***
Назан хатун помогла выпить Эсманур отвар, который приписал приведенный Насухом доктор, а потом уложила её обратно в постель и, коснувшись губами лба, вздохнула. Жар почти спал. Как сказал доктор, девочка очень сильно простудилась, и теперь ей нужен хороший уход и лечение. Оставив предписание, мужчина поспешил отправиться к другим больным. А Назан хатун несколько дней подряд проводила возле постели болеющей Эсманур, прислушиваясь к её затрудненному дыханию и ухаживая. Женщина, не уставая, молила Аллаха пощадить её названную дочь, которую ей так внезапно послала судьба. Эсманур была для Назан как дар Аллаха. Женщина до сих пор помнила тот пасмурный дождливый день, когда эта малышка впервые оказалась в её доме. Маленькая девочка, брошенная, словно котенок. Назан тогда отдала девочке всю свою любовь, которую не успела отдать сыну, который умер от чахотки. Потом погиб муж, и Назан осталась с Эсманур, пока в их жизни не появился Ибрагим Паша. Когда он сказал, что желает забрать дочь, Назан испугалась и поняла, что жизнь закончилась. Но когда Паша позволил остаться рядом с девочкой, Назан была очень счастлива и теперь боялась её потерять, ведь чувствовала ответственность и не смогла бы пережить ещё одну потерю. — Папа, — сквозь сон позвала Эсманур. — Он скоро вернётся, — прошептала Назан, целуя Эсманур в лоб. — Обязательно вернётся, — задумчиво повторила она.***
Проводив сестру и племянницу, Ханзаде стояла возле окна и, сжимая в руках послание, думала, но Сюмбюль с письмом для молодой Султанши нарушил этот ритуал. — Ханзаде Султан, — евнух, вытянув руки вперёд, нес письмо. — Вам послание от Эсмахан Султан. — Правда? — Ханзаде подошла и, забрав свиток, тут же его вскрыла и начала читать. Мелис посмотрела на евнуха, но тот только повёл плечами. — Султанша, что пишет Эсмахан Султан? — спросила Мелис. — Эсмахан до сих пор не смогла примириться с матерью, — поведала Султанша, откладывая письмо. — Шах Султан решила скрыть от дочери истинную причину возвращения. Но Эсмахан, похоже, кое — что задумала. — Султанша, что- то ещё произошло? — осторожно уточнил Сюмбюль, после того, как Ханзаде замолчала. Ханзаде кивнула, положив письмо на столик. — Произошло, но с с этим я должна разобраться сама, — объяснила она, а слуги только переглянулись.***
На следующий день Насух Эфенди, купив на базаре фруктов, отправился навестить Эсманур. Его встретила Назан хатун и, сказав, что Эсманур спит, предложила чаю. Бей охотно согласился передохнуть, и потекла неспешная беседа. — Она сегодня себя уже лучше чувствует? — сделав глоток, спросил мужчина. Назан кивнула, присев на тахту напротив. — Хвала Аллаху, жар спал, но она ещё очень слабая. А ещё она очень за отцом грустит, — поделилась женщина. - Он с тех пор, как уехал, даже весточки не прислал, — сокрушалась женщина. — Ибрагим Паша говорил, что у него заболел отец, и он отправился на родину, — рассказал Насух. — Но ты права, хатун. С тех пор, как он уехал, я не получил от него ни одной весточки. Мужчина задумался, а потом поднялась и решительно произнес: — Вот что. Я попробую что-то узнать, а ты присматривай за Эсманур. Я ещё загляну. — поправив головной убор, Насух ушел, оставив Назан одну.***
Ханзаде поправила тоненький поясок на платье, критично осмотрела себя в зеркало, а потом взяла шкатулку, которая стояла на столике, и, присев на тахту, открыла её, чтобы выбрать украшения. Взгляд упал на серьги, которые сиротливо приютились на самом дне шкатулки. Взяв их а руки, голубоглазая с грустью посмотрела на них, вспомнив тот самый день, когда Ибрагим Паша преподнес их ей как благодарность за помощь. Он даже не догадывался тогда, что такая мелочь была ей очень приятна. — Госпожа, — вернувшееся Мелис хатун поклонилась.- Ильяс Ага просил передать, что Шехзаде Мехмет Хазретлери ждёт Вас, чтобы вместе позавтракать. — Как много времени прошло с тех пор, — глядя на сережки в своей руке, произнесла женщина. — А от него уже так давно не было даже весточки. — Госпожа, — произнесла Мелис, не зная, что сказать. Ханзаде закрыла шкатулку и, вернув её на место, подошла к зеркалу. Одев серьги, женщина изящным движением поправила причёску и посмотрела на ожидающую Мелис. — Только об одном прощу Аллаха, чтобы он уберёг отца и его, — вздохнув и нацепив на лицо маску улыбки, Ханзаде отправилась к брату.***
