оставлять ее одну! Черт, я же мог просто немного посидеть в гостиной! Какого лешего я вообще ушел из дома?! – брюнет в отчаянии хватается за голову – А теперь… А теперь она ненавидит меня! – Успокойся, она не ненавидит тебя. – Филипп, ты разве не слышал ее?! Она жалеет о том, что когда-то встретила меня! О чем это может говорить?! – О том, что ей сейчас нелегко. Ривай, пойми, она такое пережила. – О, это-то я прекрасно понимаю! Я… Я до сих пор боюсь даже представить себе, ЧТО было бы, если бы я вернулся чуть позже… Если бы я не успел… – Но ты успел. Ты спас ее. Так что хватит уже корить себя. – Легче сказать, чем сделать. – В этом я с тобой согласен. Но я все же хочу спросить тебя. Ривай, что ты собираешься теперь делать? – Мне нужно поговорить с ней. – Мальчик мой, боюсь, она сейчас не слишком настроена на разговор. – Это я уже понял. Ничего, я подожду. Ты слышишь меня, Ханджи? – он слегка повышает голос – Я подожду. Я буду ждать столько, сколько придется. Хоть до конца времен. Пока ты не поговоришь со мной. Пока ты не сможешь простить меня. Или… Или пока ты мне прямо не скажешь, что не хочешь меня видеть, что не хочешь быть со мной. Тогда… Тогда я уйду из твоей жизни. Я больше никогда не побеспокою тебя. Ты меня больше не увидишь – с каким же трудом ему дались эти слова! – Но я сделаю это лишь тогда, когда ты мне все скажешь лично! А пока… Я подожду. Просто знай… Я люблю тебя. И всегда буду любить. Я пойду, мне еще нужно выследить и прикончить одного ублюдка – говорит он Филиппу – Ты же позаботишься о ней? – Тебе и не нужно просить меня об этом. Сам знаешь, я все сделаю ради моей девочки. Но, Ривай… Ты серьезно собираешься… наказать этого… – Нет, Филипп – перебивает его Аккерман, в его голосе самый настоящий арктический холод – Я не собираюсь наказывать его. Я уничтожу его. Его ждет медленная и мучительная смерть. Пусть молит о пощаде сколько хочет. Ему не разжалобить меня. – Ты… Ты уверен? – На сто процентов. Эта тварь не заслуживает жить. – Слушай, я понимаю тебя, но… Убийство… Тебе не кажется, что это слишком? – Нет, не кажется! А что насчет тебя? Ханджи дорога тебе не меньше, чем мне. Что бы ты сделал с ним? – Убил бы гада – Филипп не задумывался над ответом ни секунды – Ты не подумай, мне плевать, что с ним будет. А вот ты… Я беспокоюсь за тебя, Ривай. Сейчас ты мыслишь не совсем здраво. Боюсь, как бы ты не пожалел о содеянном. – Не пожалею. Поверь, я много чего натворил в своей жизни. Кое-что я никогда не смогу себе простить, но убийство этой мрази… Поверь, я не просто не буду жалеть об этом, я буду наслаждаться этим… – его губы изогнулись в хищной ухмылки. – Ладно, как знаешь – только и смог сказать Филипп. Он прекрасно понимал, что не в состоянии остановить его. Охотник вышел на охоту и его жертве оставалось лишь посочувствовать. Но сочувствия не было от слова совсем…***
Аккерман никогда не бросал слов на ветер. Попрощавшись с Филиппом и убедившись, что Ханджи ничего не угрожает, ибо ее прадед порвет любого, кто посмеет обидеть ее, он испытал это на собственной шкуре, брюнет, словно гончая, отчаянно принялся искать след… К сожалению, удача была явно не на его стороне… Похоже, тот блондинчик был далеко не дурак и спешно покинул город в страхе за свою жизнь. – Тц, вот же мразь – процедил сквозь зубы Ривая, наблюдая за тем, как тот гаденыш спешит на регистрацию на самолет до Найроби, который… улетел почти два часа назад. Брюнет битый час носился по Сиэтлу в поисках того ушлепка, но это не принесло никаких результатов. Тогда в ход пошел план «Б». Воспользовавшись не совсем легальными программами, любезно предоставленными ему Кенни, мужчина получил доступ к городским камерам наблюдения. Так он и узнал, что тот белобрысый сбежал. Это привело охотника просто в бешенную ярость. Он ускользнул от него! Этот ублюдок смылся, трусливо поджав хвост! Узнав о бегстве, Ривай первым делом хотел броситься в погоню. Перевернуть весь земной шар, если понадобится, но достать эту тварь из-под любого камня, под которым он будет прятаться, дрожа от страха. И, да, он непременно бы сделал это, если бы не… Ханджи… Он не мог, он просто был неспособен оставить ее одну. Плевать, что она злится на него. Плевать, что она не хочет его видеть. Плевать, что с Филиппом она в полной безопасности. Я не оставлю тебя, очкастая. Пока… Пока ты сама не прогонишь меня. А до тех пор, я буду защищать тебя, защищать хоть от всего мира. И он защищал. Хотя, собственно, защита Зое не так уж и требовалась. Но Аккермана это не останавливало. Уже на следующее утро шатенка отправилась на занятия. Брюнет тенью следовал за ней. Нет, он не приближался к ней, просто был неподалеку, наблюдая издалека. Пока она была на учебе, он сидел на крыше учебного корпуса или же разведывал обстановку. После занятий «провожал» до дома Филиппа, также держась на расстоянии. А вечерами… А вечерами он сидел под ее окнами, в надежде, что она наконец-то обратит на него внимание и скажет ему хоть что-нибудь… Так продолжалось уже неделю.***
– Привет, Ханджи. Как дела в университете? Надеюсь, все хорошо – начал Ривай, поудобнее устраиваясь на дереве. Это уже стало своеобразным ритуалом. В первый вечер он, не сумев сдержаться, влез к ней в окно. Однако, не успел он и слова сказать, как в него полетел цветочный горшок. Поняв намек, мужчина поспешил покинуть дом. Впредь он вел себя осторожнее. Каждый вечер, «проводив» Зое до дома, он забирался на величественный дуб, который рос во дворе, и, дождавшись, когда в ее окне загорится свет, не спускал с него глаз. – Тебе не надоело? – как-то обратился к нему Филипп. – Я тебе мешаю? – вопросом на вопрос ответил Ривай. – Да нет. – А ей? – Если бы мешал, она дала бы тебе знать. – Я тоже так думаю. Поэтому, если ты позволишь, я хотел бы продолжить. – Ривай… – Филипп, либо прогони меня, либо оставь в покое. Я не уйду, пока не поговорю с ней. Больше Фьер его не трогал, так как понимал, что он и не думает сдаваться. – Братец, ну сколько можно? – Рикардо также пытался достучаться до него. – Тц, не лезь не в свое дело, Рико – буркнул Ривай. – А это как раз мое дело! Ведь вы оба мне не чужие, и мне больно смотреть, как вы изводите себя. – Она… Она себя изводит? – Аккерман был просто в шоке – Как? Почему вы с Филиппом допустили это?! – Спокойно. Она в порядке – Сальвадор поднял руки в примирительном жесте – Просто слишком упрямится, чтобы поговорить с тобой. – Ее можно понять – тяжко вздыхает Ривай. – А вот ты изводишь себя. Самым натуральным образом. – Тц, ты преувеличиваешь. – Я преуменьшаю! Братишка, скажи мне, ты когда в последний раз нормально ел? Спал? – Это неважно. – Нет, это важно! Еще как важно, мать твою! Ты целыми днями торчишь на крыше учебных корпусов, пока она корпит над учебниками, а по ночам сидишь на дереве, словно какой-то ворон или филин. Ты себя в зеркале вообще видел?! Бледная кожа, голодный блеск в глазах. Да тебя уже от мертвеца не отличишь! – Я в порядке – процедил сквозь зубы Аккерман, поднося к губам фляжку – Вот, я поел. Ты доволен? – Не особо. А еще ты дымишь, как паровоз! – возмущался испанец, с неодобрением наблюдая, как охотник потянулся за сигаретой – Тебя разве в школе не учили, что курить вредно? – Учили, но многое изменилось после того, как я стал вампиром. Моим легким никотин больше не страшен. Зато как он прочищает мозги! – Здоровый сон тоже неплохо прочищает мозги, знаешь ли. – Вам виднее, доктор Сальвадор. Рико, я, правда, благодарен тебе за заботу, но… – Мне тебя не переубедить – вздохнул Рикардо. – Именно. Так он и остался сидеть на дереве…***
– Как твоя учеба? Сегодня я попытался послушать одну из твоих лекций, но… почти ничего не понял. Тебе не сложно? Хотя… Что это я говорю? Конечно, не сложно! Ты же такая умная! Самая умная женщина в мире! И… самая прекрасная… Это тоже стало своеобразным ритуалом. Каждый вечер, забираясь на дерево, и выкуривая сигареты одну за одной, Ривай беседовал с Ханджи. Хотя, это сложно было назвать беседой. Скорее, это был монолог. Но Аккермана это не слишком-то волновало. – Да, ты – самая прекрасная женщина в мире. Я ведь уже говорил это тебе, не так ли? А, неважно! Я готов повторять это хоть каждый день, хоть каждый час. Ведь я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя! Сейчас я с трудом верю в то, что когда-то так боялся признаться тебе. Каким же дураком я тогда был! Хотя, с тех пор мало что изменилось. Будь я чуть умнее, я бы ни за что не допустил такого. Признаю, я наломал много дров, очень много. Просто я… Я так люблю тебя. И эта любовь буквально с ума меня сводит. Но, знаешь, я не против. Ты изменила меня, Ханджи, с тобой моя жизнь стала гораздо лучше, и мне очень жаль, что я все только порчу, что ты столько терпишь из-за меня, столько страдаешь. Хотел бы я пообещать тебе, что такого больше не повторится, что я перестану изводить тебя своей ревностью, что перестану пытаться защитить тебя, спрятать от всего мира, что перестану контролировать каждый твой шаг. Но… Я не могу… Ведь такова моя природа. Знаешь, очкастая, Кенни как-то сказал мне, что нам, Аккерманам, свойственно впадать в крайности, это у нас происходит на генетическом уровне. Возможно, именно это и превращает нас в идеальные машины для убийств. Ведь мы идем к нашей цели до конца. Очевидно, со мной что-то не так. Ведь моя крайность – это ты, Ханджи. Я не просто влюблен в тебя до безумия, я одержим тобой и панически боюсь потерять тебя. И именно поэтому я готов порвать на куски любого, кто посмеет лишь посмотреть в твою сторону, вдруг он понравится тебе, и ты уйдешь от меня. Именно поэтому я категорически против твоих экспериментов, ведь меня приводит в ужас сама мысль о том, что ты можешь пострадать, что я могу потерять тебя. Именно поэтому я слежу за каждым твоим шагом, каждым твоим жестом, так рьяно защищаю от всего, что, на мой взгляд, может навредить тебе. Потому что, повторюсь, я просто панически боюсь, что однажды ты исчезнешь из моей жизни. Ведь я знаю каково это – жить БЕЗ ТЕБЯ. Я пробовал. И к чему это привело? Ни к чему хорошему. Я прекрасно понимаю, что я не смогу заставить тебя бросить твои исследования, прекратить рисковать твоей жизнью, ведь в этом и есть настоящая ты. Да я и не хочу что-то менять в тебе. Потому что именно в такую тебя, в бесстрашную, в неудержимую, в сумасшедшую, я когда-то влюбился без памяти. И именно такую люблю до сих пор. Да, мне тебя не изменить, как и себя. Но я могу попытаться. Не спорю, это будет очень тяжело, но я готов принять твои эксперименты. Признаю, в них явно что-то есть. Я не вправе осуждать тебя за то, что ты решила не идти традиционным путем, а выбрала свой собственный. В конце концов, если бы мы не стремились к чему-то новому, неизведанному, то так бы никогда и не покинули пещеры. Так что, дерзай, Ханджи! Я верю, что твои эксперименты могут изменить мир к лучшему, переломить ход войны, что длится тысячелетия. А я… я поддержу тебя. Ты только дай мне шанс. А еще я постараюсь сдерживать себя. Признаю, я ревнивый. Нет, не так. Я ОЧЕНЬ ревнивый. Каждого мужчину, который обращает на тебя хоть малейшее внимание, я подозреваю в том, что он хочет отнять тебя у меня. Знаю, это глупо, даже как-то по-детски, но я ничего не могу с этим поделать. Но я постараюсь. Ведь ты не из тех ветреных женщин, что порхают от одного мужчины, к другому. Ты – верна мне. А еще я более чем уверен, что если в твоей жизни появится мужчина, которого ты полюбишь, то ты… ты не станешь скрывать это, а скажешь мне прямо. А я… я пожелаю тебе счастья и отпущу тебя. Как бы больно мне от этого не было. Как бы мне не хотелось убить соперника и спрятать тебя за семью замками. Но я ни за что не поступлю так. Ведь главное для меня, чтобы ты была счастлива, родная. Пусть и не со мной. Я хочу защитить тебя от всего мира, но понимаю, что это невозможно. Не потому, что это не в моих силах. Нет. Это потому, что ты не позволишь. Ведь это противоречит твоей натуре. Ты не будешь прятаться за мной, словно за каменной стеной. Ты станешь со мной плечом к плечу и ринешься в бой, даже если против нас будет целый мир. И за это я люблю тебя. И как бы я не боялся за тебя, за твою жизнь, мне не остановить тебя, и я приму это, как бы тяжело это не было. Насчет того случая… Прости меня. Пожалуйста, прости меня. Если бы я смог повернуть время вспять, то я бы ни за что не оставил тебя одну в таком состоянии. Я виноват, виноват в том ужасе, через который тебе пришлось пройти. И за это я в тысячный раз прошу прощения. Понимаю, что я его не заслуживаю, что ты, скорее всего, не хочешь меня видеть, и у тебя есть на это право. Если ты хочешь, чтобы я оставил тебя, то ты только скажи, и я уйду. Я сделаю все, что ты пожелаешь, приму любое твое решение, даже если… потеряю тебя навсегда. Только скажи, Ханджи, не держи меня в неведении. Ты боишься, что я снова пущусь во все тяжкие? Не стоит. В тот раз я был молод и глуп, я не мог и не хотел держаться за свою жизнь. Я был тем еще эгоистом! Думал лишь о том, как плохо МНЕ, даже не заморачиваясь о том, что на этом свете есть люди, которым я, по каким-то причинам дорог, которым моя смерть причинит боль. Мне было глубоко плевать на это. Но это изменилось. Я изменился. Я больше не собираюсь пускать свою жизнь под откос, даже если потеряю самое важное – ТЕБЯ. Нет, я не могу поступить с тобой так жестоко, ведь, даже если ты и возненавидела меня, ты все равно будешь винить во всем себя, слишком уж хорошо я тебя знаю. А еще я думаю о тех, для кого я важен. Я не вправе поступить с ними так жестоко. Так что тебе не о чем беспокоиться. Даже если ты и бросишь меня, я не собираюсь так просто расставаться с жизнью. Пусть это и звучит несколько эгоистично, но я важен для этого мира. Излишней скромностью я никогда не отличался, поэтому скажу прямо – я один из лучших охотников на вампиров в мире, и у меня есть свои обязательства. Это мой долг – истреблять этих тварей, защищать людей и вампиров от них. И будь я проклят, если опущу руки и откажусь от этого, забуду про свой долг. Тогда я потеряю себя. И что тогда от меня останется? Правильно. Ни-че-го. Так что, если все же решишь послать меня, то не переживай. Не спорю, мне будет больно, но я выдержу. Ты – мой мир, моя Вселенная, но даже потеряв тебя, я не вправе сдаться, не вправе опустить руки. Ведь моя жизнь мне не принадлежит. Знаешь, в чем заключается особенность Аккерманов? Почему нас так боятся? Кенни поделился со мной одной теорией, с которой я полностью согласен. Когда-то много тысячелетий назад человечество решило дать бой мертвым вампирам. Возможно, тогда и появились первые охотники, мои предки. Но это было не совсем их решение. Так решило ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. А Аккерманы… Они стали лишь орудием, исполняющим волю человечества. Разве меч спрашивает, кого ему разить? Разве пистолет интересуется, в кого ему стрелять? Нет, решение принимает ТОТ, кто держит его. Так и с нами. Мы, Аккерманы, защищаем человечество, оберегаем его от правды, к которой оно еще не готово, принимая удар на себя. Как видишь, мне еще есть за что держаться в этом мире. Пока на этом свете существует хотя бы один вампир, угрожающий роду человеческому, добровольно из жизни я не уйду. У меня нет такого права. Но, довольно об этом. Надеюсь, ты уже убедилась, что творить глупости после того, как ты меня бросишь, я не намерен. Я продолжу жить. Буду истреблять мертвых вампиров, чтобы хоть немного сделать этот мир безопаснее, безопаснее ДЛЯ ТЕБЯ. Ведь несмотря на мой долг перед человечеством, я по-прежнему люблю тебя. Ты для меня дороже всего. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Об этом я готов закричать хоть на весь мир, и нисколько не стыжусь этого. Ты – моя первая любовь, Ханджи. Первая и последняя. И она намного сильнее меня. Даже если ты и оставишь меня, ты не сможешь вырвать эту любовь из моего сердца. Я буду любить тебя вечность. Мою невероятно храбрую, безбашенную, сумасшедшую, но, в то же время добрую, отзывчивую и заботливую вторую половину. Какое бы решение ты не приняла, моих чувств это не изменит. Мое сердце принадлежит лишь тебе. И будет принадлежать до скончания времен. Что-то я разболтался сегодня, уже довольно поздно. Черт, а я ведь даже и понятия не имею, слушаешь ли ты меня вообще! – Слушаю – неожиданно раздался тихий женский голос – Я все слышала. От первого до последнего слова. Ривай ушам своим не верит. Неужели ОНА говорит С НИМ? Он с опаской смотрит вниз, опасаясь, что из-за недосыпа и недоедания у него начались галлюцинации, но это не так – под деревом стоит Ханджи Зое, собственной персоной…***
В тот самый момент, когда Ханджи услышала голос Флока, она поняла – это конец. Она снова оказалась в этой жуткой ситуации, когда у нее нет ни единого шанса на спасение. Как тогда… в Ле Тру де Мерд. После того случая она поклялась, что такое больше НИКОГДА не повторится, что она больше НИКОГДА не позволит использовать себя. И вот… это происходит снова. Ведь не зря говорят – никогда не говори никогда… Она снова абсолютно беспомощна и не в состоянии дать ему хоть какой-то отпор. Она целиком и полностью во власти мужчины, который жаждет надругаться над ней. И ей НИКТО не поможет. НИКТО не защитит ее. Она все же пробует сопротивляться. Инстинкт самосохранения, обычно спящий беспробудным сном, проснулся и бьет тревогу. Вот только… толку от этого никакого – наручники держат ее мертвой хваткой, повязка на глазах лишила ее зрения, а кляп не дает ей возможность позвать на помощь. Да уж, хуже и быть не может… Лишившись зрения, Зое подключает на помощь оставшиеся у нее органы чувств. Она слышит тяжелое дыхание ненавистного ей мужчины, который просто сходит с ума от желания… унизить ее, вновь осквернить ее тело, насыпать соли на ее душевные раны, которые так и не затянулись, даже почти десять лет спустя. Она чувствует приторный запах леденцов, от которого ее чуть ли не наизнанку выворачивает – этот запах навеки будет ассоциироваться у нее с этим гадом. Она чувствует во рту солоноватый металлический привкус – даже и не заметила, как прикусила губу. Она чувствует, как ее обнаженной кожи касаются холодные, липкие от пота пальцы, и от этого ей противно, ей просто до тошноты противно. Да она бы лучше добровольно прыгнула в яму со сколопендрами, чем позволила бы ЭТИМ пальцам дотронуться до нее! Однако сейчас она мало что может решать. Точнее, она вообще НИЧЕГО не может решать. Она слышит, как он расстегивает молнию на брюках, как с шуршанием падает ткань на пол, как прогибается кровать под дополнительным весом… Нет! Только не снова! Она не вынесет этого! Шатенка пытается сопротивляться, но тщетно. У нее нет шансов. Ни единого. Она может лишь надеяться, что все это закончится быстро, что Форстрер, ублажив себя, и свое больное эго, оставит ее в покое. Он близко, уже СЛИШКОМ близко, и когда, казалось бы, уже вот-вот ее самый худший кошмар повторится, неожиданно приходит спасение...***
Женщина не сразу понимает, что происходит. Вот Флок уже откровенно лапает внутреннюю сторону ее бедра, одновременно пытаясь раздвинуть ее ноги, которые она инстинктивно поджимает, как вдруг Форстера неожиданно будто бы ветром сдувает. Она слышит чье-то неровное дыхание, на пару секунд ей кажется, что в комнате помимо них двоих каким-то неведомым образом оказался разъяренный дикий зверь, а потом она понимает, что не так уж и далека от правды. Ведь Ривай Аккерман в гневе пострашнее любого даже самого кровожадного из чудовищ будет... Она чувствует, она буквально кожей чувствует его необузданную ярость. Ханджи понимает, что Ривай жаждет крови, она прекрасно знает, ЧТО ИМЕННО он может сотворить с Флоком. И ей нисколько не жаль его. Часть ее хоч… Нет, не так. Часть ее ЖАЖДЕТ, чтобы Аккерман от этой мрази и мокрого места не оставил. А другая часть… А другая часть нестерпимо желает освободиться, обрести хотя бы призрачный, эфемерный контроль над ситуацией. И эта часть побеждает. Зое изо всех сил пытается привлечь к себе внимание брюнета. И у нее это получается. Он мигом забывает про то, что лишь секундой ранее был готов убивать, убивать с особой жестокостью, и тут же бросается к ней, избавляя ее от оков. По-хорошему, ей бы радоваться – ее несостоявшийся насильник с позором спасается бегством, ей ничего не грозит, рядом с ней тот, кто порвет любого ради нее, вот только… Почему… Почему ей просто невыносимы его пусть даже и мимолетные прикосновения? Почему руки любимого мужчины вызывают у нее такую оторопь? Почему она хочет оказаться где угодно, но лишь бы подальше от него? Почему… – Ханджи, прости я… Она видит, как он боится, боится за нее. Она понимает, что он хочет помочь ей, успокоить ее. Прижать к себе, оградить от всего мира. И она хочет… О, как же она хочет оказаться в этих крепких объятиях! Ведь только там она снова почувствует себя в безопасности. Она уже еле сдерживается, чтобы не прильнуть к нему, прижаться к его широкой груди. Вот только… Она вдруг вспоминает искаженные похотью пьяные лица своих насильников, которые, даже почти десять лет спустя, не оставляют ее в ночных кошмарах. И хоть разумом она и понимает, что Ривай тут совсем не при чем, что он даже и понятия не имеет обо всем произошедшем с ней, здравый смысл капитулирует без боя против неожиданно всплывших с задворок сознания воспоминаний о худшей ночи в ее жизни. – НЕ СМЕЙ ПРИКАСАТЬСЯ КО МНЕ! – она инстинктивно отскакивает от ничего не понимающего брюнета. Сейчас она видит перед собой не любимого мужчину, а воплощение ее слабости и беспомощности. – Ханджи, это же я. Ривай. Твой Ривай. Все хорошо. Ты в безопасности – он осторожно приближается к ней. А она не может… Она просто физически не может находиться с ним в одной комнате. – НЕТ! НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! – рявкнула Зое, прежде чем скрыться в ванной. Где угодно, лишь бы не рядом с ним… – Ханджи, впусти меня! – он отчаянно стучит в дверь – Прости меня! Я… не знал, что так выйдет! – УБИРАЙСЯ! – кричит она, подпирая дверь. Не то чтобы это могло остановить его, но Зое все же надеется, что он не станет вламываться к ней. И в этом она не ошиблась. Шатенка слышит его тяжелые вздохи, слышит, как он выходит из комнаты. И это немного успокаивает ее. Чем он дальше – тем лучше.***
Она забирается в душевую кабину, включает воду на полную мощность и с каким-то фанатичным остервенением начинает скрести кожу, будто бы хочет содрать ее до самого мяса. Да что угодно, лишь бы смыть с себя прикосновения Флока… прикосновения Ривая… Но это невозможно. Эти касания… они по-прежнему покрывают ее кожу будто бы по ней прошлись раскаленным клеймом, навечно выжигая на ней знак ее слабости, знак ее позора. И его не смыть, как бы она не пыталась. А ведь она считала себя сильной и независимой женщиной, которая никому и никогда не позволит помыкать собой, вытирать об нее ноги. Да как бы не так! Она по-прежнему все та же закомплексованная девчонка, которую жестко поимели пятеро отбросов из захудалой деревушки и бросили умирать! И всегда ей будет! Нет, она не выдержит. Она ни минуты не продержится в ЭТОМ доме, с ЭТИМ мужчиной. Нужно бежать, бежать отсюда немедленно! Накинув на себя халат, она со всех ног бежит к окну. Против воли ее взгляд падает на кровать. Это ей кажется, или стены и правда сужаются? А воздух? Почему он вдруг стал таким вязким, таким тяжелым? Почему ей так трудно дышать? Она задыхается! Быстрее… Быстрее… Прочь из этой комнаты! Прочь из этого дома! Распахнув окно, она изо всех сил пытается сосредоточиться. Мало… У нее чертовски мало времени. Аккерман далеко не дурак, он быстро все поймет, и… не даст ей уйти. А она должна! Пока от нее еще хоть что-то осталось. Не получается! Слишком много лишних мыслей! Ну же! Она чувствует, как напрягся брюнет, значит, счет пошел на секунду. Еще раз! Сосредоточиться! Ей жизненно необходимо сосредоточиться! Наконец воздух вокруг нее завибрировал. Получилось! Взмахнув крыльями, летучая лисица вылетает в окно, навстречу воздушным потокам. Она слышит, что где-то позади кричит Ривай, но ее это не волнует. Она летит туда, где он до нее не доберется…***
Она влетает в окно гостиной Филиппа и падает на пол, принимая человеческий облик. – Ханджи? – в голосе блондина неприкрытое беспокойство. Ну, еще бы! Ведь не каждый день к нему в гости заявляется его юная родственница таким нестандартным способом – Милая, что случилось? А она не может… Она просто не может объяснить ему. Ее все еще бьет крупная дрожь, она бормочет себе под нос что-то несуразное, даже и не пытаясь вникнуть в смысл этой абракадабры. Черт! Она должна взять себя в руки! Но не может… Не может… Она судорожно хватает прадеда за руку, практически впиваясь в нее ногтями. А он не говорит на это ни слово, лишь с тревогой смотрит на нее. – Что с тобой, девочка моя? Зое и сама понимает, что ее поведение, ее ошалелый взгляд и безумное бормотание лишь пугают Фьера, но как же, черт возьми, сложно успокоиться! И вот, когда она, наконец-то собрала свою волю в кулак, раздается звонок в дверь. Оба вампира мигом понимают, кто именно стоит на пороге, но реагируют на это по-разному. Блондин сразу как-то расслабляется, видимо, полагая, что Ривай все объяснит, успокоит Ханджи. А вот шатенка… Она реагирует иначе. Женщина, едва почувствовав присутствие Аккермана, мигом ощетинилась, у Фьера возникло впечатление, что еще миг, и она зашипит, словно недовольная кошка. Не нужно быть гением дедукции, чтобы понять, ЧТО именно, а, точнее, КТО вызвал такую реакцию. Очевидно, в этом замешан брюнет, как и в ее не совсем адекватном поведении. – Я сейчас вернусь – Филипп, убирая ее руку со своего запястья, поднимается на ноги – Будь здесь, дорогая. И не переживай за Ривая, мы просто поговорим. – Вот еще! Буду я переживать из-за этого мудака! – процедила сквозь зубы Ханджи. И если раньше у блондина и были сомнения в причастности Аккермана к состоянию Зое, то они исчезли в эту самую секунду – любой, кто знал о столь трепетном отношении шатенки к любимому, мигом понял бы, что тут что-то не так. – Значит, разговором мы не ограничимся. Милая, боюсь, мне придется применить силу. Если ты против, то скажи это сейчас. – Нет. Я не против – она обнимает себя за плечи и начинает покачиваться, как какая-то полоумная. – Что… Что он сделал с тобой? – Филипп не на шутку напуган, на его памяти она вела себя подобным образом лишь однажды, когда… – Нет, быть того не может! Неужели, Ривай… В ответ Ханджи лишь яростно мотает головой из стороны в сторону и снова начинает что-то бессвязно бормотать себе под нос. – Я скоро – он слегка касается ее волос и идет к входной двери.***
Оставшись одна, шатенка какое-то время тупо смотрит в пол, продолжая покачиваться из стороны в сторону, пока до нее не доносятся звуки борьбы. Прислушавшись, она с ужасом понимает, что Филипп избивает Ривая, а тот… даже и не думает сопротивляться. «Мне все равно… Мне все равно… Мне все равно… – словно мантру шепчет она себе под нос – Он заслужил это!» Женщина старается не слишком вслушиваться в доносящиеся с улицы звуки, но кое-что все же достигает ее слуха. – …Это оружие против вампиров. От него мои раны будут заживать долго. Так что… Прошу, не сдерживайся. – Ты… Ты в своем уме?! – Сильно сомневаюсь. Но, знаешь, мне как-то плевать. Давай! Бей уже! Даю слово, защищаться я не буду. Ханджи ушам своим не верит. Этот придурок, что, серьезно хочет, чтобы Филипп покромсал его оружием против вампиров? Да это же может убить его! – …Почему же ты медлишь?! Неужели тебе не хочется меня выпотрошить после того, ЧТО она перенесла из-за меня… Нет! Хоть она и прекрасно понимает, что Филипп ни за что не воспользуется оружием против Аккермана, она не может не вмешаться. Иначе она никогда не простит себе этого. Поэтому, с трудом поднявшись на ноги, она ковыляет до прихожей. – ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! Оба мужчины синхронно оборачивают головы к ней. Ханджи с ужасом смотрит на Ривая. Его лицо, футболка, брюки – все это покрыто кровью. ЕГО кровью. И пусть раны уже затянулись, от этого нисколько не легче. Часть Зое жаждет сию же секунду ринуться к Аккерману, крепко прижаться к нему, осмотреть его раны (и плевать, что их уже нет!), позаботиться о нем. Черт, да ей до смерти хочется снова оказаться в его объятиях, снова почувствовать себя в безопасности! А другая ее часть… А другая ее часть вновь оказывается на холодной мостовой, на набережной Сены, обнаженной, окровавленной, оскверненной. И эта часть оказывается сильнее. Снова… – Хан… Ханджи – она видит с каким отчаянием Ривай смотрит на нее, он, несомненно, хочет оказаться рядом. А хочет ли этого она? Хороший вопрос. – Не советую – похоже, Филипп понимает ее сомнения и принимает решение за нее. И за это она ему искренне благодарна – Ханджи… Пожалуйста… Прости… Прости меня... – Аккерман и не думает сдаваться. Он и правда чувствует себя виноватым в этой отвратительной истории. Что ж, в этом она с ним согласна. Целиком и полностью. – УБИРАЙСЯ! – нет, она не может этого больше терпеть. Один лишь взгляд на него вызывает в ее памяти то, что она хотела бы забыть навсегда. Она не хочет видеть его. Ни за что. – Ханджи… Прошу… – ДА ЛУЧШЕ БЫ… ЛУЧШЕ БЫ МЫ ВООБЩЕ НИКОГДА НЕ ВСТРЕЧАЛИСЬ, ГАД! МОЯ ЖИЗНЬ БЫЛА БЫ В ТЫСЯЧУ РАЗ ЛУЧШЕ БЕЗ ТЕБЯ! – боль, обида, гнев и стыд мешают ей мыслить здраво. Зое говорит Аккерману то, что никогда бы не сказала при других обстоятельствах. А сейчас ей плевать. Лишь бы причинить ему такую же боль, какую он причинил ей. Что ж, видимо, у нее получилось. Брюнет как-то сразу сник от этой ее фразы, даже как будто стал еще ниже ростом, сжался в комочек. Теперь перед ней стоял не бесстрашный охотник на вампиров, наводящий ужас одним своим именем, а сломленный и отчаявшийся мужчина – Да, без меня у тебя было бы все гораздо лучше – шепчет он. Это ей кажется, или его голос и правда слегка дрожит? – Ханджи, ты… – начинает было Фьер, но не успевает закончить. – Филипп, я буду у себя. Меня НИ ДЛЯ КОГО нет – перебивает она его, прежде чем подняться вверх по лестнице. Она больше не желает видеть того, кого когда-то так сильно любила…***
Оказавшись в своей комнате, женщина в бессилии сползает на пол. Слишком… Все это слишком для нее… Больно… Как же ей больно… И от этого никуда не деться… Ей не избавиться от этой боли… Как бы далеко она не убежала… Ее прошлое никогда ее не оставит… – Ты слышишь меня, Ханджи? – голос Ривая доносится словно сквозь пелену – Я подожду. Я буду ждать столько, сколько придется. Хоть до конца времен. Пока ты не поговоришь со мной. Пока ты не сможешь простить меня. Или… Или пока ты мне прямо не скажешь, что не хочешь меня видеть, что не хочешь быть со мной. Тогда… Тогда я уйду из твоей жизни. Я больше никогда не побеспокою тебя. Ты меня больше не увидишь. Но я сделаю это лишь тогда, когда ты мне все скажешь лично! А пока… Я подожду. Просто знай… Я люблю тебя. И всегда буду любить. Нет! Нет! Нет! Она не хочет слышать ЭТОТ голос. Она не хочет видеть того, КОМУ он принадлежит. Да она знать ЕГО не желает! «Катись к черту, Аккерман!» – думала Зое, закрывая за собой дверь в ванную комнату.***
Вода полностью обволакивала ее, окутывая, словно защитный кокон, оберегая от всего зла, что мог причинить ей этот мир. Она дарила ей покой и умиротворение. Выныривать из водяной толщи не было никакого желания, как и не было никакого желания возвращаться в жестокую реальность. Хотелось навечно остаться в этом водном мире, забыв обо всем. Вот только… Она не погружается на дно Сены, а лежит в ванной в доме Филиппа. И она не какая-нибудь русалка, а вампир, которому... которому кислород все же необходим. Поэтому она наконец-то выныривает на поверхность, судорожно хватая воздух. С возвращением в реальный мир, будь он неладен! Вода уже остыла, но женщину это не волнует. Она с отсутствующим видом смотрит в потолок. Буря негативных эмоций несколько поутихла, вновь уступая место здравому смыслу, а мозг по своему обыкновению принялся лихорадочно анализировать события. На ум первым делом приходит одна-единственная фраза. – ДА ЛУЧШЕ БЫ… ЛУЧШЕ БЫ МЫ ВООБЩЕ НИКОГДА НЕ ВСТРЕЧАЛИСЬ, ГАД! МОЯ ЖИЗНЬ БЫЛА БЫ В ТЫСЯЧУ РАЗ ЛУЧШЕ БЕЗ ТЕБЯ! – Дура, какая же я дура! – шепчет Ханджи, в отчаянии хватаясь за голову – Да как я вообще могла сказать ему такое! Да, она была не в себе. Ничего не соображала из-за боли, обиды и унижения. Эти чувства сводили ее с ума, вот она и выплеснула все это на того, кто имел к этому отношение. Пусть и косвенное, и не по своей воле. Все это так, и, в целом, ее вполне можно понять, но… Думая об этом, она вспоминает лицо Ривая, когда она сказала ему это. Столько боли… Да, она хотела сделать ему больно. Ведь хотела? Правда хотела? Нет. Не хотела. Ей плохо, ей просто невыносимо плохо после той жуткой истории с Флоком. Но вымещать все это на Ривае?! Это так… подло и низко… Мне нужно поговорить с ним. Все объяснить. Извиниться. Она представляет себе, как подходит к Аккерману. Как обнимает его. Как целует его. Как он гладит ее по волосам. Как он прижимает ее к себе… Как Флок касается ее своими мерзкими липкими пальцами. Как те гады измываются над ее многострадальным телом… НЕТ! ХВАТИТ! РИВАЙ ТУТ СОВЕРШЕННО НЕ ПРИ ЧЕМ! КАК МОЖНО СРАВНИВАТЬ ЕГО И ЭТИХ ПОДОНКОВ?! МЕЖДУ НИМИ НЕТ НИЧЕГО ОБЩЕГО! ОН БЫ НИКОГДА НЕ ПОСТУПИЛ ТАК СО МНОЙ! Верно. Все это так. Но здравый смысл чуть ли не впервые в жизни дает сбой. Образ Аккермана по какой-то причине прочно ассоциируется с ее насильниками. И Зое ничего не может с этим поделать! Ничего! А еще она с ужасом понимает, что если снова увидит его, то против воли снова вспомнит о тех ужасах, что она пережила во Франции. Да, это несправедливо по отношению к нему, но, черт, мозг просто отказывается принимать эту информацию! Почему… Почему мысли о любимом мужчине вызывают у меня такой ужас, такое отвращение? Так не должно быть! Но, к сожалению, это так… Как бы не хотелось Ханджи навечно остаться в ванной, такого она себе позволить не может. Ее защитный кокон рано или поздно треснет под давлением жестокой реальности. И пусть лучше она сама решит, когда это случится. Вернувшись в комнату, женщина понимает, что она не одна – Филипп ждет ее. – Держи, дорогая. Тебе нужны силы – он протягивает ей кружку с ее любимой четвертой положительной. – Спасибо – она кратко кивает, уткнувшись в кружку. – Поговорим? – Что-то не хочется. – Ладно, как скажешь. Тем более, Ривай мне все рассказал. – Тогда мне нечего добавить. – Уверена? – Более чем. – Ханджи, то, что ты сказала ему. Ты ведь так не думаешь? – Ты про то, что я жалею о нашей встрече? Нет, конечно. Не думаю – тяжко вздыхает Зое – Как он… Как он воспринял это? – Ты сама все прекрасно видела. Ему больно… Ему очень больно… – Я… я не хотела… – она судорожно хватается за кружку – Просто… мне так… – Тебе тоже больно – Филипп как всегда все понял – Вот ты и решила выплеснуть эту боль на него. – Но это несправедливо! Он не заслуживает этого! – Согласен. Но тебе от этого не легче. Не так ли? – Да. Не легче. А знаешь, что самое хреновое? Стоит мне лишь подумать о Ривае, как… как… я тут же вспоминаю эту мразь Форстера и этих подонков из Ле Тру де Мерд! – Погоди. Форстер? Флок Форстер? Причем тут… – и тут до него дошло – Так, значит, это он. – Да, это он меня чуть не изнасиловал – буркнула шатенка – Я знала, что у него на меня зуб, но чтобы дойти до ТАКОГО! Это как-то слишком. Не находишь? – Что тут сказать, милая. Мужчины, чье эго было уязвлено, а, особенно, если оно было уязвлено женщиной, редко мыслят адекватно. Форстер же здравомыслием никогда не отличался. А, знаешь, мне почти жаль этого Флока. – С чего бы это? – нахмурилась женщина. – Ривай жаждет его крови. Когда он говорил, что намерен выследить и прикончить его, мне, мягко говоря, стало не по себе. В тот миг я вдруг понял, что передо мной стоит Аккерман. Истинный охотник на вампиров. Идеальная машина для убийств нам подобных. – Таков уж мой коротышка – улыбнулась Ханджи, однако мысли о Ривае мгновенно вызвали у нее воспоминания о худшей ночи в ее жизни. – Что такое? Ты снова думаешь о том, что с тобой случилось тогда? – понял блондин, заметив, как улыбка сползла с лица его правнучки. – Да. Почему? Почему все это происходит, Филипп? Почему мысли у том, кого я люблю, теперь ассоциируются у меня с моим самым худшим кошмаром? – Трудно сказать. Ты снова столкнулась со своими демонами, дорогая. И Ривай, пусть и неосознанно, оказался замешан в этом. Полагаю, твой мозг считает его угрозой и таким образом пытается защитить тебя. – Это-то я как раз понимаю! Но, Филипп, Ривай же ни в чем не виноват! – Я знаю, милая. – Десять лет! Прошло почти десять чертовых лет! А я до сих пор вижу их в своих кошмарах! Когда?! Когда я наконец-то смогу забыть это?! – К сожалению, ты никогда не сможешь забыть это, Ханджи – тяжко вздохнул Фьер, против воли вспоминая, как она с криками просыпалась по ночам – Есть вещи, которые неподвластны забвению. – А что же Ривай? Неужели, всякий раз при взгляде на него я буду вспоминать тех подонков? – Я не знаю, дорогая. Ты лишь можешь постараться преодолеть это. – Как?! – Боюсь, тут я тебе не помощник. А вот время… Другое дело. – Надеюсь, ты прав – вздохнула шатенка, положив голову на плечо родственника – Филипп, можно я немного поживу у тебя? Я пока не готова вернуться домой. Не готова снова встретиться с Риваем. – Конечно, девочка моя. Оставайся, сколько пожелаешь – он бережно поглаживал ее по волосам – И, можешь не переживать. Я никому не позволю обидеть тебя. – Я знаю, Филипп. Спасибо тебе. Как всегда, в присутствии своего прадеда шатенка чувствовала невероятное спокойствие. Как маленькая девочка рядом с любящим и заботливым отцом. Постепенно усталость взяла вверх, и женщина погрузилась в так необходимый ей сейчас сон.***
На следующее утро она чувствовала себя уже несколько получше. Но… Боль, обида, гнев и стыд никуда не делись. Она справится с этим, несомненно справится, нужно лишь немного подождать, дать затянуться душевным ранам. А потом она сможет двигаться дальше. Вместе с Риваем. Наверное… Как бы она этого хотела! Несмотря на заверения родственника, что ей лучше бы побыть дома, в тишине и покое, Ханджи отправилась в университет. Не может, она физически не может сидеть в четырех стенах, безделье сводит ее с ума. А еще она не позволит этому кошмару сломить себя! Ни за что! Не на ту напали! Выйдя на улицу, Зое настороженно огляделась по сторонам. В глубине души она надеялась, что на крыльце ее будет ждать Аккерман. Да, она надеялась на это, и в то же время очень боялась. Шатенка не была уверена, готова ли она к их встрече, готова ли она поговорить с ним, позволить ему прикоснуться к ней… К сожалению, стоило ей лишь подумать о любимом, как в ее голову, словно назойливые мухи, вновь полезли воспоминания о таком ненавистном ей прошлом. Нет, я еще не готова. Прости, коротышка… К счастью, а, может, и нет, брюнета поблизости не наблюдалось. Женщина не знала, радует ли ее это, или нет, слишком уж много противоречивых мыслей и эмоций одолевало ее в последнее время. Но, может, отсутствие ее мужчины и к лучшему? Ей нужно больше времени. Однако, не успела Ханджи отойти от дома, как она почувствовала ЕГО присутствие. ОН рядом. Внимательно посмотрев по сторонам, Зое ничего и никого не обнаружила. Что ж, это не удивительно, чего еще ожидать от потомственного охотника и, по совместительству, капитана разведки? Нет, она не видела его, не знала, где он. Но будто бы кожей ощущала на себе его пристальный взгляд. Нет, ее не пугало это, даже не настораживало. Наоборот – успокаивало. Хоть шатенка и понимала, что Флок ни за что не предпримет очередную попытку добраться до нее – у него попросту не хватит на это смелости, ей было намного спокойнее от того, что Ривай где-то поблизости, что он присматривает за ней и что… он порвет на куски любого, кто посмеет обидеть ее. От осознания этого у женщины мигом улучшилось настроение, и она чуть ли не вприпрыжку направилась на занятия. Ощущение, что за ней наблюдают, не покидало Ханджи весь день. Слушала ли она лекции, проводила ли опыты в лаборатории, изучала научные труды в библиотеке – Ривай был где-то поблизости, присматривая за ней. И чуть ли не с самого начала их отношений его излишнее внимание не раздражало ее, а, наоборот, радовало. В конце концов, оно вызвано не его нездоровой ревностью, не его собственническими замашками, а беспокойством за нее. Да и, это внимание, по сути, не было таким уж и навязчивым – ее «охранник» и не думал докучать ей. Лишь сидел где-то в «засаде», присматривая за ней. В целом, день прошел вполне неплохо. Погрузившись в учебу, Зое удалось отодвинуть на второй план те тревоги, что терзали ее уже вторые сутки, да и незримое присутствие Аккермана также оказало благоприятное воздействие. Шатенка уже всерьез подумывала вызвать своего «надсмотрщика» и поговорить с ним, но…***
