Несколько дней спустя
Дождь стучал по крыше кареты, навевая тоску и сон. Шехзаде Джихангир спал, положив голову на колени Мелис хатун, а Ханзаде смотрела в окно, вспоминая взгляд отца, когда они с Джихангиром заходили попрощаться с ним перед отъездом в Амасью. Надежда. Именно ее она увидела в глазах Падишаха. И сейчас, когда экипаж подъезжал ко дворцу, Ханзаде больше всего хотела, чтобы именно здесь Ибрагим нашел ответ на самый главный вопрос. Вдруг карета подпрыгнула на ухабе, и женщина вжалась в спинку кресла, испуганно глядя на служанку. — Что случилось? Мелис повела плечами и выглянула в окно, но дверца кареты открылась, и они увидели Ибрагима. — Что случилось, Ибрагим Паша? — поинтересовалась Ханзаде, наблюдая, как с одежды грека капает вода. — Дороги размыло, Госпожа, — рассказал мужчина. — И колесо сломалось. Нужно выбираться. Ханзаде понимающе кивнула, а Ибрагим, откланявшись, исчез. Ханзаде поправила платок на голове и вздохнула. Лучше бы они выехали днём позже. Может быть, погода была более благоприятной для такой долгой поездки. Но, с другой стороны, нужно было поскорее начать расследование. Разбудив брата, Ханзаде первой выбралась из кареты и увидела Ибрагима, который отдавал распоряжение страже. — Внимание! — прокричал Ага. Ибрагим обернулся и тут же склонил голову в знак уважения. — Ханзаде Султан, Вы можете взмокнуть, — заметил он, не поднимая головы. — Не беспокойся, Ибрагим Паша, — улыбнулась голубоглазая уголками губ. — Да и к тому же, — она запрокинута голову вверх. — Дождь закончился. Ибрагим посмотрел в небо, по которому ещё бродили хмурые тучи. — И правда. — Как Вам возвращение в Стамбул? — поинтересовалась Ханзаде, желая поддержать разговор. — Стамбул — это моя прошлое и настоящее, Султанша, — улыбнулся Ибрагим. — Здесь прошла большая часть моей жизни, и я очень рад, что я снова здесь. Рад, что Повелитель проявил свою милость ко мне, и я снова могу быть ему полезен. Женщина кивнула головой, пристально глядя на собеседника, желая уловить в голосе и жестах какой-то подвох, но ничего странного не заметила. То, как Ибрагим говорил об отце, не оставляло сомнений, что он до сих пор верен ему. Но сцена в саду не давала покоя. — Известно ли что-то по поводу пропажи Валиде? — спросила голубоглазая, чтобы нарушить повисшее между ними молчание. — Ничего нового, Госпожа, — ответил Ибрагим. — Но я Вам обещаю, что обязательно найду Вашу Валиде живой и невредимой. Это мой долг перед нашим Падишахом. Ханзаде печально улыбнулась, поправляя платок, который развеивал внезапно налетевший ветер. Ибрагим, который украдкой следил за каждым её движением, отвёл глаза. Совсем забыл, кто перед ним. Голос совести был прерван одним из янычар, который доложил: — Ибрагим Паша, мы можем продолжать путь. Кивнув, грек повернулся к Ханзаде, но та уже направлялась к карете. Вскоре экипаж снова двинулся в путь.***
Гарем Шехзаде Мустафы гудел, точно улей, с тех пор, как все узнали, что совсем скоро во дворец приедет ещё одна султанская дочь, которую никто раньше не видел. Девушки строили догадки, какая же на самом деле Ханзаде Султан, а самое главное, в каких отношениях она с Махидевран Султан, учитывая, что Хюррем Султан была давней соперницей матери старшего наследника. — Фидан — Калфа, а какая она, эта Ханзаде Султан? — белокурая девушка в белом платье с ведром воды в руке, остановилась, глядя на Фидан, которая ходила гаремом, наблюдая за рабынями, которые убирали. — Она очень красивая? — подхватила вторая. — Красивее, чем Михримах Султан? — Ханзаде Султан очень красива, умна и воспитана. Она недавно