Всякая перемена,
всегда сопряжена с неудобствами,
даже перемена к лучшему.
– Селестия милостивая. – Пробурчала фокусница, потирая заспанную мордочку и прядая ушами. Секундное замешательство на её мордочке сменилось удивлением, а следом и грустью, когда она наконец открыла глаза чтобы оглядеться. Некоторое время единорожка зависала в прострации пытаясь найти что-то в глубине моих глаз, но после со вздохом, окрашенным непонятными мне эмоциями, начала перебираться через меня в сторону выхода из импровизированного укрытия. – Вот ты где! – Раздался выкрик у входа, а мне по глазам резанул свет, заставив неудачно дёрнуться и вынудив ловить начавшую падать фокусницу. – А что?.. Вопрос потонул в сладострастном стоне Трикси, умудрившейся усесться на мне в весьма компрометирующей позе. Был ещё и хруст суставов, видимо позвонков, когда она выгнула спину и запрокинула голову, однако судя по неясному вскрику посетительницы, он потонул в иных звуках. – Извини. – Смущённо пролепетала голубая понька. Я лишь пожал плечами, не понимая, зачем эти извинения. Её эта ситуация может и смутила, а на меня она подействовала несколько иначе. Увы, но попытка затащить её в постель сейчас неприемлема. Подобный поступок может как снизить уровень её доверия ко мне, так и сломать психологически, из последствий которого самыми безобидными будут суицид или становление на путь продажной кобылки. Так что придётся моим планам на культурный отдых подождать. Ну или найти по-нибудь ещё, в тайне от Трикси, дабы не породить в ней лишних комплексов. Неспешно выбравшись на улицу и витая в мыслях об активном отдыхе, я несколько зло думал о идиотке что не выключила свой прожектор. Вот только щурясь и оглядываясь, источника света я не обнаружил, а подняв взгляд к небу обомлел. Определённо и исключительно из-за яркого света мой глаз заслезился. И столь сильно, что на правой щеке образовалась мокрая дорожка, не желающая пересыхать. Сколько я провёл в том иллюзорном мире? Сколько всего творил? Всё было не напрасно для меня сейчас. Голубые небеса над головой словно шептали: «Вот она – жизнь». Спустя столько времени я вновь увидел чистое небо. – Я… – Хрип едва заметно сдавил горло, но перебороть эту неудачу вышло легко. – Мне надо отойти, привести себя в порядок, прошу прощения леди. Может и стоило оглядеться, но мне было несколько плевать на происходящее, я шёл к реке, и никто не сумел бы остановить меня на пути к цели. Если небо чистое, а вода в колодце не заражена, то я обязан проверить реку. Хорошо ещё что она меньше чем в минуте хода, иначе я нёсся бы к ней игнорируя всё и вся. Прикосновение к холодной прозрачной поверхности водной артерии подарило ощущение изумления, радости и нетерпения перед получением долгожданной мечты. Оттолкнувшись задними лапами, я перекувыркнулся через себя, погружаясь в чистую не загрязнённую отравой воду. И пусть в ней микробы и рыбы трахаются, да гадят. Всё это ничто по сравнению с возможностью нормально помыться или поплавать. Прохладная драгоценность принимала меня в свои объятия аккуратно, но настойчиво, намекая на излишнее количество металлов в моём организме, а небо улыбалось своим голубым сиянием. Погрузившись в жидкое счастье с головой, я немного пришёл в себя и осмотревшись приметил щучку, что гналась за какой-то рыбёшкой. Резкое движение передней лапой и голова речного хищника раздавлена металлическими пальцами. Удачное начало утра! И ванна в кои-то веки и свежий завтрак. Начав сперва побулькивать, а поднявшись на поверхность и напевать, «последнего героя», за авторством Цоя, я двинулся к берегу. Чем хороши металлические пальцы по мимо привычности в обращении? Можно, как сейчас, весьма недурственно распотрошить тушку рыбы, например. Вымыв окровавленные протезы и проследив за уносимой потоком воды, рыбьей требухой, я встряхнулся по-собачьи, избавляясь от лишней воды на теле. Глянув в начавшую отражать, из-за поднятой грязи, воду с хмыком отметил привычную картину. Вернее, привычную для начала любого цикла, поскольку в иных условиях я вечно был чем-нибудь да запачкан. Болотно-зелёный цвет шкуры и коричневый ёжик гривы создавали у меня впечатление привычного земного камуфляжа, а матово-чёрные конечности ассоциировались то ли с берцами, то ли с кирзовыми сапогами. Серо-стальная радужка глаза была в обрамлении едва заметных сосудов, явно проступивших из-за раздражения либо слишком яркого света, либо воды, а не чего-нибудь иного. Раздражает конечно, что черты моего лица, или наверно правильно сказать морды, остались во многом подростковыми, ну как у жеребёнка. Хотя это слегка и корректируется неправильной угловатостью, из-за субдермальной брони. В конце концов лучше прикрыть уязвимые точки, чем потом страдать из-за любви к внешней эстетике. Прислушавшись к ощущениям и мельком глянув по сторонам, я сбросил врождённый покров. Не знаю для чего именно эволюция придумала такой ход, возможно подобное помогало в защите важных органов. Но, как говорилось в учебнике биологии для жеребят, конкретно эта природная способность пони, сейчас играет исключительно эстетический характер прикрывая низ тела специфической пространственной иллюзией. Говоря по-простому – ни сиськи, ни письки, просто так не увидишь и не нащупаешь, даже если пони не одет. Пусть броня пуза и соседних уязвимых мест стала атавизмом, но я рад подобному, поскольку смотреть на чужие мудя ксеносов не особо желаю. Хватит и одного раза, из-за которого я прекрасно осознаю свою ущербность в плане размера. Но каждый раз, как сейчас, стараюсь визуально убедится в наличие у меня пусть и такого, но тем не менее важного и драгоценного органа. Нет, я могу списывать всё неприятное на тело и прочее. Ведь я вроде как оказался в теле состояние которого можно сравнить с пубертатным периодом у людей. Однако я более чем уверен, что это очередная шутка Дискорда. Жаль соразмерно ответить я ему не могу, да и не хочу если честно. Всё могло быть куда как хуже, но не стало же? Да и если так подумать – он действительно спас меня как личность, дав именно шанс, а не отправив пинком к тому месту, где у души стирается память. То, что я имею сейчас всего лишь результат моего выбора в условиях предоставленного шанса. Откровенно говоря, мы с ним, как минимум квиты, главное, чтоб не оказалось, что я ему ещё что-то должен. Чуть повернувшись боком и прянув помесью пирожка и сочника, расположенных у всех пони по бокам головы и чуть выше верхнего края глаз, именуемыми ушами, глянул на свой круп и хвост. Злосчастной кьютимарки у меня никогда не было, и дело думаю в моей природе, зато были шрамы от когтей и зубов. Ничего. Главное бубенчики и хвост не отгрызли, а остальное можно прикрыть чем-нибудь. Хотя этот треугольник, поросший волосяным покровом идентичным гриве, я бы постеснялся называть хвостом. Но тут уже ничего не поделать – это культурная особенность, которую я не признать не могу. Да и у многих пучок волос, растущий из копчикового отростка, порой не уступает тем, что были у копытных из моего мира. Видывал я некоторые фокусы, что умельцы тактильного телекинеза проворачивали за счёт напитки магией именно волос, умудряясь работать то хвостом, то гривой, не хуже, чем я протезами. Однако сам я такому не учился, поскольку того коротенького пучка, что был у меня, ни на что толком не хватало, а отрастить длинный волос ни в одном из циклов я так и не сумел. Подхватив телекинезом тушку рыбы, я двинулся к хибарке и костру. Следовало