– Смотрите-ка, кто тут у нас! Ханджи! Рад тебя видеть! – ее размышления прервал самодовольный мужской голос. – Сэм. Привет. Давно не виделись – кивнула женщина высокому лысому парню. Ее давнему знакомому и… бывшему ухажеру. – Да, давненько. Ну, как дела? – Все хорошо. Сам как? Слышала, ты уезжал за границу. – Ага. Немного попутешествовал по Латинской Америке. Слушай, Ханджи, а ты сейчас не занята? Может, сходим в бар? Пропустим по стаканчику-другому? На секунду женщине показалось, что она услышала вдалеке какое-то животное рычание. Хотя… Нет, конечно, ей это не показалось! Она даже знала, какому «зверю» принадлежит этот рык. Спокойно, чистоплюй. То, что у нас с тобой сейчас не лучший период, не значит, что я буду шляться по барам с первым встречным. И это было чистой правдой. Походы по питейным заведениям в компании своих бывших кавалеров сейчас явно не входили в ее приоритеты, особенно… учитывая жутко ревнивого вампира-охотника, ошивающегося где-то неподалеку. Он способен за доли секунды нашинковать мертвого вампира на винегрет. А что он может сделать с теми, кому хватило смелости (или безрассудства, это как посмотреть) приударить за его женщиной? Зое, даже обладая очень богатой фантазией и невероятно живым воображением, предпочитала не задумываться об этом. – Спасибо, конечно, за приглашение, Сэм, но я очень устала, и… – Да, брось ты, детка! – перебивает ее мужчина - Мы с тобой ТАК повеселимся! Помнишь, как в тот раз... – он игриво подмигивает ей. Шатенка запоздало понимает, что он уже, видимо, успел где-то опрокинуть стаканчик. И далеко не один. – Нет. Сказала же – я устала. – Да не ломайся ты так! – похоже, ее поведение начинает раздражать его – Идем, не пожалеешь! Сэм тянется к ней, без сомнения, намереваясь схватить ее за руку, и этот жест вызывает у женщины поистине панический ужас. Она вдруг понимает, что даже пошевелиться от страха не может. А что если он… он воспользуется этим? Нет! Ни за что! Возьми уже себя в руки, слабачка! Борись! Но она не может… Это выше ее сил… Если Сэм планирует не ограничиваться посиделками в баре, то она… не сможет помешать этому… как бы не хотела. – Ну, идем уже! – он уже практически схватил трясущуюся от страха женщину за запястье, как вдруг… Неожиданно мимо них будто бы вихрь проносится. Зое и моргнуть не успевает, как Сэм вдруг куда-то исчез. Он, однако, появляется практически в ту же секунду, вот только… выглядит он просто ужасно. Его кожа побледнела, на лице выступила испарина, на щеке алеет порез, в глазах застыл неприкрытый ужас, самого его бьет крупная дрожь, а между ног расплывается постыдное мокрое пятно. – Ты… Ты это ви… де… ла? – от шатенки не укрылось, каких трудов стоило ему произнести эту фразу. – Видела что? – Черт! Все! Я завязываю с выпивкой! Привидится же такое! – он с трудом поднимается на трясущихся ногах – Пока, Ханджи! – и, не дав ей и слова сказать, он со всех ног бросается наутек. Наблюдая за тем, как удаляется силуэт Сэма, Зое наконец-то позволяет себе вздохнуть с облегчением. Однако на место облегчению мгновенно приходит злость… Злость на саму себя. «Трусиха! Слабачка! Тряпка!» – она в бессилии обхватывает себя руками. Это был далеко не первый раз в ее жизни, когда мужчина не понимал слова «нет». Обычно женщина с блеском выходила из подобных ситуаций. Не понимает по-хорошему? Да не вопрос! Значит, нужно объяснить ему это чуть менее цензурным способом, а если и это его не вразумит, то ее «коронный» удар все скажет за нее. После этого не понять намек, что она не заинтересована, просто невозможно. Да, этот способ действовал безотказно. Шатенка всегда знала и умела ставить обнаглевших мужиков на место. Но почему сейчас она просто оцепенела, как будто она снова оказалась беспомощной девчонкой, попавшуюся в ловушку тех уродов из Ле Тру де Мерд… Почему? Почему я не смогла дать отпор? Я просто впала в ступор и ничего… ничего не могла поделать! Если бы не Ривай… Кстати… Что там насчет обнаглевших мужиков? Позади послышались тихие неуверенные шаги. Ханджи знала, она точно знала, КОМУ ИМЕННО они принадлежат. Он, что, хочет подойти к ней? Что ж, это неудивительно. Хоть Зое и стояла к нему спиной, нетрудно было догадаться, в каком она сейчас состоянии. А Аккерман… а Аккерман просто хотел успокоить ее, утешить. А она… Как же она поступит? Ей хотелось, ей НЕСТЕРПИМО хотелось броситься в его объятия, снова оказаться в кольце его сильных рук. Снова почувствовать себя желанной и любимой, как она чувствовала себя рядом с НИМ. Но… мозг по-прежнему предательски подбрасывал ей картинки жутких воспоминаний. Нет. Пока она не разорвет этот так противный ей ассоциативный ряд, любое, даже самое мимолетное его касание будет вызывать у нее лишь ужас и отвращение. А шаги между тем все приближались. Нужно было что-то решать. И срочно. Что ж, из этой дерьмовой ситуации она видела лишь один выход, хоть и ненавидела себя за это. – Стой! Не подходи ко мне! – фраза прозвучала гораздо резче, чем она хотела, но… это сработало… сработало слишком хорошо. Шаги стихли в этот же момент. Женщина услышала, как кто-то тяжело вздохнул. И в этом звуке было столько боли… столько отчаяния… Не выдержав, шатенка обернулась, она хотела побежать за ним, извиниться перед ним, прижаться к нему и никогда… никогда не отпускать, но… было уже поздно – на улице кроме нее не было ни души… Хорошее настроение, которым Ханджи наслаждалась весь день, исчезло без следа. Поникшая Зое медленно шла домой. Но она не была одна. Ривай, даже после ее категоричного приказа не подходить к ней, и не думал оставлять ее – она чувствовала, что он где-то рядом, наблюдает за ней из тени, оберегает ее. И это не могло не успокаивать ее. Случай с Сэмом дал ей обильную пищу для размышлений – произошедшие события повлияли на нее сильнее, чем она предполагала. Да когда она в последний раз не могла поставить на место назойливого поклонника! А сейчас… Она плетется по вечерним улицам, с опаской оглядываясь по сторонам. И лишь незримое присутствие Аккермана удерживало ее от того, чтобы не броситься в панике с криками наутек в неизвестном направлении. И она была очень благодарна своему провожатому. Ведь сейчас она не грозная вампирша, всегда бесстрашно бросающаяся в бой, а лишь до смерти напуганная девчонка, которая боится даже собственной тени…***
Оказавшись в прихожей дома Филиппа, Зое в бессилии сползает на пол, изо всех сил сдерживая рвущийся наружу отчаянный крик. – Ханджи? Что с тобой, милая? Ты не ранена? – заметив, в каком состоянии находится его правнучка, Фьер со скоростью звука бросается к ней. – Филипп… – чуть слышно шепчет Ханджи, уткнувшись в грудь мужчины – Я такая жалкая… – Ну что ты говоришь, милая? – он ласково гладит ее по голове – Ты вовсе не жалкая. Ты – сильная. – Сильная?! Да я даже послать полупьяного студента не смогла! Ты это называешь быть сильной?! – ее голос практически срывается на крик. – Что случилось? – его голос, хоть в нем и чувствовались нотки беспокойства, звучал на удивление спокойно, и это мигом погасило вспышку гнева Ханджи. – Прости… – пролепетала шатенка – Я… – Что случилось? – повторяет блондин – Дорогая, я не смогу помочь, если не буду знать, в чем тут дело. А еще… Скажи мне, Ривай, который бродит вокруг дома, имеет к этому отношение? – Вроде того. И она рассказывает, рассказывает прадеду о том, как весь день ощущала присутствие Аккермана, о неожиданной встрече с бывшим поклонником и о еще более неожиданных последствиях этой встречи. – Да уж. Интересный у тебя выдался день – делает вывод Филипп. – Не то слово – буркнула женщина. – Мне жаль, что тебе пришлось пережить все это, милая. – Я вообще не должна была попадать в подобную ситуацию! Филипп, я убиваю мертвых вампиров! Провожу над ними опыты! И, знаешь, меня это никогда… Никогда! Не пугало! А тут… Подвыпивший озабоченный студентик… Да таким, как он, я обычно без раздумий била по яйцам! А сегодня… Я была абсолютно беспомощна! Как те пугливые девицы, которые только и могут, что реветь в три ручья! – Ты слишком строга к себе. И ты нисколько не беспомощна. Просто… Тебе сейчас… нелегко. – И это еще мягко сказано! – Не спорю. Но, знаешь, я рад, что рядом с тобой был Ривай. С Аккерманом-вампиром в качестве телохранителя тебе ничто и никто не страшен. – Это-то я понимаю. Мне и самой спокойнее, когда я знаю, что он где-то поблизости. Но… Черт! С такими незначительными «помехами» я сама должна справляться! – Дорогая, ты никому и ничего не должна. Я уверен, что все у тебя наладится… у вас с Риваем наладится. Вам с ним просто нужно время. – К сожалению, терпение никогда не было моей сильной стороной – тяжко вздохнула женщина – Ненавижу ждать! – Да, это мне известно. Ну, ничего, проживешь лет так пятьдесят-восемьдесят, научишься ждать – усмехнулся блондин. – Спасибо, утешил – фыркнула шатенка – Не думаю, что смогу продержаться так долго. Не думаю, что ОН будет готов ждать меня так долго. – Он любит тебя, Ханджи. Любит по-настоящему. Поверь, он будет ждать тебя вечность, если потребуется. Но я думаю, все у вас наладится гораздо раньше. – Мне бы твою веру. Ладно, свою порцию самобичевания я на сегодня получила – Зое резко вскочила на ноги – Пойду лучше к себе, пока еще какой-нибудь извращенец не привязался. – Будь уверен, я никого к тебе и близко не подпущу. Хотя… – губы Фьера тронула немного нахальная ухмылка – Полагаю, мне и вмешиваться не придется. Кое-кто размажет его по стенке гораздо раньше меня. – Нисколько не сомневаюсь – усмехнулась женщина, поднимаясь верх по лестнице.***
Оказавшись в своей комнате, она наконец-то вздохнула с облегчением, почувствовав себя в безопасности. Разговор с Филиппом успокоил ее порядком расшатанные нервы, так что сейчас она уже могла мыслить здраво. Да, случай с Сэмом выбил ее из колеи, сильно выбил. Да, она была рада вмешательству Ривая, ее беспокоило другое – ее неспособность решить такую малозначительную проблему самостоятельно. И с этим надо что-то делать. Она никогда не считала, что женщина должна быть за своим мужчиной, как за каменной стеной. Возможно, кого-то такая ситуация и устраивает, но только не ее. Шатенка не отрицала, что ей приятно его внимание, его забота, пусть иногда он и склонен перегибать палку, пытаясь защитить ее от всего мира. Но, тем не менее, ей было жизненно необходимо уметь самой постоять за себя, дать отпор любому, кто посмеет навредить ей и дорогим ей людям (и вампирам). А пока на это она не способна. И это не могло не огорчать ее… От таких противоречивых мыслей Зое отвлек какой-то шорох со стороны окна. Ей потребовалось лишь пара секунд, чтобы понять, что, а, точнее, КТО это был. – Ханджи… Я… – послышался такой знакомый, такой РОДНОЙ голос. Видимо, Ривай все же не выдержал, и решил лично удостовериться в ее безопасности (хотя, кто посмеет побеспокоить ее в доме семисотлетнего вампира? Кандидатура была только одна). Едва услышав его голос, шатенка почувствовала жгучее неконтролируемое желание сию же секунду оказаться в его объятиях, и она бы непременно там оказалась, вот только… воспоминания, эти мерзкие воспоминания вновь атаковали ее. Не может… Она все еще не может подпустить его к себе. Как бы ей этого не хотелось. – Пошел прочь! – прошипела женщина, не глядя кидая в своего незваного гостя первое, что подвернулось под руку. Как оказалось, это был цветочный горшок. Аккерман намек понял сразу же, и буквально через секунду покинул ее комнату. Как же ей было одиноко после его ухода!***
– Ханджи… Вздрогнув, Зое оторвалась от своего ноутбука, на котором до этого увлеченно писала доклад. Воровато оглянувшись по сторонам она, однако, никого не обнаружила. Видимо, Ривай благоразумно решил не приближаться к ней. – Прошу, не бойся. Я не стану снова залазить в твое окно или заходить в дом, пока ты не позволишь – будто бы прочитав ее мысли, ответил мужчина – Я просто хочу поговорить. Шатенка уже практически гипнотизировала взглядом окно, с трудом подавляя желание выпрыгнуть из него и оказаться рядом с любимым. Однако воспоминания о пережитых ужасах все еще не отпускали ее. – Мне жаль, мне очень жаль, что тот мудак… – она отчетливо услышала, как угрожающе клацнули его клыки – До сих пор не могу отделаться от мысли, что… что я мог не успеть. Но ты успел, ты спас меня. А я… Я так отвратительно веду себя с тобой! Как же я себя ненавижу! – Прости, но я упустил его. Я пытался выследить его, чтобы… Ну, думаю, ты и сама поняла. Во всяком случае в живых я его оставлять не планировал. А эта мразь свалила из города! Я хотел было кинуться за ним, но… не мог, я просто не мог оставить тебя! Хотя, если ты хочешь, то я хоть прямо сейчас готов отправиться на его поиски. Только скажи, и я его из-под земли достану и принесу тебе его голову, ну или что захочешь. Заманчивое предложение, но я бы хотела, чтобы ты остался. От Флока у меня и так слишком много неприятностей, не хватало еще и тебя потерять, пока ты будешь гоняться за ним. – Одно твое слово, Ханджи, и я немедленно отправляюсь в путь. Но все же, если позволишь, я хотел бы остаться. Слушай, я ни в коем случае не тороплю тебя. Понимаю, тебе нужно время. И я целиком и полностью поддерживаю тебя. Я об одном тебя прошу… Если ты решишь… Если ты решишь отшить меня, то, пожалуйста, скажи это мне прямо, не убегай снова, ничего не объяснив. Клянусь, я не буду устраивать сцен. Если ты так решишь, то я… я приму это. Исчезну из твоей жизни. А пока… Я буду ждать. Столько, сколько потребуется. Отшить тебя? У меня этого и в мыслях не было. Нет, вру, поначалу все так и было, но потом, когда эмоции немного поутихли, я поняла, что не хочу, я категорически НЕ ХОЧУ терять тебя. Просто… Я пока не готова… Прости… – Насчет того лысого хмыря… Он тебя, надеюсь, не ранил? Если так, то я… Нет, убивать не буду, он всего лишь человек, как-никак. Но, так и знай, я его покалечу! Я его ТАК покалечу, что он всю жизнь будет на таблетки работать! Надеюсь, ты не планировала соглашаться на его предложение пропустить стаканчик? Не хочу показаться ревнивым собственником, но ты все еще МОЯ женщина и я не потерплю, если ты будешь гулять с другими мужиками. Вот как дашь мне от ворот поворот, тогда другое дело, а пока… не обессудь. Не хочешь показаться ревнивым собственником?! Да ты еще довольно нейтральное понятие подобрал, чтобы определить твое типичное поведение! А если серьезно… Ты, что, и правда думаешь, что я буду ходить от тебя налево, пусть даже мы и в ссоре?! Я думала, что ты лучшего мнения обо мне… – В общем, я тебя предупредил. И можешь не беспокоиться, я не подпущу к тебе никого, кто посмеет навредить тебе. Порву любого! Ты только, пожалуйста, береги себя. И не засиживайся допоздна, тебе завтра рано вставать. Все, не смею больше беспокоить тебя. Сладких снов, моя карамелька! Люблю тебя…***
Ханджи с задумчивым видом посмотрела на часы. Половина второго ночи. А ведь он прав, ей и правда завтра (вернее, уже сегодня) рано вставать. Излишнее беспокойство Ривая, которое шло вразрез с его обычным поведением, хоть иногда и несколько раздражало ее, но, в то же время, не могло не умилять. Кто же знал, что этот ворчливый коротышка окажется таким заботливым и будет трястись над ней, словно мамочка-наседка? Улыбнувшись своим мыслям, Зое все же решила последовать его совету. Выключив ноутбук и убрав нужные учебники и тетради в сумку, она уже хотела было готовиться ко сну, как позади вновь раздался какой-то шорох. Нетрудно догадаться, КТО ИМЕННО это был. И снова она разрывается между желанием броситься ему на шею и… запустить в него чем-нибудь потяжелее. И, к сожалению, второе желание снова оказывается сильнее. Поэтому, схватив здоровенный научный трактат одного святила биологии, она резко поворачивается и… никого не видит. Хотя… подождите-ка. Кое-что все-таки изменилось. На ее туалетном столике неожиданно появилась ваза с… подснежниками, а рядом с ней лежала корзинка с абрикосами. «Решил меня измором взять? Похоже, ты не намерен сдаваться, коротышка – думала шатенка, вдыхая аромат ее любимых цветов – Я тоже не хочу сдаваться. Я тоже буду бороться за нас. За нашу любовь. Жаль, что пока я не в силах сделать этого… Но я справлюсь… Обещаю тебе…» Не выдержав, она украдкой выглянула в окно. Благодаря идеальному вампирскому зрению она мгновенно заметила невысокую фигуру, устроившуюся между ветвей дуба, прямо у нее под окном. И, судя по всему, он и не думал никуда уходить. И хоть она все еще физически не может подпустить его к себе, ей было спокойно, что он рядом, что он не оставит ее, что он оберегает ее сон. С этими мыслями женщина медленно погружалась в царство Морфея…***
Ривай мог защитить ее от неадекватных вампиров, от пьяных озабоченных студентов, да от чего угодно! Но, к сожалению, против кошмаров он был бессилен… Во сне Ханджи вновь оказалась на той злополучной набережной, той роковой ночью. Вот только «компания» несколько поменялась. К пятерке присоединился Флок, который так же, как и остальные насильники, бросал на нее плотоядные похотливые взгляды. А она… Она была просто не в силах пошевелиться. Ее будто бы парализовало. А когда один из ее кузенов вольготно устроился между ее ног, женщина почувствовала на себе чей-то взгляд. Обернувшись, она с ужасом обнаружила… Аккермана, который преспокойно наблюдал за сим действием. Шатенка хотела было позвать его, умолять спасти ее, но… из ее горла не вырвалось ни звука. А брюнет даже и не думал вырвать ее из лап этих мразей, разорвать их на куски, спрятать ее от всего мира, если потребуется. Он просто… смотрел. А в его глазах не было ничего, лишь безразличие и скука. И этот взгляд причинял ей гораздо больше боли, чем действия насильников, измывающихся над ее многострадальным телом. Боль... Обида... Страх... Отчаяние... Гнев... Стыд... Все эти эмоции будто бы слились воедино и, казалось, разрывали ее на куски. Не в силах стерпеть это, она вновь попыталась закричать, и на этот раз ей удалось… Зое резко подскочила на кровати, еще не до конца понимая, что проснулась, что она находится вовсе не в Ле Тру де Мерд, а в Сиэтле, в доме Филиппа, в безопасности. А еще она слышала чей-то крик. Сколько же в нем было боли… Сколько обиды… Отчаяния… Не сразу, но она поняла, что этот крик раздавался из ее горла… – Ханджи! Милая, что случилось? – в комнату ворвался Филипп, мигом бросившись к родственнице. А она все кричала и кричала, не в силах остановиться… – Ханджи! Дорогая, пожалуйста, успокойся! Это был всего лишь кошмар! Все хорошо! Тебя никто не тронет! – он крепко прижал ее к себе – Нет. Не надо. Я сам. Зое еще не окончательно пришла в себя, но даже в таком состоянии она понимала, что эти слова предназначались не для нее. А буквально секунду спустя она заметила, как за окном промелькнула чья-то тень. Что ж, похоже на ее крики прибежал не только Фьер. – Фи… Филипп… – проскулила шатенка, уткнувшись в грудь прадеда – Я так больше не могу… – Сможешь. Ты обязательно со всем справишься, девочка моя – шептал блондин, бережно поглаживая ее по волосам – Однажды ты уже дала отпор своим демонам, значит, сможешь сделать это снова. – Я… не уверена. – Зато я уверен. – Я тоже – раздался голос за окном. Слова дорогих ей людей (точнее, вампиров) помогли женщине более-менее прийти в себя. Раз они в нее верят, то и она должна поверить в себя снова… Этой ночью она так и не смогла уснуть, лишь время от времени проваливалась в тревожный сон. К счастью, кошмары больше не беспокоили ее, но лишь когда на востоке забрезжили первые лучи солнца, она наконец-то смогла вздохнуть с облегчением. Докатилась. Я – единственный в мире вампир, который боится темноты. Вот позорище! Ханджи не допускала и малейшей мысли, что тот кошмар выведет ее из колеи. Нет! В Ле Тру де Мерд она пережила самый настоящий ужас, а Флок лишь подлил масла в огонь, но это не значит, что из-за всего этого она спрячется о всего мира и будет в страхе трястись под одеялом. Нет! Она справится. Ради себя, и ради… Ривая. Они не для того встретились спустя мучительно долгих восемь лет, чтобы снова потерять друг друга. Поэтому, отогнав от себя мрачные мысли, отголоски кошмара, не иначе, Зое поспешила на занятия. Разумеется, в сопровождении своего «телохранителя».***
Дни шли за днями… Шатенка большую часть времени проводила в университете, готовясь к предстоящим экзаменам, до которых оставалось чуть больше месяца. Аккерман, казалось, не покидал ее ни на минуту, при этом сохраняя дистанцию. И женщина была ему за это благодарна, хоть и чувствовала себя виноватой за столь холодное поведение, брюнет явно не привык к такому. После занятий она неизменно шла домой к Филиппу, разумеется, в сопровождении одного небезызвестного охотника на вампиров, а вечера коротала в компании Филиппа и Рикардо. Однако большую часть времени она предпочитала проводить в одиночестве в своей комнате. Ну, как сказать, в одиночестве… По приходу домой ее всегда ждал букет цветов и подарок от ее мужчины. Ривай, словно преданный пес, неизменно сидел на дереве под ее окнами. Ханджи чуть ли не кожей ощущала его присутствие, его пристальный взгляд, направленный на окно ее комнаты. С ним ей было спокойнее, но не настолько, чтобы встретиться с ним лицом к лицу. А поздним вечером они «беседовали». Вернее, говорил лишь Аккерман. В основном этот «разговор» заключался в том, что мужчина уже, наверное, в тысячный раз просил у нее прощение, говорил о том, как сильно любит ее, как дорожит ею. А еще… еще он просил прямо ему сказать, если она решит порвать с ним. Дать ему возможность попрощаться с ней. И это для Зое было самым тяжелым. Он, похоже, уже смирился, что она не хочет видеть его, что он ей не нужен. Но это было далеко не так! Просто… Она никак не могла решиться на разговор, произошедшее не отпускало ее. Хуже всего было ночью. Кошмары и не думали отступать. Каждую ночь она с криками просыпалась, с трудом осознавая реальность происходящего. Прийти в себя ей помогало лишь присутствие Филиппа, который и вырывал ее из когтей ночных кошмаров, а еще… Ривай, который, она была в этом уверена на сто процентов, в такие минуты чуть ли не гипнотизировал взглядом ее окно, готовый в любую секунду прийти на ее зов. Но она не звала его. В ее кошмарах ее любимый мужчина, неизменно наблюдал за теми надругательствами, которыми подвергалось ее тело, поэтому она и не хотела видеть его наяву, особенно после того, как кошмар еще не окончательно отпускал ее. Нет, пока это слишком тяжелое испытание для ее несколько пошатнувшейся психики. После того, как ей удавалось сбросить с себя оцепенение, она, будучи совершенно вымотанной, как правило, вскоре погружалась в дремоту. Так прошла неделя.***
В тот день Ханджи возвращалась домой позже обычного, так как заносила заболевшей сокурснице конспекты. На улице уже было довольно темно, но Зое не слишком беспокоилась из-за того, что ей приходится идти по темным пустынным улицам одной. Ну, еще бы! С такой-то охраной! Хотя, пару раз к ней в голову и закрадывалась мысль, что было бы неплохо вызвать такси, или вовсе перейти на вампирскую скорость. Но шатенка тут же отмахнулась от этой затеи. Последние пару недель практически каждый день шел дождь, а сегодня выдалась на редкость хорошая погода. Так что женщина получала самое настоящее удовольствие от прогулки, пока… – Ого! Посмотрите-ка, кто тут у нас! – раздался позади нахальный мужской голос. Обернувшись, она заметила трех мужчин, направляющихся прямо к ней. Хоть они еще были довольно далеко, но ее носа уже достиг запах дешевого алкоголя. Что ж, неудивительно, ее сокурсница жила не в слишком благополучном районе. «Теперь понятно, почему Диана была так шокирована, что я решила пройтись» – подумала женщина. – Вау! Детка, а ты ничего! – присвистнул один из мужчин – Не хочешь немного поразвлечься? До слуха Ханджи донеслось животное рычание. Понятно. Ривай уже «взял след», и с секунды на секунду набросится на «добычу». И она бы, без сомнения, позволила бы ему это, вот только… Все! Достало! С меня хватит! Пора с этим заканчивать! – Не лезь. Я сама – прошептала Зое – Иначе это никогда не кончится. – Ты… Ты точно уверена? – послышался растерянный голос Аккермана – Тебе не нужно вмешиваться в это. Я с ними… – Я сама! – процедила сквозь зубы шатенка. – Ладно. Как хочешь – вздохнул брюнет – Но, знай, если что, я рядом. Да, он рядом. Но это ее битва. Ее и больше ничья. – Эй, ты меня слышишь? – раздался недовольный мужской голос – Или ты глухая? – Напротив, у меня отличный слух – слегка улыбнулась женщина, обращая все свое внимание на своих «собеседников». – Это радует! Ну, так что. Как тебе наше предложение? – ухмыляется мужчина. – Заманчиво, конечно, но я вынуждена отказаться. Извините, мальчики, но вы не в моем вкусе. – Че… чего? – нахмурился второй мужчина – И кто же, интересно, в твоем вкусе? Вредные ворчливые коротышки, с аллергией на грязь и пыль. Так что вам, увы, ничего не светит. – Не вы уж точно. – Считаешь, что слишком хороша для нас?! – рявкает третий мужчина – Ничего, сейчас мы научим тебя манерам, дрянь. – Валили бы вы отсюда, пока руки-ноги целы – фыркнула шатенка. – Ты нам угрожаешь?! Да что ты нам сделаешь! – ухмыляется один из них. – О! У меня ОЧЕНЬ богатая фантазия, но я не советую вам проверять НАСКОЛЬКО. От такого и свихнуться можно, знаете ли – на ее лице появляется недобрая ухмылка. – Да хватит с ней уже церемониться! Если баба начинает воображать, то ей просто нужно показать, кто тут главный! И все! Она снова знает свое место! – рявкает первый мужчина, целеустремленно приближаясь к Ханджи – Ну, все, сучка! Ты сама напросилась! Ааааааааа…. Он собирается было зарядить ей пощечину, но она неожиданно резко заламывает его руку. Слышен характерный хруст. – Что ты там мне собирался показать? – прошептала шатенка, швыряя обмякшее тело на асфальт. – Ну, все, стерва! Тебе конец! Еще молить будешь о пощаде! – практически рычит второй мужчина, бросаясь на выручку товарищу. Однако, не тут-то было. Женщина ловко уворачивается от него и наносит удар в солнечное сплетение. – Все еще думаешь, что я буду молить о пощаде ТЕБЯ? – с безумным оскалом на лице интересуется Ханджи, слегка сдавливая горло мужчины. – Нет… Прошу… Пощади – с его стороны слышны лишь сдавленные хрипы. – Ладно, уговорил. Все равно с вами не очень-то и весело – фыркает Зое, отшвырнув еще одно обмякшее тело – А где же ваши обещанные развлечения? Мальчики, я разочарована! – Будут тебе развлечения – слышится еще один мужской голос, в котором слышится неприкрыта ярость. Что ж, похоже, в игру вступает еще один игрок. Шатенка видит, как в его руке блеснуло острие ножа, но ее это нисколько не пугает. Ох, милый, зря ты достал эту свою зубочистку… Ох, зря… Как и ожидалось, действиями мужчины руководил далеко не разум. Иначе чем еще объяснить его абсолютно необдуманную атаку в лоб с ножом наперевес. С улыбкой, которой позавидовал бы любой обезумевший маньяк из фильмов ужасов, которые они с Риваем так любили смотреть, Ханджи даже как-то лениво отклоняется от его на редкость предсказуемой атаки, а затем наносит свой «коронный» удар. – Ааааа! Чтоб тебя! – практически рыдает несостоявшийся «мститель», схватившись за причинное место. – А, знаете, я передумала! – воскликнула женщина, поднимая нож и виртуозно крутя его в воздухе – Я все-таки хочу с вами поразвлечься! Кстати, отличный ножик! Чем-то похож на скальпель. Кстати... А я упоминала, что я - дипломированный хирург? – Бежим! Эта маньячка сейчас порешит нас! – практически в унисон завопила троица, пускаясь наутек, так быстро, насколько им позволяли их «травмы» – Уже уходите? Так быстро! Мальчики, но мы же так мило общались! – кричит им вслед шатенка - А можно я ножик себе оставлю? У меня как раз пилочка для ногтей сломалась! Разумеется, они ее уже не слышали. – Ладно, молчание – знак согласия – усмехается Зое, убирая ножик в сумку. Не то, чтобы он был ей нужен, но это был своеобразный трофей, а получать их всегда приятно. – Умница моя – позади раздается хрипловатый мужской голос – Горжусь тобой. Я бы догнал их, но, думаю, встреча с тобой навсегда отвадит этих проходимцев от приставаний к молодым красивым женщинам. Почему-то от фразы Аккермана на нее накатывает практически истерический смех. После того, как приступ прошел, шатенка с удивлением прислушивается к отголоскам своего смеха. Неужели это она смеялась? А ведь в последнее время она и улыбается-то через силу. А еще она чувствует, как тяжесть, которая давит на нее изнутри практически неделю, немного отпускает. От осознания этого у нее резко поднимается настроение, и она снова заливается заразительным смехом, а затем со скоростью звука бежит к дому Филиппу. В крови бурлит адреналин, и ей просто невыносимо и дальше стоять на месте.***
Оказавшись в прихожей, женщина все еще не может сдержать смех. – Ханджи? Что случилось? – нахмурился Фьер. Он уже несколько дней видит ее исключительно подавленной, пребывающей в какой-то апатии, а тут… смех? И это не могло не настораживать. – О, Филипп! Это долгая история! – весело восклицает Зое, все еще немного посмеиваясь. – Может, расскажешь? Я никуда не тороплюсь – улыбается блондин, в душе просто ликуя. Как же он соскучился по этому смеху! Уговаривать ее долго не пришлось. Поэтому за ужином шатенка в красках рассказывает прадеду о своих «приключениях», а также демонстрирует добытый «в бою» трофей. – Милая, я очень рад за тебя! Но, скажи, зачем тебе эта ржавая железка? У тебя столько прекрасных ножей, а твоему хирургическому набору любой врач позавидует. – Я знаю – кивает женщина, слегка покрутив нож в руке – Мне он важен не в практическом смысле, а как некий символ. Это доказательство того, что я снова становлюсь сама собой, что я снова никому и никогда не позволю помыкать собой. – Вот видишь, дорогая. Все налаживается. Тебе просто нужно было время, чтобы прийти в себя. – Да, время – тяжко вздыхает Ханджи, с тоской смотря на окно. Нетрудно догадаться, что, а, точнее, КТО занимает сейчас ее мысли. – Все образуется, девочка моя – Филипп, как всегда, все понял – Ты сможешь простить его. – В том-то и проблема, Филипп – прошептала женщина, вставая из-за стола – Ведь… Мне не за что прощать его…***
– Привет, Ханджи. Как дела в университете? Надеюсь, все хорошо. Оторвавшись от книги, Зое с мягкой улыбкой смотрит на окно. Пришло время их вечерней «беседы». – Как твоя учеба? Сегодня я попытался послушать одну из твоих лекций, но… почти ничего не понял. Тебе не сложно? Хотя… Что это я говорю? Конечно, не сложно! Ты же такая умная! Самая умная женщина в мире! И… самая прекрасная… На щеках против воли появляется румянец. Хоть они с Риваем вместе уже пару месяцев, Ханджи до сих пор никак не может привыкнуть к комплиментам от НЕГО. – Да, ты – самая прекрасная женщина в мире. Я ведь уже говорил это тебе, не так ли? А, неважно! Я готов повторять это хоть каждый день, хоть каждый час. Ведь я люблю тебя. Я так сильно люблю тебя! Сейчас я с трудом верю в то, что когда-то так боялся признаться тебе. Каким же дураком я тогда был! Хотя, с тех пор мало что изменилось. Будь я чуть умнее, я бы ни за что не допустил бы такого. – Я тоже люблю тебя. А ты… Ты слишком строг к себе, коротышка. Мне тоже до сих пор не верится, что для тебя было так сложно признаться мне. Ривай Аккерман не может сказать девушке о своих чувствах? Боится получить отказ? Скажи мне кто-нибудь это раньше, я бы подняла его на смех. А сейчас… Узнав, что ты способен ТАК любить… Так любить МЕНЯ… МЕНЯ ОДНУ… Я… У меня просто слов подходящих нет, чтобы описать, какие эмоции у меня вызывает осознание того, что я способна вызывать такие чувства, такие чувства у ТЕБЯ… – Признаю, я наломал много дров, очень много. Просто я… Я так люблю тебя. И эта любовь буквально с ума меня сводит! Но, знаешь, я не против. Ты изменила меня, Ханджи, с тобой моя жизнь стала гораздо лучше, и мне очень жаль, что я все только порчу, что ты столько терпишь из-за меня, столько страдаешь. – Ну вот, ты снова все преувеличиваешь. И ничего ты не портишь. Просто немного… усложняешь. Но, знаешь, я даже рада этому. Ведь с тобой моя жизнь заиграла яркими красками. От осознания того, что ты рядом со мной, что ты любишь меня, у меня… у меня словно крылья за спиной раскрываются! И я вовсе не страдаю из-за тебя! Да, признаю, наши отношения не такие уж и безоблачные, как были в начале, но ведь так и должно быть! За белой полосой неизбежно придет полоса черная. Как сейчас… Но я верю, что совсем скоро у нас все наладится! Просто… дай мне еще немного времени. Хорошо? – Хотел бы я пообещать тебе, что такого больше не повторится, что я перестану изводить тебя своей ревностью, что перестану пытаться защитить тебя, спрятать от всего мира, что перестану контролировать каждый твой шаг. Но… Я не могу… Ведь такова моя природа. – В этом весь ты. И это одна из причин, по которой я так люблю тебя. Ведь ты никогда не даешь обещаний, которые не сможешь сдержать. Разумеется, ты мог бы сказать, что изменишься, что такого больше не повторится, что больше не будет никаких сцен, что ты больше не будешь пытаться избить до полусмерти любого, кто просто лишний раз посмотрит в мою сторону. Но тогда это был бы уже не ты. И, знаешь, Ривай, я благодарна тебе за эту правду. Ведь она гораздо лучше любой, даже самой сладкой лжи… – Знаешь, очкастая, Кенни как-то сказал мне, что нам, Аккерманам, свойственно впадать в крайности, это у нас происходит на генетическом уровне. Возможно, именно это и превращает нас в идеальные машины для убийств. Ведь мы идем к нашей цели до конца. Очевидно, со мной что-то не так. Ведь моя крайность – это ты, Ханджи. Я не просто влюблен в тебя до безумия, я одержим тобой и панически боюсь потерять тебя. И именно поэтому я готов порвать на куски любого, кто посмеет лишь посмотреть в твою сторону, вдруг он понравится тебе, и ты уйдешь от меня. Именно поэтому я категорически против твоих экспериментов, ведь меня приводит в ужас сама мысль о том, что ты можешь пострадать, что я могу потерять тебя. Именно поэтому я слежу за каждым твоим шагом, каждым твоим жестом, так рьяно защищаю от всего, что, на мой взгляд, может навредить тебе. Потому что, повторюсь, я просто панически боюсь, что однажды ты исчезнешь из моей жизни. Ведь я знаю каково это – жить БЕЗ ТЕБЯ. Я пробовал. И к чему это привело? Ни к чему хорошему. – Хм… Что ж, пожалуй, в этом определенно есть смысл. Не зря же вас, Аккерманов, так боится наш вид. Вы и правда идете к своей цели напролом, словно у вас какая-то программа установлена. И, как правило, эта цель – убийства мертвых вампиров, а иногда и живых. И ты хочешь сказать, что твоя цель, что твоя крайность – ЭТО Я?! Ну, ты и загнул, чистоплюй! Нет, я всегда знала, что у тебя с головой не все в порядке, но чтобы НАСТОЛЬКО! Хотя, это в некотором роде и объясняет твое несколько нездоровое отношение ко мне. С другой стороны, такое уж ли это отношение и нездоровое? Ведь все это часть тебя. Как ты сказал ранее, ты не можешь пойти против своей природы. И если ради этого тебе так важно контролировать каждый мой шаг… Я скажу прямо – меня это не устраивает, КАТЕГОРИЧЕСКИ не устраивает. Но если иначе никак, то… я… Нет, не так. МЫ… МЫ что-нибудь придумаем. В конце концов, всегда можно найти компромисс. Не так ли? И что это вообще за идиотский панический страх потерять меня? Ты, что, и правда думаешь, что я могу бросить тебя? Уйти к другому? Какой же ты идиот, Аккерман! Ведь мне никто не нужен, кроме тебя! И, знаешь, я тоже боюсь… Я до ужаса боюсь потерять тебя… После того, как я уехала из Чикаго, уехала от ТЕБЯ… Мне еще никогда в жизни не было ТАК плохо… БЕЗ ТЕБЯ… И я не хочу испытать это снова! НИ ЗА ЧТО! Что ж, похоже, ты тут не единственный одержимый… –Я прекрасно понимаю, что я не смогу заставить тебя бросить твои исследования, прекратить рисковать твоей жизнью, ведь в этом и есть настоящая ты. Да я и не хочу что-то менять в тебе. Потому что именно в такую тебя, в бесстрашную, в неудержимую, в сумасшедшую, я когда-то влюбился без памяти. И именно такую люблю до сих пор. Да, мне тебя не изменить, как и себя. Но я могу попытаться. Не спорю, это будет очень тяжело, но я готов принять твои эксперименты. Признаю, в них явно что-то есть. Я не вправе осуждать тебя за то, что ты решила не идти традиционным путем, а выбрала свой собственный. В конце концов, если бы мы не стремились к чему-то новому, неизведанному, то так бы и никогда и не покинули пещеры. Так что, дерзай, Ханджи! Я верю, что твои эксперименты могут изменить мир к лучшему, переломить ход войны, что длится тысячелетия. А я… я поддержу тебя. Ты только дай мне шанс. – Ого! Вот это поворот! Коротышка, да ты прямо растешь на глазах! Ну, не в буквальном смысле, конечно. А если серьезно… Ты… ты и правда не против моих экспериментов? Ты действительно готов засунуть свои собственнические замашки куда подальше РАДИ МЕНЯ? Ты и правда веришь В МЕНЯ? В мои исследования? Ты… Ты считаешь, что это того стоит? Что я двигаюсь в правильном направлении? Ривай, да это лучший комплимент, что я слышала от тебя! Если ты веришь в меня, то… большего мне и не нужно! Слушай, мне тут идея одна пришла. А что если объединить твои навыки охотника и мои изобретения… Черт, да у упырей тогда шансов вообще не останется! Вот только если бы… Так, стоп! Что-то меня не туда понесло. Мы с тобой ТАКОЕ наворотим! Нет, с этим пора заканчивать. О чем ты там еще говорил? Ты готов поддержать меня? Чистоплюй, да о большем я и мечтать не могла! Спасибо тебе! – А еще я постараюсь сдерживать себя. Признаю, я ревнивый. Нет, не так. Я ОЧЕНЬ ревнивый. Каждого мужчину, который обращает на тебя хоть малейшее внимание, я подозреваю в том, что он хочет отнять тебя у меня. Знаю, это глупо, даже как-то по-детски, но я ничего не могу с этим поделать. Но я постараюсь. Ведь ты не из тех ветреных женщин, что порхают от одного мужчины, к другому. Ты – верна мне. А еще я более чем уверен, что если в твоей жизни появится мужчина, которого ты полюбишь, то ты… ты не станешь скрывать это, а скажешь мне прямо. А я… я пожелаю тебе счастья и отпущу тебя. Как бы больно мне от этого не было. Как бы мне не хотелось убить соперника и спрятать тебя за семью замками. Но я ни за что не поступлю так. Ведь главное для меня, чтобы ты была счастлива, родная. Пусть и не со мной. Я хочу защитить тебя от всего мира, но понимаю, что это невозможно. Не потому, что это не в моих силах. Нет. Это потому, что ты не позволишь. Ведь это противоречит твоей натуре. Ты не будешь прятаться за мной, словно за каменной стеной. Ты станешь со мной плечом к плечу и ринешься в бой, даже если против нас будет целый мир. И за это я люблю тебя. И как бы я не боялся за тебя, за твою жизнь, мне не остановить тебя, и я приму это, как бы тяжело это не было. – Ты действительно будешь пытаться сдерживать себя? Да, если честно, то твоя ревность меня порядком раздражает. Серьезно, если ты так себя ведешь, то почему, интересно, я не устраиваю скандал всякий раз, как на тебя какая-нибудь курица вешается?! А знаешь почему? Потому что я знаю, что тебе нет до них никакого дела. Как и мне до других мужчин. Ведь мне нужен лишь ты… Появится другой мужчина? Ты в своем уме?! С тех пор, когда я, будучи еще наивной двенадцатилетней девочкой, влюбилась в тебя, я поняла, что другого НЕ БУДЕТ. Я – однолюб, Ривай. И, кроме тебя, я не смогу больше никого полюбить. Так что хватит уже накручивать себя и думать, что я сбегу от тебя с первым встречным. Отпустить он меня вздумал… Счастья пожелать… Ага, мечтай! Понимаю, сейчас у нас все… непросто, но я не какая-то там истеричка, чтобы рвать отношения, как следует все не обдумав! Просто… мне еще нужно немного времени… Значит, больше не будешь пытаться защитить меня от всего мира? Похвально, коротышка, похвально… Наконец-то дошло, что я в состоянии постоять за себя? И за тебя, если придется! Да мы с тобой любому зад надерем друг за друга! Ну, лучше поздно, чем никогда! А если серьезно, то спасибо тебе за понимание… Ведь это так важно для меня... быть полноценной и самодостаточной, а не придатком к своему мужчине… – Насчет того случая… Прости меня. Пожалуйста, прости меня. Если бы я смог повернуть время вспять, то я бы ни за что не оставил тебя одну в таком состоянии. Я виноват, виноват в том ужасе, через который тебе пришлось пройти. И за это я в тысячный раз прошу прощения. Понимаю, что я его не заслуживаю, что ты, скорее всего, не хочешь меня видеть, и у тебя есть на это право. Если ты хочешь, чтобы я оставил тебя, то ты только скажи, и я уйду. Я сделаю все, что ты пожелаешь, приму любое твое решение, даже если… потеряю тебя навсегда. Только скажи, Ханджи, не держи меня в неведении. – В который уже раз ты просишь прощение? Я со счета сбилась. И, знаешь, на самом деле мне и прощать-то тебя не за что. Ты ни в чем не виноват, просто… так сложились обстоятельства. Признаю, мое поведение, пожалуй, навело тебя на некоторые не совсем позитивные мысли. Неудивительно, что ты уже практически вбил себе в голову, что я больше не хочу иметь с тобой ничего общего. Просто… Как же все это сложно! Я бы с радостью все тебе объяснила, но не могу! Я просто не могу! Как и не могу поговорить с тобой с глазу на глаз! Подойти к тебе! Но, к сожалению, пока это невозможно. Но я обязательно пересилю себя! Обещаю! Поэтому хватит уже корить себя, гадать, когда же я брошу тебя! Не дождешься! – Ты боишься, что я снова пущусь во все тяжкие? Не стоит. В тот раз я был молод и глуп, я не мог и не хотел держаться за свою жизнь. Я был тем еще эгоистом! Думал лишь о том, как плохо МНЕ, даже не заморачиваясь о том, что на этом свете есть люди, которым я, по каким-то причинам, дорог, которым моя смерть причинит боль. Мне было глубоко плевать на это. Но это изменилось. Я изменился. Я больше не собираюсь пускать свою жизнь под откос, даже если потеряю самое важное – ТЕБЯ. Нет, я не могу поступить с тобой так жестоко, ведь, даже если ты и возненавидела меня, ты все равно будешь винить во всем себя, слишком уж хорошо я тебя знаю. А еще я думаю о тех, для кого я важен. Я не вправе поступить с ними так жестоко. Так что тебе не о чем беспокоиться. Даже если ты и бросишь меня, я не собираюсь так просто расстаться с жизнью. Пусть это и звучит несколько эгоистично, но я важен для этого мира. Излишней скромностью я никогда не отличался, поэтому скажу прямо – я один из лучших охотников на вампиров в мире, и у меня есть свои обязательства. Это мой долг – истреблять этих тварей, защищать людей и вампиров от них. И будь я проклят, если опущу руки и откажусь от этого, забуду про свой долг. Тогда я потеряю себя. И что тогда от меня останется? Правильно. Ни-че-го. Так что, если все же решишь послать меня, то не переживай. Не спорю, мне будет больно, но я выдержу. Ты – мой мир, моя Вселенная, но даже потеряв тебя, я не вправе сдаться, не вправе опустить руки. Ведь моя жизнь мне не принадлежит. Знаешь, в чем заключается особенность Аккерманов? Почему нас так боятся? Кенни поделился со мной одной теорией, с которой я полностью согласен. Когда-то много тысячелетий назад человечество решило дать бой мертвым вампирам. Возможно, тогда и появились первые охотники, мои предки. Но это было не совсем их решение. Так решило ЧЕЛОВЕЧЕСТВО. А Аккерманы… Они стали лишь орудием, исполняющим волю человечества. Разве меч спрашивает, кого ему разить? Разве пистолет интересуется, в кого ему стрелять? Нет, решение принимает ТОТ, кто держит его. Так и с нами. Мы, Аккерманы, защищаем человечество, оберегаем его от правды, к которой оно еще не готово, принимая удар на себя. Как видишь, мне еще есть за что держаться в этом мире. Пока на этом свете существует хотя бы один вампир, угрожающий роду человеческому, добровольно из жизни я не уйду. У меня нет такого права. – То есть, ты больше не будешь, наплевав на все, уходить вразнос, стоит мне увеличить дистанцию? Значит, я могу не опасаться, что ты наломаешь дров из-за моего э… охлаждения к тебе? Если честно, то я очень боялась, что ты, после того, как убежала из нашего дома, а потом и вовсе заявила, что жалею о нашей встречи, слетишь с катушек. Хоть я и не слишком много знаю о том твоем «загуле», но суть я поняла. Тогда ты просто-напросто сдался, перестал держаться за что-либо и опустился на самое дно. И я очень боялась, что ты снова наступишь на те же грабли. К счастью, этого не случилось. Ведь когда, интересно, тебе предаваться сомнительным удовольствиям, если ты постоянно присматриваешь за мной? И очень ненавязчиво, кстати! За что я тебе очень благодарна. А еще… Я очень рада, что я – не единственный твой якорь в этом мире, что даже если со мной что-нибудь случится, то ты сможешь двигаться дальше. Ведь ты прав, Ривай! Ты – превосходный охотник. Ты, как бы абсурдно это на первый взгляд не звучало, идеальное оружие человечества против мертвых вампиров. Ты тот, кто защищает ничего не подозревающих людей от ужасов, таящихся в ночи. Своими действиями ты спасаешь столько ни в чем не повинных жизней! Ты – настоящий герой. Хоть спасенные тобой люди никогда об этом и не узнают… Но ты же не ради славы или денег делаешь свою работу? Нет, для тебя это не имеет никакого значения. Ты лишь исполняешь свой долг. И если ты откажешься от своего долга, от своего предназначения, то… это будешь уже не ты. И, знаешь, мне бы не хотелось быть этому причиной. – Но, довольно об этом. Надеюсь, ты уже убедилась, что творить глупости после того, как ты меня бросишь, я не намерен. Я продолжу жить. Буду истреблять мертвых вампиров, чтобы хоть немного сделать этот мир безопаснее, безопаснее ДЛЯ ТЕБЯ. Ведь несмотря на мой долг перед человечеством, я по-прежнему люблю тебя. Ты для меня дороже всего. Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ! Об этом я готов закричать хоть на весь мир, и нисколько не стыжусь этого. Ты – моя первая любовь, Ханджи. Первая и последняя. И она намного сильнее меня. Даже если ты и оставишь меня, ты не сможешь вырвать эту любовь из моего сердца. Я буду любить тебя вечность. Мою невероятно храбрую, безбашенную, сумасшедшую, но, в то же время добрую, отзывчивую и заботливую вторую половину. Какое бы решение ты не приняла, моих чувств это не изменит. Мое сердце принадлежит лишь тебе. И будет принадлежать до скончания времен.***