овдовела, но, как велит обычай, не вернулась в столицу, а осталась в Карамане, — рассказала калфа. — Такая молодая, а уже вдова, — печально протянула черноглазая девушка, прислонившись к колонне. — Как это печально — потерять своего возлюбленного в столь молодом возрасте. Говорят, что Султанша нашла своего супруга рано утром в главной комнате дворца, а рядом с ним лежал листок со стихами, которые он посвятил ей. Ах, как же это романтично, — мечтательно протянула рабыня. — Он умер с её именам на устах. — Ну да, — засмеялась белокурая девушка, которая сидела на тахте. — Твое имя, Турче, никто и не вспомнит. Девушки звонко рассмеялись, а Турче обиженно запустила в хатун подушку. — Так, а что это вы здесь разгалделись, как сороки? — строго произнесла Фидан. — Ханзаде Султан скоро будет здесь, а вы все как сонные мухи. Быстрее, девушки, быстрее, — похлопав в ладони, скомандовала женщина.***
Махидевран Султан сидела в своих покоях и еще раз перечитывала письмо от Шах Султан, которое уже знала наизусть. С тех пор, как пришло письмо из столицы, Махидевран потеряла сон, покой и аппетит. Хюррем. Снова Хюррем. Женщина, которая вот уже несколько лет не дает ей спокойно жить. С тех пор, как эта змея, как часто называла ее Махидевран, исчезла, в жизни матери Шехзаде Мустафы наступило относительное спокойствие. Но вот уже несколько дней, как страх за жизнь сына снова вернулся и не давал спокойно дышать. — Султанша, покои для Ханзаде Султан готовы, — поклонившись, сообщила вошедшая Фидан. — Спасибо, Фидан, — поблагодарила Махидевран, отложив послание. — Султанша, Вас что-то беспокоит? — осторожно спросила Фидан, глядя на Госпожу — Приезд Ханзаде Султан. Не к добру это, Фидан калфа. Ещё и сны тревожные каждую ночь снятся, — Весенняя Роза вздохнула. — Султанша, Вы думаете, что Ханзаде Султан что-задумала? — Ханзаде Султан — дочь Хюррем, — просто объяснила мать Мустафы. — А от её детей ничего хорошего ждать нельзя. Разговор двух женщин прервал ага, который доложил, что Ханзаде Султан прибыла во дворец.***
Хатидже Султан, сидя в беседке, наблюдала за дочерью, которая ехала верхом на лошади. Хюсрев Паша держал лошадь за поводья, что-то отвечая девочке. Султанзаде Осман сидел подле матери на подушке и читал книгу. Улыбнувшись уголками губ, глядя, как дочь, гордо расправив спину, едет на лошади, Хатидже подумала о том, что хотела бы, чтобы все это видел Ибрагим. Чтобы Ибрагим был сейчас здесь, радовался вместе с ней. Но он сейчас далеко, а она с другим мужчиной. — Позволите, Султанша? Вынырнув из своих мыслей, Хатидже увидела супруга, который стоял в беседке и смотрел на неё. Кивнув, женщина подвинулась, вспоминая сцену, которая произошла в ее покоях.***
После того, как брат и племянница уехали, Хатидже направилась к себе, желая поскорее лечь спать, желая забыть сегодняшний день, который не принес ничего хорошего. Стоя перед зеркалом в белой ночной рубашке, Султанша расчесывала волосы, когда в дверь постучали. Вернув расческу на место, Хатидже набросила на себя халат. — Хюсрев Паша, что Вы себе позволяете? — воскликнула она, наспех завязывая пояс халата. — Я зашёл в покои к своей супруге, Султанша, — ответил мужчина, глядя на Хатидже, которая медленно отступала к стенке, словно испугавшись. — Вы забыли, Султанша, что я Ваш супруг, а Вы моя жена? — поинтересовался он. Хатидже недоуменно уставилась на мужчину, медленно отступая к стене. — Паша, не забывайте, кто перед Вами! — отрезала она, негодуя. — Если Вы хоть пальцем меня коснитесь, то… — То что, Султанша? — перебил ее мужчина. — Прикажете казнить меня? — он выгнул брови. — Сомневаюсь, что моя смерть даст вам то, чего Вы так хотите. Стоит палачу выполнить свое дело, и Вас снова выдадут замуж. И я очень сомневаюсь, что новый муж будет также терпелив, как я. Хатидже опустилась на постель, не спуская взгляд с Хюсрева. — Потому прошу Вас. Ради вашей жизни и жизни ваших детей. Ради покоя в этом дворце.