развести огонь и приготовить завтрак. А вообще удивительно, столько времени прошло, а ручки то помнят, как разделывать рыбу без ножа. – Не понимаешь. Он опасен. – Раздался голос, кажется, Твайлайт Спаркл, если это была она и память меня не обманывала. – Великая и могущественная Трикси не намерена слушать твои бредни. И кажется это ты не понимаешь чего-то. – С оттенками злости ответила ей фокусница. Странно, я лично думал, что без меня она может побояться пойти куда-то. Хотя если сейчас прикинуть, то подобное суждение является обычной переоценкой собственных достижений. – Он маньяк и убийца жеребят. Посмотри. Здесь я записала всё что происходило в книге. – Потряхивала стопкой бумаг ученица принцессы Селестии, рядом с мордочкой голубой пони. Мда, иногда достаточно просто подождать и ответ будет ясен сам. Обе поньки уже перешли мост и если интенсивные рывки бумаги левитируемые в воздухе фиолетовым облаком магии прекрасно отображали эмоции библиотекаря Понивиля, то чайник, неспешно левитируемый в такого же цвета магии, был видимо работой Трикси. Судя по внешнему виду голубой единорожки она успела не только отправиться за водой к колодцу, но и привести себя в порядок. Белая с бледно-голубым отливом, грива фокусницы представляла причёску из двух эдаких завитков. Как подобная причёска может называться я не знаю, но смотрелось она симпатичнее вчерашнего вечернего и сегодняшнего утреннего бардака. Завидев меня обе единорожки замолчали, а я поискав в хворосте рогатину, был вынужден, из-за отсутствия оной, мастерить захват для рыбы из обычных палочек. Пока я возился с предстоящим недо-вертелом или как такие штуки называют? Вообщем пока я возился с преспособой, поньки наконец пришли и даже костёр развели, тут же умостив с края чайник. Закрепив тушку рыбины между трёх длинных веточек, вогнанных в землю, я с ожиданием уставился на лёгкий пар, начавший исходить от конструкции. – А я говорила, что он опасен. – Едва слышно и чуть сместившись пробурчала на ухо Трикси лавандовая единорожка. Бросив косой взгляд на парочку кобылок, я вернулся к священнодействию ожидания готовности еды. – А ты не пробовала посмотреть на всё под другим углом? – Со странными интонациями, непонятными мне, так же тихо пробурчала фокусница. – Например? – Почти нормально произнесла библиотекарь Понивиля, видимо в попытке вскрикнуть шёпотом. – В отличие от тебя, великая и могущественная Трикси может видеть то, что видимо не замечают другие единороги. Просто внимательно его рассмотри. – Чуть приподняв свой нос и прикрыв глаза, с обычной громкостью проговорила фокусница. – И что я должна увидеть? Отсутствие кьютимарки? Так он ведь просто душа в теле пони и вполне может никогда её не получить. – После длительного разглядывания, меня любимого выдала Твайлайт Сппаркл. – Если тебе незаметно то, что вижу я, то может ты попробуешь его расспросить? – Пробурчала голубая понька, внимательно наблюдая за тем, как я пытаюсь телекинезом повернуть рыбу другой стороной к огню. Фиолетовая вспышка и характерный звук, заставили меня перекувыркнуться через брёвнышко, на котором я сидел, и начать оглядываться по сторонам. Рефлекторное желание шкериться в складках местности, пытаясь петлять, я в себе как-то подавить успел. Спустя несколько мгновений вспышка повторилась в новь, а я откатился в сторону. Вернувшаяся, так же, как и ушла, теллепортом лавандовая единорожка, растерянно смотрела на мои метания. – Я одолжила в мэрии один артефакт. – Словно рассказывая о великом открытии произнесла Спаркл, когда я вернулся к готовке завтрака. Медленно она покачала в телекеническом захвате какой-то шарик светящийся зелёным, после чего пролевитировала его поближе ко мне. Видимо она ожидала, что я перехвачу его телекинезом или ещё что-то. Однако светящийся шарик упал на землю и перестал светится, стоило исчезнуть магическому полю, а я вновь выглядывал из-за брёвнышка. -Эй! – Возмущённо вскрикнула библиотекарь Понивиля, глядя на ставший дымчато-белым шар. – Леди, вы действительно ожидали, что я прикоснусь к работающему артефакту? – Медленно возвращаясь к прежнему месту у костра и косясь в сторону видимо отключившегося устройства, поинтересовался я, ловя очередные странные взгляды от единорожек. – Это, детектор лжи, если пони возьмёт его в хуффы, крылья или телекинезом, то он просто будет светиться. Красный цвет означает ложь, а зелёный правду. – Поднимая телекинезом, вновь засветившийся зелёным светом шарик, Пояснила Твайлайт. – А ещё я не единорог, а пегас. – Демонстрируя засветившийся красным светом артефакт, проговорила ученица принцессы Селестии. – Твайлайт, а вам не приходило в голову, что отвечать на вопросы, тем более с использованием подобного устройства я откажусь? Глянув на растерявшуюся от моих слов единорожку, до меня дошло, что подобный вариант она даже не рассматривала. И если для библиотекаря Понивиля подобная позиция по отношению к ней, видимо была в новинку, то голубая единорожка спокойно закидывала в чайник заварку. – Давай так. – Как можно спокойнее произнёс я. – Воспользовавшись артефактом я поделюсь с тобой информацией, а после ты расскажешь мне некоторые вещи, так же используя детектор лжи. – Глядя в глаза Спаркл нехотя пошёл я на компромисс. Получив утвердительный кивок, я аккуратно перехватил светящийся зелёным светом шарик, подсознательно ожидая либо взрыва, либо глюков, как от пару раз мной использованных «шаров памяти». К моему счастью, ничего не произошло. Вернее, шар продолжал светиться зелёным. – После заключения договора с Духом Хаоса я принял имя Хастур. – Медленно продекламировал я, наблюдая за монотонностью свечения артефакта. – Прежде именовался я Эдуардом Конвоевым. – Начал я прощупывать возможности артефакта, с горечью ощущая отсутствие внутри себя отклика на родное имя. – Иногда меня называли коммандером Эдвардом Кенуэем. – Вспомнив курьёзный случай из жизни, связанный с посещением одной зарубежной выставки и неграмотным корейцем, исковеркавшим моё имя в бейджике, прощупал следующую грань возможностей артефакта. – А чем ты занимался тогда, какого был вида? – Завороженно смотря на продолжающий испускать зелёный свет шарик, перебила меня лавандовая единорожка, параллельно успевая карябать что-то пером в свитке, с помощью телекинеза. – Я был сотрудником и волонтёром благотворительного фонда «Спасай», но мы отходим от темы. – Переключился я с ностальгической волны на рабочую, стараясь увести тему от щекотливых вопросов. – Я убивал только преступников, каннибалов, агрессивных мутантов и ни одного невиновного обывателя. – Несколько ошалевая от корявой работы артефакта пролепетал я, начиная вспоминать, что там упоминалось в одной книжке, читаной на заре моего увлечения попаданцами. – А... – Начала было ученица принцессы Селестии, но была перебита, поскольку я вспомнил примерную схему повествования. – Когда я пытался спасти галактику от полного уничтожения меня высмеивали все, кривились с ухмылками «ну да, Жнецы», даже когда были представлены факты существования разумных нацеленных на геноцид всех остальных. Когда я начинал править другими разумными, то видел осколки былых империй, прежде попиравших галактику, и мог наблюдать смерть целых цивилизаций, ни разу не застал гибель собственной империи, даже спустя сотни лет. – А этот жеребёнок крут почти также как и я. – Прервал перечисление моих игровых подвигов чей-то голос. Радужно-гривый пегас голубой масти неспешно