Эти слова… Ривай, конечно, уже неоднократно говорил ей о своих чувствах. Но не ТАК. Сейчас это был словно крик души, он как будто исповедовался перед ней, рассказал о самом сокровенном. И это тронуло ее, тронуло до самой глубины сердца. Ханджи с задумчивым видом посмотрела на свой туалетный столик, на котором уже практически места не было от цветов. Ее взгляд зацепился за букет, который Аккерман подарил ей сегодня – водяные лилии. Чувства в моей душе бушуют. Что ж, это вполне соотносится с его «исповедью». Откровения брюнета, этот букет, да даже та стычка с пьяницами, все это привело Зое к одному единственному решению – ПОРА. Довольно! Хватит уже мучить себя и его. Если я не прекращу прятаться и жалеть себя, то все это никогда не кончится. Преисполненная решимости, шатенка уже потянулась было к дверной ручке, как… на нее снова нахлынули неприятные воспоминания. К сожалению, образ любимого по-прежнему прочно ассоциировался у нее с ее насильниками. Прикусив губу практически до крови, женщина что есть силы сосредоточилась на приятных воспоминаниях, связанных с ее мужчиной – их детство... посиделки перед телевизором в обнимку... первый поцелуй... первая ночь... его признание... А те пара месяцев, что они были вместе? Да когда еще она была ТАК счастлива? Она не слишком надеялась на этот прием, но, тем не менее, он сработал – неприятные воспоминания отступили перед счастливыми моментами. «Значит, от книг по психологии все же есть толк»– думала женщина, покидая свою комнату.***
– Что-то я разболтался сегодня, уже довольно поздно. Черт, а я ведь даже и понятия не имею, слушаешь ли ты меня вообще! – Слушаю – неожиданно раздался тихий женский голос – Я все слышала. От первого до последнего слова. – Хан… Ханджи? – от неожиданности Ривай чуть с дерева не свалился. – Ожидал увидеть кого-то еще? – Да… То есть… Нет… То есть – невнятно бормотал себе под нос мужчина. – Ясно. Ривай, нам надо поговорить – тяжко вздохнула Ханджи. – Да. Надо – прошептал Аккерман, спрыгивая с дерева. Его сердце сейчас будто бы сжимали в тисках. Что ж, он знал, что этот момент рано или поздно настанет – Хотя, если не хочешь, можешь ничего не объяснять. Я уже все понял – больно… как же ему больно! – И что же ты понял? – А разве не очевидно? – горько усмехнулся брюнет, чуть ли не пожирая глазами шатенку. Ведь больше он ее не увидит. И он хотел навсегда запечатлеть этот образ в памяти. Хотя, разве сможет он когда-нибудь забыть ее? – Ты ведь собираешься бросить меня. – Ты… Ты в своем уме? – нахмурилась Зое. – Не уверен. Но, не переживай. Если ты меня слушала, то, думаю, уже поняла, что устраивать истерику я не собираюсь. Я уйду, Ханджи. Тихо-мирно уйду, ты даже и не заметишь. – И куда, интересно, ты собрался? – Еще не решил. Но, тебе не о чем беспокоиться. Я тебя больше не потревожу. – ХВАТИТ! – рявкнула Зое. – А? Ты о чем? – не понял Аккерман. – Хватит уже думать о том, что стоит тебе совершить хоть малейшую ошибку, и я тут же брошу тебя! – Малейшую ошибку?! Ты это ТАК называешь?! Нет, это ни какая-то там ошибка! Из-за меня ты пережила самый настоящий кошмар! Да если бы я не успел, то… – Но ты успел – перебила его шатенка – И прекрати уже изводить себя! Ты ни в чем не виноват. – Не виноват?! Нет, ты ошибаешься! Я виноват! Это целиком и полностью моя вина! – Ладно – вздохнула шатенка, его твердолобость уже начала порядком напрягать ее – Если ты так считаешь, то я прощаю тебя. – Правда? – удивился брюнет. – Правда. Да и… мне прощать-то тебя в общем-то и не за что. Может, ты и считаешь себя виноватым, но я – нет. И я также хотела бы извиниться перед тобой. – Ты? Извиниться? За что? – не понял мужчина. – За то, как я вела себя с тобой. За те слова, что я тебе сказала. – Ты о том, что жалеешь о нашей встрече? – Именно. Ривай, ты же понимаешь, что на самом деле я так не думаю. Тогда я была несколько… не в себе. Совершенно не думала о том, что делаю, и что говорю. Если я сделала тебе больно, то прошу, прости меня. Я… я не хотела так поступать с тобой. – Все в порядке, Ханджи. Мне не за что прощать тебя. Да и… Я еще легко отделался – горько усмехнулся мужчина. – Ну, не скажи. Филипп из тебя практически отбивную сделал. – Скажешь тоже! Отбивную… Я более чем уверен, что он это еще сдерживался. – Да. Он сдерживался. Несмотря на все твои попытки разозлить его. Что, так наказать себя хотелось? – Не то слово – вздохнул Ривай – Думал, от этого станет легче. – Ну, и как? Стало? – А ты как думаешь? Нет, конечно. Но все это не имеет значения. По сравнению с тем, что пережила ты… – Так, давай не будем об этом. Ладно? – перебила его Ханджи. – Хорошо. Как скажешь. Слушай, не нужно меня жалеть, пытаться подсластить пилюлю, смягчить удар. Я понимаю. Все кончено, так что… – Что значит «все кончено»? – прошипела Зое – Ты все еще думаешь, что я пришла, чтобы бросить тебя?! – А зачем же тогда еще? Ты же видеть меня не желаешь! – сколько же боли было в его голосе. – Черт возьми, Аккерман! Ты просто невозможен! – шатенка в отчаянии схватилась за голову – Вбей уже себе в свою упертую башку, что я не собираюсь бросать тебя! – Че… чего? – он не понимает, он совершенно не понимает, что происходит – Что ты сейчас сказала? – Что слышал – буркнула женщина. – Ты… ты это сейчас серьезно? – мужчина ушам своим не верил – Ты и правда не собираешься послать меня? – Если ты немедленно не прекратишь, то пошлю, непременно пошлю. И вообще… Заткнулся бы ты! – рявкнула она – Я тебя всю неделю слушала, так что теперь, будь добр, выслушай ты меня. – Все-все, я тебя слушаю – он поднял руки в примиряющем жесте. – В общем, как ты, я надеюсь, уже понял, я здесь не для того, чтобы порвать с тобой. – А зачем тогда? – Ты можешь хоть немного помолчать?! Я уже немного скучаю по тем временам, когда из тебя и слова было не выудить. – А я по тем, когда у тебя рот не затыкался. – Коротышка… – женщина угрожающе клацнула клыками. – Ладно-ладно. Молчу-молчу. Я весь внимание. – Ну, наконец-то! Ривай… Сейчас у нас с тобой не самый… простой период. То, что произошло тогда… Не буду скрывать, для меня это было просто ужасно. Тогда мне было больно, обидно, стыдно. А еще я злилась! Нет, не на тебя, а на всю эту отвратительную ситуацию в целом. А ты… Ты просто попался мне под горячую руку. За что прошу прощения. – Тебе не за что извиняться. Не беспокойся, я не сержусь на тебя. – Спасибо тебе. Всю эту неделю я… я пыталась поговорить с тобой, но… но не могла. Ведь стоило мне лишь подумать о тебе, как я начинала думать о… о том случае – нет, она не расскажет ему о событиях, произошедших с ней незадолго до ее пробуждения. Это выше ее сил. – Ты… Ты и сейчас так думаешь? – прошептал Ривай. Ведь если он вызывает у нее такие ассоциации, то… это конец. – Нет! Нет! Нет! Что ты! – запротестовала Ханджи – Ривай, я люблю тебя. То, что происходит между нами – это… это… неописуемо. Я говорю практически на двадцати языках, но ни в одном из них нет слов, способных описать то, ЧТО ИМЕННО я чувствую к тебе. – Я полностью согласен с тобой. Ведь к тебе я чувствую то же самое. Прости, я снова перебил тебя. – Ничего страшного. Да, я люблю тебя. А то, что есть между нами… не повторяется. Такое бывает лишь раз в жизни, да и то если повезет. И я не хочу из-за того, что произошло, потерять тебя, потерять НАС. – То есть ты… ты даешь мне еще один шанс? – Аккерман просто боялся поверить в это. – Нет. Я даю еще один шанс НАМ. Думаю, мы его заслужили. Ты так не считаешь? – Я целиком и полностью «за». Ханджи, у меня прямо гора с плеч упала – он хотел было прижать ее к себе, но она неожиданно отступила на шаг – Что… Что такое? Я сделал что-то не так? – Нет, все нормально. Просто… Дай мне еще немного времени – для этого разговора Зое потребовалась вся ее сила воли, но она еще не готова позволить ему прикоснуться к себе. – Тебе неприятны мои прикосновения? – догадался брюнет. – Прости… – шатенка виновато опустила глаза. – Ничего. Я все понимаю – тяжко вздохнул мужчина. Понимать-то он понимал, но от этого было не легче – Хорошо. Я подожду, Ханджи. Я буду ждать столько, сколько потребуется. – Спасибо, Ривай. Это очень важно для меня – мягко улыбнулась женщина – Ну, что? Идем домой? – До… Домой? – не понял Аккерман. – Ну, да. Хватит мне уже злоупотреблять гостеприимством Филиппа. Я хочу домой. К НАМ домой. – Хо… Хорошо. Идем – только и смог произнести брюнет.***
Вскоре они уже стояли у своего дома, который без хозяев выглядел непривычно неприветливым и заброшенным. – Меня не было здесь всего неделю, а как будто несколько лет – неожиданно сказала Зое, пока Аккерман возился с замками. – Да, неделя была просто невыносимо долгой – хмыкнул брюнет – Ханджи? Что случилось? – обеспокоенным голосом спросил мужчина, заметив, что шатенка как-то нервно оглядывается по сторонам. – Ни… ничего – прошептала женщина. Воспоминания снова не давали ей покоя. – Ясно – тяжко вздохнул Ривай, он уже все понял – Слушай, если тебе некомфортно здесь, то можем снять номер в отеле. Отдельные номера, если тебе так будет удобнее. Да и вообще… Мы можем продать этот дом, и поискать себе другое жилье… – Нет – немного резко заявила Ханджи – Это НАШ дом. Я люблю его, мне нравится здесь жить. И я никуда, слышишь? Никуда не уеду! – Ладно. Как скажешь. Но если вдруг что-нибудь будет не так, скажи мне сразу. Хорошо? – Все нормально. Больше ничего не случится. Однако Зое поняла, что она ошиблась, стоило ей оказаться у двери их спальни. Она вновь вспомнила прикосновения липких мокрых пальцев Флока, кислый запах дешевого алкоголя, который доносился от ее кузенов… – Не стоит – Ривай заметил ее колебания – Если не хочешь, то не нужно заходить туда – а еще он вдруг вспомнил, какой погром он там устроил. Сейчас в комнате были лишь голые стены – Я и сам не хочу туда заходить. – Ты прав. Я… я, пожалуй, переночую на чердаке. – Не говори ерунды! Где ты там спать собралась? На диване? У нас есть еще несколько свободных комнат. Выбирай любую. – А ты… ты где будешь спать? – осторожно поинтересовалась шатенка – Прости за вопрос, но я… я пока не готова… – Делить со мной постель? Даже комнату? Ничего, я все понимаю. Тебе нужно больше времени – вздохнул брюнет – За меня не волнуйся. У меня в подвале есть отличное кресло. – Снова эта твоя дурацкая привычка? – буркнула женщина. – Лично я ее дурацкой не считаю. Ну, так где планируешь устраиваться? Через несколько минут Ханджи «оккупировала» комнату для гостей, куда перенесла все свои вещи. – У тебя все хорошо? Может, тебе еще что-нибудь нужно? – поинтересовался Ривай, заглянув к ней в комнату. – Да, все хорошо. Не волнуйся – мягко улыбнулась Зое, раскладывая свои книги. – Я не успел приготовить ужин. Заказать что-нибудь? – Как в старые-добрые времена – усмехнулась шатенка.***
– У тебя точно все в порядке? – спросил Аккерман, пока они угощались деликатесами из итальянского ресторана. – В порядке. Так же, как и пять минут назад, когда ты задавал этот вопрос в прошлый раз. – Извини. Я просто… переживаю за тебя. – Не нужно. У меня все хорошо, коротышка – тепло улыбнулась женщина – Я снова дома, рядом со мной любимый мужчина, а та история с Флоком… – Флок? Кто такой Флок? – и тут до него дошло – Погоди… Хочешь сказать, что ты знала того гада?! – Ну, да. А ты, что, думал, что к нам домой совершенно случайно забрел какой-то незнакомый вампир и решил позабавиться? Нет, та сволочь хотела отомстить мне. – Отомстить? За что? Что ты ему сделала? – Я его кинула. Его эго этого не выдержало. – Ты с ним спала – не вопрос, утверждение, в серых глазах заплясали опасные огоньки. – Кажется, кто-то обещал сдерживать себя – нахмурилась Ханджи. – Кажется, кто-то что-то не договаривает – не остался в долгу Ривай – Выкладывай, очкастая. Что у тебя было с этой гнидой? – Ничего особенного – пожала плечами Зое – Да, я с ним спала. Всего один раз. Весьма посредственный раз, надо сказать. А ближе к утру я ушла, ничего ему не сказав. – Да, ты любишь так делать – хмыкнул Аккерман. – Ой, кто бы говорил! – закатила глаза шатенка – Знаешь, сколько раз в школе я слышала, как девчонки плакались друг другу в женском туалете, что ты после секса даже пары минут с ними полежать не хочешь! – Серьезно? Они об этом трепались? Нашли что обсуждать! Да еще и в женском туалете! – А о чем, интересно, вы, парни, говорили в мужском туалете? Размышляли, в чем заключается смысл жизнь? Обсуждали глобальное потепление? Как добиться мира во всем мире? В следующую секунду мужчина и женщина, не выдержав, громко расхохотались. – Как же я соскучился по твоему смеху – улыбнулся Ривай, с нескрываемой нежностью смотря на Ханджи. – Да, давненько я так не смеялась – усмехнулась Зое. – Ну, так что у тебя было с этим Флоком дальше? – в голосе Аккермана не осталось и следа от былого веселья. – А ничего больше и не было. Я полагала, что на этом все и закончится. Ведь мы оба получили то, что хотели. Однако Флок Форстер был не из тех, кто прощает. – Я не совсем понимаю в чем дело – нахмурился брюнет – За что ему прощать тебя? Ты же ничего ему не сделала. Или все же сделала? Или… Его так взбесило, что ты ушла не попрощавшись? – Именно! Хоть я и не считала свой поступок чем-то из ряда вон. В конце концов, это была всего лишь случайная связь, ни я, ни он ничего друг другу не обещали. А вот Флок… Скажем так, он из тех мужиков, которые считают, что они и только они имеют право бросать женщин, и никак не наоборот. – Вот же мудак! Он, что, полагает, что у женщин вообще нет права выбора? – Ага – кивнула шатенка – После того случая он мне прохода не давал. Постоянно приглашал на свидания, звал поужинать… Мне это было неинтересно, я считала ту ночь ошибкой и не хотела больше иметь с ним ничего общего. Однако он продолжал настаивать, не давал мне покоя, пока я не уехала из города. – Как ты вообще связалась с ним? Нет, я понимаю, мудаки – это как раз твой тип, но… у всего же есть границы. – А с чего ты взял? По себе судишь? – ухмыльнулась женщина. – Ну, да! – Уверяю, тебе не о чем волноваться, коротышка. Ты – главный мудак в моей жизни. – Прямо гора с плеч! – усмехнулся мужчина – Но ты так и не ответила на мой вопрос. Чем же именно тебя покорил этот Флок? – Да ничем особенным. При других обстоятельствах я бы и близко к нему не подошла. Но тогда… Тогда я только что вернулась из Египта. – После… после моей операции? Так ты… ты поэтому прыгнула в его постель? Чтобы забыться? – дошло до Ривая. – Угу – вздохнула Ханджи – Тогда мне было глубоко плевать на все, лишь бы не думать о нашей с тобой неожиданной встрече. – Ясно… Что ж, я не вправе осуждать тебя. Учитывая, ЧТО я творил – горько усмехнулся Аккемарман. – Это в очередной раз доказывает, как нам с тобой херово, когда мы не вместе – сделала вывод Зое. – Я не сказал бы лучше. Так что было дальше? Флок так и не отстал? Неужели он все это время преследовал тебя? – Нет. Я ничего не слышала о нем много лет, пока на прошлой неделе случайно не столкнулась с ним в торговом центре, когда мы с Джен ходили по магазинам. Он тогда снова пытался пригласить меня куда-нибудь, но я поспешила уйти от него при первой же возможности. Думала, он отстанет, но он, видимо, проследил за мной. А дальше… А дальше ты все знаешь – тяжко вздохнула шатенка. – Мразь… – практически прорычал брюнет – Как ты там сказала его полное имя? Флок Форстер? Что ж, это существенно облегчает мне задачу. – Задачу? Какую задачу? – не поняла шатенка. – Если мне известно его имя, то и найти его теперь будет легче, гораздо легче. А уж когда я найду его, то… – Ты… Ты же не убьешь его? – неуверенно поинтересовалась женщина, хотя ответ был более чем очевиден – уж больно кровожадное выражение застыло на лице мужчины. – Почему это? Убью. Непременно убью. С превеликим удовольствием и особой жестокостью. А почему ты спрашиваешь? Только не говори, что тебе его жаль! Не после того, что он чуть было не сделал с тобой! – Нет. Я бы с удовольствием насладилась его предсмертной агонией, но… Видишь ли, даже такая сволочь, как Флок, кому-то дорог. – И кто же это? Неужели до этого урода есть кому-либо дело? – Да, есть. Его старшему брату. А он мой хороший друг. И, как бы я не ненавидела Флока, я не хочу, чтобы моему другу было больно. – Мда… Это здорово все усложняет – Ривай устало потер переносицу – Я понимаю тебя. Кенни тоже в свое время такого натворил, за что его многие хотят убить. Я, конечно, понимаю, что на это есть причины, и что, в некотором роде он и заслуживает смерти, но я… я бы не хотел, чтобы старикан кони двинул. – Ой, я не могу! Ты так трогательно заботишься о своем дяде! – захихикала Ханджи. – Ни черта подобного, очкастая! – прошипел Аккерман. – Ладно-ладно, не сердись ты так! Или ты злишься, что теперь не можешь грохнуть Флока? – Не то слово – пробурчал брюнет – Он, что, теперь должен остаться безнаказанным? – Ну, почему же? Знаешь, Флок никого так не боится, как своего старшего брата, если тот лишь тоненько ему намекнет, то он мигом забудет о моем существовании, а перед этим будет у меня в ногах валяться, умоляя о прощении. – Хм, а старшенький, похоже, классный мужик! – ухмыльнулся мужчина – Интересно было бы познакомиться с ним. – Так вы уже знакомы! – воскликнула Зое. – Знакомы? – удивился он, машинально начиная перебирать в памяти всех знакомых вампиров, которые, к тому же, были бы еще знакомы и с его женщиной. Кандидатов, однако, было не так уж и много – Погоди, только не говори, что это Филипп или Рикардо. – Нет, это не они. – И кто же тогда? Насколько мне известно, у нас с тобой нет других общих знакомых вампиров. – Ну, вообще-то есть – возразила шатенка, уже предчувствуя грядущую бурю – Ты… ты помнишь Моблита Бернера? БАХ! Кружка, которую мужчина держал в руках, разбилась на тысячи осколков, забрызгивая кухню кроваво-красными брызгами. – Ри… Ривай? – Ханджи настороженно смотрела на любимого, который, казалось, просто остолбенел – Ты в порядке? – Я уберу – будто бы проигнорировав ее вопрос, сказал Аккерман абсолютно бесцветным голосом.***
– Ты в порядке? – повторила свой вопрос Зое, когда на кухне снова не было ни пятнышка, а виновник «погрома», вооружившись новой кружкой, снова сидел на своем месте – Скажи хоть что-нибудь! – То есть, ты хочешь сказать – наконец подал голос брюнет – Что тот идиот-блондинчик, который так настойчиво пытался отвести семнадцатилетнюю тебя под венец, старший брат того подонка?! Да с какой же паршивой яблони свалились два этих червивых прогнивших яблока?! – Ну, не скажи. Я, конечно, не была знакома с их создателем, но, по словам Филиппа, это был благороднейший человек, то есть вампир, с невероятно добрым сердцем. – Пусть так. Но отец из него получился хреновый! – Так, давай ты не будешь оскорблять память барона! Ты ведь его даже не знал! – Ладно, о нем мы говорить не будем. А вот о его «детишках»… Стоп, ты же сказала, что брат Флока – твой друг? Что-то я не припомню, чтобы вы с этим Бернером были лучшими друзьями. Наоборот, мне казалось, что его общество неприятно тебе. Не объяснишь? – С того времени много воды утекло – вздохнула шатенка.***
После той встречи в Нью-Йорке пути Ханджи и Моблита вновь пересеклись через пару лет. Они неожиданно встретились на улицах Канберры, где Зое тогда училась на врача. Бернер был очень рад этой встречи и предложил ей немного посидеть в кафе. Шатенка поначалу была настроена довольно скептически, она еще не забыла настойчивость своего несостоявшегося жениха, но тогда она только-только сдала все экзамены и была не против немного расслабиться после долгих недель неустанной зубрежки. Поэтому она и согласилась на предложение блондина. И нисколько не пожалела об этом. Надо сказать, что за эти пару лет Моблит изменился, сильно изменился, и явно в лучшую сторону. После того, как он был спасен Зое и Сальвадором в Нью-Йорке от мертвых вампиров, он несколько пересмотрел свои приоритеты. Мужчина понял, что смог выжить лишь благодаря мастерству своих сородичей, и что, будь он в том переулке совсем один, он бы непременно погиб от клыков упырей. Тогда-то он и решил, что больше не намерен прятаться от угроз, таящихся в ночи, а должен бороться с ними, бороться за свою жизнь. Ведь в другой раз ему может не так повезти. В общем, он начал учиться сражаться с мертвыми вампирами. И, надо сказать, делал довольно неплохие успехи. Первоклассным бойцом он, конечно, не стал, но в случае чего мог без проблем постоять за себя. В дальнейшем он даже несколько раз бывал в бою, и показал себя весьма неплохо. А еще он пересмотрел свои взгляды на… Ханджи. Нет, он не отказался от идеи когда-нибудь взять ее в жены, но уже не потому, что она была высокого происхождения, а потому, что ему и правда очень сильно нравилась эта девушка, когда-то спасшая ему жизнь. Однако теперь он понимал, что его взгляды на брак уже давно безнадежно устарели, да и Зое явно была не из тех женщин, для которых нет ничего важнее в жизни, как выйти замуж. Нет, больше он не будет так настойчиво пытаться окольцевать ее, ему будет достаточно и ее дружбы, а если со временем между ними и промелькнет искра, то… то он будет счастливейшим мужчиной на планете. А если нет… Что ж, он готов быть ее другом, если она захочет, конечно. И она захотела! Шатенка вполне неплохо разбиралась в людях (и вампирах). Так что пары часов в обществе Моблита ей было вполне достаточно, чтобы понять – он изменился. Нет, он не привлекал ее как мужчина, ее сердце уже давно принадлежало одному угрюмому коротышке, но как друг Бернер ее вполне устраивал. Так и началась их дружба. Они старались встречаться раз в несколько месяцев, пару раз даже ездили вместе отдыхать, регулярно созванивались. Немец понимал, что она не чувствует к нему того, что чувствует он, но его это не слишком-то и расстраивало. Ему было достаточно лишь иногда видеть ее улыбку и слышать ее задорный смех…***
– Так, значит, вы с ним теперь друзья, и он больше ни разу даже и не заикался о том, чтобы ты стала миссис Бернер? – подвел итог Аккерман, когда она закончила рассказ. – Ну, да. Тебя что-то не устраивает? – нахмурилась Зое – Вот только не надо снова строить из себя Отелло! – А я и не собирался. В конце концов, ты имеешь право заводить друзей. Даже если это и псих, когда-то собиравшийся жениться на тебе – проворчал брюнет. – То есть ты не будешь устраивать скандал, грозиться свернуть ему шею, или еще чего похуже? – все же решила уточнить шатенка. – Не буду. В конце концов, я же обещал тебе сдерживать себя, четырехглазая. А я всегда держу свое слово. – Коротышка, у меня просто нет слов! Ты растешь прямо на глазах! Хотя… – дальнейшие слова заглушил ее громкий смех. – Тц, вот же дуреха – прошипел мужчина, хотя он и сам с трудом сдерживал улыбку. Не хватало, как же ему не хватало их разговоров и взаимных подколов! И ее… Ему нестерпимо не хватало ЕЕ. Ее улыбки... Ее смеха... Сияния ее глаз... Ее рук... Ее губ... Ее… Так, стоп! С этим придется подождать! И он подождет, подождет столько, сколько потребуется… После ужина пара устроилась в гостиной перед телевизором. Вопреки традиции они не лежали на диване в обнимку – Ханджи все еще было сложно подпускать к себе Ривая, хоть ей и до жути хотелось прижаться к нему, но… видимо, еще не время. Поэтому на диване Зое расположилась одна, Аккерман же устроился в кресле. В целом, остаток вечера прошел тихо и по-домашнему. Они больше не говорили ни о Флоке, ни о Моблите, лишь наблюдали за злоключениями героев очередного фильма ужасов, время от времени вставляя свои комментарии. Посмотрев пару фильмов, мужчина и женщина отправились спать. Отдельно друг от друга…***
– НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!! Из объятий сна брюнета вырвал поистине нечеловеческий крик, полный боли и отчаяния. Проснувшись, он не сразу понял, где он, ведь в последнюю неделю он практически не спал, лишь изредка дремал на дереве во дворе у Филиппа. Однако, благодаря старой армейской привычке, ему хватило лишь пары секунд, чтобы сориентироваться. – Ханджи! Он со всех ног бросился к комнате шатенки. Ей снова снится кошмар, а Фьера нет рядом, чтобы помочь ей. Нет, здесь есть лишь он. Ворвавшись в комнату Зое, он на мгновение остолбенел, увидев открывшуюся ему картину – женщина металась на кровати, ее лоб покрылся испариной, а лицо искажала гримаса боли. К счастью, оцепенение длилось лишь доли секунд – его женщине нужна помощь, он не имеет право колебаться. – Ханджи! Ханджи, проснись! – он осторожно коснулся ее плеча, с трудом сдерживая желание как следует встряхнуть ее. Нет, так он напугает ее еще больше. – ПРОШУ! НЕ НАДО! – она не просыпалась, кошмар крепко держал ее в своих клешнях. – Ханджи! Проснись, пожалуйста! – он стал тормошить ее сильнее – Проснись! Это лишь сон, слышишь? Все это не по-настоящему! – ПОЖАЛУЙСТА… ХВАТИТ! – Ханджи, проснись! – Риваем постепенно завладевала паника. Как же ее разбудить и при этом не напугать? Как бы он не тормошил ее, она не просыпалась – Проснись, родная. Вернись ко мне. – прошептал он ей на ухо, ни на что особо не надеясь. К его удивлению крики тут же прекратились, а на него с недоумением уставилась пара карих глаз. – Ри… Ривай? – пискнула шатенка. – Все хорошо. Это был всего лишь кошмар – он хотел было обнять ее, но, заметив, как она напряглась, с сожалением отстранился. – Да… Кошмар – только и смогла произнести женщина, постепенно возвращаясь в реальность. – Принести тебе воды? А, может, лучше крови? Шатенка ограничилась кивком.***
– Как… Как ты это сделал? – прохрипела Ханджи, едва осушив большую кружку с алой жидкостью. – Сделал «что»? – не понял Ривай. – Разбудил меня. Филипп говорил, что он всегда с таким трудом вырывал меня из кошмаров, тормошил, тряс… Но все было без толку. А ты… – Я пытался разбудить тебя также, но это не работало. А потом… Просто попросил тебя проснуться. Даже и не знаю почему… Действовал инстинктивно. – И это сработало. Я услышала тебя – тепло улыбнулась Зое. – Я рад – Аккерман также ответил ей улыбкой – Как ты? Понимаю, глупый вопрос… – Уже лучше, спасибо. – Хорошо. Попытайся, пожалуйста, снова заснуть. – Хорошо. Ривай… Я могу тебя кое о чем попросить? – Да, конечно – кивнул брюнет. Внутри у него все просто замерло. Неужели она попросит его остаться? – Можешь, пожалуйста, принести мне Вольфганга? С ним мне всегда было как-то спокойнее. – Серьезно? Ты спишь с плюшевой игрушкой? Сколько тебе лет? Пять? – мужчина попытался замаскировать свое разочарование шуткой. – И что с того? Не хочешь нести, так бы и сказал! Ладно, я сама за ним схожу – шатенка по-детски надула свои пухлые губы. – Нет, и, правда, как ребенок! Ну, только не надо капризничать! Я сейчас же принесу тебе твоего страшилу. – Он не страшила! – кричит она ему вслед. «Никогда бы не подумал, что у меня может быть ТАКОЙ соперник – размышлял Ривай, с презрением рассматривая плюшевого зверя – Но если ты можешь помочь ей, я готов потерпеть тебя». – Спасибо! – Ханджи с широкой улыбкой крепко прижимает к себе плюшевого друга. – Не за что – кивает Аккерман, против воли вспоминая, что совсем недавно его тискали так же, как и этого Вольфганга. Докатился. Завидую плюшевой игрушке. Что ж, сам виноват. Ведь это не Вольфганг оставил ее голой и связанной одну дома. – Тебе еще что-нибудь нужно? Может, еще крови? – интересуется брюнет. – Нет, спасибо. Все, что мне нужно, у меня уже есть – отвечает Зое, устраиваясь под одеялом в обнимку с игрушкой. Значит, я тебе больше не нужен? – Ладно. Постарайся уснуть, хорошо? Если тебе что-нибудь понадобится, то сразу же зови – мужчина заботливо подтыкает ей одеяло. – Хорошо. Доброй ночи, Ривай. – Доброй ночи, Ханджи. И помни – если что, я рядом.***
Оставшись одна, шатенка с задумчивым видом смотрит в потолок. От ее внимания не укрылось, какое разочарование было в глазах Аккермана, когда она попросила его принести ей игрушку. Он как будто надеялся, что она попросит его остаться. Она и правда хотела этого, но… не могла. Несмотря на нестерпимое желание быть ближе к нему, ее все еще бросало в холодный пот даже сама мысль о его прикосновениях. Нет, к сожалению, еще слишком рано. А еще она не могла не заметить, что он никуда не ушел, а остался за ее дверью, охраняя ее сон. И с этой мыслью она наконец-то погрузилась в царство Морфея… Ривай и правда никуда не ушел, устроившись на полу в коридоре. Не мог, он просто не мог оставить ее одну в таком состоянии. А что если ей снова приснится кошмар? Он должен быть рядом, чтобы помочь ей. Да, она ясно дала ему понять, что его присутствие не требуется, но и не прогнала его. Ведь так? А пока она этого не сделала, он никуда не уйдет. Никто и ничто не заставит его покинуть ее. Вскоре до его слуха донеслось чуть слышное сопение. Осторожно, стараясь не издавать лишнего шума, он приоткрыл дверь. Его взору предстала на редкость трогательная картина – Зое лежала на кровати, свернувшись в клубочек, крепко прижимая к себе Вольфганга, уткнувшись в его плюшевую спину. Аккерман не мог не умилиться такому зрелищу. Он чуть слышно подошел к ней, поправил сползшее одеяло и закрыл окно, на улице было довольно ветрено, и он переживал, что это может разбудить шатенку. Убедившись, что кошмары пока даже и не думают вновь атаковать ее, мужчина вернулся на свой «пост» в коридоре.***
Проснувшись на следующее утро, Ханджи не сразу поняла, где именно она находится. Постепенно память начала подкидывать ей фрагменты воспоминаний о вчерашнем дне. Откровения Ривая... Их возвращение домой... Разговоры на кухне... Ее очередной кошмар... И... Он… Рядом... А еще… она снова не смогла подпустить его к себе. Осознавая этот неприятный для себя факт, она с грустью посмотрела на Вольфганга. Да, дружок, ты здорово помог мне, но ты – не ОН. Внезапно до нее донесся просто божественный аромат, желудок моментально отозвался на это недовольным бурчанием, да и в горле все будто бы огнем горело. Что ж, завтрак был бы сейчас весьма кстати. Приведя себя в порядок, она спустилась на кухню, и как раз вовремя – Аккерман уже собирался накрывать на стол. – Доброе утро – поприветствовала она хлопотавшего у плиты мужчину, плюхаясь на свой стул. – Доброе – кивнул он ей – Как спалось? Надеюсь, кошмары больше не мучали? – Нет, все хорошо, спасибо. А чем это так вкусно пахнет. Неужели… – Да, твоими любимыми оладьями – он поставил на стол огромное блюдо с горячей выпечкой. – Вкуснятина! – захлопала в ладоши шатенка – А у нас случайно нет… – Есть – к блюду с оладьями присоединился кувшин с вишневым сиропом, а через пару секунд компанию им составили кружки с черным кофе и четвертой положительной. – Как же я люблю тебя! – только и смогла произнести женщина, накладывая себе в тарелку сразу с полдюжины оладий и щедро поливая все это сиропом. – Я тоже люблю тебя – ухмыльнулся брюнет – Или ты это оладьям сказала? – И оладьям тоже! – с трудом проговорила шатенка – Садись быстрей, пока я все это не съела! – Не болтай с набитым ртом – бросил мужчина, устраиваясь напротив с чашкой своего любимого чая. – Как скажешь, папочка! – хихикнула женщина, набрасываясь на оладьи, словно голодный зверь. – Какие планы на сегодня? Снова будешь на кампусе допоздна? – спросил Ривай, когда с завтраком было покончено – Ну, да – ответила Ханджи, откинувшись на стуле и попивая живительную алую жидкость – Скоро экзамены… Еще столько всего надо выучить! – Решила сразу сдать всю университетскую программу? – поинтересовался Аккерман, вооружившись губкой и средством для мытья посуды. – Нет, пока только за этот семестр. Но, поскольку, я изучаю сразу же две специальности, то и предметов у меня гораздо больше, чем у других студентов. Но я справлюсь! – Не сомневаюсь. С твоими мозгами ты не то что две, а пять специальностей потянешь! – Пока ограничусь двумя! – хихикнула шатенка – А сам чем займешься сегодня? – В смысле «чем»? Отвезу тебя на учебу и… – Снова будешь куковать на крыше? – догадалась женщина – Ривай, я, правда, благодарна тебе за заботу, но не стоит. Я справлюсь. – Уверена? – мужчина с беспокойством посмотрел на нее – Ханджи, если ты еще не готова, то… – Я справлюсь! – немного резко ответила Зое – Ты не можешь вечно со мной нянчиться! Да и не хочу я, чтобы ты тратил все свое время на присмотр за мной. Уверена, у тебя есть дела гораздо поважнее. – Это может и подождать. – Нет не может! Пока ты торчишь на крыше учебных корпусов, твоя жизнь проходит мимо! – Если ты не забыла, то я – бессмертный. – Это ничего не меняет! Коротышка, тебе не нужно так носиться со мной! Мне уже лучше! Я больше не трясусь как осиновый лист от любого шороха! Я не хочу, чтобы ты тратил свое время и потенциал на такое скучное и нудное занятие! – Меня это нисколько не напрягает. Но, если ты так хочешь, то… Я согласен. Да и… Учитывая, ЧТО ты вчера устроила тем скотам… Думаю, ты вполне готова вернуться «в строй» – ухмыльнулся брюнет. – Еще как! – воскликнула шатенка – Значит, ты выпускаешь меня из-под «надзора»? – Да, выпускаю. Да и, в одном ты права. У меня и правда есть важные дела. – И какие же, если не секрет? – Уборка. – И как я сама не догадалась? – закатила глаза женщина.***
На самом деле, Ривай не сказал Ханджи всей правды. Он и правда, после того, как отвез Зое в университет, принялся за уборку, однако у него было и еще одно крайне важное дело. У него никак не выходил из головы их вчерашний разговор. Особенно одна фраза. – Знаешь, Флок никого так не боится, как своего старшего брата, если тот лишь тоненько ему намекнет, то он мигом забудет о моем существовании, а перед этим будет у меня в ногах валяться, умоляя о прощении. И, хоть его и крайне злила мысль, что он не может прикончить Флока, он не мог допустить, чтобы ему сошло рук то, что он чуть было не сотворил с Ханджи. И если ради этого придется привлечь Моблита Бернера… То он готов наступить на горло собственной гордости и засунуть куда подальше свою ревность. Осталось лишь… Найти несостоявшегося жениха своей женщины. Благо, с этим проблем возникнуть не должно. Аккерман охотился на вампиров уже более пяти лет. За это время его навыки по поиску и выслеживанию его жертв практически достигли совершенства. Да и, благодаря его довольно внушительной «клиентской базе», он всегда без проблем мог найти практически любого интересовавшего его вампира, живого или мертвого. Так было и в этот раз. Сделав несколько звонков, он уже знал точное местоположение Моблита Бернера. Осталось лишь… найти того, кто присмотрит за Ханджи в его отсутствие. К счастью, и с этим проблем возникнуть не должно.***