Перед Повелителем Вы должны играть эту роль.Роль моей супруги, которая хоть немного, но довольна своей жизнью. Прошу Вас, сделайте мне это одолжение, иначе плохо будет для нас обоих. Я просто хочу обеспечить Ваш уют в этом дворце. Надеюсь, что Вы позволите мне это сделать, — произнес мужчина, глядя жене в глаза. — Завтра я пойду во дворец и скажу Повелителю, что мы едем в Манису. Надеюсь, что эта поездка пойдет нам всем на пользу! — произнес он, окинув ее взглядом. Заметив в глубине глаз страх, смешанный с гневом, он невесело улыбнулся и ушел. Теперь все зависит только от нее. Только она решит то, какой будет их общая жизнь.***
— Хюсрев Паша, я хотела Вам кое что сказать, — вздохнув, начала Хатидже, не глядя на мужчину. — Я действительно очень благодарна Вам за все, что Вы для меня делаете. Но я не буду кривить душой. Я хочу, чтобы Вы знали. Наш брак для меня это как заточение. Я словно птица в клетке, которая не может расправить крылья. Я покорно приняла свою судьбу, но моё сердце до самой смерти будет принадлежать лишь одному человеку, — призналась она. Хюсрев Паша слушал супругу молча, а потом промолвил: — Султанша, и Вы, и я пленники обстоятельств. Я не знаю, что для нас дальше готовит судьба. Это никому не ведомо, — философски заметил он. — Я прошу лишь об одном: не делайте то, что может Вам навредить или очернить Вас в глазах Падишаха, — попросил Хюсрев, но Хатидже ничего не ответила.***
Когда Махидевран пришла в покои сына, там уже были Ханзаде и Джихангир. Младший Шехзаде обнимал брата, рассказывая, как он по ним скучал, Ханзаде, наблюдая эту сцену, почему-то вспомнила свое детство, как она, убегая от служанки, бежала в покои старшего брата и рассказывала ему о своих успехах. Почувствовав на себе взгляд, шатенка обернулась и тут же поклонилась. — Махидевран Султан, рада Вас видеть в добром здравии. — Здравствуй, Ханзаде, — поздоровалась Махидевран, проходя в глубь комнаты. — Как вы? Надеюсь, ваш путь не был слишком трудным? — Путь — это пустяки, Султанша, — едва склонив голову на бок, ответила женщина. — Ведь мое желание увидеть Шехзаде было гораздо больше. Услышав такие слова из уст сестры, Мустафа едва улыбнулся, а потом указал рукой на Айше хатун, которая, покорно стоя в стороне, держала за руку Нергизшах. — Познакомься, Ханзаде. Айше хатун. А это моя дочь, Нергисшах. Ханзаде улыбнулась, глядя на присевшую в поклоне девочку. — Ханзаде, ты очень устала после дороги, — сказал Мустафа. — Твои покои и покои Джихангира готовы. Идите, отдохните. Кивнув, шатенка взяла за руку брата и вышла. Вслед за ней поспешила Айше с Нергисшах — Ее желание, — процедила сквозь зубы Махидевран с неприкрытой ненавистью. — Пусть лучше скажет, что приехала сюда, чтобы все разрушить. — Валиде, — повысил голос Мустафа, повернувшись лицом к матери. — Чтобы больше я такого не слышал. Ханзаде — моя сестра. Имейте к ней хоть каплю уважения. — А разве тебя не беспокоит все это? — воскликнула Весенная роза. — Вы имеете в виду приказ Повелителя? — догадался Мустафа, спрятав руки за спину. — Мустафа, прошло уже столько времени. Неужели Повелитель думает, что эта змея все ещё жива? — произнесла Махидевран. — Валиде, эта женщина прежде всего законная жена Повелителя семи континентов, — отрезал Шехзаде, присаживаясь на тахту. — Мустафа, я не забыла и не забуду, сколько слёз я пролила по вине этой русской ведьмы, — отрезала Махидевран. — Валиде, хватит. Мы с Вами ничего не изменим. Скажите слугам, что вечером должен быть накрыт прекрасный стол. Я хочу пообщаться с сестрой. Надеюсь, что Вы к нам присоединитесь, — добавил он, когда Махидевран подошла к двери.***