подходил к нам со стороны Понивиля. В душе вновь поднялось чувство ненависти, и я чуть не начал шарить лапой в поисках пистолета или ещё чего-нибудь, чтобы прикончить очередную мразь. – Люблю пегасов. – С сарказмом выдал я, смирив свой гнев и привычки, одновременно отмечая ещё один баг артефакта, что на пару мгновений вспыхнул красным. – Пегасы на лапках разносят заразу, увидел пегаса, убей его сразу. Декломация стишка и равномерный зелёный свет от артефакта заставили, видимо местную мужскую версию Рейнбоу Деш, замереть на месте. – Во-первых я старше чем выгляжу. – Выдал я первую мысль, услышав хмыканье и уловив странный взгляд от единорожек. – А во-вторых, существо, что можно назвать истинно крутым, как ты выразился, не уважаемый, никогда о подобной вещи не задумается. А любые другие действия, для привлечения внимания к собственной личности, тем более намеренные – обычное хвастовство, иногда перерастающее в какой-то само-онанизм. – И почему тебе не нравятся пегасы? – Поглядывая в сторону шара поинтересовался крылатый жеребец, видимо решив не затрагивать поднятые мной темы. – Когда упали первые Жар-бомбы, лишь один пегас отрёкся от тех, кто закрыл небо над Эквестрией облаками, предав всех пони, оставив их погибать жуткой смертью. Они назвали себя Анклавом, а как по мне признали себя предателями всего вида. Те, кто не хотел принимать устоявшиеся там доктрины, назвали своё движение в честь той героической пони, но по своей сути, стали предателями Анклава. Лишь два пегаса были моими союзниками, один был из числа повторно придавших и являлся вынужденным союзником. Вторая была реликтом, разумом в полумёртвом теле, та, что случайно выжила, когда весь мир погрузился в ядовитый ад мегазаклинаний. Как говориться: «Предавший единожды предаст и вновь». Хотелось бы сказать, что после моих слов повисла гробовая тишина, но треск костра и начавшая чуть шкворчать рыба, не давали такой возможности. – Ложь! – Завопил пегас, смотря заслезившимися глазами на артефакт, а спустя пару секунд взмыл в небо. – Это было... – Растеренно проговорила Твайлай Спаркл. – Познавательно и разбило розовые очки наивного дурачка. – Вновь перебил я единорожку и пролеветировал к её лапам бесполезный артефакт. Сделав пару шагов от костра, провожаемый растерянными взглядами единорожек, я поднялся на задние лапы. Знакомый шелест не оставлял мне выбора, как действовать. В последний момент, когда звук стал нестерпимо громким для меня, я резко наклонил корпус в сторону и привычно выкинул переднюю лапу вперёд, хватаясь за радужный всполох. Последующий рывок протеза назад с зажатым в механических пальцах хвостом, и поворотом торса, сопровождались неприятным хрустящим звуком в моей спине. Я явно недооценил летуна, по ощущениям сейчас я словно Анклавовца в силовой броне пытался отшвырнуть, а не голого пегаса. Радужный снаряд с треском и воплем удалился от меня в сторону хижины, чудом её не задев. Я с удивлением смотрел на разноцветный хвост, что остался в сжатых пальцах, а в сторону потерпевшего уже спешно двигалась библиотекарь Понивиля. Я же размеренно побрёл смотреть, сколько волос осталось у радужного уродца. – Не волнуйся, мы сейчас пойдём в больничку и тебе всё поправят. – Ласковым голосом, матёрой санитарки в детском отделении, пыталась утешить рыдающего жеребца, ученица принцессы Селестии. Окинув взглядом голый треугольник хвоста, я поморщился и швырнул им свой трофей. – Я мог бы сделать из этого плюмаж для шлема, даже если его у меня и нет, но не много чести в трофее, что забран у подлеца. Ты мог вызвать на бой, ты мог прямо ударить меня, но ты решил бить в спину. Ещё одно подтверждение того, что все пегасы трусы и предатели. – Развернувшись спиной к парочке, выдал я полуправду, возвращаясь к костру. Уж если у меня теперь точно появился враг или враги, то пусть в глазах остальных конфликт выглядит хоть немного не однозначным. – Видишь, тебе даже хвостик вернули. Сейчас пойдём в больницу и тебе его обратно... пришьют?.. Приклеют?... Восстановят? – Пыталась утешать пегаса Твайлайт. – Не хочу в больницуууу... – На одной ноте слёзно завыл летун. – Хорошо-хоршо. – Быстро протараторила единорожка. – Только не плачь, ненавижу, когда жеребцы плачут, тем более ты становишься некрасивым в такие моменты. Всё-всё. – Пробежала мимо меня Спаркал с крылатиком в телекенетическом захвате. – Не хочешь, чтобы бо-бо лечили доктора, тогда идём к Флатти. Она поможет. Хорошо? Да? В мешанине из всхлипов и слёз, ответ Рейнбоу я не услышал, несколько одуревая от происходящих сюсюканий. Вот тебе и жеребец... Обидно если моя фраза осталась не услышана. В таком случае я зря потратил время на расшаркивания перед пегасом. Жаль. Дойдя до костра, с неудовольствием отметил, что слегка передержал рыбу. Вынув тушку из импровизированного расщепа, разорвал её телекинезом вдоль. Пролеветированный кусок рыбы, голубая единорожка перехватила своей магией и задумчиво начала разбирать. Я же не заморачиваясь выбиранием костей просто вгрызался в очередной кусок еды. Вот она разница в ментальности и привычках. Фокусница аккуратно откладывала кости в сторонку, поглядывая на них немного грустным взглядом, а я просто ел. Самое смешное, что моё поведение не результат бытия человеком, поскольку тогда я тоже в еде ковырялся. Пустошь быстро отучает брезговать даже чуть подпорченной едой. – Слишком странные у тебя ответы были. – Наконец покончив с выбиранием костей проговорила голубая понька, закинув небольшой кусочек рыбы себе в рот. – Не знаю, как именно работает артефакт, но даже он не дотягивает до примитивных устройств с моей родины. Хотя и их можно обмануть. – Чуть усмехнулся я, примериваясь, как бы поудобней повернуть тушку, чтобы она не развалилась. – А ты обманывал артефакт? – Подозрительно покосилась на меня Трикси. – Я говорил правду, просто у всех она своя. – Неспешно пережёвывая новый кусок, обдумывал я мысль о том, что сделка со Спаркл накрылась, видимо сработала кармическая справедливость. – Ты правда убивал жеребят? – Без напряжения, но с плохо скрываемым интересом почти прошептала фокусница. – Когда рейдер жрёт ещё живого пони и пытается изобразить что-то вроде попытки изнасилования, видимо копируя действия старших товарищей, уже не имеет значения сколько лет будущему покойнику. – Отгоняя неприятные воспоминания проворчал я. На этом вопросы прервались. Голубая единорожка с некоторой отстранённостью начала пережёвывать рыбу, явно стараясь не задумываться о сказанном мной, пока она ест. Могу понять, поскольку переживал подобное ещё будучи подростком. Трупики в расшлепок, очень хорошо отбивают желание кушать... а потом ничего так, смиряешься и даже анекдот про тёпленькую гречку не вызывает никаких эмоций. – Ладно, я пойду кой-какие дела поделаю, возможно, найду чем поживиться. Дождёшься меня? – Обратился я к Трикси, закончив с трапезой. – Ве... Я подожду. – Замявшись с ответом кивнула мне фокусница. Встав и дойдя до хибарки, отыскал внутри неё прислонённую у входа гитару. Видимо стоит вспомнить свои первые удачные циклы в петле, а заодно изучить феномен пения. Кивнув задумчиво поглядывающей на рыбные косточки единорожке, я направился в город, телекинезом пролеветировав к себе пустую кружку, стоявшую у моего места у костра. Миновав мост и колодец, вспомнил, что ел в сухомятку и забыл попить перед выходом, однако рисковать сырой водой не стал. Тут смешалась и человеческая брезгливость и уроки пустоши, пусть