Воля отца

      Прошло уже больше месяца с тех самых пор, как Лусеа повстречала первого принца империи Ко в библиотеке. С тех пор ее жизнь во дворце заметно изменилась. Словно проклятье, она нигде не могла найти уединения. Библиотека была ее оплотом спокойствия и одиночества, но теперь стоило ей прийти, как Коэн уже оказывался там. В ее же личных покоях почти всегда был кто-то из служанок, пытаясь всячески услужить, пусть принцесса об этом не просила. Да и не ей вовсе они услуживали. Эти же служанки сопровождали на прогулках, не смея последовать за Лусеей лишь на священную территорию первого принца и в жалкие покои сумасшедшей наложницы. Однако и там ей не было покоя. Юймин нашла в ней слушательницу. Хотя, иногда Лусеа сомневалась, что женщине это нужно. Она просто говорила о разных, порой совершенно не связных, вещах, не заботясь, слушают ее или нет, и Лусеа чувствовала себя предметом мебели, который изредка мог вставить пару ничего не значащих замечаний.       Первый принц же решил взять на себя роль наставника или кого-то вроде него, помогая разобраться в истории, культуре, военных походах и многих других аспектах империи Ко. Был ли это хитроумный план Коэна по контролю получаемой чужеземкой информации или жест доброй воли, Лусеа не знала, однако сквозь ненависть к этому человеку, призналась себе, что без него не смогла бы продвинуться так далеко за такой небольшой промежуток времени.       Но все же, самой главной проблемой принцессы являлось далеко не отсутствие возможности побыть наедине со своими мыслями, и даже не то, что ей больше не удавалось встретиться с товарищами. Главной проблемой был император и его наложницы, не упускавшие ни единой возможности высмеять или задеть Лусею. Они не хотели замечать очевидное, видя в юной девушки лишь соперницу за внимание Котоку. Особенно после одного совместного обеда.       Император тогда собрал возле себя всех своих наложниц и пригласил Лусею присоединиться к трапезе. Она надеялась незаметно спрятаться за самым дальним столом, однако Его Величество усадил принцессу по левую руку от себя, что вызвало волну возмущения остальных женщин. Всех, кроме императрицы. Как всегда, величественная, она просто улыбнулась, успокаивая наложниц.       Лусеа чувствовала неловкость с того самого момента, как оказалась в одном зале со всеми этими змеями, но, когда Котоку вызвал слуг, приказав раздать женщинам подарки, пленнице нестерпимо захотелось сбежать, наплевав на последствия. Очередь дошла и до нее, хоть Лусеа так и не приняла предложение императора. Он решил все без нее, раз лично преподнес золотой браслет, украшенный драгоценным камнем. Принцесса сразу узнала фиолетовый камень с красными, словно кровяные сосуды, вкраплениями. Такие камни было невероятно трудно добыть и так же трудно обработать. Это особенная экрарская драгоценность.       Огромных трудов принцессе далось спокойно поблагодарить императора за щедрость, не выдав кипящую внутри ненависть. Этим подарком он унизил ее, снова указав на место пленницы. Теперь Лусеа не только должна смириться с тем, что тиран захватил Экрарию, и заставил буквально носить на себе кровь ее народа. Возможно, Котоку не имел представления как формируется столь редкий минерал и откуда в нем красные прожилки. Это не умаляет его вины. Ну, ничего, думала девушка, когда-нибудь она омоет камень имперской кровью.       Одно лишь воспоминание об императоре пробуждало в душе ярость. Лусеа не заметила, как пальцы сжались, сминая старый свиток. Бумага жалобно зашуршала. — Тебя что-то беспокоит? — спросил Коэн скорее для приличия, чем действительно интересовался чувствами девушки. — Нет, — сухо ответила Лусеа, пытаясь вспомнить момент, когда первый принц отбросил свою императорскую учтивость.       Коэн лишь неопределенно хмыкнул и вернулся к чтению, а принцесса подняла на него взгляд, всматриваясь в сосредоточенное лицо. Она и сама не зала, что конкретно пыталась увидеть. Может, сходство с Котоку? Или причину его желанию обучать чужеземную пленницу? — Принц, вы согласны с политикой вашего отца? — Вопрос оказался внезапным даже для самой Лусеи. Коэн оторвался от изучения свитка и задумчиво посмотрел на девушку. Экрарка подумала, что он разозлится, но Коэн действительно задумался над ответом. — Не во всем. Отец великий человек, и все же, он мыслит недостаточно широко. Его интересы ограничены империей Ко, ее процветанием и мощью. У меня же немного другое мировоззрение.       Лусеа ждала продолжения, но его не последовало. Настаивать она не стала. Рискованно было уже затронуть эту тему. И все же, слова Коэна заинтересовали девушку. Если он не согласен с политикой отца, тогда чего желает он сам? Каким видит мир и свою родину? Когда-нибудь она выяснит это. Сейчас же это будет похоже на явный поиск сторонников. Нельзя недооценивать силу и ум противника. Так часто повторял отец. — Прочла свиток, что я дал? — На вопрос первого принца Лусеа утвердительно кивнула. — Тогда, закончим на сегодня. С утра я выдвигаюсь в южные земли империи.       Это был шанс. — Могу я попросить о небольшом одолжении? — неуверенно начала Лусеа. — Слушаю. — Возьмите меня с собой.       Коэн какое-то время пристально смотрел на девушку, прежде чем ответить. — В другой раз. Сейчас там слишком опасно. Вместо этого скажу Хакуэй прогуляться с тобой по Ракушо. Сидя во дворце не узнаешь нашу культуру в полной мере. — Благодарю. — Лусеа слегка улыбнулась, пытаясь придать улыбке искренней благодарности и надеясь, что это у нее получилось. А когда они с принцем покинули библиотеку и разошлись в разные стороны, экрарку настигло то, чего она боялась больше всего. Слуга преградил ей дорогу и с каменным лицом сообщил, что император немедленно ждет ее в своих покоях. Лусеи показалось, что ее сердце на мгновение остановилось.