Махидевран возвращалась к себе, когда встретила Ибрагима, который шел коридором. Увидев женщину, грек остановился и, склонив голову, произнес: — Махидевран Султан, очень рад нашей встрече. — Нет поводов для радости, Ибрагим Паша, — ответила женщина, сцепив руки в замок. — Если признаться честно, то я не ожидала от тебя такого. Как ты можешь подозревать меня и Мустафу в причастности к всему этому? Неужели за столько лет ты нас не узнал? Я в тебе ошиблась! — дополнила она, измеряя его взглядом полным презрения. Ибрагим хотел ответить, но Махидевран, не став слушать мужчину, гордо подняв голову, ушла.***
Ибрагим стоял на террасе своих временных покоев и дышал свежим воздухом, думая над завтрашним днем. Сегодняшний разговор с Мустафой породил еще больше вопросов пока без ответа. Вздрогнув от налетевшего холодного ветра, мужчина вернулся в покои, где, устроившись за столом, решил подумать над завтрашним допросом Махидевран Султан. который, он не сомневался, будет очень тяжёлым.***
Аги закончили сервировать стол и, откланявшись, покинули покои. Мустафа, который говорил со своей фавориткой Айше, подошёл к матери, которая стояла возле окна и смотрела на Луну, которая сегодня предстала во всей своей красе. — Шехзаде, пришли Шехзаде Джихангир и Ханзаде Султан, — произнес стражник. — Впусти, — произнес мужчина, спрятав руки за спиной. Слуга исчез, а Махидевран и Мустафа увидели Ханзаде Султан и Шехзаде Джихангира. Ханзаде в темно - сером платье остановилась на пороге покоев, глядя на то, как Джихангир обнимает старшего брата. Улыбнувшись, голубоглазая бросила взгляд на Махидевран, которая наблюдала за этой сценой. — Ханзаде, — промолвил Мустафа, глядя на сестру. — Прекрасная моя госпожа. Как тебе понравились покои? — Благодарю, Мустафа. Они прекрасны, — мило улыбнулась Ханзаде, глядя на Нергисшах, которая стояла возле матери. — Я очень рада, что я здесь, ведь мы так давно не виделись. — Только повод для этой встречи не очень радостный, — хмуро промолвила Махидевран. — Валиде, — предостерегающие промолвил Мустафа. — Прошу, — он указал рукой на накрытый стол. Кивнув, шатенка опустилась на подушку, расправив края темно - алого платья. — Ты надолго приехала? — поинтересовался Шехзаде. — Мой приезд в Стамбул опечален известием о пропаже Валиде, — Ханзаде взглянула на брата. — Но я надеюсь, что останусь здесь, пока матушку не найдут. Иначе не будет мне покоя. Да и отец, — голубоглазая бросила взгляд на Махидевран и продолжила: — Порою мне кажется, что это не тот человек, которого я знала раньше. Из его глаз исчез свет жизни. — Дай Аллах, все наладится, Ханзаде, — искренне пожелал Мустафа. — Дай Аллах, — эхом повторила Ханзаде. Махидевран, которая наблюдала за этой сценой, поджав губы, произнесла: — Как поживает Михримах? — Хорошо, — ответила голубоглазая, отпивая из кубка. — Сейчас она осталась рядом с отцом. Ему сейчас очень тяжело, — вздохнула Ханзаде. — И теперь он желает, чтобы и наш дворец потерял покой, — пробормотала Махидевран, делая вид, что не видит взглядов сына, Ханзаде и Айше. — Матушка, давайте не будем говорить о плохом, — с нажимом попросил Мустафа, бросив взгляд на сестру. Весенняя Роза посмотрела взгляд на сына, но атмосфера была потеряна.***