со всеми моими модификациями она и так была бы не особо опасна. Проходя мимо места вчерашнего столкновения со Звёздными Зверушками, отметил лишь неровности на дороге, да россыпь щепок. Дальше я уже начал примечать идущих по своим делам жителей, что завидев меня, бросали сперва заинтересованные взгляды, но стоило им чуть присмотреться, как у них явно появлялись дела поважней. Почему я решил, что у них были дела поважней? Ну после изучения меня любимого, каждый пони торопливо начинал двигаться дальше, стараясь скрыть своё внимание. Правда пара жеребят, с другой стороны улицы, завидев меня просто расплакались. Причина мне была не ясна, но возможно дело было в моих шрамах, ну или причиной было ещё что-то, чего я откровенно не понимаю. Поплутав вдоль рынка и посмотрев по сторонам и в закоулках, я таки приметил небольшую вывеску с кружкой у спуска в подвальчик. Туда как-раз зашёл странноватого вида пони, и скорее всего из стражи. Броню по крайней мере он плащом прикрыл не полностью и тёмного цвета нагрудник отлично был заметен на серой шкуре. Ну не моё это дело, может он в самоволке и побежал за добавкой. Тут дело такое... житейское... Однако, посетить заведение мне всё же стоит, возможно именно здесь я повторю пару своих подвигов. Дверь звякнула колокольчиком, а я оказался в помещении с едва заметно приглушённым светом. Справа была классическая барная стойка, у дальней стены платформа со шторами, хотя скорее всего это был импровизированный занавес, а центр помещения заполняли невысокие круглые столики. Неспешно оглядевшись, я понял, что зал не заполнен и на треть, большая часть посетителей неспешно что-то ела и только у несколько из них явно начинали утро с выпивки. Пошарив взглядом вдоль стойки, встретился взглядом с бар-пони и выразительно подняв бровь качнул захваченными в магическое поле, гитарой и кружкой. Прикрыв глаза и пару раз дёрнув ухом, пони в некоторой задумчивости постояла, а после вновь посмотрев на меня утвердительно кивнула. Что ж, добро на выступление я получил, и у меня даже есть гитара, а не палка и кастрюля, так что в этот раз я точно сыграю лучше, чем когда пытался подобным образом заработать в пустоши. Идя к сцене, я украдкой посматривал на посетителей, стараясь прикинуть, что именно из моего репертуара может понравиться данной публике. Собрались здесь явно не ценители классической виолончели, а скорее даже обычные трудяги. А значит стоит попробовать зайти с привычного мне разогрева пальчиков... Хотя какой он привычный? Столько лет прошло, так что буду надеяться, что ничего особо не забыл, благо хоть текста песен помню великолепно. Умастив свой круп на возвышении импровизированной сцены, я поставил у ног кружку и взяв гитару в лапы на секунду задумался. С чего мне следует начать? Пальцы пробежались по струнам, и знакомая мелодия перебора сама решила за меня. Текст лился гладко, слова песни поднимали в душе старые воспоминания, как будучи ещё человеком я разучивал её, сидя у костра. Слушал запись Чайфа и представлял себе эдакого срочника вернувшегося домой из армии, только много позже я узнал о неправильности своего суждения, однако образ, сложившийся в голове, остался и по сей день. В зале особо не реагировали на моё пение, а в душе поднималась обида за невнимание к любимой песне. Я зарычал в исступлении, а вокруг словно включили ту самую запись, где в конце приятный перебор менялся на слегка агрессивное соло гитары в аранжировке ударных. Когда мелодия угасла, глаза и уши всех посетителей были обращены в мою сторону. Не знаю хорошо это или плохо, но внимание я привлёк, а ещё кажется нащупал ниточку к хоть какому-то пониманию феномена. Тяжело дыша, и ощущая лёгкую эмоциональную опустошённость я решил, что стоит сыграть что-нибудь повеселее. После последних событий, тянуло на классику в моём понимании, а пальцы, словно пустились в немыслимый танец, выдавая пародию на кантри-бой. Рождён, чтобы бежать – именно так я ощущал себя сейчас. Лёгкая, едва заметная усталость и желание сорваться с места в поисках некой истины. Именно так, именно сейчас, когда я увидел лёгкий отблеск цели. Музыка звучала глубже, и я уже слышал, не только свою гитару, но и аккомпанирующую мне магическую музыку. Вновь опустившаяся на зал тишина, теперь прервалась звяканьем. Весьма точно, брошенные монетки угодили аккурат в кружку. Ну... это было уже что-то. Тяжело дыша, я осматривал зал. Ко мне быстро потеряли интерес, и вновь переключились на еду. Парочка пони закончив с едой просто удалились к выходу, но были и новоприбывшие, ожидавшие или уже получавшие свой заказ. Поднявшись и глянув на монетки в кружке, хотелось отвесить себе затрещину. В пустоши я оперировал крышками, как валютой, а название этих жёлтых кругляшков, я не знал, как и их покупательскую способность. Медленно поднявшись и прихватив свои вещи, я направился к барной стойке. Кобылка, ловко протирающая пустой стакан тряпкой, лишь мельком глянула на меня. – Ты б прикрыл срам-то. – Буркнула земно-понька, вновь мимолётно бросив взгляд в мою сторону. Глянув вниз, я не обнаружил ничего срамного, ну или неправильно интерпретировал её фразу. – Круп прикрыл бы. – Видимо поняв что-то по моим действиям пояснила бар-пони. Я поглядел на свой бок, а затем бросил взгляд по сторонам. Сильно это не выделялось, но некоторые из посетителей косились именно на мою задницу. И только сейчас до меня дошло, что всё из-за отсутствия метки у меня. Видимо действительно стоит прикрыться, раз пустой бок, вызывает столько внимания. – Ну допустим прикроюсь, а у тебя есть чем? – Добавляя в голос ехидства и стараясь не переиграть с образом эдакого нахала, выдал я, облокотившись на стойку. – Ну, тут у меня пара вещичек завалялась. – Резко оживилась и повеселела понька, отходя к дальней части барной стойки, рядом с дверью в какие-то помещения. Проследовав за ней, и аккуратно заглянув в любезно приоткрытую дверь, как выяснилось кладовки. Оглянувшись, отметил, что из зала это место не особо-то и просматривается, стойка с напитками его немного прикрывает. Сама Бар-пони, проскользнула внутрь помещения и вытянула ящик с какими-то вещами. Я проследовал следом, отмечая, что дверь осталась открыта и стараясь скрыть интерес посмотрел на содержимое коробки. Чуть поворошив рукой вещички, вытянул штаны необычного кроя и нечто похожее на подсумки. Вынув приглянувшиеся вещи, маленькую лопатку и флягу вопросительно глянул на пони. – Ты не подумай. – Резко встрепенулась она. – Просто брюки мне втюхала залётная грифона, вроде хотела и больше продать, но я взяла на пробу, а оказалось, что они из кожи. Так что, из знакомых моих их никто не возьмёт. А жеребячьи седельные сумки, от знакомой пегаски, они у неё и так пылятся без дела, а так хоть кому, да сгодятся. – Она чуть помялась, хмыкнула и отодвинув флягу в сторону продолжила. – Лопата моя старая, в сад я новую купила, а эту выкидывать жалко. Ну.. За всё это добро два битса возьму. Могу ещё платок тёплый дать, как подарок клиенту, но он сам понимаешь, как у старушек, зато с ним не так холодно будет. Странное поведение земной пони меня немного удивило, но я утвердительно кивнул и быстро достал из кружки пару желтых монеток. Как оказалось те действительно были номиналом в один битс. Как только вернусь к лагерю, надо будет расспросить Трикси, на сколько меня обсчитали. Пока я натягивал штаны и крепил подсумки к задним лапам, бар-пони успела куда-то сбегать и не глядя плюхнув мне