– Какие люди! То есть, вампиры! А я уж было подумал, что ты совсем забыл про своего единственного и неповторимого старшего брата? – в трубке раздался жизнерадостный голос Рикардо. – Тц, забудешь тебя – буркнул Аккерман – И ты не единственный мой старший брат. Ты – единственный из моей вампирской родни, кого я не хочу прикончить. – Какое облегчение! У меня право гора с плеч свалилась! Ну, чем обязан, братишка? Кстати, я слышал вы помирились с Ханджи! Прими мои поздравления! – Спасибо. – Что-то мне подсказывает, что звонишь мне явно не для того, чтобы похвастаться. – Верно, не для этого. Я хотел спросить. Не мог бы ты на время пожить у нас? Мне нужно уехать на несколько дней, и я не хочу оставлять ее одну. – ЧЕГО?! Слушай, я что-то не понял. Ты всю неделю тенью за ней ходил, даже ночами караулил у нее под окнами, а стоило вам снова сойтись, как свалить собрался! Я думал, вас с ней сейчас за уши друг от друга не оттащишь! – Ты ошибся. Да, мы снова живем вместе, но… она по-прежнему держит меня на расстоянии… Даже прикоснуться к ней не дает… – Мне жаль, Ривай. Правда, жаль. Но, учитывая, что с ней произошло… – Я понимаю, Рико. Понимаю, и не давлю на нее. Я буду ждать столько, сколько потребуется. – И поэтому ты сваливаешь? – Нет, не по этому. У меня срочное дело, не терпящее отлагательств. – Охота? – догадался Сальвадор. – Можно и так сказать. Ну, так ты согласен? Я могу рассчитывать на тебя? – Обижаешь, братец! Ты же знаешь меня! Ради моей малышки я на все готов! Я, конечно же, составлю ей компанию, пока ты спасаешь наш насквозь прогнивший мир! – Тц, не драматизируй. – Мог бы и спасибо сказать! – Спасибо, Рико. Я, правда, очень благодарен тебе. И еще… Ханджи по-прежнему мучают кошмары. Может, ты знаешь какое-нибудь средство, которое поможет ей? – Хм, надо бы подумать. Такие средства, разумеется, есть, но они рассчитаны на людей, а не на вампирский метаболизм. Но… Я попробую что-нибудь придумать. – Хорошо. Я рассчитываю на тебя. – Можешь не сомневаться, Ривай! Я не подведу! Так, когда ты уезжаешь? И куда? – Сегодня вечером. В Стокгольм. – И что ты, интересно, забыл там? – Не что, а кого. – Ладно. Не хочешь говорить – не надо. Ханджи в курсе? – Еще нет. Сначала я хотел убедиться, что ты присмотришь за ней. – Как будто я бы смог отказаться!***
– Привет! Как прошел день? – спросил Ривай, когда вечером забирал Ханджи из университета. – Привет! Все хорошо! – улыбнулась Зое, устраиваясь на сидении. – Здорово! Ханджи… – Да? – Ты не против, если Рико немного поживет у нас? – Что? Рико? Нет, конечно! А что случилось? – Мне… Мне нужно уехать ненадолго – ответил Аккерман – И я бы не хотел, чтобы ты оставалась дома одна. – У… Уехать? Но куда? Зачем? Ривай, что случилось? – шатенка не понимала, она совершенно ничего не понимала. – Мне нужно уехать – повторил брюнет – Не беспокойся, ты не будешь одна. Рико присмотрит за тобой. Да и Филипп, разумеется, тоже. – Нет! Не уезжай! Пожалуйста, не уезжай! – ее голос практически срывается на визг – Это… это из-за меня, да? Пожалуйста, прости меня! Я… постараюсь перебороть себя! Только, прошу… Не уходи! – Ханджи, пожалуйста, успокойся – мужчина сворачивает на обочину и останавливается, его не на шутку напугала ее уже практически начавшаяся истерика – Ты ни в чем не виновата. У меня просто появилось срочное дело. Не переживай, это ненадолго. Через несколько дней, максимум, неделю, я вернусь. – Обещаешь? – шепчет женщина, при этом прямо сейчас она так похожа на напуганную маленькую девочку, что у него просто сердце кровью обливается. – Обещаю – тепло улыбается Ривай – Я когда-нибудь нарушал свои обещания? – Нет, никогда – качает головой Ханджи – Прости меня, я просто… Не ожидала такого… – Все нормально – кивает Аккерман, вновь заводя машину. – А вот и вы! Привет, братишка! Привет, крошка! – на крыльце их уже ждет Рикардо – Сегодня ваш счастливый день! Ибо я намерен приготовить свою фирменную паэлью! – в доказательство своих слов он трясет огромным пакетом из супермаркета. – Это отлично, Рико, но, боюсь, я не могу остаться на ужин – говорит Ривай. – Почему? Ты… ты уже уезжаешь? – спрашивает Ханджи, наблюдая за тем, как он вытаскивает из багажника свой чемодан. – Да, мой рейс через полтора часа. А вон и мое такси – в конце улицы и правда показался ярко-желтый автомобиль – Вот держи – он протягивает Зое ключи от своего «Мерседеса» – Будь осторожна на дороге. – Ривай, тебе обязательно нужно уезжать? – она с мольбой смотрит на него. – Да, но, как я и сказал – это ненадолго. Все хорошо, Ханджи. Оглянуться не успеешь, как я уже вернусь. – Честно? – и снова она до боли напоминает ему маленькую напуганную девочку. – Честно-честно – мягко улыбается Аккерман – Ну, мне пора – он убирает чемодан в багажник только что подъехавшего такси – Люблю тебя. – Я тоже тебя люблю – едва слышно шепчет женщина, растерянно наблюдая, как он садится в такси. – А я-то как вас обоих люблю! – восклицает Сальвадор, на которого, однако, никто не обращает внимания. – Ривай… Будь осторожен… И… возвращайся скорее… – продолжает бормотать себе под нос Ханджи, беспомощно наблюдая за удаляющимся автомобилем, при этом она с трудом сдерживается, чтобы не помчаться за ним вслед. – Детка… – на ее плечо осторожно опускается ладонь Рикардо – Пойдем в дом. – Рико… Почему… Почему он уехал? Это из-за меня, да? – Не говори ерунды! Хотя, если честно, то я не знаю. Он мне ничего не объяснил, лишь попросил пожить у вас, пока он в отъезде. – Чтобы ты присмотрел за мной – буркнула шатенка. – Да мне это только в радость! Да и… Ты и сама, думаю, не хочешь оставаться одна в доме. Я прав? – Прав, Рико. И я, правда, рада твоей компании. Очень рада – улыбается женщина. – Вот и отлично! А теперь… Давай все же пойдем в дом. У меня столько дел! Паэлья, знаешь ли, сама себя не приготовит!***
– Рико, ты точно не знаешь, куда он поехал? – спрашивает Ханджи, лениво ковыряясь в своей тарелке. Даже паэлья, приготовленная по старинному рецепту Сальвадоров, не слишком радует ее. – Случайно, знаю – неожиданно отвечает испанец. – Правда? – Зое мигом оживляется – Куда?! Скажи мне, куда?! – она практически кричит. – Так, малышка, успокойся! Не переживай, я и не думал скрывать от тебя это. В Стокгольм! Он поехал в Стокгольм. – В Стокгольм? – нахмурилась шатенка – Но зачем? – Если бы я знал. Твой мужик, знаешь ли, не из болтливых. На охоту, скорее всего. Зачем же еще? – Да, наверное, ты прав – соглашается женщина, вновь утыкаясь в свою тарелку. Объяснение Сальвадора вполне логичное, но… Почему, черт возьми, Аккерману приспичило поохотиться именно сейчас?! Других охотников что ли нет?! Остаток вечера друзья, к которым присоединяется и Филипп, проводят в гостиной. Зое, расположившись за журнальным столиком, энергично стучит по клавиатуре ноутбука, периодически листая увесистые книги, неаккуратной стопкой лежащие рядом. При этом не проходит и десяти минут, чтобы она не взглянула на свой телефон, сиротливо примостившийся на краю столика. – Милая, успокойся – мягко говорит Фьер, оторвавшись от шахматной доски – Ривай обязательно позвонит, он же еще не долетел! – Верно, малыш. От нас до Стокгольма лететь больше двенадцати часов. Да и то, если это прямой рейс! – добавляет Сальвадор, гипнотизируя взглядом одну из своих пешек. – Я понимаю, просто… Я так хочу услышать его голос! – грустно вздыхает шатенка – Поскорее бы он вернулся! – Не переживай, вернется. Он ни за что не оставит тебя. Этот разговор прерывает звонок в дверь. – Ханджи, ты кого-то ждешь? – Филипп настороженно смотрит в сторону входной двери. – Нет – качает головой женщина. На секунду у нее появляется надежда, что это вернулся Ривай, но она тут же угасает – нюх подсказывает ей, что за дверью стоит человек, незнакомый человек. – Ладно, посмотрим, кого это принесло – Сальвадор хотел было уже встать, но был остановлен жестом шатенки. – Нет. Я сама – отвечает Ханджи. – Детка, ты уверена? – Да. Это – МОЙ дом. И это Я здесь хозяйка – она уверенно направляется в прихожую. – Похоже, наша девочка постепенно приходит в себя – ухмыляется испанец. – Верно. Но было бы лучше, если бы рядом с нашей хозяйкой был бы и хозяин этого дома – добавляет блондин – Шах. Зое возвращается в гостиную через пару минут, держа в руках внушительных размеров шоколадный торт и букет желтых тюльпанов. Вид у нее при этом на редкость поникший. – Что случилось, крошка? – спрашивает Рикардо – Неужели этим букетом мой братец как-то обидел тебя? – Нет – качает головой шатенка – Он так говорит, что моя улыбка, как солнечный свет. – Так в чем же проблема? – Лучше бы он подарил мне его лично – тяжко вздыхает женщина, отправляясь на кухню на поиски вазы. Фьер и Сальвадор обмениваются понимающими взглядами…***
– Что-то не так – шепчет Ханджи, ни на секунду не отрывая взгляда от экрана ноутбука. – Ну, разумеется «что-то не так»! Ты же одна слопала целый торт! – хихикает Рикардо – Нам с Филом даже кусочка не оставила! – Это неважно! – восклицает Зое, мельком взглянув на свою пустую тарелку – Вообще-то я говорила о Стокгольме! – А что с ним не так? – нахмурился Филипп. – В том-то и дело, что ничего! Там все тихо! Никаких зверских убийств! Никаких загадочных исчезновений! НИ-ЧЕ-ГО! – Стоп, ты хочешь сказать… – Именно! Нет там никаких мертвых вампиров! – она уже практически переходит на крик – А раз так, то и охотнику там делать нечего! Тогда какого черта коротышка вообще туда поперся?! – Ханджи, успокойся – Филипп осторожно опускает руку ей на плечо. – Да, малыш, не нервничай ты так – Рикардо аккуратно гладит ее по волосам. – Простите… Я веду себя как какая-то психичка – едва слышно шепчет шатенка, обхватив свои колени руками. – Ничего страшного, мы все понимаем – Фьер слегка приобнимает ее за плечи. – Почему… Почему он уехал? Почему он ничего не сказал мне? – Уверен, у него были на то причины. И не переживай ты так! Он обязательно все объяснит тебе, как вернется! – мягко улыбается Сальвадор. – Надеюсь – тяжко вздыхает женщина – Филипп... Рико… Спасибо вам за поддержку, но я… я хотела бы побыть одна. – Конечно, дорогая – кивает блондин, с задумчивым видом наблюдая, как она, собрав свои вещи, направилась наверх.***
– Мда, плохо дело – сделал вывод Сальвадор, когда они с Фьером остались одни в гостиной. Судя по звукам, доносящимся со второго этажа, Зое уже легла спать. – И не говори – вздохнул блондин – У тебя есть хоть какие-нибудь идеи, почему он уехал? – Ни малейшей! Он лишь упомянул, что это что-то вроде охоты. – Охоты? Но ведь в Стокгольме все тихо! На кого он там охотиться собрался? На голубей? – Хотел бы я знать… И почему ему приспичило уехать именно сейчас? Ханджи наконец-то снова разговаривает с ним, они снова живут под одной крышей… Она с таким трудом решилась на это, а он… А сейчас девочка во всем винит себя! Полагаю, она уже всерьез подумывает о том, что он бросил ее. – Но это же полный бред! Какой тогда смысл был всю неделю следовать за ней по пятам, терпеливо ждать, когда она сможет простить ее. Нет, если бы он хотел бросить ее, то уже давно бы сделал это. – Ключевое слово «если бы». Нет, эти двое могут сколько угодно ругаться, выяснять отношения, да хоть драться! Но… ни один из них никогда не оставит другого, не по своей воле. То, что между ними, это… такое не повторяется, и нужно быть полным идиотом, чтобы упустить это! – И не говори…***
– РИВАААЙ! ПОМОГИ МНЕ! Их разговор неожиданно прерывает душераздирающий крик, доносящийся со второго этажа. Вывод напрашивается лишь один – Ханджи снова приснился кошмар. Буквально через пару секунд оба мужчины уже изо всех сил пытаются разбудить шатенку, которая никак не может вырваться из плена своих снов. – РИВАЙ! СПАСИ МЕНЯ! ПОЖАЛУЙСТА! – кричит женщина, изо всех сил прижимая к себе плюшевую игрушку. – Девочка моя, пожалуйста, проснись! – тормошит ее Филипп, однако она никак не реагирует на его попытки, лишь продолжая звать на помощь Аккермана – Рико! У тебя случайно нигде не завалялся нашатырный спирт? Или что-нибудь в этом роде? – Нет, конечно! Думаешь, я такое в кармане ношу?! Хотя… Подожди-ка, у Ханджи наверняка полно всяких реактивов. – Предлагаешь разбудить ее какой-нибудь кислотой или щелочью?! – Нет, это будет на крайний случай. Стоп! У меня идея! Я сейчас! – в следующую секунду испанец пулей вылетел из комнаты. – Дорогая, проснись! Это всего лишь сон! – блондин по-прежнему безуспешно пытался разбудить свою родственницу. – РИВАЙ! ГДЕ ТЫ?! – Нашел! Пропусти-ка меня – Рикардо наконец-то вернулся, сжимая в руке какую-то бутылку – Ну же, малыш, проснись уже! – открутив неуловимым движением крышку, он поднес бутыль прямо к лицу женщины. – Что это? – поинтересовался Филипп, слегка сморщившись от резкого химического запаха. – Не знаю. Что-то из средств Ривая для уборки. Да это и неважно! Смотри! Работает! Действительно, крики шатенки прекратились, ее ресницы задрожали, а в следующий миг она, зайдясь в приступе кашля, открыла глаза. – Ривай? – прохрипела она, растерянно оглядываясь по сторонам. – Извини, милая, но здесь только я и Рико – грустно улыбнулся Филипп – Ривай, уехал, помнишь? – Да, помню – тяжко вздохнула женщина – Извините меня… Я снова вас напугала… – Тебе не за что извиняться, дорогая – Филипп крепко прижал ее к себе. – Я понимаю, что он только что уехал, но я скучаю по нему… – Мы знаем, малыш, мы знаем… – Рикардо ласково гладил ее по волосам.***
После утомительного почти тринадцатичасового перелета Ривай наконец-то оказался в столице Швеции. Первым делом он отправил сообщение Ханджи. По его подсчетам, время в Сиэтле как раз приближалось к полудню. Ривай: Привет. Я на месте. У тебя все хорошо? Ханджи: Ривай! Что ты делаешь в Стокгольме?! Там же нет проблем с мертвыми вампирами! Значит, Рико рассказал ей, куда он уехал? А она решила промониторить ситуацию в городе. Ривай: У меня здесь дела. Объясню, как вернусь. Ты так и не ответила на мой вопрос. У тебя все хорошо? Ханджи: Да. Только… Я скучаю! Ривай: Я тоже скучаю. Не переживай, я вернусь так скоро, как смогу. Ханджи: Хорошо. Возвращайся скорее! Я люблю тебя! Ривай: Я тоже люблю тебя. Я напишу тебе, как будет возможность. Убедившись, что с Зое все более-менее в порядке, кроме того, что она расстроена его неожиданным отъездом, хотя это он еще в Сиэтле понял, да и, если бы что-то было не так, Филипп или Рикардо сообщили бы ему, он решил приступить к своим поискам. К счастью, много времени у него это не заняло. Уже через пару часов он обнаружил Моблита Бернера, который преспокойно себе прогуливался по улочкам столицы.***
У мужчины было просто прекрасное настроение, он возвращался со спектакля, в котором играла одна из его самых любимых актрис, на улице была на редкость хорошая погода, а еще у него был заказан столик в одном из лучших ресторанов города. Красота! Однако все изменилось, когда он понял, что за ним следят. Как уже говорилось ранее, Моблит уже давно не был тем малодушным трусом, который когда-то панически испугался какой-то нью-йоркской шпаны. Не то, чтобы он стал таким уж и храбрецом, но и бездумно бросаться наутек он какой-нибудь даже малейшей угрозы он давно перестал, предпочитая разбираться с проблемами, а не избегать их. Однако… Хоть он и не видел своего преследователя, тот по какой-то причине внушал ему поистине священный ужас. Шестое чувство подсказывало ему, что в случае схватки его шансы будут равны нулю. Поэтому, понимая, что он при всем желании не сможет сбежать, Бернер решил все же выяснить, что именно нужно его преследователю. Собрав всю свою волю в кулак, он резко обернулся и… – Кто вы и что вам нужно от меня? – задал так мучавший его вопрос Бернер. Однако позади него… никого нет. «Неужели, у меня разыгралась паранойя?» – думает мужчина, уже собираясь продолжить свой путь. Вот только… Не тут-то было! Обернувшись, он неожиданно натыкается на невысокого брюнета, который чуть ли не дыру в нем прожигает леденящим душу взглядом. – Э… Простите, сэр, не могли бы вы отойти? Я не могу пройти – несмотря на то, что мужчина ниже его почти на полторы головы, Моблита по какой-то необъяснимой причине охватывает поистине нечеловеческий ужас от одного лишь его взгляда. – Во-первых, я не говорю по-шведски, так что я ни черта не понял, что ты там сказал – абсолютно спокойно на чистом английском языке отвечает брюнет, в его голосе, однако, отчетливо звучат угрожающие нотки – А, во-вторых, нам с тобой нужно серьезно поговорить, Моблит Бернер. – Откуда… Откуда вы знаете мое имя? – шепчет немец, уже даже и не пытаясь скрыть дрожь в голосе – Кто вы такой? Что вам нужно? – Не узнаешь меня? Что ж, неудивительно, ведь прошло уже больше восьми лет. – Не узнаю? А разве… разве мы встречались раньше? – Моблит пристально рассматривает вампира, который, и правда, кажется ему смутно знакомым. – Да, к сожалению. Восемь лет назад. В Нью-Йорке. В канун Нового Года. – Секундочку… – кажется, он постепенно начинает вспоминать – Стоп! Так ты тот мелкий шкет, что тогда ошивался рядом с Ханджи?! Но ты же тогда был человеком! – Как и ты когда-то – процедил сквозь зубы Аккерман – И это ТЫ ошивался рядом с Ханджи, а не я! По крайней мере, в отличие от тебя, мое общество ее более чем устраивало. А за «мелкого шкета» я вполне могу оторвать тебе что-нибудь. – Так, ладно, извини, перегнул палку – Бернер устало потер переносицу, пытаясь хоть как-то прийти в себя – Слушай, не припомню твое имя. Леви, кажется? – Ривай. – Извини, Ривай. Сказал бы, что рад нашей встречи, но… – Не утруждай себя. Я тоже не в восторге. – Хоть в чем-то наши мысли сходятся. Так что тебе от меня нужно? Ханджи – мой друг, так что… – Да, Ханджи – твой друг, а еще она – МОЯ женщина. – Правда? – удивился блондин – Что ж, поздравляю. Полагаю, у вас с ней все серьезно? – Серьезнее не бывает. Так что, если ты все еще мечтаешь затащить ее под венец, то… – Нет-нет-нет! Что ты! Я уже давно понял, что мне ничего не светит. Будь уверен, ее дружбы мне более чем достаточно. К тому же, я не дурак, и мне уже давно ясно, что ее сердце принадлежит другому. А теперь я знаю кому именно. – Что ж, видимо, с нашей прошлой встречи ты все же немного научился пользоваться мозгами. – Благодарю за комплимент – буркнул Моблит – Хотя… Знаешь, Ривай, что-то мне подсказывает, что наша встреча далеко не случайна. Не так ли? – Смотрите-ка! И правда мозгами научился пользоваться! Да, ты прав, я прибыл в Стокгольм специально для того, чтобы найти тебя. – И зачем же тебе я? Уж явно не для того, чтобы сказать мне держаться подальше от твоей подружки. – Ты удивляешь меня, Бернер! Оказывается, ты не такой уж и тупица, как я думал раньше. Нет, я здесь, чтобы поговорить с тобой о твоем гаденыше-брате. – О Флоке? – спокойствию немца мигом приходит конец, он уже с трудом сдерживает гнев – Что тебе нужно от моего младшего брата?! Он здесь совершенно ни при чем! И с Ханджи его ничего не связывает! – Беру свои назад. Все-таки ты тот еще тупица. – Эй! Не объяснишь мне, какого черта тебе нужно от моего брата?! – Да без проблем! Но, для начала, давай-ка поищем какое-нибудь подходящее местечко. Тебе лучше бы выпить чего-нибудь покрепче, прежде чем я начну свой рассказ. Тут, вроде бы, бар через дорогу. – Бар? С чего ты взял, что я пойду с тобой в бар? – Не переживай. Я угощаю. Идем уже. Я не собираюсь торчать тут с тобой до скончания времен. Похоже, отказа Ривай не примет. С грустью подумав о заказанном столике в элитном ресторане, Моблит поплелся за брюнетом.***
– Поверить не могу… Флок… Неужели… Неужели он способен на такое? – только и смог произнести Бернер, когда Аккерман все ему рассказал. – Мне нет причин врать тебе. Если не веришь, то позвони Филиппу, он скажет тебе то же самое. – В этом нет нужды. Я верю тебе. Просто… Я… Я даже и не думал, что у Флока что-то было с Ханджи… Ведь он знал… знал, как много она значит для меня… – Мда, твой брат переспал с женщиной, по которой ты сохнешь. Хреново – сделал вывод брюнет, осушая уже неизвестно какой по счету стакан виски. – И ты так спокойно говоришь об этом?! Ведь это твою женщину он… – Еще одно слово, и я тебе клыки выбью – практически прорычал Ривай, и почему-то Моблит верил, что тот вполне способен на такое – Я прекрасно знаю, ЧТО твой братец чуть не сделал с моей женщиной. Поверь, я бы с превеликим удовольствием убил бы его с особой жестокостью, но… Ханджи знает, как он важен для тебя, поэтому, как бы наши с ней желания в этом плане не совпадали, она попросила меня не убивать Флока. – У нее доброе сердце – Бернер не смог сдержать теплой улыбки, едва вспомнив о Зое. – Не то слово, хоть твой брат и не заслуживает ее доброты. – Флок… С ним всегда было так сложно – тяжко вздыхает блондин – С тех самых пор, как мы стали братьями…***
Моблит встретил Флока на улицах Роттердама примерно через тридцать лет после своего обращения в вампира. Вернее, он нашел Форстера, умирающим возле какой-то обшарпанной таверны. Вопреки всем своим недостаткам, Бернер всегда был очень добрым и отзывчивым человеком, а затем и вампиром. Он не мог оставить того юношу умирать. И хоть он и не обладал обширными медицинскими познаниями, но он сразу же понял, что тот молодой мужчина уже не жилец. Спасти его могло лишь чудо, и… он знал ЧТО ИМЕННО за чудо. Через пару минут он перенес уже практически бездыханное тело в дом, где они жили вместе с создателем, умоляя его спасти этого бедного юношу. Разумеется, благородный барон не мог остаться безучастным. Так он обрел еще одного сына. И еще одну головную боль… С Флоком у барона было еще больше проблем, чем с Моблитом. Капризный... Жестокий... Задиристый... Грубый… Форстер и, будучи человеком, не интересовался ничем, кроме попоек в кабаках, пьяных драк и доступных девиц, которых он ни во что не ставил. Как и остальных женщин, между прочим. А после того, как он стал вампиром… ничего не изменилось… Барон, как мог, сдерживал порывы, младшего сына, в этом ему, надо сказать, помогал и его старший сын, который чувствовал себя в ответе за своего брата. Общими усилиями им удавалось держать Флока в узде. Все изменилось после смерти благородного барона… Тогда братья стали сами по себе. Каждый из них пошел своей дорогой. Моблит вернулся в свой родной город, а Флок… а Флока уже некому было сдерживать. Они не виделись несколько лет, пока Бернер неожиданно не получил весточку от младшего брата. И это было вовсе не банальное письмо, в котором он бы интересовался его делами . Нет, это был призыв о помощи.***
Как выяснилось, Форстер, которого каким-то образом вместо второсортного кабака занесло на званый вечер к одному виконту (который, кстати, был спящим пробудившимся вампиром из благородного рода), грязно домогался виконтессы. Повторюсь, он ни во что не ставил ЛЮБЫХ женщин, даже женщин из высшего общества. Для него все они были не более, чем средством для удовлетворения его физиологических потребностей. И виконтесса не стала исключением. Разумеется, виконт не смог стерпеть такого вопиющего оскорбления и был полон решимости защитить честь своей супруги. Тогда-то Флок впервые в жизни понял, что за свои поступки приходится платить. Он просил, он умолял виконта сменить гнев на милость, но тот был непреклонен. Тогда-то Форстер, взывая к его благородству, попросил виконта позволить ему перед смертью хотя бы проститься с братом. Что ж, это ему было позволено, поэтому блондин незамедлительно связался со старшим братом. Надо сказать, что Бернер прибыл в поместье виконта так быстро, как только смог. В отличие от младшего брата, он обладал изысканными манерами и превосходно держался в высшем обществе. Узнав о непозволительном поступке брата, он, как мог, пытался убедить виконта и виконтессу простить его непутевого младшего брата. Винил его низкое происхождение, дурное общество, а заодно и себя, за то, что не смог объяснить брату хотя бы правила элементарных приличий. Искренность Моблита тронула сердца супругов. Они великодушно простили Форстера, однако ему строго-настрого было запрещено когда-либо показаться в их поместье. Не то, чтобы его это расстроило… Вскоре выяснилось, что все произошедшее нисколько не повлияло на Флока. Едва обретя «свободу», он вновь взялся за старое. Поначалу Моблит, который теперь не мог оставить брата без присмотра, смотрел на его выходки сквозь пальцы, наивно полагая, что однажды тот все-таки повзрослеет. Однако время шло… Флок и не думал хоть как-то менять свою жизнь, устраивая хаос везде, где бы не появлялся. В общем, все было по-старому, кроме одного… Вскоре терпение старшего брата лопнуло окончательно…***
В ту ночь Флок, как всегда, устроил пьяный дебош. Моблит был в отъезде, так что никто не мешал Форстеру позвать своих сомнительных друзей в особняк, где они жили с братом. Тогда Бернер вернулся намного раньше, чем планировал, и был просто в шоке от увиденного. Еще бы, его дом, его элегантный и уютный дом, в котором он с гордостью принимал представителей высшего вампирского общества, был превращен в грязный кабак! Тогда-то он наконец-то понял, что его младшему брату пора преподать урок. – ВОН! ВСЕ ВОН, Я СКАЗАЛ! – рявкнул что есть мочи хозяин дома, напрочь забыв о своих безупречных манерах. На пьяных гостей это подействовало получше ведра ледяной воды. Они поспешили покинуть дом как можно скорее. – Моблит, ты что творишь?! Это же были мои гости! – Флоку это не понравилось, очень не понравилось. Однако в этот самый момент он кое-что понял – его брата лучше не злить. – ЭТО Я ТЕБЯ ДОЛЖЕН СПРОСИТЬ, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ, ЩЕНОК?! – практически прорычал Бернер, схватив младшего брата за горло – МЕНЯ ДО СМЕРТИ ДОСТАЛО ИЗВИНЯТЬСЯ ПЕРЕД ВСЕМИ ЗА ТВОИ ВЫХОДКИ И РАЗГРЕБАТЬ ЗА ТОБОЙ БАРДАК! ЕСЛИ ТЫ НЕМЕДЛЕННО НЕ ВОЗЬМЕШЬСЯ ЗА УМ И НЕ ПРЕКРАТИШЬ ТВОРИТЬ СВОИ ВЫКРУТАСЫ, ТО… НА МОЮ ПОМОЩЬ МОЖЕШЬ БОЛЬШЕ НЕ РАССЧИТЫВАТЬ! А ТЕПЕРЬ… ПРИБЕРИСЬ ТУТ! ЖИВО! – и, швырнув младшего брата, словно тряпичную куклу, об стену, старший брат удалился в свою комнату. Что ж, это сработало. Сработало СЛИШКОМ хорошо. Флок и правда взялся за ум. Перестал ошиваться в компании всяких подозрительных личностей, научился манерам и элементарным правилам поведения. В общем, стал более-менее полноценным членом общества. Ну, или почти… Со временем, однако, природа все равно брала свое, и Форстер снова вляпывался в очередную мутную историю. К чести Моблита, надо сказать, что он всегда выручал младшего брата, а потом… а потом, без лишних церемоний, выбивал из него все дерьмо. Потом Флок был просто как шелковый… Со временем, памятуя о братских «воспитательных методах», Форстер устраивал нечто подобное все реже и реже, но, все же, устраивал… И был несказанно счастлив, если его старший брат об этом не знал…***
– Да уж, тебе не позавидуешь – хмыкнул Ривай, когда Моблит рассказал ему о Флоке – Я тебя прекрасно понимаю, у самого полно братьев и сестер, от которых я не в восторге. Проблем от них побольше, чем от твоего брата будет. – И как же ты с этим справляешься? – поинтересовался Бернер. – Убиваю их – просто ответил Аккерман. – Ч… Что?! Скажи, что ты сейчас пошутил? – сказать, что блондин был в шоке, значит, не сказать ничего. – Нет. Я более чем серьезен. Они – мертвые вампиры. Что с них взять? – Твои… Твои братья и сестры – мертвые вампиры? – Ага. Как и мой создатель. – Ривай, это ужасно! Мне так жаль. – Не стоит. Ведь, как говорится, семью не выбирают. – И не говори. А, знаешь, а ведь это я познакомил Ханджи с Флоком – вздохнул немец. – ЧЕГО?! – прошипел брюнет – Так, а вот с этого места поподробнее. – Несколько лет назад мы с Ханджи случайно встретились в Ла-Пасе. Я приехал туда, так как, по слухам, мой брат снова что-то учудил. К счастью, это было не так. Да, он был там, развлекался, в своем стиле… Но ничего предосудительного пока не сделал. Вскоре я наткнулся на Ханджи. И она была какая-то… Я даже и не знаю… Потерянная, что ли… Мне тогда казалось, что она будто бы бежала от чего-то… хотела забыться… Я спросил у нее, в чем дело. Она ответила, что у нее сейчас сложный период, и она хочет отвлечься. – Не то слово – буркнул брюнет – Наши с ней отношения – один сплошной сложный период. – Ладно, можешь не говорить. В конце концов, это не мое дело. В общем, тогда я понял, что Ханджи была не в самом лучшем состоянии, и что лучше будет присмотреть за ней. И я присматривал! Следил, чтобы хорошо питалась и не слишком налегала на алкоголь, отгонял от нее слишком подозрительных кавалеров, не давал делать глупости. – Ого! Да ты настоящий друг! – присвистнул Ривай. – Да, тогда Ханджи был нужен друг, который оберегал бы ее, но… К сожалению, мне пришлось уехать. Одно срочное дело требовало моего присутствия на другом конце земного шара, однако я не мог оставить ее без присмотра! И я… – Поручил ее твоему брату – догадался Аккерман. – Верно. Флок, конечно, тот еще раздолбай, но, когда надо, он может быть очень ответственным. Так я надеялся, по крайней мере… В общем, он заверил меня, что присмотрит за моей подругой. А через несколько дней со мной связалась Ханджи, поблагодарила за заботу, и сообщила, что ей пора возвращаться на учебу, и что она уехала из города. О Флоке не было сказано ни слова. А этот паршивец, когда я позвонил ему, сказал, что все было нормально, что ей просто надоело тусить, и она уехала. Если бы я только знал… Ханджи – независимая и самодостаточная женщина, которая без тени сомнений отшивает мужчин, если они ей надоели. А Флок… Скажем так, в сердечном плане он недалеко ушел от пещерного человека, считает женщин неполноценными существами, чье предназначение – ублажать мужчин. Можешь представить, что будет, если такая, как она, отошьет такого, как он? – Ничего хорошего – делает вывод брюнет – Ладно, Моблит, я тебя понял. Ты ничего такого не сделал, лишь был Ханджи хорошим другом, и хотел помочь ей. А винить за это не стоит. Твой брат – другое дело. Без обид, но я не могу оставить это безнаказанным. Ему придется ответить за содеянное. И ты мне в этом поможешь. – С радостью. Моему братцу давно пора понять, как стоит, а как не стоит вести себя с дамами. Но, Ривай, как именно я могу помочь тебе? – Увидишь – ухмыльнулся брюнет.***
Ханджи со скучающим видом конспектировала лекцию. Ее мысли, однако, были далеки от молекулярной биологии. Вместо этого она никак не могла перестать думать о НЕМ... Три дня… Прошло уже почти три дня с его отъезда, а он, после того, как сообщил ей о своем прилете в Стокгольм, больше не давал знать о себе. Зое хотела было сама с ним связаться, но внезапно поймала себя на мысли, что когда-то она настойчиво просила его не быть таким навязчивым, не контролировать каждый ее шаг, а сейчас… собирается сделать то же самое. Поэтому она и оставила эти попытки. Он вернется… Он обязательно вернется… Ведь он обещал… Женщина все также проводила практически все дни в университете, вечера коротала в компании Филиппа и Рикардо, также вечером она получала подарки от Ривая. А ночью… а ночью неизменно приходили кошмары, из которых ее с таким трудом вырывали Фьер и Сальвадор. И этому конца края не было видно… В тот день она, как обычно, сидела на занятиях, пока не услышала телефонную трель. Она подумала, что это пришло сообщение от Филиппа или Рикардо, а, может, и от Дженнифер – та все никак не оставляла попыток растормошить подругу, однако это были не они. Это был тот, кого она так ЖДАЛА... Ривай: Привет, Ханджи. Я возвращаюсь. Мой самолет прилетает в пять. Ты уже освободишься к этому времени? Ханджи: Привет! Как здорово! Конечно, я освобожусь! Приехать за тобой в аэропорт? На самом деле она планировала после занятий отправиться в библиотеку. Но сейчас это ее волновало в самую последнюю очередь. Ривай: Нет, не нужно. Ты не против вечером прогуляться в парке? Ханджи: В парке? Ладно. Почему бы и нет. Ривай: Отлично! Жду тебя в семь вечера в парке Керри, рядом с тем киоском, где мы обычно покупаем чай и кофе. Люблю тебя. Ханджи: Я тоже люблю тебя. До встречи. Предложение Аккермана показалось ей несколько необычным. Она никогда бы не подумала, что он, едва спустившись с трапа самолета, решит погулять в парке, куда они иногда выбирались на выходных. Хотя, какая разница? Главное, что он возвращается! Еще никогда в жизни ей так не хотелось, чтобы занятия закончились как можно скорее… Наконец учебный день подошел к концу, и уже ничто не мешало ей отправиться на такую долгожданную встречу.***
И вот она уже идет по парку. Вот вдали показался ее любимый кофейный киоск, у которого она видит до боли знакомую невысокую фигуру. – КОРОТЫШКА! – она не выдерживает и с визгом бежит прямо к нему, не обращая ни малейшего внимания на таращащихся на нее людей. Обнять… Как же она хочет обнять его… Но в последний момент что-то останавливает ее… Снова… – Привет – мягко улыбается она ему, почему-то устыдившись своего порыва – Я так рада тебя видеть! – Привет. Я заметил – улыбается он ей, от него не укрылась резкая смена ее настроения, но, ничего, видимо, она еще не готова – Держи, я взял тебе кофе. – Спасибо – она с жадностью пьет обожаемый напиток – Как дела? Как долетел? Зачем ты вообще уезжал? – Сколько сразу вопросов… – усмехается Ривай, делая глоток своего любимого черного чая. – Неужели тебе так сложно ответить? – буркнула Ханджи. – Вовсе нет. У меня все хорошо. Долетел без приключений. А насчет моего отъезда в целом… Что ж, давай немного пройдемся. – Пройдемся? Эй, я ничего не понимаю! – воскликнула Зое, тем не менее, послушно следуя за Аккерманом. – Обещаю, совсем скоро ты все поймешь. Вскоре они подходят к неприметной скамейке, находящейся в одном из закутков парка. Как оказалось, они здесь не одни. Их уже ждал высокий блондин. – Моблит? – удивлению шатенки не было предела. Она с недоумением уставилась на друга – Что ты здесь делаешь? – Здравствуй, Ханджи. Я тоже рад тебя видеть – улыбнулся Бернер. – Извини, я… я… просто… это так неожиданно… Так что ты тут делаешь? – Ты же хотела узнать, почему я уехал. Так вот, Моблит имеет к этому самое что ни на есть непосредственное отношение – объясняет брюнет. – А? Погоди, так ты из-за этого ездил в Стокгольм?! – догадалась женщина. Ривай ограничился кивком. – С ума сойти! Моблит, он, надеюсь, ничего тебе не сделал? – Тц, за кого ты меня принимаешь, очкастая? – ворчит брюнет. – За меня можешь не беспокоиться, Ханджи – вмешался блондин – Ривай просто угостил меня выпивкой, и мы с ним мирно побеседовали. Кстати, а он, несмотря на жуткий характер, отличный мужик! Одобряю твой выбор! – Че… Чего? – Ханджи не понимала, она совершенно ничего не понимала, лишь с недоумением переводила взгляд с одного мужчины на другого – Я, что, попала в параллельный мир? – С чего ты взяла? – нахмурился Аккерман – Это потому что я не поколотил твоего бывшего? – Ну, в общем-то, да – неуверенно ответила Зое. – Я же сказал, что буду пытаться сдерживать себя. Согласен, это сложно, но не невозможно. – Что ж, это радует – хмыкнула шатенка. – А меня-то как радует! – воскликнул блондин. – Ладно, я рада, что вы поладили, или, хотя бы, не пытаетесь прибить друг друга! – похоже, женщину все это начинало злить. Еще бы, она терпеть не могла, когда кто-то о чем-то знал больше, чем она – Но, может быть, кто-нибудь из вас объяснит мне, какого черта тут происходит?! – Спокойно, четырехглазая, потерпи еще немного – попытался успокоить любимую Ривай – Моблит, ну где он? – Скоро будет. Извини, но он постоянно опаздывает. Уже лет семьдесят пытаюсь приучить его к пунктуальности, но все без толку… – Тц, он безнадежен… – буркнул брюнет. – Стоп, о ком вы двое говорите? – нахмурилась Ханджи. Однако буквально через пару секунд она получила ответ на свой вопрос, когда к ним приблизился Флок Форстер, собственной персоной.***
Сказать, что Зое была в шоке, значит, не сказать ничего. Она машинально сделала шаг назад, рука против воли потянулась к внутреннему карману куртки, где она неизменно носила несколько ножей. Да и весь ее вид говорил о том, что шатенка, в случае чего, без лишних раздумий ринется в бой. Аккерман, инстинктивно прикрыв свою женщину собой, также, судя по всему, был готов в любое мгновение наброситься на обидчика шатенки. «Обидчик», кстати, их даже и не заметил, все его внимание было приковано к старшему брату. К крайне недовольному старшему брату. – Явился наконец-то – пробурчал Бернер – Ну, и где ты шлялся? – Моблит, ну хватит тебе уже! Я опоздал всего на пятнадцать минут! – возмутился Форстер, хотя ни от кого из присутствующих не укрылось, что в голосе блондина промелькнул неприкрытый страх. – Не важно. Опоздание – есть опоздание. Мог бы хоть изредка отнестись серьезно к моей просьбе. – А я и отнесся серьезно! Да я сразу же рванул в Сиэтл, как только получил твое сообщение! Вот только ты так и не объяснил, зачем мы здесь! – Все, как обычно. Я снова разгребаю бардак за тобой – прошипел немец. – Бардак? Какой еще бардак? – нахмурился младший брат – Эй, я ничего такого не сделал! – Я так не считаю. И они – тоже – старший брат кивает на стоящих чуть позади мужчину и женщину. Флок оборачивается, и в следующее мгновение недоумение мигом исчезает с его лица, на его место приходит поистине неподдельный ужас. – Я… Я не понимаю – чуть слышно мямлит он. – А что тут непонятного?! – практически рычит Ханджи – Уже забыл, как собирался изнасиловать меня?! – Я… Я не собирался! – запротестовал Флок – Это все ты! Ты сама лежала тогда… Голая и доступная, и вообще… – Еще одно слово, и я порву тебя на куски – его прервал леденящий душу голос Ривая – Моблит, не обессудь. – Да без проблем! – отмахнулся Бернер. – ЧТО?! ТЫ НА ЕГО СТОРОНЕ?! – Форстер ушам своим не верил. – Именно. Флок, ты – мой брат, и я люблю тебя. Но в этот раз ты перешел черту. Поэтому, будь добр, извинись перед Ханджи, и… – С УМА СОШЕЛ?! ЧТОБЫ Я ДА ЕЩЕ И ИЗВИНЯЛСЯ ПЕРЕД КАКОЙ-ТО БАБОЙ?! – Так, все. С меня хватит – терпению брюнета, видимо, уже приходил конец, одним молниеносным движением он выхватил кинжал из-за пояса. – Ты, серьезно? – усмехнулся Флок – Собрался пришить меня ЭТИМ? Да я восстановлюсь через пару минут! – Не восстановишься – вставила свое слово Зое, также выхватывая нож из кармана – Когда мы с ним с тобой закончим, то ты еще долго будешь пытаться засунуть свои внутренности обратно. – Э… Ребят, а вам не кажется, что вы преувеличиваете? – решил уточнить Моблит, хотя у него не было и тени сомнения, что эти двое говорят правду. – Вообще-то она преуменьшает – процедил сквозь зубы Ривай – Запугать меня вздумали?! Вы идиоты?! – Форстер, несмотря на то, что его уже практически трясло от необъяснимого чувства поистине животного страха, никак не мог контролировать свой задиристый нрав – Да ни один кинжал или нож не может навредить вампиру! Клинки против нас бесполезны! – Даже клинки Аккерманов? – хищно ухмыльнулся охотник, от этой ухмылки обоим братьям стало, мягко говоря, не по себе. – Аккерманы? Да при чем здесь вообще Аккерманы? – нахмурился Форстер – Ты и твоя баба… Да вы… – ЗАТКНИСЬ! – гаркнул на брата Бернер, в отличие от него, немец все понял – Ривай… Так ты тот самый Ривай Аккерман? – Именно – кивнул брюнет. – Быть не может… Хо… Хо… чешь… ска… зать…, что… это… тот… са… мый… Ри… вай… Ак… кер… ман? – пролепетал Флок. – Ага. Я это уже сказал – буркнул Ривай. – Эй! Может, мне кто-нибудь объяснит, почему они так реагируют на твое имя? – нахмурилась Ханджи, чуть ли не гипнотизируя взглядом своего мужчину. – Так ты не знала? – удивился Моблит. – Не знала «что»? – Ханджи, неужели ты не знала, с кем живешь под одной крышей? – Почему же? Знала! Слушайте, я знаю, что он – Аккерман, что – он вампир! И мне плевать! Я люблю его! – Ты ненормальная! – бросил Флок. – Тц, полегче, мразь. Только я могу называть эту женщину ненормальной. Усек? – Ривай угрожающе клацкнул клыками. Флок на это лишь машинально кивнул головой. – Так, я по-прежнему ничего не понимаю! – воскликнула женщина. – Ханджи, дело в том, что твой любимый, он… – начал Бернер – Ну, в наших кругах он известен, как Нюренбергский Дьявол. – ЧЕГО?! – шатенка в растерянности посмотрела на брюнета – Коротышка, это правда?! – Поверь мне, не я придумал это имя – вздохнул охотник. Да, Ханджи слышала эту историю.***
Около трех лет назад Нюрнберг подвергся массовой атаке мертвых вампиров. Всего за неделю численность населения города сократилась практически на треть. Как и ожидалось, люди не могли ничего поделать в этой ситуации, их правоохранительные органы были бессильны. Не помогла даже помощь, которую предоставили из других городов, из других государств. Бесполезно! Списки погибших и пропавших без вести продолжали увеличиваться чуть ли не в геометрической прогрессии. А те, кто мог, в панике бежали из города, в котором захватил власть этот неуловимый серийный маньяк. Если бы они знали, что он далеко не один… Разумеется, живые вампиры не могли оставить это в стороне. Однако их усилий явно было недостаточно. Те, кто отправились в город, больше не вернулись. Тем, кто не погиб в бою, повезло еще меньше – они пополнили ряды армии мертвецов. Тогда-то живые вампиры поняли, что они не в силах остановить этот ужас, и если ничего не сделать, то эта «чума» может распространиться по всей Германии, по всей Европе, а то и дальше… Поэтому было решено вызвать «тяжелую артиллерию». К сожалению, Кенни-Потрошитель был занят, но он сообщил, что его племянник с радостью поможет разобраться с этой проблемой, за довольно внушительный гонорар, разумеется. Вампирам было плевать, кому из Аккерманов и сколько платить, лишь бы он делал свою работу. И Ривай сделал. Скажем так, свой гонорар он отработал до последнего цента. Меньше, чем через неделю, в городе не осталось ни одного мертвого вампира. Аккерман перебил их всех. Те живые вампиры, которым посчастливилось (а, может, и нет) наблюдать его в деле, в один голос твердили, что в жизни не видели никого быстрее, сильнее, яростнее и опаснее этого охотника-вампира. Он словно бы пришел из преисподней, чтобы покарать тех монстров. Вскоре за ним и закрепилось это имя – Нюрнбергский Дьявол, которое повергало вампиров в священный ужас, как живых, так и мертвых…***