На следующее утро Ибрагим начал то, для чего приехал в Амасью. Сидя в кабинете, мужчина готовился к предстоящему разговору с Махидевран Султан, понимая, что гладко он не пройдет. Махидевран Султан, облаченная в темно - коричневое платье, вальяжной походкой вошла в покои и окинула Ибрагима взглядом. Не думала, что им придется встретиться вот так. — Махидевран Султан, доброе утро, — поздоровался мужчина, внимательно рассматривая мать Шехзаде Мустафы. Женщина была хмурая и даже в какой - то мере злая. — Как же оно может быть добрым, Ибрагим? — глядя на грека, прямо спросила Махидевран. — Снова начались эти пытки, обвинения. И все из-за какой - то русской рабыни, — с ненавистью в голосе произнесла Весенняя Роза. — Султанша, я прошу Вас успокойтесь, — с нажимом попросил Ибрагим. — Ибрагим Паша, моё спокойствие давно уже нарушено. Этот покой я потеряла много лет назад, как только нога этой змеи переступила порог покоев моего Падишаха. Тебе лучше всех известно, что я пережила! — Верно, — кивнул Ибрагим. — Я все очень хорошо помню, Махидевран Султан. Поэтому скажите мне правду, потому что Ваша ложь в будущем может сделать только хуже для Вас и Вашего сына. Вы имеете какое-то отношение к тому, что сейчас происходит?***
Проснувшись и приняв все утренние процедуры, Ханзаде решила прогуляться по саду, чтобы привести в порядок Мысли, которые не давали покоя после семейного ужина. Вернее сказать, слова Махидевран, которыми Султанша задела чувства молодой женщины. Остановившись возле куста роз, женщина глубоко вздохнула аромат, который буквально пьянил. — Красивые, но колючие, — послышался голос рядом. Обернувшись, голубоглазая увидела старшего брата, который стоял в нескольких шагах от неё. — Шехзаде, я тебя не видела, — промолвила шатенка. — Я увидел тебя с террасы и решил присоединиться — объяснил Мустафа, подойдя к сестре. — Как ты? — Все хорошо, Мустафа. Благодарю. Здесь так красиво, что я решила прогуляться, — объяснила женщина свою раннюю прогулку. — Здесь, правда, очень красиво, — согласился Мустафа. — Иногда я точно так же, как и ты, люблю сбежать подальше от людей. — Но от себя ведь не убежать, — грустно заметила Султанша, словно вспомнив что-то. — Ханзаде, я хочу попросить прощения за вчерашнее. Матушка не хотела тебя обидеть. — Мустафа, я тебя ни в чём не виню, — успокоила брата Ханзаде. — Моё единственное желание, чтобы все это поскорее закончилось и отец стал таким, как прежде. — Ханзаде, я тоже этого хочу не меньше твоего. Хоть прошло уже довольно много времени, но груз с моей души не исчез. Мне стыдно показаться отцу на глаза. Вся эта история испортила не только жизнь отца, но и мою. Я тоже хочу узнать правду. — Дай Аллах, мы очень скоро её узнаем, — промолвила шатенка, глядя на брата. — Дай Аллах.***
Махидевран несколько минут хватала ртом воздух, словно её окатило холодной водой, а Ибрагим продолжил: — Хюррем Султан забрала у Вас любовь Повелителя, а для женщины потерять любовь любимого мужчины и отомстить сопернице — честь, Госпожа. — Это ты судишь по себе, Ибрагим? — усмехнулась Махидевран. — Думаешь, что я, как Хатидже Султан, стану мстить жалкой рабыне? Ибрагим, у меня есть наследник. Будущее всей династии. Как ты думаешь, стану ли я рисковать его жизнью, чтобы уничтожить Хюррем? Ты ошибаешься, Паша. Очень сильно ошибаешься! Круто развернувшись, Махидевран покинула покои, оставляя Ибрагима одного.***