под ноги обещанный платок, унестись прочь, видимо обслуживать клиентов. Чуть поиграв с креплением сумок, сумел в правой закрепить лопатку, до боли в зубах напоминающую мне обычную сапёрную. А вот платок чуть не заставил подавиться воздухом, поскольку передо мной положили не просто платок, а вполне знакомую мне арафатку, правда не помню точно, как именно называется этот цвет, кажется песчаный койот. Я даже «посчупал», сей прелестный предмет, подсознательно ожидая, что это оптический обман. Немного иная текстура ткани, коснувшаяся щеки, примирила меня с ещё одной странной схожестью мира, пусть и неожиданно приятной. Повязав столь ценный для меня артефакт на шею, я с ностальгией вспомнил, как меня учили их завязывать и щенячий восторг от сходства своего внешнего вида с матёрыми вояками из фильмов. – У тя осталось время на ещё одно выступление, ща самая жара с заказами начнётся и уже должны наши музыканты прийти. – Донёсся голос бар-пони от двери. Прокручивая в голове мысль и прикидывая, чтобы такого спеть, желательно весёлого и злободневного, остановился на идее про политику. Неспешно идя к сцене, я накручивал себя эмоционально, пытаясь вспомнить самоироничное отношение к собственному правительству. И вроде как получалось, и даже музыка звучала получше, чем я мог играть. – Произошёл в моей жизни, быстрый карьерный рост. Я занимаю в Эквестрии очень высокий пост... – Начал я петь, ощущая лишь крохотную нить поддерживающую возможность на ходу менять слова и не ошибаться в нотах. Жаль конечно, что получилась просто песня, но по крайней мере, присутствующие в зале пони смеялись над описываемым чинушей. Хотя на матерные выражения реакция была не однозначной, я даже слышал несколько изумлённых вздохов. Странные они все, в пустошах и не такие обороты слышал, а тут они какие-то неженки. Но это всё фигня, поскольку ещё несколько битсов всё же постучали в дно и стенки кружки, а это самое главное. Что ж, судя по всему, карьеру на этом мне не сделать, зато в карманах есть чему звенеть. Подняв кружку и оценив четыре жёлтых, кругляшка взглядом, запихнул её в левый подсумок. Неспешно топая к барной стойке, я с ностальгией вспоминал, как иногда легко было заработать на бутылочку чистой воды. Я пробежался взглядом по посетителям у стойки, отмечая бар-пони пытающуюся прикурить местный аналог сигарет, от какого-то артефакта, и чуть не споткнулся. Мой взгляд встретился с жёлтыми глазами, один косил вверх и влево, а второй чуть вниз и вправо. Неспешно идя к новой цели, я поднялся на задние лапы, придерживая телекинезом гитару за спиной. Кобылка заведующая баром, как-то резко замерла, заметив меня и слегка спала с мордочки. Проходя мимо, я ловко выхватил из лежащей на стойке пачки, курительную палочку и повернулся к светильнику, свисающему с потолка. Местный аналог керосиновой лампы горел скорее для антуража, но я таки изловчился и прикурил от тлеющего внутри огонька. Ещё пара шагов вдоль бара и я, облокотившись на него локтевым сгибом лапы, уставился на серую пегаску. – Мой лучший поставщик. – Ностальгически протяну я уже начиная корить себя за подобную выходку. – Мы знакомы? – Прошелестел немного непривычный мне голос серой крылатой кобылки, а взгляд её едва заметно сфокусировался на мне. – Так он всё-таки из ваших! Которые на все копыта. – Пискнула подскочившая ближе бар-пони обращаясь видимо к Дерпи. – Извиняй паря, но я поспорила с Дитзи, что впарю хоть кому-то тот хлам, так что возврату не подлежит. Могу дать бутылку Дикого, в качестве извинения, но тогда ещё битс гони. – добавила она, обращаясь уже ко мне. Я извлёк монетку и положил на стойку, продолжая заведомо проигрышную игру в гляделки с раскосой пегаской. – Кстати, а что за накопытники у тя такие? – ставя бутылку, нервно поинтересовалась Бар-пони. Я молча пару раз прошёлся пальцами чуть ниже локтя и отделил часть протеза, привлекая к этому не только внимание бар-пони, но и взгляд серой пегаски. – Миры меняются, Дерпи, а мой лучший поставщик остаётся лучшим. – Решил я играть до конца, даже если ошибся с суждением. – Ну... А что тебе нужно? – Протянула пегаска, отводя взгляд от разобранного протеза, а я поспешил вернуть часть на место. – Заказ. Мне нужна работа. – Чуть отведя взгляд и хватая бутылку проговорил привычно я, отмечая растерянно оглядывающую меня Бар-пони. Словно найдя на потолке что-то сильно интересное, пегаска разглядывала именно его, потирая лапкой подбородок. Я не торопил, потягивая виски прямо из бутылки. – Ну утром мне... – Начала было Дерпи, но прервалась из-за громкого хлопка входной двери бара и топота. Ворвавшийся в бар серый жеребёнок-единорог и начал что-то шептать на ухо моей собеседнице. Взгляд пегаски, вопреки своей раскосости, то перескакивал на меня, то на жеребёнка. – В общем твою подружку арестовали, и да у меня есть контракт, для тебя, думаю стоит объяснить всё по пути к ратуше. – Поднялась с места пегаска. Я последовал следом, спешно убирая бутылку к кружке, краем глаза успевая отметить, как бар-пони привычным жестом убрала тарелку с едой Дерпи под стойку. Мы не бежали, скорее шли торопливым шагом, вернее шла пегаска, а я просто следовал за ней. – Как исполнить заказ я не знаю, но суть его в том, что надо подпортит жизнь одному пони. Сейчас он в городе. – На секунду серая пегаска замерла, доставая из-под крыла фотокарточку и протягивая её мне. С картинки на меня смотрел худющий оранжевый единорог с аккуратно уложенной пепельной гривой. Мне оставалось только кивну, и отметить, что приближаемся мы к зданию, больше похожему на некую башню. Войдя внутрь и тихо притворив дверь, я отметил, что весь этаж был одним помещением и сейчас тут творилась явно странная фигня. За кафедрой в центре помещения находился тот самый пони, только на голове его был парик как у западных судей, да и чёрная мантия не оставляла фантазии разгуляться о его роли сейчас. Справа у стены в компании четырёх бронированных пони стояла на задних лапках моя знакомая фокусница, укутавшись в плащ, словно спасаясь от холода. У противоположенной стены стоял стол с печатной машинкой, за которым сидела понька, видимо исполняющая роль толи секретаря, толи стенографиста. Ряды стульев напротив кафедры были едва заполнены зрителями, но сказать, что все места пустовали, было нельзя. – И так, по совокупности преступлений, данная пони приговаривается к наказанию в виде исправительных работ, сроком на десять лет. Заработанные средства пойдут на покрытие ущерба. Начнём торги на законтрактованную! – Стукнув молотком по кафедре судья-единорог. – Один битс. И продано. – Громко произнёс я, добравшись до первого ряда. Понька рядом, резко выделяющаяся безвкусными тряпками на теле хотела что-то выкрикнуть и даже подскочила на месте, но я просто отвесил ей подзатыльник, заставив кувыркнуться вперёд и встретится лбом с полом. – У по-нибудь ещё есть другое мнение? – Рык вышел сам собой, буквально вторя, почему-то ставшим слишком громкими, шагам. Судья дёргано глянул вокруг, посмотрел на лежащую на полу земнопони, а я, закончив шествие, обернулся обводя присутствующих хмурым взглядом. Как-то резко все словно сжались и притихли на своих местах. Я закончил оборачиваться и вновь вперил взгляд в судью. Справа раздались шаги и пони за кафедрой бросил словно умоляющий взгляд на белого единорога в броне. – У тебя нет другого мнения. – рыкнул я в морду хотевшего что-то сказать единорога и попытался притянуть его поближе к себе