– А почему ты мне не сказал? – спросила Зое. – Да как-то случай не представился. – Да уж, снова эти твои секреты. – Кто бы говорил! Давай обсудим это позже, хорошо? А сейчас… Прикончим гада? – Я думала, ты не предложишь – ухмыльнулась шатенка. – Что?! Что… вы задумали? – промямлил Флок, с ужасом наблюдая как губы у этой жуткой парочки растягиваются в не менее жуткие ухмылки – Моблит! Помоги мне! Мобл… В следующий миг Ривай и Ханджи с удивлением смотрят на то, как Бернер со всего маху швыряет своего младшего брата в дерево. – Как. Же. Меня. Достали. Твои. Идиотские. Выходки – практически рычит Моблит – Одно дело устраивать пьяные драки во второсортных кабаках, но… но домогаться женщины?! Против ее воли?! Она – мой друг, черт тебя дери! – Моблит, слушай, я… – похоже, Флок пытается оправдаться. – Я не закончил, щенок! – перебивает его старший брат – Значит так, ты сейчас же извиняешься перед мисс Зое и перед мистером Аккерманом. Мне плевать, хоть в ногах у них ползай, волосы на себе рви, землю целуй… Повторюсь, мне плевать. Главное – добейся их прощения. Если же они не смогут простить тебя, то… Что ж, пусть делают с тобой, что хотят, я не стану просить их остановиться. – А? Ты… Ты серьезно? – только и смог произнести Форстер – Моблит! Я же твой брат! – К моему превеликому сожалению. – МИСС ЗОЕ! МИСТЕР АККЕРМАН! УМОЛЯЮ, ПРОСТИТЕ МЕНЯ! – поняв, что на помощь старшего брата ему рассчитывать не приходится, Флок, наплевав на чувство собственного достоинства, бросается в ноги к мужчине и женщине – Я БОЛЬШЕ НИКОГДА В ЖИЗНИ НЕ ПОЗВОЛЮ СЕБЕ ТАКОГО НЕПРОСТИТЕЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ ПО ОТНОШЕНИЮ К ВАМ, МИСС ЗОЕ! – Тц, отвратительно! – брезгливо сморщившись, Ривай отступает на шаг назад от распластавшегося на земле блондина. – Не могу не согласиться – Ханджи в точности повторяет его действия. – Так вы простите меня? Простите? – Форстер с надеждой смотрит на них. – Тебе решать – обращается к Зое Аккерман. – А ты… ты все еще хочешь прикончить его? – интересуется шатенка. – Даже и не знаю – пожимает плечами брюнет – Если честно, то мне даже руки жалко марать из-за такого ничтожества. – Да, ни к чему самому Нюренбергскому Дьяволу связываться с такой мошкой! Пошел прочь! – невероятно властным голосом велит женщина. – А? Так вы не простите меня? Прошу… Я умоляю вас… – Форстер делает один шаг навстречу Зое – Ты тупой?! Не слышал, они тебя видеть не желают! – Моблит за шкирку тянет брата назад – Не переживайте, сейчас я уберу его отсюда. – Одну секунду. Ривай в мгновение ока оказывается перед Форстером, хватает того за горло и подносит кинжал к его сердцу. – Слушай сюда, тварь – от голоса Аккермана, кажется, может замерзнуть и Мировой океан – Если я еще хоть раз увижу тебя рядом с МОЕЙ женщиной, то, клянусь, я оторву тебе твое хозяйство, заставлю сожрать его, затем переломаю каждую кость, каждый хрящ в твоем организме, выпущу тебе кишки и повешу на них. Ты меня понял?! Однако Флок на это ничего не ответил, он… потерял сознание. – Тц, вот же мразь! – бурчит брюнет, швыряя обмякшее тело на землю – Даже припугнуть не дал! – А, по-моему, он тебя очень даже понял! – хихикает Зое. – Думаешь? Может, разбудим его, и ты тоже скажешь ему «пару ласковых»? – Не стоит. Не хочу его больше видеть – фыркает шатенка. – Что ж, это можно устроить – вмешивается Моблит – Ханджи, Ривай, мне, правда, очень стыдно за своего брата, если бы я знал… – Ничего страшного, Моблит. Ты ни в чем не виноват – тепло улыбается Зое. – Верно. Как говорится – в семье не без урода – добавляет Аккерман. – Согласен. Но он – мой младший брат – тяжко вздыхает Бернер – В любом случае, можете не переживать, он больше вас не побеспокоит. – Спасибо, Моблит. Спасибо тебе за все – искренне благодарит его шатенка. – Для чего еще нужны друзья? – усмехается блондин. – Да, спасибо тебе – брюнет пожимает его руку – Как оказалось, ты не так уж и плох. – Как и ты. И, можешь не беспокоиться, я больше не буду пытаться затащить Ханджи под венец. И… Что-то мне подсказывает, что рано или поздно это сделаешь ты – последнюю фразу он произносит так, чтобы слышать его мог лишь Ривай. Аккерман предпочитает это никак не комментировать. – Ладно, мы, пожалуй, пойдем – сообщает Моблит, закидывая на плечо тело своего брата – Рад был повидаться. – Да, я тоже – улыбается Зое. – Ага – кивает Аккерман.***
– Так, значит, ты из-за этого уезжал? – интересуется шатенка, когда они вдвоем, попрощавшись с Бернером, идут по парку. – Ага. Извини, что не сказал. Не был уверен, одобришь ли ты. – Ты боялся, что я не одобрю то, что ты решил воздать по заслугам Форстеру? Да еще и самым унизительным для него способом! Обижаешь, коротышка! – Ладно, виноват, не подумал. – Заметно! И вообще… – ее голос стал серьезнее – Не уезжай больше так. Мне было одиноко без тебя. – Одиноко? – удивился брюнет – Но ведь с тобой были Филипп и Рикардо! – Да, но… Они – не ТЫ. Мне было плохо без тебя! – Правда? Ханджи, прости. Я… Я думал, что ты, наоборот, хочешь, чтобы я был как можно дальше от тебя. – Придурок! – проворчала женщина – Если бы я так хотела, то до сих пор бы жила у Филиппа. Я хочу, чтобы ты был рядом! Просто… – Тебе все еще неприятны мои прикосновения – понял Ривай. – Прости… – Ничего. Ты не виновата – вздохнул он. В глубине души Аккерман надеялся, что после того, как они разберутся с Флоком, Зое сможет пересилить себя. Видимо, этого было недостаточно… – Но это не значит, что я не хочу быть с тобой! – воскликнула Ханджи – Пусть и не так, как раньше. Пока не так, как раньше… – Ничего. Как я уже сказал – ты не виновата. И давай уже сюда ключи! – он протягивает к ней руку. – Ключи? Какие ключи? – нахмурилась шатенка. – От машины, естественно! Хочу напомнить, что я приехал сюда прямо из аэропорта, и сейчас единственное, что я хочу, так это поехать домой и принять душ. Так что давай уже сюда эти чертовы ключи! – Остынь, чистоплюй! – усмехнулась женщина – Знаешь, а ведь я могу и сама отвезти нас. – Знаю. Но за руль все равно сяду я! – Ну, Ривай!***
Вернувшись домой, пара, поужинав, вновь провела вечер тихо и по-домашнему за просмотром фильмов ужасов. – Коротышка! И как это понимать? – неожиданно раздался крайне недовольный женский голос. – А? Что? – Ривай с недоумением уставился на Ханджи, которая чуть ли не прожигала его взглядом – Что случилось? – Это я тебя должна, спросить, что случилось! Какого хрена ты тут носом клюешь?! Снова не спал ночью? – Да, как-то не получилось – Аккерман устало потер переносицу. Он и правда уже и не помнил, когда в последний раз спал нормально. Наверное, когда в последний раз спал в обнимку с Зое. – Так, а ну марш спать! – Чего?! Никуда я не пойду! – Мне тебя пинками в постель затащить?! – В постель? – Ну, да, в постель. Если хочешь, то можешь сегодня спать в моей комнате, я переночую на чердаке – замялась шатенка, поняв, что ее фраза прозвучала несколько двусмысленно. – Спасибо, не надо – бросил брюнет, вставая с кресла. – Ривай, ты… ты куда? Прости, я… – Ничего страшного. Пожалуй, ты права. Мне нужно немного поспать. Если тебе будет что-нибудь нужно, то я буду в подвале. – Ривай… Подожди… Однако он уже ушел. Ханджи в отчаянии опустила голову себе на колени. Да, они снова были вместе. Да, они снова жили под одной крышей. Да, после того, как он, с помощью Моблита, воздал Флоку по заслугам, ей стало легче, ощутимо легче. Но… Их отношения не были прежними. И дело было даже не в отсутствии секса или даже малейшего физического контакта между ними. Нет. Что-то было не так. Что-то постепенно разрушалось. И Зое понимала, что, несмотря на то, что их чувства друг к другу нисколько не изменились, их отношения по-прежнему продолжают подвергаться серьезным испытаниям. Выдержат ли они? К сожалению, она не могла ответить на этот вопрос со стопроцентной уверенностью…***
– ХАНДЖИ! НЕТ! От чтения книги шатенку отвлек душераздирающий крик. Ей потребовалось лишь несколько секунд, чтобы понять, кому именно он принадлежал. – РИВАЙ! – она со всех ног ринулась в подвал. Оказавшись на месте, она увидела любимого мужчину, оказавшегося в плену своих кошмаров и это не могло не привести ее в ужас. – Ривай! Проснись! – она изо всех сил тормошила его, но он никак не реагировал. – НЕ ТРОГАЙ ЕЕ! ОТПУСТИ НЕМЕДЛЕННО! – Это все сон! Всего лишь сон! – она уже практически кричала, но он не слышал… не слышал… – ХВАТИТ! ОСТАВЬ ЕЕ В ПОКОЕ! – Ну почему ты не просыпаешься? Женщина уже готова была разрыдаться от безысходности, но вдруг внезапно вспомнила, как брюнет совсем недавно вырвал ее из ее собственных кошмаров. – Проснись, любимый. Ты нужен мне – прошептала она ему на ухо, ни на что особо не надеясь. Однако это сработало. Крики затихли сию же секунду, а еще через пару мгновений мужчина открыл глаза. – Ханджи? Как… Что ты здесь делаешь? – прохрипел он. – Тебе приснился кошмар – прошептала Ханджи. – Ты… Ты разбудила меня? Я слышал твой голос. Спасибо, что вернула меня. – Как и ты меня – слабо улыбнулась Зое – Принести тебе что-нибудь? – Нет. На воздух. Мне нужно на воздух. И прежде чем шатенка успела хоть что-то сообразить, его и след простыл.***
– Ривай, у тебя все хорошо? – осторожно поинтересовалась Ханджи – Понимаю, глупый вопрос. К счастью, Аккерман и не думал никуда убегать. Он преспокойно сидел на крыльце их дома и курил. – Нет, не глупый. А насчет ответа… Хотел бы сказать, что я в норме, но не хочу врать тебе – честно признался брюнет. – Что ж, спасибо за правду – тяжко вздыхает Зое, присаживаясь рядом – Есть еще? – Еще «что»? – не понял мужчина. – Еще сигареты. – Ты куришь? – его удивлению нет предела. – Иногда. Ну, так ты угостишь меня? Или курить мне тоже запрещено?! – Как будто тебе можно что-то запретить – вздыхает Ривай, протягивая ей сигарету и зажигалку. – Что с нами происходит, коротышка? – наконец задает шатенка так мучавший ее вопрос. – Этот вопрос волнует не только тебя. Хотел бы я дать тебе на него ответ, но не могу. У меня его нет. – Что ж, спасибо за правду – повторяет женщина, выдыхая клубы дыма – Тогда ответь мне на другой вопрос. Мы с этим справимся? – Да. Справимся. Обязательно справимся. Вместе. Иного ответа ей и не нужно. Если он верит в них, то и она тоже… Пара еще какое-то время сидит на крыльце, выкуривая одну сигарету за другой. Затем, по молчаливому согласию, оба отправляются на боковую. Отдельно друг от друга… Через пару часов Ривая будит отчаянный крик Ханджи. Как и в прошлый раз ему хватает всего одной-единственной фразы, чтобы вернуть ее в реальность. – Сколько это еще будет продолжаться? – тяжко вздыхает Зое. – Хотел бы я знать. А после они оба забываются тревожным сном. Она – на кровати, крепко прижимая к себе Вольфганга, а он – в коридоре у ее комнаты…***
Дни идут за днями, которые, все, как один, похожи друг на друга. Днем Ханджи сидит на занятиях, готовится к экзаменам. Ривай наводит порядок в хранилище, а также тщательно изучает информационную сводку, в поисках подходящей работы. Вечера они проводят в гостиной у телевизора или же прогуливаясь по городу. А ночью… А ночью вырывают друг друга из цепких клешней кошмаров. Ничего не меняется… Зое по-прежнему невыносима даже сама мысль о его прикосновениях, а Аккерман при всем желании ничего не может с этим поделать. Остается лишь ждать… – Ривай, ужин будет готов через пять минут – сообщает Ханджи, заглянув в гостиную, где расположился Ривай со своим ноутбуком. Она уже хотела было вернуться на кухню, но что-то на экране привлекает ее внимание. – Хорошо – кивает Аккерман – Помочь накрыть на стол? – Нет. Я уже почти накрыла. А что ты делаешь? – Ищу что-нибудь стоящее – отвечает он, бегло просматривая информацию на новостных сайтах – В последнее время мне постоянно предлагают какую-то чушь. Такое чувство, что живые вампиры разленились настолько, что даже самого щупленького упыря прикончить не могут без моей помощи. – Ну, куда же им до самого Нюренбергского Дьявола – усмехается Зое – Постой, а что там в Пасадене? – она указывает на статью, которая ранее привлекла ее внимание. – В Пасадене? Ничего там нет. – Можешь, пожалуйста, открыть то окно? – Ладно. Но, зачем? Там же ничего нет. – Ничего, говоришь? – шепчет шатенка, пристально изучая снимок молодой девушки. Мертвой девушки – Ее изнасиловали… И убили… – Это печально, не спорю. Но это явно не мертвый вампир сделал. Да и… – Что «да и»? – Знаю, о мертвых либо хорошо, либо ничего, но… – Хочешь сказать, что это ее вина?! – она мигом поняла, куда он клонит. – Я ничего такого не имел в виду. – Точно? – Ханджи, послушай – вздохнул мужчина – Ты же все уже прочитала. Она пошла на полулегальную вечеринку в неблагополучном районе, на ней был крайне откровенный наряд, уехала с каким-то подозрительным типом… Каковы шансы, что все могло кончиться хорошо? – Типичная мужская логика – пробурчала Зое – Ты, как и все мужики, считаешь, что жертвы изнасилования сами напрашиваются на неприятности. – Не путай меня с теми неотесанными мужланами! – шикнул брюнет. Он из последних сил сдерживал свое раздражение, так как не хотел ругаться с ней – Я считаю, что ни один мужчина не имеет право домогаться женщины, если она против. Но сама подумай! В таких случаях мужики, как правило, пьяны или под кайфом, а, может, и то, и другое. Тестостерон у них чуть ли не из ушей льется, а вокруг полно полураздетых женщин. В таком состоянии даже категорическое «нет» для них все равно, что «может быть». Тебе понятна моя точка зрения? – Вполне – что ж, в его словах определенно есть смысл. – Ханджи, прости, если обидел тебя… – Ты меня нисколько не обидел, Ривай. Просто… Мне жаль эту девушку… Такого никто не заслуживает. – Согласен. Если ты хочешь поговорить об этом… – Нет! Не хочу! И… Идем уже ужинать.***
Больше эту тему они не поднимали. Аккерман понимал, что история той девушки из Пасадены напомнила Зое про тот случай с Флоком. Он против воли вновь подумал, что было бы, если бы он не успел тогда. Мужчина также полагал, что и она думает также. Эх, если бы он знал… В последнее время шатенка все чаще и чаще всерьез задумывалась о том, чтобы рассказать Риваю о том, что с ней произошло во Франции. Ей казалось, что так она наконец-то сможет преодолеть так надоевшее ей чувство отвращения, которое возникало у нее при одной лишь мысли о прикосновениях Аккермана. Однако этот разговор пошатнул ее уверенность. Нет, брюнет объяснил ей свою точку зрения очень подробно. И она понимала его. Действительно, возможно, та бедная девушка в какой-то мере сама навлекла на себя беду. И, к сожалению, таких случаев много, слишком много… Нет, ее беспокоило не это. А вдруг он решит, что я тогда тоже сама напросилась? Что он подумает обо мне? Будет ли он любить меня по-прежнему? Или… Или вся его любовь исчезнет, сменившись презрением? В общем, все это дало ей обильную пищу для размышлений. И она пришла к одному-единственному выводу. Он не узнает об этом. НИКОГДА...***
– Я завтра уезжаю – от мрачных мыслей женщину отвлек голос мужчины. – А? Что? Уезжаешь? Куда? – В Одессу. – Украина? – Нет. В Техас. – Что-то нашел? – Возможно. Хочу проверить. Ты не против? – Нет! Что ты! Это же твоя работа! – Справишься одна? – Чистоплюй! Ну я же не ребенок! – закатила глаза Ханджи. – Ты знаешь, что я не об этом. – Я знаю. И не переживай. Филипп и Рикардо составят мне компанию. – Ты точно уверена? Я могу никуда не ехать, ты только скажи. Ведь в прошлый раз… – В прошлый раз ты мне толком ничего не объяснил! А сейчас ты мне прямо сказал, что у тебя есть подозрения насчет мертвых вампиров! Так что – езжай! – Ладно. Но если что – сразу сообщи мне. – Обязательно! И ты тоже сообщи мне, если тебе понадобится помощь. – Обязательно! Ривай уехал на следующий день. Ханджи было немного грустно без него, но она с уважением относилась к его работе. Ведь он тоже принял ее «увлечения». Кстати, об этом… Из-за последних событий Зое несколько забросила свои исследования, да и приближение экзаменов отодвинуло ее эксперименты на второй план. А сейчас… Происшествие с Флоком... Непонятная ситуация в их отношениях с Риваем... Бесконечная зубрежка... Отъезд Аккермана… Все это настолько навалилась на нее, что ей просто необходимо было отвлечься. Как показывает практика, мертвые вампиры в этом плане могли быть очень полезны…***
Ривай вернулся через неделю. В Одессе и правда промышляли упыри, но с ними он справился за пару часов, но затем ему поступил заказ от одного из его постоянных клиентов из Гватемалы. А там все было гораздо серьезнее. В общем, разобравшись с делами, он был рад вернуться домой. Мужчина уже порядком соскучился по любимой. По дороге из аэропорта на него внезапно нахлынуло до боли знакомое чувство – такое возникало лишь когда поблизости были мертвые вампиры. Что ж, пора за работу! Ему не потребовалось и пары минут, чтобы выследить этот «раздражитель». Вот только… Он наткнулся сразу на двоих вампиров – живого и мертвого… На несколько секунд Аккерман впал в самый настоящий ступор. Ведь его взору предстало поистине ужасающее зрелище – упырь жадно пил кровь, присосавшись к сонной артерии… Ханджи. Чуть ли не впервые с того самого момента, как он убил своего первого мертвого вампира, брюнет не знал что делать. Еще в самом начале его «обучения» Кенни заставил племянника запомнить, как дважды два, один крайне немаловажный факт. – Запомни, малец. Никогда. Ни при каких обстоятельствах не атакуй упыря, когда он питается. Почует угрозу и мигом серьезно повредит артерию своей жертве. Та за пару секунд истечет кровью. – Тц, и что же мне в таком случае тогда делать? Пожелать приятного аппетита и подождать, пока он не закончит банкет? – Не говори ерунды! Тебе нужно будет отвлечь его. А когда он соизволит обратить на тебя свое внимание, то покончи с ним как можно скорее и живо тащи «донора» в ближайшую больницу! Аккерману-младшему неоднократно приходилось сталкиваться с подобными случаями, и он всегда следовал совету дяди, не теряя самообладания ни на секунду. Вот только в этот раз все было иначе. Упырь напал не на рядового припозднившегося горожанина, которому просто не повезло оказаться не в то время, не в том месте. Нет. Сейчас мертвец высасывал жизнь из его любимой женщины! А он… Мог лишь смотреть… К счастью, оцепенение продлилось недолго. Инстинкты охотника никуда не делись. Брюнет понимал, что, несмотря на то, что в лапах этой твари сейчас находится Зое, этого ничего не меняет – действовать нужно по единственному возможному в таких случаях сценарию. Он уже собрался было обратить внимание упыря, который был настолько увлечен трапезой, что даже и не заметил приближения еще одного живого вампира, как вдруг…***
Мертвец вдруг резко отпускает свою жертву, судорожно хватается за горло, а из его рта непрерывным потоком льется кровь. – Что… Что со мной? – прохрипел он – Твоя… Твоя кровь – это просто блаженство в чистом виде! Но… Но почему мне так плохо?! Хоть Аккермана и удивило это зрелище, ни с чем подобным он прежде не сталкивался, но сейчас это было неважно. Сейчас вообще ничего не имело значения, кроме… УБИТЬ… НУЖНО НЕМЕДЛЕННО ПРИКОНЧИТЬ ЭТУ ТВАРЬ… НИКТО НЕ СМЕЕТ ВРЕДИТЬ ХАНДЖИ… И он ринулся в атаку с колом наперевес. – Ривай! Подожди! – кричит ему Зое, но он ее не слышит. Он вообще ничего не слышит… – АККЕРМАН! ПРЕКРАТИ НЕМЕДЛЕННО! Голос… Этот голос мгновенно вырывает его из пелены ярости. Придя в себя, он с недоумением смотрит на уже окончательно мертвого вампира. Точнее, на кровавое месиво, в которое он превратился. – Это… Это я сделал? – только и смог произнести мужчина. – Ты. Кто же еще – буркнула женщина. – Ханджи… – он оборачивается к ней. Куртка шатенки покрыта кровью, которая… продолжает медленно течь из двух едва заметных ранок на шее. – Ханджи! Ты в порядке? – он в мгновение ока бросается к ней, и не может скрыть своего разочарования, когда она снова отстраняется от него. – Нет! Я ни хрена ни в порядке! – Эта… мразь ранила тебя?! – на Ривая вновь нахлынула ярость. Если бы он мог, то прикончил бы упыря снова. И не раз. – Да пустяки! – отмахивается Зое. – В смысле «пустяки»?! Да у тебя кровь идет! – Это неважно! Коротышка, ты зачем вообще его убил?! Кто тебя просил?! – Че… Чего?! – так, а вот это уже странно. Она, что, серьезно ничего не понимает? – Что за дурацкий вопрос?! Он же напал на тебя! Пил твою кровь! Что, по-твоему, я должен был делать?! – Не лезть не в свое дело! – прошипела шатенка – Ты хотя бы представляешь, сколько я искала подходящего подопытного?! Сколько времени потратила на разработку сыворотки?! А ты… Ты все испортил! – Испортил?! – рявкнул Аккерман, происходящее разозлило его не на шутку – Очкастая, да я тебе жизнь спас! – Моей жизни ничего не грозило! У меня все было под контролем! – Под контролем?! Он пил твою кровь, черт тебя дери! О каком на хрен контроле вообще может идти речь?! – Я же сказала. У меня все шло по плану, пока ты не вмешался! – не осталась в долгу Зое. – Еще скажи, что ты ему специально шею подставила. На это она ничего не ответила, но ее молчание было гораздо красноречивее любых слов. – Хан… Ханджи, ты же несерьезно? – он надеялся, он до последнего надеялся, что это какое-то недоразумение, или он ее не совсем понял, но… Ее молчание по-прежнему было гораздо красноречивее любых слов…***
А потом… А потом его прорвало… И ее тоже… – ТЫ… ТЫ… ТЫ СОВСЕМ С КАТУШЕК СЛЕТЕЛА?! ЭТА МРАЗЬ МОГЛА ЖЕ ТЕБЯ ВЫПИТЬ ДОСУХА! ТЫ О ЧЕМ ВООБЩЕ ДУМАЛА?! – НЕ СМЕЙ НА МЕНЯ ОРАТЬ! И ТЫ, ЕСЛИ МНЕ НЕ ИЗМЕНЯЕТ ПАМЯТЬ, ОБЕЩАЛ С ПОНИМАЕМ ОТНОСИТЬСЯ К МОИМ ИССЛЕДОВАНИЯМ! – ДА, ОБЕЩАЛ! НО ТЫ ПОЧЕМУ-ТО ЗАБЫЛА УПОМЯНУТЬ, ЧТО В ТВОИ ЭКСПЕРИМЕНТЫ ВХОДИТ КОРМЛЕНИЕ СВОЕЙ КРОВЬЮ МЕРТВЫХ ВАМПИРОВ! ПРЯМО ИЗ СОННОЙ АРТЕРИИ! КАК, ПО-ТВОЕМУ, Я ДОЛЖЕН РЕАГИРОВАТЬ НА ЭТО?! ПОЖЕЛАТЬ УПЫРЮ ПРИЯТНОГО АППЕТИТА?! ПРЕДЛОЖИТЬ ДОБАВКИ?! ТЫ ИХ, ЧТО, КАК БЕЗДОМНЫХ ЖИВОТНЫХ ПОДКАРМЛИВАЕШЬ? – ЗА ИДИОТКУ МЕНЯ ДЕРЖИШЬ?! – ТАК НЕ ВЕДИ СЕБЯ КАК ИДИОТКА! – А Я НЕ ВЕДУ! ПРОСТО ДО ТЕБЯ НИКАК НЕ ДОЙДЕТ, ЧТО ИНОГДА ПРИХОДИТСЯ ИДТИ НА ЖЕРТВЫ ВО ИМЯ НАУКИ! – ДА В ГРОБУ Я ВИДАЛ ТАКИЕ ЖЕРТВЫ! ТЫ… ТЫ ХОТЯ БЫ ПОНИМАЕШЬ, КАК ЭТО ОПАСНО?! – ПОНИМАЮ! И, ПОВТОРЮСЬ, У МЕНЯ ВСЕ БЫЛО ПОД КОНТРОЛЕМ! – ЧТО-ТО СИЛЬНО СОМНЕВАЮСЬ! – ДА, НУ? А ТЫ НЕ ЗАМЕТИЛ, КАК ОН НАЧАЛ ХАРКАТЬ КРОВЬЮ? ПОЧЕМУ, КАК ТЫ ДУМАЕШЬ? – Я… Действительно, почему? На его памяти мертвецы никогда себя так вели. Разве что… Ему вдруг вспомнились те случаи, когда он стал невольным свидетелем экспериментов Ханджи. Ведь тогда… Происходило примерно то же самое. Вот только… Тогда она им что-то вколола. А сейчас… Упырь пил ее кровь. – Ты накачала себя какой-то дрянью, а затем подставилась под его клыки?! – догадался Ривай. – Это не дрянь, а одно из моих изобретений – буркнула Зое – И, отвечая на твой следующий вопрос, для живых вампиров оно не опасно. Никаких побочных эффектов. За исключением, может быть, небольшой слабости и головокружения. – И зачем, позволь спросить, ты приняла это? Я видел тебя в деле, очкастая. Ты вполне могла без проблем вколоть ему это. Да и – он бросил на ссохшиеся останки презрительный взгляд – Сомневаюсь, что он был достаточно силен, чтобы справиться с тобой. Так в чем же дело? – Да дело в том, что есть разные способы накачать мертвецов. Если они получают сыворотку непосредственно через кровь, то и эффект наступает гораздо раньше. Именно этим, собственно, я и занималась. Проводила сравнительные исследования. – Ах вот, значит, как это называется! Полагаю, запрещать тебе проводить эти «сравнительные исследования» бесполезно? Ты все равно не отступишь? – Рада, что до тебя наконец-то дошло – пробурчала шатенка. – Прекрасно! Больше и слова тебе не скажу! – проворчал брюнет, направившись к краю карниза. – И куда это ты собрался? – Домой. Если ты уже закончила кормить своих подопытных кроликов, то можешь идти за мной. – Лучше ты за мной. Машина припаркована за углом. – Ключи! – Да подавись ты! – рявкнула женщина, запустив в него брелоком. – Эй, а это еще что за хрень?! – прошипел мужчина, заметив, как она, едва сев машину, что-то вколола себе в шею. – Расслабься. Это антидот – ответила шатенка, приложившись к фляжке – Будешь? – Эту гадость? Нет уж, благодарю покорно, я поем дома. Больше они не сказали друг другу ни слова. Вернувшись домой, они также продолжили демонстративно игнорировать друг друга. Вечер они также провели по отдельности. Ночью, правда, они все же встретились, когда Ханджи приснился очередной кошмар, но, разбудив ее, Ривай, так же, не сказав ни слова, покинул ее комнату. Когда через пару часов от кошмара мучился уже Аккерман, Зое поступила точно также. Так прошло несколько дней, за которые пара обмолвилась лишь парой слов. Каждый день Ривай отвозил Ханджи на занятия, забирал вечером домой – и это было их единственное совместное времяпрепровождение, не считая тех моментов, когда они вырывали друг друга из когтей ночных кошмаров. Ничего не менялось. Оба были слишком горды, чтобы идти на уступки, первым делать шаг к примирению. Ибо никто из них не считал себя виноватым. Да уж, сложно было сказать, кто именно из них был бòльшим упрямцем…***
Зое была полностью поглощена подготовкой к экзамену по цитологии, когда ее отвлекла телефонная трель – пришло сообщение. Как оказалось, от Аккермана. Ривай: Домой поедешь сама. Я не смогу забрать тебя. «И что это значит?» – нахмурилась шатенка. Хоть они и были в ссоре, брюнет неизменно каждое утро отвозил ее в университет и каждый вечер забирал домой. А что же случилось сейчас? «А! Ну и черт с тобой!» – подумала женщина, вновь возвращаясь к зубрежке. Некогда ей его поступки анализировать. Вернувшись домой, Ханджи сразу же поняла, что что-то не так – помимо Ривая в доме был еще кто-то. Но кто? Будто бы в ответ на ее вопрос с кухни донесся женский смех. Разумеется, это мгновенно привело ее в ярость. Он, что, бабу домой привел?! Ну, все, коротышка! Ты перешел все границы! Я тебе сейчас оторву твой… Однако она мигом сменила гнев на милость, когда оказалась на кухне. – Нанаба! Как я рада тебя видеть! – воскликнула Зое, обнимая подругу. – Да, я тоже рада видеть тебя, Ханджи – улыбнулась Захариус. – Как тебя занесло в Сиэтл? – У меня дела в Портленде. Собираю материал для статьи. У меня выдался выходной, вот я и решала навестить вас. – Как здорово! Ты давно приехала? Почему не сказала? – Э… Мы приехали минут десять назад. А о своем приезде я предупредила Ривая еще утром – растерялась блондинка – Он разве не сказал? – Нет, не сказал – буркнула шатенка, бросив на брюнета крайне недовольный взгляд. Он ответил ей тем же. – Я написал тебе, что не смогу забрать тебя после занятий – пояснил мужчина. – Да, написал. Но не объяснил, почему – нахмурилась Ханджи. – Не посчитал нужным – проворчал Ривай. – Э… Ребята? Все в порядке? – неуверенно спросила гостья. – В полном – кивнул Аккерман, быстрым неуловимым движением ополаскивая кружку – Извини, Нанаба, я отлучусь ненадолго. Уверен, четырехглазая составит тебе компанию.***
– Так, рассказывай! – чуть ли не приказным тоном заявила Захариус, когда они с Зое остались вдвоем. – Это долгая история – нахмурилась шатенка. – Мне нужно быть в Портленде завтра после обеда, поэтому у меня полно времени. Рассказывай! И она ей рассказала. ВСЕ! – Мда, вы двое в своем репертуаре – сделала вывод Нанаба, когда Ханджи закончила свой рассказ. – Ну я же не виновата, что он тот еще мудак! – проворчала шатенка. – Согласна. Но и ты не лучше. – Не поняла? – Ханджи, хоть в это и трудно поверить, но Ривай очень заботится о тех, кто ему дорог. Знаешь, как-то раз, после возвращения с задания, весь его отряд слег с гриппом. А наш тогда еще капрал Аккерман… В общем, он с глаз не спускал со своих парней. Пинками загонял их в лазарет, силой заставлял их принимать лекарства. Даже куриный бульон им лично готовил! И не отставал, пока они не съедят его весь до капли! А если у кого-то из них поднималась ночью температура, то не отходил от его постели до утра. – Правда? Никогда бы не подумала – удивилась Зое. – А если он так носился со своими заболевшими подчиненными, то меня нисколько не удивляет то, как он ведет себя с тобой, когда считает, что тебе грозит опасность. Ведь дороже тебя у него никого нет. – Да уж… – вздохнула шатенка – Но, Нанаба, неужели ты не считаешь, что он снова перегнул палку? – Считаю. Когда речь идет о тебе, он всегда перегибает палку. Пойми, он не может иначе! Знаешь, Ханджи, сколько я его знаю, Ривай всегда был неким хмурым колючим ежиком. – Интересное сравнение ты подобрала! – хихикнула Зое – И как я сама не додумалась! –Так вот, рядом с тобой этот самый ежик просто расцветает… – Ежики не расцветают. Это я тебе как биолог говорю. – Значит, наш Ривай – уникален. Существует в единственном экземпляре. – Ну, еще бы! Второго такого планета не выдержала бы! – проворчала шатенка. – Не спорю! Так, о чем это я? Ах, да! Подруга, ты меняешь его, очень сильно меняешь. Думаю, его и самого порой пугают эти изменения, вот он и ведет себя иногда несколько… неадекватно. – О, не то слово! И он тот еще мудак! – не желала сдаваться Ханджи. – Ладно, не буду спорить. А куда он вообще ушел? – А, черт его знает! Ничего, вернется! Ну, чем хочешь заняться? – Даже и не знаю… Может, раз Ривай покинул нас, тогда устроим девичник? Перемоем косточки нашим мужикам? – А давай! – оживилась шатенка – Ты не против, если я приглашу свою подругу? – Нисколько! Втроем веселее!***
– Нанаба, это – Дженнифер. Дженнифер, это – Нанаба – представила подруг Ханджи. – Очень приятно, Нанаба – улыбнулась Эстон. – Взаимно, Дженнифер – Захариус ответила ей тем же. – Дамы, а по какому поводу мы тут собрались? – решила уточнить Джен. – Ривай – мудак – объяснила Зое. – Понятно. Ладно, надеюсь нам хватит выпивки – вздохнула Эстон.***
– Мы женаты уже почти двенадцать лет, а он до сих пор не может запомнить дату нашей свадьбы! Вы представляете? – жаловалась Нанаба – И если бы ему Эрвин каждый год не напоминал, то я бы постоянно без подарков оставалась! А ведь мы поженились в День Независимости! Как такое забыть можно?! Какой же он все-таки… Мужик! – Как я тебя понимаю, Нанаба! – Дженнифер сочувственно сжала ее руку – Вот Бред, например, никак не может запомнить, какой у меня любимый цвет! Если он дарит мне одежду, то постоянно либо бирюзового, либо белого. А я терпеть эти цвета не могу! Это же так не практично! – Погоди, ты же постоянно ходишь то в черном, то в синем – вмешалась Зое – У тебя даже комната полностью оформлена в этих цветах. Как он может не замечать таких очевидных вещей? – А я про что? Мужик! – А Ривай… – теперь пришла очередь Ханджи жаловаться – Да стоит мне хоть ненадолго отвлечься, как он сразу же начинает генеральную уборку! А после нее вообще ничего невозможно найти! Сколько раз я ему говорила не трогать мои вещи! Не пытаться расставить мои книги по алфавиту! Не начищать мои медицинские инструменты до блеска! Не выбрасывать те препараты, у которых истек срок годности! Но нет же! Все без толку! Мужик! Девочки, за это надо выпить! – За кого? За мужиков? – нахмурилась Нанаба. – Обойдутся! – фыркнула Зое – Нет, я предлагаю выпить за наше с вами ангельское терпение! – За нас! – За нас! – За нас! Пару бутылок спустя Дженнифер пришла в голову поистине гениальная идея. – Дамы, как насчет сходить развеяться! Сегодня в Keyson Main Seattle каждый третий коктейль за счет заведения! – ТАК ЧТО ЖЕ ТЫ РАНЬШЕ МОЛЧАЛА?! – в унисон заявили Зое и Захариус. – Черт, чистоплюй машину забрал! – проворчала шатенка, выглянув в окно – Вот же мудак! – Подруга, ну что ты за глупости говоришь? Какая еще машина? Мы же выпили! – воскликнула Нанаба, напрочь забыв, что Ханджи не пьянеет – Джен! Вызывай такси! Дважды просить ее не пришлось.***
Ривай вернулся домой ближе к полуночи и был несказанно удивлен тем, что в доме никого не было. – И куда эти двое делись? – пробурчал он, набирая номер Ханджи, а затем и Нанабы. Оба звонка остались без ответа. – Тц, и где мне их теперь искать? – прошипел Аккерман, плюхаясь на диван в гостиной. А ведь он специально вернулся домой. Ведь… Ханджи непременно будут мучить кошмары, и он не был уверен, что Нанаба сможет ей помочь. И вот эти две неугомонные куда-то свалили! А найденные им на кухне пустые бутылки из-под спиртного говорили ему лишь о том, что женщины отправились на поиски приключений. Нет, их непременно надо найти! Очкастая обязательно найдет себе проблем на свою аппетитную попку! А Нанаба… А эта вообще, если почует сенсацию, может ТАКОГО натворить! Как мне потом Майку в глаза смотреть?***
– А что такие красотки делают тут совсем одни? – неожиданно раздался развязный мужской голос – Может, потанцуем? Ханджи, Нанаба и Джен, до этого беззаботно болтавшие сидя за небольшим неприметным столиком в клубе, синхронно обернулись на своего неожиданного собеседника. – Шел бы ты отсюда, дружок! – нахмурилась Нанаба – Я замужем! А мой муж – военный! Если он узнает, что ты подкатывал ко мне, то он знаешь что и куда тебе засунет?! – Да, вали уже! – добавила Дженнифер – Я еще не настолько пьяная, чтобы забыть о своем парне! – А что насчет вас, красавица? – его внимание теперь было обращено исключительно к Ханджи – Не подарите мне танец? – А давай! – воскликнула она. Алкоголь, громкая музыка, да и вся атмосфера ночного клуба в целом здорово раззадорили ее. – Подожди! У тебя же парень есть! – попыталась остановить подругу Эстон. – Ну, и что? Он же мудак! – воскликнула Зое, прежде чем уйти на танцпол со своим новым знакомым (хотя, почему знакомым? Он ведь так и не представился!) – Она об этом еще пожалеет – сделала вывод Захариус. – Согласна. А я еще слишком трезвая, чтобы видеть это – добавила Дженнифер. – Я тоже. Официант! Повтори нам!***
Как оказалось, новый знакомый, а, точнее, «незнакомый», Ханджи оказался вполне неплохим танцором. Мужчина и женщина ритмично двигались под музыку, ловко лавируя в толпе беснующихся посетителей. У Зое впервые за долгое время было поистине отличное настроение. Она всецело отдалась во власть музыки, растворилась в ней без остатка. Она даже и не заметила, как руки ее партнера оказались на ее бедрах, притянули ее к себе, а его губы… впились в ее собственные. А она… не имела ничего против.... Однако уже через несколько секунд шатенка поняла – что-то идет не так. Ведь она хочет, чтобы совершенно ДРУГИЕ руки обнимали ее, чтобы совершенно ДРУГИЕ губы целовали ее. Она хочет, что рядом был совершенно ДРУГОЙ мужчина. А затем она чуть ли не кожей чувствует на себе чей-то пристальный взгляд. Обернувшись, она видит… такие родные серые глаза, в которых нет НИЧЕГО. Лишь безграничная БОЛЬ. И это действует на нее как ведро ледяной воды. – Нет! – чуть слышно шепчет она – Да отцепись ты от меня! – она со всей силы толкает своего «партнера по танцам», да так, что тот заваливается на пол. Ее это сейчас не волнует. Ее сейчас вообще ничего не волнует. Лишь… до боли знакомая невысокая фигура, стремительно удаляющаяся от нее… – Ривай! – она бежит за ним, без лишних церемоний расталкивая пьяную публику – Подожди! – она кричит ему вслед. Но он не слышит ее. А, может, не хочет слышать. Выбравшись из клуба она в растерянности оглядывается по сторонам. Никого. Вернее, вокруг полно народа. Но нет ТОГО ЕДИНСТВЕННОГО, кто действительно НУЖЕН. – РИВАЙ! – она кричит во все горло, напрочь игнорируя недоуменные взгляды, ей плевать – ВЕРНИСЬ! ТЫ МНЕ НУЖЕН! Но ОН не приходит… – Прости… Прости меня… Я не хотела… – шепчет она, в бессилии оседая на землю. Через несколько минут ей все же удается взять себя в руки. Она не может думать ни о чем, кроме одного – найти его, просить у него прощения, умолять, если придется. Ведь она не может потерять его. Она не может потерять то, что есть между ними. Ханджи уже собирается отправиться на поиски, как вдруг вспоминает об еще кое о чем крайне важном. – Нанаба! Дженнифер! Черт, они же там совсем одни! Пьяные! «Я уже окончательно разрушила отношения со своим мужчиной. Не хватало еще, чтобы и они повторили мою ошибку» – с этими мыслями она пулей бросается в клуб за подругами.***
К счастью, она находит их на том же месте, на котором и оставила. Вот только… У них уже появилась компания – двое мужчин, чьи намерения более чем ясны. А Нанаба и Дженнифер… Уже слишком пьяны, и с трудом отдают отчет своим действиям. – Девочки, а, может, мы с вами поедем в местечко поинтереснее? – предлагает один из мужчин – Ко мне домой, например? – А, знаешь… – начинает Нанаба. – Извините, мальчики, но у нас девичник – тоном, не терпящим возражений, объявляет Зое – И мы с моими подругами уже уходим! – Хан… Хан… джи… Ну, за… чем? Нам… же… так… ве… се… ло! – с трудом лопочет Джен. – Хватит с меня веселья на сегодня – бурчит шатенка, подхватывая два практически бессознательных тела и направляясь в сторону выхода. К счастью, Захариус и Эстон уже достигли того состояния опьянения, когда сопротивляться уже нет сил, и это лишь облегчает вампирше задачу. Пока они едут в такси, а подруги тихо-мирно посапывают у нее на плечах, Зое лихорадочно набирает номер Аккермана снова и снова. К сожалению, абсолютно безуспешно. – Мисс, может, вам помочь? – предлагает таксист, наблюдая за попытками шатенки вытащить из машины двух «спящих красавиц». – Э… Нет, спасибо. У меня все под контролем. Да ни хрена подобного! Ничего у меня не под контролем! Но, по крайней мере, с этими двумя я вполне могу справиться! И она справляется.***
Уже дома, убедившись, что Нанаба и Дженнифер тихо-мирно спят и не собираются отправляться на поиски приключений, она вот уже в который раз набирает номер Ривая. К сожалению, все ее звонки остаются без ответа. А еще она замечает несколько не отвеченных звонков от него, как и несколько сообщений, весь смысл которых сводится к одному – Где ты? Какая же я дура! Права была Нанаба – Ханджи могла сколько угодно называть Ривая мудаком, но… она не лучше. Действительно, она же даже не предупредила его, что уходит! А, зная Аккермана, нетрудно догадаться, что он, недолго думая, ринется на ее поиски. Да что вообще нашло тогда на нее в клубе?! Какого черта она позволяла мужику, которого видит в первый раз в жизни, такие вольности?! Да еще тогда, когда ее дома ждет любимый и любящий мужчина! Что ж, похоже, уже не ждет… И это ее вина… только ее... Идея отправиться на поиски Аккермана по-прежнему кажется невероятно заманчивой, но кое-что останавливает ее. И это что-то – здравый смысл. Во-первых, она не может оставить Нанабу и Дженнифер одних. Хоть эти пьянчужки сейчас и преспокойно себе посапывают, ничто не мешает им ни с того ни с сего проснуться и продолжить начатое. Во-вторых, что-то подсказывало Зое, что брюнет сейчас не слишком-то хочет видеть ее. Что ж, его можно понять. И, в-третьих, а сможет ли она вообще найти его? Особенно, когда он этого не хочет. Нанаба рассказывала, что Риваю удавалось целых полгода ускользать от своих друзей, а также от своего дяди. От Кенни-потрошителя! От одного из самых опасных и опытных охотников на вампиров в мире! От того, для кого выслеживание добычи было чуть ли не смыслом жизни! А его племянник тогда был всего лишь человеком… И, тем не менее, ему без проблем удавалось сбегать от дяди. А сейчас… Сейчас он и сам стал охотником. Стал вампиром. Насколько его навыки возросли за это время? И представить страшно… Поэтому, убедившись, что, если брюнет так решит, то она его и до скончания веков не найдет, шатенка приняла решение ждать его дома. Ей оставалось лишь надеяться, что он все же вернется. Хотя бы попрощаться… «Он так настойчиво просил меня дать ему знать, если я решу порвать с ним. Надеюсь, что он и сам поступит также» – думала женщина, с потерянным видом слоняясь по дому. Мысли о сне ее даже и не посещали. Да и какой смысл?! Можно подумать, что она сейчас вообще в состоянии уснуть. Да и… Если это каким-то чудом и случится, то… Кто тогда спасет ее от кошмаров? ВЕДЬ ЕГО НЕТ РЯДОМ! Нанаба и Дженнифер точно не справятся с этим, так она их только до смерти напугает. Поэтому ей ничего не оставалось, как бесцельно бродить по дому, прижимая к себе Вольфганга. Лишь он, первый подарок от Ривая, мог хоть как-то успокоить ее… Проходя мимо своей комнаты, в которой сейчас спала Нанаба, Ханджи вдруг почувствовала едва неуловимый аромат. Осторожно, стараясь не разбудить подругу, она проскользнула в комнату, уже заранее зная, что найдет там. Так и есть, на ее письменном столе была корзинка с виноградом, а еще… букет белых лилий. Это божественно – быть рядом с тобой. Надо сказать, что даже сейчас, когда пара была в ссоре, и они оба практически не разговаривали друг с другом, Зое, возвращаясь домой, неизменно находила у себя в комнате подарки от Аккермана. «Какая же я дура!» – думала шатенка, бережно поглаживая нежные лепестки. Она вдруг с ужасом поняла, что это, возможно, последний букет от него…***
