Немного не в себе

- Итак, Бонни, что случилось с Мэттом? Ты напала на него? - Елена неторопливо выруливала на поворотах, направляя машину Беннет вдоль улиц Мистик Фоллс до городского морга. Кай с уютом устроился на соседнем сидении, решив предоставить управление Гилберт, у которой уж точно было больше опыта в подобных делах. Надобности в транспорте в 1994-ом особо не было, тем более, отсутствие машин в том месте вносило свой вклад.  Поэтому Паркер слишком опасался за свою жизнь, чтобы садиться за руль. - Я была на взводе, - отмахивается Кай, с энтузиазмом оглядываясь по сторонам и стараясь привыкнуть к городскому шуму. - Думала, какой-то воришка решил позариться на наши с бабусей богатства. - В любом случае, это было слишком импульсивно с твоей стороны, - отчитывает Елена. - Мэтт мог сильно пострадать. - Послушай, подруга, все нормально с белобрысым, - Паркер начинает раздражаться, но замечая озадаченность на лице девушки, добавляет. - Сейчас получит пару пилюлек в больнице и оклемается. - Нам очень не хватало тебя, Бонни, - удушливая доброта в голосе  возлюбленной патлатого вампира забирается под кожу, вызывая дикое желание заткнуть ей чем-нибудь рот. - Без тебя все было таким...пустым. Господи, если она сейчас продолжит распинаться в симпатиях к ведьме, он выпрыгнет из машины на ходу. Неужели нельзя обойтись без громких слов и пафосных речей? Если просто молча доехать до морга - случится потоп? Солнце упадёт на землю, а океаны иссохнут? Альтернативой может быть мгновенное убийство оплота доброты и святости, но вряд ли на его месте  Бонни поступила бы подобным образом. Нужно полностью погрузиться в образ праведной жертвенницы, если он ещё хочет свое тело обратно. А он именно этого и хочет. - Я тоже по тебе безумно скучала, Ленуся, - Кай хлопает ресницами, чувствуя себя ужасно тупо, но лицо Гилберт расцветает в лучезарной улыбке, а значит - он на верном пути. - Мы почти приехали, - она вновь улыбается, находясь вне себя от радости вновь лицезреть любимую подругу. А ведь он надеялся, что все забыли о Беннет, и возвратившись, никто даже не вспомнит её имени. Но, увы и ах, каждый чёртов встречный человек буквально выплевывал ему в лицо это злосчастное имя, которое, к огромныму стыду Паркера, безумно нравилось чувствовать на губах. Оно было сладкое, как кленовый сироп, приправленное терпкой ванилью. Приторное, нежное и оставляющее мятное послевкусие. Может быть все остальные тоже чувствовали что-то подобное от этих незамысловатых пяти букв, ласкающих слух? Ох, на лирику потянуло? "Да что, блять, со мной?"                                *** Двадцать минут. Двадцать, казалось, бесконечных минут прошло с тех пор, как Елена и Кай отправились в морг за заключением потологоанатома, касательно последнего произошедшего убийства. И все это время в доме Шейлы Беннет царило гробовое молчание. Деймон хмуро выглядывал из под густых бровей, бросая многозначительные взгляды, буквально кричащие "я сверну тебе шею, только отвернись". А Бонни чувствовала себя до ужаса неуютно под многотонным весом окружающей тишины. Она боялась завести разговор с Сальваторе, которого бесило, кажется, одно присутствие Паркера рядом с собой. И это было вполне обоснованно, только от этого не становилось легче. Впервые за весь период с их первой встречи с психопатом, ей хотелось, чтобы Деймон относился к нему (точнее к ней) мягче. Она скучала. Боже, как же она скучала по своим друзьям, а теперь даже не могла вымолвить и слова, чтобы не оказаться под прицелом ненависти и презрения. И каково Паркеру чувствовать нечто подобное всю свою сознательную жизнь? Должно быть, хреново. Неужели, она и правда начинает сочувствовать конченному психу? Дожили! А ведь она в этом теле всего несколько часов. Вероятно, плохая аура перекрывает доступ кислорода к мозгу, и от этого в голову лезут бредовые мысли. Другого объяснения нет. Бонни искоса смотрит на Сальваторе, челюсти которого стиснуты до такой степени, что ещё чуть-чуть и раздастся скрип. Интересно, о чем он думает? Хотя, вероятно, все мысли вампира сходятся к тому, сколькими способами он может убить Паркера, при этом не заляпав любимую рубашку кровью. В этом весь Деймон - рубить с плеча, и не важно, касается это необдуманных поступков или же чужих голов. - Какого хрена ты на меня так пялишься? - наконец не выдерживает Сальваторе, при этом прищуривая ледяные кристально-голубые глаза-сапфиры. - Я не пялюсь, - слишком торопливо оправдывается Бонни, застигнутая врасплох. - Будь моя воля, ты был бы уже мёртв, но Бонни сказала, что у тебя есть какие-то сведения насчёт убийств. Так что выкладывай. - Я не собираюсь ничего говорить. - слишком резко произносит Бонни, хотя так даже лучше, это вполне в духе Паркера. - Так у меня хотя бы есть гарантия остаться в живых. - Вот тут ты прав. Это единственное, что сдерживает меня от вырывания тебе глотки. - Слушай, давай без красочных аллегорий. Я ощущаю твою неприязнь и без ежеминутных упоминаний. - Бонни начинает злиться, но понимает, что агрессия Деймона направлена не на неё, а это хотя бы немного, но успокаивает. - Просто, давай попытаемся пойти на компромисс? - С