за доспех. С удивлением во взгляде прежде бронированный пони смотрел на оторванный нагрудник золотистого цвета в моих пальцах. В следующий момент, пони серой масти в чёрном доспехе просто подошёл к своему коллеги и ухватив за хвост зубами оттащил назад. Пару раз пощупав метал и даже куснув его, убедился, что в мои лапы попало золото, несколько выбивая из колеи. Следующее мгновение заставило меня подумать о отравлении и галлюцинациях, поскольку я увидел сиськи. Нет. Не так. Я увидел сиськи в правильном с точки зрения человека месте. Голубая единорожка сложила лапки в замок, подпирая грудь, одновременно с этим распахивая свой плащ, открывая вид на странный пояс... ну и не скрывая ничего, что должно быть скрыто природной магией, ниже оного. Продолжая пялиться на небольшую грудь моей знакомой, я нащупал ещё одну монетку и кинул её на пол возле кафедры, пытаясь уложить в голове увиденное. – Судя по всему всё же продано. – Раздался незнакомый женский голос, заставляя меня скинуть морок похоти и взглянуть на говорившую. Белая шкурка, очки на носу и чёрная грива, собранная в пучок, делали земнопоньку эталоном типичного клерка. Она несколько раз постучала по клавишам и вновь оторвала взгляд от печатной машинки. – Вы подтверждаете готовность нести всю ответственность за действия, Беатриксы Луламун? – Бесстрастно произнесла земнопонька вперив в меня взгляд, а на мой тычок пальцем в сторону Трикси просто кивнула. – Подтверждаю готовность. – Чуть хрипло проговорил я, гоня от себя мысль о той метафорической куче банто-пудо в которую погружаюсь. – Замечательно. – Вновь застучала по клавишам понька. – Ходатайствовать о получении наследства Урождённой дома Луламун считаете нужным? – Перевела она взгляд на край своего стола. – Это, внутренне дело Дома! – Визгливо вскрикнул Судья, буквально подскочив на месте. – Я вношу в протокол данное заявление, Фанси Лад. – Педонтично ответила кобылка за печатной машинкой. – А там долгов много? – Включился в работу мой мозг, которым я думаю реже. – Все задолженности Дома Луламун погашены своевременно и в данный момент ни одного долга за ним не числится. – Вновь посмотрела на край своего стола пони-секретарь. – Это... – начал было единорог в мантии. – В таком случае я не вижу препятствий и потому ходатайствую о получении наследства Урождённой Дома Луламун. – Ощущая пропасть, под метафорической кучей, прогудел я. Рык единоргоа и вспышка магии заставили меня выдернуть лопатку и очертить с размаху круг. Однако привычное действие застопорилось уже на половине оборота. Лезвие садового инструмента рассекло череп и оба глаза судьи, почти полностью срезав верхушку с рогом. Тяжело вздохнув, я потянул своё новое орудие убийства и тело идиота рухнуло на пол начав заливать его кровью. И ведь так всегда. У меня уже рефлекс на подобное выработался, а они вечно за спину телепортируются. – Кроме Фанси Лада на наследство может претендовать его жена. – Кивнула в сторону пони в вульгарном тряпье кобылка в очках, не выказывая никакого признака беспокойства. Неспешно подойдя к всё ещё не пришедшей в сознание земнопоньки, я с силой опустил ногу на её шею, услышав немелодичный хруст. Пару раз пнув тело покойной, услышал едва заметный перестук и покопавшись в цветных тряпках извлёк не маленьких размеров мешочек. Вернулся к телу уже бывшего судьи и попинал уже его, но не удовлетворившись результатом, был вынужден проверить останки более тривиальным методом. – Что? Что с бою взято – то свято. – Процитировал я летучее выражения, когда, оглядевшись осознал, что все в зале молча наблюдают за моими действиями. – Кмх. – Привлекла моё внимание пони за печатной машинкой. – Согласно Великой Хартии Вольностей, подтверждаю о окончании внутренних разбирательств Дома Луламун. Как представитель прав наследницы Дома Луламун, прошу вас огласить намерения относительно покойных. – Всё же дав слабину и слегка позеленев произнесла кобылка, обращаясь ко мне после первого своего заявления. – У вас в городе мусор сжигают? – Поинтересовался я и получив утвердительный кивок продолжил. – Тогда прошу утилизировать этот мусор, путём сжигания и во избежание злонамеренного использования мёртвой плоти. А теперь с вашего позволения мы покинем столь уютное общество. Ах да, кстати, когда нам следует явиться за всем сопутствующими бумагами? – Завтра. За документами завтра... – Явно сдерживаясь из последних сил выдавила пони-секретарь. Я бросил хмурый взгляд на единорогов возле Трикси, и тот, что остался в броне активировал свой рог, снимая пояс с фокусницы. Однако вместо того, чтобы идти как обычные пони, она неспешно продефилировала ко мне на задних лапках, вновь кутаясь в свою накидку. Стоило ей приблизится, как уже я начал своё движение в сторону выхода, отмечая, что все зрители отводят взгляд от трупов, прикрывают рот лапками и старательно зеленеют. Стоило нам покинуть здание, как голубая единорожка, всё же встала на все четыре конечности, а рядом со мной образовалась серая пегаска. Мы неспешно шли по улице, вот только я никак не мог с ориентироваться в какую именно сторону относительно бара или стоянки. – Так и будешь молчать? – Поинтересовалась моя, теперь уже подопечная. – М... Я всегда думал, что у пони грудь находится в районе пояса. – Озвучил я терзавшие меня мысли получив в ответ двух резко повернувших в мою сторону головы кобылок. – Это всё, что тебя волнует? – Изогнув бровь и неуверенно перебирая передними лапками изумилась фокусница, под тихое хихиканье Дерпи. – В данный момент, это то, о чём я хочу думать. – Следя за двумя покачивающимися голубыми полусферами поделился я мнением. – А всё произошедшее тебя совсем никак не смущает? Ни нарушения, ни убийство, ни ещё что-нибудь? – Несколько раздражённо произнесла Трикси, явно отмечая направление моего взгляда. – Всегда и везде я сперва спасал свой главный мозг, которым в основном и думаю, а только после уже тот, что в голове. Без него жить будет скучно и не интересно, не говоря уже о том, что от него зависит целостность моей личности. – Честно признался я в том, что лучше сдохну чем останусь в живых, но без своего агрегата, каким бы он ни был. – И всё же. – Остановившись, встав на задние лапки и запахнувшись, попыталась настоять на своём голубая единорожка. – Хм... – Задумчиво потёр я подбородок и перевёл взгляд на пегаску. – А у вас есть бесплатная медицина? – Хастур, услуги здравоохранения оплачиваются государством. – Улыбнулась мне раскосая понька. – Тогда нам следует туда обратится, относительно состояние Трикси. – Заявил я и уставился на пегаску. – А моё мнение, тебя не интересует совершенно? – Зло пробурчала фокусница, продолжая идти рядом, когда Дерпи начала вести нашу маленькую процессию, и почему-то вновь начав хихикать. – Кто-то ходит, прикрываясь только одеждой, а это наводит на странные мысли, да и что могло произойти при задержании я не в курсе. Отсюда и решение обратится к врачам. – Вынужденно озвучил цепочку своих измышлений. – А он похоже не понимает всего юмора ситуации, да и мне интересны подробности единорожьих взаимоотношений. Будь добра разъясни своему спутнику подоплёку происходящего. – Широко улыбаюсь обратилась пегаска к фокуснице. – Если начинать с самого начала... – Протянула голубая единорожка, явно на показ задумавшись. – Всё дело в том, что дядюшка моей мамы, решил наложить копыта на наследство. Даже умудрился подыскать для этого жеребца, который её и сразу же бросил, после