Постепенно на смену этой бесконечно длинной ночи пришло утро. Вестей от Ривая по-прежнему не было… Ханджи с самым что ни на есть потерянным видом сидела на кухне, бесцельно уставившись в одну точку. В таком состоянии ее и обнаружила Нанаба. – Доброе утро. Хотя, что я такое говорю! ЭТО утро по определению не может быть добрым! – проворчала блондинка, хватаясь за свою гудящую голову. – Полностью с тобой согласна – бесцветным голосом ответила шатенка – Вот, держи, тебе станет легче – она протянула подруге кружку с чем-то дымящимся. – Что это? – Захариус с подозрением уставилась на это довольно сомнительное на ее взгляд пойло. – Это знаменитый отвар по рецепту моего друга Рикардо. Несмотря на его вид и запах, он и мертвого с того света подымет. Проверяла на себе неоднократно. Так что я знаю, о чем говорю. – Ладно, поверю тебе на слово – хмыкнула Захариус, осторожно делая небольшой глоток – Горячо! А на вкус очень даже ничего. – Вот видишь! Все не так уж и плохо – грустно улыбнулась Зое. – Ага. Чего не скажешь о тебе. – А? Ты о чем? – удивилась шатенка. – Может, у меня сейчас и раскалывается голова от похмелья, но я не слепая. На тебе лица нет. Что случилось, Ханджи? – Нанаба… А ты… ты хорошо помнишь вчерашний вечер? – Нашла о чем спросить! – буркнула блондинка – Дай-ка подумать… Я помню, как мы сначала сидели у тебя, потом Дженнифер предложила поехать в клуб, там мы… пили. Затем к нам пристал какой-то придурок. Мы с Джен послали его. А ты… Ты, вроде бы, пошла танцевать с ним. А дальше… Дальше я проснулась. Я что-то пропустила? – О… Не то слово! – тяжко вздохнула Зое. – Так! Я ничего не понимаю! Рассказывай! – в Захариус мигом проснулся журналист. – Нанаба… Это какой-то кошмар! – Ханджи в отчаянии уронила голову на руки. – Рассказывай! Я не смогу тебе помочь, если не мне ничего не объяснишь! – Все привет – их разговор прервало появление Дженнифер, страдающей от похмелья Дженнифер – Умоляю, дайте мне что-нибудь от головы! Кофе… Аспирин… Топор… Хоть что-нибудь! – Вот, держи – Зое протянула Эстон ее порцию настоя Сальвадора. – Пей-пей. Поверь мне, он и правда помогает. Я уже начинаю хоть как-то соображать – кивнула Захариус, заметив подозрительный взгляд Джен. – Ладно, поверю тебе на слово – кивнула будущий инженер – Ханджи, что случилось? Ты какая-то… потерянная. – Она как раз собиралась мне рассказать. Так что ты пришла очень вовремя – блондинка жестом пригласила свою вчерашнюю собутыльницу к столу – Ну, Ханджи, мы тебя слушаем.***
– Пожалуйста, скажите хоть что-нибудь. Не молчите! – взмолилась Зое. Она только что закончила свой рассказ и молчание ее подруг не могло не напрягать ее. – Мда, Ханджи, наделала ты делов – наконец-то послышался голос Нанабы. – Ага, облажалась, так облажалась – добавила Джен. – Он бросит меня… Ривай точно бросит меня… – чуть слышно прошептала шатенка, голос ее при этом заметно дрожал. – С чего ты взяла? – удивилась Захариус. – А разве нет? Сами же сказали, что я облажалась. – Да, не спорю, здесь определенно есть твоя вина. Ты ранила его чувства, серьезно ранила – вмешалась Эстон – Но не может Ривай из-за этого порвать с тобой. Не может! – Мне бы твою уверенность – горько усмехнулась Ханджи. – Я согласна с Дженнифер – добавила Нанаба – Он ведь без ума от тебя! – Может, оно и так. Но… Я ведь целовалась с другим! Я предала его! – Ты преувеличиваешь – Джен слегка приобняла подругу за плечи – Скажи, ну кто из нас не целовался с незнакомцами по пьяни? – Я не была пьяна! Не настолько сильно! Я… Он застал меня врасплох! Я просто танцевала, а потом… Я ничего сообразить не успела, а этот… этот… он уже целует меня! – Скажи, Ханджи, а если бы ты тогда отдавала отчет своим действиям? Ты бы поцеловала его? – решила уточнить журналистка. – Ну, разумеется нет! Я бы никогда не поступила так с Риваем! Я люблю только его! – Вот видишь! – воскликнула Эстон – Это вышло случайно! Объясни все Риваю. Уверена, он все поймет и простит тебя. – А вот в этим-то как раз и проблема – вздохнула шатенка. – В чем проблема? – в унисон спросили Нанаба и Джен. – Он не отвечает на мои звонки! Не ночевал дома! Где мне вообще искать его? – Мда. Ну, не переживай. Он скоро вернется – попыталась утешить подругу Эстон, однако уверенности в ее голосе явно не доставало. – Если бы! – буркнула Зое – Я боюсь, как бы он не натворил чего-нибудь. – Ты преувеличиваешь – вновь попыталась успокоить ее Джен, хоть и понимала, что Ханджи это поможет. – Я преуменьшаю. А ты как считаешь, Нанаба? – Ну… – замялась Захариус – В прошлый раз, когда он увидел тебя целующейся с другим, он ушел в пьяный загул на полгода. А ведь вы тогда еще даже не встречались… – Господи! Что же я наделала? – шатенка в отчаянии уронила голову на стол. Нанаба и Дженнифер обменялись понимающими взглядами. Несмотря на все их желание помочь подруге, они обе понимали, что в этой ситуации они были совершенно бессильны. Помочь ей могло только скорейшее возвращение Аккермана, от которого до сих не было никаких вестей… Где же ты, Ривай?***
Риваю не потребовалось много времени, чтобы отыскать свою блудную женщину и свою не менее блудную подругу. Как и ожидалось, эти двое отправились в клуб. Оглядевшись по сторонам, он без проблем нашел Нанабу, уже порядочно пьяную Нанабу, в компании не менее пьяной Дженнифер (и эту с собой притащили!). Ладно, одной проблемой меньше. Осталось решить еще одну, самую важную. И где вообще носит эту очкастую? Вскоре обнаруживается и «пропажа». Вот только… Она нисколько не выглядит потерянной. Наоборот, ей, похоже, очень даже весело. Вон она как дергается в компании какого-то мужика на танцполе! Стоп… «Ух, я ему сейчас такое устрою! Он пожалеет, что на свет родился!» – с этими мыслями Аккерман целеустремленно движется к танцующей паре, пока… просто-напросто не замирает, не в силах поверить своим глазам. Этот придурок за каким-то хером обнимает ЕГО женщину за бедра, притягивает ЕЕ к себе, целует ЕЕ в губы! А она… отвечает ему. А Ривай… А Ривай может лишь наблюдать за этим, не в силах что-либо сделать. Нет, он, конечно же, может избить этого урода до полусмерти, увести отсюда Ханджи, но… Она же не против. Верно? Что ж, ты сделала свой выбор, четырехглазая… Внезапно, он видит, как на него смотрят такие родные карие глаза. Самые прекрасные глаза в мире… В них он видит непонимание, шок, возможно, страх. Но ему все равно. Резко развернувшись, он стремительно покидает клуб. Он слышит, как она кричит ему вслед. Но ему все равно. Ему нужно убраться отсюда подальше. Пока поистине нечеловеческая боль не разорвала его на куски… Выйдя на улицы, он бежит, бежит так быстро, как только может, нисколько не задумываясь о пункте назначения. В себя он приходит, лишь оказавшись далеко за пределами города. И там он наконец-то выплескивает свои эмоции, срывая свою злость, обиду и боль на ни в чем не повинное дерево. Когда от него остается лишь труха, Ривай не чувствует ничего. Лишь пустоту. Так приятно… Однако он понимает, что так не будет длиться долго. Да, он выпустил пар, но то, что с ним произошло, не исправить «рубкой деревьев». Здесь нужно время. А еще брюнет понимает, что если останется здесь в одиночестве, то может натворить такого, о чем никогда не сможет простить себя. Нет, так дело не пойдет. Нужно вернуться в город, в какое-нибудь людное место.***
Вернувшись в Сиэтл, он заходит в первый попавшийся бар. Бармену хватает лишь одного взгляда на нового клиента, чтобы все понять. Без лишних слов он ставит перед ним бутылку виски, и оставляет его в покое. Что ж, а он оказался славным малым. И, безусловно, заслужил хорошие чаевые. – Привет, красавчик! Скучаешь? – неожиданно над ухом раздается игривый женский голос. Аккерман, до этого чуть ли не гипнотизировавший свой стакан, с недоумением оборачивается на этот дико раздражающий его звук. И… Какая ирония! Этим «раздражителем» оказалась высокая кареглазая шатенка! Вот только… совсем не та кареглазая шатенка… – Если я и скучаю, то это явно не твое дело – проворчал брюнет. – Ну, не будь таким букой! – она присаживается на соседний стул – Проблемы с девушкой? – Это тебя не касается – процедил сквозь зубы мужчина. – Знаешь, что всегда помогает после ссоры – она напрочь игнорирует его крайне недружелюбный тон. – И что же? – Хороший секс! – ЧЕГО?! – нахмурился Ривай. – Я серьезно! Если тебе плохо из-за твоей подружки, то тебе просто необходимо отвлечься! А заодно и отомстишь ей! А я… с удовольствием помогу тебе – она соблазнительно улыбается ему. – Заманчивое предложение… – отвечает Аккерман, пристально изучая взглядом свою невольную собеседницу. Да, ее предложение с каждой секундой кажется ему все более и более заманчивым. Как же ему хочется послать все в чертям и забыться… просто ненадолго забыться… Снова почувствовать себя прежним ветреным мальчишкой, единственной проблемой которого было выбрать себе очередную подружку на ночь! Хочется… Как же ему этого хочется… Он бросает на эту девицу оценивающие взгляды, представляя, как будет срывать с нее одежду, как будет трахать ее, как она будет стонать под ним. Да, он представлял все это. Вот только… в его мыслях была совершенно другая женщина. И больше никто… Бесполезно… Не могу, я просто физически не могу быть с другой. Да и не хочу. Для меня по-прежнему существует лишь ОНА… – Ну, так что? Пойдем ко мне? – из мыслей его снова вырывает такой раздражающий голос. – А? Что ты сейчас сказала? – не понял мужчина. – Я сказала, может, пойдем ко мне. Или к тебе. Ну, или снимем номер в… – Нет – он резко перебивает ее. – Но… Я не понимаю! Ты же сказал, что это заманчивое предложение! – Да, заманчивое. Но не для меня. Извини, но тебе здесь ловить нечего. Что бы между нами не происходило, но я безнадежно верен своей женщине. – Козел! – шипит шатенка, вставая со стула. – И тебе приятного вечера! – он отсалютовал ей бокалом. Теперь он снова остался один, и лишь бутылка виски составляет ему компанию. Однако ненадолго.***
– Кого я вижу! – над ухом раздается жизнерадостный мужской голос. – Привет, Рико – Ривай коротко кивает брату. – Как тебя сюда занесло? – интересуется Сальвадор. – Полагаю, я здесь затем же, зачем и ты – выпить. – Аргумент! Но у меня здесь было свидание с одной очаровательной дамой! – Полагаю, прошло оно не очень. – И не говори! Современные женщины такие меркантильные! Уже на первом свидании они чуть ли не на шею тебе садятся! Нет, я все-таки несколько старомоден. Хоть я всегда и считал себя очень щедрым кавалером, в женщинах я ценю в первую очередь умеренность и бескорыстие. – Мне жаль, что так вышло с твоей подружкой. – А мне нет! Значит, не она моя судьба. И за это я предлагаю выпить! Эй, дружище! – он делает знак бармену – Мне то же, что и ему. – За что пьем? – интересуется Аккерман. – За превратности судьбы! – испанец с широкой улыбкой поднимает свой бокал. – Отличный тост – кивает Ривай, залпом опрокидывая в себя содержимое. – Так, а теперь рассказывай, что ТЫ здесь забыл – неожиданно серьезным интересуется Рикардо. – А ты разве не слушал меня? Я пришел сюда выпить. – Ну, да! Ты пришел в бар на другом конце города от твоего дома в два часа ночи, чтобы выпить! Ривай, я живу на этом свете уже более пятисот лет, чтобы обвести меня вокруг пальца, тебе нужно придумать оправдание получше! – Тц, чтоб тебя – пробурчал Аккерман, опрокидывая в себя еще стакан. – Эй! Полегче! Не стоит налегать так на виски! – И почему же? Я же, черт возьми, даже напиться как следует не могу! Будь проклят этот поганый вампирский метаболизм! – Так, что у вас опять стряслось с Ханджи? – С чего ты взял, что у нас с ней что-то стряслось? – Да с того, что я знаю тебя, братишка. До такого состояния тебя способна довести лишь наша очаровательная мисс Зое. – И не говори! Эта наша очаровательная мисс Зое, чтоб у нее… все хорошо было – процедил сквозь зубы Аккерман. – Ривай, рассказывай! Хватит уже мучать меня! Изо чего вы с ней опять разругались? Да так, что ты тут заливаешь шары в одиночестве. Совершенно бесполезно к тому же. И… Скажи, мне же показалось, или ты все-таки собирался согласиться на предложение той милашки, что так активно добивалась твоего внимания? – Ты подслушивал – не вопрос, утверждение. – Каюсь! Виноват! – виноватым испанец однако вовсе и не выглядел. – Нет, тебе не показалось. Я и правда подумывал о том, чтобы трахнуть ее – честно признался Ривай. – ЧТО?! ТЫ В СВОЕМ УМЕ! ДА КАК ТЫ МОГ ТАК ПОСТУПИТЬ С МОЕЙ ДЕВОЧКОЙ! – практически прорычал Сальвадор. – Остынь. Признаю, такая мысль у меня была, но… Я бы ни за что не поступил так с ней. Я на это физически не способен. Несмотря на то, что она, похоже, вполне может так поступить – тяжко вздохнул сероглазый, опрокидывая в себя очередную порцию виски. – Стоп… Я что-то не понял – нахмурился Рикардо – Что там Ханджи сделала? И хватит уже отнекиваться у меня! Рассказывай все! В мельчайших подробностях!***
– Вот так все и было – закончил свой рассказ Ривай – Что молчишь? – бросил он подозрительно притихшему испанцу. – У меня нет слов – только и смог произнести Рико – Но на Ханджи это так непохоже! Братишка, ты же не думаешь, что она решила закрутить роман на стороне? Да она же жить без тебя не может! – В последнее время я в этом уже не уверен – горько усмехнулся Аккерман – Да что тут говорить! Я снова все испортил! – Не понял. Что ты опять натворил? Похоже, что-то очень серьезное, раз она целуется в клубе с первым встречным. – Недавно я вернулся с охоты – начал объяснять Ривай – По дороге домой я почувствовал присутствие мертвого вампира. А когда я его выследил, то обнаружил, что он… пьет кровь очкастой! Догадываешься, КАК я отреагировал на это? – Вполне. Что, малышка опять игралась со своими вечно голодными друзьями? – ЧТО?! Так ты знал?! – охотник ушам своим не верит. – Что она иногда… увлекается? Ну, да. И… – от него не укрылся свирепый взгляд младшего брата – Прежде чем ты врежешь мне, я хотел бы спросить. Ты же знаешь ее чуть ли не всю жизнь. Вот и скажи мне, хоть кому-нибудь хоть когда-нибудь удавалось переубедить Ханджи, если она что-то вбивала себе в голову. – Нет. Четырехглазая всегда, сколько я ее помню, готова была хоть в лепешку расшибиться, но добиться своего. И ей было глубоко плевать, если кто-то пытался остановить ее! Она прорывалась к своей цели руками, ногами и зубами. – Вот видишь! Она у нас, конечно, настоящая умница и красавица, да и вообще просто милейшее создание, но когда дело касается новых знаний, то… Спасайся кто может! – Да, в этом вся она – слабо улыбнулся Ривай – Но, Рико… Она же рискует своей жизнью! Я, конечно, уже неоднократно задавался этим вопросом, но… У нее и правда инстинкт самосохранения напрочь отсутствует?! – Братец, давай начистоту. Она – вампирша, которая спит с Аккерманом. Аккерманом-вампиром! Как там тебя называют? Нюренбергским Дьяволом? Кто вообще говорит об инстинкте самосохранения? – Мда, об этом я как-то не подумал. Да и… Она не спит со мной. Даже прикоснуться к себе не позволяет – тяжко вздохнул Ривай. – Не переживай. Ей просто нужно еще немного времени. – Я понимаю. И я, правда, готов ждать столько, сколько понадобиться. Но… Что мне делать с тем, что я увидел в клубе? Неужели это конец? – Стоп! Ты, что, собрался порвать с ней? – нахмурился Рикардо. – Нет, конечно! А вот она… – Знаешь, лично я не верю, что Ханджи способна предать тебя. Полагаю, что тот мужчина просто воспользовался ситуацией. Твоя любимая в последнее время несколько… нестабильна, вот и не среагировала должным образом. – Да, я тоже думал об этом. Но что если… – Если что? – Что если это не так? Что если она и правда хотела «поразвлечься»? – Вот и спроси ее! Нечего сидеть тут и замыкаться в себе. Уверен, она тоже хочет все объяснить тебе. – Может, ты и прав – согласился Аккерман, увидев целый ворох не отвеченных сообщений и звонков от Зое. – Тогда у меня к тебе всего один вопрос. – И какой же? – Почему ты все еще здесь? Беги уже к ней! – Что, пожалуй, я воспользуюсь твоим советом. Спасибо тебе, Рико. Спасибо, что выслушал. – А для чего еще нужна семья? – ухмыльнулся Сальвадор, пожимая руку младшему брату – Я просто хочу, чтобы вы с ней были счастливы. – В этом наши желания совпадают. – Дружище! Мне понадобится еще бутылка! – обратился испанец к бармену, после ухода Ривая – Эта парочка меня вконец доконает… Попрощавшись с Рикардо, Аккерман не спешил домой. Он немного прогулялся по просыпающемуся городу. После этой бесконечно длинной ночи ему было просто необходимо как следует проветрится и привести мысли в порядок. Особенно перед разговором с Зое…***
Ханджи вот уже битый час сидела, свернувшись калачиком на любимом кресле Ривая в подвале. В доме она была одна. Нанаба больше не могла задерживаться, поэтому, наказав держать ее в курсе, уехала в Портленд. Дженнифер также не могла остаться – ее ждала работа над срочным научным проектом, поэтому она при всем желании не могла составить компанию шатенке. Зое все понимала, и не обижалась на подруг. В конце концов, они не обязаны забрасывать свои дела из-за ее проблем. Она все понимала, но ей все равно было очень одиноко… От мрачных мыслей ее отвлек какой-то шум наверху – кто-то зашел в дом. Прислушавшись, шатенка не могла скрыть широкую улыбку. ОН вернулся! Она бросилась к нему навстречу со всех ног. Не успел Ривай переступить порог, как на него что-то налетело. Вернее, это «что-то» все же успело притормозить. Обернувшись, он увидел стоящую совсем рядом Ханджи. Растрепанную, неестественно бледную Ханджи в помятой одежде. Вид у женщины был самый что ни на есть потерянный. Похоже, не только у него выдалась на редкость длинная и бессонная ночь. – Ты вернулся – чуть слышно прошептала Зое, она была не в силах оторвать взгляд от мужчины – Я… я боялась, что больше не увижу тебя. – Почему? – нахмурился брюнет. – Ты… Ты ведь ушел тогда в клубе, когда… когда... – и тут ее прорвало – РИВАЙ! ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТИ МЕНЯ! Я… Я НЕ ХОТЕЛА! Я НИЧЕГО НЕ УСПЕЛА СООБРАЗИТЬ, КАК ОН ВДРУГ ПОЦЕЛОВАЛ МЕНЯ! ПОВЕРЬ, Я БЫ НИКОГДА НЕ ПОСТУПИЛА БЫ ТАК С ТОБОЙ! ПОЖАЛУЙСТА, ПРОСТИ МЕНЯ! Я… Я ЗВАЛА ТЕБЯ! НО ТЫ НЕ ПРИШЕЛ! А ПОТОМ Я ПОДУМАЛА, ЧТО ТЫ БОЛЬШЕ НЕ ХОЧЕШЬ МЕНЯ ЗНА… – Так, стоп хватит! – Ривай с трудом остановил этот «поток» – Давай для начала присядем и все обсудим, хорошо? – Хорошо. Ривай, пожалуйста, прости меня! Я так виновата перед тобой! – снова начала Зое, едва они устроились в гостиной. – Все в порядке, Ханджи. Я не злюсь на тебя – поспешил успокоить ее брюнет – Я был более чем уверен, что это было лишь нелепое недоразумение, и теперь я получил этому подтверждение. – Ты не сердишься? – ее удивлению нет предела – А ты… ты когда-нибудь сможешь простить меня? – Я уже простил тебя. – Правда? – она ушам своим не верит. Он простил… Он простил ее! – Ну, конечно, ты же сама сказала, что не хотела этого. Вот только… Ханджи… – Да? – Пожалуйста, постарайся понять меня. Ты не позволяешь мне даже дотронуться до тебя и при этом целуешься с каким-то левым мужиком. Что, по-твоему, я должен подумать? – тяжко вздохнул Ривай. – Прости меня. Я причинила тебе столько боли! – Ничего. Будем считать это твоей местью. – Местью? Какой местью? – не поняла Ханджи. – Сколько раз ты наблюдала за мной, когда я обжимался со всякими пустоголовыми курицами? Тебе ведь было больно видеть это, не так ли? – И не напоминай. – Вот видишь! А вчера ты отомстила мне. Сполна! – горько усмехнулся Аккерман – Считай, что мы квиты. – Я бы все же хотела избежать этого. И, Ривай… – Да? – Ты… Ты можешь прикоснуться ко мне – она, наконец, решилась на это – Я… Я не против. – Ты… Ты точно уверена? Я, правда, могу подождать еще. Я не хочу, чтобы ты шла на это из-за того чертова поцелуя. – Нет! Все нормально! – запротестовала Зое. Она хотела… Как же она хотела вновь почувствовать прикосновения любимых рук! – Ладно. Если ты так хочешь. Он осторожно тянется к ее руке. И, когда, казалось бы, ему оставалось преодолеть лишь считанные миллиметры, она… отстраняется. – Ты не готова – тяжко вздыхает брюнет, даже и не пытаясь скрыть разочарование в голосе. – Прости… Да что со мной не так! – она в отчаянии роняет голову на колени. – С тобой все в порядке. Просто… Тебе нужно еще время. – Ты готов подождать еще? Тебе не надоело? – Ну, конечно, не надоело, дурочка – мягко улыбается мужчина – Я же уже говорил тебе, что я готов ждать хоть вечность. – Надеюсь, не понадобится – улыбается шатенка – Спасибо, что понимаешь меня! – А разве может быть иначе? Очкастая, я… я должен извиниться перед тобой. – За что? – удивляется женщина – Ты же ничего не сделал! – Ошибаешься. Этой ночью я зашел в бар, выпить. Там ко мне пристала одна девица. Она практически предлагала мне себя. Ну, а я… – Продолжай – прошептала Ханджи. Она не была уверена, что хочет слышать конец этой истории. – Тогда я… я был несколько не в себе. В общем, ее предложение мне показалось крайне заманчивым. – И… И что ты сделал? – только и смогла произнести Зое. Как же она боялась услышать ответ на свой вопрос! – Я уже хотел было затащить ее в первое попавшееся укромное местечко и отодрать ее как следует, но… – Что «но?! Ривай, скажи уже прямо, ты переспал с ней или нет?! – нервы шатенки окончательно сдали. – Нет. Я не смог. Даже тогда я был просто не в состоянии думать о чем-либо, кроме тебя. Я просто физически не способен предать тебя. Ведь я люблю тебя, Ханджи. И до скончания времен мне будешь нужна лишь ТЫ. А ту курицу я послал без всяких сожалений! – Фух… Коротышка, да меня чуть до инфаркта не довел – она в изнеможении откидывается на подушки, хватаясь за сердце – Подожди. Если у вас с ней ничего не было, тогда за что ты извиняешься? – За то, что, хоть и на несколько секунд, но я все же подумал об измене. Ты не заслуживаешь этого. – Идиот! – закатывает глаза Зое – Учитывая мое поведение в последнее время, тебе, за твою выдержку, вообще памятник надо поставить! – Спасибо, но мне и без него неплохо. Я еще кое за что должен перед тобой извиниться. – И за что именно? Неужели, к тебе еще какая-то дрянь приставала?! – Нет. Я хочу извиниться перед тобой за то, как я вел себя тогда, когда снова наорал на тебя из-за твоих исследований. – А? – она этого совсем не ожидала – Ты про тот случай, когда упырь пил мою кровь? – Именно. Признаю, тогда я практически слетел с катушек. Ведь он фактически жизнь из тебя высасывал! И я сорвался… Я снова сорвался на тебе. За что прошу прощение. – Ну, я тоже была хороша – вздохнула шатенка – Надо было сразу сказать тебе о некоторых «направлениях» моих исследований. Но, повторюсь, моей жизни ничего не угрожало! – Скажи мне честно, эти… эти препараты… Они точно не опасны для тебя? – Нисколько! Чистоплюй, я уже много лет этим занимаюсь! Да, определенные побочные эффекты, конечно же, есть. Я имею в виду небольшую слабость, головокружение, незначительное замедление регенерации. Но у меня на каждую сыворотку есть антидот. И я всегда ношу его с собой! Так что, повторюсь, моей жизни ничего не угрожает! Тебе не о чем беспокоиться. – Как будто я могу перестать беспокоиться о тебе! Хотя… зная, какая ты… увлекающаяся натура, меня вообще ничего удивлять не должно. Меня волнует лишь один вопрос. – И какой же? – Почему ты позволяешь им пить свою кровь? Ты могла бы добавить свой препарат в донорскую кровь и просто швырнуть мертвякам пакет! Они не слишком-то разборчивы. Сожрут все и даже не подавятся. – Я понимаю, о чем ты. Да, в твоих словах, определенно, есть смысл. Но… Все дело в моей крови, понимаешь? Перед ней ни один упырь не устоит. – Да, я знаю, как мертвецы реагируют на кровь спящих вам… И тут он неожиданно замолкает. – Ривай? Ты чего? – нахмурилась женщина – Что случилось? Однако Аккерман ее даже и не слышит. – Все дело в моей крови, понимаешь? Перед ней ни один упырь не устоит.***
Эта фраза… От одной лишь этой фразы в его голове то-то щелкнуло. Мысль, которая вот уже несколько месяцев упрямо ускользала от него, наконец-то обрела ясные очертания. В его памяти начали всплывать отголоски давних воспоминаний. – Хочешь сказать, что он ее не любит? Тогда я не понимаю, зачем ему нужна четырехглазая?! – А ему она и не нужна. Ему нужно то, что, как он думает, может дать ему их брак. Все дело в том, КТО наша Ханджи такая. – И кто же? – Они с Филиппом последние представители одного очень древнего и благородного рода. – Погоди, хочешь сказать, что она вроде как аристократка? – Можно и так сказать. Моблит тоже происходит из дворянского рода, не чета, конечно, роду Филиппа и Ханджи, но когда-то Бернеры занимали довольно весомое положение в высшем обществе Пруссии, но лишились всех привилегий столетия четыре тому назад. Но Моблит просто одержим идеей все вернуть, и для этого ему нужна Ханджи. – Такие уж они – Сангвипюры. За одно только это их стремление помочь всем страждущим они и достойны всеобщего уважения и восхищения. – Как? Как ты сказал? Сангвипюры? Это еще что такое? – Да? Я так сказал? Видимо виски развязало мне язык. Сангвипюр – это истинное имя рода, к которому принадлежат Филипп и Ханджи. По некоторым причинам представители сего благородного и достойного рода много столетий назад рассеялись по всему миру, сменив имена. В подробности вдаваться не буду, история очень давняя и запутанная. – Я не вовремя? Может, оставить вас наедине? – Нет, что ты. Я просто… наслаждался. – Чем? Вампирской кровью? Выпей ее уже! – Выпить? Ее? Ни за что! Ведь это моя величайшая ценность! – И что в ней такого ценного? – Это кровь Сангвипюра. – Сангвипюра? Это еще что за чушь? – И вовсе это не чушь. Сангвипюры, что б ты знал, – это древнейший род вампиров, от них, по сути, берут начало оба наши вида. – Королевская кровь, значит? – Именно! На свете нет ничего вкуснее крови Сангвипюров! Я убил много веков назад. Я тогда был так молод, и не понимал, какое сокровище оказалось в моих руках. К счастью, мне хватило ума оставить немного на десерт. И иногда я позволяю себе немного побаловать себя, вдыхая этот дивный аромат. Вот бы заполучить Сангвипюра снова! И в этот раз я не повторю свою ошибку! Я буду держать его или ее рядом с собой ВЕЧНО! К сожалению, они практически вымерли. Насколько мне известно, сейчас в мире осталось лишь двое Сангвипюров. Вот бы… – Нет… Быть того не может... – чуть слышно прошептал мужчина, когда картина наконец-то сложилась воедино.***
– Ривай? В чем дело? ДА ЧТО С ТОБОЙ ТАКОЕ, КОРОТЫШКА! – его поведение уже не на шутку напугало женщину. – А? Ханджи? – он с недоумением уставился на нее, будто бы только что заметив. – Что случилось? – она уже и не пыталась скрыть своего беспокойства – Я что-то не так сказала? – Э… Нет, все нормально. Я… Я просто… Мне надо пройтись. И, прежде чем Ханджи успела хоть что-то сообразить, его и след простыл. И как я должна это понимать?***
Спустя несколько минут Ривай что есть силы барабанил в дверь Рикардо. – Эй, полегче! Что бы у тебя не случилось, моя бедная дверь тут не при чем! – возмущался испанец, пропуская в дом младшего брата. – Извини – процедил сквозь зубы Аккерман. – Ривай, что случилось? Вы с Ханджи… – Все в порядке! Мы помирились – перебил его охотник. – Так это же замечательно! – испанец просто просиял от этой новости – Так в чем тогда проблема? Почему ты, как сумасшедший, врываешься ко мне домой, вместо того, чтобы наслаждаться обществом своей возлюбленной? – Рико, ответь мне на один вопрос. Это очень важно – Ривай, казалось, его даже и не слушал. – Э… Ладно – поведение младшего брата не на шутку настораживало вампира – Что за вопрос? – Ханджи и Филипп… Они… они принадлежат к роду Сангвипюров? – и почему его голос так дрожит? – Да. Они – последние представители этого славного семейства. А в чем дело? – Не может быть! – Аккерман в отчаянии схватился за голову – Только этого не хватало! Все сходится... И навязчивое желание Моблита жениться на Зое. Ну, конечно, кто, как не она, может обеспечить ему высокое положение в кругах вампирской элиты? И странное поведение местных вампиров во время их миссии в Пакистане. Серьезно, да они чуть ли не в ноги кланялись Ханджи! А ее это нисколько не удивило. Похоже, для нее это вполне в порядке вещей. А еще… Эта властность… Это высокомерие… Эта даже в некотором роде надменность… которые иногда проявлялись в поведении шатенки… Все это наконец получило вполне логичное объяснение. Что ж, это и неудивительно… Ведь… Это в ее крови… Вот только… Все это только осложняет… – Молодой человек, может, все же объясните мне, какого черта тут происходит?! – из далеко не веселых мыслей Ривая вывел крайне недовольный голос Рикардо. – Прости, Рико. Просто… это так неожиданно… – Что «неожиданно»? Что твоя подружка принадлежит к древнейшему роду вампиров? Понимаю, такое не каждый день услышишь. Но, не переживай, эта все та же наша Ханджи! Ей нет никакого дела до ее высокого происхождения! – Не в этом дело. – Так в чем же?! – похоже, терпение старшего брата было на исходе. – В нашем отце. – В отце? Причем тут… – кажется, до него дошло – Ясно… – Ты знал? – О чем? О том, что Райс одержим идеей заполучить себе Сангвипюра и питаться им? – горько усмехнулся Сальвадор – Конечно, знал. – Тот Сангвипюр, которого он убил… Ты знал его? – Нет. Это случилось задолго до моего обращения. Но на нашего папулю как-то нахлынула ностальгия, и он в красках рассказал мне эту историю, ни на секунду не выпуская из рук флакон с драгоценным содержимым. Мне тогда показалось, что те жалкие остатки крови для него значат гораздо больше, чем все его дети вместе взятые. И я был недалек от истины. – В это я охотно верю. А что насчет Филиппа? Он в курсе планов Райса? – Да. Как только я с ним познакомился, как только узнал, к какому роду он принадлежит, то сразу же все ему выложил. – И как он на это отреагировал? – Принял к сведению. Ты, думаю, уже понял, что наш Фил не из тех, кто будет отсиживаться в безопасном месте. Нет, прятаться от Райса он не собирается, но и он не настолько глуп, чтобы искать встречи с ним. Да и каковы шансы, что наш папуля выйдет на него! Учитывая, что единственное, что он знает о Филиппе – это то, что он существует. А те живые вампиры, которым известна правда, ни за что не выдадут его. Мы, хоть у нас и нет строгой социальной иерархии, с глубоким уважением относимся к древним вампирским семьям, к нашим истокам. – Да, верно – согласился Ривай – А что же Ханджи? Она в курсе? – Насчет нашего отца? Если честно, то я без понятия – пожал плечами Рикардо – Я ей ничего не рассказывал. Филипп, наверное, тоже. Не думаю, что он считает это чем-то важным. За Сангвипюрами охотились веками. Фил к такому уже давно привык. Одним сумасшедшим больше, одним меньше… Так было всегда… – Ясно – вздохнул Аккерман – Значит, если бы в вампирском обществе существовала монархия, то Филипп был бы нашим королем? Мда… Интересный поворот, ничего не скажешь! – Ну, вообще-то ты не совсем прав. – В смысле? – нахмурился охотник – Ведь Сангвипюров осталось лишь двое, а Филипп – старший из них. – По идее это так. Вот только… Ты помнишь Моник? Бабушку Ханджи? – Конечно! Но причем тут вообще она? – Видишь ли, Моник тоже была спящим вампиром. – ЧЕГО?! – так, а вот это уже никуда не годится! Слишком много новой информации! – Хоть она и не пробудилась, но по материнской линии она унаследовала вампирские гены. Она происходила от Даммалакаев. Это очень древний восточный род вампиров, он ненамного моложе Сангвипюров. – Понятно. Да, очкастая как-то упоминала, что предки ее бабушки были родом с Ближнего Востока – кивнул Ривай – Но я все рано не понимаю, куда ты клонишь! – А я говорил, что род Даммалакаев тоже практически вымер? Сейчас в живых остался лишь один их представитель. – Ханджи… – и тут до него дошло. – Именно! Единственный в мире вампир, в чьих жилах течет кровь и Сангвипюров, и Даммалакаев! Ее происхождение еще более благородное, чем у Филиппа! Так что, если бы у нас был монарх, то… – Им была бы очкастая – закончил его мысль Ривай. – А то! Так что радуйся, братишка! Ты спишь с нашей королевой! – В последнее время нет. – Не расстраивайся! Все у вас наладится! Однако Аккерман сейчас думал далеко не об этом. – Все дело в моей крови, понимаешь? Перед ней ни один упырь не устоит. Теперь в этой фразе он увидел еще один смысл. Да, перед ее кровью не мог устоять ни один упырь. Да потому что для них не было ничего желаннее, чем эта кровь! Для всех мертвых вампиров без исключения… В том числе и для его отца… Что ж, в этой ситуации он видел лишь один выход… – Рико, я могу попросить тебя кое о чем? – абсолютно бесцветным голосом спросил Ривай.***
А в это время Ханджи мерила шагами гостиную. Неожиданное поведение Ривая сбивало ее с толку. Куда он ушел? Зачем? Она что-то сказала или сделала не так? Они же помирились, не так ли? Да, не все их проблемы были разрешены, но они же работали над этим, верно? А сейчас… Она не понимала, она совсем ничего не понимала! Слишком много вопросов и совсем нет ответов! От размышлений ее отвлек звонок в дверь. – Рико? Что ты тут делаешь? – нахмурилась Зое, увидев на пороге друга. – И я рад тебя видеть, детка! – Прости… У меня была… не слишком приятная ночь – она устало потерла переносицу – Пожалуйста, проходи. – Не у тебя одной выдалась та еще ночка. Ну, и кто лучше целуется? Мой братишка или тот придурок? – Чего?! Откуда ты… – она ушам своим не верила – Ривай тебе рассказал? – Ага. Мы с ним мило побеседовали в баре за бутылочкой-другой виски! – Рико, мне так стыдно! – воскликнула шатенка. – Скажи мне, ты же не решила закрутить шуры-муры с тем мужиком? – За кого ты меня принимаешь?! Я бы ни за что не поступила бы так с коротышкой! То была лишь нелепая случайность! – Я тоже так подумал. Так и сказал твоему ухажеру. – Да, мы с ним это обсудили. И он простил меня! А потом… он куда-то ушел. Я даже и не знаю куда! – Ко мне. Он пошел ко мне. – К тебе? – Да, хотел кое-что обсудить. Собственно, я за этим и пришел. – А? Я не совсем понимаю тебя. – Риваю надо было срочно уехать, и он попросил меня присмотреть за тобой. – Как уехать? Куда? Зачем? – она не понимала, она совершенно ничего не понимала – Когда он вернется? – В том-то и дело. К сожалению, я слишком поздно понял, что он задумал – тяжко вздохнул Рикардо – Ханджи, боюсь, что он не вернется…***
Ривай с задумчивым видом смотрел на потолок, лежа на кровати в своих апартаментах на военной базе. То решение далось ему нелегко. Он понимал, что успех в этом случае был маловероятен. У него был не слишком-то продуманный план, а, точнее, его у него не было совсем. Он знал, что, по сути, идет на самоубийство. Но… Ничего не мог с собой поделать. Если это спасет ЕЕ, то… Оно того стоит. Однако, прежде чем он отправится на, возможно, последнюю охоту в своей жизни, ему нужно было сделать еще кое-что. Попрощаться. Именно поэтому он и прибыл в Вирджинию. К сожалению, его парни были на задании, и он не мог ждать их возвращения. Ну, ничего, он оставит им письмо. Каждому. Осталось лишь подобрать слова. Вот только… Знать бы какие… Он посмотрел на урну, уже практически набитую скомканными листами бумаги – результаты его прошлых попыток правильно сформулировать свои мысли. Он не знал, какими должны быть его последние слова для них. Но он узнает, непременно узнает. Должен узнать… Эрвин… Майк… Нанаба… С ними было еще сложнее. По приезду на базу он обмолвился с полковником и майором едва ли парой слов, те торопились на совещание и не могли как следует поговорить с другом. Что ж, это давало ему еще немного времени. После того, как он закончит свои дела здесь, брюнет планировал вернуться домой, в Чикаго. Повидать миссис ОʼКонелл, напоследок прогуляться по родному городу, навестить могилу матери… А еще он должен был оставить бывшей соседке письмо для Кенни. Лично прощаться с дядей он и не собирался. Знал, что тот не одобрит его идею и попытается остановить, или… присоединится. Нет, этого он допустить не мог. Если в этой битве и было суждено погибнуть Аккерману, то пусть это будет он… Помимо Кенни был еще один человек, а, точнее, вампир, с которым он не мог попрощаться лично. Ханджи… Он знал, что стоит ему лишь увидеть ее, как его решимость растает как дым. Он будет просто неспособен оставить ее. Он напишет ей письмо, где все подробно объяснит. Попросит постараться понять его, простить и… продолжать двигаться дальше. Быть счастливой за них двоих… Да, с этим письмом определенно будет сложнее всего. Поэтому он и решил оставить его напоследок. С остальными делами он уже разобрался. Юрист, занимающийся его имуществом, получил все необходимые инструкции по изменению его завещания. Разумеется, львиная доля доставалась Ханджи, но и про остальных своих близких он не забыл. Так что этот вопрос был улажен. А пока можно снова попробовать подобрать слова для его парней. Не стоит тянуть с этим. Он уже хотел было снова взяться за бумагу и ручку, как его уединение было нарушено.***
– Так, а теперь, будь добр объясни-ка нам, что тут у тебя происходит? – похоже, Майк решил сразу приступить к делу. – Как прошло совещание? – решил поинтересоваться Ривай. Ведь, возможно, это был их последний разговор. – Вот давай только без твоих штучек – сказал, как отрезал, Эрвин – Майк задал тебе вопрос. Будь добр, ответь на него. – Все нормально. – Нет, не нормально! – обычная невозмутимость полковника дала трещину – Ты ни с того ни с сего сваливаешься нам на голову, ведешь себя как-то странно! А у меня… у меня такое ощущение, что ты… ты приехал попрощаться… Браво, Смит! Ты превзошел сам себя! – Ривай, скажи, что Эрвин ошибается? – неуверенно спросил Майк – Знаешь, мне как-то доводилось видеть заключенных, приговоренных к смертной казни. Так вот… От тебя несет отчаянием и обреченностью, прямо как от них… А чего я удивляюсь? Твой нюх снова не подвел тебя! – Я… Я… – нет смысла все отрицать, его друзья заслуживают знать правду – Вы оба правы. – Не пояснишь? – с трудом взяв себя в руки, спрашивает Эрвин. И Ривай рассказывает. Рассказывает обо всем, что с ним произошло за то время, что они не виделись. – И поэтому ты решил прикончить своего создателя – сделал вывод Майк, когда рассказ подошел к концу – Каковы твои шансы? – Да почти никаких – честно признался Аккерман – Но, надеюсь, я заберу эту мразь с собой. – То есть, в живых ты оставаться не планируешь? – уточнил полковник. – Ну, я же не идиот. Но этого ничего! Главное, что Ханджи ничего не будет угро… Договорить ему не дал удар по носу. Раздался характерный хруст. – «Ничего» говоришь?! – прошипел Смит, потирая костяшки пальцев – А о Ханджи ты подумал?! ЧТО она будет чувствовать, когда узнает о твоей смерти?! О причине этой смерти?! – Эрвин, я… Снова удар… На этот раз под дых… И от Майка. – Погоди, мы еще не закончили! – рявкнул Захариус – Сдохнуть он собрался! А как же мы?! Как нам с этим жить, по-твоему?! Как жить всем тем, кому ты дорог, неблагодарная ты тварь?! – Я понимаю ваши чувства, но и вы поймите меня! Пока жив Райс, Ханджи всегда будет в опасности! Я не допущу, чтобы с ней… И вновь его прерывает удар, который ломает ему челюсть… – Нет, я так не играю! Его даже бить неинтересно! – надулся Майк, наблюдая как челюсть брюнета снова становится как новенькая. – Скажи, Ривай – невероятно спокойным голосом обращается к нему Эрвин – А что именно твой отец знает о Ханджи? Он знает ее имя? То, как она выглядит? Где живет? – Нет – качает головой охотник – Он знает лишь то, что она существует. – Вот! Вот видишь! – восклицает Захариус, отвесив Аккерману знатную затрещину – Он ни черта не знает! Каковы шансы, что он найдет ее?! К тому же, судя по тому, что ты нам о нем рассказывал, твой папаша не из тех, кто привык соблюдать скрытность. Так что, даже если твоя родня и нагрянет в Сиэтл, ты это сразу же поймешь! Поймешь и примешь меры! Разве не так? – Да, это так – согласился брюнет. В словах майора и правда был смысл. Их разговор неожиданно прерывает телефонная трель. Полковник с удивлением смотрит на экран телефона. – Ну, надо же! Я отойду на минуту. А ты... – он бросает на капитана грозный взгляд – Без глупостей мне тут! – Есть, сэр! – брюнет машинально отдает честь. – Так ты понял, что твоя идея броситься в омут с головой и заколоть твоего папашу это чистой воды безумие? – интересуется Майк, когда в комнате они остаются вдвоем. – Если ты думаешь, что можешь переубедить меня, то у тебя нет никаких шансов – отвечает Ривай, на автомате оттирая кровь от пола. – Да, Мари, я тоже рад был услышать тебя. Пока! Удачного дня! – доносится до них голос полковника. – Мари? Его жена? – удивляется Аккерман. – Похоже на то – кивает Захариус. – Я думал, они почти не общаются. – Поверь, я удивлен не меньше твоего. – Кто-нибудь может мне объяснить почему моя жена спрашивает, находится ли сейчас на базе капитан Ривай Аккерман? – интересуется полковник, переводя взгляд с одного своего друга на другого. – Нанаба... – отвечает Майк. – Ханджи... – отвечает Ривай. – Значит, ваши женщины впутали в это мою супругу – тяжко вздыхает глава базы. – Эрвин… Что ты ей сказал? – немного отойдя от шока, спрашивает капитан – Надеюсь, ты меня не выдал? – Прости, Ривай. Но я… я никогда не мог врать Мари. С самого детства – виновато улыбается полковник. – Это по-любому была идея Нанабы! С подачи Ханджи, разумеется! – хихикает Захариус. – Похоже в ближайшее время нам ждать гостей – делает вывод Смит – Значит, надо распорядиться, чтобы на КПП выдали пропуск для Ханджи Зое. – Эрвин, нет! Прошу, не надо! – воскликнул Ривай – Не пускай ее! – Даже если бы я и хотел, то вряд ли бы у меня это получилось. Я не слишком хорошо знаю твою любимую, но что-то мне подсказывает, что упрямства в ней не меньше, чем в тебе. – Правильно, пусть приезжает! – поддакивает Майк – Может, хоть она сможет выбить всю дурь из твоей башки! – Тц, друзья называются! – ворчит брюнет – Ладно, тогда я сваливаю. – Не так быстро – резко отвечает Смит – Вам запрещено покидать базу до особого распоряжения, капитан Аккерман. – Напомнить, что я больше не твой подчиненный? – процедил сквозь зубы брюнет. – А напомнить, что ты, вообще-то, был восстановлен на службе? Хоть ты и числишься офицером запаса, но сейчас ты на базе. Так что, по факту я снова твой начальник. Ты понял меня? – Молодец, Эрвин! Красиво ты его сделал! – майор, не удержавшись, зааплодировал другу. – Тц, вы же понимаете, что не сможете удержать меня? Я все равно выберусь отсюда! – Понимаем – признал Смит – Но мы намерены оказать тебе сопротивление. Да, шансы явно будут не в нашу пользу, но ты же не собираешься покалечить своих лучших друзей перед тем, как отправиться на смерть, не так ли? – Тц, чтоб вас! – рявкнул Ривай. Он уже понял, что Эрвин, как всегда, переиграл его. – И, вообще, займись-ка ты делом. Хватит херней страдать! – Майк бросает на его стол взявшуюся будто бы из ниоткуда увесистую пачку бумаг. – Это еще что за хрень? – нахмурился Аккерман. – Раз уж ты собрался покончить с собой, то будь добр, разберись сначала с накопившейся за твое отсутствие бумажной работой – пояснил полковник. – Туше, Смит – пробурчал капитан, потянувшись к так ненавистным ему отчетам.***