Айше Хатун сидела на тахте в своих покоях и стежок за стежком вышивала узор, наблюдая за дочерью, которая играла со служанкой. Стук в дверь перебил эти занятия. Оторвав взгляд от вышивки, Айше тут же вскочила на ноги, увидев Ханзаде, которая медленной походкой вошла в покои. — Султанша, добро пожаловать, — пролепетала мать Нергисшах, не ожидая увидеть женщину. — Здравствуй, хатун, — бросив взгляд на наложницу, произнесла шатенка, опускаясь на корточки возле племянницы. — Нергисшах, здравствуй, малышка, — Ханзаде осторожно взяла девочку на руки и пересела на тахту. Усадив племянницу себе на колени, она посмотрела на Айше, которая словно застыла. — Что с тобой, Айше? Ты будто дурную весть услышала, — засмеялась Ханзаде. — Я просто пришла поближе познакомиться с племянницей. — Простите, Султанша, — взволнованно произнесла женщина, осторожно присаживаясь обратно. — Я просто не ожидала. — Не ожидала, что я могу прийти? — подсказала Ханзаде. — Совсем скоро мы возвращаемся обратно, а я так и не успела познакомиться со своей прекрасной племянницей, — Ханзаде приподняла голову девочки. — Моя прекрасная Нергисшах. Смотри, что у меня для тебя есть, — Ханзаде протянула ладонь на которой лежали серьги с жемчугом. — Что Вы, Султанша, — запротестовала Айше хатун. — Не стоит. — Это мой подарок для Нергисшах. Я не знаю, как скоро Аллах снова позволит нам увидиться, — произнесла Ханзаде. — Пусть эти серьги напоминают ей обо мне. — Благодарю, Султанша, — поблагодарила Айше. Ханзаде кивнула, играя с девочкой, которая была настоящим цветком. Глядя на ее мать, которая выглядела печально. Ханзаде знала об участи Айше хатун от девушек в гареме. Знала, что та не ходила больше на хальвет, воспитывая дочь. Молодая женщина медленно теряла красоту и молодость в гареме, как и сотни других красавиц, которые ждали, когда Шехзаде одарит их своей милостью, но в итоге везло не всем. Гарем был словно лотерейный билет, но не всем посчастливилось выиграть. А даже если ты и выиграешь, то удержать любовь в своих руках сложно и не каждой это под силу. — Султанша, я слышала о Вашем горе, — нарушила тишину Айше. — Дай Аллах Хюррем Султан найдут. — Дай Аллах, Айше хатун. Дай Аллах, — повторила голубоглазая, обнимая Нергизшах.***
После допроса Махидевран Султан сидела в своих покоях и никого не желала видеть. Допрос растревожил женщину, разбередил раны, которые женщине удалось залечить с приездом сюда. Сейчас ей всё говорили, как тяжело Повелителю без его жены, но никто не спросил Махидевран каково было ей, когда она осталась совсем одна, без любви Повелителя в четырех стенах. Тогда все говорили: «Терпи, Махидевран», «подожди, Махидевран», но время шло, а в жизни ничего не менялось. Единственным счастьем весенней Розы был её сын, над которым даже сейчас нависла угроза — Матушка. Махидевран повернула голову и увидела Мустафу, который стоял возле столика, спрятав руки за спину. — Сынок, — женщина крепко обняла сына и прикрыла глаза. — Что с Вами? — удивился Мустафа такому порыву матери. — Ибрагим Паша уже завершил допрос? — Мустафа, меня ещё никогда не унижали, — произнесла Махидевран, не выпуская сына из объятий. — Да ещё и Ибрагим Паша. — Матушка, — Мустафа взял мать за руку, пристально глядя в глаза. — Ибрагим Паша просто выполняет приказ отца. Вы должны это понять. — Мустафа, сколько ещё будут нас мучать? — женщина еле сдерживала слезы. — Когда нас оставят в покое? Даже здесь эта женщина нас преследует! Мустафа ничего не ответил, обнимая мать, которая плакала, не сдерживая эмоций.***