сделанного дела. Вот только он не был в курсе, что на свет появилась я, а мама примерно в такой же ситуации, отказалась от прав на наследство за помилование. Когда я уже училась в школе для одарённых единорогов, Фанси прознал, о том, кто именно я такая. Мне оставалось только сбежать и путешествовать по Эквестрии со своим театром одной пони. Это если коротко. Трикси замолкла и продолжила идти, глядя на дорогу под лапами. – Ну тогда я дополню рассказ нашей скромной фокусницы. – С некоторым сарказмом в голосе проговорила Дерпи. – По сути ты пришёл и заявил на неё свои права, торгуйся ты, как и все, тогда это выглядело бы как обычный спор за контракт. В древности, у пегасов так могли биться только за супругов, как у единорогов не знаю. А вот поведение твоей спутницы в купе с твоими действиями кажется должно являться формой издевательства над всеми, кто мог бы её осуждать. – То, как меня представили в зале суда, у единорогов считается самым позорным видом. Подсудимый позорно прикрывает всё исключительно за счёт собственной одежды, поскольку ничтожен по сравнению с осуждающими его великими магами. – Немного разъяснила суть вопроса фокусница. – Ага, примерно так я и думала. – Улыбнулась пегаска. – И тут в зал суда ворвался странный жеребчик, мордашкой хмурый, но духом непоколебимый. Заявил свои права на несчастную кобылку, силой наказал пленителей, что издевались над бедняжкой. А после взяв в супруги, при свидетелях, разделался с заговорщиками, что и очернили имя несчастную устроив судилище в погоне за её богатствами. – Словно на распев промурлыкала с придыханием пегаска. – Ты уверена, что нигде не ошиблась с формулировкой? – Вновь ощущая запашок метафорического банта-пудо, поинтересовался я у улыбающейся Дерпи. – Официально, совокупность деяний и клятв закрепила союз единорогов, будь ты пегас или земнопони, ничего бы не произошло, а про наследство и речи бы и не было. – Мрачно проговорила Трикси. Я просто сел на задницу от новости и схватился лапами за собственную гриву. С бряцаньем рядом рухнула гитара и кусок золотой брони, но это отметилось сознанием лишь в скользь. Могут ли сраные ксеносы издеваться надо мной? Судя по растерянным и насторожённым взглядам моих сопровождающих, не факт. – Вы ведь пошутили, да? – Почти не узнал я собственный голос из-за переизбытка жалобных ноток. Но ответ мне и не требовался. По мордочкам пони эмоции читаются куда как проще, чем у людей. Они были обеспокоены и растеряны. Моя реакция явно выбивалась из привычного им поведения. Ясен хрен, что я веду себя по-другому. Я же хренов человек, в ксенячьей шкуре. – Без меня, меня женили. А ведь я просто жадный и не хотел разбрасываться дружественно настроенным объектом, особенно после затраченных трудов. – Простонал я начав раскачиваться из стороны в сторону. – Тебя так раздражает факт брака с такой, как я? – Нахмурившись проговорила единорожка с странными нотками в голосе. – Да хрен бы с ним! – Перестав качаться прорычал в ответ я, еле сдерживая гнев. – Долбаная принцесса ночи решила сыграть партию. Разыграла целый спектакль. Сперва этот бронированный в тёмном доспехе подвёл меня к мысли о посещении бара, сведя с Дерпи. Затем утренний заказ, пришедший ей. Не удивлюсь что и сопровождает она нас, по фрахту на слежку. Просчёт моих действий в мирном ключе, вообще не составит больших проблем. Оттуда же и поведение стражи, или как тут они у вас называются, на суде. Даже могу снова дать копыто на отсечение, что в золотой броне служащие солнце-жопой, а в тёмной подчинённые луно-задой. Нет, я сперва подозревал что у той секретарши сценарий на столе, но если долбаный рогатый идиот собирался получить наследство, сразу же организовав и отречение, то вполне мог заготовить для этого документы. Оставалось подсунуть их той земнопоньке, вот только из-за моих действий всё пошло наперекосяк. Многолетний план дебила провалился, и он взбесился. Нет, я мог бы решать всё не так мирно, но это гарантировало бы куда как больше проблем. Сраные интриганы! Остаётся только вопрос, в какое именно дерьмо она решила нас втянуть. Вспышка прошла, злости исчезла, словно её и не было, стоило озвучить мысли, о которых мне ну очень не хотелось думать. На меня молча взирали поньки и если Дерпи улыбалась, то Трикси была явно в шоковом состоянии. – Фрахт? – Наконец отмерла голубая единорожка и повернулась к пегаске, что просто, упав на землю, суча задними лапками и держась передними за живот, хохотала. – Не ответит. Подобное может учитываться контрактом, так что даже не пытайся выяснять. – Одёрнул я фокусницу, поднимаясь с земли и притягивая телекинезом оброненные вещи. – Тогда почему ты ей доверился? – Ткнула лапкой в сторону начавшей успокаиваться хохотушки фокусница. – Дерпи которую я знал, была моим другом и надёжным деловым партнёром. Предположить, что её копия в вашем мире может заниматься тем же, вполне логично. Да и деньги надо было как-то заработать. – Косясь на постанывающую от хохота пегаску пояснил я. – Между вами что-то было? – Резко дёрнулась единорожка. – Что может быть между отморозком из пустоши и разумным полусгнившем трупом? Бизнес был. За скромную плату я убивал тех, кого и так убил бы. – С ухмылкой ответил я, наблюдая как пегаска достаточно быстро начала приходить в себя. – Эм... трупом? А как... – Начала было Трикси, покосившись на медленно поднимающуюся Дерпи. – По глазам и поведению. – Чуть приврал я, перебивая вопрос. – Конечно было удивительно услышать её голос, но язык ей вырвали уже после войн, как мне рассказывали. Сочные подробности альтернативной биографии серой кобылки резко оборвали и последние признаки смеха, и последующие вопросы. Похоже поньки вспомнили, что я немного не от мира сего. Ну или весьма много... Когда мы вновь начали двигаться по улице, то меня начала напрягать, несколько гнетущая атмосфера. Приблизившись к фокуснице, я, чуть изогнув переднюю лапу, проскользнул ею под плащ. Пальцы нащупали мягкую округлость, посылая сигнал отключения в мозг, находящийся в черепе и пару раз, её сжали. Но не долго моему счастью было длиться, поскольку оплеуха от голубой единорожки не только вновь включила мне голову, но и заставила отшатнутся, вынуждая отпустить интересный объект и вновь двигаться на всех четырёх. – Кляча глупая. – Захихикала Дерпи. – Зато хоть какая-то моральная компенсация. А то вы меня своими новостями скоро до могильной плиты доведёте. Супругой, видите ли, обзавёлся из-за всяких шибко-мудрых мутантов. – Пробурчал я, радуясь изменению эмоционального климата вокруг и отмечая появление румянца на мордочке фокусницы. – Третий пункт. Теперь точно вижу третий пункт. – Вновь давясь от смеха проговорила пегаска, смотря в сторону Трикси. – Астрологи предсказывают увеличение в три раза количества ритуалов для призыва муженька в школах для благородных кобылок. – Пояснила она в ответ на непонимающий взгляд единорожки. Хихиканье понек с обеих сторон от меня, вынудило немного напрячься и с подозрением на них посмотреть. Шутка про астрологов могла бы быть понятна человеку знакомому с компьютерными играми, но как она связана с поньками? – И что с астрологами? – Наконец не выдержав хихиканья решил уточнить я. – А что с ними? – Хмыкнула пегаска. – Они всегда что-то обещают и предсказывают, а толку с них, только при выборе имени для новорождённого. – Хорошо, милые леди. – Принимая такой ответ за возможный, кивнул я и переключился на непонятную фразу про пункты. – А