Так прошло несколько часов. Ривай скрупулезно заполнял все необходимые бумаги, а Эрвин и Майк даже и не думали оставлять его одного. – Все! Я закончил! – заявил Аккерман, поставив свою подпись на последнем документе – А теперь разрешите отклан… Однако договорить он не успел. Его прервал стук в дверь. А еще… А еще он почувствовал до боли знакомый аромат. Сирень, мята и вишня… Нет, только не это! – Интересно, кто бы это мог быть? – Майк направился прямо к двери. И тут капитан все понял. Чертов Смит снова обвел его вокруг пальца! Они с майором намеренно тянули время, чтобы задержать его, пока Зое добирается до базы. А сейчас… Все пути к отступлению были отрезаны… – Ханджи! Какой приятный сюрприз! – воскликнул Захариус, пропуская шатенку внутрь – Моя дражайшая супруга случайно не с тобой? – Нет, у нее еще дела в Портленде, но она обещала вернуться домой до конца недели. – Что ж, это радует! – Здравствуй, Ханджи! Рад видеть тебя! – улыбнулся Эрвин. – Я тоже рада видеть тебя, Эрвин! – она широко улыбается главе базы, затем ее взгляд обращается на замершего за своим столом брюнета. Улыбка медленно сползает с ее лица – Мальчики, вы нас не оставите? – Ой, я, пожалуй, пойду. Мне еще три миссии надо согласовать, да и бюджет на следующий месяц утвердить – затараторил полковник. – Как я мог забыть? Я же еще не закончил пресс-релиз по результатам сирийской операции! Его же нужно отправить в Вашингтон завтра утром! – запричитал майор. «Предатели!» – только и смог подумать капитан, глядя вслед «сбежавшим» военным. Однако, стоило ему столкнуться взглядом с так любимыми им карими глазами, как он благополучно забыл про своих друзей. Ведь взгляд этих глаз не предвещал ничего хорошего. – Э… Ханджи… Послушай, я… Ааа! Ты что творишь, дура?! – рявкнул он, когда в опасной близости от его правой руки мелькнуло острие кинжала, он смог уклониться лишь благодаря своим молниеносным рефлексам. – Это я тебя должна спросить, что ты творишь – процедила сквозь зубы Зое, даже и не думая выпускать кинжал из рук – Решил нарушить свое обещание? – Какое еще обещание? – не понял Аккерман. – Ты обещал мне что не будешь творить глупости, что не будешь поступать необдуманно, что не будешь пускаться во все тяжкие. А что ты собрался делать прямо сейчас?! – Это не одно и то же! – Да ну? С каких это пор выслеживание одного из самых опасных мертвых вампиров в мире без четкого плана не считается глупостью?! Да это же чистой воды самоубийство! Даже для тебя! О чем ты, мать твою, думал?! – О тебе! – не выдержал он – Я всегда думал лишь о тебе! Ведь если Райс узнает о тебе… – И что с того?! – перебила она его – Что с того, если он узнает обо мне?! – Да как ты не понимаешь! Он же одержим идеей кормиться от представителя твоего рода! Ты же для него редчайший деликатес! Ханджи, пока он жив, ты всегда будешь находиться в опасности! Я не допущу, чтобы… – Заткнись! – в ее голосе вновь появились властные нотки – Я – Сангвипюр, я – Даммалакай, пока на свете существует хоть один мертвый вампир, я всегда буду в опасности! И даже ты, Нюренбергский Дьявол, не сможешь перебить их всех! – И что мне прикажешь делать? Смириться? – горько усмехнулся брюнет. – Нет. Но и лезть на рожон, когда дело заранее проиграно, я тебе не позволю! Ривай, я, правда, очень благодарна тебе, что ты так рьяно защищаешь меня, но… если это будет стоить тебе жизни, то на такое я не согласна. Ведь даже если ты убьешь Райса, то это ничего не изменит. Мертвые вампиры всегда будут пытаться сожрать меня. А ты… Для тебя уже все будет поздно. А я… я не уверена, что смогу когда-нибудь справиться с этим – тяжко вздохнула шатенка – Поэтому я прошу… Нет, я умоляю тебя! Не делай этого! Пусть Райс приходит, мне плевать! Мы справимся с ним! ВМЕСТЕ! Главное, чтобы ты был рядом со мной. Живой… Ривай с недоумением смотрит на свою женщину. В ее глазах такое отчаяние, такая боль… А ведь она права. Ведь поступи она так на его месте, он бы… потом не смог с этим жить… – Я снова перегнул палку, не так ли? – горько усмехнулся брюнет. – В этот раз ты перешел все границы – слабо улыбнулась Зое – Ну, все еще планируешь отправиться в этот свой заранее обреченный на провал крестовый поход? – Знаешь, уже как-то не очень. Прости, если снова заставил тебя волноваться. – Ничего. Ведь, хоть ты чуть было и совершил непоправимое, но ты продолжаешь творить все эти безумства из любви ко мне. – Видишь? Все-таки ты очень плохо на меня влияешь. – Не отрицаю! Ну, раз ты больше не планируешь собственное самоубийство, то, может быть, поедем уже домой? – Рад бы, но, очкастая, тут такое дело… – замялся брюнет. – Ну, что еще? – Смит запретил мне покидать базу до особого распоряжения – усмехнулся капитан.***
– Значит, тебе удалось отговорить его от этой идиотской идеи? – сделал вывод полковник, когда оба вампира сидели у него в кабинета. – Ага – кивнула шатенка – Коротышка, ты, вроде бы, хотел что-то сказать? – Да. Эрвин, Майк, простите меня. Я снова повел себя как последний эгоист и не подумал о вас. Приношу свои самые искренние извинения. – Простим его? – спросил Смит у майора. – Куда мы денемся? Мы же так любим этого мелкого поганца! – тяжко вздохнул Захариус. – Ну, раз мы все выяснили, то… – начала Зое – Эрвин, может, все же позволишь Риваю покинуть базу? Нам с ним пора домой! По возвращению в Сиэтл жизнь Ривая и Ханджи вновь вошла в привычный ритм. К сожалению, Зое по-прежнему не могла подпустить Аккермана к себе ближе. Но, в целом, за исключением отсутствия любых физических контактов и все непрекращающихся ночных комаров, в их отношениях все было по-прежнему. Так прошло пару недель.***
– Черт! Это еще кто?! – проворчал брюнет, когда телефонный звонок отвлек его от тренировки – Какого черта тебе от меня надо?! – он снова не посмотрел на экран. – Я тоже рад тебя слышать, племянничек! – послышался бодрый мужской голос. – Кенни… Чем обязан? – Малец, я, что, не могу просто так позвонить любимому племяннику? – А я здесь причем? Ближе к делу, какого черта тебе от меня надо?! И побыстрее! У меня нет на тебя времени. – И чем же ты таким, интересно, занят? – Меньше будешь знать… – Ого! Смотрите-ка, как мы заговорили! – захохотал Аккерман-старший – А если серьезно… Ривай, ты куда пропал вообще? От тебя вот уже несколько месяцев никаких вестей! Я уже было подумал, что ты сдох в какой-нибудь сточной канаве. – Тц, отвратительно… Значит, ты именно так представляешь мою смерть?! В грязной, вонючей, сточной канаве?! – Признаю, я немного дал волю своей фантазии. Ну, ты должен принимать, что при нашем ремесле тихая спокойная смерть в старости нам не очень-то и светит. На охоте может случиться… всякое. – Да, понимаю – согласился брюнет, против воли вспоминая свою сумасшедшую идею покончить с Райсом – Ты поэтому звонишь? Убедиться, что я еще не сдох? – Ну, и это тоже! И, вообще, малец, ты мог бы хоть иногда сам проявлять инициативу и звонить своему любимому дядюшке. Чтобы просто поинтересоваться, как у него дела, жив ли он еще… – Любимому дядюшке, говоришь? А ты здесь причем? – Вот же неблагодарный мальчишка! Напомнить, что если бы не я, то ты бы сгнил в приюте?! – До конца жизни меня этим попрекать будешь? – Ты же меня знаешь, племянничек! – захихикал Кенни. – Тц, ты в своем репертуаре. И вообще… На хрена мне звонить тебе? Все у тебя в порядке! Ты живучий как таракан! – Как и ты, малец, как и ты… Ты еще поживучее меня будешь, все-таки по размеру ты больше на таракана похож. – К тому же… – Ривай благополучно проигнорировал последнюю фразу дяди – Если бы ты сдох, то, думаю, я бы сразу же узнал об этом. – И как же, позволь спросить? – Еще спрашиваешь! Да если бы сдох САМ Кенни-потрошитель, то мертвецы бы ТАКУЮ вечеринку закатили! – Аргумент! Я, собственно, именно поэтому и звоню тебе. – В смысле? Ты, что, помирать собрался? Не смей! Пока не расскажешь мне про все наши склады с оружием! – Вот же мелкий паршивец! То есть, смерть твоего благородного дядюшки, который жертвовал всем ради тебя, ничего не значит для тебя?! Тебя лишь материальные ценности волнуют?! Малец, ты мне сердце разбиваешь! – Ага… Чтобы его разбить, надо ой как постараться! Выкладывай, старик, какого черта тебе от меня надо?! Или я отключаюсь. – Ладно-ладно! Не горячись ты так! А если серьезно, то я звоню тебе насчет вечеринки. – Вечеринки? Какой вечеринки? – не понял Аккерман-младший. – Да той, которую упыри закатили в Лаосе! Да с таким размахом! Я уж подумал, что они празднуют бесславную кончину самого Нюренбергского Дьявола! Но, узнав, что ты все еще находишься в добром здравии, я понял, что гулянка у них явно по-другому поводу. – А почему бесславную кончину? С чего ты взял? – Малец, серьезно?! Это все, что ты уловил из моих слов?! – Мне повторить свой вопрос? – Да потому, что для охотника сдохнуть в двадцать шесть лет – это позор! Да, до преклонных лет при нашей профессии дожить весьма проблематично. Но лет до сорока-пятидесяти мы вполне можем дотянуть. А ты вообще вампир! Так что к тебе требования более э… завышенные! Теперь-то ты понимаешь, что твоя кончина в любом случае была бы бесславной? – Да, в этом есть смысл. Погоди, а что там в Лаосе? Слышал, там сейчас жарко. – Не то слово! Жара под сорок градусов! И не ветерка! Прямо как в аду! – А ты был там? Так и знал, что тебя и оттуда выгнали! – Твоими стараниями! Ты же у нас Дьявол! – Тц, чтоб тебя! Кенни, ты же понял, что я явно не погоду имел в виду. – Да, если бы все сводилось только к погоде – тяжко вздохнул Аккерман-старший – Ривай, давненько я с таким не сталкивался… Горы трупов… Их даже не успевают хоронить! При такой-то жаре! Представляешь, какой смрад стоит на улице? – К сожалению, да. Как-то я был на охоте в небольшом городке в Колумбии. Там тоже было… мало приятного… – И такая ситуация не только в одном городе! Такое происходит по всей стране! Люди уже давно не справляются своими силами! Массовая истерия! Правительство в одном шаге от того, чтобы сложить с себя свои полномочия! Соседние государства закрыли свои границы! Любое авиасообщение запрещено! В общем, в стране полный… п… привет… – Погоди, а как же живые вампиры? Как они допустили подобное? – О, они здесь были! И они, правда, сделали все, что смогли. Пока… были живы. Здесь также было еще несколько наших с тобой коллег. – Было? – Да… Было… Теперь я остался один… – тяжко вздохнул охотник. – Мне жаль, Кенни… Стоп! Надеюсь, ты не попрощаться звонишь? – Ну, я всегда считал себя реалистом, поэтому, если упырям вдруг не придет в их безумные головы идея о самоубийстве, то… Да, это прощ… – Я еду – перебил его брюнет – Только попробуй там сдохнуть до моего приезда! Сам тебя порешу! – Э… Ривай, ты меня вообще слушал?! Тут настоящая бойня! – Именно поэтому мне и нужно приехать. Вдвоем у нас будет больше шансов. Ты ведь для этого позвонил? На слабо меня взять хотел? – Подловил, малец! Подловил! Нет, на тот свет я пока не собираюсь, я еще не успел понянчить своих внучатых племянников! Кстати, ты вообще решаешь этот вопрос? – Тц, у тебя только одно на уме! – А чего ты ожидал? И, вообще, хочу напомнить, что я, в отличие от тебя, не бессмертный! Так что давай уже разберись с этим поскорее! – Так, я не понял! Чего тебе от меня надо?! Чтобы я приехал спасти твой зад?! Или настрогать тебе внучатых племянников?! – Ну, думаю, ты вполне можешь совместить эти два занятия. И вообще… Что значит «спасти мой зад»?! С этим я уж как-нибудь и сам справлюсь! – Тогда на хрена тебе там я?! Раз ты сам справишься! – Э, нет, малец! Свою-то задницу я уж как-нибудь и спасу, но вот мертвяки… Ривай, их СЛИШКОМ много – голос Кенни стал на редкость серьезным – Держу пари, ты с таким еще не сталкивался. Даже в Нюрнберге, где ты и получил свое прозвище. Я пойму, если ты откажешься… – Еще чего! Сказал же – приеду! Значит, приеду! – Вот это мой мальчик! – воскликнул Аккерман-старший – Знал, что ты не бросишь своего старика! – Тц, дался ты мне… Просто я не могу позволить мертвякам вырезать целую страну. Такими темпами эта прожорливая орда по всему континенту пройдется. Осталось решить всего один вопрос… – И какой же? – Что там с оплатой? – Оплатой? Какой оплатой? Ты же сам только что сказал, что не можешь позволить мертвецам вырезать целую страну! – Да, сказал. Но это не значит, что я буду делать это бесплатно. – Какой же ты меркантильный! И не стыдно? – Нисколько. Кстати, старик, вот только не надо мне тут заливать, что ты поехал в Лаос исключительно из бескорыстных побуждений! Ни в жизнь не поверю! Ну, выкладывай, сколько ты запросил за работу? – Да какая, к черту, разница?! – рявкнул Кенни – Да если бы знал, в какой заднице окажусь, то запросил бы вдвое, нет, в трое больше! И, будь уверен, малец, я стрясу со своего заказчика все до последнего цента, если потребуется! Пусть заплатит мне за доставленные неудобства! – Согласен, любой труд должен быть оплачен соответствующим образом. – А я про что? Так что, как я уже сказал, мой заказчик мне все компенсирует. Весьма щедро компенсирует. Он, кстати, уже согласился. Принес свои извинения за то, что недооценил ситуацию. – Даже так? Ясно… А что насчет меня? – А что насчет тебя? – Тц, Кенни, не придуривайся! Ты прекрасно понял, что я имею в виду! Какова будет моя доля? – Ладно, хрен с тобой! Я поговорю с заказчиком! – Очень на это надеюсь. И скажи ему, что я рассчитываю на такую же сумму, что и ты. На меньшее я не согласен. – Малец, да это грабеж в чистом виде! Я вообще-то тут уже почти две недели торчу! А ты приедешь на все готовенькое! – Если бы я приехал на все готовенькое, как ты говоришь, то моя помощь вообще бы тебе не требовалась! Полагаю, нам с тобой там еще придется горы дерьма разгребать. Или я не прав? – Как бы мне хотелось это говорить, но… Да, ты прав. Я тебя все-таки не на курорт зову! – Это я уже понял. Значит, я еду в Лаос не тратить деньги, а зарабатывать. Намек ясен? – Да более чем! Не волнуйся, получишь ты свою долю! Дядюшка тебя не кинет! – Очень на это надеюсь. Иначе… тебе же хуже будет! – Вот только давай тут без угроз мне! Сказал же, ты свое получишь! Слово охотника! – Ладно, я тебе верю. Ну, так где мне тебя искать? Лаос, конечно, небольшая страна, но хотелось бы получить более точные координаты. – Трудно сказать. Сейчас я окопался в небольшой деревушке недалеко от Хуайсая, но не могу сказать, что буду здесь завтра. Упырям конца края не видно, приходится чуть ли не в нескольких местах сразу быть. – Да, это я могу себе представить. Ладно, предлагаю сделать так. Я свяжусь с тобой, как окажусь в Лаосе. – Будем решать проблемы по мере их поступления? – Судя по твоему рассказу, только так и придется работать. Полагаю, если у тебя раньше и был хоть какой-то план, то он уже давно полетел к чертям собачьим. – Не то слово, племянничек… Не то слово… – Ну, раз мы все решили, то не вижу смысла и дальше продолжать этот разговор. До встречи, Кенни. Постарайся не сдохнуть там. – Я тоже люблю тебя, племянничек! Приезжай скорее! Здесь очень пригодятся твои клыки и когти! И прихвати с собой побольше еды! Здесь сейчас с этим дефицит! А меня есть нельзя! Еще несварение заработаешь! – Тц, вот дерьмо! – процедил сквозь зубы Ривай, сбрасывая звонок – Хреново…***
И это было мягко сказано. Нет, он, конечно, слышал о ситуации в Лаосе, и еще даже до звонка Кенни всерьез подумывал и сам отправиться туда. Но услышав его рассказ… Брюнет не без причин полагал, что дядя еще много не сказал ему о ситуации в целом. В конце концов, это явно не телефонный разговор. Что ж, ему предстоит много работы, очень много… Остаток дня Аккерман провел, разрабатывая оптимальный маршрут до Лаоса. Кенни не соврал – все соседние государства и правда перекрыли границы, опасаясь, что террор, захвативший эту страну, перекинется и на их территорию. Ну, их можно было понять. Насчет этого мужчина не слишком-то переживал. У него уже был некоторый опыт по незаконному пересечению границы, так что с этим проблем возникнуть не должно. Помимо сборов в дорогу ему еще нужно было приготовить ужин. Поэтому, пока мясо подрумянивалось в духовке, а на плите варился рис с овощами, брюнет затачивал свои кинжалы и ножи, а также чистил огнестрельное оружие, мысленно прикидывая, сколько именно патронов ему понадобится. И вот, вещи собраны, билет на ночной рейс до Ханоя, где его ждала пересадка до Дьенбьенфу, а там и до границы с Лаосом рукой подать, куплен, ужин уже был готов и ждал своего часа, оставалось сделать лишь одно – забрать Ханджи из университета.***
– Привет! – жизнерадостно поздоровалась Зое, плюхнувшись на сидение. – Привет! – улыбнулся ей Аккерман – Как прошел день? – Отлично! Послезавтра сдаю первый экзамен! – Знаешь, обычно об этом говорят с гораздо меньшим энтузиазмом. – Я никогда не понимала почему! Это же так классно! – Ну, кому как. Полагаю, бòльшая часть твоих сокурсников сейчас с тобой не согласилось бы. – Да, наверное, ты прав. Эй, а чем это так вкусно пахнет? – слегка потянув носом, она потянулась на заднее сидение, на котором сиротливо лежал большой бумажный пакет – Пончики с сахарной глазурью! Коротышка, ты что, заехал в мою любимую кондитерскую? – Да, заехал. Положи их на место! – рявкнул брюнет – А то перебьешь аппетит! – Как скажешь, папочка! – хихикнула Зое, пакет она, надо сказать, все же оставила в покое. – Ханджи… – Да? – Я уезжаю сегодня ночью – он очень не хотел снова покидать ее, но он не мог иначе, не мог отказаться от своего долга охотника. – Уезжаешь? – женщина заметно погрустнела, от хорошего настроения не осталось и следа – Куда? – В Лаос. – В Лаос?! Нет, пожалуйста, не уезжай! – шатенка даже и не пыталась скрыть панику в голосе. – Значит, ты в курсе, что там происходит – понял мужчина. – Ситуация там давно вышла из-под контроля – тяжко вздохнула Ханджи – Живые вампиры уже окончательно отчаялись. – Ты что-то знаешь об этом? – Да, Филипп сейчас носится по всему миру, пытается отговорить тех из нас, кто близок к человеческой политической верхушке, но шансов у него немного… – Отговорить от чего? – Ривай не был уверен, что он хочет услышать ее ответ. – Большинство живых вампиров уже более чем уверено, что мертвецов там не остановить, поэтому видят лишь один выход из этой ситуации. – Продолжай – неожиданно хриплым голосом попросил Аккерман. – Ядерный взрыв не переживет никто. Трех-четырех бомб должно хватить. – ЧЕГО?! – от неожиданности брюнет чуть не врезался в грузовик, он успел свернуть в последнюю секунду – Они… Они же несерьезно? – К сожалению, они настроены более чем серьезно. Поэтому я умоляю тебя – не уезжай! Ведь если ты… – Не говори этого – резко перебил ее Ривай – Я не погибну. Ведь… мне есть ради чего жить, ради КОГО – он нежно улыбнулся женщине – К тому же, ты же знаешь, я не могу остаться в стороне. – Как и я. – Ты о чем? – нахмурился брюнет. – Я еду с тобой. – Исключено! Ты никуда не едешь! – Ты снова пытаешься решать за меня?! – рявкнула Зое – Если едешь ты, то еду и я! – Нет не едешь. От тебя будет больше толку, если ты останешься. – Ты о чем? – не поняла женщина. – Я – воин, Ханджи, я – охотник. Ты видела меня в деле, и ты знаешь, на что я способен. Но несмотря на все это, у меня никогда не будет того, что есть у тебя. – И чего же? – Влияния. – Влияния? – Да, влияния. Ты – единственный в мире вампир, в чьих жилах течет кровь Сангвипюров и Даммалакаев. Если кто и сможет помешать стереть Лаос с лица земли, то это ты, очкастая. – Даже и не знаю – задумалась шатенка – Станут ли они вообще меня слушать? – Станут. Кто посмеет пойти против вашего слова, моя королева? – он отвесил ей шутливый поклон. – Эй! Это еще что за цирк?! – возмутилась женщина – Я никакая ни королева! –То, что у тебя нет официального титула, ничего не значит. Я знаю тебя, четырехглазая, если ты захочешь, то ты сможешь заставить их плясать под свою дудку. – Ладно, я попробую. Нет, я СДЕЛАЮ это – в ее глазах уже загорелся огонь непоколебимой решимости – А ты… Только попробуй сдохнуть там! Иначе я сама тебя прикончу! – Слушаю и повинуюсь, Ваше Величество! – Чистоплюй, прекрати! – Ладно-ладно! И, не переживай так за меня. Ты только отговори их запускать бомбы, пока мы с Кенни занимаемся зачисткой. – Кенни? Твой дядя тоже едет? – удивилась Ханджи. – Вообще-то он уже давно там застрял. Поэтому и попросил меня помочь ему. Старик не справляется, годы уже не те… – Не наговаривай на него! Он еще не настолько стар, чтобы уходить на покой! – Смотрите-ка, как мы его защищаем! Мне стоит об этом беспокоиться? – Придурок! – буркнула Зое – Знаешь, а это здорово упрощает мои шансы. – Шансы на что? – Остановить ядерный удар. Ведь если они узнают, что зад мертвецам надирают Кенни-потрошитель и Нюренбергский Дьявол, то… это определенно вселит в них надежду. – Возможно. Ты только не говори им, что когда Аккерманы охотятся вместе, то процент разрушений увеличивается в геометрической прогрессии. А то они точно решат, что от ядерных бомб ущерба будет меньше. – Э… Ладно, как скажешь. Слушай, а насчет разрушений… Ты же преувеличиваешь? – Я преуменьшаю! – ухмыльнулся брюнет – Если рассказать вкратце, то когда мы с дядей охотимся вместе, то упыри, как правило, сразу же прячутся по гробам. Приходится их выкуривать! – Я… Я не уверена, что хочу знать, как именно вы это делаете… Хотя… Кто знает, может быть, однажды я составлю вам компанию! – Это определенно будет худший день за всю историю существования мертвых вампиров…***
– Ривай, я хочу, чтобы ты взял это с собой – заявила Ханджи, спустившись в подвал, где брюнет заканчивал последние приготовления перед отъездом. – Что это? – спросил он, рассматривая небольшой кожаный футляр. – Мои изобретения. Вколи что-нибудь из этого мертвецу, и это серьезно ослабит его. Достаточно будет, даже если ты немного смажешь острие кинжалов. Я долго думала, как можно использовать их в сочетании с огнестрельным оружием, но у меня пока нет подходящих идей. Прости… – Тебе не за что извиняться, Ханджи. Наоборот, я очень благодарен тебе за помощь. Я обязательно найду им применение. – Надеюсь, они помогут тебе – вздохнула Зое – Когда твой самолет? – Через полтора часа. Такси вот-вот приедет. Уже приехало – ответил Аккерман, увидев оповещение на телефоне – Что ж, мне пора. Береги себя. – Если кому и надо поберечь себя, то это тебе! – воскликнула шатенка – Давай без лишних геройств! И постарайтесь с дядей не прикончить друг друга! – Ну, это будет довольно проблематично. – АККЕРМАН! – Ладно-ладно, постараюсь. – Слушай, а пригласи мистера Аккермана к нам в гости! Я соскучилась по нему! – Чего?! Ты хочешь, чтобы я пригласил к нам Кенни?! – Ну, да! А что такого? – Хорошо, если он не слишком выбесит меня – устало потер переносицу брюнет – Ладно, мне пора. Не хватало еще на самолет опоздать. Пока, Ханджи. Я люблю тебя. – Я тоже люблю тебя. Прошу, вернись ко мне как можно скорее – она хотела было обнять его, но в последний момент что-то ее остановило. Снова… – Вернусь, как только смогу. А ты не дай им взорвать меня. – Не дам, будь уверен. И, бросив на женщину последний взгляд, он сел в машину. Ей оставалось лишь наблюдать, как ярко-желтый автомобиль увозит ее мужчину прочь…***
Следующие несколько дней превратились для Ханджи в бесконечную череду звонков и бесед на десятках языков мира. На переговоры она тратила практически все свое время, прерываясь лишь на время занятий, которые она не могла пропустить и на сдачу экзаменов (сдавала она их, кстати, исключительно на «отлично», сказалась безупречная подготовка). И ее действия вскоре принесли свои плоды. Как Зое и предполагала, новости о том, что в Лаосе истреблением вампиров занимаются сразу двое Аккерманов (да еще каких!) произвела эффект разорвавшейся бомбы, поэтому было принято решение пока не сбрасывать настоящие бомбы на и так многострадальный Лаос. Что ж, она выиграла охотникам немного времени, теперь все зависело только от них. Вестей от Ривая практически не было, хотя это и неудивительно. Зое хорошо знала своего мужчину, и она была более чем уверена, что он целиком и полностью погрузился в охоту, забывая про сон и еду. Ей оставалось лишь ждать… А пока она предпочитала проводить вечера, свернувшись калачиком на его любимом кресле в подвале, натянув на себя его рубашку. Ее одиночество скрашивал лишь Рикардо, который практически поселился в доме Аккермана и Зое, а также цветы и сладости, которые ей неизменно присылали каждый вечер…***
До Лаоса Ривай добрался без особых проблем. Да, граница и правда охранялась на славу, но задачей пограничников было не допустить прорыва со стороны Лаоса. Они никак не ожидали, что кто-то захочет проникнуть на территорию этого государства. Чем и воспользовался брюнет… Едва оказавшись по ту сторону границы, мужчина сразу же понял – что-то не так. Здесь царила смерть. Казалось, ее зловонное дыхание насквозь пропитало землю этой настрадавшейся страны, отравило саму атмосферу. Ну, ничего, это будет его далеко не первая схватка со смертью. И, он смел надеяться, что не последняя… Несколько ночей, и бесчисленное количество убитых мертвецов, спустя брюнет добрался до городка, в котором был Кенни. Сказать, что дядя был рад племяннику, значит, не сказать ничего. – Вы только посмотрите кто к нам пожаловал? Малец, я уже подумал было, что ты струсил! – Тц, я уже подумал было, что ты сдох. Но мы не всегда получаем желаемое. – Ты, как всегда, сама любезность, племянничек! Ну, пошли мочить упырей? – Думал, ты и не предложишь!***
А дальше… А дальше началась бесконечная череда сражений с мертвецами… Оба Аккермана каждую ночь, не жалея себя, истребляли мертвых вампиров, численность которых, казалось, нисколько не сокращалась. Днем они позволяли себе лишь пару часов сна, да и то, если повезет. Все остальное светлое время суток они посвящали поиску возможных укрытий, в которых могли прятаться от солнца упыри, а также разработке возможных стратегий и дальнейших действий. Так прошла неделя, хоть для охотников она длилась чуть ли не несколько лет. В целом, им удалось добиться некоторого прогресса, вот только… Как же тяжело им было работать вместе…***
– Малец, скажи мне, ты на какой черт взорвал тот гребаный склад?! Это же было просто идеальное место для нашего лагеря, пока мы торчим в этой дыре! – Ага! Прямо рай на земле! А ты не заметил, что в подвале этого «идеального места» устроили ночлежку, а, точнее, комнату для сиесты, упыри?! Не думаю, что они бы согласились уступить его нам! – Так в чем вообще проблема?! Прикончили бы их и дело с концом! И где мне теперь прикажешь спать?! – Да мне похеру! Поставь где-нибудь палатку и не доставай меня! – Значит, вот как, да? Хочешь, чтобы твой дядюшка на сырой земле спал?! Да к вечеру я даже встать не смогу! Как я в таком состоянии буду бошки мертвякам отрубать?! – Тц, нашел из-за чего переживать! Ладно, не хочешь спать в палатке, сооруди себе гамак! – А если я во сне упаду с него и расшибу себе голову? – Тц, было бы что расшибать. Ладно, хватит ныть! Давай займем один из домов. Только приберемся в том гадюшнике для начала. – Рад, что ты не меняешься, племянничек! И такие стычки между ними случались… да постоянно! И не только, когда они решали «бытовые вопросы».***
– Кенни, ты совсем охренел?! Ты на хера прикончил ту бабу?! – А что такого?! Неужели ты с ней покувыркаться захотел? Так бы сразу и сказал! – Тц, отвратительно… Нет, некрофилия – это явно не мое. – Тогда что тебе было нужно от той милашки? – Насчет милашки я бы поспорил. А если серьезно, то я хотел проследить за ней. – Проследить? Да ты маньяк! – Старик, держи свои фантазии при себе. Ты не понял? Она – старше тех желторотиков, которых мы порешили сегодня. Черт, да она могла бы привести нас к своему создателю! – К создателю? Ты уверен? – А почему бы и нет? Ты же не думаешь, что их папочка или мамочка почтит нас своим присутствием! – Нет, хотя это бы существенно упростило нашу работу. О, смотри! Тот мертвяк тоже, похоже, уже давно перешел на кровавую диету! Может, он нам… Какого?! Ты на хрена убил его?! – Рефлекс – буркнул Ривай, убирая пистолет. – Рефлекс у него… Засунуть бы твои рефлексы… – Куда-куда? Напомнить, что если бы не мои рефлексы, то тот жирный упырь тебе бы вчера шею свернул! – До конца жизни припоминать теперь будешь? – Обязательно. – Черт! Лучше бы мне все же свернули шею… – Ты только попроси, и я закончу начатое…***
И вот так, истребляя мертвецов, и не прекращая переругиваться между собой, Аккерманы постепенно перемещались из одного населенного пункта к другому. Изредка им встречались выжившие, которые, не замечая ничего вокруг, пытались прорваться к границе. Ривай, который изредка связывался с Ханджи, узнал, что ей удалось отложить сброс бомб на некоторое время. Зое также удалось привлечь некоторых живых вампиров, которые были готовы оказать помощь выжившим. Они организовали лагерь недалеко от северной границы, куда охотники и направляли встретившихся у них на пути выживших. В той части страны они уже как следует поработали, так что можно было не опасаться нападений мертвецов. – Они уходят – как-то заявил Ривай, пристально изучая карты. – Уходят? – нахмурился Кенни – Куда уходят? Охотники остановились в небольшой разрушенной деревушке и сейчас решали, каким будет их следующий шаг. – Сам подумай, в последние пару ночей нам встретилось слишком мало мертвяков, если сравнивать с тем, что было раньше. Интуиция подсказывает мне, что они планируют свалить из страны. – И как же они это сделают? Ты же сам сказал, что границы оцеплены. Помимо людей их охраняют и живые вампиры. Лаос взят в кольцо. Им не уйти! – Да, ты прав – брюнет устало потер переносицу – Но я все равно думаю, что они попробуют прорваться. Особенно уязвима граница с Вьетнамом. Они уже несколько раз пытались прорвать ее. А если они это сделают, то… – В считанные дни доберутся до моря – продолжил его мысль Кенни – И поминай, как звали. – Меня еще кое-что беспокоит – начал Ривай. – Что именно? – Их поведение… Оно такое… нелогичное… – В смысле «нелогичное»? Малец, это же упыри! Ими явно не логика руководит! А лишь жажда крови и власти! – В том-то и дело. Я не совсем верно выразился. Их поведение нелогично для мертвых вампиров, но логично для… – Живых. Да, я тоже так подумал. Надеялся, что ошибаюсь, но, раз ты мыслишь в том же направлении… – тяжко вздохнул Аккерман-старший. – Ты куда клонишь? – За всю свою жизнь я сталкивался с подобным лишь пару раз. И размах… Да, похоже, история повторяется… – Может, все же перейдешь к сути дела? Или подождешь, когда я состарюсь? – Но ты же никогда не состаришься! – В том-то и дело. – Пытаешься шутить? Можешь даже и не стараться. Говорил же, чувство юмора, а, вернее, его полное отсутствие, ты точно унаследовал от родни своего мудака-папаши! – Тц, старик, может, уже объяснишь мне наконец, что за дерьмо здесь творится, раз до тебя это дошло?! – Какие мотивы обычно у мертвых вампиров? – неожиданно спросил Кенни. – Что за идиотский вопрос?! Ты же сам только что сказал – жажда крови и власти! – А еще что-нибудь ими движет? – Нет. Ни о чем таком я не слышал. – Именно! А у живых? – В смысле «у живых»? – не понял Ривай. – В прямом! Взять хотя бы тебя. Ты – живой вампир. Какие у тебя могут быть мотивы? Что движет тобой? – Кенни, какого хрена?! – Малец, будь добр, ответь на мой вопрос – голос Аккермана-старшего был на удивление серьезным, и это не могло не насторожить его племянника. – Что мною движет? Дай-ка подумать… Черт! Да много чего! Ведь я – живой. У меня есть свои желания, мечты, стремления. Я могу чувствовать, испытывать эмоции. В отличие от упырей, мои потребности не ограничиваются тем, чтобы схватить какого-нибудь бедолагу и выпить его досуха. Нет, все гораздо-гораздо сложнее. Спрашиваешь, в чем заключается мой мотив? Да в чем угодно! Это зависит от конкретной ситуации. – Вот! Этого ответа я и добивался! Живые вампиры – гораздо сложнее мертвых вампиров! – Ну, это очевидно – хмыкнул брюнет – В отличие от мертвецов, мы живем полноценной жизнью. – Да, живые вампиры гораздо сложнее мертвых – повторил Кенни – И гораздо опаснее. – О чем ты? – не понял Ривай – Согласен, все вампиры, живые и мертвые, все же хищники, невероятно опасные хищники. Но живые не нападают на людей! Не вырезают целые города! Не повергают в хаос всю страну! – Да, в большинстве своем. Но бывают и исключения – горько усмехнулся Аккерман-старший. – Кенни, если ты сейчас же не объяснишь.. – Скажи, Ривай – перебил его дядя – Когда ты был под властью своего создателя, ты мог ему противиться? Мог отказать ему? – Нет, конечно! Слово создателя – закон для обращенного. Я сделал бы все, о чем бы меня попросил Райс. У меня даже бы и в мыслях не было отказать ему. Уж поверь мне, я знаю, о чем говорю. – Я и не сомневаюсь. Значит, ты бы сделал для него все, что угодно? Даже добровольно бы стал мертвым вампиром? – Да. Собственно, именно это и ждало меня. Если бы я не освободился от уз, то Райс заставил бы меня выпить человека до последней капли в тот самый момент, как Петра наигралась бы со мной. – Да, ты говорил. А еще ты говорил, что твоему папаше всегда было достаточно всего одного живого вампира. Талант твоей сестрички разбираться в людях для него крайне полезен, поэтому он и не позволяет ей перейти черту. А что насчет остальных его детишек? Почему ему непременно нужно, чтобы все они обязательно должны быть мертвыми вампирами? Ведь и живые были бы всецело преданы ему. Как ты думаешь? – Мертвыми легче управлять – тут же понял Аккерман-младший – Единственное, что их волнует, это – свежая горячая кровь. И если им регулярно «бросать кость», то их без проблем можно использовать как заблагорассудится. – Верно! Райс и подобные ему используют эту тактику веками! Но с какой целью? – Естественно, с какой! Урвать кусок пожирнее, да избавиться от тех, кто хочет у тебя этот кусок отобрать. Ну, может быть, поставить человечество на колени. Но это в долгосрочной перспективе. Я вообще полагаю, что моему папочке это на хрен не нужно, просто красиво звучит. – Тут я с тобой согласен. Род Райс – один из самых старых и опасных мертвых вампиров в мире. Но, тем не менее, он всего лишь мертвый вампир – раб своей жажды крови. Но мы же с тобой решили, что живые вампиры гораздо сложнее. Не так ли? – Да, решили. Но я все равно не понимаю, почему ты постоянно переводишь тему на живых вампиров! Они не имеют к этому никакого отношения! – Ошибаешься, малец! Они имеют к этому самое что ни на есть непосредственное отношение. Мы же с тобой обсудили, что мертвый вампир, как создатель, может управлять своими детьми – живыми вампирами. А ответь-ка мне, племянничек, может ли живой вампир, как создатель, управлять своими детьми – мертвыми вампирами? – Погоди, хочешь сказать, что за всеми этими ужасами стоит живой вампир? – прошептал Ривай, с трудом осознавая смысл происходящего. – Дошло наконец! Ну ты и тормоз! Я уж и не знал, как объяснить тебе! – Тц, а прямо сказать не проще было бы? – Нет, так бы ты никогда ничему не научился! – Ладно, за это я тебе врежу позже. Значит, ты уверен, что создатель этих полчищ мертвецов – живой вампир? – Да, мне уже пару раз приходилось сталкиваться с подобным. И… Скажу прямо, твоему создателю, а также другим упырям ой как далеко до спящего вампира, которому захотелось поиграть в бога! – Погоди? Спящие? Почему именно спящие? – удивился брюнет – Они же все мирные! Защищают людей! Оберегают тайну нашего вида! Разрешают конфликты между нам подобными! Черт, да они, можно сказать, столпы вампирского общества! – Согласен, в большинстве своем они тише воды, ниже травы, но бывают и печальные исключения. – Почему ты так уверен, что здесь замешаны спящие? Почему не обращенные? – Да потому что обращенные – не такие снобы! А спящие… Черт! Да ведь это все из-за них началось когда-то! Не могли как-то контролировать свою популяцию?! Ограничить рождаемость?! Но, нет же, они добились того, что вампиры стали отдельным видом! А кто страдает от этого больше всех?! Люди! Да даже мы, охотники, появились только потому, что спящие вампиры были слишком безответственными! – Не знал, что ты их недолюбливаешь. – Недолюбливаю?! О, нет! Ты неправильно меня понял! Я их презираю! Я их ненавижу! Черт, да они хуже мертвецов! У тех, хотя бы, есть оправдание – они бездушные монстры. А спящие вампиры – монстры с душой. И чем благороднее это их происхождение, тем они хуже! Безжалостные, напыщенные снобы! – Ясно – вздохнул брюнет.***
Надо сказать, что Ривай до сих пор не рассказал Кенни о Ханджи. Да и не было времени, собственно. Когда они не истребляли мертвецов, они либо работали над стратегией, либо собачились, либо один из них спал, пока второй стоял на страже. Так что у брюнета не было возможности рассказать дяде о своей личной жизни. А теперь… Он не был уверен, что вообще стоит поднимать этот вопрос. Кенни всегда обожал Ханджи. С нашего самого раннего детства. А она всегда очень хорошо относилась к нему. Я никогда не думал, что это когда-нибудь изменится. А сейчас… Даже и не знаю… Как он отреагирует, когда узнает, что его «дорогая девочка» – спящий вампир? Да еще какой! Единственная представительница сразу двух древнейших вампирских родов! Примет ли он это? Или без лишних разговоров прикончит ее? Я не знаю… И не хочу знать… Прости, Ханджи, но я не могу пригласить Кенни к нам… Я не стану ставить на кон твою жизнь…***
– Эй, ты чего это? – спросил Аккерман-старший, заметив, как у племянника резко поменялось настроение – Что-то не так? – Нет, все нормально. Просто… Кенни, у меня есть знакомые спящие вампиры. – Судя по тому, что они у тебя «есть», а не «были», они хорошие парни, да? – Да. Хорошие. Одни из лучших. И не только парни. Но тебе об этом знать необязательно. – Я понимаю тебя, малец. Несмотря на то, что именно спящие вампиры когда-то и развели все это дерьмо, они вполне успешно разгребают его. Тут надо воздать им должное! Но… – Некоторые из них слетают с катушек – закончил его мысль брюнет. – Да, и тогда дерьмо приходится разгребать нам, охотникам. – Что ж, мы и сами когда-то ввязались во все это. Так что жаловаться уже поздно. Полагаю, раз теперь мы охотимся не за мертвым вампиром, а за живым, то и нашу первоначальную стратегию придется послать к чертям собачьим. – И не говори. А ведь у нас был такой шикарный план! – От которого теперь никакого толка. Ну, идеи есть? – Ни малейшей! – В смысле? – нахмурился Аккерман-младший – Ты же говорил, что уже сталкивался с подобным! – Ну… Я не совсем правильно выразился – Кенни озадачено почесал затылок – Об одном таком случае я читал в дневнике нашего предка, а о втором мне мой отец рассказывал. Он тогда прилично принял на грудь, так что я не совсем уверен, что из его истории правда, а что нет. – Тц, то есть у нас ни хрена нет! – пробурчал брюнет – Толку от тебя… – А будто бы от тебя есть толк! – возмутился Аккерман-старший – Если ты такой умный, то скажи, как нам прищучить ту тварь! Ривай уже хотел было ответить на это (не слишком цензурно), как он неожиданно кое-что вспомнил...***