Ибрагим Паша бродил в саду, вспоминая слова Махидевран, которые задели его. Прошлое, которое есть у каждого человека. К сожалению или к счастью, прошлое было и у него. И поделилось оно на две части: До встречи с Хатидже Султан и после. В молодости мечты о любви и счастье казались раем и он жил в этом раю, напиваясь любовью любимой женщины, которая потом сама все и перечеркнула, напомнив, что он всего лишь раб. Раб, который всегда должен служить ей верой и правдой, а в случае неповиновения его ждёт смерть. Тогда в его жизни появилась Нигяр. Женщина, которая всегда была рядом и любви которой он не замечал. Любил ли он ее? Ибрагим не мог четко ответить на этот вопрос. Грек просто знал, что эта женщина никогда не будет его попрекать, кричать о том, что его долг служить династии, а просто будет любить. Ибрагим пил эту любовь словно нектар, который запрещено пить. Упивался этим чувством и просто жил словно обычный человек, но всему когда - то приходит конец. Так и его запретной любви пришел конец. — О чем думаешь, Паргалы? — положив руку Ибрагиму на плечо, спросил Мустафа, тем самым напугав грека. — Шехзаде, простите, я Вас не заметил, — извинился Ибрагим, склонив голову пред наследником престола. — Так о чём думаешь, Ибрагим Паша? — вновь спросил Мустафа, пристально глядя на Ибрагима. — Вижу, что мысли твои не очень радостные. — Вы правы, Шехзаде. На мои плечи снова возложили груз и одному Всевышнему известно, сумею ли я его выдержать. — В этой жизни у каждого человека есть груз, — задумчиво сказал Шехзаде. — Матушка очень опечалилась из-за Вашего с ней разговора. — Шехзаде, я не хотел обидеть Махидевран Султан. Я делал только то, что мне велено было делать, — ответил Ибрагим, словно оправдываясь — Я понимаю тебя, Ибрагим Паша, — Мустафа похлопал мужчину по плечу. — Пойти против приказа значит только одно.С каждым шагом я становлюсь все дальше и дальше от рая Повелителя, но я не могу повернуть время вспять. — Шехзаде, а расскажете мне, что произошло в тот день, когда Хюррем Султан покинула дворец? — вдруг попросил Ибрагим.***
— Ты прекрасно держишься в седле, — похвалил Мустафа сестру, когда они остановились возле речки, чтобы лошади смогли напиться. Охрана, которая следовала за старшим Шехзаде, словно тень, немного отстала от брата и сестры, пока те шли по зелёной траве, любуясь красотой природы. Когда Мустафа ранним утром, спустя три дня по приезде прислал приглашение на конную прогулку, Ханзаде, не задумываясь, согласилась. Хотелось сменить обстановку и поговорить с братом без лишних ушей и глаз. — У меня были очень хорошие учителя, — с улыбкой ответила Ханзаде, поправив завиток, который упал на глаза. — Недавно мою лошадь из дворца в Карамане привезли в столицу, и теперь я стараюсь при каждом удобном случае совершить конную прогулку. — Я рад, что ты вернулась в столицу, — честно сознался Мустафа, ступая по тропинке. — Но мне очень жаль, что повод такой печальный. Сначала смерть Махмуда Паши, потом исчезновение твоей Валиде. — Видно Аллаху угодно, чтобы я все это пережила, — ответила Ханзаде, наблюдая за птицей, которая сидела на ветке. — Ханзаде, я верю, что все будет хорошо, и ты ещё будешь очень счастлива, — произнес мужчина. — Сейчас для меня главное отец, Мустафа, — призналась голубоглазая. — Ты представить себе не можешь, как он изменился, — девушка запнулась, потому что вдруг послышался хруст веток и птица взмыла в небо. Мустафа заслонил сестру собой, обнажив меч. То же самое сделала и охрана, которая в тот же миг оказалась возле наследника. Из-за деревьев вышел мужчина в белом кафтане и белом тюрбане с мечом наперевес. За поводья он вёл коня серой масти. Когда человек подошёл ближе, Мустафа спрятал меч и спросил: — Саваш Паша, снова ищешь музу посреди лесной чащи? Мужчина