Сюмбюль Ага с самого утра находился на базаре и выбирал то, что ему поручили девушки из гарема. Похождая между прилавками мужчина переговаривался с продавцами, как вдруг увидел Матракчи, который сидел и пил чай. — Насух Эфенди, — протянул евнух. — Как давно Вас не видел. — Здравствуй, Сюмбюль Ага, — усмехнулся Матракчи, приглашая Сюмбюля присесть. — Как ты? Ты весь в делах, тебя и не видно. — Ты же знаешь, что в гареме полно дел, — протянул Сюмбюль, взяв в руки чашку с чаем. — Тем более сейчас нужен глаз да глаз. А ты как? — Сюмбюль Ага, а ты ничего не слышал про Ибрагима Пашу? — вдруг спросил Матракчи. — Ибрагим Паша? — нахмурившись, переспросил Сюмбюль. — Так ему же Повелитель в Паргу позволил отправиться, — вспомнил Ага. — А разве это не так? — с подозрением спросил он. — В Паргу, — тут же подтвердил Насух. — Просто Эсманур заболела. — Как? — ахнул евнух, прикрыв рот рукой. — Надеюсь, что ничего серьезного? — Обычная простуда, — Матракчи рассчитался за чай и поднялся на ноги. — Ладно, Сюмбюль Ага, мне уже пора. Сюмбюль провел Насуха взглядом. К реальности его вернул голос продавца, который спрашивал, не желает ли он ещё чаю. Но Сюмбюль, отмахнувшись, поспешил во дворец.***
— Сегодня ты выглядишь намного лучше, — сделал комплимент Мехмет сестре, когда они сидели в покоях и завтракали. Ханзаде непринужденно улыбнулась. — Здоровый сон — лучшее лекарство. Мехмет понимающе кивнул. — Ханзаде, ко мне приходила Михримах, — решил поделиться наследник. — Она очень тобой обеспокоена. — Обеспокоена? — переспросила Ханзаде, не понимая, к чему клонит брат. — Мехмет, что ты имеешь ввиду? — Ханзаде, ты ещё очень молодая, а уже столько всего перенесла, — тактично начал мужчина, но Ханзаде его перебила: — Значит, Михримах беспокоит то, что я перенесла? — ухмыльнувшись, спросила шатенка. — Мехмет, ты мой старший брат, и я тебя очень люблю и уважаю, но прошу тебя и Михримах тоже самое передай, чтобы не очень сильно лезла в мою жизнь. Пусть лучше занимается дочерью. Поклонившись, она ушла, оставив печального Мехмета, который понял, что нечаянно испортил настроение не только себе, но и сестре.***
Фахрие калфа стояла на пороге гарема и, спрятав руки за спину, пристально наблюдала за рабынями, которые убирали. А ещё в пол глаза смотрела на Ильяса Агу, который стоял на балконе. Не нравился Фахрие этот Ага. Женщине казалось, что то скрывает, но она пока не могла сказать, что именно. — С возвращением, Сюмбюль Ага! — поприветствовала она вернувшегося ввнуха, который снимал верхнюю одежду. — Как сходил на рынок? — Все как обычно, Фахрие Калфа, — махнул рукой. — Что с тобой, Фахрие Калфа? — заметив, как Калфа не спускает взгляд с Ильяса, спросил евнух. — Ты какая то странная. — он пристально на неё посмотрел. Женщина отвела глаза от сокольничего Шехзаде Мехмета и неопределенно качнула головой. — Все в порядке, Сюмбюль Ага. — Сюмбюль Ага! — грозный оклик Афифе хатун испугал Сюмбюля. Обернувшись, тот увидел Ханзедар, которая стояла недалеко от него, опираясь на трость. — Слушаю, Афифе хатун, — протянул он, склонившись. — Ты думаешь работать или нет? Где ты прохлаждаешься с самого утра? — Так Вы же сами велели мне на рынок сходить, — пробормотал мужчина. — А теперь я тебе велю работать, — приказала она. — Немедленно пойди на кухню и скажи Шекеру, пусть приготовит самые лучшие блюда Ханзаде Султан. Да побыстрее, — Как прикажете, Афифе хатун, — дождавшись, пока женщина исчезнет из вида, он бросил непонимающий взгляд на Фахрие, но та только повела плечами.***