Это произошло вскоре после того, как они с Ханджи переехали в их дом. В тот день он, как обычно, заехал за ней на кампус. Они тогда несколько… увлеклись, и неизвестно, сколько бы это продолжалось, если бы кое-кто не отвлек целующуюся парочку. – Мисс Зое? Это правда вы? – послышался неуверенный мужской голос. – А? – шатенка явно с большой неохотой отстранилась от Аккермана – Эдди? «Что еще за Эдди? – подумал брюнет, бросая полный презрения взгляд на высокого вампира, который с нескрываемым восхищением смотрел на Ханджи – Если это очередной ее ухажер, то я за себя не отвечаю… Выпущу ему кишки, и дело с концом!» – Ривай – Эдди, Эдди – Ривай – поспешно представила она мужчин друг другу, уже предчувствуя, как у кое-кого начинают сдавать нервы. – Приятно познакомиться – робко улыбнулся Эдди, с опаской поглядывая на брюнета. Еще бы, хоть он и не знал, что перед ним стоит охотник, но инстинкт самосохранения предупреждал его о возможной угрозе. – Ага – пробурчал Ривай. В своих мыслях он уже пару раз успел расчленить этого вампиреныша. – Эдди, что привело тебя в Сиэтл? – спросила Ханджи, явно намереваясь ослабить напряжение, повисшее в воздухе. – Был здесь неподалеку. Решил прогуляться по кампусу. Я ведь раньше учился здесь. – Правда? – Да. Почти тридцать лет назад. Все так изменилось! – Да, время не стоит на месте – согласилась шатенка. – Ладно, не буду вам мешать. Рад был нашей встрече, мисс Зое – похоже, он не так уж глуп (или его напугало весьма красноречивое выражение лица Аккермана? Кто знает?). – Я тоже была рада видеть тебя, Эдди. Передавай привет своей матери и сестрам! – улыбнулась женщина. – Обязательно! И, почтительно поклонившись Зое, и, кратко кивнув Аккерману, он стремительно уходит прочь. – И кто это такой? – процедил сквозь зубы брюнет. – Вот только не начинай, ладно? – закатила глаза шатенка – Эдди – мой хороший знакомый. – Знакомый, говоришь? Смотрел он на тебя явно не как просто знакомый. – Угомонись, Аккерман! – буркнула женщина – Филипп и Валери, создательница Эдди, дружат уже не одно столетие. Именно Филипп и познакомил нас пару лет назад. – Но это не объясняет того, как он смотрит на тебя – не унимался мужчина. – Ты просто невозможен! – воскликнула она. – Я все еще жду объяснений. – Ладно! Эдди – сын одного банкира, который в двадцатых был одним из богатейших людей Бостона. Однако во времена Великой депрессии он потерял все свое состояние. Его жена сбежала с другим мужчиной. Все это оказалось выше его сил, и он... покончил с собой. Эдди тогда было всего шестнадцать. Он потерял обоих родителей и остался совсем один с двумя пятилетними сестренками на руках. – Хреново. – Это еще мягко сказано! В общем, Эдди быстро понял, что ни ему, ни, тем более, его сестрам ни за что не выжить в приюте, куда их непременно отправят. Поэтому он и сбежал из с дома вместе с девочками. Они жили на улицах несколько месяцев. Эдди, самой большой проблемой которого до этого было невыполненное домашнее задание, брался за любую работу, лишь бы прокормить себя и своих сестер. Тогда-то они и встретились с Валери. Она нашла их, замерзающих и умирающих от голода, в каком-то заброшенном доме и… не смогла пройти мимо. Она приютила их, заботилась о них, как о своих собственных детях, а когда они выросли, то… – Обратила их – догадался Ривай. – Да. По их просьбе. – Все это, конечно, очень интересно, и я и правда очень рад за Эдди и его сестер, но… это нисколько не объясняет его интерес к тебе. – Да нет у него никакого интереса ко мне! И, вообще, сначала дослушай всю историю, а потом уже возмущайся – фыркнула Ханджи. – Понял. Извини. Продолжай. – Здесь мне нужно сказать пару слов о Валери. Она – спящий вампир. Спящий вампир… старой закалки. – И что это значит? – Ну, ты же знаешь Филиппа. Даже в потертых джинсах и полинявшей рубашке он выглядит как настоящий аристократ. Так вот, Валери – из того же теста. Нет, она очень приятная женщина, но при этом ни на секунду не забывает о том, КТО она. И своим детям не давала забывать об этом. Безусловно, как создатель, как мать, она превосходно справилась со своей задачей. Эдди, Сара и Луиза выросли достойными людьми, которые затем стали не менее достойными вампирами, глубоко почитающими традиции и относящихся с превеликим уважением к высшему обществу, к спящим вампирам в том числе. – И? – Ну, так я тоже спящий вампир – усмехнулась Зое. – Погоди, хочешь сказать, что этот Эдди… – Просто безгранично уважает меня из-за того, кто я. Мне от этого немного неловко, но, что поделать? Его так воспитали. Так что тебе не о чем беспокоиться. В этом плане я его не интересую. – Ладно, я верю тебе – Аккерман нежно провел кончиками пальцев по ее щеке – То есть от просто нахватался всяких манер от своей благородной мамаши? – Именно! Видишь ли, большинство спящих вампиров, особенно разменявших тридцатый-сороковой десяток, любят красивую жизнь. Покупают самые дорогие и роскошные особняки, устраивают шикарные вечеринки, на которые приглашают высшее общество, активно занимаются благотворительностью… В общем, всеми мыслимыми и немыслимыми способами подчеркивают свое превосходство над остальными. Филипп объясняет это тем, что так они пытаются вернуть то время, когда они занимали высокое положение при самых влиятельных монархах мира и купались в роскоши и всеобщем почитании. Мир людей меняется очень стремительно, но не все нам подобные успевают за этими изменениями. – Мда… Знаешь, а ты совсем не похожа на этих напыщенных снобов. – Это плохо? – усмехается шатенка. – Нет. За это я и люблю тебя. Он вновь прильнул к ее губам…***
– Малец! Ты чего это? Прием! Земля вызывает Ривая Аккермана! – Заткнись! Чего разорался?! – брюнет настолько погрузился в свои воспоминания, что совершенно забыл о своем дяде. – А что, по-твоему, я должен делать?! Ты будто бы в ступор впал! – Извини. Я просто кое-что вспомнил. И, кажется, я знаю, где нам искать эту мразь. – Я весь внимание. – Нам всего-то нужно обшарить все самые роскошные места в этой стране. – И это все? Делов-то! Ну, с чего начнем? С пятизвездочных отелей? – хмыкнул Кенни. – Нет, нужно что-нибудь более утонченное. Дворцы императоров... Буддистские храмы… – Аккерман-младший лихорадочно изучал карты – Северную часть страны мы уже зачистили, да и туда постепенно стягиваются живые вампиры, так что этот регион отпадает. Поскольку, как мы с тобой уже поняли, они пытаются прорваться на территорию Вьетнама, значит, и логово создателя этой армии должно находиться где-то здесь – он обвел на карте предполагаемый регион поисков. Осталось лишь обозначить все возможные места. Согласен? – Да более чем, племянничек! Похоже, твоя служба в разведке принесла определенные плоды! – Тц, а когда я сказал тебе, что ухожу в армию, ты говорил совсем иначе. – Тогда я думал, что тебя вышвырнут уже через неделю! Кто ж знал, что дослужишься до капитана? Я-то уж точно нет! – хихикнул Аккерман-старший. Аккерман-младший решил это никак не комментировать. У них наконец-то появилась существенная зацепка, сейчас дядя нужен ему в отличной форме, а не с поломанными конечностями…***
– Это здесь – объявил Ривай, пристально рассматривая в бинокль величественный буддистский храм. Без сомнения, это одно из красивейших мест Лаоса. – Уверен? – уточнил Кенни. – Да. Я чувствую присутствие мертвецов. Но также там есть и кое-кто живой. Живой вампир. – Ясно. Ну, что, пойдем поздороваемся? Уже рассвело, детки тихо-мирно спят в своих гробах, так что нам, взрослым, никто не помешает. Охотники уже несколько дней тщательно изучали все места, где мог затаиться их враг. И, вот, наконец, их поиски увенчались успехом. Храм встретил их оглушительной тишиной. Может, раньше это и было прекрасным местом, но сейчас здесь царило лишь уныние и запустение. – Мда… Это явно уже не туристический рай – сделал вывод Кенни. – И не говори – согласился Ривай – Жди здесь, я осмотрюсь. – Я лучше прогуляюсь в подвал и подоткну одеялко малышам – хищно ухмыльнулся Аккерман-старший, любовно поглаживая свой пистолет. Когда Кенни, насвистывая веселую мелодию, вернулся из подвала (патронов у него заметно поубавилось, как и мертвых вампиров, разгуливающих по земле), он заметил своего племянника на том же месте, где и оставил, нервно озирающегося по сторонам. – Ты, что, до сих пор здесь торчишь?! – возмутился Аккерман-старший – Я тут пашу как проклятый, а ты… – Тихо! – шикнул на него брюнет. – А? Чего? – Я сказа… Кенни! Сзади! Так быстро, как только мог, мужчина обернулся. Он отчетливо видел блеск острых, как бритва, клыков, нацеленных прямо на его горло. Рука машинально потянулась к пистолету, но было уже поздно, он не успел… Зато Ривай успел. Без лишних церемоний швырнув дядю на пол, он набросился на разъяренную вампиршу. Однако она успела увернуться в последний момент. Следующие несколько минут Кенни мог лишь наблюдать, как две невероятно быстрые тени мелькают по всему храму. Через какое-то время они исчезли, точнее, судя по грохоту, оказались снаружи. Выйдя на улицу, Кенни продолжил наблюдение за этим сумасшедшим мельтешением, как вдруг тени оказались на крыше, и… рухнули вниз. В следующий миг Аккерман старший увидел своего племянника, распростертым на земле, на нем лежала невысокая темноволосая женщина. – Малец, ты, я смотрю, времени не терял! Мне сходить еще погулять, пока вы… – Заткнись, старый извращенец! – процедил брюнет – Это… – он с отвращением отшвырнул от себя женское тело – Наша мать-героиня. – Да ладно? Это? – нахмурился Кенни – Без обид, крошка, но ты не слишком-то похожа на благородную даму!***
И это было еще мягко сказано. Засаленные растрепанные волосы... Грязная, покрытая пятнами крови, одежда... Лицо, все в грязи... – выглядела она явно не как представительница высшего сословия. – А как мне прикажите быть ей?! – рявкнула на чистейшем английском брюнетка – Эти жалкие людишки заграбастали вся власть себе! Республика! Демократия! Социализм! Да эти жалкие отбросы не заслуживают того, чтобы править моей страной! Когда-то это было процветающее королевство! А теперь мне стыдно смотреть на то, во что она превратилась! – Мы точно говорим об одной и той же стране? – хмыкнул Ривай – Я, конечно, не слишком подкован в политических вопросах, но, по-моему, в Лаосе все было хорошо, пока ты не развела этот бардак! – Этот бардак развели задолго до меня! Я терпела! Я очень долго терпела! Но всему есть предел! Я больше не могла смотреть на этот фарс! Я должна была вернуть власть законному правителю! – И кому же, если не секрет? – ухмыльнулся Кенни. – МНЕ! Мой прадед был королем, так что Я – истинная королева Лаоса! – Ого! Вот это поворот! – присвистнул Аккерман-старший – А ты в курсе, что в твоей стране уже много лет как установилась республиканская форма правления? – Ты думаешь, что я не знаю этого?! Но это не приемлемо! Как можно отдать власть этим тупоголовым людишкам! – А ты, значит, с этим справишься лучше? – буркнул Ривай. – ДА! Я снова сделаю свое королевство великим! – И кем же ты править собралась? Твои детишки сократили количество твоих подданных чуть ли не вдвое. – Если они не хотят признать меня своей королевой, то им не место в МОЕМ королевстве. Они заслуживают лишь смерти! – в ее глазах полыхал огонь безумия. – Официально заявляю – она окончательно свихнулась – сделал вывод Кенни – Ну, что, устроим ей лоботомию? – Убить меня вздумали?! – рявкнула женщина – Как только зайдет солнце, мои дети… – Какие еще дети? – спросил Кенни – Мы с племянником их всех перебили! – Перебили? – нахмурилась брюнетка – Но это невозможно! – Мы – Аккерманы. Для нас нет ничего невозможного! – скромно заметил старший из охотников. – Ак… Аккерманы? – только и смогла произнести женщина. Что ж, это объясняет этот животный страх, что эти двое внушают ей. – Ага! Черт, где же мои манеры! Ты же, как никак, особа королевских кровей! Разрешите представиться! Я – Кенни Аккерман, а этот угрюмый молодой человек – мой дражайший племянник – Ривай Аккерман! К вашим услугам! – он отвесил ей шутливый поклон – Должно быть, вы наслышаны о нас, Ваше Величество? – Кенни-потрошитель и Нюренбергский Дьявол… – чуть слышно прошептала брюнетка – Но… Но даже вы двое не могли убить всех моих детей! – Так проверь это! – буркнул Ривай – Как создатель, ты должна чувствовать всех, кого когда-то обратила. Как бы далеко они не были. Женщина ненадолго прикрыла глаза, полностью растворившись в ощущениях. Через несколько минут она вновь открыла глаза, в которых отражался нескрываемый ужас. – Нет… Быть не может… Я никого не чувствую… – всхлипывала она – Нет! Все должно было быть совсем не так! – Карма та еще сука, Ваше Величество – это обращение Кенни чуть ли не выплюнул – Боюсь, на престол ты уже не взойдешь – Вы… Вы убьете меня? – пролепетала «свергнутая королева» – Умоляю! Сжальтесь надо мной! Я… Я же лишь хотела защитить свою страну! – Ты смотри как заговорила! – захохотал Аккерман-старший – Малец, ты так и не сказал, как тебе мое предложение насчет лоботомии. – У меня есть идея получше – хищно ухмыльнулся Ривай. – Я весь внимание. – Мы отдадим ее живым вампирам. Они уже постепенно наводят порядок в стране. – Жи… Живым вампирам? – пролепетала брюнетка. – Именно! Пусть твою участь решают сородичи. Те, кто, в отличие от тебя, ДОСТОИН обладать властью вершить чужие судьбы. – Уж лучше вы убили меня – тяжко вздохнула женщина, уже принимая свое поражение. – Я поражен, племянничек! – воскликнул Кенни – Оказывается, у тебя все-таки есть мозги! – Тц, если ты не заткнешься, то я вышибу остатки твоих мозгов. У меня еще осталась пара патронов.***
Постепенно ситуация в Лаосе налаживалась. Так что, передав «несостоявшуюся монаршую особу» живым вампирам, охотники, получив свой честно заработанный гонорар, поспешили покинуть страну. Здесь им делать было больше нечего. – Ну, мы отлично поработали, малец! – воскликнул Кенни, когда они сидели в аэропорту в ожидании своих рейсов. Авиасообщение снова было открыто. – Согласен – кивнул Ривай. – Слушай, ты точно в порядке? – от Аккермана-старшего не укрылось, как племянник периодически морщился от боли – Все-таки ты грохнулся с большой высоты прямо на острые камни! Не мог выбрать место для посадки получше? – В следующий раз, как на меня набросится слетевшая с катушек психопатка, я обязательно попрошу ее подождать, пока внизу мне подстелют перину – пробурчал брюнет. – Вечно ты всем недоволен! А если серьезно… Как ты, Ривай? Когда ты упал, мне послышался какой-то хруст. – Не послышался. Думаю, это был мой позвоночник. – Позвоночник?! Но это же серьезная травма! Как ты вообще ходишь? – Моя регенерация работает быстрее, чем у обычных вампиров. Видимо, сказывается живучесть Аккерманов. – Но тебе все равно больно. Почему? – Откуда я знаю? Я раньше не ломал позвоночник! – Ладно-ладно! Не кипятись ты так! И… поаккуратнее, хорошо? – Если бы я не знал тебя, то подумал бы, что ты волнуешься за меня. – С чего бы? Дался ты мне! – И я про то же. Аккерманы еще какое-то время обменивались колкостями, пока не объявили рейс Ривая. – Мне пора. Бывай, Кенни. – Бывай! И еще, малец… – Чего тебе?! – Я все еще жду своих внучатых племянников! – Тц, пошел ты… – процедил сквозь зубы брюнет, направляясь на регистрацию и показав на прощание дяде средний палец. – Ты летишь в Сиэтл… – прошептал Кенни, наблюдая за взлетом самолета племянника – Когда я звонил тебе, ты тоже был там. Что в этом городе, Ривай?***
После длительного перелета брюнет ехал по улицам ночного Сиэтла. Как же хорошо вернуться! Еще совсем немного, и он снова будет дома... Рядом снова будет любимая женщина... Мертвый вампир, шныряющий по крышам…. Так, стоп! Отпустив такси, которое так и не довезло его до дома, Ривай весь обратился в слух. Шум машин... Гул толпы... Громкая музыка... Нашел! Со всех ног он ринулся туда, где был мертвец. Упырь был так занят выслеживанием своего «ужина», что даже и не заметил приближение живого вампира. Вернее, заметил, и даже вполне себе ожидаемо решил наброситься на более привлекательную добычу, но… У «добычи» явно были другие планы. Аккерману потребовалось лишь пару секунд, чтобы скрутить мертвеца, и придавить его к бетонной поверхности крыши. Он уже занес было кинжал над его сердцем, как вдруг… кое-что вспомнил. Да, завтра как раз тот самый день. – Чего ты медлишь?! – рявкнул упырь. – Твоя окончательная смерть откладывается – объяснил брюнет. – А? Чего? Ты отпускаешь меня? – Я, что, на идиота похож?! У меня на тебя планы, тварь. И что-то мне подсказывает, что ты скоро начнешь молить о смерти – хищно ухмыльнулся брюнет. От этой ухмылки упырю стало не по себе…***
Тот вечер Ханджи полностью посвятила подготовке к экзамену по органической химии. У Рикардо была встреча с другом, с которым он не виделся лет шестьдесят, так что в доме она была одна. От чтения конспектов ее отвлек какой-то жуткий грохот, доносившийся с чердака. Зое уже потянулась было за колом, как ее лицо озарила счастливая улыбка. Ведь она почувствовала ЕГО присутствие. Ты вернулся! В следующий миг она уже чуть ли не влетела на чердак. Однако на смену широкой улыбки мигом пришло недоумение, как только она увидела, ЧТО ИМЕННО происходит в ее обители. А ее взору предстала довольно занятная картина – на столе был распростерт мертвый вампир, которого держал за горло Аккерман. – Ривай… Что здесь… – Ханджи! Принеси наручники! – перебил ее брюнет – Они лежат в подвале на одной полке с цепями! Цепи, кстати, тоже прихвати! Зое не совсем, а, точнее, совсем, не понимала, что происходит, но, тем не менее, все же решила выполнить его просьбу. Едва она принесла вышеупомянутые предметы, как брюнет в мгновение ока привязал дрожащего от страха упыря к столу. – Привет, очкастая! Как дела? – тепло улыбнулся он женщине. – При… Привет… Нормально… А у тебя? – она все еще ничего не понимала. – Сойдет. Рад снова быть дома. Я так соскучился по тебе! – Э… Коротышка, я, конечно, очень рада твоему возвращению. И я тоже очень соскучилась о тебе, но ты ничего не хочешь объяснить мне? – Ах, да! Прости, не подумал! Ханджи, завтра, а, точнее, уже сегодня – он мельком глянул на часы – Ровно четыре месяца, как мы с тобой вместе. Поэтому… С праздником, моя карамелька! – Э… Спасибо… Но мы же обычно особо не придавали значения этой дате – шатенка была в полнейшем замешательстве. – Может, стоить начать? – Да, наверное. Погоди… – и тут до нее дошло – Хочешь сказать, что ОН – она указала на упыря, который до сих пор безуспешно пытался вырваться из цепей – Это… Это твой ПОДАРОК? – Ну, да – усмехнулся мужчина – Надеюсь, тебе подойдет такой подопытный? – Конечно, подойдет! Ривай, спасибо тебе большое! Это так… романтично! – шатенка просто просияла. – Не за что – как же он был рад снова увидеть блеск ее дивных глаз! – Ни в чем себе не отказывай! – Мне… Мне так неловко… У меня нет подарка для тебя – поникла женщина. – Ничего. Твоя улыбка – моя самая желанная награда. – Ривай… – Ханджи…***
– Вы оба – ненормальные! – заорал упырь, глядя на мужчину и женщину, которые с нескрываемой нежностью смотрели друг на друга. – Да что ты можешь знать о любви? – нахмурился Аккерман. – Когда-то я любил... – в голосе упыря промелькнула грусть? Или им это показалось? – И моя любимая смотрела на меня так же, как и твоя на тебя… – Какого? – буркнул брюнет. – Невероятно! Мы достучались до его эмоций! – ахнула Зое – Нужно продолжать в том же духе! – Не понял. Что ты… Однако он так и не закончил свою мысль. Его отвлекли ее губы, оказавшиеся так близко к его собственным. Как же долго он ждал этого! Вот только… Она делала это не потому, что хотела поцеловать его… – Нет. Не надо – он резко отстранился в самый последний момент. – Почему? – не поняла шатенка. – Я люблю тебя, Ханджи. Я все для тебя сделаю. Но, прошу, не превращай наши отношения в эксперимент. – Ривай… Я… – Я, пожалуй, пойду. Не буду мешать. – Мда, ты крупно облажалась, сестренка – сделал вывод упырь после ухода брюнета. – Заткнись – шикнула на него женщина. Хотя, по сути, она была согласна с ним…***
Ривай в изнеможении рухнул на диван в гостиной. Его спина по-прежнему серьезно беспокоила его, и утомительный перелет на самолете нисколько не облегчил его боль. Такого с ним еще никогда не случалось, как правило, любые, даже самые серьезные раны заживали в считанные секунды. Но сейчас явно не тот случай. Однако в данный момент его занимало совсем другое. Ханджи… Он понимал, что она, скорее всего, действовала необдуманно, но этого было не легче, совсем не легче… – Ривай… – раздался неуверенный женский голос – Прости меня... – Ничего. Я не сержусь. – Я… Я… увлеклась – вздохнула женщина, присаживаясь на краюшек дивана – Моему поведению нет оправдания! – Все в порядке, очкастая. Я же сказал, что не сержусь. Только… не делай так больше. Хорошо? – Хорошо – кивнула Зое. – Как там твой новый друг? – поспешил сменить тему Аккерман. Он только что вернулся домой и не хотел, что они снова поссорились из-за какой-то ерунды. – Все хорошо! Я вколола ему… Да много чего! Так что еще долго даже пошевелиться не сможет! – Понятно. – Ривай, что с тобой? – обеспокоенно спросила шатенка, заметив, что брюнет до сих пор неподвижно лежит на животе, а это было непохоже на него. – Просто устал. – А если по-честному? – Спина болит – у него не было ни сил, ни желания придумывать оправдания. – Болит? Но почему? Ты ранен? – забеспокоилась женщина. – Кажется, я повредил позвоночник. Но почему-то он не заживает. – Позвоночник? Но как? – Я упал с крыши буддистского храма. Прямо на камни. – ЧЕГО?! А ну живо снимай свою футболку! Я осмотрю тебя! – А? Ханджи, не стоит, со мной все в порядке. – В порядке, говоришь?! Да у тебя позвоночник сломан, дубина! – Все нормально. Ну, ладно, давай я завтра схожу к Рико, он осмотрит меня. Хорошо? – Чистоплюй, ты забыл, что я тоже, вообще-то врач? Так что живо снимай футболку! – Я не хочу утруждать тебя. – АККЕРМАН! – Ладно-ладно! Не горячись ты так – он послушно стянул с себя футболку, снова сморщившись от боли. – Давно бы так. А то… Договорить она не успела, ибо ее взору предстал его роскошный торс. Давно… Слишком давно она не видела своего мужчину полуобнаженным… – Ханджи… – А? Что? – от мыслей, которые с каждой секундой становились все менее приличными, ее отвлек его голос. – На тебе, что, моя рубашка? – прохрипел брюнет, чуть ли не пожирая глазами женщину. Помимо его рубашки (эта чертовка снова не застегнула аж две верхние пуговицы!) на ней были лишь короткие домашние шорты, демонстрирующие ее ноги во всей красе. – Да… Понимаешь… Я так скучала по тебе… – промямлила женщина. – Понимаю… – Повернись, пожалуйста, я осмотрю твою спину – Ханджи помотала головой, силясь прогнать наваждение. – Д… Да, конечно – он поспешно отвернулся, ибо если он продолжит смотреть на нее, то… точно не выдержит… – Кошмар какой! – воскликнула Зое. – Что, все так плохо? – Да у тебя… У тебя кости выступают! – Теперь понятно, почему мне неудобно опираться спиной на что-нибудь. – Коротышка, это не смешно! – А я и не смеюсь. Что делать будем, доктор Зое? – Нужен более детальный осмотр. В следующий миг она осторожно прикасается к его спине. Аккермана от этого словно током прошибает. Приятно… Черт, как же приятно снова чувствовать ее прикосновения! Брюнет еле сдерживается, чтобы не застонать. А шатенка… а шатенка не далеко ушла от него. Она с нескрываемым наслаждением массирует крепкую мускулистую спину, с трудом подавляя желание как следует пройтись по ней ногтями. При этом и мужчине, и женщине в голову приходит одна и та же мысль – У них не было секса уже больше месяца…***
– Ну, что там? – хриплым голосом спрашивает Ривай, изо всех сил отгоняя пошлые мысли. – Твои… Твои позвонки. Они… неправильно срослись – сделав глубокий вдох, отвечает Ханджи – Отсюда и боль. – Ясно. Ломай. – Что ломать? – не поняла Зое. – Мой позвоночник. Ведь если кости срастаются неправильно, их нужно сломать заново, чтобы они могли срастись нормально. – Где… Где ты такое вообще слышал? – Не помню. Кажется, в каком-то боевике. – Ты ненормальный! Кто вообще в здравом уме пойдет на такое? – Человек не пойдет уж точно. Но я – вампир. Так что, ломай. Все заживет через пару минут. – Ривай, я не уверена, что это хорошая идея… – А у нас есть варианты? Ладно, если не хочешь, то давай я снова спрыгну с какого-нибудь здания. Делов-то! – С ума сошел?! – Тогда у нас остается всего один выход. Я доверяю тебе, Ханджи. – Но… Но я… – ей это не нравилось, но она понимала, что он прав – Ладно, я сделаю это. – Вот и отлично! Когда еще тебе представится такая возможность? – Я бы прекрасно обошлась и без нее – буркнула женщина – Ладно, давай быстрее, пока я не передумала. Готов? – Да. Готов. В следующую секунду его спину пронзает острая боль, но он не произносит ни звука, Ханджи и так нелегко, он не будет расстраивать ее еще больше. – Ты… ты как? – спрашивает Зое. – Вроде больше ничего не болит. Проверь, на этот раз все нормально срослось. – Да, все нормально – говорит шатенка, осторожно проводя кончиками пальцев по позвонкам. – Хорошо. Спасибо тебе. – Никогда… Больше никогда не заставляй меня делать этого! – Ладно, не буду. Очкастая, я тут подумал… – О чем? – Ты живешь с самым ужасным мужчиной в мире. – И когда же ты об этом подумал? Когда я тебе кости ломала? – Ну, вообще-то, да. – И почему ты пришел к такому выводу? – Мы с тобой вместе уже четыре месяца, а я ни разу не пригласил тебя на свидание. – Че… Чего?! – она явно не этого ожидала. – Я хотел бы это исправить. Ты не против? – Не против чего? Пойти с тобой на… на свидание? – Ну, да. Понимаю, сейчас у нас с тобой не самый лучший период, но… – Я согласна – перебивает его она. – Правда? – удивляется мужчина. – Правда-правда – улыбается она. – Я рад! Как насчет завтра? Точнее, уже сегодня. – Я не против! К тому же… у нас же праздник. – Значит, решено. Будь готова к семи. – Хорошо! А куда мы пойдем? – Это сюрприз… – Звучит интригующе – хихикает шатенка. – И, Ривай… – Да? – Я не могу дождаться… – Как и я… Пара еще какое-то время болтает о всяких пустяках. Аккерман рассказывает ей о том, как прошла охота. Зое, до которой уже дошли новости о ситуации в Лаосе даже и не думает скрывать, что не испытывает сочувствия к судьбе той вампирши. Жалости к ней нет, она сама сделала свой выбор…***
– Очкастая, ну сколько можно тебя ждать? – возмущается Ривай – Уже десять минут восьмого! – Если бы ты сказал мне, куда мы идем, то я бы знала, что надеть и не мучилась так! – не остается в долгу Ханджи, окидывая себя критичным взором. – То есть, это я виноват? Четырехглазая, ты всегда выглядишь просто отлично, поэтому даже и не думай заморачиваться! Я люблю тебя любую! – Но я все равно заморачиваюсь! Дай мне еще пару минут! – Куда я денусь? Наконец, она спускается вниз, где ее ждет Ривай. На женщине простое, но в то же время элегантное платье до колена оливкового цвета и светлый пиджак. – Ты великолепна – улыбается Аккерман. – Как и ты – улыбается Зое, наслаждаясь обликом любимого, который, как всегда, верен черно-белой классике. – Ну, теперь мы можем идти?***
– Так куда мы едем? – уже в который раз интересуется шатенка, пока они едут по улицам вечернего Сиэтла. – Увидишь. Мы почти приехали. Вскоре они и правда останавливаются у башни Спейс-Нидл. – Это… Это то, о чем я думаю? – пролепетала Ханджи. – Именно! Не хотите ли поужинать со мной, мисс Зое? – С удовольствием, мистер Аккерман! Через несколько минут они оказываются в SkyCity – в знаменитом на весь мир вращающемся ресторане Сиэтла. – Я думала, что обычно здесь не протолкнуться – удивляется шатенка, рассматривая пустой ресторан – А он точно не закрыт? – Точно-точно. Я просто не хотел, чтобы нам мешали. – Ты… Ты забронировал его для нас? Весь? – Считай меня эгоистом, но этим вечером я хочу наслаждаться лишь твоим обществом. – Что ж, тогда я тоже эгоистка…***
Вскоре пара уже наслаждается трапезой, великолепной панорамой ночного города и… друг другом… Ханджи взахлеб рассказывает Риваю о своих экспериментах, а он… не слышит ни слова, не в силах оторвать взгляд от сияния ее глаз… Также женщина преподнесла любимому подарок на эту знаменательную для них дату. – С праздником! – она протянула ему небольшую коробку, перевязанную лентой. – Ну, что ты, не стоило – он открыл коробку, в которой лежал небольшой флакон. Воздух сразу же наполнил поистине потрясающий аромат. Чайные листья, корица и апельсин… – Это же… – Да, это тот одеколон, который я придумала специально для тебя. Нравится? – Не то слово! Это лучший подарок! Спасибо тебе, Ханджи!***
– Ривай… Это было просто чудесно! – воскликнула Зое, когда с ужином было покончено – Это было лучшее свидание в моей жизни! – Ты же не думаешь, что оно уже закончено? – он протягивает ей большой букет подснежников. – Боже… – она зарывается носом в любимые цветы. – Зачем же так официально? Можешь звать меня просто – Ривай. Или коротышка! – Чистоплюй… – Так тоже сойдет! Сегодня такая прекрасная ночь. Как насчет прогулки под луной? – Ну, как тут устоять! Следующие пару часов пара неспешно прогуливается по улицам ночного города. Ночь и правда волшебная. В небе ярко светит луна... Дует прохладный ветерок... Вторая половинка рядом… Что еще нужно для счастья? – Ой, где это мы? – удивляется Ханджи, рассматривая маленькие, будто бы игрушечные, домики – Никогда здесь не была. – Кажется, это пригород – делает вывод Ривай – Ну, знаешь, белый забор, аккуратно постриженный газон, барбекю по воскресеньям… – Звучит так… мило… Прямо до тошноты… – Согласен. Хотя кому-то это нравится. – Знаешь, почему-то пригороды больших городов так похожи на маленькие провинциальные городки. – Верно. Здесь и правда все как в маленьком провинциальном городке – тяжко вздыхает Аккерман. – Ривай, в чем дело? – от нее не укрылась резкая смена его настроения. – Ханджи… Мне нужно рассказать тебе кое-что… – он, наконец, решился. Если он не сделает этого сейчас, то не сделает уже никогда. – Да, конечно. О чем ты хочешь поговорить? – О худшем периоде моей жизни. Присядем? – он в мгновение ока оказывается на крыше одного из домов. – Ладно – через секунду и она оказывается рядом – Я слушаю тебя. – Это история началась в таком же сладком и приторном маленьком городке, как и этот пригород. Именно там я и стал вампиром…***
И он начинает свою историю. Рассказывает о том, как, спасаясь бегством от Кенни, уезжает из города с первой встречной девушкой, как они приезжают в вымерший городишко, о встрече с Петрой, Райсом, о том, как его насильно обратили в вампира и о том… что было дальше. Ханджи внимательно слушает его, не говоря ни слова. Она видит, как ему тяжело, с каким трудом ему это дается, и даже и не думает перебивать его. Она понимает, что ему просто необходимо выговориться. – Скажи что-нибудь – бесцветным голосом говорит Аккерман, закончив свой рассказ – Ты… Ты презираешь меня? – Почему я должна презирать тебя? – Ведь я… Убивал невинных… Пил их кровь… – Здесь нет твоей вины, Ривай. Тогда ты не осознавал своих действий. Если кого и нужно винить, то это Райса и… Петру – Зое непроизвольно сжимает кулаки. Ох, что же она сделает с этой стервой, когда доберется до нее! – Я это понимаю. Но… Кровь моих жертв всегда будет на моих руках. Мне придется жить с этим… вечность. – Все мы совершаем поступки, о которых порой жалеем. Но именно благодаря им мы находим в себе силы жить дальше. – Да… Пожалуй, ты права. – Меня больше интересует другое. – Что именно? – Как ты выбрался? Как ты разрушил связывающие вас с Райсом узы? – Это все ты – усмехается брюнет. – Я? Причем тут я? – Ведь это ты спасла меня, Ханджи. – Я? Как? – Знаешь, с тех самых пор, как ты уехала из Чикаго, я постоянно слышал твой голос в своей голове. – Голос? – Да, голос. Я до сих пор не могу понять, что именно это было. Возможно, игры моего подсознания, или твой уход повлиял на меня сильнее, чем я думал, и у меня поехала крыша. Я не знаю. Знаю лишь то, что твой голос не раз спасал мне жизнь. Во время операций ты подсказывала, как мне поступить, если у меня были сомнения. А в Египте… в Египте мы бы с парнями точно бы сдохли, если бы не твои советы. Ведь ты мне сказала потушить костер, укрыться с подветренной стороны, когда мы расположились на ночлег, отговаривала меня не лезть в подвалы базы в одиночку… – Возможно, близость мертвецов пробудила в тебе твои охотничьи инстинкты – предположила шатенка. – Возможно. Но я бы их даже слушать не стал, если бы это был не ТВОЙ голос. А после моей отставки… Знаешь, почему я пил не просыхая? Лишь алкоголь и наркотики могли заглушить ТВОЙ голос, а он был единственным, что могло удержать меня от падения в бездну. В общем, тогда я совершил свой самый малодушный поступок, утонув в море алкоголя, наркотиков, насилия и разврата… И куда меня это привело? К одному из самых опасных мертвых вампиров в мире! Едва обратив меня, Райс заставил меня все забыть, забыть ТЕБЯ, чего я никогда не прощу ни ему, ни Петре. Но… Тут он просчитался. Я продолжал слышать твой голос. Всякий раз, как у меня появлялись сомнения насчет отца, насчет моей хозяйки – последнее слово он чуть ли не выплюнул – Появлялся ТВОЙ голос. Вскоре я сознательно начал сопротивляться им, лишь бы снова услышать ТЕБЯ. Я ничего не хотел так сильно, как снова вспомнить о ТЕБЕ. И я вспомнил. Райс оказался бессилен. Ведь ТВОЯ власть надо мной оказалась гораздо сильнее, чем ЕГО. Вот почему я смог разорвать узы. Меня спасла ты, очкастая, и моя любовь к тебе… – Коротышка… – Да? – Я хочу поцеловать тебя… Я так сильно хочу поцеловать тебя… Но… – Ты пока не готова – понял брюнет. – Прости… – Ничего. Я не тороплю тебя. – Ривай… – Ммм? – А ты… У тебя остались какие-нибудь чувства к Петре? – женщина наконец решилась задать так волнующий ее вопрос. – Да, остались. – Правда? – у нее внутри все будто заледенело. – Я чувствую к ней лишь безграничную ненависть и непомерное презрение. – Да? А я… я думала… – Что она дорога мне? Очкастая, ну как тебе такое только в голову могло прийти?! Эта тварь вырвала меня из моей привычной жизни! Из-за нее меня обратили в вампира против моей воли! Она… Она месяцами держала меня словно комнатную собачку, которую выбросила бы, едва та ей надоела! Хотя… за кое-что я всегда буду ей благодарен. – И за что же? – Без нее я никогда бы не стал вампиром. А еще… Не встретил бы тебя… – А я все гадала, каким ветром тебя занесло в Сиэтл! – хихикнула Ханджи – Так вот кого я должна благодарить за наше воссоединение! Обязательно скажу ей спасибо, когда буду выцарапывать ей глаза! – Пообещай мне, что я не пропущу это зрелище! – Обязательно! Ты будешь стоять на стреме, чтобы нам никто не помешал! – Договорились! После того, как они все обсудили, у Ривая словно камень с души свалился. Теперь она знала о нем все. Знала и… принимала… И это не могло не радовать… Пара просидела на крыше до самого рассвета. Они не говорили ни слова, но это было и не важно. Все было и так ясно… Они отправились домой с первыми лучами солнца. В пригороде встают рано, и у жителей бы определенно возникли вопросы, что они делают на крыше. А Ривай и Ханджи не хотели портить таким образом эту ночь и их свидание, которое… Прошло просто идеально…***
Несколько дней спустя. – Да, Эрвин. Я понял тебя – Ривай разговаривал с другом, пока ждал Ханджи на парковке университета – Это Эрвин? – спросила подбегающая к машине Ханджи – Передавай ему привет от меня! – Ханджи передает тебе привет. Ладно, держи меня в курсе. Пока! Ну, тебя можно поздравить? – закончив разговор, он обратил все свое внимание на Зое. – Да! Я сдала последний экзамен! – воскликнула шатенка, забираясь в машину – С сегодняшнего дня я официально на каникулах! – Поздравляю! Это надо отметить! – Обязательно! А что хотел Эрвин? – Ему нужна моя помощь в одном деле. Это еще неизвестно, но, возможно, там замешаны вампиры. – Но ты только вернулся – вздохнула женщина. – Говорю же, это еще неизвестно. Но… интуиция Смита редко подводит. – Ясно… – Эй, не расстраивайся! Эрвин еще не знает всех деталей. Возможно, это вообще не по моей части. – Да, но… ты все равно поедешь – не вопрос, утверждение. – Поеду – не стал отрицать Аккерман – Ну, хватит, я же не прямо сейчас уезжаю! Очкастая, тебе просто непростительно грустить в такой день! У меня идея! Давай я испеку тебе твоих любимых пирожных? – С вишневой начинкой? И взбитыми сливками? – оживилась женщина. – Они самые! Завезу тебя домой, и поеду на рынок за вишней.***
Пока Аккерман был на рынке, Зое, напевая себе под нос веселую песенку, разбирала свои учебники. От этого занятия ее отвлек телефонный звонок. – Да? – Мадемуазель Ханджи Зое? – спросил на французском мужской голос. – Да, это я – шатенка перешла на родной язык своих родителей. – Меня зовут Анри Ларю. Я душеприказчик мсье Жиля Вьёренара. Вам знакомо это имя? – Конечно! Мсье Ларю, а что случилось? С дедушкой Жилем все в порядке? – Боюсь, что нет, мадемуазель Зое. Дело в том, что мсье Вьёренар скончался прошлой ночью. Примите мои искренние соболезнования. – Как? Быть не может! Дедушка Жиль… Мы же… Мы же созванивались всего пару месяцев назад! – Еще раз примите мои соболезнования, мадемуазель Зое. Похороны состоятся через три дня. У вас получится приехать? – Да, конечно. Я обязательно приеду. Спасибо за звонок, мсье Ларю. Я свяжусь с вами, когда буду во Франции. Попрощавшись с душеприказчиком женщина в бессилии опустилась на кровать.***
Дедушка Жиль… Его доброта и забота были единственным светлым воспоминанием о ее жизни в Ле Тру де Мерд. А теперь… его не стало… Нет, она понимала, что рано или поздно это должно было случиться, ведь он был уже не молод, но… не была готова услышать о ее смерти. Да и вообще, как к такому можно было подготовиться? Много лет назад Ханджи дала себе слово, что больше никогда не вернется в это жуткое место, где она испытала столько боли. И она держала это слово. Нет, она, конечно, время от времени навещала дедушку Жиля, но они неизменно встречались в Руане, ведь старик знал, как его бывшая соседка ненавидит Ле Тру де Мерд. А теперь… Она должна была вернуться туда. «Это ради дедушки Жиля. Я не могу не попрощаться с ним» – думала женщина, собирая вещи. Она не видела причин откладывать свой отъезд, ведь она прекрасно понимала, что если будет медлить, то… струсит и не сможет решиться. – Ханджи? Что ты делаешь? – от сборов ее отвлек голос Ривая. Оглянувшись, она заметила Аккермана, с недоумением наблюдающего за ней. – Ривай, мне нужно ехать – она резко захлопнула крышку чемодана. – Куда? Зачем? – брюнет ничего не понимал – Ты… Ты уходишь от меня? – Нет! Да как ты мог подумать такое?! Просто… Сегодня ночью умер дедушка Жиль… – Кто? – Он был соседом моей тети Жанны. И он был очень добр ко мне, когда я жила там. – Мне очень жаль, Ханджи. Но почему ты так торопишься? Мы могли бы… – Мне пора! – перебила его Зое, услышав, как подъехало ее такси – Я позвоню тебе позже! Люблю тебя! И, прежде чем он успел хоть что-то сообразить, ее и след простыл. – И как я должен понимать это?***
Ханджи теребила в руках корешок посадочного талона, повернувшись к иллюминатору. Посадка на рейс уже заканчивалась, и через несколько часов она приземлится в аэропорту Руана, откуда поедет прямо в место, которое до сих пор является ей в кошмарах. И едет туда она по собственной воле… От мрачных размышлений ее отвлек до боли знакомый аромат. Чайные листья, корица и апельсин… Обернувшись, она увидела Ривая, преспокойно устраивающегося на соседнем сидении. – Что… Что ты тут делаешь? – ее удивлению нет предела. – Я не совсем понял, что случилось, и почему ты так резко рванула в аэропорт… Скажи, ты вообще собиралась сказать мне? – Собиралась… Но чуть позже. Видишь ли, если бы я немного задержалась, то… то вряд ли бы решилась на это. Прости… – Ладно, обсудим это позже. – Что ты тут делаешь? – повторила она свой вопрос. – А разве не очевидно? Еду с тобой. – Что? Но зачем? – Я не поддержал тебя, когда умерла твоя бабушка. И мне нет оправдания. Теперь ты снова потеряла близкого человека. Но сейчас я буду рядом. Я не дам тебе снова пройти через это в одиночку. Я с тобой, Ханджи. – Спасибо, это много значит для меня – тепло улыбнулась Зое. – Разве могу я бросить тебя в такой момент? – улыбнулся он в ответ – Нам предстоит долгий перелет. Расскажешь мне об этом дедушке Жиле? Похоже, он был хорошим человеком. – Одним из лучших – грустно улыбнулась шатенка. Пока она рассказывала о своем бывшем соседе, самолет стремительно уносил их туда… Где все когда-то началось…