тобой? - Деймон выглядит так, словно ничего смешнее в жизни не слышал. - Ты пытался убить меня, пронзил стрелой мою подругу, оставив её умирать в своем чёртовом склепе, лишая возможности вернуться домой! И кто ещё знает, что ты сделал с ней за эти два месяца? Сколько ты мучил её, прежде чем вы оказались здесь?! Бонни растерянно хлопает глазами, впитывая в себя ненависть и агрессию, вперемешку с чувством полной и безграничной беспомощности. Деймон, действительно, переживал, что она не вернулась с ним домой? Это вызывает дикое желание крепко обнять друга и сказать о том, что она безумно соскучилась. Соскучилась по его дурацким придиркам, подколам и выходкам. По хитрой ухмылке и растрепанной причёске по утрам. Да, Господи, она скучала даже по тем отвратительным блинчикам, которые Сальваторе готовил каждое утро, а она каждое утро говорила о том, как сильно ненавидит их. Но, конечно же, она не могла обнять его сейчас. Только не в этом теле. И от этого злость на Паркера становилась лишь сильнее. - Я больше не узнаю свою подругу, и я уверен, что главная причина этого сидит сейчас передо мной. Поэтому желание прикончить тебя становится просто непреодолимым. Как думаешь, мы можем пойти на компромисс, а? - вопрос скорее риторический, поэтому Бонни просто опускает взгляд в пол и надеется не зареветь от страха, что она не сможет найти лазейку и поставить все на места. И её лучший друг будет считать её свихнувшейся до конца дней. Деймон мысленно поражается смирению Кая, который обычно и рта не мог закрыть, распинаясь о себе любимом и о том, какие "подвиги" успел совершить. Теперь он выглядел поникшим. Вау, неужели психопат обиделся? И плевать. Сальваторе притягивает к себе телефон, набирая короткое смс Стефану, который направился в Новый Орлеан навестить давнего друга-гибрида, а заодно выведать информацию о убийствах у его колдовской сестрицы. Пусть поторапливается. Пришёл черед  братца присматривать за психанутым колдуном, а ему не помешает напиться в хлам с Риком. И, возможно, это поможет, наконец, избавиться от ноющего под рёбрами чувства вины.                                   *** Елена вертела в руках серенькую папку, торопливо перелистывая страницы, но не находя там абсолютно ничего полезного. Она повторила эти нехитрые махинации несколько раз, но результат остался прежним - врач абсолютно не в курсе, что послужило причиной смерти. Точно так же, как все предыдущие случаи. - Вы уверены, что тут нет ошибки? - уточнила девушка, возвращая документы сухопарому мужчине с надвинутыми на переносицу округлыми очками. - Абсолютно. Медицина ранее не сталкивалась ни с чем подобным. - Бесполезная область знания, - фыркнул Кай, ловя на себе два взгляда: удивлённый - Елены и скептический - доктора. - Хочу посмотреть на трупак. - Простите, юная леди, но это недозволительно. - отрицательно качает головой мужчина. - А разбазаривать врачебную тайну - верх вседозволенности? - фыркает Кай, хотя прекрасно понимает, что дело тут явно в вампирском внушении. - Я хочу осмотреть тело, - повторяет более настойчиво, изгибая тонкую бровь  и дожидаясь, когда до Гилберт дойдёт намёк. Выйдя из оцепенения, вампирша коротко кивает и кладёт ладони на узкие плечи докторишки, заставляя взглянуть в темно-карие глаза с особой внимательностью. - Мы хотим сами осмотреть тело, и вы отведете нас. Ловкий трюк, действующий безотказно - и вот они уже идут по узкому коридору до "кладовой" с трупами. Паркеру становится до жути интересно, что же там такого неподдающегося медицине? Определённо, там есть место магии. А где магия, там и он. Пусть даже эта магия всячески сторонится его с самого рождения. Такая же упрямая сука, как чертова Беннет. От подобного сравнения сводит скулы. Она ещё поплатится за все, что ему пришлось пережить. Они обе. Паркер непременно сможет подчинить себе обоих. Подобные мысли вызывают прилив сил, и мир уже не кажется таким паршивым. Доктор безмолвно указывает на дверь и остаётся в коридоре, дожидаться, пока странные гости закончат с незапланированным визитом. - Так-так, что тут у нас? - с энтузиазмом потирает руки Кай, находя ячейку с нужным именем. Он вытягивает стол на себя, замирая над телом, прикрытым лишь белой тканью. Только бы стороны не перепутать. Скидывает накидку, радуясь, что выбрал правильную. Не сильно-то хотелось рассматривать гениталии мертвяка. Первое, что бросилось в глаза - глубокий вырез на лбу смуглого мужчины в форме перевернутой бесконечности. Это смутно напоминало нечто позабытое, но наводящее ужас и страх ещё с детства. Кай замер над трупом, судорожно вспоминая, где мог видеть или слышать о чем-то подобном, а затем резко сдернул ткань ниже. Запястья также имели гематомы - словно перетянутые проволокой они приняли темно-малиновый цвет. Кай вздрогнул, ловя на себе обеспокоенный взгляд Гилберт. Она с интересом наблюдала за ним, прислушиваясь к сбитому звучанию сердца подруги. Немой вопрос в медовом взгляде заставил Паркера моментально накинуть ткань на бездыханное тело и попытаться привести биение сердца в порядок. Ничерта не вышло. - Что такое, Бонни? - Если это то, о чем я думаю, то дела плохи.