Коротко о КолдФлэше

— Святой отец, мы можем поговорить? Позади Леонарда неожиданно прозвучал звонкий юношеский голос, когда он уже начал стаскивать с себя жесткую колоратку. Да как вообще в этой хрени можно находиться весь день? Ужасно натирает. Но, скрипя зубами, все же пришлось пристроить ее на место и, изобразив на лице самое благопристойное выражение, он обернулся к прихожанину. Им оказался молодой парень лет двадцати, может, чуть больше, достаточно хорошенький, чтобы Леонард им заинтересовался и, наконец, перестал себя корить за поспешно выбранное укрытие. — Конечно, сын мой, тебя что-то тревожит? — с мягкой улыбкой произнес он. А вот парень, едва увидев «священника», отчего-то покраснел и устремил глаза в пол. Довольный произведенным эффектом, а в собственной привлекательности он никогда не сомневался, Лен тихо усмехнулся, и вновь вернул на лицо простодушное выражение. — Давай присядем. Опустившись на ближайшую лавку, он дождался, пока парень присядет рядом. — Тебе нечего стесняться, кроме нас здесь никого нет. Это, кстати, было очень странно. Самый разгар дня и пустая церковь, здесь даже настоящего священника не было, когда Лен выбрал это место, чтобы скрыться от погони. За полчаса, что он здесь находился, единственными посетителями были два копа, которых ему легко удалось обдурить, накинув на себя сутану. — Скажите, святой отец, я могу быть с вами откровенен? — наконец заговорил парень, поднимая на мужчину свои огромные глаза. «Зеленые», — машинально отметил для себя Леонард. — Разумеется, ни одно твое слово не покинет стен этой церкви. Как тебя зовут, сын мой? — Барри. — Хорошо, Барри, — выдохнул Лен, называть сыном того, кого рассчитываешь трахнуть, как-то не по себе. — Зови меня отец Леонард, «святой» совсем не обязательно. Барри продолжать беседу не спешил, и Леонард начал нервничать. Из-за спешки он неправильно застегнул воротничок и теперь тот сильно сдавливал горло, а в этой сутане было дико жарко, поскольку под ней была надета еще и его одежда. Но приходилось терпеть. — Я согрешил, — Леонард даже вздрогнул, когда парень вновь заговорил. — И не думаю, что Бог сможет меня простить. Да я и не хочу этого. — Почему? Бог всемилостивый, он непременно простит. Поведай о своем грехе, и сам поймешь, что для Бога нет ничего невозможного, — кажется, Леонард начал вживаться в свою роль. — Я соблазнил мужчину. Был с ним вместе в одной постели… вы, должно быть, поняли, о чем я, — разумеется, Лен понял, и ему вдруг стало еще жарче. Мысли как бы трахнуть этого парня внезапно обрели ясность. — Я знаю, что сейчас это считается нормальным, но ведь в Библии ясно сказано, что содомия — большой грех… Леонард его резко перебил: — Библию писали люди. А Бог призывает нас любить друг друга, и пол нашего избранника он не уточняет. — Вы странный священник, — окинул его внимательным взглядом Барри, коротко задержавшись на его губах, а затем долго вглядываясь в его глаза. Что он там хотел обнаружить — непонятно. Леонард был в легком смятении, и пришлось несколько раз вздохнуть, чтобы вновь заговорить спокойно: — И все же, почему ты не хочешь прощения, Барри? — Потому что мне понравилось. Голос парня был тих, но он смотрел на «святого отца» с таким вызовом, что Леонард не сдержался. Он двинулся вперед и, обхватив Барри за подбородок, прижался к его губам, целуя его сразу жарко и жадно. Он ожидал чего угодно в ответ: возмущения, пощечины, укуса, но уж точно не того, что поцелуй ему вернут с не меньшим пылом. Леонард ощутил, что у него встал, от одного лишь поцелуя, пусть и крышесносного, но в его-то возрасте? И он уже готов был разложить парня прямо на этой лавке, как в глубине церкви что-то грохнуло, эхом проносясь по всей зале. Барри мгновенно встрепенулся и вскочил на ноги. — Мне нужно идти. Спасибо, что выслушали, отец Леонард, — и выбежал из церкви так быстро, что Лен и глазом моргнуть не успел. — Пожалуй, и мне пора, пока не нагрянул очередной страждущий, — вслух усмехнулся он. Скинув раздражающую сутану, он с огромным наслаждением избавился и от воротничка, погасив в себе желание, сжечь этот пыточный инструмент к чертям собачьим. И вытащив из-под той же лавки сумку с краденной им добычей, он столь же стремительно покинул здание через задний выход. По пути размышляя, как бы устроить новую встречу с понравившимся ему «прихожанином». +++ — Аллен, какого черта так долго? — прорычал детектив Уэст, когда Барри залез в припаркованный рядом с церковью фургон, но только потому, что рядом были посторонние. — Пришлось отвлечь его, — стараясь не краснеть, ответил Барри. Слишком уж хорош был поцелуй, у него до сих пор эрекция не прошла полностью, слава богу, он сидел, и заметно не было. — Не мог же я просто зайти и спросить: «Леонард, не позволишь нацепить на тебя жучок?» — Так тебе удалось? — С трудом, но да, — кивнул он. Конечно с трудом, попробуй незаметно подлезь под длиннющую сутану. — Отлично! Теперь-то Снарт от нас точно не уйдет, — радостно воскликнул Джо. Барри его радости не разделял. Во-первых, он сильно сомневался, что какое-то устройство слежения позволит поймать Снарта, а во-вторых — они с ним явно не закончили эту «исповедь».