поспешно поклонился. — Шехзаде. Простите, я не хотел Вас напугать, — промолвил он, заметив стражу, которая до сих пор держала в руках мечи. Ханзаде внимательно посмотрела на молодого человека, который стоял недалеко от них. Это был молодой мужчина среднего роста, лет тридцати. У него были зелёные глаза и черные волосы. — Познакомимся, Ханзаде. Это Саваш Бей, единственный сын Альпера Паши. Он недавно вернулся из Бурсы. Ханзаде кивнула, приветствуя молодого человека, который теперь почувствовал себя более неловко, чём до этого. — Это моя сестра. Ханзаде Султан, — продолжил Мустафа. — Султанша, мне очень приятно познакомиться с Вами. Значит, люди говорят правду. Вы действительно очень красивая, — сделал комплимент мужчина. — Благодарю, Саваш Бей, — поблагодарила Ханзаде. — Мне тоже очень приятно с Вами познакомиться. — Ну как, Саваш Бей? Нашел Музу в тишине леса? — поинтересовался Мустафа. Саваш протянул Шехзаде несколько листов на которых были нарисованы лес, река и облака. — Красиво, — похвалила Ханзаде. — Что Вы, Султанша. Все вокруг это лишь творение Всевышнего, а я лишь его скромный раб, которому посчастливилось увидеть эту красоту, — ответил мужчина, опустив глаза. — Саваш бей очень скромный, Ханзаде, — объяснил сестре Мустафа. — Скромность украшает человека, — глядя на брата, промолвила Ханзаде. Саваш ничего не ответил. — Ханзаде, нам пора возвращаться во дворец, — позвал Мустафа. Кивнув, Ханзаде направилась к лошади. Мустафа помог сестре, а потом оседлал своего коня, который, словно ветер, уносил Шехзаде все дальше и дальше. Саваш Бей сжимал в руках рисунки с восхищением глядя вслед красавице с голубыми глазами.***
Вечером по приглашению Шехзаде Ханзаде отправилась к нему в покои на ужин. Войдя, голубоглазая увидела брата, который стоял возле накрытого стола, ожидая сестру. — Мустафа, — позвала Ханзаде переступив порог. — Ханзаде, — улыбнулся старший Шехзаде. — Рад тебя видеть. Услышал от Ибрагима Паши, что Вы совсем скоро возвращаетесь в столицу и решил пригласить тебя на ужин. Поговорить с глазу на глаз. Ханзаде неловко улыбнулась, словно ожидая кого — то. — Не беспокойся, Валиде не будет. Она плохо себя чувствует. — угадав мысли сестры промолвил Мустафа. — Прощу. Почувствовав себя неловко, Ханзаде села за стол, который был уставлен её любимыми блюдами. — Как тебе понравилось в Амасье? — поинтересовался мужчина. Ханзаде кивнула, наливая шербет в стакан. — Очень. Только омрачает то, что отца нет рядом. — Ничего, — успокоил женщину Мустафа. — Скоро все наладится. Ибрагим Паша все сделает для спокойствия Повелителя. Если нужно, то и жизнь отдаст. Ханзаде ничего не ответила, вспомнив сцену в саду. Мотнув головой, брюнетка отпила из бокала. — Я сегодня снова виделась с Нергисшах Султан, — рассказала голубоглазая. — Признаться честно, мне будет очень сильно её не хватать, — грустно добавила она. — Не грусти, Ханзаде, — попытался приободрить брат сестру. — Даст Аллах, ты тоже выйдешь замуж, и у тебя появятся свои дети. Зима не может быть вечной. Нервно кивнув, Ханзаде продолжила разговор на более нейтральные темы, не касаясь темы детей и нового замужества. Завершив вечер воспоминаниями о счастливом детстве, голубоглазая отправилась к себе, а в ушах эхом слышались слова Мустафы о детях. Увидев Мелис, которая спешила ей навстречу, Султанша остановилась. — Мелис, что с тобой? Спешишь, будто на пожар. — Султанша, — запыхавшиеся девушка остановилась. — Я к Вам, — Мелис протянула сверок. — Это пришло Вам из столицы. Ханзаде взяла свёрток и, отойдя в угол, вскрыла его и пробежала глазами…