Вернувшись в свои покои, Ханзаде была вне себя от злости. Как посмела Михримах за её спиной обсуждать её жизнь, пускай даже с самым близким человеком. Нет, умом голубоглазая понимала, что рано или поздно её выдадут замуж, как и всех женщин Династии, но поступок Михримах почему то очень сильно разозлил. Опустившись на тахту и переведя дыхание, она вновь взяла в руки книгу, но запомнить ничего не получалось, и она со злостью вернула её на место. Произошедшее не укладывалось в голове. — Ханзаде Султан, — после короткого стука в покои пожаловал Сюмбюль. — Доброго Вам дня. Женщина ничего не ответила, а потом перевела дыхание и более спокойно сказала: — Здравствуй, Сюмбюль. Ты хотел что-то? — Нет, Госпожа, просто. — Что случилось, Сюмбюль Ага? — насторожилась Ханзаде, чувствуя неладное. — Говори. Ага стушевался, понимая, что взболтнул лишнего, но грозный вид Ханзаде дал понять, что возврата назад нет, поэтому, глубоко вздохнув, сообщил: — Сегодня я на базаре встретил Насуха Эфенди. Он очень встревожен. — Встревожен? — переспросила Ханзаде. — Что-то с Эсманур или Ибрагимом Пашей? — Почему — то только об одной мысли об этом становилось плохо. — Эсманур заболела, — поведал Ага. — Лекарь сказал, что девочка простыла, но Матракчи Насух Эфенди вдруг начал разыскивать Ибрагима Пашу. — Разве Ибрагим Паша не в Паргу отправился? — припомнила голубоглазая, закусив губы. — Это так, Госпожа. Повелитель сам его отпустил, ведь он сказал, что у него очень серьёзно заболел отец. Но с тех пор, как он уехал, от него не было никаких вестей. Ханзаде перевела дыхание, собралась с мыслями и, стараясь быть спокойной, произнёсла: — Вот что. Немедленно отправь послание Малкочоглу. Может быть ему что — то известно.Только, Сюмбюль, ты знаешь, что об этом никто не должен знать. Сюмбюль уже поклонился и собрался уходить, как вдруг шатенка его окликнула: — Ещё, Сюмбюль. Пусть мне приготовят карету. Кивнув, Сюмбюль исчез за дверью.***
Насух Эфенди пришел к Назан, чтобы рассказать о том, что ему удалось узнать. А узнать удалось не так уж и много. Мужчине казалось, что от него что-то скрывают. и скрывают очень тщательно. — Она ничего не съела, — покачал головой мужчина, увидев Назан, которая вернулась с подносом, на котором стоял нетронутая еда. — Сказала, что у неё болит горло, — вздохнула женщина, поставив поднос на столик. — Назан хатун, я сегодня, — мужчина кашлянул, не зная, как всё объяснить. Не хотелось пугать бедную женщину, но и объяснить ситуацию стоило бы. Назан посмотрела на бея, а потом направилась к двери, в которую стучали. Открыв, женщина увидела Сюмбюля, Мелис и незнакомую женщину в синем плаще, которая осторожно переступила порог комнаты и мягко улыбнулась, увидев, что Назан испугалась. — Здравствуйте, — пролепетала женщина. А Насух же, увидев Ханзаде, склонил голову и произнес: — Ханзаде Султан. Чём обязаны такой честью? — Здравствуй, Насух Эфенди, — улыбнулась женщина. — Я услышала, что Эсманур заболела и решила её проведать. Я смогу её увидеть? — она посмотрела на Назан хатун, которая не знала, что ответить.***
Шехзаде Мехмет было плохо из-за того, что он нечаянно, но все же обидел сестру. Мужчина знал, что Ханзаде очень сильно любила супруга и, скорее всего, разговор о её личной жизни может решать только отец. Поэтому решил направится к сестре и попросить прощения. Переступив порог комнаты, Шехзаде увидел служанок, которые сидели на тахте и болтали. Заметив мужчину, они поднялись на ноги и, поклонившись, опустили головы, не смея взглянуть на мужчину. — Где Ханзаде Султан? — поитересовался старший сын Хюррем Султан. — Я не знаю, Шехзаде, — ответила девушка, глядя в пол. — Как это не знаешь? — переспросил Шехзаде. — Шехзаде, — Мерджан Ага появившись перед наследником, низко поклонился. — Мерджан Ага,где Госпожа? Куда она уехала? — еще раз спросил наследник, спрятав руки за спину — Я не знаю, — с лёгким страхом в голосе, ответил Ага. — Как это вы все не знаете, куда уехала Ваша госпожа? — вскинул брови Мехмет. — Она что -то говорила? Мерджан посмотрел на Мехмета, не зная, что ответить…