***
Понятие «Пить чай» так же совершенно не нравилось Рейху. Абсолютно. Особенно сейчас, когда его жизнь не висела на волоске и в ночном допросе больше не было острой нужны, и всё же он опять сидел средь ночи, за столом, с чашкой чая под тускловатым светом кухонной люстры. В довесок ко всему, фрица настораживало поведение СССР, который на этот раз был более беспокойным, или даже нервным. — Послушай, сразу скажу, что не собираюсь выпытывать из тебя информацию, но я просто не хочу повторения одних и тех же ошибок, учитывая наш прошлый опыт. — акцент на последнем слове, вынудил европейца бросить все свои силы на то, чтобы не скривиться от отвращения к нахлынувшим воспоминаниям. — Можешь рассказать, почему ты постоянно во время сна цепляешься за меня и чем я могу помочь? Ничем — сходу признался Рейх, понимая, что отпираться будет бессмысленно, его и так поймали с поличным. — Таким образом я могу удостовериться, что ты ещё рядом. Так просто спокойней, но если это так мешает, то я постараюсь прекратить. За руку вообще отдельные извинения — Всего то? — русский даже поразился простотой и быстротой объяснения, но был этому рад. получив единственный ответ и окончив фуршет, они поспешили вернуться в, манящую своей теплотой и уютом, постель. Имея полученные данные, Совет анализировал лучшие варианты выхода из ситуации. Немец лежал к нему спиной и тогда в голове русского промелькнула шальная мысль (укусить за жопу), которая могла помочь. — Слушай, можно на тебя руку закинуть? — озвучил свой план коммунист, но что европеец резко развернулся к источнику звука и уставился на него удивленным взглядом — Ну смотри, в чем разница: ты будешь мне футболки растягивать и руки царапать или я закину на тебя руку или ногу? И в том и в другом случае это служит свидетельством о том, что я тут. — нацист продолжал смотреть с недоверием, так что СССР начал считать свою идею неудачной — Если не нравиться моя идея, то делай как знаешь, только постарайся до крови не царапаться. Хорошо. Ты прав. Делай, как сказал. — обдумав предложение, Рейх сбивчиво показал нужные жесты и поторопился вернуться в исходное положение — к Союзу спиной. Для него такая идея была пускай верной, ему всё же не хотелось калечить предмет своих воздыханий, но смущающей, всё по тем же причинам. Он всего три дня назад смог признаться самому себя в том, что он испытывает чувства тому, у кого сожительствует и что этому нет оправдания или альтернативного объяснения кроме как влюбленность, а тут такое развитие событий подворачивается всего через пару дней, что вгоняло нациста в ещё большую краску, что он пытался скрыть, всегда засыпая на правом боку. Получив прямое одобрение от фрица, Союз дождался пока тот удобно уляжется и, аккуратно придвинувшись ближе, уместил свою руку на чужом боку поверх одеяла. Он даже не пытался обнять немца, но даже от такого простого жеста, как уложенная рука, уже заставили европейца напрячься, что не мог не заметить русский, отмечая про себя, что, возможно, Рейх согласился на его предложение только из вежливости и ему придется искать другие варианты, но вскоре ариец расслабился и даже вполне спокойно переместил чужую руку чуть ниже, чтобы та не лежала не ребрах, по крайней мере так думал Совет. В те же самые минуты в голове у Рейха происходила полнейшая вакханалия. На протяжении всего разговора он готовил себя к грядущему, но, когда до него наконец-то дотронулись, тело предательски дало сбой и напряглось от волнения, как натянутая струна. На восстановление своего душевного равновесия, немцу понадобились считанные минуты, которые для него самого казались вечность, так как он прекрасно понимал, что СССР далеко не дурак и тоже прекрасно понимает, что что-то не так, а арийцу очень не хотелось по собственной глупости лишиться такого маленького момента радости, поэтому он позволил немного передвинуть руку русского, чтобы показать тому, что нациста всё устраивает, да и отказать себе в возможности лишний раз прикоснуться к Совету он не смог.***
Находясь на следующее утро ещё в состоянии осознания произошедшего вчера, немец четко решил для себя, что даже несмотря на его привязанность и безответную симпатию к русскому, последний очень много сделал для фрица, за что его хотелось отблагодарить по-настоящему, а не просто словами и черно-белыми каракулями. Поэтому впервые за долгое время, Рейх наконец-то решился перестать заниматься самобичеванием и найти себе новый источник доходов. Он не мог себя представить, какую зарплату будет получать, но точно знал, что её часть будет отдавать коммунисту. Это, вероятнее всего, к сожалению, не будет покрывать сто процентов расходов на его содержание, но уменьшит финансовую нагрузку СССР явно. Оставлять же часть себе, диктовала подсознание, которое как скрежет ногтей по школьной доске, отдавалось на затворках разума: «Верно, верно. Ищи скорей работу, слезай с чужой шеи и вали из этого дома, пока тебя от сюда не выперли, итак засиделся. Или правда считаешь, что кому-то может быть приятно содержать инвалида, который в прошлом попортил столько жизней, а сейчас настолько беспомощный, что даже не в состоянии спать один.» За эти мысли хотелось ненавидеть себя, и всё же зерно разума в них имелось. Немцу было страшно представить, что спустя некоторое время после обретения работы, его тактично попросят съехать, ведь европеец уже начинал ходить, да и в целом обретать маломальскую независимость. Его не столько пугала возможность остаться на улице, не впервой всё же находиться в дармовых условиях, сколько потерять то, что он даже словами не мог описать, одним словом. Покой, адекватное отношение к себе, ощущение нахождения в правильном месте, где он не лишний? В сущности, он просто не видел вариантов, что делать с этой жизнью, чтобы можно было жить, а не выживать. Несмотря подпортившие его настроение мысли, от своей идеи ариец не отступил, а, наоборот, начал активно действовать. У тебя нет лишнего ноутбука? — будто невзначай, поинтересовался немец за обедом, но причину вопроса всё же пояснил — Хотел почитать пару статей, думаю, с экрана телефона это будет не совсем удобно — Конечно есть. Можешь забрать его себе. Всё равно на полке без дела лежит, тормозит периодически, но, чтобы что-то читать, не нужны сверх характеристики, верно? — русский добродушно усмехнулся, что у немца внутри что-то екнуло, но цели он добился. Всего через пару часов получив на руки сей агрегат, европеец осознал, что работать ему придется похоже со своим ровесником, но это была меньшая из его проблем, пока. Выбор профессии оказался самым сложным и энергозатратным делом. Угробив двое суток на изучение всех современных интернет специальностей, чтобы осознать свою глупость и количество времени, которое ему придется потратить на изучение, если он захочет выбрать такую работу. Возможно, фриц мог начать отчаиваться, если бы решение не свалилось на него в прямом смысле слова, с верхней полки в виде какого-то французского романа. Переводчик. Чудесное решение для немого и сидячего дома и знающего шесть языков, подумал Рейх перед тем, как погрузиться в изучение темы с головой. По этой же причине тот стал отдаляться от Союза, что начинало не на шутку беспокоить русского, но на все вопросы ариец отвечал кратко и не располагающе к последующему диалогу, хотя на душе было как раз обратное. Ему хотелось рассказать всё, доказать и показать, что он способные и полезный, но нельзя было. Для себя он решил, что пока на руках не будет первый доход, то и говорить тут не о чем. И всё же проживать каждый день в азарте и в предвкушении грядущего было невероятно приятно, так же приятно, как засыпать под боком того, ради которого всё было затеяно. И Рейх дал себе слово, что он не подведёт, не разочарует. Только не в этот раз…