что за четвёртый пункт? – Ну... – Трикси залилась краской и отвела взгляд. – Раньше, да и сейчас наверно, почти каждая кобылка, знакомая с единорожкой, пытались провести ритуал призыва муженька. Обычно... – Начала отвечать Дерпи, иногда хихикая. – Обычно этим занимались, уже на последних годах обучения, когда из-за возраста под хвостом чесаться начинает. Конечно всё без результатов, да и что взять с молодых дурочек, сама такой была. Вот только какая-то кляча однажды написала роман, в котором подобный ритуал всё-таки увенчался успехом... – Хихиканья стали чуть громче, а Трикси сдвинула свою шляпу прикрывая глаза. – Ну оно бы и ладно, но следом за ней написала похожую историю другая озабоченная, а следом ещё одна, ну и всё понеслось вскачь, как говориться. Наплодилось этих книжек уйма, однако все истории о призванных из других миров жеребцах можно систематизировать. Вернее, существует список, по которому определяется очередной такой идеальный муженёк, о котором и мечтают молоденькие кобылки. – Так... А озвучить этот список можно? – Выразил я интерес видимо к местному аналогу Марти-Стью, отмечая появление в зоне видимости здания и вывески с белым крестом в красном круге и четырьмя розовыми сердечками. – Ну... – Чуть смутилась уже пегаска. – Твоё появление видела большая часть города. Призванный жеребец, это и есть первый пункт. Что-то вроде бесстрашного воина, ну по крайней мере, не так называемый жеребчик в беде, это уже второй пункт. Третьим пунктом идёт похотливость до кобыльего тела. Четвёртый пункт в списке занимает наличие хоть немного острого ума, а ты озвучил, довольно правдоподобную версию событий. По крайней мере другого объяснения поведению стражников и прихода ко мне двух столь специфичных заказов ранним утром я найти не могу. Пятым пунктом идёт либо мгновенное признание в любви, кобылке что призвала жеребчика, либо скоропалительная свадьба. В последнем случае писательницы просто обожают расписывать всё, иногда доходя до абсурдных подробностей. Я тяжело вздохнул, прикрывая на мгновение глаза. Грёбаный мир. Хотя если будет сто процентное попадание, то я буду склонен свалить всю вину на Дискорда. Только этот дух хаоса мог к шутке-испытанию добавить просто шутку. Ведь если б я начал гадать, не являюсь ли я персонажем очередной книжки артефакта, в которую была вложена предыдущая, я мог бы и потечь крышей. – Есть ведь и ещё пункты? – Грустно выдохнул я, ожидая очередного удара судьбы. – Нет! – Выкрикнула Трикси. – Да, шестой и последний. – Чуть с запозданием вторила единорожке серая пегаска. – И что там говориться? – Несколько удивляясь реакции голубой поньки попросил я пояснений. – Ты вроде не из Эпплов, или ты, наоборот, из тех самых фетишисток? – Удивлённо посмотрев на фокусницу спросила Дерпи. – Не надо. – Жалобно протянула единорожка, старательно пряча мордочку за полями своей шляпы. – Там про степень родства. – С ехидством сказала пегаска. – Эпплы из-за своей многочисленности лоббировали закон о предоставлении этой услуги в больницах бесплатно, ещё в незапамятные времена, а с появлением книг и списка, непрерывно плюются на шестой пункт. От подобного поведения в молве пошёл слух, что они и вовсе поголовно все страдают тягой к инцесту. - Развёрнуто ответила серая пегаска, заодно поясняя для меня и смысл своего вопроса к единорожке. – Значит, и это проверим. – Ожидая от судьбы ещё большей подлянки, посмотрел я на главный вход в клинику. Неспешно пройдя двери, я изучил окружение. Стандартный холл платной клиники, правда с поправкой на местные реалии, зато ресепшен не узнать было нельзя. Ораньжево-гривая понька находящаяся за этим подковообразным столом выглядела обычным заебавшимся от своей работы менеджером и даже не улыбнулась нам. Хотя наличие на ней халата ничего не говорило, но мысль о наличии у нею медицинского образования поселилась в моей голове. Видимо сыграли роль стереотипы. Пока я осматривался, кобылки успели переговорить как с понькой на ресепшене, так и с появившемся в холле врачом-единорогом, что повёл нас в отдельный кабинет. Стоило нам там оказаться, как он поднял телекинезом свиток, а рог его покрылся магической дымкой начавшей пульсировать. Луч прошёл через рулон бумаги и скользнул сперва по Трикси, а затем по мне. Кобылки резво подбежали к доктору жадно вглядываясь в свиток. – С фелледи всё впордке, правда есть следы недавнего магического истощения, а вот с вами молодой джентелькольт... – Доктор замер и побледнел, скользя взглядом по строчкам. – Есть шестой пункт! – Победно крикнула пегаска воздев переднюю лапку вверх. – Как вы вообще сейчас можете шевелиться? – Растеряно поинтересовался единорог. – Док, оставьте. Я и так в курсе, что кроме члена с яйцами, мозга с глазом, да супового набора из требухи, костей, капли мяска и кожи, у меня ничего не осталось целым. Железа и артефактов во мне больше, чем живой плоти. – Отмахнулся я от растерянного врача. – Лучше скажите, что там про родство. – Честно говоря я не знаю, как именно называется такое родство, в генеалогии не селён. – Наконец справившись с собой ответил единорог. – Но по результатам, вы очень много раз праправнук, много раз прапрабабушки этой молодой фелледи, правда только через эту прапрабабушку вы с ней и родня. Так что если вы намеревались завести жеребят, то никаких осложнений не будет. Трикси что-то пробурчала, полностью спрятавшись за шляпой и укутавшись в плащ, а я лишь пожал плечами. Тут в любом случае замешен имплант лечения, вот только тело должно было восстанавливаться по образцу, а значит с генетическим наследием мне удружил именно Длинный Ди. Пока я размышлял о превратностях судьбы, любящей шутки и имеющей в начале имени букву Д, пегаска раскланялась с доктором и вывела нас с Трикси на свежий воздух. – Куда теперь? – Лучезарна улыбаясь спросила раскосая пони. – Рынок. Еда. Вещи первой необходимости. Обратно в лагерь. – Рубленными фразами ответил я, понимая, что ещё чуть-чуть и бутылка с виски исчезнет за пару глотков, а мне бы так разбазаривать ценный продукт не хотелось. Да и солнце уже движется в сторону заката, так что чем-то ещё заниматься времени не осталось. Забавный всё же городок Понивиль. Почему именно он? О других вещах я подумаю позже. Домики местных немного напоминают стилистикой швейцарские деревушки, но есть и выделяющиеся представители архитектуры. Видел парочку с пристройкой в виде башенок вдоль стены и один с балконом-комнатой. Кстати, о башенках и сопутствующих вещах. – Мне так никто нормально и не объяснил причины, по которым Трикс остаётся в подобном виде. – Озвучил я пришедшую мысль. – О... Это уходящая к корням единорожьей истории традиция. Правда смысла её я не знаю. – Отозвалась пегаска. – Всё просто. – Со вздохом проговорила голубая единорожка. – Оставаясь в таком виде, я буквально говорю всем, что даже в подобном положении остаюсь лучше других, как раз благодаря последним событиям на суде. – Чуть краснея спрятала взгляд за полями шляпы фокусница. Мне оставалась только кивнуть. Хуже от этого не станет, поведение моей подопечной пока не выбивается из моих представлений о нормах. Всем подряд на публику она не сверкает, прикрытая плащом, а её желание насолить своим недоброжелателям, если они есть, я вполне нормально воспринимаю. Завтра будет день. На завтра я оставлю все тревожные мысли. Сегодня был слишком беспокойный день. Мне нужно ментально отдохнуть и выпить. Пора вновь оставить прошлое в прошлом...